28 февраля 1895 года - день первого публичного
показа братьями Огюстом и Луи Люмьер фильма «Выход рабочих с фабрики Люмьер», -
ранее они изобрели синематограф: небольшое устройство, состоящее из камеры,
проектора и печатающего устройства.
Этот день считается днём рождения кинематографа.
Как и человек, родившись, кинематограф «разговаривать» не умел, - показ фильма
сопровождался игрой на музыкальных инструментах.
Чуть позже был снят фильм - «Прибытие
поезда на вокзал Ля Сьота», который и приобрёл наибольшую известность.
«Немое кино — самая
чистая форма кинематографа. Ему, конечно, не хватает звука человеческого голоса
и шумов. Но их добавление не искупило тех необратимых последствий, которые
повлекло за собой. Если ранее не хватало одного только звука, то с его
введением мы лишились всех достижений, завоёванных чистым кинематографом» -
Альфред Хичкок.
При немом изобразительном ряде, «немая» школа изложения сложного сюжета, предполагала
ярчайшую внешнюю изобразительность переживаний героев; «расцветку» информации,
доносимой зрителям, посредством искусства
пантомимы; всё новыми способами монтажа; нарочитой и излишней «яркостью»
сюжета.
«Немые» актёры «обостряли» язык тела и
выражение лица, чтобы зрители могли лучше понять, что чувства героев.
При отсутствии звука зритель добавлял краски
своей души в визуальную информацию и этим делал её близкой себе, родственной. Его
мозг создавал тот образ, в котором он нуждался, придавал именно те свойства
визуальной информации, которой бы ему хотелось получить.
Юный кинематограф был пластично-пантомимическим.В каждой сцене движение, жесты и поза актёров имели ярчайшую чувственную
составляющую, понуждая зрителя продолжать идущую игру на экране в своей душе,
возбуждая фантазию и разжигая эмоции.
Кадр немого кино представал перед зрителем
в виде многозначного иероглифа, специфическим, особенным визуальным
рядом, призванным восполнить отсутствие звука.
Необходимо отметить и сотрудничество
«молчащего» экрана и книги, - в немом кино стали использоваться
интертитры, то есть, краткое описание происходящего на экране.
Погибнут наши!
Выдержат едва ли!
Подмога мчится в
бешеном дыму.
Мы надписи читать не
успевали,
Мы сердцем понимали,
что к чему.
Константин Ваншенкин.
Звук всегда исходит от какого-либо
объекта, т.е. имеет источник своего происхождения.
Звук в немом кино «изображали» визуально.
Режиссёрами использовалось немало
действенных способов «изображения звука», его визуализации: ноги, ступающие по
дорожке на цыпочках или грубые башмаки, шлёпающие по мостовой, по лужам;
удивлённо оборачивающиеся вслед проезжающей повозке или авто люди; крупным
планом рука, приставленная к «прислушивающемуся» уху; кадры стреляющих ружей
или звонящих колоколов; пар, вырывающийся из свистка паровоза; оркестр в
театре, крупным планом аплодирующие руки; а также испуганное, удивлённое или
восхищённое выражение лица героя при демонстрации «звуковых» явлений и
т.д.
Своё название «немое кино» получило после
появления звука в фильмах, а до этого оно было просто «кино». «Немой фильм»- это ретроним - термин, созданный для названия чего-либо, бывшего в
прошлом.
«В конце эпохи немого
кино великие кинематографисты - практически все - достигли уровня, близкого к
совершенству. Введение звука поставило их достижения под угрозу. Дело в том,
что в тот период блестящее мастерство замечательных художников оттенило жалкое непотребство
прочих, и люди малодостойные потихоньку вытеснялись из профессии. Теперь же с
приходом звука серость благополучно вернулась на свои позиции» - Франсуа Ролан
Трюффо.
Кинематографисты отмечали, что озвучивание
фильмов сыграло роковую роль, оно убило выразительность изобразительного ряда,
достигаемую мимикой и жестами. Искусство погружения, обволакивания, укутывания
зрителя в визуальную сказку испарилось, - стало легко скрывать «изобразительную
несостоятельность за болтовнёй».
…Там для распутства
символ есть единый -
Бокал вина, а
добродетель - шьёт…
…И вот - конец...
Рояль незримый умер,
Темно и незначительно
пожив.
Очнулся мир, прохладою
и шумом
Растаявшую выдумку
сменив…
В. Набоков, 1928 г.
Среди нас «обычных», живут особенные
люди, которые, как и мы, из безусловного, безопасного, тихого,
неосознаваемого и невесомого рая грёз пришли в этот несправедливый условный мир
образов, звуков, запахов, ощущений, эмоций.
Но, если для нас жизнь, - звуковое кино,
то они родились в «мир немого кино».
Люди, не могущие говорить, называют нас
говорящими, а не слышащими, себя же глухими, а не немыми. Они «говорят»без звука: знаками, жестами, письменно.
Глухие не знают, что они лишены звукового
образца речи; способности отразить, «отзеркалить» мир звуком.
Иероним Лабунский в стихотворении
«Сподвижнице» говорит о том, что глухие люди есть «рабы Великого Молчанья и невольники
заклятой тишины», в своей молчаливой дороге жизни в безмолвном празднике снов
им внятны лишь голоса своих сердец, волны несут их «в лишённый звуков океан»,
где Беззвучное Ничто незыблемым законом стоит над ними призраком судьбы.
Непостижимое уму
В ушах шумит – зачем,
к чему?
Павел Горшков.
Человек не рождается немым, он становится
таковым в мире тишины.
В мозг глухих не поступают звуковые
речевые сигналы, активизации нейронной системы не происходит, нейроны не
передают звуковую информацию в отделы мозга, «аудиобиблиотека» не формируется,
- слухоречевые связи не возникают.
"Я люблю тебя, жизнь!”
–
Пела девушка в белом.
Ни единого звука
С губ её не слетало,
Но пластично, красиво
Пели гибкие руки,
В ритме лёгких
движений
Так и чудились звуки…
…"Я люблю тебя,
жизнь!” –
Страстно пела певица,
И взлетала рука
Легкокрылою птицей…
Юлия Силантьева.
Наш мир отражается в языке как в
зеркале.
Слуховой анализатор играет в развитии речи
ключевую роль. Невозможно что-то сказать, не услышав это вначале.
Человек сначала слышит посредством
слухового анализатора, образец слышимого попадает в «аудиобиблиотеку» в мозге,
затем посредством речевого аппарата человек воспроизводит этот звук.
Можно образно сказать, что глухие «видят»
звук и «слышат» его глазами. Их глаза «переводят» движение рук при общении на
жестовом языке в речь.
В отсутствие звука требуется больше
внешней выразительности в передаче информации, когда не только рот, лицо, но и
всё тело должно «излучать» её.
Во время «разговора» глухих поле
зрения сужается и всё внимание фиксируется на рот, лицо, руки собеседника. Как
при просмотре захватывающего фильма зритель «перемещается» в картину, так и
глухой весь «вливается» в собеседника. Примерно так выглядит туннельное зрение
на уровне нейронов.
Глухие в общении требуют всего тебя. Если их собеседник
отворачивается или закрывает лицо руками, они перестают его «слышать».
У мира тишины свои
проблемы.
Вам кажется, что всё
для нас молчит?
Неправда! Ведь картины
тоже немы,
Но холст живёт и
чувствами кричит.
Татьяна Нужина.
Все дети изначально были немы –
разговаривать мы не умели, мы издавали звуки.
Речь – вторичный навык, её развитие в
норме происходит на основе слухового восприятия речи окружающих и подражания
ей.
Клики радости, крики
отчаянья…
В море звуков земли
родной
Мы живём островами
молчания,
Окружённые тишиной.
Иван Исаев.
Артикуляция в жестовых языках представляет
собой движение рта, напоминающее произношение слова или его части, при
совершении мануальных жестов.
Свои мысли мы проговариваем «в голове»
посредством внутренней речи на родном языке, - мысль облекается в слова, а глухие мыслят
образами, жестами и движениями рук, а также изображениями слов письменного
языка, который для них становится вторым.
Мозг человека в процессе мышления
оперирует не самим предметом, объектом, явлением, а его образом, символом.
Рука немого. Говорящая
рука...
Пять лепестков
неимоверного цветка,
Чей разум трепетный
Мерцает в каждой
жилке.
Цветок, взращённый
Безъязыкою душой.
Беззвучный свет
Звезды, далёкой и
большой,
Свет пониманья...
Наши речи слишком
пылки!
Юна Мориц.
Бывает, мы говорим во сне, а глухие –
шевелят руками. Переводчики с жестового языка, которые длительное время общаются с глухими,
во сне тоже начинают шевелить руками.
Кстати, кошки единственные животные, которые
могут родиться глухими.
Для иностранца, мы как «глухие», так как не
воспринимаем его речь.
И также «немые», так как не можем
говорить правильно на его языке.
А не понимаем, потому что не «слышим»:
речь иностранца для нас просто набор бессмысленных звуков.
А не слышим мы потому, что не можем
правильно произнести то, что сей иностранец нам говорит.
Этимологический словарь русского языка
Фасмера определяет слово немец (нѣмьць): как человека, говорящего
неясно, непонятно, как иностранца.
То есть немец, тот, кто не понимает
русский язык: «немой» и «глухой».
При изучении иностранного языка для нас
решающее значение имеет правильное произношение.
Произнося правильно иностранные слова,
прослушивая иностранную речь носителя, обладающего правильной артикуляцией, мы
«записываем» в нашу «аудиобиблиотеку» соответствующий реальности образец
иностранной речи.
Мы начинаем «слышать» иностранца и он
начинает «слышать» нас.
Также, если мы не можем правильно и
доступно донести до собеседника свою мысль, мы также будем «немы» и «глухи», не
понимая, что же мы хотим на самом деле друг другу сказать.
Какая разница между попыткой разговора с глухим человеком, не
зная жестового языка, с иностранцем, не зная его языка на соответствующем
уровне или с тем, который не может доступно выразить свою мысль? - Результат
будет одинаков: мы будем «смотреть» немое кино.
Помочь сайту
Поздравления
