Последний крик Чайки (повесть, фантастика) Глава 3 (заключительная)

               В регистраторе имелась отметка. Значит, фотография всё же была восстановлена, но позже кто-то влез в формуляр  и стёр её. Таким образом, была создана ситуация-перевёртыш: Нессер получил новый статус: «восстановлен», но по-прежнему остался человеком без лица. Какое-то время он жил, ловко балансируя между бытиём-небытиём. Изучал   предназначенные для него курсы и даже начал работать. А потом   снова исчез из виду. Промелькнуло сообщение о переводе в другой сектор.  И всё.  На этом все записи обрываются.

             Симадзу связался с руководством регистратора. На экране появилась седовласая женщина,  облачённая в цвета своей службы.

             – Здравствуйте, Мито. Давненько вас не видела. – Голос главной регистраторши был низкий, бархатистый. –   Вы пропустила последнее заседание Двадцатки и у вас очень усталый вид. Много работаете? Интересно, над чем?

              – Лора, здравствуйте. Берегу ваш покой, стою на страже, от того и вид такой помятый. –  Симадзу улыбнулся. –  Зато вы ничуть не изменились. Годы обходят вас стороной, Лора. Хотел узнать один пустячок: у вас в девятом секторе приблизительно месяц назад проводились какие-нибудь работы? Меня, собственно, интересуют не сами работы, а ваши гости из технических служб.

              Лора повернулась куда-то в сторону,  исчезла из поля зрения. Через минуту она появилась вновь.

              – Там действительно в это время проводились профилактические работы. Наш сотрудник помнится, был удивлён тем, что вместо техников заурядной профилактикой занимаются инженера. Инженер Леро. Больше ничего сообщить не могу. В таких случаях мы делаем пометку, но на подробностях  не настаиваем. А что, намечается новый заговор? – Лора лукаво прищурила глаза.

              – Да что вы, Лора! Мне такое и не снится уже давно! Будничная рутина. Один техник проштрафился. Вместо него прислали инженера. Проводим расследование.

              – Вот как? И вы сами этим занимаетесь?

              – По большей части, от скуки. Мои люди   работают в цеху, и я сейчас  временно не у дел.

               – Что ж, тогда удачи вам, Мито. – Лора помахала рукой и отключилась.

              «Леро, Леро… что-то   знакомое. Вроде бы Ерохин называл это имя. В связи, с тем… Он был   мастером смены в том самом цеху, куда вернулся сбившийся с курса повреждённый штурмовик. Можно конечно и спросить. А пока не мешало бы заглянуть в досье этого самого инженера.

             Вот он. Внешность крайне невыразительная. Низенький, суховатый. И какой-то всегда напуганный. Но это, скорее всего,   природное выражение лица. И глаза у него… Странные какие-то глаза. Непонятно почему, глаза его кажутся какими-то странными»

                 Вышедший на связь заместитель занял левую половину экрана. Он подтвердил, что, да – был такой мастер смены, как раз в то самое время...

               – Николай, – перебил его Симадзу. – Взгляните на его фотопортрет. Не пойму я. Что у этого человека с глазами? Они какие-то не такие.

               – Такое впечатление, – медленно проговорил Ерохин, всматриваясь в экран, – Что инженер Леро родился и жил при более ярком освещении. А потом его сунули в полумрак.

               – Вот именно. На астероидах освещение более яркое, нежели здесь, на Платформе.

               – Вы хотите сказать, что Леро и есть тот самый…  – Ерохин махнул куда-то в сторону. – Но как такое может быть? Этот мастер наверняка работал в том цеху не менее полутора десятков лет. Его знали многие.

               –  Об этом чуть позже. Я скопировал все свои изыскания и посылаю их вам. Сейчас необходимо найти того, кто называет себя Леро, и арестовать.

                – А что мы ему предъявим, Мито?

                – Ничего не нужно предъявлять. Случай исключительный. Возьмите с собой оружие с боевыми и парализующими зарядами. Всё должно быть сделано быстро и неожиданно для него.   Парализовать, в случае  необходимости…  – Симадзу сделал паузу. – Уничтожить.

               – Вы серьёзно?! – Ерохин выглядел ошеломлённым.

               – Когда изучите весь материал, который я вам отправил, сами решите – серьёзно это или нет. Единственный вопрос, который у вас может возникнуть: настолько ли враждебны намерения данного субъекта, что его деятельность необходимо пресекать столь жёстким образом? Я задам встречный вопрос: можно ли ожидать лояльности по отношении к нам у агента Чайки?

               –  Если хорошенько подумать…  –  пробурчал Ерохин, нервно теребя мочку уха. – Едва ли.

               –  А ещё нужно организовать поиск в окрестностях Платформы. Цель поиска –   пустой скафандр, либо скафандр с покойником внутри…

               Вам никогда не приходилось ловить льва? Да,  льва. Когда вы скачете   по саванне, а могучий зверь, который сам с равным успехом мог охотиться на лошадей и на людей, затравленно озираясь, удирает от вас. А вы несётесь во весь опор, раскручивая лассо. Широкополая шляпа накалилась под лучами знойного африканского солнца. Краешком глаза вы видите слева ещё двух всадников, отрезающих зверю путь к реке…

             Размазанный по стеклу небоскрёба блик красного закатного солнца движется следом за вами. Над головой ровный круг вращающихся винтов вертолёта. Внизу, на крыше кто-то машет руками. Это женщина в чёрных брюках и синей блузке. Вы готовитесь к высадке. В правой руке Хеклер-Кох,   в левой лакированный  кейс…

            И   море – бирюзовое с яркими бликами на мелких волнах. Небольшой парус над головой и счастливые лица двух друзей, выходящих следом за вами утром на палубу. Внизу, в каюте женский смех…

            – Рому выпить и галетой закусить…–  пробормотал Симадзу,  – Никогда не пробовал ни того, ни другого.

            –  Я тоже.

            Он открыл глаза.   

            – От вас поступил вызов, – пояснил Мецгер. – Ну, вы, Мито, даёте! Я тоже порядком устал. Ничто не изматывает как реконструкция.  А у вас, я смотрю, ничуть не легче.  Слышал, что вы отправили своих наблюдателей в цеха.

            – А теперь хочу получить их обратно. Простите, Франц. Видимо сделал вызов перед тем, как задремал. Кстати,  детекторы я отключил. Они мне больше не понадобятся.

            –  А что случилось? –  Мецгер насторожился. –  Только не говорите, что назревает новый путч. О профилактических мерах и о стабильно миролюбивых настроениях на Платформе в последнее время говорено  предостаточно.

             – Заговор? Я бы не стал беспокоить вас по пустякам,    

             –  Вы, конечно, понимаете,  что Двадцатка заслушает ваш новый доклад, но результат будет нулевым, –  поспешно добавил Мецгер.

             –   Это не доклад, а результаты нашего последнего расследования. Отправляю вам в сыром виде, как есть. Объяснять ничего не стану, чтобы вы могли сделать собственные выводы. Моё мнение может быть субъективным…

             –  Ладно, –  Мецгер с несчастным видом вздохнул. –  Давайте ваши результаты…

                На изрядно опостылевшем экране появилась заставка отбоя. Осталась  ещё одна вещь. Что в первую очередь сделал мнимый Леро, получив  доступ к планированию?  Отвёл удар от серединных астероидов, хотя мог бы   повредить некоторые системы жизнедеятельности Платформы.  Что-то у них там такое происходило в самом центре, очень-очень важное. То, что требовало времени и спокойствия всего лишь на незначительный срок. Возможно, они долго к чему-то готовились, но на завершающей стадии полностью скрыть эти приготовления стало уже невозможно. Несмотря на предельную секретность, какая-то информация всё же попала в накопители. Здешний агент обнаружил и стёр её, и заодно некоторую другую для отвода глаз.

            «Можно попытаться скопировать его тактику, но несколько иначе, задействовав некоторые наши возможности. Как не крути, у нас их гораздо больше, чем у него»  

            Симадзу подключился к диспетчеру штурмовых групп. Ближайшее нападение на астероиды было  запланировано через день. Он  внёс поправку: массированный удар по ядру Чайки. После чего закрыл доступ настройками безопасности ко всей управленческой базе. Теперь никто даже из членов Двадцатки без его подтверждения не сможет вмешаться и поменять траекторию полёта Разрушителей.  После чего он вышел в коридор и побрёл в ближайший пищеблок. Заказ он отправил, находясь ещё в кабинке информаторской. Ужин  стоял на последнем столике, в самом дальнем углу. Кое-как поев, он добрался до комнаты отдыха кухонных работников и прилёг на свободную постель...

                 Купол парашюта застрял в кроне высокого дерева, сквозь листья которого пробивались острые солнечные лучи, золотистыми перлами пронзающими туман в осеннем лесу. Радостно пели птицы. А он висел на стропах, пытаясь отстегнуть ранец… Так и есть – скрытый наблюдательный пост. Именно там, где он и предполагал. Двое в камуфляже... Брошенный его тренированной рукой широкий нож воткнулся в затылок, и первый завалился за пригорок. Готов. В два бесшумных прыжка он очутился рядом со вторым и одним быстрым движением свернул ему шею…

                Проснулся он оттого, что  медальон вибрировал и щекотал ему  грудь. На нём мигал крохотный зелёный огонёк. По-прежнему тускло горели светильники – ночь ещё не закончилась. Чтобы никого не будить, Симадзу вышел из тёмного помещения  в коридор.

                Он прицепил клипсы связи и сразу услышал голос Ерохина:

             –  …дке. Мы нашли скафандр.

             –  Нашли Нессера?

             –  Нет, Леро. Настоящего Леро. Мёртв. Задушен.  Душили толстой верёвкой. Только это не верёвка, а непонятно что. На шее найдены следы какой-то слизи. Анализы ещё не проведены, но…

            –  Подождите,  – Симадзу присел на корточки.  –  Кажется, я знаю, что это за верёвка. Это двадцать четыре с.е. потерянного веса. Помните, как при взвешивании штурмовика выявилась погрешность? Вот это оно и есть.

             –  Наверное, всё это что-то значит…

             –  Смотрите, Николай, –  Мито закрыл глаза, чтобы не видеть свет. –  Агент Чайки –  составное существо. Оказавшись внутри разрушителя, он родил что-то такое, непонятное, что не нуждается в кислороде, пище и   имеет невероятную приспособляемость. Назовём эту часть существа «выкидышем». Человек выходит наружу…

              –   Конечно, –   подхватил заместитель. –  Человек в любом случае выходит наружу. А  выкидыш остаётся в запасе. Нессером он становится, чтобы хоть  как-то зацепиться, осмотреться и выяснить, куда он попал. Но ему нужно   получить доступ к базе данных Платформы. С Антуаном Леро он как видно познакомился, выбравшись из штурмовика. Выкидыш получил команду – убрать свидетеля.  Тело несчастного инженера запихнули в скафандр и отправили за борт. После чего Нессер-2   становится инженером Леро. Да, я ознакомился с вашими изысканиями.

              –  Теперь, по крайней мере, мы знаем его в лицо. Вы его, как я понимаю, ещё не нашли?   

              –  Не нашёл. На своё рабочее место он не явился и перестал отмечаться, где бы то ни было.

              –  Его исчезновение спровоцировал, судя по всему, я сам: закрыл доступ к управлению атаками. Он сразу всё понял  и   удалился в неизвестном направлении. Теперь появляться в людных местах ему противопоказано.  Мы с ним уже не делаем вид, что ничего не знаем друг о друге. Игра вслепую закончилась. Оповестите наши патрули и разошлите повсюду его фотопортрет. Как говорили в стародавние времена – объявите  в розыск.       

             Симадзу   поднялся, повертел притихший медальон между пальцами и вернулся в свою постель. Сон, что пришёл  к нему, был сквозной, безмолвный, неподвижный. Засыпая, он видел одно: себя, стоящим у дверей  лаборатории. За дверью было темно и безлюдно. Тускло поблёскивала в полумраке химическая посуда…

              «Недремлющий Цербер» проснулся ранним утром. Разбудил его топот в коридоре и нервозный обмен резкими  короткими репликами. Выглянув, он впервые, пожалуй,  увидел бегущих людей с напряжёнными лицами.   Чем бы ни была нарушена размеренная идиллия Платформы, он, вдруг, почувствовал, что началось именно то, ради чего появился незваный гость на Платформе.

             В информаторской Симадзу вставил в прорезь медальон. Он поднял глаза и вздрогнул от неожиданности. С экрана на него взирало бледное и  неподвижное словно маска, встревоженное и растерянное лицо  Мецгера.

              –  Мне бы хотелось узнать, Мито: это и есть то, о чём вы всё время говорили?

              –  А что, собственно, произошло? Я   только что поднялся...

              –  Ваша атака на ядро Чайки отбита, –  объявил Мецгер, вытирая лоб своим чёрным административным рукавом.

              –  Что значит: отбита?

              –  При подлёте штурмовики были атакованы истребителями Чайки. Из двухсот двадцати разрушителей в своих ангары вернулись только тридцать два аппарата.

              –  Истребители?! –  воскликнул Симадзу,   ещё не вполне осознавая значение этого слова.

              –  Их новые челноки для эвакуации жителей из пострадавших районов. Они, как, оказалось, имеют двойное назначение. Однако, мне непонятно ваше удивление. Я изучил ваши данные. Создаётся впечатление, что вы, никого ни о чём не информируя, намереваетесь сразиться один на один с астероидами.  Скажите, Мито, чего нам ожидать ещё в ближайшем будущем? Они нападут на Платформу?

               –   Едва ли… –   Симадзу,   лихорадочно соображал. –  У них все челноки ближнего радиуса действия. Это известно точно. Могу сказать лишь одно – им, во что бы то ни стало именно сейчас, в данный момент нужно сохранить в неприкосновенности ядро Чайки. Там что-то готовится, в этом ядре.  Возможно, создаётся новый центр научной мысли. Или нечто подобное. Для подстраховки к нам и прислан этот… человек. Всецело полагаться они на него не могут. Поэтому и приняли дополнительные меры самозащиты. Самое важное  для нас – обезвредить диверсанта. Франц, мне нужны люди. Мне нужно много людей. Вы должны это понимать, всем нам грозит опасность. Вся Двадцатка должна это понимать. Сейчас не время для напыщенных фраз  о важности реконструкции.

              –   По-моему вы преувеличиваете, Мито. Этот человек опознан, загнан в угол. У вас есть его фотография. Хорошо, я сделаю  запрос. Единственное, чем я сейчас могу реально помочь:  волевым решением вернуть вам ваших сотрудников.

              –   И на том спасибо, –   откликнулся Симадзу. –  Одна лишь просьба: если его где-либо обнаружат, пусть не лезут в драку, а немедленно сообщат любому нашему сотруднику.

              Мецгер кивнул и исчез.

 «На Платформе никогда  не было официантов. А почему, собственно? Бред какой-то. Надо созвать  экстренное заседание Двадцатки и спросить. Или Мецгера ночью растрясти?..» Начальник СБП  заказал для себя  завтрак. И послал вызов своему заместителю.

              Щелчок, изображение на экране разделилось на две часть: слева  заспанная физиономия Ерохина, справа – сжатая схема платформы.  

               –   Скажите, Николай, есть в восьмом секторе кто-нибудь из наших?

               –   Есть, трое.

               –  Пусть принесут мне завтрак, чёрт его дери. Он дожидается на третьем столике. Некогда мне сейчас болтаться по пищеблокам.

               Пауза и лёгкое замешательство.

               –   Ну, хорошо…

               –  А теперь давайте распределим наших людей по объектам. К сожалению, нас недостаточно, чтобы прикрыть сразу все важные места. Начнём с восточной части Платформы. Оперативные патрули должны продвигаться на запад, оставляя позади себя наблюдателей. В древности это называлось «прочёсывание.  Таким образом, мы его постепенно вытесним к старым складским помещениям и цехам.

             –  Людей нам не хватит, Мито…

             –  Вы не поняли, Николай. Мы не будем их рассеивать по всей платформе.

Просматриваемые камерами участки проверять бессмысленно.  Патрули пойдут вперёд, а наблюдатели какое-то время будут находиться в тылу, а потом проследуют следом за ними. Тяжело придётся лишь в широкой средней части Платформы и к этому надо быть готовыми. Взятые под контроль сектора помечайте на этой схеме. Я присоединюсь к патрулям в центральных коридорах. Вы должны находиться на южном фланге.

               –  И это всё из-за одного человека? Просто в голове не укладывается.

               –  Да, Николай. Но он того стоит.

               –  Тогда пожелаем друг другу удачи.

             В кабинку  неловко протиснулся долговязый парень, принесший завтрак. В серой форме службы безопасности и с подносом в руках, выглядел он нелепым и угловатым. Симадзу мягко поблагодарил его, пожелал доброго утра и  отпустил.

            Быстро перекусив, он разметил на схеме основные коридоры, боковые их ответвления и покачал головой. Много, слишком много времени уйдёт на «прочёсывание местности»…

             В грязно-сером тумане, висевшим над Альпами, образовался просвет. Навстречу ему попался пастух с кривым посохом, лениво, подгонявший сбившихся в груду овец. Он подошёл и о чём-то спросил. Пастух указал   на широкую тропинку – единственный пологий спуск с плоскогорья. Пахло холодной влагой и горными цветами…      

              На груди приземлился большой приветливый жук с разноцветными перламутровыми боками. Он бодро жужжал, с равными интервалами щекоча кожу.

     Там, где он сидит, загореть не получится.  Но и сгонять   жалко, красив уж больно…

              Вибрировал и расплёскивал в полутьму зелёные отсветы лежащий под рукой медальон. Симадзу, кряхтя, выбрался из незнакомой опочивальни. Поправил всколоченные волосы и включил связь.

              – Мы ослепли…

              – Можно сказать и так. Сейчас ночь, Николай. Ночь, это время тотальной слепоты и всеобъемлющей  немоты,  – Симадзу стоял посреди коридора на гудящих от долгой ходьбы ногах. Глаза открывать не хотелось.

              – Мы ослепли, Симадзу! ­ – с безмерным удивлением и возмущением повторил голос из медальона. – Отключились все четыре телескопа на нулевом объекте! Прекратилась трансляция! Мы больше не видим Чайку!

              –  Это вы, Франц? Извините, сразу не узнал. Не виноват я, и не знаю, почему всё происходит ночью.  Мне бы только добраться до ближайшего терминала. Сейчас я, сейчас...

              Схемы, опять схемы, графики, таблицы… Поисковые отряды обследовали приблизительно около сорока процентов Платформы. «Слишком медленно работаем, фактически ползаем. А  между тем наш приятель  продолжает действовать.  Телескопы созданы для непрерывной работы. Они были установлены на «камешке» задолго до появления компьютерной сети.  Возможность дистанционного их отключения  попросту не  предусмотрена. Тогда каким же образом?...»

              Он просмотрел полёты всех кораблей. Не считая последней злополучной атаки, за последние сутки ни один летательный аппарат не покинул своего ангара… «Хотя, постой! Есть ещё машины, отправленные на поиски скафандра Нессера. Три штурмовика.  Приказ-то никто не отменял. Стало быть, они  до сих пор курсируют где-нибудь в окрестностях Платформы»

             Самозваный Леро не мог находиться ни на одном из них. Когда они стартовали, его ещё видели на рабочем месте.  Остаётся лишь одно: на один из штурмовиков незаметно пробрался «выкидыш». О возможностях этого существа можно было только догадываться. Сейчас нет смысла строить научные гипотезы. Появилась возможность избавиться от него раз и навсегда.

                Симадзу дал команду: приостановить поисковую операцию в космосе, штурмовикам вернуться на Платформу. И   связался со своим   заместителем:

              – Николай, вы по-прежнему на южном фланге?

              – Да, Мито. Мне пришлось задержаться с наблюдателями.

             –  В четвёртом ангаре приблизительно минут через двадцать сядут три машинки. Их нужно встретить. У вас и ваших людей есть при себе оружие?

              – У меня есть. Но я среди наблюдателей. Они не вооружены, а патрульные ушли далеко вперёд. Они не успеют сюда вернуться. А что случилось, Мито? Кого я должен там найти?

              – Сброшенный вес. Он пробрался на один из разрушителей и вывел из строя все телескопы, расположенные на нулевом объекте.  Чайку мы сейчас не видим.

              – Ну и дела! – Ерохин какое-то время молчал. –  Есть хоть какие-то предположения, как он может выглядеть?

               –  Не имею ни малейшего понятия, –    признался Симадзу. –  Он весит в 5-6 раз меньше взрослого человека. Могу предположить, что у него и размеры соответствующие.

                – Хорошо, я всё понял. Мы отправимся в ангар и будем ждать.

                – Николай, будьте предельно осторожны. Неизвестно, с чем вам придётся столкнуться.

               Начальник СБП окинул напоследок взглядом схему, поправил оружейный ремень на плече и отправился вслед за поисковыми отрядами…

               Ерохин оставил наблюдателей охранять коридор ведущий к ангару,  а сам вошёл в шлюзовую камеру. В круглое окошечко ему была видна большая посадочная площадка с тусклыми пятнами света на потемневшем металлическом полу. По краям, у стен висели кабели и толстые металлизированные шланги.

               Послышался мощный звук серводвигателей, и массивная металлическая плита медленно поползла вверх, открывая выход в космическое пространство. Вдалеке, на фоне звёзд проступили растущие по мере приближения очертания разрушителей.

                Все три аппарата, плавно замедляя скорость, проследовали в ангар, вспыхнули прозрачные голубые струи тормозных двигателей.  Вздрогнули пол и стены. Космические врата ангара опустились на прежнее место.

                Ерохин напряжённо следил за красным светящимся столбиком на стене. Когда давление выровнялось, щелкнул замок шлюзовой камеры, и он проскользнул вовнутрь. В руках он держал мощное оружие, одновременно с лазерным лучом бьющее пучками плазмы.

                Поравнявшись со стоявшими в один ряд разрушителями,  он вспомнил о задушенном   инженере и непроизвольно втянул голову в плечи. Осторожно ступая, Ерохин поднялся по трапу и перебрался на трубу, опоясывающую корпус  стоящего посередине разрушителя.

                Он остановился, встал на цыпочки, и попытался  разглядеть, что делается на верхушке башни. Люк вроде бы был закрыт, но полной уверенности не было. Дальше предстояло преодолеть крутой  поворот. Он быстро присел и тут же из-за угла последовал удар, по корпусу штурмовика. На стене осталась блестящая влажная полоска.

                Ерохин спрыгнул на пол и выстрелил. Густым салютом  брызнули искры. Над головой у него что-то пролетело белое, бесформенное и скрылось за башней соседнего корабля.

                 Скорость, с которой двигалось и действовало существо, не давала ему шансов среагировать в случае внезапного нападения.  Ему даже не удалость разглядеть своего противника.

                 Ерохин медленно попятился в сторону шлюза, пока не оказался на открытом, освещённом пространстве. Краем глаза он заметил быстрое движение у стены, но решил подождать. Вот, опять: чуть ближе, чуть левее.

                  Не поворачивая головы, он выстелил   по ходу движения промелькнувшего существа. Послышался громкий хлопок. На пол упал отрезанный шланг, вспыхнуло и   погасло розовое пламя. Что-то живое метнулось за корпус разрушителя.

                  Николай отодвинулся подальше от стены. И едва не споткнулся об  ручную тележку, предназначенную для перевозки небольших, но тяжёлых грузов. На ней стоял ящик с дежурным инструментом. В голове начал вырисовываться план. Рискованная затея, но попробовать стоит.

                Он вытащил из ящика несколько ключей и начал швырять так, чтобы они катились мимо разрушителя по полу. Затем разогнал тележку и лёг на неё спиной. Он промчался под корпусом разрушителя, и почти сразу же он увидел  влажную массу, падающую прямо на него. Ерохин резко перевернулся вместе с тележкой, закрывшись ей как щитом. Белая туша тяжело шлёпнулась на неё сверху, и Ерохин оттолкнул тележку от себя ногами. Он вскочил и дал ей вслед несколько длинных плазменно-лучевых очередей.

                 Послышался душераздирающий вибрирующий визг, и после этого наступила тишина. Ерохин подошёл к искореженной оплавленной тележке и откинул её ногой. Под ней он увидел обугленный дымящийся ком. Воняло горелым мясом.

            Медленно подняв медальон, он сообщил:

           –  «Выкидыш» обезврежен.

           –  Прекрасная работа, –  голос Симадзу прозвучал   резко и бодро. – Ну и  что же из себя представляет данный артефакт?

           –  Сейчас уже ничего не скажешь, Мито. От него практически ничего не осталось. У меня не было другого выбора: я его выжег дотла.

           –  Это ничего, Ерохин. Зато нам не придётся биться на два фронта. Осталось разыскать главного фигуранта.

           «Надо бы ускорить этот утомительный процесс» –  думал Симадзу. Он повернул голову  влево и встал как вкопанный. В лаборатории было темно и безлюдно. Лишь тускло поблёскивала химическая посуда. Вспомнив свой сон, он сильно вздрогнул, резко повернулся   и быстро пошёл вперёд…

           Вражеский агент в любом случае вытеснен из административных и инженерных секторов. Он больше не сможет появиться у компьютеров. Но у него, при зрелом размышлении,  ещё  немало возможностей для примитивного вредительства. Например, если обзавестись подходящим инструментом, можно перебить информационные и силовые кабели. В особенности,   в пустующих цеховых помещениях.

          Симадзу   включил   общую связь.

          –  Командование центральными группами передаю Феретти и Тан Линю. Продолжайте прочёсывание. –  После чего скользнул в боковую дверь.

           На  упрощённой схеме  пройденные сектора были закрашены в жёлтый цвет и занимали чуть больше половины Платфомы.

          «Нужно искать слабые места….» Он насчитал восемь таких мест – три в цехах и пять в подсобных помещениях.  Пометил их крестиком. И ещё, и ещё, и ещё… Атомные генераторы, в залы которых без лишней нужды никто не заглядывает.

           Что-то такое крутилось   в его памяти, связанное с энергоснабжением. Вспомнить бы! «Говорил… говорил тогда Мецгер. О необходимости экономии. Вскользь упомянул о неполадках в электроснабжении.   Реактор в пятом секторе временно заглушен.  В энергоблоке   требуется замена изношенных замедлителей.  Если  запустить его вновь, начнётся неуправляемая реакция и… взрыв мощность в 80 мегатонн.  Половина Платформы будет разрушена. Радиоактивное заражение на долгие годы…

             Энергоблоки находятся на периферии. И в них должна быть  предусмотрена  отстыковка на случай   внештатной ситуации –  на схеме: рычаг под защитным колпаком. Его необходимо повернуть по часовой стрелке. Механика в чистом виде. Простенько и надёжно... Всё, этого вполне достаточно!»     

            –   Николай, просмотрите план. Прямо сейчас. Я пометил   помещения, которые необходимо взять под контроль в первую очередь.

             –   Хорошо, я всё сделаю, –   голос Ерохина был усталый и напряжённый. –  Вы сейчас где?

             –    Иду в пятый сектор,  –  В это время Симадзу услышал в коридоре приближающийся дребезг и шуршание  –  характерный шум для перегруженного кара. –  Объяснять некогда. Всё есть там, на карте, –   быстро проговорил он в медальон и выскочил в коридор.   

              –  Я забираю вашу машину, –  заявил он молодому рабочему, сидящему за аккуратным пультом с коротенькими рычагами.

              –  У меня изоляционные трубы, –  угрюмо возразил водитель кара.

              –  Очень хорошо. Можете пока оставить их здесь.

              Симадзу напористо влез на сиденье. Рабочий  сошёл с кара и остался стоять в стороне, растерянно приглаживая бока своей куртки. Освобождённая от груза  неуклюжая механизированная коробка помчался по коридору с максимально возможной для неё скоростью.

               Неизвестно сколько продолжалась изнурительная тряска и визг работающего на пределе мотора.  Скорей всего, дорога заняла не более получаса. А потом она словно оборвалась – упёрлась в короткий перпендикулярный коридор, обозначенный на всех схемах древней символикой атомной энергии.

               Прямо напротив остывающего кара тускло блестела овальная дверь с внушительной ручкой.  На стене под потолком горела большая рубиново-красная лампочка. Это означало, что реактор был снова запущен. 

              Защитный колпак выглядел именно так, как нарисовало его воображение: стальной грубовато склепанный цилиндр. Под ним находился рычаг.

         Медальон давал  доступ только в зал. Для отстыковки требовался специальный ключ, которого у начальника СПБ  не было. Отойдя на несколько шагов, он сбросил оружие из-за спины, прицелился, и, отвернувшись, выстрелил несколько раз   вдоль стены. Прозвучал сухой треск, рассыпались и прокатились по полу светящиеся раскалённые частицы металла. Громыхая, упала цилиндрическая крышка.

           Симадзу крутанул рычаг по часовой стрелке. Задержавшись на секунду у овальной двери,  глянул на вытравленную на ней  маркировку и улыбнулся.

            Он не пошёл вниз, в генераторный зал, как планировал ранее, а  быстро взбежал вверх по трапу. Резкий толчок едва не сбросил его обратно. Всё сооружение качнулось вниз, появилось ощущение движения.

           Рубка управления выглядела в точности, как в учебных ознакомительных курсах. Хорошо знакомый с принципами длительной консервации,  Симадзу открыл силовой щиток у стены. Сорвав упаковку с разъёмов, он подключил их и щёлкнул тремя большими рубильниками. Ожила и заиграла  многочисленными огнями панель управления. На больших экранах появилось изображение. Найдя управление двигателями, Симадзу включил четыре тумблера и нажал кнопку «запуск».   Его медленно потянуло назад и прижало к креслу.

            Какое-то время он неподвижно сидел и с каким-то отстранённым интересом наблюдал, как быстро отдаляются внешние надстройки Платформы, сливаясь в сплошную массу большого серого диска.   Скорость стабилизировать, Симадзу выбрался из командирского кресла и направился в нижнее помещение реактора.

             Когда он проходил мимо высокого   цилиндра,   из   полированного металлического корпуса с треском и шипением, ослепительным гейзером ударили искры.

            Симадзу быстро обогнул цилиндр и замер.

             –  Погодите палить! –  крикнул он в пустоту. –  Как вас там? Леро? Нессер? Давайте просто потолкуем!  

             –  Согласен, –  после непродолжительной паузы услышал он глухой голос.

             –  Как вас всё-таки зовут? Назовите своё изначальное имя.

             –  Тим.

             –  А меня   Мито. Мито Симадзу.  Можете оставаться при оружии. Это уже не имеет значения. Кстати, где вы его достали?

             –  У одного из ваших патрульных.

             –  Ну ясно…  –  Симадзе  сел на пол и прислонился к цилиндру.  –  Скажете, какова ваша конечная цель? Повторяю: это уже не имеет никакого значения. Всё   закончилось  –  для вас, и для меня тоже.

             –  Не знаю. Никогда не понимал, чего от меня хотят. В любом случае, конечная цель достигнута, я думаю. Вашей Платформе конец. И отстыковка уже не поможет.

             –  Ничего Платформе не будет. Вы знаете, где сейчас находитесь? Это древний корабль, Тим, созданный ещё на Земле. Понимаете? Один из тех, на котором прилетели   наши предки. И он на ходу. Я запустил все четыре двигателя.   Мы удалились на вполне приличное расстояние. Взрывом у Платформы даже бок не опалит. А в рубку управления, вы уж извините, я вас не пущу. Вам страшно?

              –  Мито, вы же сами сказали, что это имеет значения. Теперь я чувствую, что так оно и есть. Их голоса больше не звучат в моей голове и сигналы до меня не доходят. Мне хорошо. 

              –  Могу себе представить…  –  пробормотал Симадзу. И огляделся по сторонам. Просторный и чистый реакторный был вместилищем покоя и умиротворения. Никаких знаков смерти и приближающейся катастрофы. Здесь жила надежда из прошлого и весь интерьер, оформление, всё это, казалось,  было направлено на то, чтобы убить страх перед дальней дорогой в неизвестность. –  Вы попали в руки к своим учёным, когда были совсем ещё крохой. Они подсадили существо, которое росло и развивалось вместе с вами. Говорят, родство ощущается даже на расстоянии. Вы чувствуете, что потеряли его?    

              –  Не знаю, о чём вы. Что-то отделилось от меня, пока я летел в разрушителе?  Начальнику СБП наверное виднее. –  В голосе Тима явственно прозвучала насмешка. Симадзу вздрогнул от неожиданности. –  Пока я спал что-то холодное и скользкое давило на грудь. Но потом мне стало легче.

               –  Занимательная всё-таки штука, эта судьба. Из вас сделали оружие, а я, наверное, просто выбрал не ту профессию. А что в итоге? Мы  – парочка анахронизмов. Повстречались в старой изношенной лодке. И уйдём с вами вместе. – Симадзу помолчал и неожиданно спросил: –  У вас на астероидах были женщины?

               –  Я видел женщин, и там, и здесь, –  последовал  краткий ответ. –  И что-то при этом чувствовал. Не знаю, как это описать…

               –  Я тоже… не знаю, –  Симадзу взял свой персональный медальон и сжал его между пальцами.  Дежурный зелёный огонёк больше не горел на нём. Связь отсутствовала…

                                                     Заключение.

               Мецгер   медленно прохаживался вокруг овального стола, трогая спинки кресел.                Включилась связь. Поступил доклад от главного инженера Платформы:

                –  Десять минут назад   была зарегистрирована вспышка в северо-западном секторе пространства на расстоянии  двух астрономических единиц. По предварительным данным мощность взрыва составила около семидесяти мегатонн.

                Мецгер печально кивнул, продолжая бродить по залу.

                –  Работы на нулевом объекте близятся к завершению. Телескопы подключили, и вы должны уже видеть картинку.

                –   Я её вижу. Заработали телескопы. Да только на кой ляд они нам сдались. Не знаю, как всё это объяснить. Они там у себя создали какую-то мощную силовую сеть, захватившую большую часть астероидов и совершили межзвёздный скачок в неизвестном направлении. Нуль-транспортировка… может быть.   –  В ответ на удивлённый взгляд собеседника Мецгер виновато улыбнулся.  –  Знаю, Эрвин, что в моём изложении это звучит глупо, по-детски. Вы бы, конечно, нашли более толковое объяснение. Для меня, очевидно, другое: они достигли такого уровня развития, что запросто могли стереть нас в порошок. Но вышло иначе. Они не захотели войны и попросту сбежали от неё.

                 Он остановился напротив экрана. Там где раньше отображалась россыпь астероидов, напоминающая парящую  над волнами  птицу, остались  только «пёрышки» из мелких камней. Чайка улетела.