1.45. Падение Иерихона

Эта глава основана на Книге Иисуса Навина 5:13-15, 6 и 7 гл. Евреи вошли в Ханаан, но это не значило, что они завоевали его. С человеческой точки зрения борьба за обладание этой землей обещала быть длительной и тяжелой. Ханаан населяли сильные племена, готовые в любой момент защитить свою территорию. Страх перед общим врагом еще теснее сплотил их. Их конница, железные боевые колесницы, знание местности, воинская выучка давали им большое преимущество перед неприятелем. Кроме того, страна охранялась крепостями - "городами большими с укреплениями до небес" (Втор. 9.1). Только полагаясь на силу свыше, израильтяне могли надеяться на успешный исход борьбы. Прямо перед ними на небольшом расстоянии от Галгала, где они остановились, располагалась одна из могущественных крепостей страны - большой и богатый город Иерихон. Возвышаясь на границе плодородной равнины, изобилующей роскошной и разнообразной южной растительностью, этот город, укрытый массивными зубчатыми стенами, своими дворцами и храмами, где царили роскошь и порок, казалось, бросал вызов Богу Израилеву. Иерихон - главный центр языческого служения - был посвящен Астарте, богине луны. Здесь сосредоточивалось все самое низкое и безнравственное в религии хананеев. Израильский народ, в памяти которого были еще свежи воспоминания о страшных последствиях своего греха на Ваал-Фегоре, смотрел теперь на этот языческий город с чувством отвращения и ужаса. Иисус понимал, что взятие Иерихона - первый шаг в завоевании Ханаана. Но прежде всего он искал заверения в Божественном водительстве, и оно было ему дано. Оставив стан в желании наедине предаться размышлениям и молитве к Богу Израилеву, чтобы Он Сам повел вперед Свой народ, Иисус Навин увидел вооруженного воина величественного вида, с повелительным взглядом и с обнаженным мечом. На вопрос Иисуса: "наш ли ты, или из неприятелей наших?" - последовал ответ: "Я вождь воинства Господня, теперь пришел сюда" (Ис. Нав. 5:13, 14). То же повеление, что было дано некогда Моисею на Хориве: "Сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, свято", открыло истинную сущность таинственного незнакомца. Это Христос, Повелитель небесных воинств, стоял перед вождем Израиля. Преисполненный благоговейного страха, Иисус Навин упал ниц и поклонился Ему. Затем он услышал слова обетования: "Вот, Я предаю в руки твои Иерихон и царя его, и находящихся в нем людей сильных" - и получил указания относительно взятия города. Повинуясь Божественному приказанию, Иисус должен был выступить впереди израильского войска. Предстояло не нападать на город, но обойти вокруг него, неся ковчег Божий под звуки труб. Процессию возглавляли вооруженные люди, отборные воины - им следовало теперь одержать победу не своим военным искусством и доблестью, но повиновением Божественным указаниям. За ними шли семеро священников с трубами. Затем священники, облаченные в свои одеяния, несли ковчег Божий, окруженный сиянием Божественной славы. Потом двигалось израильское войско, где каждое колено шло под собственным знаменем. В таком порядке они обходили вокруг обреченного города. Все стихло - раздавалась лишь поступь огромной массы народа и торжественные звуки труб, которые эхом разносились среди холмов и возвращались на улицы Иерихона. Когда заканчивался обход города, люди в молчании расходились по своим шатрам, и ковчег устанавливался на прежнее место в скинии. С удивлением и тревогой стражи города отмечали каждое движение и сообщали обо всем своим начальникам. Они не понимали значения всего этого, но когда увидели, как вооруженное воинство со священным ковчегом и в сопровождении священников каждый день обходит город, таинственность происходящего наполнила сердца жрецов и горожан ужасом. Это побудило их вновь осмотреть укрепления города, и они вновь уверились в том, что сумеют отразить самую сильную атаку. Многие с насмешкой отвергали всякое предположение о том, что такое странное шествие может причинить им какой-либо вред. Другие, объятые священным страхом, следили, как каждый день вокруг города двигалась необычная процессия. Они вспоминали, что когда-то перед евреями расступилось Красное море, что именно так им был открыт путь через Иордан. Они не знали, какие еще чудеса может совершить для них Бог в дальнейшем. В течение шести дней израильские воинства совершали обход вокруг города. Настал седьмой день, и с первыми проблесками зари Иисус снова пошел во главе Господнего воинства. Теперь им было велено обойти вокруг Иерихона семь раз и под сильный звук труб издать громкий клич, ибо Бог предал город в их руки. Огромное войско отправилось торжественной процессией вокруг обреченных стен. Все было тихо, и только мерные шаги идущих людей и внезапный звук труб нарушали тишину раннего утра. Могучие каменные стены, казалось, дрожали от дыхания множества людей. С возрастающим страхом стражи на стенах города следили за всем происходящим. Вот пройден один круг, за ним второй, третий, четвертый, пятый и шестой. Какова цель этих таинственных процессий? Какое великое событие последует за всем этим? Им не пришлось долго ждать. Как только окончился последний круг, длинное шествие остановилось. Трубы, ненадолго смолкшие, теперь зазвучали с необычайной силой, и от их звука, казалось, содрогнулась сама земля. Тогда стены из цельного камня с их массивными башнями и вышками зашатались от самого основания и с грохотом рухнули. Жители Иерихона оцепенели от ужаса, и израильские ополчения вошли в город и завладели им. Израильтяне одержали победу не своими силами. Эта победа принадлежала Господу - как и первый плод земли, город со всем, что находилось в нем, должен был стать жертвой, посвященной Богу. Таким образом Израиль понял, что при завоевании Ханаана надо преследовать не собственные интересы, но стать орудием исполнения воли Божьей, искать не богатств или самовозвышения, но славы Иеговы, своего Царя. Накануне взятия города было дано повеление: "Город будет под заклятием, и все, что в нем. Господу". "Берегитесь заклятого, чтоб и самим не подвергнуться заклятию... на стан сынов Израилевых не навести заклятия и не сделать ему беды". Всех жителей города и все живущее в нем: "и мужей и жен, и молодых и старых, и волов, и овец, и ослов" - истребили. Только верная Раав со своими домочадцами была пощажена, согласно обещанию соглядатаев. Сам город был предан огню. Его дворцы, храмы, великолепные строения с роскошными украшениями, богатыми драпировками и дорогостоящей утварью - все было сожжено. То, что не могло сгореть, "серебро и золото, и сосуды медные и железные", было посвящено на служение в скинии. Прокляли даже место, где стоял город. Крепости Иерихону не суждено более существовать. Суровая кара ожидала всякого, кто дерзнул бы восстановить стены, разрушенные Божественной силой. В присутствии всего Израиля прозвучали грозные слова: "Проклят пред Господом тот, кто восставит и построит город сей Иерихон; на первенце своем он положит основание его, и на младшем своем поставит врата его". Полное истребение жителей Иерихона было не чем иным, как исполнением указаний, когда-то данных через Моисея относительно жителей Ханаана. "И поразишь их... и не щади их". "А в городах сих народов... не оставляй в живых ни одной души" (Втор. 7:2; 20:16). Многим эти повеления кажутся противоречащими духу любви и милости, которым проникнуты другие места Библии, но они были воистину продиктованы безграничной мудростью и добротою. Бог желал поселить израильтян в Ханаане и сделать их таким народом и с такой' формой правления, чтобы они стали образцом Его царства на земле. Они должны были быть не только наследниками истинной религии, но и распространять ее принципы по всему миру. Хананеи же были привержены самому отвратительному и разнузданному язычеству, и следовало очистить землю от того, что наверняка препятствовало бы исполнению благих намерении Божьих. Жителям Ханаана предоставлялись все возможности для раскаяния. Сорок лет назад путь, проложенный через Красное море, и суды, свершенные над Египтом, явили неоспоримую власть Бога Израилева. И теперь свержение мадиамских царей, покорение Галаада и Васана говорили о том, что Иегова выше всех богов. Его святость и отвращение к нечистому проявились в судах, посетивших Израиль за участие в отвратительных обрядах на Ваал-Фегоре. Все эти события были хорошо известны жителям Иерихона, среди которых было немало тех, кто разделял мнение Раав, хотя и отказался повиноваться и признать, что Иегова, Бог Израилев, есть "Бог на небе вверху и на земле внизу". Подобно жителям допотопного мира, хананеи жили только для того, чтобы поносить Небо и осквернять землю. И любовь, и справедливость требовали немедленного уничтожения их как хулителей, восставших против Бога, и как врагов человека. Как легко небесное воинство сокрушило стены Иерихона, этого гордого города, чьи укрепления сорок лет назад внушили столько страха соглядатаям! Могущественный Вождь Израиля сказал: "Я предаю в руки твои Иерихон" - и против этих слов человек был бессилен. "Верою пали стены Иерихонские" (Евр. 11:30). Вождь воинства Господня говорил только с одним Иисусом. Он не явился всему собранию, и люди могли поверить словам его или же проявить сомнение - стоит ли повиноваться приказаниям, данным им во имя Бога. Им (курсив автора) не дано было видеть ангельские сонмы, следовавшие за ними во главе с Сыном Божьим. Они могли возразить: "Что за бессмысленные шествия, что за смешное ежедневное представление - ходить вокруг городских стен, дуя при этом в бараньи роги? Это все равно не может оказать никакого действия на массивные укрепления". Но сами эти процессии на протяжении столь длительного времени до момента окончательного разрушения стен способствовали укреплению веры Израиля. Это должно было запечатлеть в сознании людей мысль, что их сила заключается не в человеческой мудрости или могуществе, но только в Боге их спасения. Таким путем они должны были научиться полностью полагаться на своего Божественного Наставника. Для тех, кто верит Ему, Бог готов многое свершить. Тогда почему же Его народ не отличается особой силой? Да потому, что люди слишком полагаются на собственную мудрость и не дают Господу возможности проявить Свое могущество для их же пользы. Он стремится удовлетворить любую потребность Своих детей, доверяющихся Ему, если только они всецело полагаются на Него и с верой повинуются Ему. Вскоре после падения Иерихона Иисус решил напасть на Гай, небольшой город среди ущелий, который находился в нескольких милях к западу от Иорданской долины. Посланные туда соглядатаи вернулись с сообщением, что жителей там немного и захватить его будет нетрудно. Блестящая победа, которую Бог совершил для них, сделала израильтян самоуверенными. Так как Бог обещал им Ханаанскую землю, они чувствовали себя в безопасности и не сознавали, что только с Божественной помощью смогут достичь успеха. Даже Иисус Навин, составляя план захвата Гая, не обратился за советом к Богу. Израильтяне преисполнились самомнения и с презрением смотрели на своих врагов. Ожидая легкой победы, они думали, что для взятия города достаточно трех тысяч человек. Они вступили в бой, не будучи уверенными в том, с ними ли Бог или нет. Подойдя к воротам города, они встретили самое решительное сопротивление. Придя в ужас от численности врага, израильтяне в смятении бросились вниз по крутому склону. Хананеи упорно преследовали их "от ворот... и разбили их на спуске с горы". Хотя израильтяне понесли небольшие потери: только 36 человек было убито, - но это поражение лишило мужества все собрание. "Сердце народа растаяло и стало, как вода". Это был первый случай, когда они встретились с хананеями непосредственно на поле битвы, и если их обратили в бегство жители этого маленького города, что же будет с ними, когда начнется большое сражение? Иисус Навин смотрел на их неудачу как на последствия Божьего гнева; в отчаянии, охваченный мрачным предчувствием, он "разодрал одежды свои, и пал лицем своим на землю пред ковчегом Господним, и лежал до самого вечера, он и старейшины Израилевы, и посыпали прахом головы свои". "О, Господи Владыка! - молил он. - Для чего Ты перевел народ сей чрез Иордан, дабы предать нас в руки Аморреев и погубить нас?... О, Господи! Что сказать мне после того, как Израиль обратил тыл врагам своим? Хананеи и все жители земли услышат, и окружат нас, и истребят имя наше с земли. И что сделаешь тогда имени Твоему великому?" Господь ответил ему: "Встань, для чего ты пал на лице твое? Израиль согрешил, и преступили они завет Мой, который Я завещал им". Настало время, когда нужно было немедленно и решительно действовать, а не отчаиваться и причитать. В стане был совершен тайный грех, который нужно было обличить и удалять, чтобы присутствие и благословение Божье снова могло быть среди них. "Не буду более с вами, если не истребите из среды вашей заклятого". Один из тех, кто приводил в исполнение Божий приговор, нарушил Его повеление, и это навлекло проклятие на весь народ. Они "взяли из заклятого, и украли, и утаили". Иисус получил указания, как разоблачить преступника и наказать его. Для этого бросили жребий. Виновный не был прямо указан, дело некоторое время оставалось неясным, с тем чтобы народ почувствовал ответственность за свои грехи и, заглянув в свое сердце, в смирении обратился бы к Богу. Рано утром Иисус собрал весь народ по коленам, и торжественное, впечатляющее следствие началось. Расследование, шаг за шагом продвигалось. Вначале было выделено колено, потом племя, семейство, а затем и член семьи - Ахан, сын Хармия, из колена Иудина, был указан перстом Божьим как причина несчастья в Израиле. Для того чтобы доказать несомненность его вины и чтобы избежать обвинений в несправедливом осуждении преступника, Иисус торжественно потребовал от него сказать правду. Несчастный полностью сознался в своем преступлении: "Точно, я согрешил пред Господом, Богом Израилевым... Между добычею увидел я одну прекрасную Сеннаарскую одежду и двести сиклей серебра и слиток золота весом в пятьдесят сиклей; это мне полюбилось и я взял это; и вот, оно спрятано в земле среди шатра моего, и серебро под ним". Немедленно в указанное место были посланы люди, которые раскопали землю, и "вот, все это спрятано было в шатре его, и серебро под .ним. Они взяли это из шатра, и принесли к Иисусу... и положили пред Господом". Преступнику был вынесен приговор, который немедленно привели в исполнение. "За то, что ты навел на нас беду, Господь на тебя наводит беду в день сей", - сказал Иисус. Поскольку народ стал ответственным за грех Ахана и понес на себе его последствия, они должны были принять участие в его наказании. "И побили его все Израильтяне камнями". Затем над ним набросали огромную груду камней, которая явилась словно свидетелем этого преступления и наказания. "Посему то место называется долиною Ахор", что значит "беда". В книге Паралипоменон в память о нем написано: "Ахар, наведший беду на Израиля" (1 Пар. 2:7). Ахан согрешил, явно пренебрегая самым ясным и серьезным предупреждением Божьим и в высшей степени могущественными проявлениями Его силы. "Берегитесь заклятого, чтоб и самим не подвергнуться заклятию", - было объявлено всему Израилю. Это повеление прозвучало сразу же после чудесного перехода Израиля через Иордан, после совершения в народе обряда обрезания как признания Божьего завета; после празднования Пасхи и появления Ангела завета. Вождя воинства Господня. За этим последовало завоевание Иерихона, свидетельствующее о наказании, которое постигнет всех нарушителей Закона Божьего. Тот факт, что только благодаря Божественной мощи израильтяне одержали победу и что своими усилиями они никогда не завладели бы Иерихоном, придавал особенный вес повелению, запрещающему расхищать воинские трофеи. Бог могуществом Своего Слова сокрушил эту крепость; завоевание было Его, и только Ему одному должен был быть посвящен этот город со всем, что в нем находилось. Из миллионов израильтян только один человек осмелился в тот торжественный час победы и Божественного суда нарушить повеление Божье. Алчность Ахана возгорелась при виде богатой вавилонской одежды, и даже тогда, когда он из-за своей жадности лицом к лицу столкнулся со смертью, он назвал ее "прекрасной Сеннаарской одеждой". Один грех повлек за собой другой. Он присвоил себе и золото, и серебро, посвященные сокровищнице Господней. Он обокрал Бога в первых плодах земли Ханаанской. Смертельным грехом, явившимся причиной гибели Ахана, была алчность, самый распространенный из всех грехов, к которому относятся весьма легкомысленно. В то время как другие грехи обличают и наказывают, нарушение десятой заповеди редко вызывает осуждение. Из истории Ахана можно убедиться в чудовищности этого зла и его ужасных последствиях. Алчность - грех, который развивается постепенно. Ахан вынашивал в своем сердце жадность к наживе, пока это не стало его привычкой и не овладело всем его существом. Вынашивая это зло в своем сердце, он не думал о том, что навлечет несчастье на весь Израиль, его чувства были притуплены грехом, и он стал легкой добычей искушения. Не совершаются ли и теперь подобные грехи вопреки всем серьезным и недвусмысленным предостережениям? Нам так же четко запретили потворствовать корыстолюбию, как Ахану присваивать добычу из Иерихона. Бог относит этот грех к идолопоклонству. Нас предостерегли: "Не можете служить Богу и маммоне" (Мф. 6:24); "Берегитесь любостяжания" (Лк. 12:15); "И всякая нечистота и любостяжание не должны даже именоваться у вас" (Еф. 5:3). Перед нами страшная участь, постигшая Ахана, Иуду, Ананию, Сапфиру. Еще раньше мы узнали то же о Люцифере, "сыне зари", который претендовал на более высокое положение и навеки утратил сияние и славу небес. Однако невзирая на все эти предостережения корыстолюбие процветает. Повсюду можно видеть, куда ведет скользкая дорожка этого греха. Он становится причиной недовольства и разлада в семьях, возбуждает зависть и ненависть в бедном против богатого, заставляет богатого преследовать бедного. Этот грех существует не только в мире, но и в церкви. Сколь обычными стали здесь эгоизм, скупость, обман, пренебрежительное отношение к благотворительным делам, обкрадывание Бога "в десятинах и приношениях". Сколь многие из "благонравных" и регулярно посещающих церковь людей - увы! - Аханы. Многие не пропускают ни одного собрания, принимают участие в Вечере Господней, и в то же время среди их имущества таятся незаконные приобретения, проклятые Богом. Ради прекрасной вавилонской одежды многие жертвуют своей совестью и надеждой на вечное спасение. Многие меняют свою честность и способности на кошелек с серебром. Вопли несчастных бедняков остаются неуслышанными, свет Евангелия не распространяется; поступки мнимых христиан вызывают насмешки окружающих, создавая у них ложное представление о верующих, и все же, несмотря на это, алчные "христиане" продолжают и дальше копить свои сокровища. "Можно ли человеку обкрадывать Бога? А вы обкрадываете Меня", - говорит Господь (Мал. 3:8). Грех Ахана навлек бедствие на весь народ. За грех одного человека гнев Божий останется на Его церкви, пока беззаконие не будет обличено и искоренено. Больше всего церковь должна опасаться не открытых противников истины, безбожников и ругателей, но неискренних последователей Христа. Именно они являются причиной того, что Господь не посылает благословений Израилю, именно они навлекают несчастье на Его народ. Когда церковь переживает трудности, когда холодность и духовный упадок доставляют радость врагам Божьим, тогда, вместо того чтобы заламывать руки и оплакивать свое жалкое положение, члены церкви пусть зададутся вопросом - нет ли Ахана среди них? Со смирением заглянув в свое сердце, каждый пусть старается обнаружить скрытые грехи, которые стали преградой для Божественного присутствия. Ахан признал свою вину, когда было уже слишком поздно. Он видел, что после битвы при Гае потерпевшие поражение израильтяне вернулись разочарованные, но не вышел перед всеми и не исповедал своего греха. Он видел, как Иисус и старейшины в несказанной скорби пали ниц. Если бы он тогда исповедал свой грех, это в какой-то мере свидетельствовало бы о его раскаянии, но он продолжал хранить молчание. Ахан слышал, как народу было объявлено о совершенном преступлении, слышал даже точное определение его, но уста его сковала печать рокового молчания. Какой ужас охватил его душу, когда он узнал, что было указано его колено, затем его племя и его семья! Но, как и прежде, он не произнес исповедания до тех пор, пока перст Господень не указал на него. Теперь, когда грех уже нельзя было далее скрывать, он рассказал все, как было. Увы, признания часто совершаются подобным образом. Одно дело - признать факты тогда, когда они уже доказаны, и совсем другое - сознаться в своих грехах, известных только Богу и тебе. Ахан никогда не сознался бы, имей он надежду предотвратить последствия своего преступления. Но его признание только еще раз подтвердило справедливость заслуженного наказания. Он сознался в своем грехе, но в этом исповедании не было ни истинного раскаяния в совершенном преступлении, ни отвращения ко злу, оно не означало никакой светлой перемены в его душе. Подобное исповедание сделают те, кто будет стоять пред судом Божьим после того, как дело каждого будет решено к жизни или смерти. То, что ожидает каждого из нас, принудит виновных сознаться в своих грехах. Страшное чувство вины и мучительное ожидание суда заставят людей сделать это. Но такое признание не может спасти грешника. Доколе только возможно, многие скрывают свои беззакония от ближних, подобно Ахану, они чувствуют себя в безопасности и льстят себя надеждой, что Бог не будет столь строг, чтобы отметить их нечестие. Слишком поздно многие поймут, что никакие жертвы и приношения не очистят их от грехов. Когда откроются небесные книги. Судья ничего не скажет виновному о его преступлении - только бросит пронизывающий многозначительный взгляд, и беззаконник ясно припомнит каждый свой проступок. Тогда не нужно будет, как во дни Иисуса, отыскивать виновного от племени и семейства, уста каждого исповедают его стыд, и скрытые от людей преступления станут известны всему миру.

© Copyright: Елена Гармон, 2017

Регистрационный номер №0404443

от 14 декабря 2017

[Скрыть] Регистрационный номер 0404443 выдан для произведения: Эта глава основана на Книге Иисуса Навина 5:13-15, 6 и 7 гл. Евреи вошли в Ханаан, но это не значило, что они завоевали его. С человеческой точки зрения борьба за обладание этой землей обещала быть длительной и тяжелой. Ханаан населяли сильные племена, готовые в любой момент защитить свою территорию. Страх перед общим врагом еще теснее сплотил их. Их конница, железные боевые колесницы, знание местности, воинская выучка давали им большое преимущество перед неприятелем. Кроме того, страна охранялась крепостями - "городами большими с укреплениями до небес" (Втор. 9.1). Только полагаясь на силу свыше, израильтяне могли надеяться на успешный исход борьбы. Прямо перед ними на небольшом расстоянии от Галгала, где они остановились, располагалась одна из могущественных крепостей страны - большой и богатый город Иерихон. Возвышаясь на границе плодородной равнины, изобилующей роскошной и разнообразной южной растительностью, этот город, укрытый массивными зубчатыми стенами, своими дворцами и храмами, где царили роскошь и порок, казалось, бросал вызов Богу Израилеву. Иерихон - главный центр языческого служения - был посвящен Астарте, богине луны. Здесь сосредоточивалось все самое низкое и безнравственное в религии хананеев. Израильский народ, в памяти которого были еще свежи воспоминания о страшных последствиях своего греха на Ваал-Фегоре, смотрел теперь на этот языческий город с чувством отвращения и ужаса. Иисус понимал, что взятие Иерихона - первый шаг в завоевании Ханаана. Но прежде всего он искал заверения в Божественном водительстве, и оно было ему дано. Оставив стан в желании наедине предаться размышлениям и молитве к Богу Израилеву, чтобы Он Сам повел вперед Свой народ, Иисус Навин увидел вооруженного воина величественного вида, с повелительным взглядом и с обнаженным мечом. На вопрос Иисуса: "наш ли ты, или из неприятелей наших?" - последовал ответ: "Я вождь воинства Господня, теперь пришел сюда" (Ис. Нав. 5:13, 14). То же повеление, что было дано некогда Моисею на Хориве: "Сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, свято", открыло истинную сущность таинственного незнакомца. Это Христос, Повелитель небесных воинств, стоял перед вождем Израиля. Преисполненный благоговейного страха, Иисус Навин упал ниц и поклонился Ему. Затем он услышал слова обетования: "Вот, Я предаю в руки твои Иерихон и царя его, и находящихся в нем людей сильных" - и получил указания относительно взятия города. Повинуясь Божественному приказанию, Иисус должен был выступить впереди израильского войска. Предстояло не нападать на город, но обойти вокруг него, неся ковчег Божий под звуки труб. Процессию возглавляли вооруженные люди, отборные воины - им следовало теперь одержать победу не своим военным искусством и доблестью, но повиновением Божественным указаниям. За ними шли семеро священников с трубами. Затем священники, облаченные в свои одеяния, несли ковчег Божий, окруженный сиянием Божественной славы. Потом двигалось израильское войско, где каждое колено шло под собственным знаменем. В таком порядке они обходили вокруг обреченного города. Все стихло - раздавалась лишь поступь огромной массы народа и торжественные звуки труб, которые эхом разносились среди холмов и возвращались на улицы Иерихона. Когда заканчивался обход города, люди в молчании расходились по своим шатрам, и ковчег устанавливался на прежнее место в скинии. С удивлением и тревогой стражи города отмечали каждое движение и сообщали обо всем своим начальникам. Они не понимали значения всего этого, но когда увидели, как вооруженное воинство со священным ковчегом и в сопровождении священников каждый день обходит город, таинственность происходящего наполнила сердца жрецов и горожан ужасом. Это побудило их вновь осмотреть укрепления города, и они вновь уверились в том, что сумеют отразить самую сильную атаку. Многие с насмешкой отвергали всякое предположение о том, что такое странное шествие может причинить им какой-либо вред. Другие, объятые священным страхом, следили, как каждый день вокруг города двигалась необычная процессия. Они вспоминали, что когда-то перед евреями расступилось Красное море, что именно так им был открыт путь через Иордан. Они не знали, какие еще чудеса может совершить для них Бог в дальнейшем. В течение шести дней израильские воинства совершали обход вокруг города. Настал седьмой день, и с первыми проблесками зари Иисус снова пошел во главе Господнего воинства. Теперь им было велено обойти вокруг Иерихона семь раз и под сильный звук труб издать громкий клич, ибо Бог предал город в их руки. Огромное войско отправилось торжественной процессией вокруг обреченных стен. Все было тихо, и только мерные шаги идущих людей и внезапный звук труб нарушали тишину раннего утра. Могучие каменные стены, казалось, дрожали от дыхания множества людей. С возрастающим страхом стражи на стенах города следили за всем происходящим. Вот пройден один круг, за ним второй, третий, четвертый, пятый и шестой. Какова цель этих таинственных процессий? Какое великое событие последует за всем этим? Им не пришлось долго ждать. Как только окончился последний круг, длинное шествие остановилось. Трубы, ненадолго смолкшие, теперь зазвучали с необычайной силой, и от их звука, казалось, содрогнулась сама земля. Тогда стены из цельного камня с их массивными башнями и вышками зашатались от самого основания и с грохотом рухнули. Жители Иерихона оцепенели от ужаса, и израильские ополчения вошли в город и завладели им. Израильтяне одержали победу не своими силами. Эта победа принадлежала Господу - как и первый плод земли, город со всем, что находилось в нем, должен был стать жертвой, посвященной Богу. Таким образом Израиль понял, что при завоевании Ханаана надо преследовать не собственные интересы, но стать орудием исполнения воли Божьей, искать не богатств или самовозвышения, но славы Иеговы, своего Царя. Накануне взятия города было дано повеление: "Город будет под заклятием, и все, что в нем. Господу". "Берегитесь заклятого, чтоб и самим не подвергнуться заклятию... на стан сынов Израилевых не навести заклятия и не сделать ему беды". Всех жителей города и все живущее в нем: "и мужей и жен, и молодых и старых, и волов, и овец, и ослов" - истребили. Только верная Раав со своими домочадцами была пощажена, согласно обещанию соглядатаев. Сам город был предан огню. Его дворцы, храмы, великолепные строения с роскошными украшениями, богатыми драпировками и дорогостоящей утварью - все было сожжено. То, что не могло сгореть, "серебро и золото, и сосуды медные и железные", было посвящено на служение в скинии. Прокляли даже место, где стоял город. Крепости Иерихону не суждено более существовать. Суровая кара ожидала всякого, кто дерзнул бы восстановить стены, разрушенные Божественной силой. В присутствии всего Израиля прозвучали грозные слова: "Проклят пред Господом тот, кто восставит и построит город сей Иерихон; на первенце своем он положит основание его, и на младшем своем поставит врата его". Полное истребение жителей Иерихона было не чем иным, как исполнением указаний, когда-то данных через Моисея относительно жителей Ханаана. "И поразишь их... и не щади их". "А в городах сих народов... не оставляй в живых ни одной души" (Втор. 7:2; 20:16). Многим эти повеления кажутся противоречащими духу любви и милости, которым проникнуты другие места Библии, но они были воистину продиктованы безграничной мудростью и добротою. Бог желал поселить израильтян в Ханаане и сделать их таким народом и с такой' формой правления, чтобы они стали образцом Его царства на земле. Они должны были быть не только наследниками истинной религии, но и распространять ее принципы по всему миру. Хананеи же были привержены самому отвратительному и разнузданному язычеству, и следовало очистить землю от того, что наверняка препятствовало бы исполнению благих намерении Божьих. Жителям Ханаана предоставлялись все возможности для раскаяния. Сорок лет назад путь, проложенный через Красное море, и суды, свершенные над Египтом, явили неоспоримую власть Бога Израилева. И теперь свержение мадиамских царей, покорение Галаада и Васана говорили о том, что Иегова выше всех богов. Его святость и отвращение к нечистому проявились в судах, посетивших Израиль за участие в отвратительных обрядах на Ваал-Фегоре. Все эти события были хорошо известны жителям Иерихона, среди которых было немало тех, кто разделял мнение Раав, хотя и отказался повиноваться и признать, что Иегова, Бог Израилев, есть "Бог на небе вверху и на земле внизу". Подобно жителям допотопного мира, хананеи жили только для того, чтобы поносить Небо и осквернять землю. И любовь, и справедливость требовали немедленного уничтожения их как хулителей, восставших против Бога, и как врагов человека. Как легко небесное воинство сокрушило стены Иерихона, этого гордого города, чьи укрепления сорок лет назад внушили столько страха соглядатаям! Могущественный Вождь Израиля сказал: "Я предаю в руки твои Иерихон" - и против этих слов человек был бессилен. "Верою пали стены Иерихонские" (Евр. 11:30). Вождь воинства Господня говорил только с одним Иисусом. Он не явился всему собранию, и люди могли поверить словам его или же проявить сомнение - стоит ли повиноваться приказаниям, данным им во имя Бога. Им (курсив автора) не дано было видеть ангельские сонмы, следовавшие за ними во главе с Сыном Божьим. Они могли возразить: "Что за бессмысленные шествия, что за смешное ежедневное представление - ходить вокруг городских стен, дуя при этом в бараньи роги? Это все равно не может оказать никакого действия на массивные укрепления". Но сами эти процессии на протяжении столь длительного времени до момента окончательного разрушения стен способствовали укреплению веры Израиля. Это должно было запечатлеть в сознании людей мысль, что их сила заключается не в человеческой мудрости или могуществе, но только в Боге их спасения. Таким путем они должны были научиться полностью полагаться на своего Божественного Наставника. Для тех, кто верит Ему, Бог готов многое свершить. Тогда почему же Его народ не отличается особой силой? Да потому, что люди слишком полагаются на собственную мудрость и не дают Господу возможности проявить Свое могущество для их же пользы. Он стремится удовлетворить любую потребность Своих детей, доверяющихся Ему, если только они всецело полагаются на Него и с верой повинуются Ему. Вскоре после падения Иерихона Иисус решил напасть на Гай, небольшой город среди ущелий, который находился в нескольких милях к западу от Иорданской долины. Посланные туда соглядатаи вернулись с сообщением, что жителей там немного и захватить его будет нетрудно. Блестящая победа, которую Бог совершил для них, сделала израильтян самоуверенными. Так как Бог обещал им Ханаанскую землю, они чувствовали себя в безопасности и не сознавали, что только с Божественной помощью смогут достичь успеха. Даже Иисус Навин, составляя план захвата Гая, не обратился за советом к Богу. Израильтяне преисполнились самомнения и с презрением смотрели на своих врагов. Ожидая легкой победы, они думали, что для взятия города достаточно трех тысяч человек. Они вступили в бой, не будучи уверенными в том, с ними ли Бог или нет. Подойдя к воротам города, они встретили самое решительное сопротивление. Придя в ужас от численности врага, израильтяне в смятении бросились вниз по крутому склону. Хананеи упорно преследовали их "от ворот... и разбили их на спуске с горы". Хотя израильтяне понесли небольшие потери: только 36 человек было убито, - но это поражение лишило мужества все собрание. "Сердце народа растаяло и стало, как вода". Это был первый случай, когда они встретились с хананеями непосредственно на поле битвы, и если их обратили в бегство жители этого маленького города, что же будет с ними, когда начнется большое сражение? Иисус Навин смотрел на их неудачу как на последствия Божьего гнева; в отчаянии, охваченный мрачным предчувствием, он "разодрал одежды свои, и пал лицем своим на землю пред ковчегом Господним, и лежал до самого вечера, он и старейшины Израилевы, и посыпали прахом головы свои". "О, Господи Владыка! - молил он. - Для чего Ты перевел народ сей чрез Иордан, дабы предать нас в руки Аморреев и погубить нас?... О, Господи! Что сказать мне после того, как Израиль обратил тыл врагам своим? Хананеи и все жители земли услышат, и окружат нас, и истребят имя наше с земли. И что сделаешь тогда имени Твоему великому?" Господь ответил ему: "Встань, для чего ты пал на лице твое? Израиль согрешил, и преступили они завет Мой, который Я завещал им". Настало время, когда нужно было немедленно и решительно действовать, а не отчаиваться и причитать. В стане был совершен тайный грех, который нужно было обличить и удалять, чтобы присутствие и благословение Божье снова могло быть среди них. "Не буду более с вами, если не истребите из среды вашей заклятого". Один из тех, кто приводил в исполнение Божий приговор, нарушил Его повеление, и это навлекло проклятие на весь народ. Они "взяли из заклятого, и украли, и утаили". Иисус получил указания, как разоблачить преступника и наказать его. Для этого бросили жребий. Виновный не был прямо указан, дело некоторое время оставалось неясным, с тем чтобы народ почувствовал ответственность за свои грехи и, заглянув в свое сердце, в смирении обратился бы к Богу. Рано утром Иисус собрал весь народ по коленам, и торжественное, впечатляющее следствие началось. Расследование, шаг за шагом продвигалось. Вначале было выделено колено, потом племя, семейство, а затем и член семьи - Ахан, сын Хармия, из колена Иудина, был указан перстом Божьим как причина несчастья в Израиле. Для того чтобы доказать несомненность его вины и чтобы избежать обвинений в несправедливом осуждении преступника, Иисус торжественно потребовал от него сказать правду. Несчастный полностью сознался в своем преступлении: "Точно, я согрешил пред Господом, Богом Израилевым... Между добычею увидел я одну прекрасную Сеннаарскую одежду и двести сиклей серебра и слиток золота весом в пятьдесят сиклей; это мне полюбилось и я взял это; и вот, оно спрятано в земле среди шатра моего, и серебро под ним". Немедленно в указанное место были посланы люди, которые раскопали землю, и "вот, все это спрятано было в шатре его, и серебро под .ним. Они взяли это из шатра, и принесли к Иисусу... и положили пред Господом". Преступнику был вынесен приговор, который немедленно привели в исполнение. "За то, что ты навел на нас беду, Господь на тебя наводит беду в день сей", - сказал Иисус. Поскольку народ стал ответственным за грех Ахана и понес на себе его последствия, они должны были принять участие в его наказании. "И побили его все Израильтяне камнями". Затем над ним набросали огромную груду камней, которая явилась словно свидетелем этого преступления и наказания. "Посему то место называется долиною Ахор", что значит "беда". В книге Паралипоменон в память о нем написано: "Ахар, наведший беду на Израиля" (1 Пар. 2:7). Ахан согрешил, явно пренебрегая самым ясным и серьезным предупреждением Божьим и в высшей степени могущественными проявлениями Его силы. "Берегитесь заклятого, чтоб и самим не подвергнуться заклятию", - было объявлено всему Израилю. Это повеление прозвучало сразу же после чудесного перехода Израиля через Иордан, после совершения в народе обряда обрезания как признания Божьего завета; после празднования Пасхи и появления Ангела завета. Вождя воинства Господня. За этим последовало завоевание Иерихона, свидетельствующее о наказании, которое постигнет всех нарушителей Закона Божьего. Тот факт, что только благодаря Божественной мощи израильтяне одержали победу и что своими усилиями они никогда не завладели бы Иерихоном, придавал особенный вес повелению, запрещающему расхищать воинские трофеи. Бог могуществом Своего Слова сокрушил эту крепость; завоевание было Его, и только Ему одному должен был быть посвящен этот город со всем, что в нем находилось. Из миллионов израильтян только один человек осмелился в тот торжественный час победы и Божественного суда нарушить повеление Божье. Алчность Ахана возгорелась при виде богатой вавилонской одежды, и даже тогда, когда он из-за своей жадности лицом к лицу столкнулся со смертью, он назвал ее "прекрасной Сеннаарской одеждой". Один грех повлек за собой другой. Он присвоил себе и золото, и серебро, посвященные сокровищнице Господней. Он обокрал Бога в первых плодах земли Ханаанской. Смертельным грехом, явившимся причиной гибели Ахана, была алчность, самый распространенный из всех грехов, к которому относятся весьма легкомысленно. В то время как другие грехи обличают и наказывают, нарушение десятой заповеди редко вызывает осуждение. Из истории Ахана можно убедиться в чудовищности этого зла и его ужасных последствиях. Алчность - грех, который развивается постепенно. Ахан вынашивал в своем сердце жадность к наживе, пока это не стало его привычкой и не овладело всем его существом. Вынашивая это зло в своем сердце, он не думал о том, что навлечет несчастье на весь Израиль, его чувства были притуплены грехом, и он стал легкой добычей искушения. Не совершаются ли и теперь подобные грехи вопреки всем серьезным и недвусмысленным предостережениям? Нам так же четко запретили потворствовать корыстолюбию, как Ахану присваивать добычу из Иерихона. Бог относит этот грех к идолопоклонству. Нас предостерегли: "Не можете служить Богу и маммоне" (Мф. 6:24); "Берегитесь любостяжания" (Лк. 12:15); "И всякая нечистота и любостяжание не должны даже именоваться у вас" (Еф. 5:3). Перед нами страшная участь, постигшая Ахана, Иуду, Ананию, Сапфиру. Еще раньше мы узнали то же о Люцифере, "сыне зари", который претендовал на более высокое положение и навеки утратил сияние и славу небес. Однако невзирая на все эти предостережения корыстолюбие процветает. Повсюду можно видеть, куда ведет скользкая дорожка этого греха. Он становится причиной недовольства и разлада в семьях, возбуждает зависть и ненависть в бедном против богатого, заставляет богатого преследовать бедного. Этот грех существует не только в мире, но и в церкви. Сколь обычными стали здесь эгоизм, скупость, обман, пренебрежительное отношение к благотворительным делам, обкрадывание Бога "в десятинах и приношениях". Сколь многие из "благонравных" и регулярно посещающих церковь людей - увы! - Аханы. Многие не пропускают ни одного собрания, принимают участие в Вечере Господней, и в то же время среди их имущества таятся незаконные приобретения, проклятые Богом. Ради прекрасной вавилонской одежды многие жертвуют своей совестью и надеждой на вечное спасение. Многие меняют свою честность и способности на кошелек с серебром. Вопли несчастных бедняков остаются неуслышанными, свет Евангелия не распространяется; поступки мнимых христиан вызывают насмешки окружающих, создавая у них ложное представление о верующих, и все же, несмотря на это, алчные "христиане" продолжают и дальше копить свои сокровища. "Можно ли человеку обкрадывать Бога? А вы обкрадываете Меня", - говорит Господь (Мал. 3:8). Грех Ахана навлек бедствие на весь народ. За грех одного человека гнев Божий останется на Его церкви, пока беззаконие не будет обличено и искоренено. Больше всего церковь должна опасаться не открытых противников истины, безбожников и ругателей, но неискренних последователей Христа. Именно они являются причиной того, что Господь не посылает благословений Израилю, именно они навлекают несчастье на Его народ. Когда церковь переживает трудности, когда холодность и духовный упадок доставляют радость врагам Божьим, тогда, вместо того чтобы заламывать руки и оплакивать свое жалкое положение, члены церкви пусть зададутся вопросом - нет ли Ахана среди них? Со смирением заглянув в свое сердце, каждый пусть старается обнаружить скрытые грехи, которые стали преградой для Божественного присутствия. Ахан признал свою вину, когда было уже слишком поздно. Он видел, что после битвы при Гае потерпевшие поражение израильтяне вернулись разочарованные, но не вышел перед всеми и не исповедал своего греха. Он видел, как Иисус и старейшины в несказанной скорби пали ниц. Если бы он тогда исповедал свой грех, это в какой-то мере свидетельствовало бы о его раскаянии, но он продолжал хранить молчание. Ахан слышал, как народу было объявлено о совершенном преступлении, слышал даже точное определение его, но уста его сковала печать рокового молчания. Какой ужас охватил его душу, когда он узнал, что было указано его колено, затем его племя и его семья! Но, как и прежде, он не произнес исповедания до тех пор, пока перст Господень не указал на него. Теперь, когда грех уже нельзя было далее скрывать, он рассказал все, как было. Увы, признания часто совершаются подобным образом. Одно дело - признать факты тогда, когда они уже доказаны, и совсем другое - сознаться в своих грехах, известных только Богу и тебе. Ахан никогда не сознался бы, имей он надежду предотвратить последствия своего преступления. Но его признание только еще раз подтвердило справедливость заслуженного наказания. Он сознался в своем грехе, но в этом исповедании не было ни истинного раскаяния в совершенном преступлении, ни отвращения ко злу, оно не означало никакой светлой перемены в его душе. Подобное исповедание сделают те, кто будет стоять пред судом Божьим после того, как дело каждого будет решено к жизни или смерти. То, что ожидает каждого из нас, принудит виновных сознаться в своих грехах. Страшное чувство вины и мучительное ожидание суда заставят людей сделать это. Но такое признание не может спасти грешника. Доколе только возможно, многие скрывают свои беззакония от ближних, подобно Ахану, они чувствуют себя в безопасности и льстят себя надеждой, что Бог не будет столь строг, чтобы отметить их нечестие. Слишком поздно многие поймут, что никакие жертвы и приношения не очистят их от грехов. Когда откроются небесные книги. Судья ничего не скажет виновному о его преступлении - только бросит пронизывающий многозначительный взгляд, и беззаконник ясно припомнит каждый свой проступок. Тогда не нужно будет, как во дни Иисуса, отыскивать виновного от племени и семейства, уста каждого исповедают его стыд, и скрытые от людей преступления станут известны всему миру.

 

1.46. Благословение и проклятие

1.44. Переход через Иордан