Помочь сайту
Поздравления
37 - 18+ Продолжение свадьбы - Хулиганское сказание в картинках (не для ханжей)
16 июля 2020 -
Виктор Тарасов
Фантастические приключения
с хулигано-эротическим уклоном
Пусть никого не пугает словосочетание: Хулигано эротический уклон. Просто, обыкновенная жизнь обитателей выдуманного городка, сдобренная юмором, эротикой и, малость, фантастикой. Просьба не обращать внимания на несоблюдение хронологии, а также, на появление тех или иных изобретений. Текст написан на жёстком разговорном языке.
1974 г.
Свадьба расположилась метрах в двадцати от реки. Достали провиант и выпивку, снова стали поздравлять молодых. Олегу надоел его парик, от которого взопрела голова, он снял искусственную причёску, бросив её рядом с собой. Не очень трезвый Джо подсел к нему, чокнулся гранёным стаканом об Олегову лысину и от души поздравив, выпил. Подхватив с общего стола варёное яичко, стукнул им о свою коленку и принялся его очищать:
- Олег, а куда твои волосяры делись? Ты ж до армии настоящий хиппарь был, - спросил он, ища, куда бы бросить скорлупки от яйца и, не придумав ничего лучшего, вывалил их в валявшийся рядом парик.
К ним подсел Фюрер:
- Олежек, дай-ка я с тобой выпью… Да и про то, куда делись твои волосянки, мне тоже интересно послушать.
- Да молодой был, дурак, вот по глупости и потерял свою шевелюру. Попал я служить на атомный ракетный крейсер «Киров», здоровенный корабль, размером с три футбольных поля.
- Что ты трещишь? - не поверил Джо.
- Зуб даю, - поклялся Олег, - Так оно и есть. И вот, стало мне очень любопытно, как такая махина ходит вокруг земного шара без топлива. Нам говорили, что достаточно атомного запаса размером со спичечный коробок, и хватает его на целый год.
- Брехня, - икнул Джо, ловко обглодав солёную кильку, и сбросил рыбий скелет всё в тот же злополучный парик.
- Ты охренел, что ли, индеец? - закричал Игорь, заприметив столь очевидный акт вандализма, - Мне же его отдавать надо будет.
- Чего отдавать? - не понял Джо.
- Как, чего? Парик, мудила ты грёбанная!
- Мля, - индеец скривил губы, - Не понял, переведи.
- Ну, ты тормоз! - Игорь скрипнул зубами, - Посмотри, куда мусор-то бросаешь?
- Я не тормоз, - обиделся Джо, - Я, медленный газ, и вообще, я не очень-то понимаю, что ты так раскудахтался из-за какого-то сраного заброшенного гнезда.
- Вот, блин, человек! - Игорь стукнул себя по колену, - И где ты только был, когда бог мозги раздавал? - он взял парик и, высыпав мусор на разостланную рядом газету, потряс им перед Джоновым носом, - Это, по твоему, гнездо?
- Ну, виноват, - шмыгнул носом индеец, - Дяденька, прости засранца.
- Хрен с тобой, живи, - отмахнулся Игорь, - Олег, давай, дальше рассказывай.
- Ну, вот, понесла меня нелёгкая посмотреть, как атомный реактор работает. Решил, так сказать, вникнуть в самую, что ни на есть, сущность наболевшего вопроса. А там кругом надписи запретные с черепами, мол, нельзя сюда, и, что самое главное, читать-то ведь умею, слава богу, не безграмотный. Так на ж тебе, посмотрел… Теперь, моя голова, как пасхальное яичко сияет.
- Это… Олег, - замялся Игорь, - А елдак твой, ничего? Работает? Радиация не подействовала?
- Да, пока, всё нормально, - улыбнулся флотский, - Видать, «он» более прочно приделан к своему месту, чем шевелюра… Не отвалился, выдержал. Да и ладно, я, Зинке, и такой нравлюсь, - он любовно посмотрел в её сторону.
Ребята и девчонки расслаблялись, как могли, каждый по воле своей фантазии. Хмырь уткнулся носом в газету с остатками снеди и пытался разгадать какое-то слово в кроссворде. Он долго шевелил губами, поворачивал голову то так, то этак, но ничего путного не вытанцовывалось. Наконец, терпение его лопнуло, и он решил обратиться к Игорю:
- Фюрер, ты вот считаешь себя умным.
- А, что же мне, себя дураком считать? Да? - ухмыльнулся Игорёк.
- Вот я и говорю, раз ты такой умный-разумный, то ответь мне на вопрос.
Фюрер лёг поудобнее боком на песок, подставив согнутую в локте руку под голову, и милостиво разрешил:
- Давай, крой.
- Вот тут спрашивается – амплуа ковернога.
- Ну, что такое амплуа, я, допустим, знаю, а кто такой коверног… - он почесал затылок, - Блин! Коверног, коверног… Хрен его знает! Может, какая новая профессия появилась, - Игорь повернулся к Пастору, - Вован, ты не знаешь, кто такой коверног?
- Не-а, - тот в недоумении пожал плечами, - Может, иностранное, что?
- Ага! - злорадствовал Хмырь, - Тоже мне, зна-то-ки, - по слогам произнёс он.
- Ну-ка, дай-ка сюда газету, - Фюрер со злостью вырвал прессу из рук Хмыря, - Под каким номером вопрос?
- Под номером чепыре, - Хмырёнок издевательски вытянул губы.
Эс-Эс молча прочитал написанное, потом, сложил газету в трубочку и от души врезал Хмырю по лбу:
- Сначала читать научись, а уж опосля, можешь выделываться.
- А, что там? - спросил Пастор.
- Да тут ясно, чёрным по белому написано, амплуа ковёрного, то есть, клоуна, а этот, - Игорь кивнул на Хмыря, - Какого-то ковернога придумал.
Пастор попросил у Француза гитару, провёл по струнам, перебирая в уме, что бы спеть, и, взяв первый аккорд, заиграл чётким прерывистым ритмом.
«Дым костра создаёт уют,
Искорки в небе тают сами.
Пять ребят о любви поют
Чуть охрипшими голосами».
Первым начал подпевать Француз. Он ткал растопыренными пальцами в песок, как будто играл на органе, и в такт песне самозабвенно кивал головой.
«Ты ещё спишь, ты так хороша.
Боюсь потревожить я сон твой сладкий.
Переступаю я, чуть дыша,
Поправляю твоё школьное платье».
Песня с очень простыми словами, до боли понятными всем, незамысловатой, но красивой мелодией, захватила внимание слушателей. И вот уже пела вся толпа, перекрывая своими голосами звуки гитары.
«И приподняв одеяла край,
Нежно целую твои коленки.
Лентяйка милая, хватит спать,
Смотри, на сливках, какие пенки».
Наташка-Пирожок прижалась к Симе Кузнецовой и, вытирая, от избытка чувств, покрасневшие глаза, чуть всхлипывая, подпевала. А когда песня закончилась, она предложила Кузнечику искупаться. Симе, до осточертения нравилось слушать игру на гитаре, и поэтому она стала всячески отнекиваться.
- Ну, пойдём, Сима, - старательно упрашивала Пирожок, - А то у меня уже песок на губах скрипит.
- А ты смахни его, делов-то.
- Ты, что? - Наташка округлила глаза, - Что же я, при всех в трусы полезу?
- А-а, - медленно протянула Сима, раскрыв рот и кивая головой, а когда смысл сказанного дошёл до её сознания, она улыбнулась и сказала, - А нечего на пузе елозить и загребать песок, куда не надо. Чёс, что ли, начался?
- А ну, тебя, - отмахнулась Наташка, - Я тебе на полном серьёзе, а ты…
Олегова жена, в пол уха, слышавшая их разговор, тоже решила искупаться и, не долго думая, предложила Пирожку сходить окунуться в речку. Они встали, отряхнули с задниц песок и вприпрыжку побежали к спасительной прохладе.
Река была буквально натыкана купающимися людьми. Девки с шумом ворвались в воду, нырнув с головой, а когда их лица показались над поверхностью водной глади, то с ними уже жаждали подружиться совсем незнакомые, но очень симпатичные парни. Олеська, с берега наблюдающая эту картину, толкнула в бок Ларису и зашептала:
- Смотри, девки-то наши, уже кавалеров отхватили. Ну, Пирожок, хрен с ней, она холостая, а вот Зина-а-а, - она осуждающе покачала головой.
- Да уж, - сказала Лариса, искоса бросив взгляд на Олега.
Тот ничего не видел. Он всецело был занят разговором со своими друзьями, которые наперебой высказывались, что бы ещё, этакое спеть. Джо подсел сзади Кузнечика и обнял её за плечи, она не противилась.
- Сим, давай с тобой в игру сыграем.
- Давай, - согласилась девушка, - А в какую?
- Называется, «поехали».
- А куда поехали-то? - хмыкнула она, - В жопу носом?
- Вот, когда пидарастёшь – поймёшь. Сейчас покажу.
Он поудобнее прижался грудью к спине девушки и стал водить указательными пальцами вокруг её сисичек, при этом, приговаривая:
- Ехали мы, ехали, в лес за орехами.
- Она хотела отстранить его руки, но езда оказалась достаточно приятной, да и ничего опасного в этом не предусматривалось. А Джо продолжал дальше:
- На дороге стоит гриб, мы ему сигналим, бип! - он два раза сжал груди Кузнечика в своих ладонях.
Если бы это происходило наедине, то всё было бы в норме, но на людях… Кузнецова развернулась и влепила индейцу звонкую оплеуху, но не сильно.
- Дурак! - кокетливо сказала Сима.
- Дурак – в штанах, и тот генерал, - отпарировал Джо, - А, что я такого сделал?
- Нечего лапать, я себе цену знаю.
- Ах, ах, ах! - удивился Джо, - И, что же у тебя за цена такая? - он по очереди стал загибать пальцы, - Ляжки, по трояшке; сисятки, по десятке; и чёрное пятно, сто одно.
- Ну, и, что? - сказала Сима, - Мало, что ли? Можно подумать, ты дорого стоишь, - фыркнула она, оглядывая Джо.
- А как же! У меня, только, один кончик стоит миллиончик, а уж коко, вообще не знамо скоко, - он погладил Кузнечика по голове, - Вот так-то, Симафорчик, тебе такие цены и не снились.
- Да ну, тебя, в манду! - психанула Сима и стала слушать очередную песню.
«Я муде, яму девушка сказала.
Не манди, Неман дивная река.
Как ябу, как я буду здесь купаться,
С толстым ху, с толстым худенькая я».
Подошла уже искупавшаяся Наташка, сев рядом с Хмырём, с интересом стала слушать песню:
- Откуда слова такие чудные? Вроде бы и матерные, и в то же время нет.
- Это Олег со службы привёз. В армии со скуки чего только не придумают.
«За****е, запись сделали мы в загсе,
Прямо сра, прямо с раннего утра.
Пальцем в жо, пальцем в жёлтое колечко
Заперде, запер девку навсегда».
Олеся, тихо подкравшись к Пирожку, шёпотом спросила:
- Натаха, а где Зина?
- Купаться осталась, она же прибалтка, говорит, что не может жить без воды, ну, я её и оставила плескаться.
- Угу, понятно, - кивнула Олеся и вновь вернулась к Ларисе, - Лора, - опять же шёпотом сказала она, - Пойдём с тобой по берегу прогуляемся.
- Что такое, зачем?
- Посмотрим, где Зина, а то ещё, не ровён час, захлебнётся.
Они встали и незаметно покинули общество. Подойдя к реке, девушки стали выискивать непутёвую невесту. Сказать по правде, это было не легко. Всюду торчали головы, голые спины, то там, то тут мелькали задницы ныряющих. В глазах рябило от разноцветных бикини и плавок. Лариса первой заметила пропавшую русалку и, толкнув локтем Олесю, взглядом указала на другой берег реки. Под раскидистой ивой, свешивающей ветви до самой воды, веселилась Зинаида и какой-то парень. Они стояли на дне реки, повернувшись лицом друг к другу. Вода доходила парню до подбородка, а вот голова Зины, почему-то, находилась гораздо выше головы парня и совершала энергичные движения вверх-вниз. Зина крепко держалась обеими руками за шею незнакомца и при каждом подскоке откидывалась назад, выставляя небу на показ голые груди.
- Ну, блин, дела, - удивилась Лариса, - Я, просто, поражена. Не успела замуж выйти, а уже трепыхается на чужом конце. По всей видимости, она большая любительница полыхнуться.
- Да, - согласилась Олеся, - Та, ещё, шалашовка. Я, думаю, Олегу не стоит ничего говорить. Малый он неуравновешенный, чего доброго ещё и в петлю залезет. А так, я, не я, и лошадь не моя. Ничего не видит, ничего не знает, спокойней спать будет. Пойдём отсюда.
Когда они подошли к своим ребятам, то попали под раздачу сигарет, ещё никем не виданных. Олег привёз из Прибалтики сигареты, в жёсткой коробке и с откидывающимся верхом, точно так же, как и у «Столичных». Коробка была белоснежного цвета, а на ней красовался герб города Риги, выполненный в чёрном цвете с добавлением золотого. Сигареты быстро разошлись по рукам и курящие по достоинству оценили их вкус. Олег улыбался, довольный до ушей. Вдруг, откуда ни возьмись, появился Джо с двумя тёмными бутылками в руках.
- Привет, ребя, а вот и я. Небось, не ждали никого?
Он тайно согласовался с Пастором и Французом на предмет изъятия из тайника пары бутылок Симеоновского подарка.
- Это, что за хрень? - Хмырь, взяв бутылку, повертел её, осматривая со всех сторон, - Блин, из глины, что ли? Джон, ты, где их откопал?
Игорь, как опытный фирмач, моментально проявил интерес к необычной посуде. Положив бутылку на ладонь, он слегка покачал её:
- Полная… Пробка из сургуча, с гербом каким-то, - внимательно осмотрел дно бутылки, - Ле Бургунди, - глянул на ребят, - Бургундия, так понимаю. Джо, где взял?
- Где взял, где взял… Купил!
- Ты, сказки-то не рассказывай, Цицерон хренов.
- Сказки сочинял Эзоп, - вставила Лариса.
- Да хрен с ними, всё равно не читал! - разошёлся Игорь, - Мне интересно, где он их взял?
- А твоя, какая задела, - упорствовал Джо, - Шёл, упал.
- Очнулся – гипс, - перебил Хмырь.
- Вот, чистую правду говорю. Пошёл отлить, а там ямка неглубокая, на вроде окопа… Поскользнулся и упал, а когда стал вылезать, то пальцами как раз за пузыри и взялся.
- Ага, поверил я тебе. Нашёл дурака, лапшу на уши вешать.
- А я, думаю, что он говорит правду, - решил помочь Пастор, - Я читал, что на этом месте проходил крупный торговый путь, видать, с тех времён и завалялись, - он посмотрел Игорю в глаза, - Наверное, не ты один догадался, что это вино «Бургундское». А теперь, посуди сам, где индеец смог его достать? Ведь, не в магазине же.
- Да, - согласился Фюрер, - Тут уж никуда не попрёшь. Блин! - встрепенулся он, - Так оно ж древнее. Бутылка из глины, и этикетки нет. Давайте пробовать.
В это же время подошла Зина. Её лицо светилось здоровой улыбкой. Олег удивлённо взглянул на свою жену:
- А ты откуда? Я думал, что ты всё время здесь была.
- Эх, Олежек, - Лариса обняла его за голову и прижала к своей груди, - Хреновый ты петушок, за курочкой плохо смотришь.
- А чего за мной смотреть? - с чистыми глазами ответила Зина, - Я купаться ходила. Ты же знаешь, Олег, я без воды не могу.
Олеське стало до того обидно, что она не сдержалась и выпалила:
- Ох, написайте мне на грудь, не могу жить без моря!
- Ты, чего это, Олесь? - опешил Олег.
Олеся села на песок, обхватила голову руками:
- Простите меня, дуру, водка и солнце не самое лучшее лекарство… Что-то мне не по себе.
Лариса сразу сообразила, что её подруга вполне здорова, а своим поведением просто пытается скрыть всю неловкость создавшейся ситуации. Она сделала вид, будто приводит девушку в чувство, и предложила выпить настоящего «Бургундского», которое, кстати, тут же и закончилось. Разряжая обстановку, Пастор ударил по струнам:
«Скажи, зачем и почему?
Тебя так нежно я люблю,
И ненавижу так тебя,
О радость горькая моя».
Ребята разом подхватили припев, и неприятный осадок улетучился начисто, без следа. Джо обнял Француза за плечи и вибрирующим от счастья голосом, сказал:
- Классно, Колюх!
- Ага, полёт нормальный.
- Мы, с тобой, - не унимался индеец, - Как Том Сойер и Секль Дери Фил.
- Дуб ты, Женя! Какой секль? Кому драть?
- О! - Джо оторопело посмотрел на Николая, - Ты, что, книгу не читал? Этот написал, как его… Твен! Маркин, что ли, его фамилия.
- Эх, - вздохнул Француз, - Малый ты не плохой.
- Только ссусь я и глухой? - улыбнулся Джо.
- Да брось ты… Зачем себя оскорблять-то?
- Ну, тогда в чём дело?
- А я хотел сказать, учиться надо было лучше. Значит, так, даю справочку. Писатель - Марк Твен. А друга Тома Сойера звали Гекльберрифин.
- А-а, - индеец поскрёб подбородок, - Слово очень мудрёное, разве такое запомнишь. Да и на хрен оно мне надо? Давай песню петь.
«Светла, как день, темна, как ночь.
Зовёшь меня и гонишь прочь.
А я ликую и грущу.
Скажи, зачем и почему?
Дородная Аська лежала на животе и мечтательно жевала травинку. Балбес, удобно расположившийся головой на её мягкой попе, лениво проговорил:
- Вон, Ганс, круги нарезает.
И действительно, тот кружил вокруг, да около, словно стервятник, почуявший добычу.
- Позвать его, что ли… - сказал Француз.
- А если он бузить начнёт? - отозвался Джо.
- Все мы не без греха, а если начнёт, то попробует это, - Француз покачал здоровым кулаком, - Витёк! - он помахал рукой, - Давай к нам.
Виктор подошёл, поздоровался, поздравил Олега и сел на песок, сложив ноги по-турецки. На его впалых щеках играл нездоровый румянец. Ганс выглядел до одурения трезвым, и даже на расстоянии от него исходило такое напряжение тела, что, казалось, дотронься до него и Витёк зазвенит. А ещё, он был до неприличия нарядно одет, чем вызвал бурю восторгов и вопросов. Ну, рубашка-то на нём сидела отечественная, вся в розах, а вот нижнюю часть тела скрывали самые настоящие джинсы. Такие штаны стоили очень дорого, и доставать их приходилось с трудом. Гансу накатили штрафной стакан самогонки, который он тут же опрокинул в широкое горло и, выдохнув воздух, занюхал спиртное рукавом. Вытащив из нагрудного кармана сигареты в пластиковой коробке с надписью «Филипп Моррис», небрежно стал угощать ребят. Тонкие, словно гвозди, сигареты с чёрным фильтром быстро разошлись по кругу, но это было ещё не всё. Ганс достал два целлофановых пакетика и предложил девчонкам, как не курящим, опробовать конфет. Девочки вынимали из пакетов мягкие, будто из резины, разноцветные фигурки медвежат. На что уж Фюрер, дока в этих делах, а и тот не выдержал:
- Ганс, откуда дровишки?
- Из Германии прислали, - еле проронил Витёк, как будто речь шла об обыденном и наскучившим событии.
- И кто же у нас там такой добренький? - подколол Хмырь, - Неужели старина Мюллер объявился?
- Нет… Братуха у меня там живёт, с тёткой Хильдой.
- Да откуда же они взялись? Ты же всё время здесь жил, - удивился Эс-Эс.
- А хрен их знает, - пожал плечами Витёк, - Прислали посылку и письмо, а в нём фотография моего деда, который, оказывается, ещё во время войны перешёл на нашу сторону.
- Да, Витёк, - задумчиво произнёс Игорь, - Зря, Гансом, не назовут.
Нина, глядя, как её кавалер приуныл от новостей, налила в двухсотграммовый стакан самогонки, протянула ему:
- Игорь, на двоих.
Он выпил половину, отдал ей стакан, а сам, держась за губы, искал, чем бы закусить. Подруга подала ему солёный огурец.
- Ух! - задохнулся он, - А, что, больше куснуть нечего?
- Эх, Игорь, - Нина обняла парня, преклонив свою голову к нему на плечо, - Пьяные же все были, когда уезжали… Взяли хлеб, сало, самогон, и свои задницы. Ты, представляешь? Самогон и сало в такую жару… Бр-р-р, - она передёрнулась от отвращения и выпила остаток, закусывая жопкой от огурца, - А, что, может, сходим, окунёмся? - подмигивая одним глазом, предложила Нина.
- Вот это расклад! - подумал Фюрер, - Не надо упрашивать, уламывать, всё само идёт в руки, - он облизнул мгновенно пересохшие губы, почувствовав, как его кожаный дружок зашевелился в плавках, - Пойдём, Нинок, - протянул ей руку, - Я очень даже не против окунуться.
Любаша, видя, как они уходят, спросила у Хмыря:
- Вась, а Игорь умеет играть на гитаре?
Тот посмотрел на неё, словно на умалишённую:
- А то!
- Ага, - подумала она, - Приглашу-ка я его и меня поучить… Домой.
***
Нина бежала прочь от пляжа, громко смеясь, и всё оглядывалась назад, боясь, как бы её хахаль не отстал. Пробежав метров сто, они спустились к тихой заводи, над которой свешивался ствол огромной берёзы, купавшей свои ветви в чистой воде.
- Всё, - сказала Нина, - Здесь, наше депо.
Игорь опёрся рукой о берёзу и, отдышавшись, проговорил:
- Депо, это где ночуют, но мы же сюда не спать пришли.
- Ах, какой ты догадливый, Игорёк, - деланно восхитилась обольстительница и, ухватившись за ветку берёзы, бултыхнулась в речку.
Игорь, не отставая от неё, тоже, взявшись за ветвь, осторожно вошёл в воду по грудь. Нина нежно прижалась к нему, обхватив руками за шею, и намертво присосалась к его губам страстным поцелуем.
И тут разразилась невиданной силы гроза. Мелькнула молния, раздался удар грома, да такой сильный, что любовники аж присели от столь мощного звука. Небеса разверзлись и сплошной стеной сверху хлынула вода.
Игорь хотел вылезти на берег, но было уже поздно. Нина дикой кошкой вцепилась в его плавки, стянув их до колен, потом, быстро сняв с себя лифчик и трусики, подпрыгнула, обхватив Игоря крепкими ногами по поясу, и точно села своим зудевшим местом как раз туда, где по её расчётам должен был стоять возбуждённый половой орган. Но вместо этого, разбушевавшаяся львица почувствовала своей попкой два мягких яичка и ещё более мягкую колбаску. На лице Нины Фюрер увидел глубокое разочарование.
- В чём дело, Игорёк? - она надула губы, - Ты же сам говорил, когда надо, тогда и подымем.
- Обожди, Нина, - еле отплёвываясь от наступающей отовсюду воды, прохрипел Эс-Эс, - Ты меня сейчас утопишь, я же плавать не умею. Да ещё гром с дождём, попробуй тут, сосредоточься… Давай не будем гнать лошадей… Поспокойнее давай.
- Хорошо, как скажешь, - согласилась молодка, - Можно поступить иначе, - и снова приникла с поцелуем, осторожно покусывая его губы.
Крепко держась одной рукой за шею Игоря, она другой рукой нашарила поникший член и, обхватив пальчиками, приподняла его, прижав к своим набухшим, от острого вожделения, нижним губам. Двигая задом из стороны в сторону, Нина отчётливо ощутила, как «игрушка» в её руке начала поднимать голову. Направив Игорев причиндал в своё горячее устье, она ещё плотнее прижалась к парню и уже ясно почувствовала, как внутри неё набухает приличных размеров плоть.
Начались бешеные скачки, сопровождающиеся плеском воды, дикими вскрикиваниями и закатываниями глаз со стороны Нины. А Игорю было совсем не до секса. Он боялся захлебнуться, и пуще всего, страшился утонуть, так как ветка берёзы, за которую он держался, могла в любой момент обломиться. Наконец, Нина, раза три удовлетворившаяся, слезла с парня и тяжело дыша, сказала:
- Фу! Я больше не могу, вся вытекла. А ты, я смотрю, так и не приплыл.
- Я, Нина, оловянным солдатиком стоял, а олово, как известно, на воде не держится. Так, что, мне не до приплытия. Я, лучше, на вечер приберегу.
- Вот это, я понимаю, мужчина! - сказала она, снова надевая на себя бикини, - Значит, ожидается вторая серия?
- Как знать, - ответил Игорь, выкарабкиваясь на берег, - Может, будет и третья… Суша – не вода.
А дождь всё лил, и грохотал гром, а там, куда им надо было возвращаться, прямо из земли подымался столб радуги.Ребята, принимавшие участие в свадебном мероприятии,очень удивлялись тому , что в десятке метров от них беснуется непогода. Но ещё большее удивление, а точнее сказать, восторг, у них вызвало появление Нины и Игоря из разноцветных полос радуги. Согласитесь , мало кому удавалось пройти сквозь такую красоту.
Рейтинг: 0
304 просмотра
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Новые произведения
