Не клевещите на проституток

     Не клевещите на проституток и журналистов. При всем нашем с вами «пиетете» перед этими древнейшими на земле профессиями, пальма первенства рождения да и глубины гнусности принадлежит конечно не им. Я говорю об… истории и историках.

     Прародителем историков, понятно, был сам Адам. Кому, как не ему первому соврать про себя? Отъев от древа познания добра и зла, главное, что он понял, воспринял в этом познании – ни слова истины, особливо, ежели право первого голоса за тобой. Вряд ли Ева сама созналась бы в своем грехопадении – закон даже самой недемократичной страны разрешает не свидетельствовать против себя. Конечно же всю эту ахинею про яблоко, змея и соблазнение выдумал первенец Божий, сводя к минимуму меру своей ответственности за все несчастья человечества. Во истину, в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово был Бог! Вообще-то не Слово а Логос (так в греческих первоисточниках начинается евангелие от Иоанна). А Логос это, хм…, не совсем Слово, это гораздо шире понятие… Ну а если про морфемику, то в русском языке у «ЛОГос» и «ЛОЖь» один корень, но наш предмет не лингвистика, а все ж таки история.

     Так чем же она, история, так увлекательна человеку? Почему вообще называется наукой? Казалось бы – подмечай, описывай происходящее честно, искренне, непредвзято – вот и весь тебе труд-удовольствие… Никому же не приходит в голову назвать наукой (не к ночи будь помянута) журналистику, что занята вроде тем же, только по мелочи? В очевидном факте нет предмета исследования, доказательства, апологии, опровержения, а, следовательно, нет науки… Все так да не так… Взять хоть притчу о Каине и Авеле, втором (после древа) мутном деле в истории человечества. Якобы старший порешил младшего из ревности, из-за того, что Бог ягненка Авеля принял себе в жертву, а злаки Каина нет. Но кто, любопытно знать, эту историю поведал, ежели сам Господь до общения с людьми не опускался? Единожды солгав, лжешь уже без стыда и оглядки и ежели внимательно читать Пятикнижие, то верится все менее и менее как раз потому, что история с каждым новым сюжетом, со всею очевидностью, становится уже не просто описанием индифферентного наблюдателя, но иллюстрацией системы ценностей того, кто пишет или того, в угоду кому писано, а еще пошлее, ежели просто из тщеславной потребности называться первейшим и правдивейшим историком. Случались средь них и такие, что были искренни, но не в объективной точности, а в своем заблуждении, как такое бывает и с иной проституткой или с другим журналистом, но ложь в угоду, ложь во благо или ложь из неведения всегда остается-таки просто враньем.

     Двум богам служить нельзя, говорит Христос, из чего, надо догадываться, следует, что одному стало быть можно? И если служишь одному Богу, то уже гарантированно не врешь? Какая нелепость. Еще как врешь! Если служишь (опять нас преследуют эти «Л» и «Ж»), так значит и за воздаяние, будь то хлебы и рыбы или Царствие Небесное, а всего этого хочется больше, вот и служишь с запредельным рвением. Но ведь и этот, который рядом, он тоже с запредельным? А чтобы быть первым перед кормильцем, нужно либо сказать правду правдивее (так не говорят наверное, ну да оставим) оппонента, либо обвинить того во лжи (что проще), чем и занимается христианская, да и всякая прочая религия от самого зарождения.

     Историк (со скорбью приходится констатировать) всегда «лижет спину, лижет ниже» (как сказал бы поэт) современному ему правителю, государственной на тот момент морали, принятой к исполнению теологии… В общем… лжет (у «ЛЖет» и «ЛиЖет» тоже один корень или это просто странное созвучие букв, кривой омоним?) во благо. А что же делает последующий историк? А он вымарывает написанное предыдущим и по вымаранному пишет все наново, для достоверности либо оставляя пару очевидных фактов, либо истребляя всех, кто помнил, что все не так было. Истребляет, понятно, не историк, а «творец» новейшей истории, но чья подпись под манускриптом, скрижалями летописания? Как нам хочется оставить чистыми имена Аристотеля, Сенеки, Вольтера да и Карамзина тоже, забыть, вытравить из истории тот факт, что находились они и тысячи таких, как они в услужении у тиранов и тирании, как таковой.

     История потому и сделалась из описательного, изобразительного искусства наукой, что ей через века и тысячелетия приходится соскребать тонны грунтовки и краски предыдущих «живописцев» с подрамников времени. Но достигнув слоя изначального, не находит она там ничего, кроме полусгнившего холста с бледно проступающим изображением древа познания добра и зла и лукавой физиономией Адама, из двух равновеликих парадигм бытия избравшего не Правду, но Ложь. Так что не клевещите, не тратьте камней своих на проституток и журналистов, их грех – детская шалость против отвратительного циничного раздвигания ног перед богами и тиранами людьми, возведшими ложь в профессию, в искусство, в академическую науку. Я говорю об историках. Аминь.