В буром мартовском мареве гроз и
капкане тенёт
То отдышится сердце, то вспыхнет,
то снова замрёт.
То погонят ветра в
севастопольский шквал облака,
И на тверди законов проявится
росчерк мелка.
Будет слышится стон балаклавских
глубинных валов,
Разыграется шторм, заглушая
сумятицу слов.
Только всполох и гул меж мирами
под стоны судьбы
И парад инсталляций нелепой и
жесткой борьбы…
Но покажется вдруг, что в машинном
отсеке времен
Сгинет ген несвободы в просветах
гнилых шестерён.