В предгорьях Южного Урала,
копая в руслах рек песок,
бредут старатели устало,
в руках их сито и совок.
Когда-то мощные артели
из горно-рудников лихих
здесь песни каменные пели,
в тазах звонкий шлих.
Когда-то кучи самородков
дарил копателям Урал,
тут за одну свою находку
старатель тыщи получал.
Удача с дурнями играла:
сегодня - царь, а завтра - нищ,
артель, найдя топаз, гуляла,
а утром нет вчерашних тыщ.
Давно ушли те дни крутые,
в помине тех артелей нет,
пропали жилы золотые,
исчез навеки самоцвет.
Но до сих пор по звонким речкам,
где режет нож косы разлив,
костра увидеть можно свечку,
услышать гравия промыв.
Старатель в нервном возбужденье
стоит в воде, в лоток смотрясь,
и, круговым рукодвиженьем,
с него отмучивает грязь.
А вдруг блеснёт слезой кровавой
рубин, Урала амулет?
А вдруг сверкнёт искрой, лукаво,
берилл, прозрачный самоцвет?
Иль изумруд зелёным боком,
сквозь муть речную заблестит.
Иль сквозь синеющее око
сапфир надеждой угостит.
Стучит мотыга, роя гальку
за кубометром кубометр,
и мокрую от пота майку
прохладой сушит вольный ветр.
Закрыла ночь за солнцем ставни,
убрал старатель свой лоток,
вложил он жизнь и душу в камни,
но сгинул каменный цветок...