Жизнь редко бывает конфеткой сладкой,
И всё же порой выпадает приз.
Я так и подумал, когда украдкой,
Взглянул на сержанта перед укладкой
И радостно вкрикнул:
- Каков сюрприз!
- Маэстро! Братишка!Почти что лысый!
- Не может быть.Лёха! Неужто ты?
Почти придушив меня, крепко стиснув,
Сержант подмигнул и слегка присвистнул:
- Гитара с собой, чтоб играть хиты?
- Ты думаешь, будет на это время?
- Нет, брат.Это вряд ли..- вздохнул сержант.
И тихо добавил:
- Смотрю, ты в теме?
Тогда острожнее будь со всеми.
А впрочем, теперь я с тобою, брат.
И Лёха был рядом, всегда готовый
На помощь в любых мелочах спешить.
Друг - это не кореш, не чел фартовый,
А тот, кто поддержит поступком, словом.
Друг - это Хранитель твоей души.
Я помню, измученный пеклом, вечер.
Сквозь прорези маски стекает пот.
Ремень автомата изрезал плечи.
Вдруг кто-то мелькнул, избегая встречи.
Мы с Лёхой - за ним, а не то уйдёт!
Зажали в дому.Не ушёл, куда там.
Привычно прикрикнув:
- Лицом к стене!
Сержант угрожающе автоматом
Повёл, еле слышно ругнувшись матом,
И тут же, спокойно уже - ко мне:
- Ищи документы. Хотя навряд ли
У этих бандитов они вернЫ.
А парень молчал, на стене распятый.
Но было заметно простому взгляду,
Что он ненавидит таких, как мы.
Цепляю браслеты благополучно,
Лицом поворачиваю к себе
И тут замираю на миг.Беззвучно
Лишь сердце колотится в грудь, созвучно
С зажатой на краешке губ мольбе.
Напротив, сверкая холодным взглядом,
Стоял из далёкого детства друг.
Рус был мне когда-то скорее братом.
Теперь, в этом мире, войной проклятой
Разрезано братство...И замкнут круг...
Не время, не место таким мыслишкам:
Мне нужно отправить его, как всех.
Забыть, зачеркнуть, задавить мальчишку,
Который во мне разошёлся слишком
И рвётся наружу, как бред, как грех.
Лицо до истерики давит маска,
Зато не увидеть и не узнать.
А Лёха допрашивает:
- Отмазки,
Готовы? Давай, сочиняй нам сказки.
Рус выдохнул:
- Время на вас терять?
- Смотри, огрызается! Марш в машину!
Где надо развяжут тебе язык.
И Лёха толкает Руслана в спину.
Понятно, что видит он в нём вражИну,
А я не могу.И минут - впритык.
Смолчу - не прощу себе. Ох, как тяжко.
Снял маску, Руслана рывком к себе:
- А может ответишь?
Молчанье...
- Сашка?!
- Приветствую, Рус...
И его рубашка
Становится влажною на спине.
А Лёха вздыхает:
- Поверить сложно...
Сподобиться что ли заснять кино?
Прошу:
- Мне побыть одному с ним можно?
- Отставить! И так на душе тревожно.
Кто знает:их может быть здесь полно?
Тогда по другому прошу настырно:
- Как другу довериться можешь мне?
- Без разницы.Хочешь плашмя на мину?
Да он тебе выстрелит завтра в спину!
Забыл? Мы не в парке, а на войне!
Вдруг слышу:
- Оставь его, Саша, лучше.
Не хочется что-то, чтоб ты попал.
Ещё пару мыслей своих озвучишь,
Доложит, где следует - враз получишь,
И коль постарается-трибунал.
У Лёхи от злости играют скулы:
- Размазал бы, если б не скован был!
- Так бей иль стреляй уже!Пуля-дура.
Давай!Отпускай погулять натуру!
Чего ты менжуешься, командир?
Всё. Лёха уже разозлён до бзика.
Давненько не слышал, чтоб так орал:
- Так, Сашка, хорош пререкаться с психом!
Подняли тут, на хрен, с тобой шумиху!
Веди до машины, кому сказал!
Эмоции напрочь снесли терпенье
И боль до безумия рвёт висок.
Встаю между ними живой мишенью:
- Стреляй! Это будет твоё решенье!
Посмотрим:сумеешь нажать курок!
У Лёхи глаза, как сквозные раны,
И ствол автомата взлетает вверх:
- Ну, Сашка... Ты просто - баран упрямый.
Из хрени практически сделал драму.
- Нет...Это же просто -"один за всех".
- Маэстро, оружие ведь на взводе,
И нервы - не лучше...
- Я знаю, брат...
Заметно, что мысли в нём колобродят.
Морщинкою брови, как тучи сводит:
- Ну, ладно.Беседуйте... Демократ!
- Наручники снимешь - пойдёшь в наряды!
И даже не смей возражать!Молчи!
Окинув Руслана холодным взглядом,
Он бросил:
- Смотри, не буксуй! Я - рядом!
И вышел.А я достаю ключи.
Обьятием стёрты года разлуки.
Но тенью присутствует боль войны.
- Цепляй, уже -
Тянет Руслан мне руки:
- А то ненароком войдёт от скуки.
- Кури, брат.Пока они не нужны.
Присели мы рядышком, словно в детстве.
Отставлен в сторонку ненужный ствол.
Я думал: война - для убийства средство.
Не терпит добра она по соседству.
А Рус говорит мне и смотрит в пол:
- Маэстро, ты знаешь, а я в загранке
Живу уже минимум года три.
- За мамой приехал.
Глаза подранка...
И вдруг очень резко его осанка
Меняется выкриком изнутри:
- Вчера схоронил! Не успел я, Сашка!
Вот только что сам ей закрыл глаза.
Удар ниже пояса.Больно...Тяжко...
Затяжка...Спокойно...Ещё затяжка...
- Беда...И помочь то ничем нельзя.
- Помог уже... Дал покурить и ладно.
Повисла неловкая тишина.
Слова его искренне-беспощадны:
- Прости... Это я говорю не складно.
Война ведь, братишка, всегда - война.
Минуты уходят, а я не чую.
Как в пропасть свалился на вираже.
В душе безысходность плетьми бичует.
Сознание мысли, как пни корчует.
- Братишка, пора нам. Цепляй уже...
Я помню, как звякнула цепь браслетов,
И в тон ей с подвывертом взвыла дверь.
- Эх, Сашка, не слушаешь ты советов.
Нельзя на войну отправлять поэтов.
И к Русу:
- Ну, хватит смотреть, как зверь.
- Я с вами конечно не благороден
И сдал бы не думая, раз попал.
Но Сашка...Таких уже нет в природе...
Короче, друг детства, иди...Свободен.
Мой друг за дерьмо бы под ствол не встал!
Вот так и расстались.А вечер падал,
Последним созвездьем наметив край.
Я словно вернулся живым из ада.
Прощаясь, сказал:
- Оставаясь братом,
Коль выпадет, в спину мне не стреляй...
Помочь сайту
Поздравления
