ГлавнаяСтихиЛирикаГородская → Хроники глубинки

Хроники глубинки

22 августа 2012 - Валерий Левченко

Забытый на́долго и прочно,

варганю хроники глубинки

и отправляю письма почтой,

хотя надёжней — голубиной.

 

Сижу-взираю неприкаянно,

как тихо гаснет зелень летняя.

Вокруг российская окраина

конца двадцатого столетия.

 

В окне пейзажи малой родины —

и без конца, и без начала...

Картофель выкопан, и вроде бы

на сердце сразу полегчало.

 

Туман, дожди... Прощай, жарища!

На горизонте тучи кучей.

Отключена вода в жилищах —

за этот месяц третий случай.

 

Пока способствует погода,

и деньги выданы по смете,

идёт ремонт водопровода,

а также — чинят теплосети.

 

Ну, были с газом перебои —

у тех, кто пользуется газом...

Но дым над тэцовской трубою

струится в небо безотказно.

 

А значит, ток бежит по проводу —

да будет свет нам электрический!

Всё у народа меньше повода

период хаять исторический.

 

Горят лампады телевизоров:

бонжур ля мур, кокосы-лилии...

У нас же овощь нынче вызрела,

грибочков малость засолили.

 

Подорожал на время сахар,

а так — снабжение в порядке.

Но местный сеятель и пахарь

всё больше кормится от грядки.

 

Стоят мосты, стоят вокзалы...

Стоит завод — заброшен просто.

Шумят толкучки и базары

экономическим форпостом.

 

Торгуй, Россия, в пух и перья!

За банку жилистой тушёнки

обломки рухнувшей империи

идут сегодня по дешёвке.

 

С обидой тайной за державу,

акционер и совладелец

несёт из цеха гайку ржавую,

на власть и бога не надеясь.

 

Авось, сгодится для продажи.

Лежала плохо — вот особенность.

Чай, не казённое, а наше:

пусть завалящая, но собственность!

 

И как вокруг ни погляжу я,

у нас большие перемены:

страна прикажет быть буржуем,

и все уходят в бизнесмены.

 

Что нам тайги никчёмный запах?

Я еду, еду — за товаром!..

Кому — на юг, кому — на запад.

Что до тумана — он задаром.

 

Народ гуляет безработный —

свободный, пьяный, беззаботный.

Спасибо партии родной

за бесконечный выходной!..

 

Задор забылся комсомольский –

тот, пионерско-октябрятский.

Прикид всё более заморский,

а общий вид всё больше бл...ский.

 

Да, здесь не Рио, не столица,

но и вдали от юбилеев —

миллионеров — завалиться!

Штаны протёртые белеют...

 

У нас не мировые центры —

Нью-Йорки-Лондоны-Парижи,

но те же вывески и цены,

труба лишь ниже, дым пожиже..

 

Всё те же “Сникерсы” и “Марсы”,

и “Джуси фрут” и “Вригли сперминт”

всё больше проникают в массы,

мозги им вытесняя спермой.

 

Наевшись вдрызг духовной пищи,

теперь возжаждали телесной.

Неинтересно: умный нищий.

Дурак богатый — интересно.

 

И понимаешь, что в провинции

бумагу портить нету проку,

что здесь нетрудно быть провидцем

и невозможно быть — пророком.

 

Русь! И в холуйстве — захолустная.

И разбитная, и печальная.

Свобода слова только устная,

и большей частью — непечатная.

 

Ищу средь хаоса суетного

душе какого-то подспорья

и в самой дальней части света

пишу записки из подполья.

 

Я, может, памятник эпохе

сооружу вот так неслабый —

авось, перепадут мне крохи

провинциальной поздней славы.

 

Ещё чуть-чуть — и нет проблемы,

и руки радостно умою!

И коммерсанты в пыльных шлемах

склонятся молча предо мною...

© Copyright: Валерий Левченко, 2012

Регистрационный номер №0071505

от 22 августа 2012

[Скрыть] Регистрационный номер 0071505 выдан для произведения:

Забытый на́долго и прочно,

варганю хроники глубинки

и отправляю письма почтой,

хотя надёжней — голубиной.

 

Сижу-взираю неприкаянно,

как тихо гаснет зелень летняя.

Вокруг российская окраина

конца двадцатого столетия.

 

В окне пейзажи малой родины —

и без конца, и без начала...

Картофель выкопан, и вроде бы

на сердце сразу полегчало.

 

Туман, дожди... Прощай, жарища!

На горизонте тучи кучей.

Отключена вода в жилищах —

за этот месяц третий случай.

 

Пока способствует погода,

и деньги выданы по смете,

идёт ремонт водопровода,

а также — чинят теплосети.

 

Ну, были с газом перебои —

у тех, кто пользуется газом...

Но дым над тэцовской трубою

струится в небо безотказно.

 

А значит, ток бежит по проводу —

да будет свет нам электрический!

Всё у народа меньше повода

период хаять исторический.

 

Горят лампады телевизоров:

бонжур ля мур, кокосы-лилии...

У нас же овощь нынче вызрела,

грибочков малость засолили.

 

Подорожал на время сахар,

а так — снабжение в порядке.

Но местный сеятель и пахарь

всё больше кормится от грядки.

 

Стоят мосты, стоят вокзалы...

Стоит завод — заброшен просто.

Шумят толкучки и базары

экономическим форпостом.

 

Торгуй, Россия, в пух и перья!

За банку жилистой тушёнки

обломки рухнувшей империи

идут сегодня по дешёвке.

 

С обидой тайной за державу,

акционер и совладелец

несёт из цеха гайку ржавую,

на власть и бога не надеясь.

 

Авось, сгодится для продажи.

Лежала плохо — вот особенность.

Чай, не казённое, а наше:

пусть завалящая, но собственность!

 

И как вокруг ни погляжу я,

у нас большие перемены:

страна прикажет быть буржуем,

и все уходят в бизнесмены.

 

Что нам тайги никчёмный запах?

Я еду, еду — за товаром!..

Кому — на юг, кому — на запад.

Что до тумана — он задаром.

 

Народ гуляет безработный —

свободный, пьяный, беззаботный.

Спасибо партии родной

за бесконечный выходной!..

 

Задор забылся комсомольский –

тот, пионерско-октябрятский.

Прикид всё более заморский,

а общий вид всё больше бл...ский.

 

Да, здесь не Рио, не столица,

но и вдали от юбилеев —

миллионеров — завалиться!

Штаны протёртые белеют...

 

У нас не мировые центры —

Нью-Йорки-Лондоны-Парижи,

но те же вывески и цены,

труба лишь ниже, дым пожиже..

 

Всё те же “Сникерсы” и “Марсы”,

и “Джуси фрут” и “Вригли сперминт”

всё больше проникают в массы,

мозги им вытесняя спермой.

 

Наевшись вдрызг духовной пищи,

теперь возжаждали телесной.

Неинтересно: умный нищий.

Дурак богатый — интересно.

 

И понимаешь, что в провинции

бумагу портить нету проку,

что здесь нетрудно быть провидцем

и невозможно быть — пророком.

 

Русь! И в холуйстве — захолустная.

И разбитная, и печальная.

Свобода слова только устная,

и большей частью — непечатная.

 

Ищу средь хаоса суетного

душе какого-то подспорья

и в самой дальней части света

пишу записки из подполья.

 

Я, может, памятник эпохе

сооружу вот так неслабый —

авось, перепадут мне крохи

провинциальной поздней славы.

 

Ещё чуть-чуть — и нет проблемы,

и руки радостно умою!

И коммерсанты в пыльных шлемах

склонятся молча предо мною...

 
Рейтинг: 0 344 просмотра
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!