Послал Бог в наказанье…
Жизнь начал палубным матросом...
По пояс обнажённый, босый,
Я рвал мехи аккордеона
Весенним солнцем опалённый,
Пиджак из твида. шляпа, пение -
Таким я двигал в увольнение...
Был дерзким, молодым и сильным.
В глазах больших, глубоких, синих
Тонула ни одна
девчонка…
Теперь я
понимаю чётко
Незрелых юношей
вину,
В тех жизнях,
что пошли ко дну…
Послал Бог в
наказанье стерву,
И бешеным
потоком сперма
Глушила
проблески рассудка…
Вторые сутки…
Третьи сутки
Не покидал дощатых
стен…
О-о! Этот терпко-горький
плен
Безумства рейсовой любви!..
В верховья
баржа по Оби
Везла песок бетонузлу.
Механик посадил
козу
В загон у будки
рулевого…
Ты приходила
голой…
Слова
Ни кто не смел
тебе сказать,
Козу к
флагштоку привязав,
Подмыв из
баночки соски,
Пускала пальцы
взапуски.
И блеяла коза
от счастья…
Ты молоко
сливала в чашку.
Я пил, сказав,
как водке:
- Будь!..
И не
сдержавшись, брал за грудь,
Валил в
дымящийся песок,
И с потом
выходила соль
Из твоего
большого тела…
Её я слизывал…
Кипела
В порогах за
кормою пена,
Коза жевала
рядом сено,
А гид туристам,
словно Бог,
Переплетенье
наших ног:
- Смотрите, вон Адам и Ева
На барже,
В створе берег левый… -
С парома показал
в бинокль…
Страсть… Сладкая
по телу боль
От крошек
гравия по коже
Топила нас в
песчаном ложе…
Пусть я десятый,
а не первый -
Жизнь колдовская в бёдрах стервы!..
…Закончен рейс.
Пришел механик,
Сказал:
- Прощай! Ты списан, хахаль…
В охапку взяв аккордеон,
Стоял растерян
и смущён…
Она толкнула в
бок:
- Сучонок,
А как же ты …
бросал… девчонок?..
И, выпив молока
из кружки,
Свела козу по
трапу… к мужу…
…Ушла вниз
баржа по Оби,
Скачав на склад… песок… любви…
На фото увидал однажды
Переплетенье ног на барже.
Вложил в альбом, и стал хранить,
Как память первой из обид...
Был дерзким,
молодым и сильным,
В глазах
больших, глубоких, синих
Тонула ни одна
девчонка…
Теперь я
понимаю чётко
Незрелых юношей
вину,
В тех жизнях,
что пошли ко дну…
Послал Бог в
наказанье стерву,
И бешеным
потоком сперма
Глушила
проблески рассудка…
Вторые сутки…
Третьи сутки
Не покидал дощатых
стен…
О-о! Этот терпко-горький
плен
Безумства рейсовой любви!..
В верховья
баржа по Оби
Везла песок
бетонузлу.
Механик посадил
козу
В загон у будки
рулевого…
Ты приходила
голой…
Слова
Ни кто не смел
тебе сказать,
Козу к
флагштоку привязав,
Подмыв из
баночки соски,
Пускала пальцы
взапуски.
И блеяла коза
от счастья…
Ты молоко
сливала в чашку.
Я пил, сказав,
как водке:
- Будь!..
И не
сдержавшись, брал за грудь,
Валил в
дымящийся песок,
И с потом
выходила соль
Из твоего
большого тела…
Её я слизывал…
Кипела
В порогах за
кормою пена,
Коза жевала
рядом сено,
А гид туристам,
словно Бог,
Переплетенье
наших ног:
- Смотрите, вон Адам и Ева
На барже,
В створе берег левый… -
С парома показал
в бинокль…
Страсть… Сладкая
по телу боль
От крошек
гравия по коже
Топила нас в
песчаном ложе…
Скорей десятый,
а не первый
Тонул весь
месяц в бёдрах стервы…
…Закончен рейс.
Пришел механик,
Сказал:
- Прощай! Ты списан, хахаль…
В охапку взяв аккордеон,
Стоял растерян
и смущён…
Она толкнула в
бок:
- Сучонок,
А как же ты …
бросал… девчонок?..
И, выпив молока
из кружки,
Свела козу по
трапу… к мужу…
…Ушла вниз
баржа по Оби,
Скачав на
склад… песок… любви…
Нет комментариев. Ваш будет первым!