Весна срывает саван, сшитый 
Из ослепительных снегов, 
Река спешит из берегов, 
Неся обломки льдов разбитых 
В просторы пойменных лугов. 
А мы, кто добрый, кто сердитый, 
Как только отгорит заря, 
Срываем лист календаря 
И забываем день прожитый. 
	  
И видя надпись: «месяц Март», 
В нас просыпается азарт: 
Весна пришла! К чему печали... 
Нам утром птицы прокричали, 
Что всем готовиться пора 
Собрать весь мусор со двора, 
Растить рассаду на окошке... 
Уже не спится нашей кошке: 
Её встречать давно готов 
Отряд недремлющий котов. 
	  
Весна нам в радость – это точно. 
Весна смывает с нас печаль, 
Цветёт картинкою лубочной... 
Но зиму всё же как-то жаль. 
Она, забившись в чащу елей, 
Где света нет в густой тени, 
Грустит без яростных метелей, 
Скучает в солнечные дни. 
Ещё грозит вернуть морозы, 
По деревцам в ночи стуча… 
Но вот уже пустилась в слёзы, 
Завидев первого грача. 
	  
Но, плачь не плачь, в лесах дремучих 
Зиме не спрятаться в сугроб; 
Погожий день и солнца лучик 
Её опять загонят в гроб. 
	  
Из года в год одно и то же... 
И как не надоест нам всё же 
Следить за милой суетой 
Весны и солнца – слуг Природы! 
И принимать земные роды 
В палате снежной и пустой; 
Дивиться, как дитя лесное – 
Подснежник, платьишко резное 
Расправив, блещет красотой; 
И видеть в воздухе прозрачном, 
Как лес, казавшийся невзрачным, 
Вдруг превращается в густой 
Зелёный, шумный, шелестящий. 
Когда ж он всё же настоящий, 
Наш мир, – то сложный, то
простой? 
	  
Весна! Ты жизни всей начало, 
Идёшь в сиянье золотом! 
…Марина ту весну встречала 
С большим округлым животом. 
Но пробуждение природы 
Не приносило радость ей. 
Напротив: будущие роды 
Её страшили всё сильней; 
Одолевали ночью страхи: 
То снились чёрные монахи, 
То лики ангелов святых 
В роскошных ризах золотых. 
Порой тоска её снедала, 
А то клонило днём ко сну, 
То страстно жаждалось скандала, 
То выть хотелось на луну. 
	  
Мать, как могла, за ней ходила, 
Хворобу травами леча; 
То в поликлинику водила, 
То на дом к ней звала врача. 
Набила доверху аптечку; 
Что не вместилось – на балкон. 
Не забывала в храме свечку 
Воткнуть в кандило* у икон. 
	  
________
		 
*Кандило - большой подсвечник, стоящий перед иконой в православном храме 
		 
	  
	  
Но мысль одна её долбила 
(Бывает так у матерей): 
Хоть за вдовца, хоть за дебила  
Дочь замуж сплавить поскорей 
И тем покрыть её бесчестье – 
Приём такой общеизвестен. 
Путей для этого мильон, 
Об этом знает много жён. 
	  
Когда б с умом за дело взяться, 
Привлечь к тому десяток свах 
(Простые бабки не годятся – 
Всё распатронят в пух и прах), 
То дело выгорит, бесспорно, 
Хоть тайну вряд ли уберечь. 
Но если этим пренебречь, 
Жить можно, шуточки упорно 
Не замечая, всем прощать 
И мстить за то не обещать. 
	  
Но в нас желанье не изжито 
Скрывать грехи от глаз чужих: 
«Пущай всё будет шито-крыто, 
И жизнь идёт, как у святых!» 
Но как в мешке запрятать шило?.. 
Марины матушка решила 
Сама, без свах и ворожей, 
 Открыть «охоту» на мужей. 
 
	
	
	
		[Скрыть] 
		Регистрационный номер 0471883 выдан для произведения: 
		А между тем, из магазина
		 
Марины мать уже пришла…
		 
А дочь бутылочку бензина
		 
К своей квартире принесла.
		 
Никто не встретился подружке.
		 
И не предвидел заварушки.
		 
  
И как всегда, Марины мать
		 
Из сумки стала вынимать
		 
Продукты: сыр, кефир и гречку,
		 
Батон варёной колбасы,
		 
Копчёной краковской – колечко,
		 
Достав из шкафчика весы,
		 
Чтоб перевесить – убедиться,
		 
Что в магазине (продавщица
		 
Продукты вешала на глаз)
		 
Не обманули в этот раз.
		 
  
…А дочка у дверей томится
		 
И снова тот же слышит глас,
		 
(А может, ей всё это снится?
		 
А может, спит она сейчас?):
		 
«Скорей огня! Огня скорее!»
		 
И видит: ангел (или бес),
		 
Над ней почти бесшумно рея,
		 
Как тать, спускается с небес.
		 
  
«Бросай бутылку! Жги «гиену»! –
		 
Марине в уши шепчет бес. –
		 
«Гиена» свалится в геенну –
		 
Финал, достойный лучших пьес!»
		 
Копытцем чиркнув о копытце,
		 
Он высек искорку, и та
		 
Взлетела яростной жар-птицей
		 
И в паклю врезалась,  люта.
		 
Вначале пакля тлела, тлела,
		 
Курилась тоненьким дымком,
		 
И вдруг зажглась и заалела
		 
С глухим, чуть слышимым хлопком.
		 
  
Дверь приоткрыв в свою квартиру,
		 
Марина бросила сосуд,
		 
В угоду властному кумиру;
		 
В руках почувствовала зуд,
		 
Когда горящей пакли пламя
		 
Ей пальцы больно обожгло,
		 
И вот уже оно волнами
		 
На кухню по полу текло.
		 
  
«Теперь мы дверь запрём на ключик,
		 
Так будет лучше, мне поверь;
		 
Мы не отпустим жгучих злючек
		 
Из дома нашего за дверь», –
		 
Марине «ангел» шепчет снова.
		 
Ему послушная, она,
		 
Уже не говоря ни слова,
		 
Дверь запирала в фазе сна.
		 
  
Потом сомнамбулой, шатаясь,
		 
Марина «выплыла» во двор.
		 
Два шага сделала, цепляясь
		 
За ветхий старенький забор.
		 
– Пожар! Спасите! Всё пропало! –
		 
Кричать пыталась, как могла,
		 
Но, оказалось, лишь шептала.
		 
А надо ж бить в колокола!
		 
  
Тут появился очень кстати
		 
Сосед, Марине сесть помог;
		 
Старик, он слуха не утратил,
		 
Её услышал шепоток.
		 
И сам, как был, в одном халате,
		 
К соседям кинулся, дедок.
		 
Соседи разом набежали,
		 
Со всех домов: и млад, и стар.
		 
И всей толпой… пожарных ждали.
		 
А те неслись «как на пожар».