Ч.2. Гл.2. Пираты космические и земные

фото из интернета

музыка - Irish Stew of Sindidun "Blessed and damned"

                           1.

     Трёхмачтовая пиратская шхуна, которая не так давно была мирным «купцом», с богатой добычей в трюме направлялась к острову-базе. Корабль спокойно резал форштевнем бескрайнюю солёную воду, сыто переваливаясь на пологих волнах и оставляя за кормой пенный светящийся след, как фосфорическая улитка на листе пальмы ночью.
     «Приз» взяли с судна, которое перевозило предметы роскоши для одного из дворцов королевы. Не обошлось без драки, судно было хорошо вооружено и везло солдат, но пиратская шхуна подкралась из-за мыса на восходе, солнце било пушкарям прямо в глаза, и они успели дать только один залп. В схватке на палубе во время абордажа пираты потеряли двадцать человек, но добыча, по их мнению, того стоила. За сопротивление всех пленных побросали за борт, а судно подожгли и, уходя на юг, долго видели в морской дали огромный факел...
     Стояла тёплая ясная ночь. В такое время часто устраивали концерты, у многих были хорошие голоса, кто-то умел играть на музыкальных инструментах, и пели в основном мирные песни, а вовсе не пиратские. Эти люди когда-то знавали обычную жизнь, и большинство не по своей воле стало пиратами.
     Три луны светили так ярко, что на палубе можно было заниматься чем угодно, даже не зажигая факелов. Четверо играли в карты — просто так, поскольку играть на деньги во время плавания запрещалось. Один штопал свою куртку. Несколько человек хвастались друг другу ценными и забавными вещицами, которые случай подарил им. Кто-то спал, растянувшись прямо на палубе, кто-то травил анекдоты, и слушатели ржали, как табун лошадей. Хныкала флейта, окружившие музыканта пираты нестройно подхватывали припев жалостной песенки о страданиях моряка.
    Верзила лет тридцати, Бренгуран по прозвищу Рябчик, чистил личное оружие.
        -Эй, Брен, брось свой арсенал, поиграй нам на киаре!
    -Лучше бы вы спать другим не мешали, пока пауза между драками, - проворчал Брен, не поднимая головы от своего занятия.
     -Ладно тебе кочевряжиться! Каждый развлекается, как может. Кто желает, пускай дрыхнет, а мы повеселиться хотим.
     Это препирательство могло бы перерасти в ссору, но тут кто-то воскликнул:
     -Эй, ребята, глянь, что за штука! Что бы это могло быть?
     Брен неохотно поднял голову и посмотрел туда же, куда и все.
     В небе напротив высоко стоящих лун висел серебристый предмет, напоминающий овальный мяч для игры, как у дикарей в колониях. Он висел неподвижно и, как показалось Брену, пристально разглядывал парусник. Чем дольше Брен смотрел на непонятную штуковину, тем меньше она ему нравилась. Даже возникло странное желание бежать куда подальше.
     -А я знаю, что это! - торжествующе заявил юный Хик. - Это железный бес! Его мой дед видел аж семь раз, и ничего! Покрутится-покрутится, да и сгинет!
     Блестящий в свете трёх ярких лун металлический предмет спустился ниже и вдруг двинулся в сторону, начиная описывать круг над кораблём. Как акула.
      Пираты смотрели на чудо, открыв рты.
    -Рябчик, ты куда? Безухий Брен спраздновал труса? Никак наш Рябчик в штаны наложил! Брен, трюм давно измерен! И что тебе этот железный бес? Мой дед видал такого, и ничего, жив остался! Ладно, ну его, хочет лезть в трюм, пусть лезет, нам-то что! Ты гляди, гляди, чего бес вытворяет! Светящиеся усы отрастил!
     Брен глянул. И тут же перестал пытаться сорвать замок с люка, ведущего в трюм, а вместо этого сбросил с себя рубаху, подбежал к фальшборту, перекинулся через него и сиганул в воду.
     -До берега триста фаргов, ты не доплывёшь, дурак!
     Он успел отплыть не более чем на сотню кинфаров и оглянулся. Железный бес сделал несколько неторопливых кругов над кораблём, а потом светящиеся усы протянулись к палубе. На ней завопили и заметались люди, как будто их жгло адским огнём. И тут же разом, словно пук соломы, вспыхнул весь корабль...

                                2.

     Над фонарём кабины в вышине шелестели вечнозелёные кроны, сквозь листву пробивался солнечный свет. Двое в шлюпке смотрели на горы на экране. Ира тёрла покрасневшие после бессонной ночи глаза.
     -Не делай так, лучше умойся, - Ирруор подал ей флягу и продолжал рассуждать вслух. – Корабль не взорвался. Дестабилизация прекратилась сама собой? Так не бывает. Сработал подарок Лиорана?.. Нужно отправиться обратно и посмотреть.
     -Повременим ещё! Вдруг он взорвётся как раз тогда, когда мы…
     -Повременим. Если произошло то, о чём я подумал, то авария не случайна, и вообще это вовсе не авария, а возле борта нас сейчас поджидают. Линии будущего изменились, ключевые пункты остались…
     -Среди этих пунктов в будущем ты видел Форс?
     -Да, я видел Форс. Но попадали мы на него по-другому… Посмотрим. И поборемся…
     В небе над горной грядой появилась блестящая точка.
     Ирруор сделал приближение на экране.
     Блестящая точка оказалась каплевидным эрнианским аппаратом. Он кружился над горами, никуда не улетая и не снижаясь.
     -Подарок Лиорана сработал! Они не могут найти наш борт!.. Пристегнись, мы уходим.
     Кахурская шлюпка под управлением Ирруора принялась осторожно и быстро скользить между деревьями, иногда сильно кренясь на бок, словно монетка, пущенная ребром. А когда деревья закончились, она стремительно понеслась над самой землёй, задевая днищем высокие травы – прочь от леса и гор, через холмистую равнину, всё дальше и дальше вглубь материка…

                                3.

     Брен родился рядом с морем, хорошо умел держаться на воде и не боялся плавать на большое расстояние. Время от времени он ложился на воду неподвижно и отдыхал. Он был уверен в своих силах, а это является самым важным фактором выживания.
     Из оружия у него при себе остались только два больших ножа в крепких ножнах, один стальной, а второй с режущей кромкой из зубов хищной рыбы сорк.
     Вода была тёплой, морское течение помогало, несло в нужном направлении.
     Брен плыл с передышками всю оставшуюся часть ночи, ориентируясь по лунам и звёздам, и на рассвете уже увидел постепенно приближающийся берег.
     Большие пологие волны мерно приподнимали его, позволяя осматриваться по сторонам. И в какой-то момент он обнаружил вдалеке торчащий над водой острый плавник, который быстро приближался.
     Это была большая хищная рыба сорк. В поединок с ней лучше не вступать, она гораздо быстрее и сильнее человека, с кожей крепче самого мощного доспеха, к тому же невероятно живучая. Хорошо, если она не очень голодная, тогда есть надежда её отпугнуть, показав, что предполагаемая добыча вовсе не беспомощна.
     Брен знал, как нужно вести себя – сохранять спокойствие и не испытывать страх. Ни в коем случае нельзя барахтаться беспорядочно – это только больше привлечёт сорка. Бесполезно притворяться мёртвым – сорк отлично различает мёртвое и живое. Необходимо передвигаться плавно; если есть возможность – надо нырнуть и прижаться спиной к подводной скале или рифу, не давать большой рыбе на пробу чиркнуть боком – кожа-наждак поранит, а кровь усилит аппетит сорка и вынудит напасть. Нужно бить чем-нибудь по носу, жабрам, глазам, тогда, возможно, сорк отступит. Нужно постараться не ранить сорка, это разъярит его и непременно заставит напасть…
     Если морской хищник нападёт, надо суметь поднырнуть и вспороть ему брюхо с одного удара, причём шкуру сорка может порезать только нож из зуба сорка. Но эти чудовища очень живучи; случалось, пойманная и полностью выпотрошенная хищница бросалась на рыбаков на палубе и успевала отхватить  большой кусок мяса, а то и перекусить зазевавшегося человека пополам...
     «Я здесь случайно и вынужденно, я уже ухожу с твоей территории», - думал Брен, поворачиваясь в воде, чтобы всё время держатся лицом к грозному противнику, и ловя глазами невыразительный стеклянный взгляд морской хищницы. А потом набрал в грудь воздуха и нырнул. Оставаться на поверхности воды было верной гибелью.
     Под водой оказалась группа небольших скал, он сумел добраться до них и прижаться к мокрому тёмному камню, чтобы защитить спину.
     Он благополучно увернулся от пробного скользящего прикосновения только потому, что когда-то старательно тренировал скорость реакции и быстроту передвижения в воде. Он пнул ногой в нос огромную рыбину, и его чуть не снесло в сторону от спасительного каменного щита за спиной.
     Сорк шарахнулся подальше и поплыл по кругу.
     В это время Брен вынырнул и хватил ртом воздух, потом нырнул снова и попробовал передвигаться под водой в сторону берега, прижимаясь спиной к подводным скалам.
    Сорк сделал круг, вернулся и внезапно метнулся к человеку. Брен снова пнул его – по жабрам. Так повторялось несколько раз. Молодой форсианец уже решил, что ему сейчас придёт хана, он изнемог от нехватки воздуха и чувствовал, что вот-вот лишится сознания.
   Но, видимо, морской хищник в самом деле не был голодным и просто прогонял чужака со своей территории, а может, играл, как кошка с мышью. Люди, как слышал Брен, вовсе не являются излюбленной пищей сорков и не особо привлекательны для них на вкус.
     Сорк сделал ещё несколько кругов и ушёл.
     Брен вынырнул в полном изнеможении и долго лежал на воде, отдыхая... 

                                 4.

     -Ты специально пустил волну страха. Интересно, зачем? Хотел для забавы заставить их попрыгать за борт? - Амшин с любопытством посмотрел на Камбея.
     Тави с удовольствием топтался по земле, сняв обувь и для развлечения выдирая ногами пучки травы. У большинства лемуроидов пальцы ног сохраняли хватательную способность, и большой палец сильно отстоял от остальных.
     -И это тоже. Хотел выяснить, какой процент тонко чувствующих. Они оказались слишком смелыми и не привыкшими слушать свою интуицию – за исключением одного. Этот почуял и сиганул в воду без размышлений. Я даже оставил его в покое, пусть живёт, если выплывет. Я иногда служу естественным отбором… Странно, что мы не можем обнаружить основной кахурский борт, но это пока несущественно, поскольку всё идёт по плану – они с него удрали…    
     Камбей глянул на солнце, не щурясь. На тави он старался лишний раз не смотреть. Вид маленького странного лемура вызывал у него непреодолимое отвращение. У Амшина были бледно-оранжевые волосы грязного оттенка, похожие на свалявшуюся шерсть, и такого же цвета глаза с горизонтальными зрачками-щелями, занимающие чуть не половину треугольного личика с остреньким подбородком...
     -Пора.
     Амшин шевельнул округлыми ушками и с готовностью взялся за широкую головную повязку.
     -Погоди. Пока что отлично засекается шлюпка... Антипеленгатор он включил, умница пятнистая, ха-ха… Ждите меня здесь все. Я ещё немного поразвлекаюсь.
     Камбей прыгнул за пульт той шлюпки, что побольше, и отправился в погоню один.

                                5.

     -Не тем боком шарик повернулся, когда мы падали. Поблизости нет городов, в которых можно затеряться. Я предпочёл бы спрятать тебя на время, но ты не умеешь энергетически прикрываться. Нам нужно прорваться обратно к кораблю.  Задействуем бортовое оружие, которое мощнее, чем в шлюпке, и избавимся от погони раз и навсегда. После чего сигнал на дестабилизацию посылать будет некому…
     Он посмотрел на неё очень внимательно. Испугается? Возмутится несоответствию реалий мира и её несколько идеалистических представлений? Это война, их маленькая личная война и им не оставили выбора.
     Она вернула ему решительный взгляд.
     -Я тоже могу стрелять, я – не бесполезный груз у тебя на плечах, ты же знаешь.
        -Да, знаю.
     Он беззвучно вздохнул и снова вернулся к обзору местности.
     Внизу показался небольшой замок. Здание с башней и несколькими пристройками, обнесённое двойной стеной, располагалось на холме. Деревенские домики и возделанные участки почвы были раскиданы там и сям по равнине вблизи замка.
     Ирруор приземлил шлюпку между внутренней и внешней стеной и выбрался наружу, чтобы переговорить с хозяином замка, невзрачным лысоватым человечком, который выбежал к нежданным небесным гостям в сопровождении личной, тяжеловооружённой стражи в количестве тридцати человек.
     Маур вручил хозяину замка один из крупных кристаллов со своего браслета и велел сообщить погоне, что люди видели летящий предмет, и этот предмет отправился дальше, не приземляясь в данном владении. Хозяин указал один из пустующих сараев, как наиболее подходящее временное укрытие. Ирруор загнал туда кахурское судёнышко, и они с Ирой принялись ждать, наблюдая за всем происходящим снаружи при помощи экрана…
     Эрнианская шлюпка небрежно и жёстко приземлилась неподалёку, также между двух стен. Оттуда выбрался Камбей, он был, как ни странно, один. Хозяин замка выбежал встречать его ещё быстрее и сразу указал ему на сарай, в котором прятались беглецы.
      Ирруор взялся за пульт.   
      Обломки сарая взлетели на воздух вместе с кахурской шлюпкой, которая вырвалась наружу через крышу и молниеносно унеслась прочь.
     Камбей не торопился пуститься в погоню. Он лениво заложил руки за пояс и подошёл почти вплотную к хозяину замка, который угодливо поклонился ему.
     Фактический предводитель эрнианского экипажа снова взялся за коробочку пси-блока, висящего у него на груди и выполняющего функцию переводчика.
     -Как ты думаешь, какой награды ты заслуживаешь? – кто хорошо знал Камбея, испугался бы этого очень-очень ласкового голоса.
     -Самой большой, господин. Я не помогал беглецу, я помог его хозяину, я чту законы и заслуживаю самой большой награды.
     -Хорошо. Я дам тебе её.
     Камбей выстрелил из лучемёта от бедра, не целясь. Хозяин замка без звука повалился на землю с прожжённой дырой в груди.
     -Быстрая смерть – самая большая награда для предателя. Беглец ведь просил тебя о помощи, не так ли? Ты же наверняка взял хорошую плату, а потом выдал его. Предатель по природе своей – не может стать хорошим союзником для меня…
    
                                6.

     -Не переживайте о нём, он был для вас плохим хозяином, потому что глуп, как пробка. Я не собираюсь брать на себя руководство вами, вы потом изберёте себе нового господина, как вам будет угодно. А те тридцать лучших воинов, которые помогут мне в поимке беглеца, получат такую награду, что смогут сами стать владетельными господами. Я не обману, смотрите, вот вознаграждение, оно станет вашим, если и вы не обманете меня.
   Камбей держался спокойно и с достоинством, и казался совершенно искренним.
     Стражники переглянулись. Они были наёмниками и людьми не робкого десятка, хорошо вооружёнными по форсианским меркам и опытными вояками. Мешочек с драгоценными камнями, который показал им Камбей, являлся очень хорошей платой. Всё было логично и естественно на первый взгляд. Преследователь один и сам по себе не в состоянии захватить беглеца, преследователь – человек и находится в своём праве хозяина и господина, а тот, кого он ловит – не является человеком и убегает, следовательно, это раб и естественный враг человека. Потому его надлежит помочь поймать, заработав тем самым безбедную жизнь для себя.
     Вперёд выступил самый старший из стражников и от имени остальных согласился на условия сделки. Да, беглец выглядел могучим бойцом, но они все тоже не новобранцы, и их гораздо больше, так что они наверняка справятся.
     Дружным молчаливым строем форсианцы погрузились в шлюпку Камбея, не проявляя ни малейшего страха перед необычным средством передвижения, разместились там и приготовились смотреть сквозь фонарь кабины на полёт. Они не раз слыхали про заморские воздушные машины, поэтому вовсе не были потрясены...
     Камбей устроился за пультом, и эрнианская шлюпка нарочито торжественно пошла в зенит.
     Управляющий замка выбежал из здания и всплеснул руками, с отчаянием глядя вслед летающей машине. Он был бывшим жрецом и отлично знал, что с демонами связываться нельзя, даже если они очень похожи на людей. А у этого, который посулил воинам небывалое вознаграждение, были такие холодные глаза, что человеком он точно не являлся…
     Камбей высадил форсианцев на побережье, велел им ждать вместе с динзином и тави, и умчался к горам на большей шлюпке. Вторую шлюпку повёл Ап…

                             7.

     Прикрываясь холмами и группами деревьев, кахурский кораблик описал большой круг над равниной и устремился к горной гряде.
     По пути следования обнаружилось достаточно просторное ущелье, в которое он и нырнул. Молниеносное сканирование показало, что ущелье доходит почти до того самого места, где дисколёт Ирруора зарылся в большую осыпь.
     Камбей развлекался – он засёк полёт по ущелью, выслал навстречу Апа и наблюдал, что из этого выйдет.
     Ап опустил фонарь кабины, сорвал с головы шлем, чтобы его узнали и не выстрелили, и прижал свою шлюпку к стене ущелья, уступая дорогу. Камбей подкрался сзади, но маур, даже отвлёкшись на Апа, был настороже и благополучно избежал и выстрела, и захвата. А потом увёл шлюпку вверх, скрываясь в облаке, и попытался нырнуть в другое ущелье. Камбей метнулся наперерез, выставив экраны, в результате мауру пришлось увёртываться от собственного рикошета.
     Луч из большей эрнианской шлюпки полоснул по скале, развалив карниз, под который проскочил кахурский кораблик, но кошачья скорость реакции снова спасла беглецов.
     Ирруор укрыл судёнышко за шлюпкой Апа, прячась от сканера. Удивлённый Камбей на мгновение выключил экраны, чтобы произвести поиск лично, а не с помощью аппаратуры. И тогда Ирруор выстрелил.
     -Кот, ты обнаглел, - пробормотал Камбей, которого чуть не сбили из более слабого оружия…
     Эта воздушная чехарда длилась ещё некоторое время.
     Прорваться к кахурской «тарелке» беглецам не удалось.
     Ускользнуть обратно вглубь материка получилось…
    
                                8.

     Из последних сил Брен выполз на пологий песчаный участок берега и несколько часов лежал неподвижно, отдыхая. Потом отыскал выброшенные прибоем на берег куски водорослей и ракушки, вскрыл ножом известковые створки, внутренности которых оказались пустыми или протухшими, и попробовал пожевать водоросли. Его вырвало солёной водой, которой он вдоволь наглотался во время плавания. После этого он ещё несколько часов  провалялся на берегу. Горло горело, внутренности жгло от солёной воды, безумно хотелось пить, немедленно нужна была еда. Добыть её в этом пустынном месте не представлялось возможным.
     Следовало забраться повыше и осмотреться, пока он окончательно не лишился сил.
     Брен постарался отдышаться и полез вверх по скале.
     Он высмотрел лесистый участок и прикинул, сколько времени понадобится, чтобы добраться туда, где наверняка найдётся пресная вода и что-нибудь пригодное в пищу, а потом увидел такое, что враз забыл о еде.
     Над горами летали железные бесы и, похоже, сражались между собой. За бесславную и напрасную гибель боевых товарищей Брен непременно  должен был отомстить. Он старательно запоминал направление и горные ориентиры, и тут один из железных бесов куда-то убрался, а второй не стал преследовать врага и полетел как раз к той бухте, на берегу которой пребывал форсианец. Он поспешил спрятаться. Железный бес приземлился, из него вышли воздушные демоны, похожие на людей, но странно одетые, и стали готовить себе еду.
     Брен от голода осмелел до крайности, подобрался совсем близко, стащил несколько кусков еды, осмотрел их, обнюхал и рискнул попробовать на вкус. Это оказалось вполне съедобным и напоминало сушёное мясо и хлеб. Брен поел  и немного подождал. Он не отравился, более того, почувствовал, как заметно прибавилось сил. Он обрадовался и продолжил свои наблюдения.
     -Война войной, а обед – по распорядку, ибо беглецы всё равно никуда не денутся, - ухмыльнулся Камбей, косясь на скалу, за которой прятался Брен. – Никакие беглецы… Так что пусть порезвятся, пока их не прихлопнули –  весьма неожиданно и потому тем более неприятно…
     После еды главный демон куда-то улетел, все прочие остались его ждать.
     Брен терпеливо наблюдал…

                               9.

     Камбей забавлялся.
  Он делал вид, что вовсе не пеленгует беглецов, а просто методично обыскивает территорию в том направлении, куда они скрылись, и случайно через некоторое время обнаруживает их…
     -Я снова ошибся.
     -Не ты! Даже таорэн не обнаружила никакого преследования!
     -Я должен был предвидеть это, я же помню всё, что просматривал раньше.
     -Не обвиняй себя, не надо! Нельзя предвидеть всё на свете!..
     Кахурская шлюпка кружила над местностью, не слишком удаляясь от гор, периодически затаиваясь то в корабельной роще, то в холмах, то среди скал и валунов, то под обрывом речного берега.
     Оторваться от погони, чтобы переждать и ринуться в горы снова, никак не удавалось. Камбей висел на хвосте.
     Ирруор обладал изрядным, отнюдь не кошачьим терпением, выработанным за долгие годы странствий в космосе, и истинно маурской изворотливостью. Он  изобретал всё новые укрытия, правда, они неизменно оказывались временными.
     Скальный карниз, который напомнил Ире об астероиде…
     Ниша под обрывом речного берега…
     Огромная груда бурелома в непролазной чаще…
     Один из внутренних, без окон, залов заброшенного, очень красивого замка, с барельефами, резьбой по камню на парапетах и стенах, арочными переходами между башнями, скульптурами во внешних нишах...
   Камбей, когда добрался до замка, начал методично, без всякой жалости, разрушать этаж за этажом.
  Помещения внутри здания были настолько просторными, что Ирруор свободно провёл шлюпку в подвалы, а оттуда через подземный ход – к реке…
     -Вот ведь вцепился. Прямо как бульдог, - пробормотала Ира.
     -Бульдог он и есть – при хозяевах-Оэренгайнах. Чтобы оправдать их доверие, ему необходимо выслужиться, а для этого – непременно изловить нас. К тому же это уже дело принципа – от них ещё никто не уходил…
     Камбей вломился в катакомбы, которые никак нельзя было обнаружить без помощи аппаратуры, сквозь толстый слой земли.
     -Да он просто пеленгует нас, невзирая на всю технику, сбивающую со следа!
     Кахурская шлюпка вырвалась из подземелья и унеслась в глубину леса.

                            10.

     -Он пеленгует нас, невзирая на противодействие. Я, оказывается, уже не кот, я – мышь, и он играет с нами, как с мышами! Эх, если бы у меня был такой корабль, как у Лиорана, тогда я бы посмотрел, кто кого обыграет! Шлюпку придётся бросить на время. Эрнианский пеленгатор ауры я запросто обойду своими силами, мне ранее уже случалось это делать...
     Ира безмолвно взяла его руку и сжала.
     Кораблик стремительно утопили в лесном озере, перед этим Ирруор быстро достал из двигательной установки ведущий кристалл, который сунули под герлон на груди у Иры вместе с запасной батареей для лучемёта.
     -Удобная природная конструкция для того, чтобы что-нибудь некрупное спрятать…
     Маур посадил девушку себе на спину и понёсся прочь от озера по направлению к реке. Он бежал по земле, порой продираясь сквозь густой подлесок напролом, а там, где это было невозможно, взбирался на деревья и нёсся по ветвям вперёд, всё дальше и дальше.
     Сверкающая в солнечных лучах металлическая капля покружилась над лесным озером и улетела.
     Возле реки Ирруор спрятал Иру в густых зарослях, так, чтобы её не было видно ни с земли, ни с воздуха, и наведался в прибрежный посёлок. Когда он вернулся, то выяснилось, что он раздобыл там местную одежду для обоих. Они переоделись, посмотрели друг на друга и засмеялись.
     Он стал похож на странствующего жреца – в длинном холщовом плаще, укутывающем всё тело, с капюшоном, надвинутым на глаза. Ира превратилась в поселянку: яркая рубашка с длинными широкими рукавами из очень тонкой шерсти, напоминающая павлово-посадский платок – то ли толстые узорные змеи, то ли пёстрые лианы, перистые изумрудные листья и крупные махровые малиново-вишнёвые цветы на чёрном фоне составляли узор ткани. Поверх рубашки надевалась похожая на корсет зелёная жилетка, костюм дополняли длинная широкая юбка и ботинки на небольшом каблуке.
     Люди основной, самой многочисленной национальности Форса носили название – эрминдъе, что означало «народ Эрмина», по имени древнего короля, обожествлённого героя местных легенд. В новой одежде Ира ничем не отличалась от эрминов — небольшой рост, тёмные волосы, светлые глаза и кожа.
     -Где ты всё это взял? – весело спросила она. – Украл?
     В её тоне не звучало ни малейшего намёка на осуждение.
     -Украл, - улыбаясь, признался Ирруор. – Обычно я так не поступаю, но в чрезвычайных обстоятельствах… Избавимся от погони – возместим.
     Ирин лучемёт спрятали у неё под юбкой.
     Они выбрались к реке и сели на судно, неторопливо спускающееся вниз по течению к крупному городу. Свободных кают уже не осталось, но маур и землянка были довольны и местом на палубе, несмотря на начавшийся дождь.
     -Хилый какой дождь, начался и сразу закончился, воды пролилось – кот наплакал… Ой, вот ляпнула! На Земле столько пословиц и поговорок про котов, что то и дело с языка срывается!
     -Я не обиделся, - засмеялся Ирруор несколько рассеянно. Он был занят тем, что при помощи пси-блока из-под полы плаща спешно изучал основной форсианский язык, добывая сведения о нём прямиком из голов окружающего народа.
     Затем он обнял Иру, на одно долгое мгновение привлёк к себе и, как ни в чём не бывало, сообщил:
     -Я впечатал тебе эрминский язык – на всякий случай. Он имеет забавную особенность – разделительные «твёрдые знаки» в середине некоторых слов, а ещё он похож на древний вариант маурского языка – много гласных, рычащих и урчащих звуков…
     Она уже знала эту особенность Ирруора – он порой начинал разговаривать на посторонние темы, развлекая её и себя, когда происходило что-то серьёзное.
     -Что?.. – только и спросила она.
     Он посмотрел на небо, замкнуто и отстранённо. Капюшон немного сполз на затылок, и стали видны золотые глаза с вертикальными зрачками и роскошные двухцветные волосы. Он сидел спиной ко всем, и никто из окружающих ещё не заметил нечеловеческого облика одного из пассажиров парома. Небо было пока что чистым и безопасным.
     -Возможно, нам придётся... расстаться. Обещай, что сделаешь всё возможное и невозможное, чтобы выжить и уцелеть. Делай всё, что хочешь, любым способом... Понимаешь?.. Любым способом, только, чтоб осталась в живых. Обещай!
     -Обещаю. Но эти слова в первую очередь относятся к тебе.
     -Почему?
     -Мужчинам выжить сложнее...
   Высоко в небе появилась сверкающая точка и начала стремительно снижаться.
     Ирруор сбросил плащ, оставшись в одном пятнистом герлоне, быстро посадил Иру себе на спину, разбежался, прыгнул на добрый десяток метров вперёд и вверх, схватился за нависающую над водой толстую ветвь, вскарабкался по ней к стволу дерева и скрылся в лесу.
     Пассажиры парома завопили в ужасе и изумлении…   

                             11.

     «Все линии так или иначе приводили на Форс. Отсюда следует, что данный вариант неотвратим. Но предопределённость не означает, что остаётся только сложить руки и прекратить всякое сопротивление. Наоборот, если вариант не нравится – надо бороться изо всех сил, чтобы переломить его…»
     Он говорил телепатически – берёг дыхание, потому что изо всех сил нёсся прочь от реки, унося Иру на спине. Для большей скорости он передвигался исключительно поверху – по ветвям больших деревьев, высоко над землёй. У Иры захватывало дух, это было словно полёт, почти… Отчаянное бегство, скорей всего, без надежды на спасение. Она чувствовала, что маур тоже это понимает, но не может сдаться без боя. Просто он кот, самый упрямый в Галактике кот…
     В конце концов он остановился, спустился на землю и  зарылся вместе с Ирой в опавшую прошлогоднюю листву.
     -Закрой глаза. Я усыплю тебя и прикрою нас обоих…
     -Поцелуй меня…
     Он склонился к ней. Она закрыла глаза, чтобы лучше чувствовать, и так и заснула с ощущением бесконечно нежного прикосновения его губ…
     Она спала крепко и не видела, что произошло.
     Ирруор понял свою ошибку, когда получил ментальный удар, который почти обездвижил его, и увидел Амшина, выбирающегося из эрнианской шлюпки. Обмануть технический прибор было мауру вполне по силам, но трёхглазого тави, способного пробить практически любую энергетическую защиту и обнаружить беглеца, как бы тот ни прикрывался, избежать в любом случае не удалось бы.
     Амшин улыбался, показывая мелкие острые зубки. Он был уже без головной повязки, и третий глаз посередине его лба, такой же бледно-оранжевый и навыкате, с горизонтальным зрачком, как два других, смотрел незряче, но зато отлично видел нечто другое, недоступное большинству сапиенсов.
     Камбей тоже улыбался.
     -Всё, Халеарн, ты достаточно побегал, хватит с тебя уже, - очень ласково сказал он.
     Ап из-за его спины ободряюще подмигнул, и маур удивился. Потом он удивился ещё больше – тому, что их обоих с Ирой не убили тут же, на месте, а связали и погрузили в шлюпку…

                               12.

     Ира проснулась и обнаружила, что над ней вместо крон деревьев сияет безоблачное небо, где-то поблизости шумит прибой, а сама она спутана по рукам и ногам. Возле неё на песке сидел Ап. Поодаль лежал Ирруор, небрежно разметавшись, будто спал – в кольце форсианских воинов. Он не был связан. Неподалёку стоял, заложив руки за пояс, самодовольно улыбающийся Камбей.
     Мир начал неторопливо поворачиваться вокруг своей оси. Ира привстала, озирая всё вокруг безумно расширенными глазами. Ап толкнул её обратно.
     -Молчи и не рыпайся, не то всё испортишь. Я сделал, что мог — вы оба останетесь в живых. Остальное — как сумеете…
     -Я устал, - внезапно очень громко сказал маленький тави. – Мне нужен отдых, охраняйте маура сами, он всё равно без сознания.
   Лемур переглянулся с Камбеем и скрылся в каплевидной шлюпке. Камбей отошёл от форсианцев в сторону и устроился на каменном обломке, словно в кресле партера.
     -Не расслабляйтесь! Пленник опасен, он может внезапно попытаться бежать.
     -Вы сами поймали его, несмотря на то, что он опасен, - проворчал старший воин. – Не понимаю, зачем тут мы.
   -Если ты волнуешься о награде, то вот она, держи. Я выполняю свои обещания. Поймали мы его потому, что застали врасплох. Чтобы его удержать, нужно гораздо больше опытных воинов.
     Камбей перебросил форсианцу мешочек с драгоценными камнями. Старший стражник на время забыл о подозрениях и обратил всё своё внимание на пленника.
     Тот вдруг открыл глаза, приподнялся и быстро осмотрелся. Форсианец ткнул его в грудь шипастой дубинкой, побуждая улечься обратно и вести себя смирно. Но дубинка неожиданно куда-то делась. Последнее, что увидел старший воин перед тем, как упасть с рассечённым горлом – молниеносный взмах безоружной руки в странном пятнистом рукаве. 
     Мешочек, спрятанный возле сердца, распоролся от удара когтями. Блестящие камушки рассыпались по песку. Форсианец умер быстро, но, умирая, успел догадаться, что ни один из его воинов не уйдёт отсюда живым и никакой награды им не видать.
     Стражники бросились на пленника все разом.   
  Ира принялась бешено извиваться, пытаясь освободиться. Ап крепко притиснул её к песку.
     -Не психуй – он порвёт их всех, как Мурзик грелку... Тебе же хуже, если тебя станет держать кто-нибудь другой.   
     Это была очень быстрая бойня. Люди катились по песку со страшными рваными ранами. Доспехи не спасали. Пики, копья, алебарды, топоры, мечи, дубинки, цепи, усеянные лезвиями – также. Маур метался с такой скоростью, что было трудно уследить глазом – вихрь когтей и клыков. Он сбивал стражников с ног, срывал латы или просто находил в них зазоры, выбивал из рук оружие, а далее следовал неотвратимый удар когтями или кулаком, или ногой, часто тоже сопряжённый с ударом когтями…
     Через несколько мгновений от отряда осталась половина. Остальные обратились в бегство, забыв об обещанной плате, но Камбей заступил им дорогу и предупреждающе хлестнул лучом по песку. На песке образовалась стеклянистая оплавленная дорожка.
     -Назад!
     В это время динзин преградил мауру путь к воде. Пока беглец одно долгое мгновение изучал нового противника, стражники решили напасть со спины.
     Динзин неожиданно отступил, а форсианцы быстро и страшно поплатились за свой манёвр. Все, кроме одного, который не стал нападать, с отчаянным воплем сбросил доспехи и кинулся в море. Но уплыл он недалеко – ввиду берега курсировал сорк…
   Камбей велел динзину не вступать в драку и прыгнул в шлюпку.   Сверкающая металлом капля стремительно взмыла в воздух, и в процессе ловли беглеца в ход пошла техника.
     Маур успешно избежал отравленных игл и парализующего луча, и, хотя при этом сорвался со скалы, но извернулся в воздухе и благополучно приземлился на четвереньки.
     Ира тупо удивилась, почему она всё ещё не упала в обморок. Наверно, от фильмов-боевиков, которых она насмотрелась на Земле, была своя польза. Сердце сотрясало грудную клетку, грозя взорвать её либо взорваться самому.
      Силовой луч захватил кусок скалы вместо прыткого беглеца.
      Камбей тщательно следил за тем, чтобы маур не прорвался к воде.
    Большая металлическая сеть начала стремительно падать сверху. Странным движением, похожим на скользящий бросок атакующей змеи, маур ушёл из-под края сети.
     Динзин оскалил зубы-иглы и захлопал в ладоши.
     В конце концов Камбею надоело развлекаться, и он требовательно позвал:
     -Амшин! Заканчивай! Хватит ему уже бегать!
     Ира издала такой вопль, что мгновенно сорвала горло, а все вздрогнули. Ап зажал ей рот рукой и прикрикнул:
     -Молчи, дура! Не лезь на рожон, это всегда успеешь! Будет он жив, я же сказал! И что за идиоты — наши, русские?! Порют горячку, когда надо потерпеть и выждать момент!
       Камбей усмехнулся.
    Грязно-рыжий лемуроид выглянул из меньшей шлюпки. Невидимая рука схватила маура за горло. Задыхаясь, он упал на песок. Маленький тави не спеша подошёл поближе.
     -Советую не сопротивляться, тогда я причиню тебе меньше вреда. Я просто сотру твою память...
     Разумеется, он всё равно сопротивлялся, хоть и знал, что это бесполезно.
    Черноволосая маурина в шали, небрежно свисающей с одного плеча, когда-то давно сказала ему:
   -Ты очень счастливый. Очень. Только никогда — слышишь? никогда! - не теряй своё упрямство.
     Он вспомнил это предсказание перед тем, как его сознание погасло...
     Ира смотрела, молча, застыв в ступоре. Он так ни разу и не взглянул на неё, чтобы попрощаться — до последнего дрался и убегал, а потом, наверно, просто не успел...
  Камбей выждал некоторое время, подошёл поближе и уставился сканирующим взглядом.
   -Мне кое-что любопытно, давно-о-о уже любопытно... Ну-ка, дайте-ка я посмотрю... Э-э-э, маур, ты меня разочаровал. Я-то думал, тут какое-то ноухау, а тут просто глупость категорическая. А вид-то, вид-то был самоуверенный... Додержал целибат кретин — теперь ни на что не способен... Так-так. А эта?.. Тоже ни на что не способна. Ну и парочка — баран да ярочка... Тьфу, платонический брак...      

                               13.

     -И что ты теперь собираешься с ними сделать? Продать в рабство? - с издёвкой спросил Камбей.
     -Вроде того, - проворчал Ап. - А что? По-моему — хорошая идея. И хозяевам польза, и мне.
     -Да я не против, - непонятно ухмыльнулся Камбей. - Тогда нужно сделать так, чтобы они оба не отличались от людей. Не то маур произведёт фурор. Да его просто-напросто ликвидируют, потому что испугаются. И тогда сохранить их тут до востребования младшими Оэренгайнами не удастся.
     -К чему ты клонишь?
  -Обрить цветные патлы, обстричь вибриссы и когти, закапать в глаза расширяющее, чтобы зрачки стали человеческими...
     -А-а, - Ап, который начал было нервничать, сразу успокоился.
     Камбей с усмешкой наблюдал за ним и за Ирой.
     Её трясло так, что она еле держалась на ногах.
     С бесчувственного Ирруора сорвали герлон, замотали чресла какой-то тряпкой. Затем мауру срезали вибриссы и наголо обрили его ножом, порезав при этом кожу головы во многих местах. Обрили и выругались — теперь стали видны острые уши.
   -Подстричь и их, - предложил Камбей, с ухмылкой наблюдая, как Ап зажимает Ире рот рукой. - Шучу... Гораздо заметней будет, если их подстричь...
     -Когти срезать не буду – нож тупить! – паясничая, промурлыкал динзин. – Да вдруг они у него ядовитые, ещё поцарапаюсь ненароком!
     -Когтей сейчас не видно, а потом будет наплевать. Ну вот. Он южанин — значит, его на север. Северянку – на юг.
       -Окей, - мрачно сказал Ап.
     Туго спелёнутого, словно младенец, бессознательного маура швырнули на заднее сиденье, Иру со связанными руками Ап затолкнул за пульт между собой и Камбеем, и блестящая, словно лакированная машина свечой пошла в слепящий зенит.