Горбун

                                                                                                            Из цикла "Песни сожжённого Прованса"

Он горб заработал не тяжким трудом,

Хотя и трудился помногу.

Он просто на свет появился с горбом,

По воле распятого бога.

«За что!?» - задавал он в молитве вопрос:

«Господь, пошутил ты так плохо?»

Но горб свой по жизни безропотно нёс,

Как будто бы крест на Голгофу.

Он шёл по дорогам земным много лет

И строил прекрасные здания.

Он жил, как умел, оставляя свой след

И душу в узоре из камня.

За труд непосильный платили ему

Не золотом, а медяками

Но он их не прятал поглубже в суму

И тратил на старый пергамент.

А ночью, когда покорённые сном,

Все спали, уютом согреты,

Склоняясь под пламя свечи над столом,

Скрипело перо до рассвета.

Смеялись над ним, говорили: «Чудак».

А кто-то ворчал: «Чернокнижник...»

Когда кто-то делает что-то не так,

То он непонятен для ближних.

У жизни его был обычный финал -

Измучен смертельным недугом,

Он Господу душу однажды отдал,

В убогой холодной лачуге.

Едва его тело предали земле,

Как те, кто с ним жил по соседству,

В его опустевшую келью пришли

В надежде разжиться наследством.

Они не нашли, поискав хорошо,

Ни злата, ни перца, ни тканей.

Лишь кожаный старый потёртый мешок

До верха набитый стихами.

И столько в них было любви и тепла

Что влагой наполнились очи

И сердце людское сжигали дотла

Неровные робкие строчки.

На стол, где когда-то писались стихи,

Где воск и чернильные пятна,

Ложились один к одному медяки,

Как поздняя плата таланту.

Друзья-камнетёсы на эти гроши

Гранитную глыбу купили

И памятник встал, прославляющий жизнь,

Над скромной и тихой могилой.

Он в камне замшелом стоит как живой

И может быть даже красивей,

Но только не горб у него за спиной,

А пара развёрнутых крыльев...