Мнимая реальность Глава 5

Рэйна хлопнули по плечу. Он дернулся и поднял голову. Перед ним поставили кружку с горячим кофе.
- Ты чего, всю ночь здесь провел? – спросил Пит.
- Да я тут бумажки просматривал. Видимо задремал. – Рэйн отхлебнул кофе и довольно промычал.
- Тебе бы жениться, Рэйн. – Хихикнул Пит.
- Нет, спасибо. Мне вполне хватает Сэнди.
- Она, что вчера опять была с тобой? – Пит сел рядом.
Рэйн кивнул.
- У вас снова это было?
Рэйн опять кивнул. Пит недовольно поцокал.
- Слушай, ты мне друг. А друзьям я плохого не посоветую. Завязывай ты с ней.
- Да там завязывать то нечему. Просто секс. – Рэйн пригладил взъерошенные волосы.
- Я об этом и говорю. – Пит нагнулся к нему и прошептал. – Сэнди, конечно, девушка привлекательная. Но не стоит на ней зацикливаться. Ты знаешь, что… - монолог Пита прервал звонок телефона. Рэйн снял трубку.
- Да? – Он остановил Пита жестом. – Хорошо, выезжаем. – Рэйн надел пиджак.
- Что?
- Звонил Виткес. Еще один пациент пострадал.
Мужчины прыгнули в машину. Рэйн надавил на газ.
- Тебе лучше прекратить с ней встречаться. – Начал Пит.
- Ты о чем?
- О Сэнди.
- Пит. Давай я сам решу, что и когда мне прекращать. – Буркнул Рэйн.
- Ты не понимаешь. Она поиграет с тобой и бросит как котенка. Я не хочу, чтобы ты потом страдал.
- Я взрослый мужчина.
- Сэнди переспала с большей половиной участка. Кроме меня и еще парой старичков. Ты что хочешь, быть там, где побывали все?
Рэйн пересек ворота и заглушил мотор.
- Давай потом поговорим. – Они вышли из машины и двинулись к зданию. На лестнице их ожидал Виткес. Он был немного взволнован, что совсем не сочеталось с его холодными чертами лица.
- Здравствуйте, доктор Виткес.
- Добрый день, детектив Рэйн.
Рэйн кивнул на Пита.
- Это детектив Ларсен.
- Приятно познакомиться, детектив Ларсен. – Кивнул он и протянул руку для пожатия. – Пойдемте.
Рэйн и Ларсен проследовали за Виткесом. Они прошли по уже знакомому пути. Рэйн все хотел спросить Виткеса, для чего такая осмотрительность, если его лечебница исключительно для мирных пациентов? Возможно, в его больнице не так спокойно, как говорит Виткес. Возможно, случаи все-таки были.
- Сегодня утром, один из санитаров обнаружил Рональда Ореста мертвым. – Они остановились у палаты. Виткес пропустил детективов вперед. На полу, лежал бугорок, скрытый белой простыней. Рэйн надел перчатку и присев на корточки, откинул простыню. Он оглядел труп Рональда.
- Его никто не трогал?
- Нет. Санитар только прикрыл его простынкой. Я решил сначала позвонить вам.
Рэйн поднялся.
- Хорошо. Пит вызывай коронеров и экспертов.
- Ага.
Рэйн стащил перчатку, и, свернув ее, бросил в ведро.
- Доктор Виткес. Постарайтесь не выпускать пациентов из палат, пока мы тут все не закончим.
- У нас по расписанию завтрак, а после тренинги. Я не могу нарушать режим.
Рэйн поджал губы.
- Хорошо. Тогда выведите всех в зал и никого сюда не впускайте.
- Конечно. Том, Бил. – Окрикнул он.
- Пит, проследи. А я пока побеседую с доктором Виткесом. – Тихо проговорил Рэйн.
- Хорошо.
Они поднялись на лифте, на пятый этаж. Миновали коридор, в сопровождении того же охранника, который не выпускал их из виду. Затем вошли в кабинет. Виткес достал из ящика папку и протянул Рэйну. Детектив сел на диван.
- Рональд нарисовал это вчера.
Первые несколько рисунков, были похожи на бессмысленную мазню, которую обычно принимают за искусство. А вот остальные, заинтересовали Рэйна. На первом рисунке, Рональд запечатлел мужчину, стоящего у окна. Это был Берни Лазури. Он нарисовал его таким, каким его нашел Том Уильямс. На втором, Джон Диккенс. Рональд в точности передал тот жуткий момент, который собственно и привел его к смерти, в присутствии мужчин – двух санитаров и доктора Виткеса. На третьем, Рэйн. Его первая встреча с доктором Виткесом в кабинете. Затем в холле. На четвертом снова Рэйн. Он стоит у входа, с блокнотом. Но его ошеломленный взгляд блуждает где-то в пустоте. И наконец, на последнем, сам Рональд, лежащий на полу.
- Вы изучали рисунки, доктор Виткес?
Он кивнул.
- Что-нибудь странное заметили?
- Да. Я заметил его перемену настроения. Рональд был пейзажистом. А пейзажисты редко когда пишут портреты. А здесь, - Виткес встал напротив Рэйна – очевидно, что-то повлияло на него.
- Что же это могло быть?
Виткес пожал плечами.
- Все возможно. Потеря друга. Новое знакомство. Симпатия. Привязанность. Честно скажу. Когда я смотрел его портретные рисунки. Они меня, немного напугали. От них исходит какое-то напряжение.
- Да, я это тоже почувствовал.
- Рисунки слишком резкие, холодные. Я бы сказал, Рональд испытывал глубокий стресс, когда писал их.
Рэйн снова пролистал рисунки.
- Вы заметили, доктор Виткес. Рональд нарисовал еще одного персонажа. Он на всех рисунках. У Лазури и Диккенса за спиной. У вас в кабинете, в холле. Напротив Рональда. Кто это мог быть? Что хотел этим сказать Рональд?
- Может, это души умерших, что бродят по больнице? – предположил доктор.
Рэйн задумался.
- Какие лекарства принимал Рональд?
- Карбонат лития. Рональд страдал маниакально-депрессивным психозом. Вы же знаете, художники очень мнительные, чувствительные люди. И в одно утро, Рональд изменился. Стал нести бред. Вроде того, что зло должно прийти. Оно уже рядом. И так далее.
Рэйн кивнул.
- Я могу взять рисунки?
- Да, конечно.
Рэйн поднялся.             
- Ну, пойдемте.
У палаты вертелось несколько человек. Раздавались голоса и щелканье фотоаппарата. Рэйн отдал папку с рисунками Питу и заглянул в палату. Тело Рональда упаковали в темный мешок и погрузили на носилки.
- Ну, что, узнал что-нибудь?
- Как всегда. Ничего.
- Слушай, может, я поработаю с доктором? А то он мне что-то не нравиться. – Пробубнил Пит, открыв папку. – Это что?
- Рисунки Рональда.
- Осталось еще их в рамочку повесить. – Хмыкнул Пит. – Доктор Виткес. И часто в вашей больнице такое происходит?
- Прежде, никогда не было.
- А что же сейчас случилось?
- Откуда мне знать. Я бы рад сам узнать причину.
- Мг. – Кивнул Пит. Тело Рональда увезли. Рэйн вошел в палату, озираясь по сторонам.
- Ребят, ну, как?
- Отпечатков не так много. – Протянул мужчина в очках.
- Детектив Рэйн? – окликнул Том. Он переминался с ноги на ногу. Том заметно нервничал. – Можно вас?
- Что-то случилось? – испугался Виткес.
- Нет, доктор. – Он коротко взглянул на него. После перевел взгляд на Рэйна. – Я хотел кое-что сказать. Когда я обнаружил Рональда, он был еще жив.
- То есть, как, жив? – удивился доктор.
- Я опустился к нему, чтобы прощупать пульс. А он вдруг схватил, мня за рубашку и сказал…
- … сказал? – перебил Виткес. – Это невозможно. Ты ошибся.
- Нет, доктор. Рональд говорил.
- Такого не может быть.
- Да почему не может? – не понял Рэйн.
- По словам родственников, когда Рональд начал нести бред. Они сказали, что закроют его в больнице, если он не перестанет. Тогда то, Рональд и перестал говорить. Он вырезал себе язык. Так что это практически невозможно.
- Доктор, я отчетливо слышал, как Рональд сказал, «Он здесь». И передал мне это. – Том протянул листок, сложенный в несколько раз. Рэйн развернул его, округлив глаза. На бумаге было изображение Луны. Ее лицо в полупрофиль, а глаза, устремленные в сторону. Рэйн несколько минут разглядывал рисунок. Ноги сами собой двинулись в палату. Он остановился там, где недавно было тело Рональда. И понял. В его глазах вспыхнула догадка, а после желание отыскать то, что хотел сказать Рональд. Рэйн осмотрел кровать. Он попытался ее сдвинуть.
- Они привинчены к полу. В целях безопасности. 
- Нужно отодвинуть кровать. Принесите отвертку! – скомандовал Рэйн.
- Что ты задумал, Рэйн? – прошептал Пит. Ему совсем не нравился этот безумный взгляд Рэйна. Он кусал губы, с нетерпением ожидая, когда же эту чертову кровать снимут с болтов.
- Пит, помоги мне. – Мужчины взялись за спинки кровати, и с визгом сдвинули в сторону.
- Будь я проклят. – Прошептал Пит. Он перевел взгляд на Рэйна, который подошел к стене и сел на корточки. – Рэйн?
- Кажется, у нас есть второй кусочек головоломки. – С улыбкой протянул он, разглядывая надпись.
 
 
Монотонные шаги, слышались в глухом коридоре. Они двигались вдоль бесконечной серой стены. Холод и сладковатый запах теребил нос. Здесь было жутко, в свете тусклой лампы. Шаги остановились перед дверью с большой металлической ручкой. Руки толкнули дверь и вошли в просторное помещение. Здесь запах был сильнее. Свет ярче. Отчего рябило в глазах. По правую сторону стоял холодильник. Где, обычно держали покойников. Полевую стол, за которым сидел мужчина. Он, склонившись над клавиатурой, что-то печатал. За ним шкаф, с папками, книгами. От него небольшая столешница, с кофейником и микроволновкой. Мужчина поднял глаза и улыбнулся. После поднялся и подошел, протянув руку для пожатия.
- Привет, детективы.
- Блум. Ты здесь еще и обедаешь? – хмыкнул Пит.
- Мало того, я здесь завтракаю. А иногда и ужинаю. – Рассмеялся Блум. Он достал сотовый. – Сэм, ты сможешь подойти? Тут детективы пришли. Ага. – Блум отсоединился.  – Ну, рассказывайте.
- Это ты нам расскажи. Есть что интересное?
Он подошел к холодильнику.
- Много интересного, господа. – Он выдвинул ящик и откинул простыню. – После смерти, в связи с прекращением обменных процессов, тело по физическим законам отдает тепло до тех пор, пока его температура не сравняется с температурой окружающей среды. Начинается охлаждение с открытых частей тела. На скорость падения температуры влияют температура, влажность, движение воздуха, а также внутренние факторы: упитанность, индивидуальные особенности, причина смерти, наличие и характер одежды и др. Нормальной температурой тела считается 36,6— З6,8°С, от которой ведется отсчет. Но. У этого мистера, температура тела не изменилась. Вы можете сами убедиться в этом. Он все еще теплый.
- Его нашли только утром. Может, он еще не успел остыть. – Предположил Пит.
- Трупное окоченение  обычно появляется через два, три часа. Сразу после смерти наступает расслабление мускулатуры, которое приводит к отвисанию челюсти, конечностей, к подвижности в суставах, мышцы становятся мягкими на ощупь. Но от отсутствия всех этих признаков, я бы сказал, что этот мужчина просто спит.
- Ты хочешь сказать, что этот человек жив? – удивился Рэйн.
- Нет-нет. Он мертв. Но по непонятным мне причинам, и по всем физиологическим законам, его тело сохраняет прежние функции.
- Как это так? – Пит почесал затылок.
- Да и устанавливать давность смерти по высыханию не представляется возможным.
- Высыхание? – скривился Пит. – Это что еще за дрянь?
- Частичное высыхание наступает в первые минуты после смерти и зависит от испарения тканевой влаги. Проявляется быстрее в местах, которые при жизни увлажняются. Это белочные оболочки и роговицы глаз, что заметно по помутнению, потере блеска и появлению горизонтальных или треугольных (при открытых глазах) пятен у углов глаз. Эти пятна серовато-желтого цвета, появляются через два, три часа и называются «пятна Лярше». Высыхание заметно на кайме губ, в тех местах, где эпидермис тонкий: на мошонке, а также на слизистой женских половых органов и головке мужского полового члена. – Пита передернуло, когда Блум указал на сморщенную плоть Рональда.
- О, а можно, как-нибудь без этого? – Он отвернулся.
Блум ухмыльнулся и продолжил.
- Высыханию подвергаются посмертные повреждения, образуя пергаментные пятна. Из-за их плотной желтовато-буроватой корочки они напоминают ссадины. Высохшие участки кожи на мошонке, половых органах, пергаментные пятна в местах сдавления на груди при непрямом массаже сердца или случайных ударах, при манипуляциях с трупом могут быть приняты за прижизненные повреждения и привести к неправильным выводам. Для выяснения происхождения пятна оно смачивается водой, накладывается на поверхность мокрая салфетка, лучше пропитанная уксусно-спиртовым раствором. Пергаментное пятно через два, три часа полностью исчезнет, ссадина останется. Для решения вопроса также можно сделать разрез на границе пятна с неизмененной кожей. Выявление одинаковой окраски подлежащих тканей свидетельствует о пятне трупного высыхания, ибо при прижизненном повреждении подлежащие ткани будут темно-красного цвета. Ясно?
- Да. Ясно то, что у этого парня были проблемы с причиндалами. – Пробубнил Пит. Блум натянул простыню до линии груди.
- Ничего, Пит. Когда-нибудь я и твои причиндалы изучу. – Хохотнул Блум.
- Короче говоря, ты не сможешь определить время смерти?
- Я могу провести еще несколько тестов. На это потребуется время. Если вам не срочно, конечно? – Блум выдохнул. – Да, и еще. Смерть наступила в результате сердечного приступа.
- Да, ладно? – протянул Пит. – А то, что он всадил в себя парочку карандашей. Это так, пусто?
- Говоря простым языком, он испугался. Сердце не выдержало и туту.
- А испугался оттого, что карандаши увидел?
- Да, нет. Вряд ли. У меня дети, когда видят карандаши, писаются от счастья.
- То есть, он испугался, и умер. Или испугался, оттого что увидел карандаши, и потом умер от сердечного приступа? – запутался Пит. Рэйн молча слушал дискуссию мужчин.
- Я думаю, Рональд испытал ужас, задолго до своей смерти. Сердечный приступ тут не причем. Да и вообще. Тут дело в другом.
- В чем же, доктор Хаус? – с иронией протянул Пит.
- Карандаши. Почему именно карандаши? – Рэйн закусил губу.
- Может, потому что он был художником. Что нашел, тем и воспользовался.
- Смерть по призванию. – Задумчиво протянул Рэйн. Блум накинул простыню, и задвинул ящик. Мужчины прошли к столу.
- Хотите кофе? – предложил Блум.
- Нет. Как-то не воодушевляет пить здесь кофе.
- Зато спокойно, и никто не надоедает. – Хмыкнул он. В двери вошел очень худой и сутулый мужчина. Мешковатый плащ висел на нем, как на вешалке. Он улыбнулся и подошел к мужчинам.
- Рэйн, Пит. – Кивнул он. – Кэдди.
- Привет, привет. Принес? – Блум отхлебнул кофе. Тот кивнул и протянул папку Рэйну.
- Мы долго не могли понять, что же это такое. Но меня натолкнуло на мысль одна зарисовка в мифологии.
Рэйн быстро пробежался глазами по бумаге.
- Свечи? – Удивился он. Пит изогнул брови.
- Свечи? – повторил Пит.
- Церковные свечи. Причем сделанные в ручную. Им несколько сотен лет. 
- Оперативно работают, лабораторные крысы. – Ухмыльнулся Пит.
- Да и состав необычный. Помимо воска, я обнаружил несколько видов трав и некий компонент, неизвестного происхождения.
- Яд?
- Нет. – Сэм поджал губы. – Скажем так, он не из нашего мира.
- Это как?  
- Я точно не могу знать. Нужно время на его изучение. Но, у меня есть одна очень интересная история из мифологии. – Сэм похлопал себя по карманам. После извлек несколько помятых страниц и начал читать. – «На дворе стоял четырнадцатый век. Бедность и смерть ходила по земле. Много людей тогда пало от голода. Люди тогда были темными, и попросту боялись его – голода. Думая, что он зараза, поражающая, тело и дух. И тогда, на восьмой месяц года, в деревню пришел человек, в темной одежде. Он был белен, как лилия. Глаза ясные, как солнце, которого давно не видели люди, из-за неясного неба. От него пахло сладостью. Люди вышли посмотреть на чудо, что пришло в их деревню. Они обступили его, с жадностью разглядывая чужака.
Чужак снял капюшон и улыбнулся, отчего людям стало так хорошо, как было бы хорошо от тарелки супа.
Он сказал им – Я пришел к вам, чтобы дарить счастье. Я пришел чтобы, прогнать голод. Я пришел к вам, чтобы изогнать смерть!
И они поверили. С тех пор в их деревне не было голода. Не было смерти.
Наступил восьмой месяц второго года. И чужак, выйдя на улицу, созвал народ. Он сказал – Я дал вам счастье. Я дал вам пищу. Я уберег вас от смерти. Теперь пришло ваше время отплатить мне.
Люди удивились его словам. Отчего им платить за то, что итак должно быть?
И тогда чужак ответил – Я дал вам жизнь. И дам вам выбор. У каждого есть выбор: лишаться жизни, живота или другою части.
Люди испугались. Они прижимались друг к другу, не зная, что им делать. И как им поступить?
Не бойтесь! – сказал он. – Мне принадлежит лишь то, что по заслугам!».
- Подожди, Сэм. Ты к чему ведешь? – спросил Рэйн.
- Да, говори уже. А то эту тягомотину слушать, сил нет. – Сморщился Пит.
- Я это к тому. Что этот чужак, который пришел в деревню. Стал забирать то, что человек заслуживал. Ну, например. Писаря лишали рук. Глашатых языка.
- А художника глаз. – Перебил Рэйн.
- Да.
- А почему не рук. Он же руками рисует? – не понял Пит.
- Нет. Художники видят, рисуют, чувствуют глазами. – Объяснил Сэм.
-  А причем тут церковная свеча?
- Эм, по мифологии. «… в руках чужака, как черная ядовитая змея, шипел тонкий клинок. Лишившись ушей, юнец, увидев страшное чудовище, вскричал. Мать упала на колени, услышав голос сына. Он говорит, но он не слышит. Меж тем, змееныши вползли в отверстия. Был ужас отражен на лице бледном юноши. Он пал. И грудь его больше не вздымалась».
- Подожди, подожди. Как ты прочитал? – переспросил Рэйн. – Он говорит, но не слышит?
Сэм кивнул.
- Блум, ты осматривал его рот?
- Обижаешь.
- У него был язык?
Блум улыбнулся.
- Хочешь заглянуть к нему в рот? – Он направился к холодильнику. Выдвинул ящик и откинул простыню. Затем надел перчатки и аккуратно разомкнул челюсти. – Ну, как? Убедился?
Рэйн поджал губы.
- Значит, Рональд лишился глаз, только ради того, чтобы оставить нам подсказку. И эта надпись на стене, «Спаси ее».
 
 
- Бабушка, - пропела Луна, войдя в комнату – я принесла тебе суп. – Она поставила поднос с тарелкой на стол. – Бабушка? – удивилась Луна, пустой постели. Луна обернулась. Из ванной доносился шум. После дверь, со скрипом, приоткрылась, выпустив полоску света. Она сглотнула, тихо, почти на цыпочках шагнув к дверям ванной. Луна толкнула дверь и отшатнулась, обнаружив там сутулого, худого старика. Длинные седые волосы небрежно лежали на спине. На нем была широкая рубаха, в заплатках и широкие штаны, с бахромой. Старик стоял у зеркала и брился. Он медленно орудовал опасной бритвой, по сморщенному лицу. Старик обернулся к ней и ухмыльнулся. Маленькие глазки терялись среди морщин. Нос, пятачком и тонкие, как нитка губы, втягивались трубочкой, когда очередной взмах лезвия проходил по его щеке. – Как вы сюда попали? Кто вы такой? – прошептала она, едва держась на ногах. Она не сводила глаз с бритвы.
- Я пришел по твою душу. – Проскрипел старик и улыбнулся пустым ртом, в котором виднелись всего четыре зуба. Да и те были гнилыми, и кажется, шатались. Старик щелкнул челюстью и выругался, сплюнув два зуба. Они звонко стукнулись о керамическую раковину и нырнули в слив. – Я пришел за тобой! – повторил он, уже громче, сверкнув лезвием. Луна вскрикнула, попятившись назад. Она захлопнула дверь, прижавшись к ней спиной. Сердце колотилось так, словно над ее ухом отбивали барабаны.
- Луна? – позвала бабушка. Она стояла у кровати, с непонимающим видом. Луна выдохнула. Она прислушалась. Кажется, старик исчез. – Луна, что с тобой?
Девушка подскочила к бабушке, крепко сжав ту в объятиях.
- Да, что случилось то?
- С тобой все в порядке? Ты не ранена?
- В смысле? Почему я должна быть ранена? – Она мягко отстранила ее.
Луна натянуто улыбнулась.
- Да, так. Видимо мне просто показалось. – Она снова обняла ее. – Ложись в кровать. – Луна помогла ей, улечься. – И вообще, почему ты встала? Тебе нужен отдых.
Она принесла поднос с супом.
- Ты должна поесть.
- Конечно, детка. Я с удовольствием отужинаю тобой. – Тихо произнесла старуха. Ложка замерла у рта бабушки.
- Что ты сказала? – Выдохнула она.
- Я с удовольствием отужинаю супом. – Улыбнулась старушка.
- Ладно, - она поднялась с кровати и спиной двинулась к двери – ешь.
Едва за Луной закрылась дверь, как тарелка с супом полетела на пол. Старуха откинула одеяло и поднялась. Она чувствовала, как Луну гонит страх. Она убегает прочь, лишь изредка оборачиваясь назад. Старуха улыбнулась.
- Беги. Беги.
Она стащила ночную рубашку, проведя руками по морщинистому телу. Затем ее пальцы остановились на впадине, между груди. Она вдохнула, с силой вонзив ногти под кожу. Треск разошелся по комнате. Крик старухи, только рассмешил это, когда кожа, подобно чулку, с легкостью отошла от костей. Оно выдохнуло, сделав несколько шагов до окна. После окна резко распахнулись настежь, запуская в комнату, ночную прохладу. Запах смешался с запахами улицы. Это продолжало тихо хохотать, словно забывшись в безумии. Оно устало, или разочарованно вздохнуло и запрыгнуло на подоконник, вцепившись пальцами за выступ. Снова треск, но тихий не навящивым, лишь слышимый этим нечто. Глаза опустились вниз, с улыбкой наблюдая, за прохожими. После оно спружинило и исчезло в воздухе.
 

© Copyright: Юлия Пуляк, 2014

Регистрационный номер №0201595

от 17 марта 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0201595 выдан для произведения: Рэйна хлопнули по плечу. Он дернулся и поднял голову. Перед ним поставили кружку с горячим кофе.
- Ты чего, всю ночь здесь провел? – спросил Пит.
- Да я тут бумажки просматривал. Видимо задремал. – Рэйн отхлебнул кофе и довольно промычал.
- Тебе бы жениться, Рэйн. – Хихикнул Пит.
- Нет, спасибо. Мне вполне хватает Сэнди.
- Она, что вчера опять была с тобой? – Пит сел рядом.
Рэйн кивнул.
- У вас снова это было?
Рэйн опять кивнул. Пит недовольно поцокал.
- Слушай, ты мне друг. А друзьям я плохого не посоветую. Завязывай ты с ней.
- Да там завязывать то нечему. Просто секс. – Рэйн пригладил взъерошенные волосы.
- Я об этом и говорю. – Пит нагнулся к нему и прошептал. – Сэнди, конечно, девушка привлекательная. Но не стоит на ней зацикливаться. Ты знаешь, что… - монолог Пита прервал звонок телефона. Рэйн снял трубку.
- Да? – Он остановил Пита жестом. – Хорошо, выезжаем. – Рэйн надел пиджак.
- Что?
- Звонил Виткес. Еще один пациент пострадал.
Мужчины прыгнули в машину. Рэйн надавил на газ.
- Тебе лучше прекратить с ней встречаться. – Начал Пит.
- Ты о чем?
- О Сэнди.
- Пит. Давай я сам решу, что и когда мне прекращать. – Буркнул Рэйн.
- Ты не понимаешь. Она поиграет с тобой и бросит как котенка. Я не хочу, чтобы ты потом страдал.
- Я взрослый мужчина.
- Сэнди переспала с большей половиной участка. Кроме меня и еще парой старичков. Ты что хочешь, быть там, где побывали все?
Рэйн пересек ворота и заглушил мотор.
- Давай потом поговорим. – Они вышли из машины и двинулись к зданию. На лестнице их ожидал Виткес. Он был немного взволнован, что совсем не сочеталось с его холодными чертами лица.
- Здравствуйте, доктор Виткес.
- Добрый день, детектив Рэйн.
Рэйн кивнул на Пита.
- Это детектив Ларсен.
- Приятно познакомиться, детектив Ларсен. – Кивнул он и протянул руку для пожатия. – Пойдемте.
Рэйн и Ларсен проследовали за Виткесом. Они прошли по уже знакомому пути. Рэйн все хотел спросить Виткеса, для чего такая осмотрительность, если его лечебница исключительно для мирных пациентов? Возможно, в его больнице не так спокойно, как говорит Виткес. Возможно, случаи все-таки были.
- Сегодня утром, один из санитаров обнаружил Рональда Ореста мертвым. – Они остановились у палаты. Виткес пропустил детективов вперед. На полу, лежал бугорок, скрытый белой простыней. Рэйн надел перчатку и присев на корточки, откинул простыню. Он оглядел труп Рональда.
- Его никто не трогал?
- Нет. Санитар только прикрыл его простынкой. Я решил сначала позвонить вам.
Рэйн поднялся.
- Хорошо. Пит вызывай коронеров и экспертов.
- Ага.
Рэйн стащил перчатку, и, свернув ее, бросил в ведро.
- Доктор Виткес. Постарайтесь не выпускать пациентов из палат, пока мы тут все не закончим.
- У нас по расписанию завтрак, а после тренинги. Я не могу нарушать режим.
Рэйн поджал губы.
- Хорошо. Тогда выведите всех в зал и никого сюда не впускайте.
- Конечно. Том, Бил. – Окрикнул он.
- Пит, проследи. А я пока побеседую с доктором Виткесом. – Тихо проговорил Рэйн.
- Хорошо.
Они поднялись на лифте, на пятый этаж. Миновали коридор, в сопровождении того же охранника, который не выпускал их из виду. Затем вошли в кабинет. Виткес достал из ящика папку и протянул Рэйну. Детектив сел на диван.
- Рональд нарисовал это вчера.
Первые несколько рисунков, были похожи на бессмысленную мазню, которую обычно принимают за искусство. А вот остальные, заинтересовали Рэйна. На первом рисунке, Рональд запечатлел мужчину, стоящего у окна. Это был Берни Лазури. Он нарисовал его таким, каким его нашел Том Уильямс. На втором, Джон Диккенс. Рональд в точности передал тот жуткий момент, который собственно и привел его к смерти, в присутствии мужчин – двух санитаров и доктора Виткеса. На третьем, Рэйн. Его первая встреча с доктором Виткесом в кабинете. Затем в холле. На четвертом снова Рэйн. Он стоит у входа, с блокнотом. Но его ошеломленный взгляд блуждает где-то в пустоте. И наконец, на последнем, сам Рональд, лежащий на полу.
- Вы изучали рисунки, доктор Виткес?
Он кивнул.
- Что-нибудь странное заметили?
- Да. Я заметил его перемену настроения. Рональд был пейзажистом. А пейзажисты редко когда пишут портреты. А здесь, - Виткес встал напротив Рэйна – очевидно, что-то повлияло на него.
- Что же это могло быть?
Виткес пожал плечами.
- Все возможно. Потеря друга. Новое знакомство. Симпатия. Привязанность. Честно скажу. Когда я смотрел его портретные рисунки. Они меня, немного напугали. От них исходит какое-то напряжение.
- Да, я это тоже почувствовал.
- Рисунки слишком резкие, холодные. Я бы сказал, Рональд испытывал глубокий стресс, когда писал их.
Рэйн снова пролистал рисунки.
- Вы заметили, доктор Виткес. Рональд нарисовал еще одного персонажа. Он на всех рисунках. У Лазури и Диккенса за спиной. У вас в кабинете, в холле. Напротив Рональда. Кто это мог быть? Что хотел этим сказать Рональд?
- Может, это души умерших, что бродят по больнице? – предположил доктор.
Рэйн задумался.
- Какие лекарства принимал Рональд?
- Карбонат лития. Рональд страдал маниакально-депрессивным психозом. Вы же знаете, художники очень мнительные, чувствительные люди. И в одно утро, Рональд изменился. Стал нести бред. Вроде того, что зло должно прийти. Оно уже рядом. И так далее.
Рэйн кивнул.
- Я могу взять рисунки?
- Да, конечно.
Рэйн поднялся.             
- Ну, пойдемте.
У палаты вертелось несколько человек. Раздавались голоса и щелканье фотоаппарата. Рэйн отдал папку с рисунками Питу и заглянул в палату. Тело Рональда упаковали в темный мешок и погрузили на носилки.
- Ну, что, узнал что-нибудь?
- Как всегда. Ничего.
- Слушай, может, я поработаю с доктором? А то он мне что-то не нравиться. – Пробубнил Пит, открыв папку. – Это что?
- Рисунки Рональда.
- Осталось еще их в рамочку повесить. – Хмыкнул Пит. – Доктор Виткес. И часто в вашей больнице такое происходит?
- Прежде, никогда не было.
- А что же сейчас случилось?
- Откуда мне знать. Я бы рад сам узнать причину.
- Мг. – Кивнул Пит. Тело Рональда увезли. Рэйн вошел в палату, озираясь по сторонам.
- Ребят, ну, как?
- Отпечатков не так много. – Протянул мужчина в очках.
- Детектив Рэйн? – окликнул Том. Он переминался с ноги на ногу. Том заметно нервничал. – Можно вас?
- Что-то случилось? – испугался Виткес.
- Нет, доктор. – Он коротко взглянул на него. После перевел взгляд на Рэйна. – Я хотел кое-что сказать. Когда я обнаружил Рональда, он был еще жив.
- То есть, как, жив? – удивился доктор.
- Я опустился к нему, чтобы прощупать пульс. А он вдруг схватил, мня за рубашку и сказал…
- … сказал? – перебил Виткес. – Это невозможно. Ты ошибся.
- Нет, доктор. Рональд говорил.
- Такого не может быть.
- Да почему не может? – не понял Рэйн.
- По словам родственников, когда Рональд начал нести бред. Они сказали, что закроют его в больнице, если он не перестанет. Тогда то, Рональд и перестал говорить. Он вырезал себе язык. Так что это практически невозможно.
- Доктор, я отчетливо слышал, как Рональд сказал, «Он здесь». И передал мне это. – Том протянул листок, сложенный в несколько раз. Рэйн развернул его, округлив глаза. На бумаге было изображение Луны. Ее лицо в полупрофиль, а глаза, устремленные в сторону. Рэйн несколько минут разглядывал рисунок. Ноги сами собой двинулись в палату. Он остановился там, где недавно было тело Рональда. И понял. В его глазах вспыхнула догадка, а после желание отыскать то, что хотел сказать Рональд. Рэйн осмотрел кровать. Он попытался ее сдвинуть.
- Они привинчены к полу. В целях безопасности. 
- Нужно отодвинуть кровать. Принесите отвертку! – скомандовал Рэйн.
- Что ты задумал, Рэйн? – прошептал Пит. Ему совсем не нравился этот безумный взгляд Рэйна. Он кусал губы, с нетерпением ожидая, когда же эту чертову кровать снимут с болтов.
- Пит, помоги мне. – Мужчины взялись за спинки кровати, и с визгом сдвинули в сторону.
- Будь я проклят. – Прошептал Пит. Он перевел взгляд на Рэйна, который подошел к стене и сел на корточки. – Рэйн?
- Кажется, у нас есть второй кусочек головоломки. – С улыбкой протянул он, разглядывая надпись.
 
 
Монотонные шаги, слышались в глухом коридоре. Они двигались вдоль бесконечной серой стены. Холод и сладковатый запах теребил нос. Здесь было жутко, в свете тусклой лампы. Шаги остановились перед дверью с большой металлической ручкой. Руки толкнули дверь и вошли в просторное помещение. Здесь запах был сильнее. Свет ярче. Отчего рябило в глазах. По правую сторону стоял холодильник. Где, обычно держали покойников. Полевую стол, за которым сидел мужчина. Он, склонившись над клавиатурой, что-то печатал. За ним шкаф, с папками, книгами. От него небольшая столешница, с кофейником и микроволновкой. Мужчина поднял глаза и улыбнулся. После поднялся и подошел, протянув руку для пожатия.
- Привет, детективы.
- Блум. Ты здесь еще и обедаешь? – хмыкнул Пит.
- Мало того, я здесь завтракаю. А иногда и ужинаю. – Рассмеялся Блум. Он достал сотовый. – Сэм, ты сможешь подойти? Тут детективы пришли. Ага. – Блум отсоединился.  – Ну, рассказывайте.
- Это ты нам расскажи. Есть что интересное?
Он подошел к холодильнику.
- Много интересного, господа. – Он выдвинул ящик и откинул простыню. – После смерти, в связи с прекращением обменных процессов, тело по физическим законам отдает тепло до тех пор, пока его температура не сравняется с температурой окружающей среды. Начинается охлаждение с открытых частей тела. На скорость падения температуры влияют температура, влажность, движение воздуха, а также внутренние факторы: упитанность, индивидуальные особенности, причина смерти, наличие и характер одежды и др. Нормальной температурой тела считается 36,6— З6,8°С, от которой ведется отсчет. Но. У этого мистера, температура тела не изменилась. Вы можете сами убедиться в этом. Он все еще теплый.
- Его нашли только утром. Может, он еще не успел остыть. – Предположил Пит.
- Трупное окоченение  обычно появляется через два, три часа. Сразу после смерти наступает расслабление мускулатуры, которое приводит к отвисанию челюсти, конечностей, к подвижности в суставах, мышцы становятся мягкими на ощупь. Но от отсутствия всех этих признаков, я бы сказал, что этот мужчина просто спит.
- Ты хочешь сказать, что этот человек жив? – удивился Рэйн.
- Нет-нет. Он мертв. Но по непонятным мне причинам, и по всем физиологическим законам, его тело сохраняет прежние функции.
- Как это так? – Пит почесал затылок.
- Да и устанавливать давность смерти по высыханию не представляется возможным.
- Высыхание? – скривился Пит. – Это что еще за дрянь?
- Частичное высыхание наступает в первые минуты после смерти и зависит от испарения тканевой влаги. Проявляется быстрее в местах, которые при жизни увлажняются. Это белочные оболочки и роговицы глаз, что заметно по помутнению, потере блеска и появлению горизонтальных или треугольных (при открытых глазах) пятен у углов глаз. Эти пятна серовато-желтого цвета, появляются через два, три часа и называются «пятна Лярше». Высыхание заметно на кайме губ, в тех местах, где эпидермис тонкий: на мошонке, а также на слизистой женских половых органов и головке мужского полового члена. – Пита передернуло, когда Блум указал на сморщенную плоть Рональда.
- О, а можно, как-нибудь без этого? – Он отвернулся.
Блум ухмыльнулся и продолжил.
- Высыханию подвергаются посмертные повреждения, образуя пергаментные пятна. Из-за их плотной желтовато-буроватой корочки они напоминают ссадины. Высохшие участки кожи на мошонке, половых органах, пергаментные пятна в местах сдавления на груди при непрямом массаже сердца или случайных ударах, при манипуляциях с трупом могут быть приняты за прижизненные повреждения и привести к неправильным выводам. Для выяснения происхождения пятна оно смачивается водой, накладывается на поверхность мокрая салфетка, лучше пропитанная уксусно-спиртовым раствором. Пергаментное пятно через два, три часа полностью исчезнет, ссадина останется. Для решения вопроса также можно сделать разрез на границе пятна с неизмененной кожей. Выявление одинаковой окраски подлежащих тканей свидетельствует о пятне трупного высыхания, ибо при прижизненном повреждении подлежащие ткани будут темно-красного цвета. Ясно?
- Да. Ясно то, что у этого парня были проблемы с причиндалами. – Пробубнил Пит. Блум натянул простыню до линии груди.
- Ничего, Пит. Когда-нибудь я и твои причиндалы изучу. – Хохотнул Блум.
- Короче говоря, ты не сможешь определить время смерти?
- Я могу провести еще несколько тестов. На это потребуется время. Если вам не срочно, конечно? – Блум выдохнул. – Да, и еще. Смерть наступила в результате сердечного приступа.
- Да, ладно? – протянул Пит. – А то, что он всадил в себя парочку карандашей. Это так, пусто?
- Говоря простым языком, он испугался. Сердце не выдержало и туту.
- А испугался оттого, что карандаши увидел?
- Да, нет. Вряд ли. У меня дети, когда видят карандаши, писаются от счастья.
- То есть, он испугался, и умер. Или испугался, оттого что увидел карандаши, и потом умер от сердечного приступа? – запутался Пит. Рэйн молча слушал дискуссию мужчин.
- Я думаю, Рональд испытал ужас, задолго до своей смерти. Сердечный приступ тут не причем. Да и вообще. Тут дело в другом.
- В чем же, доктор Хаус? – с иронией протянул Пит.
- Карандаши. Почему именно карандаши? – Рэйн закусил губу.
- Может, потому что он был художником. Что нашел, тем и воспользовался.
- Смерть по призванию. – Задумчиво протянул Рэйн. Блум накинул простыню, и задвинул ящик. Мужчины прошли к столу.
- Хотите кофе? – предложил Блум.
- Нет. Как-то не воодушевляет пить здесь кофе.
- Зато спокойно, и никто не надоедает. – Хмыкнул он. В двери вошел очень худой и сутулый мужчина. Мешковатый плащ висел на нем, как на вешалке. Он улыбнулся и подошел к мужчинам.
- Рэйн, Пит. – Кивнул он. – Кэдди.
- Привет, привет. Принес? – Блум отхлебнул кофе. Тот кивнул и протянул папку Рэйну.
- Мы долго не могли понять, что же это такое. Но меня натолкнуло на мысль одна зарисовка в мифологии.
Рэйн быстро пробежался глазами по бумаге.
- Свечи? – Удивился он. Пит изогнул брови.
- Свечи? – повторил Пит.
- Церковные свечи. Причем сделанные в ручную. Им несколько сотен лет. 
- Оперативно работают, лабораторные крысы. – Ухмыльнулся Пит.
- Да и состав необычный. Помимо воска, я обнаружил несколько видов трав и некий компонент, неизвестного происхождения.
- Яд?
- Нет. – Сэм поджал губы. – Скажем так, он не из нашего мира.
- Это как?  
- Я точно не могу знать. Нужно время на его изучение. Но, у меня есть одна очень интересная история из мифологии. – Сэм похлопал себя по карманам. После извлек несколько помятых страниц и начал читать. – «На дворе стоял четырнадцатый век. Бедность и смерть ходила по земле. Много людей тогда пало от голода. Люди тогда были темными, и попросту боялись его – голода. Думая, что он зараза, поражающая, тело и дух. И тогда, на восьмой месяц года, в деревню пришел человек, в темной одежде. Он был белен, как лилия. Глаза ясные, как солнце, которого давно не видели люди, из-за неясного неба. От него пахло сладостью. Люди вышли посмотреть на чудо, что пришло в их деревню. Они обступили его, с жадностью разглядывая чужака.
Чужак снял капюшон и улыбнулся, отчего людям стало так хорошо, как было бы хорошо от тарелки супа.
Он сказал им – Я пришел к вам, чтобы дарить счастье. Я пришел чтобы, прогнать голод. Я пришел к вам, чтобы изогнать смерть!
И они поверили. С тех пор в их деревне не было голода. Не было смерти.
Наступил восьмой месяц второго года. И чужак, выйдя на улицу, созвал народ. Он сказал – Я дал вам счастье. Я дал вам пищу. Я уберег вас от смерти. Теперь пришло ваше время отплатить мне.
Люди удивились его словам. Отчего им платить за то, что итак должно быть?
И тогда чужак ответил – Я дал вам жизнь. И дам вам выбор. У каждого есть выбор: лишаться жизни, живота или другою части.
Люди испугались. Они прижимались друг к другу, не зная, что им делать. И как им поступить?
Не бойтесь! – сказал он. – Мне принадлежит лишь то, что по заслугам!».
- Подожди, Сэм. Ты к чему ведешь? – спросил Рэйн.
- Да, говори уже. А то эту тягомотину слушать, сил нет. – Сморщился Пит.
- Я это к тому. Что этот чужак, который пришел в деревню. Стал забирать то, что человек заслуживал. Ну, например. Писаря лишали рук. Глашатых языка.
- А художника глаз. – Перебил Рэйн.
- Да.
- А почему не рук. Он же руками рисует? – не понял Пит.
- Нет. Художники видят, рисуют, чувствуют глазами. – Объяснил Сэм.
-  А причем тут церковная свеча?
- Эм, по мифологии. «… в руках чужака, как черная ядовитая змея, шипел тонкий клинок. Лишившись ушей, юнец, увидев страшное чудовище, вскричал. Мать упала на колени, услышав голос сына. Он говорит, но он не слышит. Меж тем, змееныши вползли в отверстия. Был ужас отражен на лице бледном юноши. Он пал. И грудь его больше не вздымалась».
- Подожди, подожди. Как ты прочитал? – переспросил Рэйн. – Он говорит, но не слышит?
Сэм кивнул.
- Блум, ты осматривал его рот?
- Обижаешь.
- У него был язык?
Блум улыбнулся.
- Хочешь заглянуть к нему в рот? – Он направился к холодильнику. Выдвинул ящик и откинул простыню. Затем надел перчатки и аккуратно разомкнул челюсти. – Ну, как? Убедился?
Рэйн поджал губы.
- Значит, Рональд лишился глаз, только ради того, чтобы оставить нам подсказку. И эта надпись на стене, «Спаси ее».
 
 
- Бабушка, - пропела Луна, войдя в комнату – я принесла тебе суп. – Она поставила поднос с тарелкой на стол. – Бабушка? – удивилась Луна, пустой постели. Луна обернулась. Из ванной доносился шум. После дверь, со скрипом, приоткрылась, выпустив полоску света. Она сглотнула, тихо, почти на цыпочках шагнув к дверям ванной. Луна толкнула дверь и отшатнулась, обнаружив там сутулого, худого старика. Длинные седые волосы небрежно лежали на спине. На нем была широкая рубаха, в заплатках и широкие штаны, с бахромой. Старик стоял у зеркала и брился. Он медленно орудовал опасной бритвой, по сморщенному лицу. Старик обернулся к ней и ухмыльнулся. Маленькие глазки терялись среди морщин. Нос, пятачком и тонкие, как нитка губы, втягивались трубочкой, когда очередной взмах лезвия проходил по его щеке. – Как вы сюда попали? Кто вы такой? – прошептала она, едва держась на ногах. Она не сводила глаз с бритвы.
- Я пришел по твою душу. – Проскрипел старик и улыбнулся пустым ртом, в котором виднелись всего четыре зуба. Да и те были гнилыми, и кажется, шатались. Старик щелкнул челюстью и выругался, сплюнув два зуба. Они звонко стукнулись о керамическую раковину и нырнули в слив. – Я пришел за тобой! – повторил он, уже громче, сверкнув лезвием. Луна вскрикнула, попятившись назад. Она захлопнула дверь, прижавшись к ней спиной. Сердце колотилось так, словно над ее ухом отбивали барабаны.
- Луна? – позвала бабушка. Она стояла у кровати, с непонимающим видом. Луна выдохнула. Она прислушалась. Кажется, старик исчез. – Луна, что с тобой?
Девушка подскочила к бабушке, крепко сжав ту в объятиях.
- Да, что случилось то?
- С тобой все в порядке? Ты не ранена?
- В смысле? Почему я должна быть ранена? – Она мягко отстранила ее.
Луна натянуто улыбнулась.
- Да, так. Видимо мне просто показалось. – Она снова обняла ее. – Ложись в кровать. – Луна помогла ей, улечься. – И вообще, почему ты встала? Тебе нужен отдых.
Она принесла поднос с супом.
- Ты должна поесть.
- Конечно, детка. Я с удовольствием отужинаю тобой. – Тихо произнесла старуха. Ложка замерла у рта бабушки.
- Что ты сказала? – Выдохнула она.
- Я с удовольствием отужинаю супом. – Улыбнулась старушка.
- Ладно, - она поднялась с кровати и спиной двинулась к двери – ешь.
Едва за Луной закрылась дверь, как тарелка с супом полетела на пол. Старуха откинула одеяло и поднялась. Она чувствовала, как Луну гонит страх. Она убегает прочь, лишь изредка оборачиваясь назад. Старуха улыбнулась.
- Беги. Беги.
Она стащила ночную рубашку, проведя руками по морщинистому телу. Затем ее пальцы остановились на впадине, между груди. Она вдохнула, с силой вонзив ногти под кожу. Треск разошелся по комнате. Крик старухи, только рассмешил это, когда кожа, подобно чулку, с легкостью отошла от костей. Оно выдохнуло, сделав несколько шагов до окна. После окна резко распахнулись настежь, запуская в комнату, ночную прохладу. Запах смешался с запахами улицы. Это продолжало тихо хохотать, словно забывшись в безумии. Оно устало, или разочарованно вздохнуло и запрыгнуло на подоконник, вцепившись пальцами за выступ. Снова треск, но тихий не навящивым, лишь слышимый этим нечто. Глаза опустились вниз, с улыбкой наблюдая, за прохожими. После оно спружинило и исчезло в воздухе.
 

 

Мнимая реальность Глава 4

Мнимая реальность Глава 6