So am I as the rich, whose blessed key Can bring him to his sweet up-locked treasure, The which he will not every hour survey, For blunting the fine point of seldom pleasure. Therefore are feasts so solemn and so rare, Since, seldom coming, in the long year set, Like stones of worth they thinly placed are, Or captain jewels in the carcanet. So is the time that keeps you as my chest, Or as the wardrobe which the robe doth hide, To make some special instant special blest, By new unfolding his imprison'd pride. Blessed are you, whose worthiness gives scope, Being had, to triumph, being lack'd, to hope.
В тебе есть всё: и плеск ручьёв весны, и летний дождик, и мороз до дрожи. Богатства всей Земли мне не нужны, ведь у меня есть ты, а ты - дороже, но, отдалённый чередой разлук, не отнимай последнюю надежду, что насладятся зрение и слух сокровищем своим, как было прежде: что будет осень, упадёт листва нам пОд ноги, как рукопись романа, и много раз горевшие слова вновь прозвучат, и, молодым и пьяным, нам будет, мой любимый, всё равно, какой ценой оплачено вино.
[Скрыть]Регистрационный номер 0000290 выдан для произведения:
аллюзия по прочтении сонета 52 Шекспира
So am I as the rich, whose blessed key Can bring him to his sweet up-locked treasure, The which he will not every hour survey, For blunting the fine point of seldom pleasure. Therefore are feasts so solemn and so rare, Since, seldom coming, in the long year set, Like stones of worth they thinly placed are, Or captain jewels in the carcanet. So is the time that keeps you as my chest, Or as the wardrobe which the robe doth hide, To make some special instant special blest, By new unfolding his imprison'd pride. Blessed are you, whose worthiness gives scope, Being had, to triumph, being lack'd, to hope.
В тебе есть всё: и плеск ручьёв весны, и летний дождик, и мороз до дрожи. Богатства всей Земли мне не нужны, ведь у меня есть ты, а ты - дороже, но, отдалённый чередой разлук, не отнимай последнюю надежду, что насладятся зрение и слух сокровищем своим, как было прежде: что будет осень, упадёт листва нам пОд ноги, как рукопись романа, и много раз горевшие слова вновь прозвучат, и, молодым и пьяным, нам будет, мой любимый, всё равно, какой ценой оплачено вино.