Художник

был непризнанным, горькую пил, 
не имел ни жены, ни невесты -
больше женщин искусство любил.

Он шатался с отросшею гривой
по пивнушкам - и был он там свой.
Рисовал он буфетчиц за пиво,
неземной наделял красотой.

Те портреты буфетчицы брали
и, себя узнавая на них,
молча пиво ему наливали
со слезинками с глаз неземных.

Жил художник, непризнанный гений, 
с сумасшедшинкой дикой в глазах,
жил и умер. За гробом, как тени,
шли буфетчицы в чёрных платках.

И прохожие рты раскрывали,
и опешенный город притих -
неизвестного гроб провожали
сто красавиц его неземных.

был непризнанным, горькую пил, 
не имел ни жены, ни невесты -
больше женщин искусство любил.

Он шатался с отросшею гривой
по пивнушкам - и был он там свой.
Рисовал он буфетчиц за пиво,
неземной наделял красотой.

Те портреты буфетчицы брали
и, себя узнавая на них,
молча пиво ему наливали
со слезинками с глаз неземных.

Жил художник, непризнанный гений, 
с сумасшедшинкой дикой в глазах,
жил и умер. За гробом, как тени,
шли буфетчицы в чёрных платках.

И прохожие рты раскрывали,
и опешенный город притих -
неизвестного гроб провожали
сто красавиц его неземных.