ГлавнаяПрозаМалые формыРассказы → Последняя самокрутка Сереги.../восстановленное/

Последняя самокрутка Сереги.../восстановленное/

30 марта 2014 - Игорь Кичапов
article205131.jpg
 
 
  Бой затухал,  в отдалении изредка доносились глухие хлопки выстрелов и пару раз протявкал пулемет.
    Сержант Виноградов бездумно смотрел на приближающуюся от опушки леса к переднему краю окопов группу солдат в мышиного цвета форме. У него не было уже, наверное, сил на эмоции, как и не оставалось больше патронов. Была тогда мысль оставить последний для себя, как учил их замполит батальона капитан Остапенко. Но теперь и сам капитан лежал в траншее с развороченным разрывной пулей животом, и остальные друзья однополчане Сергея были мертвы или тяжело ранены.
 
    Нескольких человек, оставшихся после последней яростной немецкой атаки в живых, прикрывать выпало именно ему, сержанту Сереге, все по-честному. Не было героических споров и попыток самопожертвования. Просто пятеро из них, тех, кто остался, по очереди тянули соломинки из крепко сжатого грязного кулака командира второй роты лейтенанта Медведева. Тянули, надо заметить, по справедливости, тоже без особых переживаний. От судьбы не убежать, это за время боя они поняли точно. Почти все были ранены, в той или иной степени. Артобстрел их позиций продолжался без малого два дня. Обещанная артподдержка своей артиллерии так и не подоспела. То ли снаряды кончились, что часто случалось, то ли про них просто забыли. Полевую кухню они потеряли в первый же час боя, шальной снаряд, вот и говори после этого, что в тылу лучше. Не самый важный участок обороны им выпал, и на подмогу никто не спешил.
 
    Короткую соломинку вытащил Сергей. Получив от товарищей сочувственные взгляды и три десятка патронов, он остался в окопе, а они ушли в степь. Ушли не оборачиваясь, и вскоре пропали из вида. Немцы почему-то не очень активно наступали в этот период. Несколько раз вроде предпринимали попытки выйти из леса, но как только Сергей начинал стрелять, сразу же залегали и отползали обратно. Он даже не знал, попал ли в кого-нибудь, да и, собственно, его это не интересовало в тот момент. Он просто стрелял. Стрелял, потому что знал: чем больше времени враги не доберутся до его окопа, тем дальше смогут отойти ребята, и может, даже успеют отыскать какой-нибудь глубокий овраг, где можно будет укрыться на время. Поэтому, когда в карабине остался последний патрон, Сергей, не задумываясь, выпустил его по врагу. Он только очень жалел о том, что у него не было простой гранаты, вот тогда бы…
           
    Этот простой девятнадцатилетний паренек, призванный в самом начале войны из сибирской глубинки, знал - вот тогда бы он точно смог взорвать себя и подошедших фрицев. Сергей даже не сомневался в этом. Для него это было бы естественно и в порядке вещей. Так учили их на ускоренных сержантских курсах, на таких примерах, которые ему были, кстати, понятны и близки, он и воспитывался на героических поступках в то время. Теперь же остались пустота и усталость. А также горькое сожаление о том, что он так и не узнает, сколько же фашистов сумел уложить в этом первом и уже понятно, что последнем для себя длинном бою. Двое суток, невзирая на явное преимущество противника, их батальон отбивал атаку за атакой, все слилось в один длинный и беспросветный бой. День, утро, ночь, каждую минуту кто-то кричал:  «Внимание, товарищи, они опять ползут!» Конечно, кричали не так. И не теми словами, но зачем сейчас их вспоминать и повторять…
 
    И Сергей вместе со своим взводом двое суток стрелял, стрелял даже тогда, когда особой нужды в этом не видел. Стреляли все, и он тоже передергивал затвор. Командиры, срывая голос, требовали беречь патроны, они перебегали по траншее и пытались остановить обезумевших от грохота, недосыпания, голода и непрерывной канонады бойцов. Но тщетно. Вокруг было слишком много погибших однополчан, в подсумках которых оставались так необходимые сейчас живым патроны, да и командиров оставалось все меньше. И сам Сергей совершенно спокойно переворачивал на живот убитых рядом с ним товарищей и отстегивал у них подсумки. Состояние это трудно передать. Еще труднее понять. Но больше всего оно напоминает тупую усталость от монотонной и тяжелой, одуряющей мозг работы, конца краю которой не видно.
 
    И вот теперь, похоже, он наступил, этот край. Немцы шли кучкой, неторопливо, о чем-то переговариваясь. Сначала они с опаской смотрели в сторону Сергея и не опускали стволов наведенных на него автоматов. Потом кто-то выпустил короткую очередь. Пули шмелями прогудели у него над головой, но Сергей даже не вздрогнул, он очень устал, бояться у него просто не оставалось сил. Больше всего на свете, даже больше желания иметь гранату, ему хотелось курить, может, еще и пить. Горло пересохло, и губы давно потрескались. Бросив на дно траншеи ставший уже ненужным карабин, Сергей запрыгнул на противоположный  бруствер окопа и, достав из кармана кисет, принялся неторопливо скручивать цигарку, с равнодушной тоской глядя на приближающихся к нему врагов.
 
     Руки тряслись не от страха, от усталости, за эти дни палец столько раз давил на курок, что сейчас просто не слушался. Газетный клочок рвался. Махорка высыпалась. Но Сергей снова и снова сворачивал самокрутку. Когда вроде получилось, во рту не оказалось слюны, шершавый и сухой язык тщетно лизал газетный краешек. На глаза Сергея даже набежала слеза, может, от бесплодных усилий, а может…
 
    Немцы подошли уже вплотную к окопам, некоторые из них спрыгнули в траншею и пошли в противоположную от Сергея сторону. Изредка раздавались одиночные выстрелы.  «Добивают», -  отстраненно понял он, но даже эта страшная действительность не переборола желания курить. Самокрутка чудом держалась. Зажав  ее крепко в губах, Сергей вдруг с ужасом понял, что  у него нет спичек. Была самодельная бензиновая зажигалка из патрона. Но там, в окопе, он достал ее вместо очередного патрона из кармана и в раздражении отбросил. «Ну вот, и тут не повезло», - с тоской и даже злобой подумал он.
 
    На подошедших к нему трех вражеских солдат Сергей так и не посмотрел. Откинув голову с зажатой во рту самокруткой, бездумно глядел на небо, синее, блеклое небо войны. Его глаза тоже были подернуты этой бесцветной синевой, синевой отчаянья.
    - Пук-пук, - внезапно ткнул стволом автомата в его сторону один из немцев и заливисто заржал. - Русиш капут.
    - Ну капут, тебе-то, собака немецкая, что до этого, пукай  уже скорее, что ли, бздюха фашистская. Чего тянуть, - это Сергей сказал вполне равнодушно, так же равнодушно глядя на скалящегося в ухмылке немца.
 
    Неожиданно один из них, очевидно, тоже командир, судя по матерчатым лычкам на френче, что-то отрывисто скомандовал.
Солдаты недоуменно переглянулись. Немец рявкнул строже, и те неспешно побрели вдоль траншеи. Сергей и этот их командир остались вдвоем.
    - Ну что, Гансик, стреляй ты, что ли. Вот только жаль, не покурил я. Да ты ведь все равно не поймешь, - безнадежно махнул рукой Сергей.
 
    Как-то устало, немец закинул автомат за спину и, достав из нагрудного кармана пачку сигарет, жестом предложил их Сергею.
    - Да нет, у меня свое. Знаю я ваш табак, от него даже комар не улетает. Спичек у меня нет. Понимаешь?
    Сергей жестом показал, как прикуривают. Немец молча кивнул и протянул ему коробок спичек. Сергей даже не удивился. На это просто не осталось сил. Он просто прикурил самокрутку и передал коробок обратно. Немецкий сержант, а Сергей надеялся, что он таки правильно угадал, тоже закурил и присел с ним рядом, свесив ноги в окоп.
 
    Табачный дым поднимался над их головами и, смешиваясь вверху в одно туманное облачко, медленно таял в вышине…

© Copyright: Игорь Кичапов, 2014

Регистрационный номер №0205131

от 30 марта 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0205131 выдан для произведения:

 

 

  Бой затухал,  в отдалении изредка доносились глухие хлопки выстрелов и пару раз протявкал пулемет.

    Сержант Виноградов бездумно смотрел на приближающуюся от опушки леса к переднему краю окопов группу солдат в мышиного цвета форме. У него не было уже, наверное, сил на эмоции, как и не оставалось больше патронов. Была тогда мысль оставить последний для себя, как учил их замполит батальона капитан Остапенко. Но теперь и сам капитан лежал в траншее с развороченным разрывной пулей животом, и остальные друзья однополчане Сергея были мертвы или тяжело ранены.

 

    Нескольких человек, оставшихся после последней яростной немецкой атаки в живых, прикрывать выпало именно ему, сержанту Сереге, все по-честному. Не было героических споров и попыток самопожертвования. Просто пятеро из них, тех, кто остался, по очереди тянули соломинки из крепко сжатого грязного кулака командира второй роты лейтенанта Медведева. Тянули, надо заметить, по справедливости, тоже без особых переживаний. От судьбы не убежать, это за время боя они поняли точно. Почти все были ранены, в той или иной степени. Артобстрел их позиций продолжался без малого два дня. Обещанная артподдержка своей артиллерии так и не подоспела. То ли снаряды кончились, что часто случалось, то ли про них просто забыли. Полевую кухню они потеряли в первый же час боя, шальной снаряд, вот и говори после этого, что в тылу лучше. Не самый важный участок обороны им выпал, и на подмогу никто не спешил.

 

    Короткую соломинку вытащил Сергей. Получив от товарищей сочувственные взгляды и три десятка патронов, он остался в окопе, а они ушли в степь. Ушли не оборачиваясь, и вскоре пропали из вида. Немцы почему-то не очень активно наступали в этот период. Несколько раз вроде предпринимали попытки выйти из леса, но как только Сергей начинал стрелять, сразу же залегали и отползали обратно. Он даже не знал, попал ли в кого-нибудь, да и, собственно, его это не интересовало в тот момент. Он просто стрелял. Стрелял, потому что знал: чем больше времени враги не доберутся до его окопа, тем дальше смогут отойти ребята, и может, даже успеют отыскать какой-нибудь глубокий овраг, где можно будет укрыться на время. Поэтому, когда в карабине остался последний патрон, Сергей, не задумываясь, выпустил его по врагу. Он только очень жалел о том, что у него не было простой гранаты, вот тогда бы…

           

    Этот простой девятнадцатилетний паренек, призванный в самом начале войны из сибирской глубинки, знал - вот тогда бы он точно смог взорвать себя и подошедших фрицев. Сергей даже не сомневался в этом. Для него это было бы естественно и в порядке вещей. Так учили их на ускоренных сержантских курсах, на таких примерах, которые ему были, кстати, понятны и близки, он и воспитывался на героических поступках в то время. Теперь же остались пустота и усталость. А также горькое сожаление о том, что он так и не узнает, сколько же фашистов сумел уложить в этом первом и уже понятно, что последнем для себя длинном бою. Двое суток, невзирая на явное преимущество противника, их батальон отбивал атаку за атакой, все слилось в один длинный и беспросветный бой. День, утро, ночь, каждую минуту кто-то кричал:  «Внимание, товарищи, они опять ползут!» Конечно, кричали не так. И не теми словами, но зачем сейчас их вспоминать и повторять…

 

    И Сергей вместе со своим взводом двое суток стрелял, стрелял даже тогда, когда особой нужды в этом не видел. Стреляли все, и он тоже передергивал затвор. Командиры, срывая голос, требовали беречь патроны, они перебегали по траншее и пытались остановить обезумевших от грохота, недосыпания, голода и непрерывной канонады бойцов. Но тщетно. Вокруг было слишком много погибших однополчан, в подсумках которых оставались так необходимые сейчас живым патроны, да и командиров оставалось все меньше. И сам Сергей совершенно спокойно переворачивал на живот убитых рядом с ним товарищей и отстегивал у них подсумки. Состояние это трудно передать. Еще труднее понять. Но больше всего оно напоминает тупую усталость от монотонной и тяжелой, одуряющей мозг работы, конца краю которой не видно.

 

    И вот теперь, похоже, он наступил, этот край. Немцы шли кучкой, неторопливо, о чем-то переговариваясь. Сначала они с опаской смотрели в сторону Сергея и не опускали стволов наведенных на него автоматов. Потом кто-то выпустил короткую очередь. Пули шмелями прогудели у него над головой, но Сергей даже не вздрогнул, он очень устал, бояться у него просто не оставалось сил. Больше всего на свете, даже больше желания иметь гранату, ему хотелось курить, может, еще и пить. Горло пересохло, и губы давно потрескались. Бросив на дно траншеи ставший уже ненужным карабин, Сергей запрыгнул на противоположный  бруствер окопа и, достав из кармана кисет, принялся неторопливо скручивать цигарку, с равнодушной тоской глядя на приближающихся к нему врагов.

 

     Руки тряслись не от страха, от усталости, за эти дни палец столько раз давил на курок, что сейчас просто не слушался. Газетный клочок рвался. Махорка высыпалась. Но Сергей снова и снова сворачивал самокрутку. Когда вроде получилось, во рту не оказалось слюны, шершавый и сухой язык тщетно лизал газетный краешек. На глаза Сергея даже набежала слеза, может, от бесплодных усилий, а может…

 

    Немцы подошли уже вплотную к окопам, некоторые из них спрыгнули в траншею и пошли в противоположную от Сергея сторону. Изредка раздавались одиночные выстрелы.  «Добивают», -  отстраненно понял он, но даже эта страшная действительность не переборола желания курить. Самокрутка чудом держалась. Зажав  ее крепко в губах, Сергей вдруг с ужасом понял, что  у него нет спичек. Была самодельная бензиновая зажигалка из патрона. Но там, в окопе, он достал ее вместо очередного патрона из кармана и в раздражении отбросил. «Ну вот, и тут не повезло», - с тоской и даже злобой подумал он.

 

    На подошедших к нему трех вражеских солдат Сергей так и не посмотрел. Откинув голову с зажатой во рту самокруткой, бездумно глядел на небо, синее, блеклое небо войны. Его глаза тоже были подернуты этой бесцветной синевой, синевой отчаянья.

    - Пук-пук, - внезапно ткнул стволом автомата в его сторону один из немцев и заливисто заржал. - Русиш капут.

    - Ну капут, тебе-то, собака немецкая, что до этого, пукай  уже скорее, что ли, бздюха фашистская. Чего тянуть, - это Сергей сказал вполне равнодушно, так же равнодушно глядя на скалящегося в ухмылке немца.

 

    Неожиданно один из них, очевидно, тоже командир, судя по матерчатым лычкам на френче, что-то отрывисто скомандовал.

Солдаты недоуменно переглянулись. Немец рявкнул строже, и те неспешно побрели вдоль траншеи. Сергей и этот их командир остались вдвоем.

    - Ну что, Гансик, стреляй ты, что ли. Вот только жаль, не покурил я. Да ты ведь все равно не поймешь, - безнадежно махнул рукой Сергей.

 

    Как-то устало, немец закинул автомат за спину и, достав из нагрудного кармана пачку сигарет, жестом предложил их Сергею.

    - Да нет, у меня свое. Знаю я ваш табак, от него даже комар не улетает. Спичек у меня нет. Понимаешь?

    Сергей жестом показал, как прикуривают. Немец молча кивнул и протянул ему коробок спичек. Сергей даже не удивился. На это просто не осталось сил. Он просто прикурил самокрутку и передал коробок обратно. Немецкий сержант, а Сергей надеялся, что он таки правильно угадал, тоже закурил и присел с ним рядом, свесив ноги в окоп.

 

    Табачный дым поднимался над их головами и, смешиваясь вверху в одно туманное облачко, медленно таял в вышине…

 
Рейтинг: +20 873 просмотра
Комментарии (38)
Анна Магасумова # 30 марта 2014 в 10:42 +6
Что дальше, понятно...
Игорь Кичапов # 31 марта 2014 в 04:13 +6
Полагаю да...увы...
Ирина # 30 марта 2014 в 10:49 +4
КОНКРЕТНО И БЕЗ ЛИШНИХ СЛЮНЕЙ...ВСЕ МЕНЬШЕ ОСТАЕТСЯ НАШИХ ГЕРОЕВ И ВСЕ ТЯЖЕЛЕЕ О НИХ ЧИТАТЬ,СПАСИБО ЗА ПАМЯТЬ....И ПРОТИВНИК НЕ ОГОЛТЕЛЫЙ А ВПОЛНЕ ДОСТОЙНЫЙ , И ИНТРИГА ВОЛНУЕТ, НО ПОЛАГАЮ ЧТО ИТОГ ПЕЧАЛЕН...ХОТЯ...
Игорь Кичапов # 31 марта 2014 в 04:14 +6
Благодарю Ирина.
А какой там конец..пусть решит читатель..думаю так.
Ольга Баранова # 30 марта 2014 в 16:15 +4
Эта миниатюра – всего лишь короткий эпизод войны, но тем сильнее чувствуется напряженность происходящего! Если учесть, что это не исторический труд, а художественная фантазия на тему о том, как могло бы быть /а ведь вполне могло быть и так/, то при прочтении невозможно не почувствовать фатальность ситуации и то, с каким обреченным равнодушием и спокойствием, без страха, суеты и истерики этот молодой, не успевший пожить сержант, единственной мыслью которого было сожаление об отсутствии боеприпасов и невозможности сражаться дальше, встречает свои последние минуты.
И образ немца, передавшего Сергею спички, говорит хотя бы уже о том, что не всё человеческое чуждо врагу, например, проявление уважения к мужеству противника.
Каков конец истории, можно только предположить, но…в любом случае – страшный.
Вечная память всем солдатам, погибшим за мир на Земле!
Игорь, тебе, как автору, спасибо за тему!
Игорь Кичапов # 31 марта 2014 в 04:17 +6
Знаешь Оля, а веть верно угадала.
Я так и хотел написать..как вроде и так..могло бы быть. так почему то мне увиделась эта картинка.
Может и неправильно..с точки зрения героики и приключений но......
Спасибо тебе!
Владимир Пискунов # 30 марта 2014 в 17:03 +4
Интересный рассказ! lenta9m2
Игорь Кичапов # 31 марта 2014 в 05:01 +5
c0137
Вячеслав Грант # 31 марта 2014 в 05:29 +6
Игореша, уважуха, ладно описал!
Тогда и я сейчас выкину чо-нибудь про военное, но наших времен. По Отечественной не с кого писать.
Игорь Кичапов # 31 марта 2014 в 22:15 +6
Да и у меня вроде не репортаж..)))
Благодарю.
Татьяна Виноградова # 31 марта 2014 в 06:31 +7
Думаю, мне, как и остальным, повториться не грех.

В этой истории нет присущей такому стилю произведений театральности и стандартных «никто не забыт….».
Наверное, будут отзывы лишь о Сергее, в то время, как это история о двух конкретных людях, отдавших все свои силы и, свесив ноги в окоп, сидящих и думающих, скорее всего, на одну и ту же тему: какого черта все это нужно и что они здесь делают? Понятно, что у Сереги нет сомнений в том, что все, что он делал на этой войне – он делал правильно. Одолженная ему сигарета – дань уважения тому Характеру, который он проявил. Уважают только достойных противников. По-человечески это достаточно понятная ситуация, которая иногда случается с нами: когда человек отдает все силы, и уже будучи в состоянии пустоты, со стороны смотрит на себя и оценивает всю необходимость и смысл Того, ради чего он отдал всего себя. Война – это не парады и восхищенные вздохи непосвященных гражданских, не особые льготы, и не перспективы на попадание в книгу Истории, Война - это ужас, с которым сталкиваются только тогда, когда попадают туда, ВНУТРЬ. В этом небольшом по объему, но огромном по смыслу рассказе показаны два человека, обезумевшие от той ситуации, в которой они оказались.

Отличный антивоенный манифест, Игорь.
В поведении героя тобой четко показана вся бессмысленность и катастрофичность такого «мероприятия», как война.
Игорь Кичапов # 31 марта 2014 в 22:16 +7
Тут как всегда................
После Танькиного комма - фик чо напишешь)))
Спасибо!
Денис Маркелов # 31 марта 2014 в 11:09 +7
Очень сильно написано. Без патриотической бравады, но и без нарочитого пацифизма. Вполне ровно и от того рассказ кажется живым, а не сконструктированным
Игорь Кичапов # 31 марта 2014 в 22:17 +7
Значит чото получилось.
Спасибо Дэн!
0 # 31 марта 2014 в 22:39 +5
И здесь мы видим, что у каждого человека свой внутренний мир, который, формируется опытом и влияет на всю его картину мира.
/Человечность/
В искусстве произведение обычно имеет ряд уровней и смыслов, что и допускает множество разных толкований и оценок. Но толкования, которые более соответствуют уже известным и всеми признанным принципам и законам искусства более "объективны" и имеют теоретические обоснования - в сравнении с оценками на основе одних чувств - "нравится - не нравится". Не понравится может и шедевр и эта оценка истина того кто оценивает.
У автора - не шедевр, но близко.
Поэтому напишу - понравился.
Автору респект.
Игорь Кичапов # 31 марта 2014 в 23:00 +5
Спасибо канеш..но автор, как то на шедевр и не претендует))
Вполне честно. А что и как. да судить читателям.. согласен.
0 # 31 марта 2014 в 23:16 +4
В данном случае это реальность, понимаемая совершенно точно - как то, что является, как внутренние состояния и переживания обоих людей по разные стороны. Их единение - человечность.
Вы реальность и человечность очень правильно отобразили.

Но тем не менее, каждый человек жаждет понять всё это как можно глубже и объективнее.
В том числе и читатель.
А шедевры всегда признают позже. Я только это хотел выразить, видимо немного не точно выразился.
Игорь Кичапов # 31 марта 2014 в 23:28 +6
Извини, Вячеслав!
Это я так глупо шутить пытался))
Со мной иногда..случается. Хороший комм.
И я все понял. Без обид, лан?
добра и Удач!
0 # 31 марта 2014 в 23:29 +5
Лан!
Фауст:
Я утром просыпаюсь с содроганьем
И чуть не плачу, зная наперёд,
Что день пройдёт, глухой к моим желаньям,
И в исполненье их не приведёт…
Бог, обитающий в груди моей,
Влияет только на моё сознанье,
На внешний мир, на общий ход вещей
Не простирается его влиянье…
Игорь Кичапов # 31 марта 2014 в 23:34 +5
Гёте..он канеш голова..
Бриан..тоже голова..))))
Вот и хорошо..я правда рад ТАКОМУ читателю!
Валентина Попова # 1 апреля 2014 в 19:56 +5
Отличная миниатюра. Игорь, ты настоящий психолог и чётко знаешь и чувствуешь настроения людей. Сергей на войне стал настоящим профессионалом, где эмоции и страхи уходят на задний план, на первый план, приобретённые военные навыки. Он живет на энергии, связанной с чувством Долга и этой энергии у него в избытке. Из-за этого наступает усталость. Преодолеть усталость, это разорвать все связи с внешним миром и элементарно заснуть, а возможно, закурить.
Игорь Кичапов # 1 апреля 2014 в 22:14 +7
Спасибо Валюш!
Ты как всегда все объяснила...значит не зря писал.
Добра и Удач!
)) # 4 апреля 2014 в 13:55 +5
Зримо, образно и...страшно. Спасибо, Игорь. Мне очень понравилось. Человечность, что может сравниться. И такое имело место быть. У маминой мамы сгорела в бомбежку хата. Пятеро мал - мала меньше. Дедушка на фронте, погиб в первые месяцы. Вырыли подобие землянки. Детки все , как галчата, чернявые. Бабушка боялась за них. Однажды, приоткрылась дверь, и что-то упало. Бабушка обмерла, думала, бросили гранату. Такое тоже бывало. Накрыла собою детей. Но..... Это была банка консервов. И сколько стояла часть, немецкий солдат приносил и бросал продукты. Вот так.
Игорь Кичапов # 5 апреля 2014 в 00:31 +5
Спасибо Светлячок!!!!
Всегда дорого, когда в коммах делятся личным.
Добра и Удач!
Дмитрий Криушов # 7 апреля 2014 в 19:33 +5
Ну вот, всё уже написано до нас... Как дела-то, Старшой? Чем дышится, как пишется? 30
Игорь Кичапов # 8 апреля 2014 в 02:31 +5
В глубокой ж... /зачоркнуто/ в цейтноте.
не пишется а лишь как бы..время убивается..((
Дмитрий Криушов # 8 апреля 2014 в 14:53 +3
Чем глубже ж.., тем ближе гланды! Насчёт же времени - на днях выложу новую, аж на целый мегабайт, главу, и убивай на здоровье! Но пасаран! c0137
Дмитрий Криушов # 10 апреля 2014 в 20:55 +3
Лови главу! Надеюсь, покажется не слишком скучно scratch
Алена Викторова # 23 апреля 2014 в 05:12 +3
такая явная картина...пронеслась
Низкий поклон, Игорь!
Игорь Кичапов # 24 апреля 2014 в 02:19 +2
Тебе спасибо, что так читаешь!
Ольга Кельнер # 2 мая 2014 в 22:32 +3
Ты очень правельно затронул тему,два врага,противника,остались один на один,но они люди,и убивать и стрелять не очень- то и хотелось,просто хотелось мира и покоя,хотелось жить. Хотя каждый из них воевал и боролся,что -бы победить. Очень остро написал.
Ведь все мы на этой планете одинаковые,стремимся к добру, к любви,к жизни. Интересный эпизод.
Светлая память всем погибшим за победу. 9may С наступающим праздником.
Игорь Кичапов # 2 мая 2014 в 23:56 +3
Спасибо Оленька, что не забываешь.
Добра тебе и Удач, Мира и Любви!
Валерий Сифоров # 7 мая 2014 в 10:01 +2
вполне могло быть, если это и выдумка, то классная..
Игорь Кичапов # 8 мая 2014 в 01:56 +1
Благодарю Валера..чуть разгребусь со временем..почитаю тебя.
С праздником! lenta9m2
Владимир Гликов # 6 июня 2014 в 21:17 +1
Спасибо,Игорь! Я на этом сайте новенький и поэтому ещё не познакомился..Рассказ классный..И собака не кинется если её не боишься..а тут человек..хоть и враг..существо мыслящее..Класс! super
Ирина Перепелица # 29 июля 2014 в 01:49 +1
Всем понятен, чем закончится рассказ, а мне -- нет...
Вернее, я увидела другую концовку, может и нереальную, но другую...
Дать прикурить, а затем хладнокровно застрелить?
А может, у фрица, что-то в душе проклюнулось?
Может быть...
scratch
0 # 21 ноября 2015 в 13:21 +1
Прочитал не отрываясь! Очень похоже на то, что рассказывал мне отец. Когда было страшно, но бояться не было сил. Или было просто не до страха. lenta9m2
Игорь Кичапов # 24 ноября 2015 в 12:31 0
Благодарю за понимание!!!!