Библиотека
Осталось лишь смотреть уныло,
Как лучшее горит закатом.
Вот если б всё происходило,
Ну, скажем так, в году 30-м!
Книгохранилищ катакомбы...
В начале сумрачного века,
Ты ворвалась ко мне в партком бы:
«Жгут кулаки библиотеку!»
Патронов для врагов не жалко.
Что нам огонь, вода и трубы?
Поправил второпях кожанку,
Задел рукою кобуру бы.
Мы б на коней с тобой залезли,
Забыли радости, печали.
И выстрелами из обрезов
Нас кулаки бы повстречали.
Их разогнали, может, либо...
Нет! Не погибли! Мы в домишко
Пылающий вдвоём зашли бы
И вынесли во двор все книжки.
Народ читал бы их, повально
Запутавшийся в мире старом.
Мы б возвели избу-читальню
И свет дарили, не пожары.
В наш век, довольны ли судьбою,
Той, что годится для потехи?
Мы книги вывезли с тобою
Из заводской библиотеки -
Она разорена, убита.
Как ненавистна им культура:
«Народ! Вот - стойло, вот - корыто!
Кому нужна макулатура?»
Не шли в атаку мы с тобою,
Не подставляли грудь под пули.
Нам книги отдали без боя,
Но в чём-то мы врагов надули.
Осталось лишь смотреть уныло,
Как лучшее горит закатом.
Вот если б всё происходило,
Ну, скажем так, в году 30-м!
Книгохранилищ катакомбы...
В начале сумрачного века,
Ты ворвалась ко мне в партком бы:
«Жгут кулаки библиотеку!»
Патронов для врагов не жалко.
Что нам огонь, вода и трубы?
Поправил второпях кожанку,
Задел рукою кобуру бы.
Мы б на коней с тобой залезли,
Забыли радости, печали.
И выстрелами из обрезов
Нас кулаки бы повстречали.
Их разогнали, может, либо...
Нет! Не погибли! Мы в домишко
Пылающий вдвоём зашли бы
И вынесли во двор все книжки.
Народ читал бы их, повально
Запутавшийся в мире старом.
Мы б возвели избу-читальню
И свет дарили, не пожары.
В наш век, довольны ли судьбою,
Той, что годится для потехи?
Мы книги вывезли с тобою
Из заводской библиотеки -
Она разорена, убита.
Как ненавистна им культура:
«Народ! Вот - стойло, вот - корыто!
Кому нужна макулатура?»
Не шли в атаку мы с тобою,
Не подставляли грудь под пули.
Нам книги отдали без боя,
Но в чём-то мы врагов надули.