Нас было трое, разных, словно сны.

Нас было трое, разных, словно сны.

Влюблённых в чистую, покладистую зиму.

В морозный воздух, синий лёд, бенгальские огни.

И снега круговерть, что с нас одежды снимет...

Один из нас небрит, печальный клоун, призрак.

Под капюшоном серые глаза и редкий сад волос.

Скучающий гепард, меж складками накидки,

И спрятанный в больном тщедушии колосс...

Его желания скромны, в сравнении с убийством.

И эхо пьяных оргий, под сводами не спит.

Он не палач, не лекарь, не антихрист,

Он всё прошёл, и всем по горло сыт!

В нём всё наоборот. Порок за добродетель.

Непьющим кровь, вкус мёда нипочём.

Разочарованный любовью в сети сплетен,

Обласканный святым, беззлобным дурачьём.

Он ищет ровный пол. Гармонии иной.

В заплаканных глазах - огонь обычной страсти...

Он хочет пить! Уйти в больной запой.

Где нечто водится, похожее на счастье...

Нас было трое в белых простынях.

Запутавшихся, словно в лепестказ,

Гигантской розы, в ожиданьи солнца.

И властвовал над нами страх.

Дорогой новых чувств и разочарований,

Пройти нам предстоит, признеся признанье,

В любви дркг к другу, на день иль на год.

Ну а затем, вкусить запретный плод.

Наверняка он будет горек, иль безвкусен.

Но откажись... и все сочтут, что струсил.

Другой! Но ты-то был на высоте!

Ты был всесилен, в детской простоте!

Все беды от мужчин? А ты мужчина!

Корми своих рабынь, цени их кроткий нрав.

Ну что же ты лежишь, как сытая скотина?

Ты этого хотел? Ты как обычно прав...

Нас трое. Бегунов по лезвию. Босые ноги,

Наши, в мозолях и рубцах.

В отметинах любви, разбитых каблуков.

Хмель праздников вчерашних...

Целуй!

До исступления, до наступленья снов...

Нас двое? Я раба!? На мне случайный выбор?

Тебе в тот год не повезло в любви?

Она, обласкана тобой и мной, но хватит игр!

Попал в беду, на выручку зови!

Внутри меня не менее уютно,

Внутри меня не менее тепло.

И без одежды, в тех местах где людно,

Я выгляжу не менее смешно...

Останови мгновенье на мгновенье.

Молчание прервёт, шуршание ресниц.

Войди в меня одним прикосновеньем.

Проникновеньем в пряжу, острых спиц.

Пусть это не любовь и даже не привычка,

Пусть не повинность и не вечный долг.

Пускай к моим дверям, любой найдёт отмычку,

Лишь ты сумеешь преступить порог.

Вода из крана, пение под душем.

Минуты три, на то чтобы забыть.

Темно. Ты мог и ошибиться дверью,

Не размышляя быть или не быть...

Ты не влюблён и даже не привязан.

Мнимая верность, признак слепоты.

Ты не священник, значит не обязан,

Носить подобье нимба, соблюдать посты...

Как хочешь. Береги остатки веры.

Тем тяжелее будет их терять.

Ведь в сером веществе и мысли серы.

И даже инокиня в снах, нередко б....

Горел ночник и три души наивных,

Пытались слиться в радужный поток.

Роняя капли слёз, почти счастливых,

Ощипывая жёлтенький цветок...

Смешна палитра с краской одноцветной.

Забавна женщина похожая на лёд.

И коль была в гостях - уйдёт голодной,

Она пресыщенную дружбу не поймёт.

Третья из нас, наверное чиста?

Возможно и верна, похоже, что красива.

И учтена в подробном списке всех побед,

Как третье блюдо на обед,

Собой закончит наше трио...

Оставшись первой навсегда,

В минуту высшего блаженства,

Ведь без неё, нет совершенства,

Ведь без её участья - никогда!

Она играет свою роль. Увы.

Увы. Любимой будучи случайно.

Нас никогда не обвенчают,

И мы, останемся на "вы"...

Кто испытал любовь втроём.

Раздора яблоко деля на четверых,

Тот знает, где, что и почём.

Умеет сдерживать порыв...

Безумных чувств и страсти неуёмной,

Воруя у себя, всю молодость свою.

Закутавшийся в собственную шкуру.

Продав последний день за час в раю.

Перебирая струны, пальцами ноги,

Нетрезвым голосом споём.

Про скрытое желанье той любви,

Про странную любовь втроём...

25.11.1997 Москва