Моя подруга

         На четвёртый год моего преподавания в педучилище моя группа – классное руководство, отвечала за организацию вечера встречи выпускников. Всё прошло нормально. Никаких замечаний группа не получила. На высоте оказался и музыкальный руководитель – Валентина Викторовна. Природный ум, умение находить с юношеским возрастом общий язык, преподавательский такт – делали её прекрасным педагогическим работником. Я прониклась к ней большим уважением. Странно было лишь одно – держалась Валентина всегда особняком, ни с кем из преподавателей не общалась. Никто толком не знал о ней ничего. В тот день – вечер встречи, я тоже ждала своих девчонок – десять лет назад сама закончила это педучилище. За моими плечами уже был опыт работы в детском саду, потом четыре года учёбы в университете на очном отделении. Потом год работы по специальности – преподавателем начальных классов. И вот уже четвёртый год, как я педагог в родной альма-матер. Из однокурсниц никто не приехал. Оно и понятно - повыскакивали замуж, затянул быт. Но больше огорчило то, что на вечере не было и Риммы Петровны – завуча нашего отделения, а также моего бывшего классного руководителя. Я ей привезла очень красивые махровые тюльпаны, что выращивала моя свекровь. Решение отправиться к ней домой пришло спонтанно. Единожды мелькнувшая мысль показалась интересной и приятной. Короче, я пошла. Попутчицей моей оказалась та самая Валентина Викторовна. Она сообщила, что ей сегодня со мной по пути. Конечной цели не сказала, а я не стала допытываться. Идти  до места жительства моей классной было недалеко и, за разговорами ни о чём, мы быстро дошли до искомого подъезда. К моей радости, Валентина поднялась в квартиру Риммы Петровны вместе со мной. Удивление хозяйки дома было бурно - восторженным. Высокая дородная женщина  пулей носилась по квартире, создавая своим  необъятным халатом сквозняк. Она мгновенно накрыла в зале стол. У меня с утра во рту не было маковой росинки. Судя по реакции Валентины – у неё тоже. Мы смотрели на появляющиеся приборы с вожделением.  Однако радость оказалась преждевременной. Помимо бутылки с настойкой, трёх рюмок и в красивой вазе карамельных конфет, на столе ничего не появилось. Переглянувшись с Валентиной, мы приняли единственно верное решение – выпить по рюмочке и откланяться. Миссия была выполнена, долг чести, в виде визита вежливости, отдан. Влив  в себя по рюмочке и похрустев карамелькой, мы поднялись. Но не тут-то было. Нас усадили обратно под непререкаемый вердикт – пока всю бутылку не одолеем, и пытаться уйти не стоит. Уже допивая горьковатый спиртной напиток, я чувствовала хорошее головокружение. Наконец, мы опрокинули по последней рюмке. И вдруг в прихожей раздался требовательный звонок. Через минуту в комнату вошли директор нашего педучилища Владимир Николаевич и с ним доцент кафедры  педагогики и психологии  университета Иван Иванович. Римма Петровна сгребла нас в охапку и затолкала на кухню:

- Девочки! Аврал! Видали, какие гости пожаловали!? Быстро сообразите что-нибудь на стол! А я к гостям! – всё  в приказном тоне.

- И чего мы тут должны соображать? – чуть заплетающимся языком проговорила Валя.

- Щас глянем! – я справлялась с ситуацией чуть более трезво.

Решительно открыв холодильник, мы тупо уставились на его содержимое. Разгуляться было нечем. Для закуски нашлась лишь маленькая жменька кислой капусты, четыре картофелины и половина палочки рублёвой отварной колбасы. Пока отваривали картошку и колбасу, увлечённо разговаривали. Вернее говорила больше Валя.

-Знаешь! Я этого никому не говорила, а тебе скажу! – немного пьяно – развязно начала она. – Представляешь, пришлось недавно сделать аборт! Ты только никому! Ладно?

- Ну, что ты! Зачем мне кому-то говорить? – успокоила я её.  – Не захотел жениться?

- Да! Оказался подлецом! – грустно констатировала она.

Я смотрела на Валентину, и где-то понимала сбежавшего парня. Высокая, худая и нескладная она даже у меня не вызывала особой симпатии, как женщина. Непропорциональное, удлинённое лицо тоже особо не привлекало. Тёмные и густые волосы, что опускались ниже плеч, выглядели несколько неряшливо. Тонковатые губы говорили о подозрительности  их хозяйки. Единственно, что в её лице привлекало – это глаза. Они были необычайно красивого изумрудного оттенка с тёплыми коричневыми крапинками, обрамлённые густыми длинными ресницами.

Валентина рассказывала о себе, уже совсем меня не стесняясь. Она нашла тужурку, в которую можно слить все свои беды. Так, под кипящие картофель и колбасу,  мы сблизились на долгие годы.

Когда мы пришли с едой в зал, нас ждали уже наполненные рюмки. Мужчины расслабились, и отказываться от компании молодых педагогинь не желали. Мы с Валентиной дружно замахали руками, отнекиваясь от очередного спиртного возлияния. Но не тут-то было. Пришлось выпить. Только опрокинув в себя содержимое, я с ужасом поняла, что это совсем  не водка. Нам с барской руки налили чистого спирта. После этой рюмки в моей голове всё понеслось со скоростью карусели. Валентина отозвала меня в туалет.

- Подруга! Это совсем  не катит! – доверительно зашептала она. – Мы так скоро идти не сможем! – говорила она эту фразу долго, с большими паузами. А я никак не могла сфокусировать взгляд на её лице, поэтому прищуривала то один, то другой глаз.

- Давай, следующую рюмку заменим на воду! – продолжила Валентина.

- А что это даст? – попыталась я включить сообразительность.

- Что-что – не так сильно напьёмся! – как дурочке объяснила мне новая подруга.

- Тогда давай! А как мы это сделаем? – трезвые рассуждения давались мне  с большим трудом.

- Не волнуйся, я соображу как! – успокоила Валентина

Сказано – сделано. Вместо спирта мы замахнули под следующий тост простой воды. Присутствующие не ожидали от нас такой вероломности и не следили за нашими пьяными манипуляциями.  А, может, не остановили нас из других соображений. Знающие люди понимают, что разбавлять спирт водой – гиблое дело. От этого не лучше, а хуже и именно для хитрых манипуляторов. Короче, нас развезло, да так, что хозяйка дома решила, от греха подальше, избавиться от нас.

- Девочки! Вам уже пора домой!  - в приказном тоне заявила она. Мы кое-как выползли в прихожую. Я справилась с босоножками быстро. А вот Валентину штормило так, что она не могла даже войти в обувь, не то, что её застегнуть. Тогда она стала жалобно кричать:

- Володенька! Помоги одеть босоножки! – это она взывала к директору учебного заведения, где изволила трудиться.

Володенька, он же Владимир Николаевич, опустился на корточки перед своим пьяным педагогом и обул её. Мы спустились по лестнице, но дальше крыльца никуда не ушли. Это не представлялось возможным – нас так штормило, что двигаться самостоятельно никак не получалось.

Через какое-то время я через прищуренный взгляд увидела сначала ботинки Иван Иваныча, а потом летние босоножки Владимира Николаевича. Нас снова спасла реакция Валентины. Она поймала руку директора училища и заголосила:

- Володенька! Идти не могу! Помоги!

Тот осторожно высвободил руку и исчез. А через несколько минут нас в охапку пёрла на свой этаж Римма Петровна. В квартире она нас уложила на диванах, а сама стала вызванивать моего мужа.

Вот так мы подружились с Валентиной.

Особенно тесно общались, когда жили в семейном общежитии. Мне всегда было немного жаль Валентину. Вроде, она всегда всё говорила честно и искренне. Но люди не верили ей. Любой её рассказ ставился под сомнение. Почему-то именно так  сложилась её репутация. Валентина видела моё сочувствие и чаще откровенничала только со мной.

Бывало, что мы с мужем заглядывали к ней в гости – в её комнату. Так как чаще всего визиты наносились вечером, то встречала она нас чаем с вареньем. Однажды Володя – мой муж, решил прояснить ситуацию.

- Валя, а вот почему ты всегда нас встречаешь только чаем? У тебя, что еды совсем не бывает? Или ты жадная? – в лоб спросил он.

Валентина жутко покраснела, а я взялась пинать мужа под столом ногой. Стало неудобно от такой прямолинейности.

- Еды у меня полно! Просто я после шести не ем! У меня диета! – преодолев смущение, заявила хозяйка.

- Ну, это сколько угодно! А мы-то тут причём? Или у нас, по-твоему, тоже  диета? Я – твой гость, угощай, как положено! – теперь уже я сгорала от стыда. – Ладно! Переваривай сказанное! Мы пошли! Только в следующий раз вареньем не отделаешься!

Весь вечер я читала нотацию мужу о приличиях. Он меня слушал и ухмылялся.

- За кого ты заступаешься?! Гонит она всё! И не сомневайся даже! – резюмировал он, выслушав  мою лекцию о правильном поведении.

- Володя! Ну почему ты решил, что Валя не искренна? Я ведь ей верю! – выдвинула я железобетонный аргумент.  

- Наивная ты! Совсем в людях не разбираешься! Всему веришь!

- А ты прямо весь опытный! Остарел уже! Всего на пять лет меня старше, а корчишь из себя всезнайку! – обида прямо захлестнула меня.

- Родная! Она врёт через слово! Ну, как ты не замечаешь!? Это все знают! А у тебя словно розовые очки и поэтому ты идеализируешь свою подружку!

Я не стала больше ничего отвечать – трудно переубедить человека, если он этого не желает.

Прошло несколько недель после этого случая. Вечером с работы пришёл Володя. Он был в приподнято – игривом настроении. Зарплата, вкусный домашний ужин в виде мант – всё это  приятно грело душу. В самый разгар ужина к нам в дверь постучали. Я открыла. В комнату вошла Валя.

- О! Какие люди! – весело поприветствовал Володя гостью.

- Проходи, Валя! Садись, поужинай с нами! – пригласила её я.

Валентина прошла и села за стол. Три манта быстро исчезли с тарелки нашей гостьи. Я подложила ещё парочку. Володя следил за всей ситуацией,  хитро прищурившись. Он уже опрокинул пару рюмок и теперь жаждал развлечений.

Валентина быстро съела и эти пару мант. Весело разговаривая, она потянулась взять ещё, когда Володя заговорил:

- Вижу - диета «соблюдается», несмотря на восьмой час вечера! Причём, особенно крепко ты её, подруга, держишь не у себя дома! Да?! – и он пьяно уставился на гостью. – Чего молчим? Да ты не стесняйся! Мы люди щедрые! Короче, «Ешь, кума, десяту шанежку»!!!

- Володя! Ну, зачем ты так?! – попыталась я одёрнуть хамство мужа. Но было уже поздно. Валя заплакала и убежала.

А потом мы получили квартиру и переехали из общежития. Судьба сталкивала ещё несколько раз меня и Валентину. Она не забывала меня. Мы часто созванивались. Были и такие дни, когда она приходила к нам с ночевкой. В такие ночи мы почти до утра разговаривали. Первый раз Валентина захлёбывалась от счастья. Она рассказывала, что уезжает в другой город, что её посватали, и она выходит замуж. И ещё по секрету сообщила, что ждёт ребёнка. Валя уехала. У нас с мужем вновь состоялся трудный разговор.

- Прекрати её пускать в наш дом! – совершенно спокойно, а от этого ещё жёстче, заявил мой благоверный.

- Володя! Ты что?! Неужели я могу ей отказать? – от возмущения у меня даже голос перехватило.

- Можешь! И настаиваю на этом! Я более лживой женщины ещё никогда не встречал! - и он даже передёрнулся, словно прикоснулся к чему-то мерзкому.

- Да с чего ты взял, что Валя обманывает?! – недоумевала я.

- Потому, что у меня остались знакомые в общаге! Она ни за кого не выходит замуж! Твоя подруга даже не в курсе от кого нагуляла! К ней же каждый день разные парни ходили! И не по одному, а целыми пачками! В общаге её нет по очень простой причине – выселили за аморалку! Ещё пусть скажет спасибо, что с работы не попёрли! Тоже мне преподаватель! Не смей её привечать! А то буду думать, что и ты такая же! – закончил свою отповедь Володя.

Валя, словно почувствовав холодное отношение моего мужа, не показывалась у нас  более пяти лет.

         Холодным зимним вечером, когда муж был на сутках, раздался требовательный звонок в дверь. Я открыла. На пороге стояла Валя, а за ней пряталась маленькая девочка. Одеты обе были настолько легко, что глядя на них, я стала мёрзнуть. В кухне мои гостьи согрелись.

- Валя! Откуда вы? Что случилось? Почему ты ходишь с каким-то узелком? – вопросы сыпались из меня, как из прохудившегося мешка картошка.

- Просто нам негде жить! Вот и ходим с моей Светочкой по знакомым! Там – позавтракаем, там – переночуем! Хорошо, что есть те, кто сопереживает!

- А как же твой муж? Ты же говорила, что всё замечательно? – в душе я всё же верила, что Валя никогда меня не обманывала.

- Как – как? Бросил он меня сразу, как только узнал про ребёнка. Сказал, что детей пока нам рано! Предложил сделать аборт! А я испугалась, что потом совсем не будет детей! Вот я  назло ему и родила Светуленьку!

- Валя, но нельзя ведь всё время по углам скитаться! Надо что-то придумать! Квартиру снять или хотя бы комнату! – я смотрела на маленькую молчаливую  не по годам девочку и у меня сердце кровью обливалось.

- Нет у меня на это денег! Алиментами он не помогает! А одежду и ночлег мы всё - равно находим! Мир не без добрых людей! Сегодня вот у тебя, а завтра ещё кто приютит! – Валя прижала к себе сероглазую маленькую девочку с красивыми  рыжими кудряшками. – Ты не волнуйся! Рано утром мы уйдём! Я ведь знаю, что Вовка меня терпеть не может!

         Рано утром, и правда, мои гостьи собрались и ушли. Неприятный осадок остался у меня после этого визита. Больше у меня Валя не показывалась. Время от времени звонила и рассказывала о себе и дочери. Что-то о ней я узнавала от знакомых. Её походы по людям продолжались.

Как-то накануне Нового года раздался телефонный звонок. Это была Валя.

- Иришка! Я от всего сердца поздравляю тебя и твою семью с Новым годом! Счастья тебе! Здоровья и благополучия! Ты одна всегда понимала меня! Спасибо тебе за это! – и столько было в том поздравлении надрыва, что мне стало не по себе. Душа словно сжалась в комок от предчувствия беды. И не ошиблась я в своих ощущениях.

- Горе у меня, подружка! – продолжила Валя. – Вчера умерла моя мама!

Несколько минут из трубки доносились глухие рыдания. – Никому я не сказала про это! Только тебе! Только рядом с тобой моя душа всегда оттаивала! Прости меня за всё!

- Валя! Да что ты говоришь такое?! – я уже сама вовсю рыдала, сочувствуя горю подруги. – Зачем ты просишь у меня прощения? Не пугай меня ещё больше!

- Ирочка! Просто я сама тоже в больнице! У меня признали туберкулёз! Открытая форма! Дорогая! Ты не вздумай приходить ко мне! Этого не нужно! Кормят здесь хорошо! И тепло, и светло, и поговорить есть с кем! Не хочу, чтобы и ты заразилась! Помни, что я тебя всегда очень любила и ценила!

- Валя! Подожди! – закричала я в трубку, боясь, что не успею спросить главное. – А где твоя Светочка?

- Иришка, не переживай! Сюда – в город переехал мой отец! Он купил квартиру, и теперь они там вместе! Пока, моя дорогая! Может, ещё когда-нибудь свидимся!

Это был наш последний разговор с Валентиной. Сразу после Нового года она умерла. А на её похоронах меня ждал очень большой сюрприз. И не меня одну. Все, кто знал Валентину, были потрясены до глубины души. Женщина, которая все годы скиталась с ребёнком по знакомым, имела крупный валютный счёт. И хоронили её от подъезда дома, в котором находилась её собственная двухкомнатная квартира с дорогой мебелью и недешёвым ремонтом.

После похорон я шла домой и думала о том, что моя подруга прожила пусть короткую жизнь, но так никому и  не научилась  доверять.  

 

© Copyright: Ирина Ковалёва, 2018

Регистрационный номер №0409515

от 11 февраля 2018

[Скрыть] Регистрационный номер 0409515 выдан для произведения:

 

 

 Мы  познакомились с ней, когда в один год начали работать в педучилище. Я преподавала педагогику, а она музыку  на школьном отделении. Тогда я и Валентина были ровесницами. Это теперь я её намного старше. Сначала мы просто здоровались, встречаясь в коридорах или в методкабинете. А потом произошёл случай очень сблизивший нас.

         На четвёртый год моего преподавания в педучилище моя группа – классное руководство, отвечала за организацию вечера встречи выпускников. Всё прошло нормально. Никаких замечаний группа не получила. На высоте оказался и музыкальный руководитель – Валентина Викторовна. Природный ум, умение находить с юношеским возрастом общий язык, преподавательский такт – делали её прекрасным педагогическим работником. Я прониклась к ней большим уважением. Странно было лишь одно – держалась Валентина всегда особняком, ни с кем из преподавателей не общалась. Никто толком не знал о ней ничего. В тот день – вечер встречи, я тоже ждала своих девчонок – десять лет назад сама закончила это педучилище. За моими плечами уже был опыт работы в детском саду, потом четыре года учёбы в университете на очном отделении. Потом год работы по специальности – преподавателем начальных классов. И вот уже четвёртый год, как я педагог в родной альма-матер. Из однокурсниц никто не приехал. Оно и понятно - повыскакивали замуж, затянул быт. Но больше огорчило то, что на вечере не было и Риммы Петровны – завуча нашего отделения, а также моего бывшего классного руководителя. Я ей привезла очень красивые махровые тюльпаны, что выращивала моя свекровь. Решение отправиться к ней домой пришло спонтанно. Единожды мелькнувшая мысль показалась интересной и приятной. Короче, я пошла. Попутчицей моей оказалась та самая Валентина Викторовна. Она сообщила, что ей сегодня со мной по пути. Конечной цели не сказала, а я не стала допытываться. Идти  до места жительства моей классной было недалеко и, за разговорами ни о чём, мы быстро дошли до искомого подъезда. К моей радости, Валентина поднялась в квартиру Риммы Петровны вместе со мной. Удивление хозяйки дома было бурно - восторженным. Высокая дородная женщина  пулей носилась по квартире, создавая своим  необъятным халатом сквозняк. Она мгновенно накрыла в зале стол. У меня с утра во рту не было маковой росинки. Судя по реакции Валентины – у неё тоже. Мы смотрели на появляющиеся приборы с вожделением.  Однако радость оказалась преждевременной. Помимо бутылки с настойкой, трёх рюмок и в красивой вазе карамельных конфет, на столе ничего не появилось. Переглянувшись с Валентиной, мы приняли единственно верное решение – выпить по рюмочке и откланяться. Миссия была выполнена, долг чести, в виде визита вежливости, отдан. Влив  в себя по рюмочке и похрустев карамелькой, мы поднялись. Но не тут-то было. Нас усадили обратно под непререкаемый вердикт – пока всю бутылку не одолеем, и пытаться уйти не стоит. Уже допивая горьковатый спиртной напиток, я чувствовала хорошее головокружение. Наконец, мы опрокинули по последней рюмке. И вдруг в прихожей раздался требовательный звонок. Через минуту в комнату вошли директор нашего педучилища Владимир Николаевич и с ним доцент кафедры  педагогики и психологии  университета Иван Иванович. Римма Петровна сгребла нас в охапку и затолкала на кухню:

- Девочки! Аврал! Видали, какие гости пожаловали!? Быстро сообразите что-нибудь на стол! А я к гостям! – всё  в приказном тоне.

- И чего мы тут должны соображать? – чуть заплетающимся языком проговорила Валя.

- Щас глянем! – я справлялась с ситуацией чуть более трезво.

Решительно открыв холодильник, мы тупо уставились на его содержимое. Разгуляться было нечем. Для закуски нашлась лишь маленькая жменька кислой капусты, четыре картофелины и половина палочки рублёвой отварной колбасы. Пока отваривали картошку и колбасу, увлечённо разговаривали. Вернее говорила больше Валя.

-Знаешь! Я этого никому не говорила, а тебе скажу! – немного пьяно – развязно начала она. – Представляешь, пришлось недавно сделать аборт! Ты только никому! Ладно?

- Ну, что ты! Зачем мне кому-то говорить? – успокоила я её.  – Не захотел жениться?

- Да! Оказался подлецом! – грустно констатировала она.

Я смотрела на Валентину, и где-то понимала сбежавшего парня. Высокая, худая и нескладная она даже у меня не вызывала особой симпатии, как женщина. Непропорциональное, удлинённое лицо тоже особо не привлекало. Тёмные и густые волосы, что опускались ниже плеч, выглядели несколько неряшливо. Тонковатые губы говорили о подозрительности  их хозяйки. Единственно, что в её лице привлекало – это глаза. Они были необычайно красивого изумрудного оттенка с тёплыми коричневыми крапинками, обрамлённые густыми длинными ресницами.

Валентина рассказывала о себе, уже совсем меня не стесняясь. Она нашла тужурку, в которую можно слить все свои беды. Так, под кипящие картофель и колбасу,  мы сблизились на долгие годы.

Когда мы пришли с едой в зал, нас ждали уже наполненные рюмки. Мужчины расслабились, и отказываться от компании молодых педагогинь не желали. Мы с Валентиной дружно замахали руками, отнекиваясь от очередного спиртного возлияния. Но не тут-то было. Пришлось выпить. Только опрокинув в себя содержимое, я с ужасом поняла, что это совсем  не водка. Нам с барской руки налили чистого спирта. После этой рюмки в моей голове всё понеслось со скоростью карусели. Валентина отозвала меня в туалет.

- Подруга! Это совсем  не катит! – доверительно зашептала она. – Мы так скоро идти не сможем! – говорила она эту фразу долго, с большими паузами. А я никак не могла сфокусировать взгляд на её лице, поэтому прищуривала то один, то другой глаз.

- Давай, следующую рюмку заменим на воду! – продолжила Валентина.

- А что это даст? – попыталась я включить сообразительность.

- Что-что – не так сильно напьёмся! – как дурочке объяснила мне новая подруга.

- Тогда давай! А как мы это сделаем? – трезвые рассуждения давались мне  с большим трудом.

- Не волнуйся, я соображу как! – успокоила Валентина

Сказано – сделано. Вместо спирта мы замахнули под следующий тост простой воды. Присутствующие не ожидали от нас такой вероломности и не следили за нашими пьяными манипуляциями.  А, может, не остановили нас из других соображений. Знающие люди понимают, что разбавлять спирт водой – гиблое дело. От этого не лучше, а хуже и именно для хитрых манипуляторов. Короче, нас развезло, да так, что хозяйка дома решила, от греха подальше, избавиться от нас.

- Девочки! Вам уже пора домой!  - в приказном тоне заявила она. Мы кое-как выползли в прихожую. Я справилась с босоножками быстро. А вот Валентину штормило так, что она не могла даже войти в обувь, не то, что её застегнуть. Тогда она стала жалобно кричать:

- Володенька! Помоги одеть босоножки! – это она взывала к директору учебного заведения, где изволила трудиться.

Володенька, он же Владимир Николаевич, опустился на корточки перед своим пьяным педагогом и обул её. Мы спустились по лестнице, но дальше крыльца никуда не ушли. Это не представлялось возможным – нас так штормило, что двигаться самостоятельно никак не получалось.

Через какое-то время я через прищуренный взгляд увидела сначала ботинки Иван Иваныча, а потом летние босоножки Владимира Николаевича. Нас снова спасла реакция Валентины. Она поймала руку директора училища и заголосила:

- Володенька! Идти не могу! Помоги!

Тот осторожно высвободил руку и исчез. А через несколько минут нас в охапку пёрла на свой этаж Римма Петровна. В квартире она нас уложила на диванах, а сама стала вызванивать моего мужа.

Вот так мы подружились с Валентиной.

Особенно тесно общались, когда жили в семейном общежитии. Мне всегда было немного жаль Валентину. Вроде, она всегда всё говорила честно и искренне. Но люди не верили ей. Любой её рассказ ставился под сомнение. Почему-то именно так  сложилась её репутация. Валентина видела моё сочувствие и чаще откровенничала только со мной.

Бывало, что мы с мужем заглядывали к ней в гости – в её комнату. Так как чаще всего визиты наносились вечером, то встречала она нас чаем с вареньем. Однажды Володя – мой муж, решил прояснить ситуацию.

- Валя, а вот почему ты всегда нас встречаешь только чаем? У тебя, что еды совсем не бывает? Или ты жадная? – в лоб спросил он.

Валентина жутко покраснела, а я взялась пинать мужа под столом ногой. Стало неудобно от такой прямолинейности.

- Еды у меня полно! Просто я после шести не ем! У меня диета! – преодолев смущение, заявила хозяйка.

- Ну, это сколько угодно! А мы-то тут причём? Или у нас, по-твоему, тоже  диета? Я – твой гость, угощай, как положено! – теперь уже я сгорала от стыда. – Ладно! Переваривай сказанное! Мы пошли! Только в следующий раз вареньем не отделаешься!

Весь вечер я читала нотацию мужу о приличиях. Он меня слушал и ухмылялся.

- За кого ты заступаешься?! Гонит она всё! И не сомневайся даже! – резюмировал он, выслушав  мою лекцию о правильном поведении.

- Володя! Ну почему ты решил, что Валя не искренна? Я ведь ей верю! – выдвинула я железобетонный аргумент.  

- Наивная ты! Совсем в людях не разбираешься! Всему веришь!

- А ты прямо весь опытный! Остарел уже! Всего на пять лет меня старше, а корчишь из себя всезнайку! – обида прямо захлестнула меня.

- Родная! Она врёт через слово! Ну, как ты не замечаешь!? Это все знают! А у тебя словно розовые очки и поэтому ты идеализируешь свою подружку!

Я не стала больше ничего отвечать – трудно переубедить человека, если он этого не желает.

Прошло несколько недель после этого случая. Вечером с работы пришёл Володя. Он был в приподнято – игривом настроении. Зарплата, вкусный домашний ужин в виде мант – всё это  приятно грело душу. В самый разгар ужина к нам в дверь постучали. Я открыла. В комнату вошла Валя.

- О! Какие люди! – весело поприветствовал Володя гостью.

- Проходи, Валя! Садись, поужинай с нами! – пригласила её я.

Валентина прошла и села за стол. Три манта быстро исчезли с тарелки нашей гостьи. Я подложила ещё парочку. Володя следил за всей ситуацией,  хитро прищурившись. Он уже опрокинул пару рюмок и теперь жаждал развлечений.

Валентина быстро съела и эти пару мант. Весело разговаривая, она потянулась взять ещё, когда Володя заговорил:

- Вижу - диета «соблюдается», несмотря на восьмой час вечера! Причём, особенно крепко ты её, подруга, держишь не у себя дома! Да?! – и он пьяно уставился на гостью. – Чего молчим? Да ты не стесняйся! Мы люди щедрые! Короче, «Ешь, кума, десяту шанежку»!!!

- Володя! Ну, зачем ты так?! – попыталась я одёрнуть хамство мужа. Но было уже поздно. Валя заплакала и убежала.

А потом мы получили квартиру и переехали из общежития. Судьба сталкивала ещё несколько раз меня и Валентину. Она не забывала меня. Мы часто созванивались. Были и такие дни, когда она приходила к нам с ночевкой. В такие ночи мы почти до утра разговаривали. Первый раз Валентина захлёбывалась от счастья. Она рассказывала, что уезжает в другой город, что её посватали, и она выходит замуж. И ещё по секрету сообщила, что ждёт ребёнка. Валя уехала. У нас с мужем вновь состоялся трудный разговор.

- Прекрати её пускать в наш дом! – совершенно спокойно, а от этого ещё жёстче, заявил мой благоверный.

- Володя! Ты что?! Неужели я могу ей отказать? – от возмущения у меня даже голос перехватило.

- Можешь! И настаиваю на этом! Я более лживой женщины ещё никогда не встречал! - и он даже передёрнулся, словно прикоснулся к чему-то мерзкому.

- Да с чего ты взял, что Валя обманывает?! – недоумевала я.

- Потому, что у меня остались знакомые в общаге! Она ни за кого не выходит замуж! Твоя подруга даже не в курсе от кого нагуляла! К ней же каждый день разные парни ходили! И не по одному, а целыми пачками! В общаге её нет по очень простой причине – выселили за аморалку! Ещё пусть скажет спасибо, что с работы не попёрли! Тоже мне преподаватель! Не смей её привечать! А то буду думать, что и ты такая же! – закончил свою отповедь Володя.

Валя, словно почувствовав холодное отношение моего мужа, не показывалась у нас  более пяти лет.

         Холодным зимним вечером, когда муж был на сутках, раздался требовательный звонок в дверь. Я открыла. На пороге стояла Валя, а за ней пряталась маленькая девочка. Одеты обе были настолько легко, что глядя на них, я стала мёрзнуть. В кухне мои гостьи согрелись.

- Валя! Откуда вы? Что случилось? Почему ты ходишь с каким-то узелком? – вопросы сыпались из меня, как из прохудившегося мешка картошка.

- Просто нам негде жить! Вот и ходим с моей Светочкой по знакомым! Там – позавтракаем, там – переночуем! Хорошо, что есть те, кто сопереживает!

- А как же твой муж? Ты же говорила, что всё замечательно? – в душе я всё же верила, что Валя никогда меня не обманывала.

- Как – как? Бросил он меня сразу, как только узнал про ребёнка. Сказал, что детей пока нам рано! Предложил сделать аборт! А я испугалась, что потом совсем не будет детей! Вот я  назло ему и родила Светуленьку!

- Валя, но нельзя ведь всё время по углам скитаться! Надо что-то придумать! Квартиру снять или хотя бы комнату! – я смотрела на маленькую молчаливую  не по годам девочку и у меня сердце кровью обливалось.

- Нет у меня на это денег! Алиментами он не помогает! А одежду и ночлег мы всё - равно находим! Мир не без добрых людей! Сегодня вот у тебя, а завтра ещё кто приютит! – Валя прижала к себе сероглазую маленькую девочку с красивыми  рыжими кудряшками. – Ты не волнуйся! Рано утром мы уйдём! Я ведь знаю, что Вовка меня терпеть не может!

         Рано утром, и правда, мои гостьи собрались и ушли. Неприятный осадок остался у меня после этого визита. Больше у меня Валя не показывалась. Время от времени звонила и рассказывала о себе и дочери. Что-то о ней я узнавала от знакомых. Её походы по людям продолжались.

Как-то накануне Нового года раздался телефонный звонок. Это была Валя.

- Иришка! Я от всего сердца поздравляю тебя и твою семью с Новым годом! Счастья тебе! Здоровья и благополучия! Ты одна всегда понимала меня! Спасибо тебе за это! – и столько было в том поздравлении надрыва, что мне стало не по себе. Душа словно сжалась в комок от предчувствия беды. И не ошиблась я в своих ощущениях.

- Горе у меня, подружка! – продолжила Валя. – Вчера умерла моя мама!

Несколько минут из трубки доносились глухие рыдания. – Никому я не сказала про это! Только тебе! Только рядом с тобой моя душа всегда оттаивала! Прости меня за всё!

- Валя! Да что ты говоришь такое?! – я уже сама вовсю рыдала, сочувствуя горю подруги. – Зачем ты просишь у меня прощения? Не пугай меня ещё больше!

- Ирочка! Просто я сама тоже в больнице! У меня признали туберкулёз! Открытая форма! Дорогая! Ты не вздумай приходить ко мне! Этого не нужно! Кормят здесь хорошо! И тепло, и светло, и поговорить есть с кем! Не хочу, чтобы и ты заразилась! Помни, что я тебя всегда очень любила и ценила!

- Валя! Подожди! – закричала я в трубку, боясь, что не успею спросить главное. – А где твоя Светочка?

- Иришка, не переживай! Сюда – в город переехал мой отец! Он купил квартиру, и теперь они там вместе! Пока, моя дорогая! Может, ещё когда-нибудь свидимся!

Это был наш последний разговор с Валентиной. Сразу после Нового года она умерла. А на её похоронах меня ждал очень большой сюрприз. И не меня одну. Все, кто знал Валентину, были потрясены до глубины души. Женщина, которая все годы скиталась с ребёнком по знакомым, имела крупный валютный счёт. И хоронили её от подъезда дома, в котором находилась её собственная двухкомнатная квартира с дорогой мебелью и недешёвым ремонтом.

После похорон я шла домой и думала о том, что моя подруга прожила пусть короткую жизнь, но так никому и  не научилась  доверять.  

 

 

И было одиночество...

Необъяснимо, но факт