Я усталому собрату...
Я усталому собрату
не успел подать руки,
чтоб вернуть его обратно
с того берега реки.
В одиночестве навеки
он на том краю реки,
а живые человеки
бесконечно далеки.
Он оставил настежь двери,
я гляжу ему вослед,
в дальний всматриваюсь берег
сквозь туман прошедших лет.
Там лишь смутные картины,
лишь безмолвие и тишь,
а поток неукротимый
взглядом не перелетишь.
Дверь открыта – путь заказан.
Уж прости за всё, собрат!
Не видать и краем глаза
списка будущих утрат.
Подглядеть бы! Знать бы раньше!
Лишь известно наперёд,
что живёшь и умираешь,
неизвестен лишь черёд.
Мне б догнать, вернуть, да где там!
И вглядеться не могу...
Он на том, а мы на этом,
на привычном берегу.
Так, в безмолвном разговоре,
руку вслед ему тяну,
будто жду, что в чьей-то воле
отменить мою вину.
Я усталому собрату
не успел подать руки,
чтоб вернуть его обратно
с того берега реки.
В одиночестве навеки
он на том краю реки,
а живые человеки
бесконечно далеки.
Он оставил настежь двери,
я гляжу ему вослед,
в дальний всматриваюсь берег
сквозь туман прошедших лет.
Там лишь смутные картины,
лишь безмолвие и тишь,
а поток неукротимый
взглядом не перелетишь.
Дверь открыта – путь заказан.
Уж прости за всё, собрат!
Не видать и краем глаза
списка будущих утрат.
Подглядеть бы! Знать бы раньше!
Лишь известно наперёд,
что живёшь и умираешь,
неизвестен лишь черёд.
Мне б догнать, вернуть, да где там!
И вглядеться не могу...
Он на том, а мы на этом,
на привычном берегу.
Так, в безмолвном разговоре,
руку вслед ему тяну,
будто жду, что в чьей-то воле
отменить мою вину.
Нет комментариев. Ваш будет первым!