Пуще неволи

26 июля 2018 - Влад Устимов
article421433.jpg
Тёмная вода отражала белые барашки облаков.
Подвесные моторы надсадно ревели синхронным дуэтом. Две шлюпки цвета хаки резво мчались под тридцатисильными «Вихрями», весело подпрыгивая на редкой зыби открытых мест. Они смело вспарывали заповедную тишину широко раскинувшегося мелководья, оставляя за собой пенный след. Расходящиеся волны, мерно покачивали плавучие поля нимфейника и чилима.
Путешественники давно миновали широкие речные плёсы и обрамлённые осенней листвой коридоры ериков,  извилистые живописные уязки и заросшие тальником острова с притаившимися коварными заманихами. Лодки вырвались на просторы взморья.
На первый взгляд казалось, что вода мертва. Но это обманчивое впечатление. Стремившиеся навстречу приключениям охотники хорошо знали, что дельта изобилует жизнью. Не зря их так влекло сюда, в эту неописуемую красоту.
Прямо по курсу от края до края расплавленным золотом сверкало зеркало раскатов*. Там, у самого горизонта, с воды поднялась целая туча пернатой дичи, закрыв солнце в западной части неба.
- Северная утка подошла! – перекрикивая мотор, воскликнул радостно Викентий.
Свежий ветер трепал мохнатые бурые метёлки часто встречавшегося тростника. Моторы ровно гудели. Над головами ликующих компаньонов голосили острокрылые чайки. Крупные бело-серые птицы, весело перекликаясь, хохоча и мяукая, преследовали скользящие по водной глади катера и пикировали серебристыми молниями в турбулентный шлейф, остающийся за кормой. Речные санитары выхватывали из клокочущей пены зазевавшихся рыбёшек. На мерно покачивающихся наполовину затопленных корягах, поражавших воображение своими причудливыми формами, с довольным видом чинно сидели белые крачки в чёрных шапочках. Из их острых клювов торчали хвостики пойманных мальков.
То тут, то там по небу изломанными чёрными пунктирами медленно тянулись на северо-запад, в сторону заросших лесом островов, длинные караваны бакланов. Они возвращались с дальних морских кос после дневной рыбалки.  Полёт их был тяжёл и неровен. Пара белохвостов* кружилась высоко в поднебесье.
Восторженный Остап забрался на нос несущейся лодки. Ворот его штормовки громко трепетал, лицо освежали брызги. Парень первый раз попал в эти места и как заворожённый смотрел вокруг. Увиденное просто изумляло его. Тучные стада метровых желтобоких сазанов стремительно разбегались в разные стороны из-под самого носа мчащейся на глиссаде шлюпки. В кристальной воде были хорошо видны мощные тела с крупной отливающей бронзой чешуёй и большими тёмными хвостовыми махалками. Некоторые рыбины рассекали водную гладь, и, оставляя на ней бурлящий след, выскакивали на поверхность.
- Вик, а почему вода чёрная? - спросил Остап брата.
- Она рыбой, кормом богатая, потому и чёрная. Посмотри, сколько травы там, внизу. Ловцы испокон веку здешние места чернями зовут. И острова так именуют: Морской Очиркин, да Черневой Очиркин.
Впереди показалась довольно большая, мелко сидящая в воде посудина.
С задорными и насмешливыми криками путешественники уверенно, как стоячего, обогнали тихоходный баркас с дизельным двигателем, дымящим чёрными клубами вонючего выхлопа. Он неспешно рыскал по мелководью, выбирая приглубые места.
- Привет, несравненная Топчи-Нога! – радостно вопили наперебой озорные ребятишки,  - Чих-пох, джалям-джалям. Сколько дней едем? И когда прибудем на место?
- Тише едешь – дальше будешь! – буркнул в ответ желтоусый капитан, удобно развалившийся в мягком кресле и привычно держащий мозолистую руку на штурвале. Что-то ещё поворчав, он со скучающим видом отвернулся от этой шумной бесшабашной компании, привычно попыхивая своей прокопчённой трубкой.
Какими только обидными эпитетами не наградили экипажи быстроходных лодок своих неторопливых попутчиков! Но вскоре те остались далеко позади, скрывшись за очередным обширным массивом тростника, росшего прямо из воды.
Когда наши охотники заглушили двигатели и лодки остановились, солнце, в окружении надвигающихся туч, уже начало склоняться к закату. Но до вечерянки ещё оставалось время.  
- Надо бы по-быстрому добыть что-нибудь на шулюм*. Хоть одного-другого кашкалдака* к ужину подстрелить -  решил опытный Викентий, бывший в группе на правах главного и охотно отзывавшийся как на шутливое прозвище «Кэп», так и на уменьшительное «Вик» (Викентий Иванович Кочерыжкин). Это он организовал заветную вылазку на морскую охоту, взяв с собой братишку Остапа и двоих друзей. У Григория имелась своя лодка, Артём же был согласен на скромную роль пассажира.
Недолго посовещавшись, компаньоны выбрали большой колок* в форме подковы и загнали катера в тростниковую крепь, с подветренной стороны. Дав товарищам распоряжение ставить тенты и готовиться к ночлегу, Вик торопливо натянул на себя шерстяное бельё и прорезиненный костюм. Прихватив патронташ и двустволку, соскользнул с борта и встал ногами на дно. Оно оказалось твёрдым, песчаным. Это хорошо. Гораздо лучше, чем вязкий ил. Идти легче. Воды чуть выше пояса. Тоже неплохо. Можно охотиться. Команда приветливо помахала Кэпу и принялась обустраиваться в тесноте набитых всяческим снаряжением  лодках. Чего там только не было: ружья и боеприпасы, консервы и инструменты, канистры с бензином и маслом, шесты и вёсла, хлеб и варенье, котелки и паяльные лампы, водка и керосин, валенки и тулупы, сахар и картошка, спальные мешки и брезент. Просто удивительно - как вся эта неразбериха помещалась в довольно маленьких шлюпках.
План у Викентия был простой: для начала принести дичь, чтобы безоружный Артём, назначенный кашеваром, не бездельничал, а потом добытчикам разойтись на места вечерней охоты, расставить резиновые чучела, спрятаться в скрадках* и ждать вечерянки - заката, когда утка начинает лететь в кундраки* на ночную кормёжку. То есть приступить к настоящей охоте.
И он уверенно двинулся в западном направлении. Немного отойдя, оглянулся. Два катера стояли рядом, касаясь бортами, обрамлённые пятиметровыми стеблями тростника. Живописная картина. Его покладистые спутники молча копошились в кокпитах*. Каждый, получив задание, был занят своим делом.
Ветеран по-хозяйски зорко осмотрел окрестности. Вокруг бескрайние разливы и чередование множества одинакового вида шапок тростниковых зарослей, торчащих из  воды. Более дикий и безлюдный край трудно себе представить.
Величайшая река континента растеклась на широком просторе, и прежде чем влиться в море, долго несёт свой могучий поток среди затопленной растительности. Кругом сплошная вода. Острова давно проехали. Последний клочок земли остался далеко позади, в двух часах хода под мотором. Авандельта - место уникальное. Здесь, на тысячах квадратных километрах, раскинулись замечательные водно-болотные угодья. Рай для охотников, но отнюдь не земной, а водный.
Рай - раем, однако хвалёная дичь, как назло, что-то всё не попадается! Даже несчастные лысухи и чомги куда-то попрятались. Ведь только что встречались пернатые за каждым поворотом, а теперь вдруг исчезли. Но на ходу под мотором стрельба недопустима. Правила охоты священны. Они  должны всегда соблюдаться строго и неукоснительно.
Осторожно ступая по относительно ровному дну, Викентий не спеша, тщательно обследовал одну куртину за другой. Безрезультатно. Птица на расстояние выстрела не подпускала. Встреченных лебедей охотник игнорировал не столько потому, что на них запрет, сколько из принципа. Табу, и вообще – их бить неспортивно.
- Похоже, аппетитной похлёбки сегодня сварганить не удастся, - с досадой заключил про себя наш горе-охотник, почесав рыжий кучерявый затылок и в очередной раз закинув отяжелевшие стволы на затёкшие от напряжения плечи, - Наверное, пора назад возвращаться.
Но упрямое самолюбие заставляло его двигаться дальше. В нём всё ещё теплилась слабая надежда на осуществление задуманного.
Проходя между понурыми полями недавно отцветшего лотоса, пестревшего коробочками разной степени зрелости, парень заметил что-то необычное. Это что-то было в тени круглых листьев знаменитой «каспийской розы», плавающих по поверхности, словно скопище сомбреро на шляпной распродаже, попавшей в наводнение. Сквозь толщу чистой воды, было видно, как у самого дна щука длиной в полметра плавно двигалась лёжа на боку, и, что уж совсем не понятно, белым животом вперёд.
- Что ещё за чертовщина! – проворчал  Кеша и вдруг застыл в недоумении.
Хорошенько приглядевшись, он вдруг понял, что эта рыбина - жертва. Интересная картина: щука в зубах у щуки! Огромная Анютка держала во рту свою соплеменницу меньших размеров, поперёк, за середину, как бульдог палку. Вспомнилось знаменитое полотно Брейгеля старшего «Большие рыбы пожирают маленьких». Для шестнадцатого века такой сюжет, наверное, был не в диковинку.
- Вот так экземпляр!  -  изумился парень, замерев на месте из опасения спугнуть гигантскую царь-щуку, - Не меньше сажени будет. Таких крокодилов мне ещё не приходилось встречать.
Пока он восхищался столь необычным зрелищем, матёрая хищница, не выпуская из челюстей свою увесистую добычу, степенно и с достоинством  патриарха водной стихии исчезла из поля зрения, незаметно растворившись в сумраке подводных дебрей.
Выйдя из оцепенения, охотник продолжил свой путь в глубокой задумчивости.
- Прямо как у людей. Всеобщий закон: всегда и везде кто-то кого-то ест.
Кеше невольно вспомнилась работа с её непростыми отношениями.
Пройдя ещё с километр, он всё же напал на одиночного кашкалдака. Выстрел получился не слишком точным, и вконец обескураженному мазиле пришлось довольно долго гоняться за подранком. Но догнать его так и не удалось. Тот нырнул и спрятался, забившись в недосягаемые дебри, чтобы назавтра стать добычей зоркого луня.
- Снова неудача, - угрюмо пробормотал себе под нос уставший горемыка, - Куда идти дальше – совершенно не понятно. Похоже, я всё же заплутался.
Так оно и было на самом деле. Заблудился. И где! Среди камышовых лабиринтов, затерянных в бескрайних водных просторах, где и в помине нет ни кусочка сухой земной тверди. При этом в ноябре месяце, да к тому же на ночь глядя.
- Одна надежда – что за это время ветер не сменил своего прежнего направления, и я не сбился с курса. Только без паники!
В очередной раз выстрелил вверх дуплетом, в надежде услышать ответ и определить местоположение друзей. Но, сколько ни вслушивался он в ровный шелест жёсткой листвы, отзыва так и не дождался.
- Не понятно, но здорово. Этого только не хватало! Куда идти? Где север, где юг? Можно, конечно определить по потоку воды. Хотя и это не вполне надежный ориентир. Да, скверная история получается. Обстоятельства тут не причём. Сам виноват. Излишняя самоуверенность до добра не доводит.
Стало быстро смеркаться. Небо нахмурилось. Вскоре низкая сплошная облачность плотно окутала посеревшие окрестности. Однообразный пейзаж неумолимо темнел. Появились дурные предчувствия.
- Как это частенько со мной бывает: вроде думал о хорошем, а сотворил что? Всё наоборот. Ничего удивительного. В жизни  все получается наоборот. Случай – несчастье дурака.
Вдали коротко крикнула припозднившаяся кваква. Её тень плавно удалялась на фоне быстро угасающего заката.
- Тебе давно бы пора в тёплые края податься, а ты тут всё ещё квакаешь.
 Тут парень споткнулся о невидимые подводные стебли и едва не рухнул морской мрак.
- Для полного счастья осталось только ещё вывихнуть ногу в этой прелестной ситуации! – подумал осерчавший на себя путешественник, пристально прислушиваясь к каждому звуку и зорко осматриваясь по сторонам.
Вдруг, ни с того ни с сего, он вспомнил рассказы ловцов, о том, что в этих местах  живут здоровенные сомы-людоеды. Возможно, сегодня будет кому-то знатный ужин.
Конечно, каждого из нас ожидает конец. Это понятно. Но интересны нюансы. Возникают банальные вопросы: где, когда, при каких обстоятельствах? С мучениями, или без?
Подавив в  себе минутную слабость, Кэп продолжил свой трудный путь в сгущающейся мгле навстречу тягостной неизвестности.
- Мне ещё повезло, - рассуждал он, - Если бы дул сильный ветер, как часто случается в этих краях, могло бы быть намного хуже. – Или лучше? В смысле лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас.
Но, как ни странно, страха Вик совершенно не чувствовал.
- Поздно пугаться. Тут уж не до того, - продолжал он свой размеренный внутренний монолог, -  Как в тот шторм, когда нас с Григорием чуть было не унесло на куласе* в открытое море. Мы тогда просто чудом спаслись. Воды моряна добро нагнала. Шест не маячил. Из последних сил едва выгребли против ветра, спрятавшись в затишку. Вёсла гнулись. Хорошо, что не сломались. Волны переливались через борт. Вполне могли утонуть. Но, даже испугаться не успели. Только потом, в спокойном укромье тростниковых зарослей, до нас дошло, в каком положении находились. Ведь натурально висели на волоске от гибели. Но действовали слажено, так что некогда было бояться.
И вот опять экстрим. И снова по дурости и неосмотрительности. Азарт в очередной раз пересилил благоразумие. Но теперь не время для самокопания. Радоваться тут, конечно нечему, но говорят, что  плохое настроение помогает в делах. Тревожная растерянность решительно отринута, загнана глубоко внутрь. Осталась сосредоточенная работа. Каждый шаг требовал напряжения. Нога ощупывала дно. Важно избегать неровностей и углублений, не потерять равновесие, наступив на скользкие корневища, или стебли. Иначе ледяная вода попадёт через край болотного костюма и положение станет незавидным.
То тут, то там из темноты доносились громкие кряканья невидимых уток, кормившихся в кундраках. Ветер стих. Это уж совсем плохо. Он оставался единственным ориентиром. Хотя и вполне мог сыграть злую шутку, незаметно сменив направление. Кеша слышал, что здесь аномальная зона.
- Да тут дело вовсе не в месте, а в собственной башке. Вот уж где  - точно аномальная зона! Глупость хуже преступления.
Вскоре пошёл мелкий и нудный ночной дождь.
Бесконечное блуждание в темноте давало о себе знать. Тяжким грузом навалилась усталость Увесистое ружьё, которое надо было всё время держать на весу, чтобы не замочить, напрочь отмотало руки. Плечи и шея ныли от перенапряжения.
Тщетно Викентий раз за разом делал попытки устроиться на ночлег, или хотя бы на короткий отдых, дающий возможность немного расслабить спину. Напрасная трата сил. Глубина и течение не давали воздвигнуть надежную площадку, или опору из заломов тростника. Всякий раз созданное им нагромождение пустотелых стеблей неумолимо размывалось текучей речной водой и его быстро уносило в невидимое море. Оставив бесплодные мучения, долго бродил несчастный во мгле ночного взморья, удивляясь тому, что его экипировка всё ещё оставалась сухой.
Кругом одно и то же: бескрайние водные просторы, причудливо рассыпанные одинаковые шапки тростниковых зарослей, над головой беспросветная тьма. Плотная облачность. Ни луны, ни звезд не видно.
Несмотря на отчаянное положение, настроение ровное и спокойное. Голова невозмутимо и трезво оценивает ситуацию и варианты выхода из неё. Наконец, выбравшись на относительно свободное от густых зарослей место, путник увидел сквозь стебли прерывисто мерцающий быстро движущийся огонек.
- Это судно идет вниз по банку* в сторону моря, - сообразил Кэп, - Значит прямо  - восток, соответственно справа море, а слева – материк, земля. Ну, хоть что-то прояснилось. И то ладно. А где компания моя: выше или ниже по течению – пока не понятно. Ведь должны быть крики, выстрелы! Ничего не слышно. Неужели я так далеко от них ушёл? Пойду ближе к бровке судоходного канала, видимо я слишком сильно отклонился на запад.
Усталость, кажется, немного отступила. Викентий чуточку приободрился, Стал двигаться энергичнее и более осмысленно.
Дождь прекратился также внезапно, как и начался. Странник потерял чувство времени. Помнил лишь, как длинны и беспросветны ночи поздней осенью.
 
*
Периодические выстрелы в воздух результата не дали.
Остап облачился в костюм и, вооружившись шестом,  вслед за Артёмом и Григорием отправился на поиски пропавшего брата. Уже в сумерках он нащупал под ногами что-то твёрдое и круглое. Кое-как выковырял из дна непонятную находку, достал из воды, глянул и обомлел. Это был череп. Человеческий. Что это, зловещий знак судьбы? Сколько же трагических историй и леденящих жилы тайн молчаливо хранят здешние места! Стало жутко. Вернувшись к лодкам, он не стал говорить спутникам о своём страшном открытии.
Паренёк ещё долго кричал вместе со всеми, звал Викентия, пока окончательно не сорвал голос.
Всю ночь он не сомкнул глаз, стрелял и светил фонарём. Юноша никак не мог смириться со случившимся. И всё время думал о пропавшем родном человеке.
Он вспоминал, как старший брат выручал его в трудных ситуациях. Как спас, вызволив из плена детского санатория в Крыму, напоминавшего концлагерь с царившим в нём жутким режимом, установленным бесчеловечными воспитателями.
В памяти всплывали чудесные картины совместных охот. Он отчётливо видел, как они вдвоём с Виком стояли вечером по пояс в молочно-белом тумане и словно зачарованные наблюдали тягу вальдшнепов, как стреляли бекасов, с молодым задором упражняясь в быстроте реакции, как тропили русаков по первому снегу.
*
Викентий увидел огонёк, слабо светивший над самой водой. Неверная тоненькая дорожка смутных бликов бежала ему навстречу, давая надежду на благополучный исход.
 Наконец, фортуна устало улыбнулась ему. Слегка ободрённый полуночный странник, собрав последние силы, решительно пошёл на огонь.
Это была приятная неожиданность, которая встречается гораздо реже неприятной.
Вскоре впереди замаячили тёмные очертания какой-то посудины. Подойдя поближе, охотник разглядел баркас. Спасительный лучик исходил из иллюминатора.
- Кажется, это тот самый тихоход, который мы обогнали накануне, - догадался Вик.
Он застыл в нерешительности. Ему было стыдно.
Огонёк погас, когда до судна оставалась каких-нибудь полсотни шагов. Но они были самыми трудными. Казалось, что прошла вечность, прежде чем измождённый путник осторожно постучал в толстое стекло иллюминатора. Внутри кто-то зашевелился. Снова загорелся свет.
Надо было видеть изумлённые физиономии не успевших уснуть обитателей баркаса.
- Как ты сюда попал?
- Так получилось…
Кеша рассказал о своём приключении.
- За кашкалдаком, значит, отправился? По-быстрому? Вот так кашкалдак получился! - добродушно усмехнулся в прокуренные усы старший, - Зря что ли люди говорят, что охота пуще неволи.
- Ну, ты парень-огонёк! – добавил тот, что помоложе.
Двое охотников, а это оказались охотники, радушно встретили и сытно накормили заблудившегося бедолагу. От предложенной выпивки он скромно отказался.
Внимательно приглядевшись, желтоусый капитан вкрадчиво спросил нежданного ночного гостя:
- А не вы ли это издевались над нами по дороге, и дразнили  называя наше судно Топчи-Ногой?
- Да, к сожалению, это мы, - Викентий с печальным выражением лица низко опустил голову. Он всё ещё не до конца верил своему счастью – возможности провести эту жуткую  ночь с таким немыслимым комфортом.
Действительно, на баркасе всё было очень удобно и в то же время просто. Поражал идеальный порядок, царивший на борту. В каюте просторно, сухо и уютно.
Кеша сразу крепко уснул. Остаток ночи пролетел незаметно.
Ещё затемно охотники  стали собираться на утрянку. Ловко и бесшумно толкаясь длинными шестами, они ушли на куласах каждый в свою сторону, оставив гостя на палубе дожидаться рассвета.
С первыми лучами солнца наш отлично отдохнувший странник снова отправился на поиски своей компании. Искал их до полудня, но так и не нашёл.
На счастье ему встретились местные браконьеры, стрелявшие уток  с быстроходной «Казанки». Атаманом у них был почерневший от  солнца  косматый малый. Быстро вникнув в ситуацию, они взяли горемыку на борт, вызвавшись помочь ему вернуться к своим. Легко сказать – вернуться. На деле всё оказалось не так просто. Искали на полном ходу около часа. Облазили сложнейшие лабиринты зарослей, обшарили много заманих и «дворов». В конце концов, насилу нашли лодки, расположившиеся в укромном култуке*, затерянном среди многочисленных колков чакана* и камыша.
- Ишь, в какую вы отшибиху забрались! – удивленно воскликнул косматый кормщик, с налёта подруливая к растерянной компании из трёх человек, сиротливо маячащих на двух шлюпках.
Трудно словами передать немую сцену той долгожданной и в то же время такой неожиданной встречи.
При этом Викентия охватило какое-то двойственное чувство. С одной стороны он был бесконечно рад счастливому возвращению, с другой… он уже по-иному, критически смотрел на свой охотничий скарб. 
Немыслимая теснота и кавардак в их лодках не входили ни в какое сравнение с той аккуратностью и чистотой, что царили на давшем ему приют баркасе.
- И где же ты был, шайтан-мальчишка? – с напускной строгостью спросил безрассудного приятеля Григорий, после крепких объятий.
- Где был, где был – гулял! – с виноватой улыбкой отшучивался тот.
Друзья долго и горячо благодарили спасителей.  Выпили  на радостях по стопке за благополучный исход приключения. Отдали полбака топлива в компенсацию расходов.
Сельские ребята заторопились, надеясь наверстать упущенное время, и, наскоро попрощавшись, поспешили продолжить свою охоту. «Казанка» неслышно отвалила от борта, атаман ловко намотал верёвку на маховик, резко дёрнул пускач, мотор взревел, и новые знакомцы быстро удалились. Викентий был бодр и весел. Помахав им вслед, он воскликнул, обернувшись к братишке:
- Слушай, Остап, давай заведём себе Топчи-Ногу, а?
*
 
Примечания:
*Раскаты – разливы воды в авандельте (местн.).
*Белохвост – орлан-белохвост, крупный пернатый хищник.
*Шулюм – наваристый жирный суп из дичи.
*Кашкалдак – лысуха, птица, водно-болотная дичь (местн.).
*Колок – густо поросшая тростником и камышом мель на море (местн.).
*Скрадок – укрытие для охотника.
*Кундрак – растущий из воды редкий камыш (местн.).
*Кокпит – внутренняя часть лодки.
*Кулас – охотничья плоскодонная лодка.
*Банк - судоходный канал, ведущий из реки в море (местн.).
*Култук – неглубокий морской залив, заросший камышом и чаканом (местн.).
*Чакан - рогоз (местн.).

Фото автора

© Copyright: Влад Устимов, 2018

Регистрационный номер №0421433

от 26 июля 2018

[Скрыть] Регистрационный номер 0421433 выдан для произведения: Тёмная вода отражала белые барашки облаков.
Подвесные моторы надсадно ревели синхронным дуэтом. Две шлюпки цвета хаки резво мчались под тридцатисильными «Вихрями», весело подпрыгивая на редкой зыби открытых мест. Они смело вспарывали заповедную тишину широко раскинувшегося мелководья, оставляя за собой пенный след. Расходящиеся волны, мерно покачивали плавучие поля нимфейника и чилима.
Путешественники давно миновали широкие речные плёсы и обрамлённые осенней листвой коридоры ериков,  извилистые живописные уязки и заросшие тальником острова с притаившимися коварными заманихами. Лодки вырвались на просторы взморья.
На первый взгляд казалось, что вода мертва. Но это обманчивое впечатление. Стремившиеся навстречу приключениям охотники хорошо знали, что дельта изобилует жизнью. Не зря их так влекло сюда, в эту неописуемую красоту.
Прямо по курсу от края до края расплавленным золотом сверкало зеркало раскатов*. Там, у самого горизонта, с воды поднялась целая туча пернатой дичи, закрыв солнце в западной части неба.
- Северная утка подошла! – перекрикивая мотор, воскликнул радостно Викентий.
Свежий ветер трепал мохнатые бурые метёлки часто встречавшегося тростника. Моторы ровно гудели. Над головами ликующих компаньонов голосили острокрылые чайки. Крупные бело-серые птицы, весело перекликаясь, хохоча и мяукая, преследовали скользящие по водной глади катера и пикировали серебристыми молниями в турбулентный шлейф, остающийся за кормой. Речные санитары выхватывали из клокочущей пены зазевавшихся рыбёшек. На мерно покачивающихся наполовину затопленных корягах, поражавших воображение своими причудливыми формами, с довольным видом чинно сидели белые крачки в чёрных шапочках. Из их острых клювов торчали хвостики пойманных мальков.
То тут, то там по небу изломанными чёрными пунктирами медленно тянулись на северо-запад, в сторону заросших лесом островов, длинные караваны бакланов. Они возвращались с дальних морских кос после дневной рыбалки.  Полёт их был тяжёл и неровен. Пара белохвостов* кружилась высоко в поднебесье.
Восторженный Остап забрался на нос несущейся лодки. Ворот его штормовки громко трепетал, лицо освежали брызги. Парень первый раз попал в эти места и как заворожённый смотрел вокруг. Увиденное просто изумляло его. Тучные стада метровых желтобоких сазанов стремительно разбегались в разные стороны из-под самого носа мчащейся на глиссаде шлюпки. В кристальной воде были хорошо видны мощные тела с крупной отливающей бронзой чешуёй и большими тёмными хвостовыми махалками. Некоторые рыбины рассекали водную гладь, и, оставляя на ней бурлящий след, выскакивали на поверхность.
- Вик, а почему вода чёрная? - спросил Остап брата.
- Она рыбой, кормом богатая, потому и чёрная. Посмотри, сколько травы там, внизу. Ловцы испокон веку здешние места чернями зовут. И острова так именуют: Морской Очиркин, да Черневой Очиркин.
Впереди показалась довольно большая, мелко сидящая в воде посудина.
С задорными и насмешливыми криками путешественники уверенно, как стоячего, обогнали тихоходный баркас с дизельным двигателем, дымящим чёрными клубами вонючего выхлопа. Он неспешно рыскал по мелководью, выбирая приглубые места.
- Привет, несравненная Топчи-Нога! – радостно вопили наперебой озорные ребятишки,  - Чих-пох, джалям-джалям. Сколько дней едем? И когда прибудем на место?
- Тише едешь – дальше будешь! – буркнул в ответ желтоусый капитан, удобно развалившийся в мягком кресле и привычно держащий мозолистую руку на штурвале. Что-то ещё поворчав, он со скучающим видом отвернулся от этой шумной бесшабашной компании, привычно попыхивая своей прокопчённой трубкой.
Какими только обидными эпитетами не наградили экипажи быстроходных лодок своих неторопливых попутчиков! Но вскоре те остались далеко позади, скрывшись за очередным обширным массивом тростника, росшего прямо из воды.
Когда наши охотники заглушили двигатели и лодки остановились, солнце, в окружении надвигающихся туч, уже начало склоняться к закату. Но до вечерянки ещё оставалось время.  
- Надо бы по-быстрому добыть что-нибудь на шулюм*. Хоть одного-другого кашкалдака* к ужину подстрелить -  решил опытный Викентий, бывший в группе на правах главного и охотно отзывавшийся как на шутливое прозвище «Кэп», так и на уменьшительное «Вик» (Викентий Иванович Кочерыжкин). Это он организовал заветную вылазку на морскую охоту, взяв с собой братишку Остапа и двоих друзей. У Григория имелась своя лодка, Артём же был согласен на скромную роль пассажира.
Недолго посовещавшись, компаньоны выбрали большой колок* в форме подковы и загнали катера в тростниковую крепь, с подветренной стороны. Дав товарищам распоряжение ставить тенты и готовиться к ночлегу, Вик торопливо натянул на себя шерстяное бельё и прорезиненный костюм. Прихватив патронташ и двустволку, соскользнул с борта и встал ногами на дно. Оно оказалось твёрдым, песчаным. Это хорошо. Гораздо лучше, чем вязкий ил. Идти легче. Воды чуть выше пояса. Тоже неплохо. Можно охотиться. Команда приветливо помахала Кэпу и принялась обустраиваться в тесноте набитых всяческим снаряжением  лодках. Чего там только не было: ружья и боеприпасы, консервы и инструменты, канистры с бензином и маслом, шесты и вёсла, хлеб и варенье, котелки и паяльные лампы, водка и керосин, валенки и тулупы, сахар и картошка, спальные мешки и брезент. Просто удивительно - как вся эта неразбериха помещалась в довольно маленьких шлюпках.
План у Викентия был простой: для начала принести дичь, чтобы безоружный Артём, назначенный кашеваром, не бездельничал, а потом добытчикам разойтись на места вечерней охоты, расставить резиновые чучела, спрятаться в скрадках* и ждать вечерянки - заката, когда утка начинает лететь в кундраки* на ночную кормёжку. То есть приступить к настоящей охоте.
И он уверенно двинулся в западном направлении. Немного отойдя, оглянулся. Два катера стояли рядом, касаясь бортами, обрамлённые пятиметровыми стеблями тростника. Живописная картина. Его покладистые спутники молча копошились в кокпитах*. Каждый, получив задание, был занят своим делом.
Ветеран по-хозяйски зорко осмотрел окрестности. Вокруг бескрайние разливы и чередование множества одинакового вида шапок тростниковых зарослей, торчащих из  воды. Более дикий и безлюдный край трудно себе представить.
Величайшая река континента растеклась на широком просторе, и прежде чем влиться в море, долго несёт свой могучий поток среди затопленной растительности. Кругом сплошная вода. Острова давно проехали. Последний клочок земли остался далеко позади, в двух часах хода под мотором. Авандельта - место уникальное. Здесь, на тысячах квадратных километрах, раскинулись замечательные водно-болотные угодья. Рай для охотников, но отнюдь не земной, а водный.
Рай - раем, однако хвалёная дичь, как назло, что-то всё не попадается! Даже несчастные лысухи и чомги куда-то попрятались. Ведь только что встречались пернатые за каждым поворотом, а теперь вдруг исчезли. Но на ходу под мотором стрельба недопустима. Правила охоты священны. Они  должны всегда соблюдаться строго и неукоснительно.
Осторожно ступая по относительно ровному дну, Викентий не спеша, тщательно обследовал одну куртину за другой. Безрезультатно. Птица на расстояние выстрела не подпускала. Встреченных лебедей охотник игнорировал не столько потому, что на них запрет, сколько из принципа. Табу, и вообще – их бить неспортивно.
- Похоже, аппетитной похлёбки сегодня сварганить не удастся, - с досадой заключил про себя наш горе-охотник, почесав рыжий кучерявый затылок и в очередной раз закинув отяжелевшие стволы на затёкшие от напряжения плечи, - Наверное, пора назад возвращаться.
Но упрямое самолюбие заставляло его двигаться дальше. В нём всё ещё теплилась слабая надежда на осуществление задуманного.
Проходя между понурыми полями недавно отцветшего лотоса, пестревшего коробочками разной степени зрелости, парень заметил что-то необычное. Это что-то было в тени круглых листьев знаменитой «каспийской розы», плавающих по поверхности, словно скопище сомбреро на шляпной распродаже, попавшей в наводнение. Сквозь толщу чистой воды, было видно, как у самого дна щука длиной в полметра плавно двигалась лёжа на боку, и, что уж совсем не понятно, белым животом вперёд.
- Что ещё за чертовщина! – проворчал  Кеша и вдруг застыл в недоумении.
Хорошенько приглядевшись, он вдруг понял, что эта рыбина - жертва. Интересная картина: щука в зубах у щуки! Огромная Анютка держала во рту свою соплеменницу меньших размеров, поперёк, за середину, как бульдог палку. Вспомнилось знаменитое полотно Брейгеля старшего «Большие рыбы пожирают маленьких». Для шестнадцатого века такой сюжет, наверное, был не в диковинку.
- Вот так экземпляр!  -  изумился парень, замерев на месте из опасения спугнуть гигантскую царь-щуку, - Не меньше сажени будет. Таких крокодилов мне ещё не приходилось встречать.
Пока он восхищался столь необычным зрелищем, матёрая хищница, не выпуская из челюстей свою увесистую добычу, степенно и с достоинством  патриарха водной стихии исчезла из поля зрения, незаметно растворившись в сумраке подводных дебрей.
Выйдя из оцепенения, охотник продолжил свой путь в глубокой задумчивости.
- Прямо как у людей. Всеобщий закон: всегда и везде кто-то кого-то ест.
Кеше невольно вспомнилась работа с её непростыми отношениями.
Пройдя ещё с километр, он всё же напал на одиночного кашкалдака. Выстрел получился не слишком точным, и вконец обескураженному мазиле пришлось довольно долго гоняться за подранком. Но догнать его так и не удалось. Тот нырнул и спрятался, забившись в недосягаемые дебри, чтобы назавтра стать добычей зоркого луня.
- Снова неудача, - угрюмо пробормотал себе под нос уставший горемыка, - Куда идти дальше – совершенно не понятно. Похоже, я всё же заплутался.
Так оно и было на самом деле. Заблудился. И где! Среди камышовых лабиринтов, затерянных в бескрайних водных просторах, где и в помине нет ни кусочка сухой земной тверди. При этом в ноябре месяце, да к тому же на ночь глядя.
- Одна надежда – что за это время ветер не сменил своего прежнего направления, и я не сбился с курса. Только без паники!
В очередной раз выстрелил вверх дуплетом, в надежде услышать ответ и определить местоположение друзей. Но, сколько ни вслушивался он в ровный шелест жёсткой листвы, отзыва так и не дождался.
- Не понятно, но здорово. Этого только не хватало! Куда идти? Где север, где юг? Можно, конечно определить по потоку воды. Хотя и это не вполне надежный ориентир. Да, скверная история получается. Обстоятельства тут не причём. Сам виноват. Излишняя самоуверенность до добра не доводит.
Стало быстро смеркаться. Небо нахмурилось. Вскоре низкая сплошная облачность плотно окутала посеревшие окрестности. Однообразный пейзаж неумолимо темнел. Появились дурные предчувствия.
- Как это частенько со мной бывает: вроде думал о хорошем, а сотворил что? Всё наоборот. Ничего удивительного. В жизни  все получается наоборот.
Случай – несчастье дурака.
Вдали коротко крикнула припозднившаяся кваква. Её тень плавно удалялась на фоне быстро угасающего заката.
- Тебе давно бы пора в тёплые края податься, а ты тут всё ещё квакаешь.
 Тут он споткнулся о невидимые подводные стебли и едва не рухнул морской мрак.
- Для полного счастья осталось только ещё вывихнуть ногу в этой прелестной ситуации! – подумал осерчавший на себя путешественник, пристально прислушиваясь к каждому звуку и зорко осматриваясь по сторонам.
Вдруг, ни с того ни с сего, он вспомнил рассказы ловцов, о том, что в этих местах  живут здоровенные сомы-людоеды. Возможно, сегодня будет кому-то знатный ужин.
Конечно, каждого из нас ожидает конец. Это понятно. Но интересны нюансы. Возникают банальные вопросы: где, когда, при каких обстоятельствах? С мучениями, или без?
Перед глазами всплыли давно заброшенный погост, неприметная заросшая бурьяном могилка и лежащий на ней полуистлевший деревянной крест с едва заметной надписью: «Вечная память».
Подавив в  себе минутную слабость, Кэп продолжил свой трудный путь в сгущающейся мгле навстречу тягостной неизвестности.
- Мне ещё повезло, - рассуждал он, - Если бы дул сильный ветер, как часто случается в этих краях, могло бы быть намного хуже. – Или лучше? В смысле лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас.
Но, как ни странно, страха Вик совершенно не чувствовал.
- Поздно пугаться. Тут уж не до того, - продолжал он свой размеренный внутренний монолог, -  Как в тот шторм, когда нас с Григорием чуть было не унесло на куласе* в открытое море. Мы тогда просто чудом спаслись. Воды моряна добро нагнала. Шест не маячил. Из последних сил едва выгребли против ветра, спрятавшись в затишку. Вёсла гнулись. Хорошо, что не сломались. Волны переливались через борт. Вполне могли утонуть. Но, даже испугаться не успели. Только потом, в спокойном укромье тростниковых зарослей, до нас дошло, в каком положении находились. Ведь натурально висели на волоске от гибели. Но действовали слажено, так что некогда было бояться.
И вот опять экстрим. И снова по дурости и неосмотрительности. Азарт в очередной раз пересилил благоразумие. Но теперь не время для самокопания. Радоваться тут, конечно нечему, но говорят, что  плохое настроение помогает в делах. Тревожная растерянность решительно отринута, загнана глубоко внутрь. Осталась сосредоточенная работа. Каждый шаг требовал напряжения. Нога ощупывала дно. Важно избегать неровностей и углублений, не потерять равновесие, наступив на скользкие корневища, или стебли. Иначе ледяная вода попадёт через край болотного костюма и положение станет незавидным.
То тут, то там из темноты доносились громкие кряканья невидимых уток, кормившихся в кундраках. Ветер стих. Это уж совсем плохо. Он оставался единственным ориентиром. Хотя и вполне мог сыграть злую шутку, незаметно сменив направление. Кеша слышал, что здесь аномальная зона.
- Да тут дело вовсе не в месте, а в собственной башке. Вот уж где  - точно аномальная зона! Глупость хуже преступления.
Вскоре пошёл мелкий и нудный ночной дождь.
Бесконечное блуждание в темноте давало о себе знать. Тяжким грузом навалилась усталость Увесистое ружьё, которое надо было всё время держать на весу, чтобы не замочить, напрочь отмотало руки. Плечи и шея ныли от перенапряжения.
Тщетно Викентий раз за разом делал попытки устроиться на ночлег, или хотя бы на короткий отдых, дающий возможность немного расслабить спину. Напрасная трата сил. Глубина и течение не давали воздвигнуть надежную площадку, или опору из заломов тростника. Всякий раз созданное им нагромождение пустотелых стеблей неумолимо размывалось текучей речной водой и его быстро уносило в невидимое море. Оставив бесплодные мучения, долго бродил несчастный во мгле ночного взморья, удивляясь тому, что его экипировка всё ещё оставалась сухой.
Кругом одно и то же: бескрайние водные, просторы, причудливо рассыпанные одинаковые шапки тростниковых зарослей, над головой беспросветная тьма. Плотная облачность. Ни луны, ни звезд не видно.
Несмотря на отчаянное положение, настроение ровное и спокойное. Голова невозмутимо и трезво оценивает ситуацию и варианты выхода из неё. Наконец, выбравшись на относительно свободное от густых зарослей место, путник увидел сквозь стебли прерывисто мерцающий быстро движущийся огонек.
- Это судно идет вниз по банку* в сторону моря, - сообразил Кэп, - Значит прямо  - восток, соответственно справа море, а слева – материк, земля. Ну, хоть что-то прояснилось. И то ладно. А где компания моя: выше или ниже по течению – пока не понятно. Ведь должны быть крики, выстрелы! Ничего не слышно. Неужели я так далеко от них ушёл? Пойду ближе к бровке судоходного канала, видимо я слишком сильно отклонился на запад.
Усталость, кажется, немного отступила. Викентий чуточку приободрился, Стал двигаться энергичнее и более осмысленно.
Дождь прекратился также внезапно, как и начался. Странник потерял чувство времени. Помнил лишь, как длинны и беспросветны ночи поздней осенью.
 
*
Периодические выстрелы в воздух результата не дали.
Остап облачился в костюм и, вооружившись шестом,  вслед за Артёмом и Григорием отправился на поиски пропавшего брата. Уже в сумерках он нащупал под ногами что-то твёрдое и круглое. Кое-как выковырял из дна непонятную находку, достал из воды, глянул и обомлел. Это был череп. Человеческий. Что это, зловещий знак судьбы? Сколько же трагических историй и леденящих жилы тайн молчаливо хранят здешние места! Стало жутко. Вернувшись к лодкам, он не стал говорить спутникам о своём страшном открытии.
Паренёк ещё долго кричал вместе со всеми, звал Викентия, пока окончательно не сорвал голос.
Всю ночь он не сомкнул глаз, стрелял и светил фонарём. Юноша никак не мог смириться со случившимся. И всё время думал о пропавшем родном человеке.
Он вспоминал, как старший брат выручал его в трудных ситуациях. Как спас, вызволив из плена детского санатория в Крыму, напоминавшего концлагерь с царившим в нём жутким режимом, установленным бесчеловечными воспитателями.
В памяти всплывали чудесные картины совместных охот. Он отчётливо видел, как они вдвоём с Виком стояли вечером по пояс в молочно-белом тумане и словно зачарованные наблюдали тягу вальдшнепов, как стреляли бекасов, с молодым задором упражняясь в быстроте реакции, как тропили русаков по первому снегу.
*
Викентий увидел огонёк, слабо светивший над самой водой. Неверная тоненькая дорожка смутных бликов бежала ему навстречу, давая надежду на благополучный исход.
 Наконец, фортуна устало улыбнулась ему. Слегка ободрённый полуночный странник, собрав последние силы, решительно пошёл на огонь.
Это была приятная неожиданность, которая встречается гораздо реже неприятной.
Вскоре впереди замаячили тёмные очертания какой-то посудины. Подойдя поближе, охотник разглядел баркас. Спасительный лучик исходил из иллюминатора.
- Кажется, это тот самый тихоход, который мы обогнали накануне, - догадался Вик.
Он застыл в нерешительности. Ему было стыдно.
Огонёк погас, когда до судна оставалась каких-нибудь полсотни шагов. Но они были самыми трудными. Казалось, что прошла вечность, прежде чем измождённый путник осторожно постучал в толстое стекло иллюминатора. Внутри кто-то зашевелился. Снова загорелся свет.
Надо было видеть изумлённые физиономии не успевших уснуть обитателей баркаса.
- Как ты сюда попал?
- Так получилось…
Кеша рассказал о своём приключении.
- За кашкалдаком, значит, отправился? По-быстрому? Вот так кашкалдак получился! - добродушно усмехнулся в прокуренные усы старший, - Зря что ли люди говорят, что охота пуще неволи.
- Ну, ты парень-огонёк! – добавил тот, что помоложе.
Двое охотников, а это оказались охотники, радушно встретили и сытно накормили заблудившегося бедолагу. От предложенной выпивки он скромно отказался.
Внимательно приглядевшись, желтоусый капитан вкрадчиво спросил нежданного ночного гостя:
- А не вы ли это издевались над нами по дороге, и дразнили  называя наше судно Топчи-Ногой?
- Да, к сожалению, это мы, - Викентий с печальным выражением лица низко опустил голову. Он всё ещё не до конца верил своему счастью – возможности провести эту жуткую  ночь с таким немыслимым комфортом.
Действительно, на баркасе всё было очень удобно и в то же время просто. Поражал идеальный порядок, царивший на борту. В каюте просторно, сухо и уютно.
Кеша сразу крепко уснул. Остаток ночи пролетел незаметно.
Ещё затемно охотники  стали собираться на утрянку. Ловко и бесшумно толкаясь длинными шестами, они ушли на куласах каждый в свою сторону, оставив гостя на палубе дожидаться рассвета.
С первыми лучами солнца наш отлично отдохнувший странник снова отправился на поиски своей компании. Искал их до полудня, но так и не нашёл.
На счастье ему встретились местные браконьеры, стрелявшие уток  с быстроходной «Казанки». Атаманом у них был почерневший от  солнца  косматый малый. Быстро вникнув в ситуацию, они взяли горемыку на борт, вызвавшись помочь ему вернуться к своим. Легко сказать – вернуться. На деле всё оказалось не так просто. Искали на полном ходу около часа. Облазили сложнейшие лабиринты зарослей, обшарили много заманих и «дворов». В конце концов, насилу нашли лодки, расположившиеся в укромном култуке*, затерянном среди многочисленных колков чакана* и камыша.
- Ишь, в какую вы отшибиху забрались! – удивленно воскликнул косматый кормщик, с налёта подруливая к растерянной компании из трёх человек, сиротливо маячащих на двух шлюпках.
Трудно словами передать немую сцену той долгожданной и в то же время такой неожиданной встречи.
При этом Викентия охватило какое-то двойственное чувство. С одной стороны он был бесконечно рад счастливому возвращению, с другой… он уже по-иному, критически смотрел на свой охотничий скарб. 
Немыслимая теснота и кавардак в их лодках не входили ни в какое сравнение с той аккуратностью и чистотой, что царили на давшем ему приют баркасе.
- И где же ты был, шайтан-мальчишка? – с напускной строгостью спросил безрассудного приятеля Григорий, после крепких объятий.
- Где был, где был – гулял! – с виноватой улыбкой отшучивался тот.
Друзья долго и горячо благодарили спасителей.  Выпили  на радостях по стопке за благополучный исход приключения. Отдали полбака топлива в компенсацию расходов.
Сельские ребята заторопились, надеясь наверстать упущенное время, и, наскоро попрощавшись, поспешили продолжить свою охоту. «Казанка» неслышно отвалила от борта, атаман ловко намотал верёвку на маховик, резко дёрнул пускач, мотор взревел, и новые знакомцы быстро удалились. Викентий был бодр и весел. Помахав им вслед, он воскликнул, обернувшись к братишке:
- Слушай, Остап, давай заведём себе Топчи-Ногу, а?
*
 
Примечания:
*Раскаты – разливы воды в авандельте (местн.).
*Белохвост – орлан-белохвост, крупный пернатый хищник.
*Шулюм – наваристый жирный суп из дичи.
*Кашкалдак – лысуха, птица, водно-болотная дичь (местн.).
*Колок – густо поросшая тростником и камышом мель на море (местн.).
*Скрадок – укрытие для охотника.
*Кундрак – растущий из воды редкий камыш (местн.).
*Кокпит – внутренняя часть лодки.
*Кулас – охотничья плоскодонная лодка.
*Банк - судоходный канал, ведущий из реки в море (местн.).
*Култук – неглубокий морской залив, заросший камышом и чаканом (местн.).
*Чакан - рогоз (местн.).
 
Безотказный
Всё перемелется
Рейтинг: +13 537 просмотров
Комментарии (14)
Рената Юрьева # 5 августа 2018 в 22:15 +5
Удивляюсь разнообразию тем Ваших рассказов, Влад! Но нисколько не удивляюсь ,что все они написаны не просто мастерски, но с таким знанием дела, что не возникает сомнений в том, что все это "испробовано на себе"))
и так импонирует чувство юмора, которое, несмотря на весь драматизм сюжета, сквозит в строках)
впрочем, есть и вполне серьезные весьма актуальные мысли:
всегда и везде кто-то кого-то ест.
Спасибо, Влад, Вам!
Влад Устимов # 5 августа 2018 в 22:28 +5
Благодарю Вас, Рената, за отзывчивость и доброту!
Нина Колганова # 15 августа 2018 в 16:43 +4
Мне понравился рассказ ещё на конкурсе(здесь не перечитывала).Приключения на воде опасны. Влад,у Вас сильные люди, прекрасная река, особенный язык . Это интересно.
Влад Устимов # 15 августа 2018 в 21:22 +3
Спасибо, Нина!
Рад Вашему комментарию.
Наталия Шаркова # 16 августа 2018 в 16:19 +4
Вы замечательный рассказчик, Влад!
Прочла с большим интересом, написано так реалистично,
как будто я сама побывала с вашими героями на охоте.
Влад Устимов # 17 августа 2018 в 07:40 +4
Благодарю Вас, Наталия!
Ваша похвала приятна.
Валентина Егоровна Серёдкина # 23 августа 2018 в 02:14 +3

Влад, очень было интересно с вашими ЛГ на охоте... Романтика, приключения, красота окружающей природы...
С наилучшими пожеланиями и благодарностью!

38
Влад Устимов # 23 августа 2018 в 19:20 +3
Спасибо, Валентина Егоровна!
Мне было приятно прочесть Ваш комменарий.
И Вам благополучия и успехов!
Валентина Егоровна Серёдкина # 11 октября 2018 в 21:31 +1
Всегда рада приятному общению и взаимопониманию! ДОБРА! osenzolot
Галина Сотникова # 25 августа 2018 в 23:35 +3
Влад, с большим интересом прочитала Ваш рассказ.Спасибо,у Вас прекрасный талант рассказчика.Я под впечатлением от истории.
Влад Устимов # 26 августа 2018 в 07:57 +3
Благодарю, Галина!
Мне было приятно читать Ваш комментарий.
Вы отзывчивый и очень лобрый человек!
Тая Кузмина # 10 октября 2018 в 20:02 +2
Мастерски пишете. Прекрасно владеете материалом, умеете интересно подать сюжетную линию. Великолепно выписаны диалоги. Спасибо за рассказ, Влад!!!

buket4
Владимир Перваков # 12 октября 2018 в 18:47 +2
Точное название, Влад!
Что к рыбалке, что к охоте подходит!
Я бы добавил туда ещё и грибалку! yesyes (А может и любое сильное увлечение чем-либо подходит!)
Красивое описание дельты реки Волги.
Сам там не был, но словно побывал!
Рассказ замечательный, с интересными описаниями подробностей! Чувствуется, что написан не по наслышке, а из личного опыта!
Спасибо за путешествие и приключения!
c0411
Влад Устимов # 16 октября 2018 в 15:12 +1
Сердечно благодарю за добрый отзыв, Владимир.