Слишком едкое утро. Туман за окном ядом. Умирающий год – видишь, листья гниют молча? Умирающий город – тяжелый удар смрада. В полумраке «уюта» от боли в груди корчусь.
Говорили что сердце, но это не тот поезд. Комом в горле застряли слова в темноту с куполами. Это там, глубоко, пробудилась на свет совесть- Та, что вечно была туго стянутая ремнями.
Слышишь, Кто Ты Там, в тЕнях от старого иконостаса- Два глотка обжигающей? Видишь, сижу открытый? На, лови, хочешь теплого, свежего мяса? Это вместо пустых и неискренних слов молитвы.
Слишком едкое утро. Шипящими всё режет. А улыбки все чаще и чаще идут за оскалы. Закрываю глаза, а в груди все сильней скрежет- Будто что-то в ночи на куски разрывают шакалы.
Слишком едкое… Мне бы хоть пару строчек! Много слов на ветру, как же высказать их свету? Только взгляд в пустоту-настоящее всех одиночек. Только стон и тоска затуманенного рассвета.
[Скрыть]Регистрационный номер 0093088 выдан для произведения:
Слишком едкое утро. Туман за окном ядом. Умирающий год – видишь, листья гниют молча? Умирающий город – тяжелый удар смрада. В полумраке «уюта» от боли в груди корчусь.
Говорили что сердце, но это не тот поезд. Комом в горле застряли слова в темноту с куполами. Это там, глубоко, пробудилась на свет совесть- Та, что вечно была туго стянутая ремнями.
Слышишь, Кто Ты Там, в тЕнях от старого иконостаса- Два глотка обжигающей? Видишь, сижу открытый? На, лови, хочешь теплого, свежего мяса? Это вместо пустых и неискренних слов молитвы.
Слишком едкое утро. Шипящими всё режет. А улыбки все чаще и чаще идут за оскалы. Закрываю глаза, а в груди все сильней скрежет- Будто что-то в ночи на куски разрывают шакалы.
Слишком едкое… Мне бы хоть пару строчек! Много слов на ветру, как же высказать их свету? Только взгляд в пустоту-настоящее всех одиночек. Только стон и тоска затуманенного рассвета.
Не хандри! Не по нам пред бедой гнуться, Чтоб на пятую точку, да лапы кверху. Пусть шныряют в сарказмах гнилые вонючки, Но летят умирать в небеса стерхи.
Сильным будь, как когда-то точил зубы Впиться в душу, да крови живой хряпнуть. Отказалась сука-ведьма та - дать дуба, Хоть отремился к тому, и успел ляпнуть.
Не хандри! У рассвета запас свежий Солнца радуг, тумана и дождей в тучах. Не желаешь к той, что была прежней, Не боись, бывалый, подберёшь лучше!