Здесь только и остается читать Бродского, смотреть в отбеленный потолок, думать про плотское и духовное, терять душевное. Раскачиваться, как маятник метронома, как последний осенний листок на ветке тополя или клена. Рисовать на потном стекле своих странных почти наскальных чудовищ. Еще не homo, уже не овощ.
***
Чуткие руки хирурга - похожи на руки Бога. Отче мой, ты ли? Кажется, это в твоем стиле - пальцами демиурга чинить несцепляемое, ремонту неподлежащее. Рассматривать пристально и придирчиво нечто /навзничь лежащее, голое/ Быть за кормчего и возничего между двумя мирами. Лепить голема.
***
Ночь начинается с анальгина и димедрола. С онемения кончиков пальцев. Со скола фаянсовой раковины, сломанного смесителя. С навязчивой мысли, что ни спасения, ни Спасителя здесь и не было никогда. Где планов на будущее навалом, а под кроватью - тапочки, пыль и судно. Где вода из ржавого крана срывается каплями интервалом с точностью до секунды.
Помочь сайту
Поздравления
