Ценная бандероль стоимостью в один доллар. История десятая 10 ч.57

 История десятая  Blue Hope/Голубая Надежда
Глава десятая 
Камни Добра и Зла. Мечты о дальних странах 
 
 Зарина. Сила жизни
 
Камни, принимающие нашу поступь,
белые под солнцем, а ночью камни
подобны крупным глазам рыбы...
(Иосиф Бродский)
 
    Обычный серый камень безмолвно лежал у пыльной дороги.  Жил  он уже долго, безропотно глотал у обочины пыль и грязь, поднятую гарцующими всадниками на конях, потом проезжавшими мимо конными экипажами и, наконец, автомобилями. (1)
   Бывало, камень пинали ногами люди. Просто так, от злости, досады или от скуки. Часто  слышал он злобные возгласы:
— Пошёл ты!
    Порой камешек  попадал под колёса. Его отбрасывало в сторону. Ударяясь твёрдыми боками о такой же твёрдый, но  горячий асфальт, подскакивал то вверх, то вниз, меняя место обитания, чуть дальше от дороги. Но всё продолжалось по -прежнему: шелест трав, стрекотание кузнечиков, копошение насекомых.
  Жизнь камня была простой и незамысловатой, как у многих тысяч  камней, окружавших его. Так же как и другие камни,   он лениво взирал на людей, птиц, редкую траву и кустарники, растущие  вдоль дороги.
  Камешек называл себя Зоркий глаз, ощущал, как оседает на его гладких боках пыль, как потом её смывает дождь. Так было весной, летом и осенью. Зимой дождь сменялся снегом. Тогда Зоркий глаз и другие камни покрывал снежный покров как тёплое одеялом и  можно было забыться сладким сном на пару месяцев.
   Но ни дождь, ни снег не могли смыть вечную пыль, которая за долгие столетия засыпала души камней, не оставив в них ни чувств, ни стремлений, ни  желаний.
   Желаний нет у того, кто живёт вечно. А камни и были земными долгожителями, ведь на их глазах создавалась жизнь на планете Земля.
— Желания? Они наивны и опасны, — говорил огромный камень-валун, рядом с которым лежал Зоркий глаз. — Ибо в основе каждого желания лежит эгоизм. (2)
 В подтверждение его слов поднялся сильный ветер, кустарники затрепетали, сбрасывая сухие листочки. Раздался шелест, как шепот:
— Ш-ш-ш-ш...
Насекомые бросились к валуну и спрятались под его мшистым боком.
  Камни, согласно закону тяготения,  всегда падают вниз и  раз возвращаются к знакомой и такой привычной земле, где снова предаются спокойному и бесцельному созерцанию.
  Зоркий глаз был необычным камнем, не похожим на своих собратьев. Он не хотел падать вниз.

— Я так устал здесь лежать. Не хочу никуда падать, — думал он. — Моя мечта — полететь вверх, к горячему жёлтому Солнцу, серебристой Луне и загадочным золотым звездам.
 Звёзды казались Зоркому глазу такими же камешками, только яркими и блестящими.
— Они высоко и не падают. Несправедливо это вечное, бессмысленное падение, — считал камешек. -  Свист ветра, обдувающего бока, мгновенное ощущение пьянящего полёта — и реальность снова возвращает тебя на землю сильным ударом. Кто придумал этот несправедливый закон?
 Зоркий глаз  равнодушно смотрел на надоевшую ему землю и с завистью на парящих в небе птиц. Он печально вздыхал.
  — Каждый день, год, век повторяется одно и то же! Дожди и снега сменяет засуха, жара — морозами. Вечно одно и тоже. Надоело!
  На боках камня вырос зеленый мох с  серым лишайником и веточкой зелёных водорослей. По его поверхности ползали насекомые и пауки. Иногда на тёплых от летнего солнца боках грелись юркие ящерки. Порой даже люди присаживались рядом с ним, чтобы отдохнуть от долгого пути.
   Но Камню было всё это неважно.
— Эти вечно копошащиеся создания! Спешат, торопятся, отдыхают и опять бегут по своим делам. Есть ли у них мечта? Возможно, да, но я не уверен! — думал он, слегка покачиваясь из стороны в сторону.

  Зоркий глаз смотрел в ночное небо, где перемигивались друг с другом  сотни звезд, а может быть, ему? И мечтал о совсем другой жизни там, наверху, среди холодной красоты чужих планет и солнц, что так заманчиво подмигивали ему сверху.
— Ах, эта таинственность, которую скрывает чёрное с золотом одеяло ночного неба! — вздыхал камешек Зоркий глаз. — Как же мне надоела эта Земля с её  рассветами и закатами, сменой дня и ночи и времен года. А  ещё это вечное мельтешение рядом.
Крошечные букашки, 
Паучки и таракашки,
А то автомобили
Про камень не забыли, -
Снуют туда-сюда...
Такая ерунда! (3)
— Мешают наслаждаться этим раем — небесами. Надоело!
  Но разве так можно даже думать о родной Земле? Нужно быть осторожными со своими желаниями..
   Так камешек лежал и мечтал о том, как однажды произойдёт чудо и он сможет взлететь вверх, и это станет настоящим, захватывающим дух полётом, способным открыть для него новое и прекрасное.
  Зоркий  глаз был уверен, что сумеет воочию увидеть далёкие звёзды. И больше не будет ничего — только бескрайняя чернота космоса и неизвестные планеты...
Сиянье звёзд так от земли далёко
Согреть её не сможет никогда. (4)
— Как же это прекрасно: покинуть опостылевшую Землю и наконец-то обрести счастье. Ведь я, несомненно, заслуживаю иной участи, чем лежать недалеко от шумной дороги.
  Мысли, мысли, они ничего не могли изменить.Так  шли годы, десятилетия, столетия, а чуда не случалось, хотя камешек ни на мгновение не переставал верить.
Ему соседи нашёптывали:
— Что толку желать того, что никогда не сбудется? (5)
   Как-то раз, отброшенный ботинком прохожего, он упал в большую грязную лужу. Вода омывала его твердые бока, превратив их из серо-коричневых в почти черные. Камень смотрел в свинцово-серое грозовое небо и мечтал:
— Ах, если бы я мог сделать хоть что-то, сдвинуться хоть немного сам, не подчиняться внешним силам! А быть может, есть всё-таки в этом огромном мире сила, которая поможет мне полететь вверх? Как же я устал от этой мирской суеты! 

   Слова камешка услышала большая зелёная Лягушка. Она сидела на кленовом листе в центре огромной лужи.
— Удивительная неква-ква-квалифицированность! — возмутилась она, забыв даже о пролетающей мимо жирной синей мухе. — Ведь даже маленькая глупая букашка знает, что камни не падают вверх! Да и что там, наверху, делать? И как только вам, мудрому старому камню могли прийти в голову такие глупые мысли?   
  Лягушка даже ударила по луже лапкой, обдав камень грязными брызгами.
  Зоркий глаз возмутился,  но промолчал. Не пристало ему отвечать на всякие глупости. Он продолжил говорить с собой.
— Как я устал от этой скучной серой планеты и её надоедливых обитателей! А эта лягушка? Лезет не в своё дело!  Воистину, вся эта мышиная возня не для меня!
Лягушка, не обращая внимания на ворчание камня, поймала комара. Раздался хлопок, она спрятала язык и вновь заговорила:
— Ну ква-квак знаешь. Только послушай лучше моего совета: не гневи Землю. Ты здесь живёшь!   Земля любит тебя, нас,  всех своих детей… Но ей не понравится, что ты отказываешься от неё. И тогда несладко тебе придется!
— Глупости! Кто ты такая, чтобы читать мне нотации? Мне, кто прожил сотни лет!
"Он верил, что звезды – это желания, и в один прекрасный день они сбудутся"
(Дэниел Уоллес "Крупная рыба")
   Зоркий глаз мог бы  промолчать, так как  считал слова Лягушки  незначительными и не достойными внимания. Еще бы! Но...
— Меня посмели отвлечь от созерцания далёкого и желанного Солнца. Только крошечная доля его горячего всемогущества долетает до Земли, грея её и нас, камней, своими  тёплыми лучами, — рассуждал камень. -  Но там, в тёмных глубинах неба скрываются  сотни и тысячи звёзд и само Солнце! Воистину, такой мудрый камень, как я, Зоркий глаз,  достоин того, чтобы любоваться  скоплениями звёзд, а не одной жалкой звёздочкой.
   Так и лежал камень, и брюзжал, брюзжал. Проходили годы. Но что такое годы для  голубой,  вечной  планеты? Земля любила всех своих обитателей: от крошечного простого камешка до человека. Порой она гневалась на них извержениями  вулканов, шипела пеной  цунами, громыхала землетрясениями. Все эти катаклизмы приносили огромные беды, но гнев сменялся на милость,  и всё становилось на свои места.
   Раве можно обижаться на тех, кто находится на твоём попечении? Разве может Учитель обижаться на своего ученика, если он хром и делает свои ошибки? Так и Земля считала себя Учителем человечества, направляя, меняя, воспитывая.  Люди вновь отстраивали, возводили, жили! 
   Земля жила, а с ней и всё живое. Земля была прекрасна своей вечной суетой: от незаметных глазу движений атомов в молекулах до стремительного полёта ракеты. Моря, океаны, озёра, горы, леса, пустыни, степи, города, деревни — всё это придавало Земле неповторимую красоту, где у каждого живого существа и неживого предмета было своё законное место. Как в определённой схеме. Сбой приводил к разрушениям, но новый настрой — и всй начиналось или повторялось заново.
   Земля не хотела видеть тех, кто не любит её, ведь она отдавала своим обитателям все свои силы. И в один прекрасный день ей надоело слушать вечное нытье серого камня.
— Если он не хочет жить здесь, да будет так! — рассердилась Земля. — Пусть убирается прочь!
    На следующий день Зоркий глаз, как всегда, лежал у дороги под лучами яркого солнца,  грел бока, прислушивался к шуму  проезжающих машин и предавался мечтаниям, о том, как он улетит к Солнцу.
"Иногда наши желания так сильны, что сбываются"
(Fran Bow)
  Как вдруг земля под камнем  задрожала. Сначала тихо, но с каждой секундой гул всё нарастал и нарастал. Зоркий глаз не испугался.  Почва под ним в друг разверзлась и из неё вылетела с лёгким хлопком  обжигающая и горячая струя воды вперемешку с газом.  Это было подобно вылетевшей пробке из бутылки шампанского, а следом и шипящей струёй  тёплого шампанского.  Но Зоркий глаз об этом не знал.
   Гигантский гейзер подхватил камешек, увлекая его всё выше и выше. Вот исчезла дорога и превратилась в тонкую полоску-ниточку, машины — в точки, а поля -  в жёлто-коричневые квадраты. А ещё через несколько мгновений земля совсем скрылась за плотным белым слоем облаков.

   Гейзер и не думал останавливаться, он упорно рос, поднимая камень всё выше и выше. Капельки, отлетающие от горячих струй воды, тут же становились льдинками. Ведь на высоте было   холодно, но Зоркий глаз этого не чувствовал. Дух  захватывало от  высоты,  куда могли добраться  только редкие птицы и где пролетали  самолеты.
— Моя  самая заветная мечта сбылась! — только сейчас понял Зоркий глаз. — Я лечу  вверх, навстречу звёздам и Солнцу! Ура! Да здравствует новый, прекрасный мир! Я  сумел победить проклятое притяжение и вырвался, наконец,  со скучной Земли.       
    Камню хотелось кричать гейзеру: "Скорее! Скорее преодолей эту облачную оболочку и дай мне наконец взглянуть на звезды!"
  Но гейзер не нужно было просить. Ведь именно этого и добивалась Земля: избавить себя от надоевшего своим нытьём камня. Через некоторое время водяные струи вытолкнули камень за пределы атмосферы, прямо в чернильную темноту космоса.
  Тут гейзер исчез, рассыпавшись вниз ледяными осколками, оставив Зоркий глаз наедине с его мифической мечтой. 
"Мистики говорят, что, как только ты перестаешь мечтать, твоё желание исполняется. Может быть и так, но ложка дорога к обеду"
(Том Роббинс "Натюрморт с дятлом")
У  камня перехватило дух.
  — О, что это была за картина!  Я получил то, о чём грезил днями и ночами.
  Вокруг, куда ни глянь, раскинулось небо, цвета ночи,  серебристо-чёрное.

Впрочем, это уже было не  просто небо, это был новый мир, где  предстояло жить камню. Он без сожаления смотрел на пухлую белую  шапку атмосферы только что покинутой Земли.
— Там остались  пыль, суета и серость, думал Зоркий глаз.- Здесь же каждая далёкая звезда, подмигивая, манит к себе, обещает новую, наполненную смыслом жизнь.
  И камень поплыл вперёд, ни разу не оглянувшись на голубой шар Земли.
Жизнь в Космосе
  Первых обитателей космоса камень встретил быстро. Это были такие же, как и он,  камни. Они в беспорядке толкались недалеко от одной из звёзд, которая из золотистой точки превратилась в огромного, пылающего жаром гиганта.  Это Зоркому глазу напомнило мельтешение насекомых вокруг камней, но более крупного размера.
— О, новенький! — воскликнул  один из камней.
— В Космосе бывают камни? — спросил удивлённый и немного разочарованный бывший земной обитатель, Зоркий глаз.
— Ха! Какие мы тебе камни! Бери выше. Мы — астероиды! И ты, кстати, тоже. А называешь себя каким-то камнем! — напыщенно ответил тот же камень.
— Ас-те-роид, — повторил Зоркий глаз по слогам. — Звучит красиво! 
Другой камень-астероид  заговорил более дружелюбно:
— Мы — свободные путешественники!  Перед нами открыты  необъятные просторы Вселенной.
— А можно мне путешествовать с вами? — спросил Зоркий глаз  умоляюще. — Я всю жизнь хотел оказаться здесь и увидеть далёкие миры.
— Да никаких проблем! — тут же согласился дружелюбный астероид. — С этого момента ты можешь бродить с нами!
Так началась новая, "настоящая" жизнь камня.
  Вначале Зоркий глаз радовался каждому мгновению, проведённому возле новой звезды или планеты. Все звёздные скопления, все планеты, будь они мертвыми или живыми, большими или маленькими, все хвостатые кометы, ослепительно-яркие болиды казались камню чудом. Он жадно впитывал в себя дух Космоса, его  свободу и независимость. Казалось, здесь нет ничего невозможного: ни расстояний, которые нельзя было бы преодолеть, ни пышущих жаром туманностей,  до которых нельзя было бы добраться, ни холодных  планет, на поверхность которых нельзя было бы заглянуть.
   Шли годы, хотя  в Космосе  течение времени как будто не замечалось, а бесконечное путешествие с астероидами и не думало заканчиваться. Постепенно безумная радость сбывшейся мечты начала меркнуть, и каждая новая галактика на пути странников теряла своё волшебство.
  Теперь камень рассуждал уже по-другому:
— Звёзды стали более тусклыми и похожими друг на друга, планеты уже не радуют  своими горами, пустынями и загадочными шрамами кратеров. Хочется найти наконец  какое-то пристанище, где можно отдохнуть.
" Всем нужен свой угол. Хотя бы уголок, но зачастую этот уголок можно было отыскать только в собственном сознании"
(Терри Пратчетт)
   В один прекрасный день Зоркий глаз решился спросить у ближайшего  Астероида:
— Неужели вы вечно скитаетесь так, и вам не хочется остановиться где-нибудь Например, вернуться домой...
  Астероид вместо ответа начал усерднее толкать соседей, и они засмеялись над таким смешным предположением.
— Скажешь тоже! — фыркнул один. — Дом! У нас нет никакого дома, да и не нужен он нам, свободным жителям Вселенной! К чему тебе дом, если весь огромный Космос в твоем распоряжении? Вот она, настоящая свобода! Разве не её ты хотел?
  Камень не ответил.  Он укрылся  от лунных влияний и земных ветров, от трав и насекомых,  от Земли, но потерял  спокойствие, свою душу.
— Жить  везде можно, но хорошо там, где душу оставил. (6)
Зоркий глаз  понял, что за чувство гложет его вот уже довольно долго — одиночество.
— Иногда  нет ни чего опаснее, чем внезапно обрести самое желанное. (7)

   Вселенная вокруг была необъятной и красивой, но холодной и равнодушной. Она молча взирала на камень, но ей не было дела до того, проживёт ли он хоть ещё один миг или погибнет, столкнувшись с большим астероидом или упав на планету.    Свобода, которая вначале распирала грудь, не смогла заполнить странную пустоту внутри. Её было слишком много, этой ледяной свободы серебристо-чёрного Космоса. Был ли смысл столько путешествовать и увидеть столько нового, чтобы ни с кем не поделиться впечатлениями?
"Избери себе друга; ты не можешь быть счастлив один: счастье есть дело двоих"
(Пифагор)
 Зоркий глаз вдруг вспомнил  толстую  Лягушку возле лужи. Ах, как он желал сейчас попасть туда, в серую пыль, в грязную воду.
— Я бы рассказывал бей о своих приключениях, а Лягушка слушала бы, не перебивая. Ветерок бы  нёс  рябь по тёмной воде, а мои слова перекрывались гулом  машин, летящих по дороге. И Земля… Она бы тоже слушала  своего вернувшегося после долгого путешествия обитателя и… радовалась. Как всегда радовалась всем своим жителям. Эх… — с сожалением выдохнул камень.
 "Одиночество нельзя заполнить воспоминаниями, они только усугубляют его"
(Гюстав Флобер)
   Там, на оставшейся далеко позади голубой планете, был дом, место, где камень жил раньше.  Он понял, что все  терпели его брюзжание, но не мешали. Возможно, что кто-то и опечален его отсутствием.
-  Впрочем, Земля выгнала меня, — вздохнул Зоркий глаз и отлетел далеко от других астероидов.
   Найти дорогу домой камень всё равно не смог бы, даже если  захотел: астероиды никогда не запоминают пройденный путь.
— Я бы сказал другим в назидание: "Если внимательно вглядеться в центр вселенной, там можно увидеть только холод. Пустоту. Вселенной, в конечном счете,  нет до нас никакого дела. И времени нет до нас никакого дела". (8)
  Космос теперь с каждой минутой терял своё очарование, оборачиваясь ледяной бесконечностью с равнодушными горячими звёздами, жар которых не мог согреть душу.
— Лишь некоторые составные части вселенной прекрасны, — думал Зоркий глаз. — В целом же она нестерпимо скучна. (9)
Камню становилось всё неуютнее в чересчур весёлой и беззаботной компании астероидов, умеющих так легко жить одним днем. Он с тоской смотрел на проплывающие мимо планеты, втайне надеясь, что одна из них окажется Землей. Но, увы, все надежды были тщетными.
— Уж лучше мне  сгинуть в жадной пасти Чёрной Дыры! — такие печальные мысли всё чаще посещали камень. — Какой я Зоркий глаз, я — неудачник!
  Видя, что сосед  замедлил своё движение, слыша его мысли,  один из ближайших астероидов сказал:
— Не жди,  когда Вселенная решит всё за тебя, но суть в том, что у Вселенной есть дела поважнее. (10)
— Я изведал множество миров, в которых океаны взрастают до небес… Был и там, где Солнца тонут под землёй. Везде мой дом, и дома нет нигде, — вторил другой астероид.
— Вселенной вздох зовёт к меня  обратно, -  вздыхая, высказался Зоркий глаз.(11)
Странная планета

  Однажды астероиды приблизились к очередной планете. Как всегда, царили шум и сутолока. Зоркий глаз,  который в последнее время почти не принимал участия в пустой болтовне, оттеснили ближе к планете.
 Планету покрывала плотная белая шапка атмосферы, не позволяя рассмотреть поверхность.
  — Пухлые белые облака  напоминают о Земле. Может быть, это она? — подумал камень.
    Он подался вперёд, намереваясь найти место, где было меньше облаков, чтобы посмотреть, так ли это.  Как вдруг почувствовал, что его  неведомая сила потянула вниз, прямо в ватно-белую атмосферу.
— Эй! Куда? — завопили астероиды.
-  Все назад! — истошно закричал один. — Нас может притянуть к этому чёртовому шару, и тогда мы погибнем!
  Но Зоркий глаз  ничего  не слышал. Он летел  сверкающим болидом вниз, задыхаясь от невыносимого жара, охватившего его бока.
— Как должно быть больно пылающим кометам, обречённым гореть вечным огнем, -  невольно подумал Зоркий глаз.
  Он, который никогда не хотел падать вниз, сейчас  был рад ощущать себя падающим.
— И пусть я   сгорю, но перед смертью успею вновь испытать это забытое чувство… сближения.
   Однако неведомые силы  пощадили камень. Он упал на пыльную поверхность планеты, глубоко провалившись в мягкую землю, и долго лежал, не думая ни о чем, ожидая, пока тело, покрывшееся трещинами, не остынет после смертельного полёта. Когда наконец Зоркий глаз пришёл  в себя, тут же стал прислушиваться к окружающему миру.
— Куда же я попал? Может быть, это всё-таки Земля?
  Но прошло всего нескольких минут, показавшихся  очень долгими,  как его охватил ужас.  Планета была мертвой.  Вокруг была коричнево-жёлтая пустыня. У этой планеты не было души, потому что на ней не было жизни, только горячий песок, который перекатывал равнодушный ветер. Больше никого. Ни единой живой души. Лишь глупый камень, обречённый провести здесь вечность.

"В один прекрасный день ты проделаешь дыру в небе, и вселенная в неё провалится. Тогда… будут неприятности"
(Ками Гарсия, Маргарет Штоль "Прекрасные создания")
  О,  как  скучал сейчас Зоркий глаз   по суете, царящей на Земле.  По мельтешению тех,, которые  так раздражали его прежде: насекомых, пауков, птиц, животных,  автомобиле, наконец,  людей  — этих гигантских  нарушителей  спокойствия, полностью изменивших  лик родной планеты.
— Как мне  не хватает Жизни здесь, в этой мёртвой пустыне!
  Камень понял, что только на Земле он был счастлив. Увы, на этой  мёртвой планете некому   вдохнуть жизнь.
Если бы Зоркий глаз  умел плакать, он заплакал бы, хоть это и было бесполезно.
— Прежние мечты были прекрасны, — подумал он. — . Они не сбылись, но я рад, что они у меня были. (12)
   Потянулись долгие одинокие дни. Постепенно камень полностью засыпало пылью и песком. Он лежал в темноте и вспоминал шелест земных трав.
— Как жаль, что одних  желаний так мало для того, чтобы оживить планету! — думал он. — Так больно лежать погребенным в коричневом песке и просто медленно разрушаться...
Да, мы по-прежнему мечтою сердце лечим,
В недетский бред,  вплетая детства нить,
Но близок день, — и станет грезить нечем,
Как и теперь уже нам нечем жить!
(Марина Цветаева)
  Но вскоре случилось новое событие: пошёл дождь. Вначале над планетой долго, словно  предупреждая, рокотал гром, а затем небо разразилось потоками воды. Вода на вкус была очень похожа на земную. Вокруг камня образовалась большая грязная лужа, которой он вдруг ни с того ни с сего обрадовался: всё же это было какое-то разнообразие.
  А через несколько дней произошло чудо. Камень почувствовал, что на нём что-то происходит. На его щербатой поверхности, обильно политой водой, что-то закопошилось. Это были мельчайшие организмы — бактерии. Оказывается, Зоркий глаз был не одинок. На нём  всё время, пока он был на Земле, жили микроорганизмы и вместе с ним путешествовали по мирам, затаившись до поры до времени.
   В холоде космоса микробы  заснули,   затаились  и терпеливо ждали своего часа.  И дождались. Часть из них сумела выжить после странствий, жуткого полёта к планете и испепеляющего огня. А когда пошёл дождь, бактерии очнулись и поняли, что пришла пора исследовать новое место жительства.
   Камень, забыв обо всём, напряженно следил за микробами, перебравшимися с него  в лужу. Кажется, новый дом пришёлся им по вкусу. С этого дня изменилось всё. Зоркий глаз понял, что принёс с собой крошечную каплю жизни, которая теперь подняла голову и, словно прислушавшись, поняла, что здесь можно остаться.
  Это было волшебство, растянувшееся на сотни, тысячи лет. Но Зоркий глаз  умел ждать.

— Всё же не зря я называл себя Зоркий глаз, — обрадованно думал он.
  На его теле становилось всё больше трещин, с его боков осыпались мелкие кусочки, но это было неважно, ведь он стал свидетелем настоящего чуда — чуда рождения жизни, которая оживила мёртвую планету.
  Прошли многие тысячелетия, прежде чем на месте  пустыни образовался   луг. Трава  была не такой  зелёной, как на Земле, а с коричневатым оттенком, но это было совершенно неважно. А ещё через время Камень вдруг услышал тихий голос:
— Кто я?
  Это заговорила проснувшаяся от глубокого сна планета, разбуженная зелёно-коричневыми ростками.
— Я не знаю, как ты назовешь себя, — ответил Зоркий глаз. — Но могу сказать тебе одно: ты — мой дом, а я твой житель, и я никогда не покину тебя.
— Я назову себя Зарина! — радостно произнесла планета.
— Зарина! Как ты прекрасна! — воскликнул камень.  
  Он был уверен,  что пройдет много времени, прежде чем на ожившей планете Зарине  появится первое живое существо, и ещё больше времени, прежде чем существа обретут разум.
— Я обязательно расскажу о своих приключениях,  — рассуждал камешек, лёжа в грязной луже. -  А рядом будет сидеть какое-то  неведомое ещё  существо, и будет слушать мои рассказы.

 Теперь Зоркий глаз верил не только в чудеса. Он верил в силу Жизни.
Мир состоит из света, любви и тепла.
Он чистый, как капля росы,
Ясный, как первый луч солнца с утра,
Бесценный во все времена...
(Анна Кудашева)
 
(1) по мотивам сказки с сайта: 
http://snapetales.com/index.php?fic_id=5492 Август 2008. 
(2) автор Дейзи
(3) стихи автора
(4) с сайта http://yapishu.net/book/27371
(5) автор Элизабет Рудник
(6) из телесериала "Полоса отчуждения"
(7) Дэниел Уоллес "Арбузный король"
(8) Дэвид Левитан "Каждый новый день"
(9) Эрик-Эмманюэль Шмитт "Секта эгоистов"
(10) "Я жду, когда Вселенная решит все за меня, но суть в том, что у Вселенной есть дела поважнее" Джонатан Троппер "На прощанье я скажу" 
(11) " Вселенной вздох зовёт к морям обратно" Яна Серкова
(12) Роберт Джеймс Уоллер "Мосты округа Мэдисон"