Нарисовав, не отпускал…
Пришёл к нам Ники…
Присели, вникли…
Племянник Ники, зубоскал…
Её привёл он… Рисовать…
А дядька лучшее в ней выбрал,
Ах!.. Старый грызли!..
Подкрасил суриком
Соски и губы…
Старый урка
Колготки по бедру обрезал-
Он жаден был почище Креза!..
Не стал сбривать ей чернобурку,
Втыкался и щекой ласкался…
Из пацанов так только Васька
Умел, загнув салазки…
Прирезан он, любитель сказок!..
…Грустила… К дядьке свёл пацан…
А тот три дня не выпускал…
Тряпьём драпировал кровать,
Печь натопил, чтоб в обнажении
Ей было радостно… И сам
То порисует, т о уважит!...
Как быть?.. Она всех нам же
Уж год, как женщина!..
…Хоть дядька немощен,
Она нашла, какая вещь
В нём оказалась главная!..
…Пришли за ней: - Молчи, Аглая!..
Его зажали на постели -
Ладонью рот!.. На руки сели!..
Аглаю вынесли нагою,
И сфоткались все три героя,
Проверив, всё ли в ней на месте!..
…Аглая, бестия!
Она смолчала…
Про зачатие…
Сама способствуя художнику!..
Всё обнаружилось чуть позже!..
Снесли к нему её в берлогу…
Чудак, юродивый раб Бога!..
…Лежал, ждал, грустный и поникший,
Он помнил, как привёл нас Ники,
Как рот зажали и глаза…
Не верил, что вернём назад…
…По комнате блуждали тени,
Он снял колготки ей с коленей,
И рисовал отдельно ноги,
Меняя ракурс, нежно трогая…
[Скрыть]Регистрационный номер 0448522 выдан для произведения:
Нарисовав, не отпускал…
Пришёл к нам Ники…
Присели, вникли…
Племянник Ники, зубоскал…
Её привёл он… Рисовать…
А дядька лучшее в ней выбрал,
Ах!.. Старый грызли!..
Подкрасил суриком
Соски и губы…
Старый урка
Колготки по бедру обрезал-
Он жаден был почище Креза!..
Не стал сбривать ей чернобурку,
Втыкался и щекой ласкался…
Из пацанов так только Васька
Умел, загнув салазки…
Прирезан он, любитель сказок!..
…Грустила… К дядьке свёл пацан…
А тот три дня не выпускал…
Тряпьём драпировал кровать,
Печь натопил, чтоб в обнажении
Ей было радостно… И сам
То порисует, т о уважит!...
Как быть?.. Она всех нам же
Уж год, как женщина!..
…Хоть дядька немощен,
Она нашла, какая вещь
В нём оказалась главная!..
…Пришли за ней: - Молчи, Аглая!..
Его зажали на постели -
Ладонью рот!.. На руки сели!..
Аглаю вынесли нагою,
И сфоткались все три героя,
Проверив, всё ли в ней на месте!..
…Аглая, бестия!
Она смолчала…
Про зачатие…
Сама способствуя художнику!..
Всё обнаружилось чуть позже!..
Снесли к нему её в берлогу…
Чудак, юродивый раб Бога!..
…Лежал, ждал, грустный и поникший,
Он помнил, как привёл нас Ники,
Как рот зажали и глаза…
Не верил, что вернём назад…
…По комнате блуждали тени,
Он снял колготки ей с коленей,
И рисовал отдельно ноги,
Меняя ракурс, нежно трогая…
..Да Боже ты мой милосердный... Уж если на полную честность-откровенность- да уж давным-предавнейше просто никаких силушек нет взирать на всё это позорище парнасское... Господи... Да что же это у Вас, уважаемый, и за дичайшая сексуальная патология и грязно сладострастнейше-развратнейшая, и, в сущности- подзаборно примитивнейшая, и соответственное воображение донельзя воспалённо-распалённейшее, клинически явно ненормальное, обыкновеннейше порнографическое (да ещё- из самых дешёвых-копеешных здаких "порнографий" возможных), вот уж ничегошеньки даже отдалённейше общего не имеющая с некоей прекрасной и Эротикой, и Эротичностью, уже с самых древнейших времён существующей в Мировом Искусстве И ведь прежде всего- уж явно, уж вне всякого сомнения- обыкновеннейшая грязненькая-гаденькая-гадливенькая развратность воображения похотливейшего-сладострастнейшего-самораспалённейшего, вот именно- своя, житейски-"персонально"-личностная, а уж только потом- ещё и, с позволения сказать, "литературная")...
И ведь это, повторяю- во многих-многих-многих рукописаниях Ваших, уважаемый, коих-которых, кажется, даже и просто исчислить-сосчитать невозможно (уж такими-то многими-многими-многими десятками эдаких "литературных свидетельств" исчисляемая)... Да волосы, ПРОСТИТЕ ВЕЛИКОДУШНО, ПРОСТО ДЫБОМ И ДЫБОМ ВСТАЮТ зачастую даже при самом обыкновеннейшем ЧТЕНИИ, ПЕРЕЧИСЛЕНИИ одних только НАЗВАНИЙ... даже простых НАЗВАНИЙ, эдаких "ПЕРВЫХ СТРОК" чуть ли не двух третей, если не трёх четвертей, скажем весьма комплиментарно, "стихотворений" Ваших...ну, просто- подряд, по общему списку...
А хотите ли знать, уважаемый Вы наш и вечный, и поистине позорнейший эдакий и "соглядатай", и подглядыватель-подсматриватель за голыми, эдакими и "бедовыми", и весьма бойкими, и, словом-уж не шибко скромными-застенчивыми бабами-девками визжаще-хохочущими через дырку или замочную скважину (даже и не в каких-нибудь, скажем, знаменитых Сандунах московских-банных, а просто- в какой-нибудь бревенчатой деревенской женской бане), что... что... что именно уж простите великодушно, уж непременно должен был бы сделать давным-предавнейше вот хотя бы и Алексей наш, Главный Администратор нашего Литературного Содружества-Сообщества Парнасского? ДА ПОПРОСТУ, простите, НАСТОЯТЕЛЬНЕЙШЕ РЕКОМЕНДОВАТЬ-ПОСОВЕТОВАТЬ ВАМ, "пиита" наш драгоценный, СРОЧНО ОБРАТИТЬСЯ К ВАШЕМУ ГОРОДСКОМУ (районному и пр.) СЕКСОПАТОЛОГУ или уж какие там у нас ещё существуют очень-очень серьёзные специалисты по различным половым-сексуальным расстройствам и извращениям и психики, и грязнейше-похотливейшего воображения, вот уж поистине чуть ли не ежедневно до крайности эдак самораздражённого-самораспалённого... ВОТ ИМЕННО, уважаемейший "пиита' Вы наш- ОТ ИМЕНИ ВСЕГО РУКОВОДСТВА НАШЕГО САЙТА (уж простите за весьма дерзкое эдакое замечаньице- уж худо-бедно, но несомненно- ОЧЕНЬ ДАЖЕ КУЛЬТУРНОГО... ОЧЕНЬ ДАЖЕ КУЛЬТУРНОГО самого по себе)
И конца этой похотливейше капающей слюне изо рта нетушки... ни начала ни конца-истощения-исссякания... да что же это за вечное, донельзя козлино-похотливейшее позорище и грязнейшее, и примитивнейшее, и почти порнографическое, наше бедное, парнасское...