ТЕЛЕГРАММА ПОЗВАЛА В ДОРОГУ

15 июня 2019 - Юрий Пестерев
  Сергей, тяжело вздохнув, протянул телеграмму.
  Жена торопливо пробежала текст.
- В больнице, значит, ампутировали… Ну, и что ты сидишь, как пенёк? Звони на работу, отпрашивайся и езжай. Такое горе, а ты бездействуешь!
- Так поздно же!
- Всё равно… Звони начальнику домой, - решительно настаивала Ольга.
  Он позвонил. Договорился быстро. Пока одевался, жена вызвала такси. Он не помнит, как приехал на вокзал, взял билет. Как подошёл поезд, как сел. Всё это он проделал машинально, как во сне. В вагоне почувствовал, что не может сидеть, - душно и ком к горлу подступает. Вышел в тамбур, расстегнул ворот рубашки и с нервной дрожью закурил  сигарету. "Санька, братишка, как же тебя угораздило?.. Может, из-за отца что?"
    Его назойливо обуревали кошмарные мысли, не давали сосредоточиться. Какое-то полынное, саднящее чувство бередило душу. Оно и раньше, это чувство случалось. Но, то было от сладкой горечи встречи с хиреющим посёлком, с родиной, где он родился. Может, от тоски по ушедшей юности или от беспомощности, что ничего уже нельзя изменить. Теперь же к этой горечи примешивалось сострадание к брату. Несчастье свалилось, как снег на голову. В голове не укладывалось: Санька, брат, и без ног.… Хватит ли у него сил, чтобы продолжать и без того тяжёлую жизнь? Не отвернётся ли от него любимая девушка? А каково матушке? Она и так уже вся извелась, а теперь и вовсе места себе не найдёт.
    За окном электрички мелькали деревья. Колёса размеренно стучали о стыки рельсов, стремительно унося его из города в родной посёлок, затерявшийся среди гор. Там его несчастный брат. Сергей мысленно оттягивает встречу: ему страшно увидеть брата-инвалида. Он не представляет себе братишку без ног, не может представить. Что ему скажет? Но одно для себя он решил со всей определённостью, что жалеть брата в такой ситуации равносильно обрекать на погибель. Поддержать. Но как? Дать понять, что он не одинок, что есть он, брат его. Может, напомнить о судьбе Павки Корчагина или Алексея Маресьева? Но  станет ли легче ему? Ведь то были сильные духом люди, жившие в лихое время. А что за плечами Саньки? Десятилетка и никчёмная жизнь в семье отца. Что он видел в свои семнадцать? Только  пьянки отца, придирки, нотации, переходившие в рукоприкладство. В пьяном угаре отец бил того, кто под руку попадал за любую провинность или просто так, чтобы душу отвести.
    Просветы наступали, когда отца не было дома, когда Санька оказывался в кругу сверстников. Там совсем другой коленкор! Даже воздух казался другим, сладким, как яблоко. Тогда он забывался, находя кратковременное успокоение в какой-нибудь  игре.
     В купе заглянула молоденькая проводница и, обратившись к моим попутчикам, бойко протараторила: 
- Бабушка и дедушка, слышите, скоро ваша станция! Вы просили предупредить!
- Спасибо, моя миленькая! Дай бог тебе здоровья! - живо откликнулась старушка, и они заторопились, собирая вещи. 
- Значит, скоро Синегорск, - подумал Сергей. 
  От него до Полунино рукой подать. Надо помочь старикам вытащить вещи из вагона. За время дороги он, словно породнился  с ними, и было бы свинством с его стороны не помочь им. 
  Они попрощались на перроне вокзала, зная, что уже никогда их пути не пересекутся. Остаток пути Сергей не мог оторваться от окна. Здесь ему всё знакомо и дорого. Вот вдали перед его взором проплыла старая водонапорная башня, на взгорке сверкнуло крестами старое кладбище, где-то там, дальше, в чаще Бельских лесов берет свое начало Бердинка,  и несет свои быстрые воды к центру поселка, рассекая его на две части. А вот и телевышка, в стороне - Конская гора без единого дерева, зато остальные, плоские горы и взгорки, покрыты лесами, среди них выделяются темно-зелеными пятнами старые сосны. 
  Сколько раз в детстве он останавливался возле них и с замиранием сердца слушал их скрипучий разговор! Они буйно шумели под порывами ветра, и он рвался навстречу этой стихии. Ему хотелось лететь, подставить грудь под порыв ветра, чтобы поспорить с его силой и вдыхать чистый лесной воздух. Он обхватывал руками, сколько мог, толстый ствол вековой сосны, приставлял ухо к стволу и слушал. Ему казалось, что старая сосна поёт песню о нелёгкой судьбинушке. Ведь она много повидала в своей жизни, её мощные корни до сих пор удерживают в своих объятиях участок речного берега, омываемого с приливом воды.
  Но сейчас у Сергея из головы не выходил брат. Что с ним могло случиться?
  ....Вечером Санька пришел после тренировки. Разделся, умылся, повесил боксерские перчатки на гвоздик в спальню. В секцию он стал ходить неспроста. Готовился дать отцу отпор, если он вздумает бить мать. С каждым днем Санька чувствовал себя смелее. Боялся он одного, что в порыве гнева отец сможет ударить, чем попадя, - подвернувшейся под руку клюкой или ухватом. Он, не раздумывая, мог треснуть поленом. Дрова всегда лежали у печурки. Главное, думал он, чтобы отец не схватил что-нибудь в горячке. Сколь помню, он прятал топор, который лежал под диваном, на случай, если воры полезут. 
    Сели ужинать. Отец привычно опорожнил бутылку с зельем и принялся за брагу. Пьянел на глазах, опять стучал кулаком по столу, густо рассыпая бранные слова в адрес матери. И тут подал голос Санька. Он попытался успокоить отца, что, мол, так не нельзя себя вести, чтобы тот прекратил размахивать кулаками и оскорблять мать. Да где там! Что тут после этого началось! "Это ты мне? Вырос что ли? Да я тебя в бараний рог!" И они сцепились. Отец с сыном. Старший Полынин побагровел, раскосматился, ощетинился, как хищный зверь, а младший только пыхтел. Он уже не был тем робким и слабеньким юношей. Мать с испуга запричитала. Санька нутром почувствовал, что если отец сожмет его медвежьей хваткой, то ему придет хана. Но поднять pyкy на отца, ударить его по мясистой физиономии не решался. Все произошло в считанные секунды. Вырываясь, Санька изловчился  и сделал подножку, и они оба с шумом грохнулись на пол. Оказавшись сверху, Санька автоматически, как на тренировке, захватил руку на болевой прием (не раз с пацанами отрабатывал этот прием). Все получилось лучше некуда. Как только отец начинал вырываться, Санька, напрягаясь, жал что есть силы на руку. Отец, не в состоянии вырваться, приходил в ярость, брызгал слюной, орал что есть мочи: "Убью стервеца! Вон, из мово дома!" 
    Санька лихорадочно соображал: как быть? Отпустить? А вдруг начнет преследовать? Ударит чем-нибудь? Решил: лучше бежать, теперь уже нет смысла оставаться дома. Он отпустил его и рванулся к двери, как ошпаренный. Выскочил в одних носках и свитере. А что дальше? Куда бежать без валенок и пальто, - на улице мороз под тридцать? Через несколько секунд дверь распахнулась, и Санька увидел бешеный оскал лица. Отец держал топор. Санька успел, до того, как отец сбежал с крыльца, открыть ворота и выскочить на улицу. Отец, яростно сотрясая воздух топором, бросился вдогонку. Санька не чувствовал под собой ног, а только тяжелое дыхание сзади. Запыхавшись, добежал до тракта и остановился. Бешено колотилось сердце, да так, что готово выскочить наружу. Отец не преследовал, он, как ни в чём не бывало, покачиваясь, брел обратно. Вот он скрылся из виду, и улица стала пустынной. Мороз крепчал. Ветер обжигал лицо. Саньку охватило отчаяние, и на глаза навернулись слезы. В окнах близлежащих домов спасительно горел свет, но он не решался постучать.     Привалившись к изгороди, он тупо смотрел на еле различимые снежные шапки акации. Утратив чувство времени, не чувствуя холода, он продолжал стоять, безразличный ко всему. Из состояния забытья его вывело тявканье собаки. В приоткрытой двери показалась неуклюжая фигура мужика в длиннополом тулупе с пыхающей цигаркой: 
    - Ты что тут делаешь, паря?
    Санька молчал. 
- Воровать вздумал? - наступал мужик.
Санька отрицательно мотал головой. 
- А ну, убирайся по добру, по здорову! 
Попыхивая цигаркой, он приблизился к Саньке на расстояние вытянутой руки и сквозь зубы процедил: 
- Ты, оглох что ли, паря? 
И тут он разглядел, что парень-то раздет: без пальто,  без шапки.
- Ну, паря, да ты, поди, околел! 
Он затащил его в хату, прокуренную табаком. 
- Ну-ка, старуха, дай чего-нибудь мальцу погреться, да покрепче, а то коньки отбросит. 
Старуха поднесла к губам Саньки кружку с самогоном. Санька не противился, ему было все равно. Руки настолько одеревенели, что не слушались его. А она вливала и вливала в него эту горькую противную жидкость. Он не в силах был глотать, и остатки самогона струйками растекались по подбородку. Вскоре Саньке сделалось дурно и его вырвало. Тогда он попытался встать, но упал, как подкошенный, - его совсем не держали ноги. Он их не чувствовал. Кружилась голова, руки кое-как шевелились. 
- Ноги, - еле слышно прошептал Санька. 
- Ты чей? - спросил мужик. 
- По-лы-нин, - через силу выдавил Санька. 
- Женькин сын что ли? 
  Тут Санька вскрикнул от боли, застонал. И только тогда мужик с бабой по-настоящему всполошились и решили вызвать "скорую помощь". Хозяин остался с Санькой, все еще лежащим на полу, а баба торопливо скрылась за дверью. Мужик снова засмолил свою цигарку и начал испытующе сверлить парня маленькими глазками: 
- А ты, паря, случаем не поморозил ноги-то? Санька не ответил, он лежал с закрытыми глазами, стиснув зубы, чтобы не застонать. 
- Ну, ты, того, потерпи маненько. Врачиха приедет, и всё будет нормалёк, уколы там, натрут, чем надо. Потерпи!..
  Самогон возымел действие, и Санька окончательно впал в беспамятство. Он не помнит, как приехала "скорая", как его выносили на носилках и везли в больницу . Он почему-то долго не приходил в себя. А в ярко освещённой комнате мелькали белые халаты. 
   …Он чувствовал что взлетает необычно легко и парит в облаках, как парит орел. Неторопливо и плавно. Вот он в обличье орла поднимается высоко над скалой, и оттуда камнем падает вниз. Сердце сжимается от страха скорой гибели.  Кажется, он вот-вот расшибётся о камни, но тут он, беспомощный и липкий, вдруг вздрагивает, пытается вскочить с постели, размахивает руками. На какие-то секунды Санька, как загнанный зверёк, ошалело глядит на медсестру, на ее накрахмаленный колпак. Потом этот колпак начинает уплывать, туманится и теряется из виду. 
  Санька снова поднимается в синеву, мягкую и теплую, и парит в воздухе, наслаждаясь свободой. Падать не хочется, но какая-то неведомая сила тянет его вниз, в пропасть и, пытаясь освободиться от невидимых пут, он расправляет крылья...Опьянённый полетом, с жадностью обреченного он глотает воздух и  приходит в себя. 
Его катили из операционной в палату, когда боль тупо зажгла конечности ног. 
- Что-то с ногами? - почувствовав неладное, спросил Санька. 
- Ты, милок, наберись терпения, возьми себя в руки... 
  Медсестра недоговорила, не успела договорить, так как Санька лихорадочно скинул с себя одеяло и застыл. Вместо ног торчали перебинтованные обрубки ... 
   Санька заплакал.
   -  Кому я теперь такой?...
   Он упал с носилок и, катаясь, с яростью обреченного, бился на полу. На шум сбежались врачи из ординаторской и, всё ещё бившегося в истерике Санькy бережно перенесли в палату, поставили укол. Он успокоился, заснул. Но когда просыпался, то обречённо держался за дужки кровати, прерывисто дышал. Больные, кто мог ходить, дежурная медсестра, успокаивали.
   Медленно бессознательное чувство полета сменялось реальным чувством горькой утраты, полынным и саднящим. Временами кажется, что он на сенокосе вдыхает  запах полыни. Кружится голова. Перед глазами вырастал пучок травы, который нарвала  мать. Чтобы не смотреть на неё, он отворачивается и убегает. Однако в придорожной траве снова попадается полынь. Что за наваждение? Перед глазами отчётливо виден пустырь, что за нашим домом, и там растёт всё та же полынь.
    Запах травы незаметно для него стал ассоциироваться с болью, с несчастьем. Он пытается убежать, с головой закрывается одеялом, но горечь, застрявшая в горле, не даёт ему дышать полной грудью. 
    - Не-на-ви-жу! - с этой мыслью измученный Санька засыпает. 

© Copyright: Юрий Пестерев, 2019

Регистрационный номер №0449574

от 15 июня 2019

[Скрыть] Регистрационный номер 0449574 выдан для произведения:   Сергей, тяжело вздохнув, протянул телеграмму.
  Жена торопливо пробежала текст.
- В больнице, значит, ампутировали… Ну, и что ты сидишь, как пенёк? Звони на работу, отпрашивайся и езжай. Такое горе, а ты бездействуешь!
- Так поздно же!
- Всё равно… Звони начальнику домой, - решительно настаивала Ольга.
  Он позвонил. Договорился быстро. Пока одевался, жена вызвала такси. Он не помнит, как приехал на вокзал, взял билет. Как подошёл поезд, как сел. Всё это он проделал машинально, как во сне. В вагоне почувствовал, что не может сидеть, - душно и ком к горлу подступает. Вышел в тамбур, расстегнул ворот рубашки и с нервной дрожью закурил  сигарету. "Санька, братишка, как же тебя угораздило?.. Может, из-за отца что?"
    Его назойливо обуревали кошмарные мысли, не давали сосредоточиться. Какое-то полынное, саднящее чувство бередило душу. Оно и раньше, это чувство случалось. Но, то было от сладкой горечи встречи с хиреющим посёлком, с родиной, где он родился. Может, от тоски по ушедшей юности или от беспомощности, что ничего уже нельзя изменить. Теперь же к этой горечи примешивалось сострадание к брату. Несчастье свалилось, как снег на голову. В голове не укладывалось: Санька, брат, и без ног.… Хватит ли у него сил, чтобы продолжать и без того тяжёлую жизнь? Не отвернётся ли от него любимая девушка? А каково матушке? Она и так уже вся извелась, а теперь и вовсе места себе не найдёт.
    За окном электрички мелькали деревья. Колёса размеренно стучали о стыки рельсов, стремительно унося его из города в родной посёлок, затерявшийся среди гор. Там его несчастный брат. Сергей мысленно оттягивает встречу: ему страшно увидеть брата-инвалида. Он не представляет себе братишку без ног, не может представить. Что ему скажет? Но одно для себя он решил со всей определённостью, что жалеть брата в такой ситуации равносильно обрекать на погибель. Поддержать. Но как? Дать понять, что он не одинок, что есть он, брат его. Может, напомнить о судьбе Павки Корчагина или Алексея Маресьева? Но  станет ли легче ему? Ведь то были сильные духом люди, жившие в лихое время. А что за плечами Саньки? Десятилетка и никчёмная жизнь в семье отца. Что он видел в свои семнадцать? Только  пьянки отца, придирки, нотации, переходившие в рукоприкладство. В пьяном угаре отец бил того, кто под руку попадал за любую провинность или просто так, чтобы душу отвести.
    Просветы наступали, когда отца не было дома, когда Санька оказывался в кругу сверстников. Там совсем другой коленкор! Даже воздух казался другим, сладким, как яблоко. Тогда он забывался, находя кратковременное успокоение в какой-нибудь  игре.
 
ПУЛЬС ЛЮБВИ
ПОД МУЗЫКУ ВИВАЛЬДИ
Рейтинг: +9 1375 просмотров
Комментарии (10)
Александр Джад # 16 июня 2019 в 14:00 +8
Ни начала толком нет, ни окончания... Зачем написано? О чём хотел нам поведать автор?
Почему матушка "...уже и так вся извелась"? Почему брат лишился ног? Одни вопросы.
Не понимаю за что иногда ставят плюсики...
Жаль.
Удачи!
Тая Кузмина # 16 июня 2019 в 20:47 +7
Рассказ увлекает. Сюжет разворачивается. Понятно, почему Санька остался без ног. Непросто ему жилось в семье, где отец пил и не давал покоя матери и сыну. Милый автор, у вас хорошо получилось передать состояние Саньки после операции.
Пусть в дальнейшем у него всё будет хорошо. Автору удачи в конкурсе!
rezat
Пётр Великанов # 16 июня 2019 в 21:42 +7
Молод парень, а без ног уже. То, что отморозил,
видимо от нервов не мог двигаться. Житейская история.
c0411
София Даль # 16 июня 2019 в 22:45 +6
Сопереживаю главному герою. Главное то, что это произошло по вине отца. Могло бы по другому быть. Судьба или случай.
Татьяна Белая # 17 июня 2019 в 07:43 +4
История трагичная, написана с надрывом. Увы, жизнь бывает жестока. Только вот причем здесь тема тура - путешествия и приключения? Или это не имеет значения? mmm
Карим Азизов # 18 июня 2019 в 16:54 +5
Написано психологически достоверно, сопереживаешь герою. Только, к сожалению, рассказ не имеет никакого отношения к заявленной теме тура и должен оцениваться вне конкурса.
Владимир Перваков # 19 июня 2019 в 12:43 +5
Никому не пожелаешь, чтобы так позвала дорога дальняя...
Трагичная житейская история. Хотелось бы всё-таки "увидеть" встречу братьев, и услышать слова ободрения старшего брата.
Аида Бекеш # 19 июня 2019 в 22:38 +3
В дорогу ехать, зная, что там несчастье, тяжело. Но младшему брату нужна поддержка от старшего.
napitki-9
Сергей Шевцов # 24 июня 2019 в 06:42 +1
Надрыв почувствовал. Но в чём смысл рассказа? Показать, что бывают такие трагически-банальные случаи? Бывают. И что?
Василий Мищенко # 25 июня 2019 в 20:08 0
Тема конкурса: "Меня зовёт дорога дальняя". И звать она, как известно, может по разным причинам и поводам. У кого-то желание хорошо отдохнуть, у других ностальгия, у третьих - романтическая встреча, а случается, что и несчастье. Как у героя рассказа. Написана история неплохо, сюжет понятен. Имеются некоторые стилистические недочёты. Успеха автору!