Эссе.

А что если посмотреть на мир который нас окружает с другого ракурса, а точнее с нескольких ракурсов, что если сдвинуть свою точку сборки сознания с привычного места, посмотреть на самих себя с другого обзора, взглянуть на темную сторону своего \"Я\", попробывать понять природу собственного страха.Страха который разрушает душу и делает из людей роботов.Понять, готовы ли вы взглянуть в лицо своему страху,готовы ли вы вновь перерыть свое маленькое кладбище сомнений, а главное, готовы ли переступить и побороть самый главный страх, страх смерти.. Не пострадают ли от этого устои общества, которые система вдалбливала в головы своим отбойным молотком с рождения, внушая что правильно, а что нет.

Это маленькое предисловие не случайно, и прежде чем обвинять меня в шафизме, просьба дочитать это небольшое эссе до конца.

Эссе от медработника \"СС\".

Промозгло, гадко, слякоть... Даже не могу определить времени года, весна, осень, а может просто такая поганая зима. Солнце уже давно не посещает это гиблое место.

Каждый раз ложась спать, хочется забыть все как страшный ночной кошмар, и проснуться в другом более светлом мире. Но просыпаясь понимаешь что это не сон, а та самая мерзкая реальность, в которой я вынужденна существовать.

просыпаюсь в пять утра, в холодном лихорадочном поту, кое как сползаю с постели, пытаюсь привести себя в порядок, одеваюсь, надвигаю плащьи иду на так называемую работу, выполнять та называемый долг.

Холодно, противно, гадко... Скользя по грязи, прохожу мимо бараков, мужских, женских...детских... Все одно, все путается в голове

Но они заключенные они лучше и чище нас, своих палачей. У них хотя бы есть надежда на спасение.. Хотя как подумать... Но у них есть надежда, а у меня ее нет...

Неважно какая сторона победит, Сталин, Гитлер все одно, меня других таких же \"избранных\" ждет смерть.От руки русских, своих же немцев или... своей руки.. Неважно.

Как давно я не слышала птиц, как хочу услышать пение соловья, этот тоненький, но такой красивый голосок. А здесь только лай собак,крики солдат и стоны заключенных.А если прикинуть, ведь мы обитаем, или живем, если это можно так назвать, здесь же... Так что мы с ними на равных,..

Открываю тяжелую дверь, прохожу по длинному коридору тускло освещенному потолочными лампами.Зову собаку, убеждаюсь в том, что мой пес, который вынужден \"сидеть\" здесь вместе со мной, рядом, Иду на третий этаж, кабинеты офицеров, пыточные камеры,ругань, крики, а вот и мой ненавистный но ставший уже родным кабинет. Белый кафель, везде этот белый кафель... Ненавижу... Здесь всегда стоит запах крови, как бы его не отмывали...

Иду проветривать помещение.

Обычный график, дела, документы... и ордера на смерть...Номер четыре тысячи сто четыре, женьщина беларуска 32 года, растрел в четверг, нет в пятницу, четверг сегодня.. В пятницу в семь тридцать утра. Ставлю подпись и печать. Сколько их еще... Сто, двести?...Не знаю... Много, очень много...

Нечем дышать, надо закрыть окно.Опять дымят печи, опять смерть, опять крики...Женщины, дети.. Сегодня сжигают их...

Надеюсь они уйдут в лучший мир.

Лучше нюхать запах карболки и цианида перемешанный с кровью чем этот тошный запах гари и смерти..

Н-да... А когдато, Праздники смех посвящение в \"СС\". Нам говорили что мы особенное подразделение войс фюррера, истинные арийцы. А я думала что таким образом сделаю себе карьеру, ведь меня повысили с обычной медсестры, до полноценного как я тогда считала врача. А теперь мы \"элита\", черт подери того, кто нас сюда отправил, гнеем вместе с зеками в одном конц-лагере, только на разных ролях...

Все ослабленны, все болеют, эссесовцы стараются смеяться, что бы не показывать слабость.

Приходят ко мне просят витамины, а я даю им успокаительное. Они и сами это понимают, они просто стараются выстоять, не показать своей слабости, что бы не пойти на плаху с остальными... Этот жестокий и бессмысленный спектакль. Несчастные истерзанные души. Иногда хочеться лезть на стену и выть на луну словно лагерная овчарка, хотя это бедное животное тоже заключенный как пленные и мы. Правда собаке легче, она ведь этого не понимает.

Хочется плакать, но не могу позволить себе такой роскоши. Надо выпить чего-нибудь и успокоиться.

Надо же, мой пес Вульф забился в угол, он тоже не выносит этих криков.

- Помнишь, ты бал еще щенком, когда я везла тебя сюда из Берлина. Ты так боялся поезда, наверное ты знал, да ты все знал... Жаль что ты не умеешь говорить. Я успокаивала тебя,говорила что скоро доедем... Вот и приехали...

А теперь, ты лижешь мне руки и пытаешся успокоить меня. Ты мой самый верный спутник, горячее дыхание, холодный нос и умные грустные глаза. Д, ты все понимаешь.

Ордера закончились. Наконец можно отдохнуть и закурить. В конце концов...

Гудок?.. Уже вечер? Нука посмотрим в окно.. Вульф ты где, а вот ты, давай посмотрим...

Узников разводят по баракам, значит и мы через час пойдем отсюда.

Ночь. Ложусь спать на эти нары названные кроватью. Холодно, зову к себе собаку что бы не замерзнуть нам обоим. И опять будет сниться дом, детство,тот другой,красивый мир без диктаторов и вождей.

Просыпаюсь в холодном поту. Пять утра, пора вставать. Эта бесконечная мясорубочная карусель снова начинает работать.

Опять обычный день, опять бараки, опять заключенные...

Сегодня пятница, день растрелов... А у меня день опытов, издевательств над людьми, которые виноваты лишь в том, что защищали свою родину.

Этот чертов медосмотр, как это здесь называют.

Единственное что нас спасает это забитость и стадность заключенных,которые просто не в силах поднять бунт... Иначе наши головы полетели бы с плеч долой, и не оружие не собаки. ни колючая проволока, которая оплела словно ядовитый плющ все вокруг, не удержала бы их.

Даже думать страшно...

Кабинет.Стол. Лампа.

Кто первый? Мужчина. Сколько лет. Сорок?.

Новенький.

Татуировки,шрамы. зубы здоровы, коронки на зубах имеются?

Не дергайся. Бесполезно. Крепкий какой. И это после ГЕСТАПО.

Хрипишь? Хрипи.

Что? За фашисткую суку ответишь.

Здорово потрепали. Коронок нет, но зато какие татуировки. Сталин и Ленин. Ну что же, сделаем абажур. Не возражаешь?...

Сейчас заклеим тебе ротик, что бы не орал. Не люблю крики. Ремни потуже и приступим.

Сорок минут возьни, халат придеться менять. Зато наколки срезались без помарок так сказать.

Ладно успокойся. Сейчас вколю кое что и все пройдет, для тебя уж точно навсегда.

Утащили, привели другого пленного, что бы навел здесь порядок. По крайней мере помнят еще что я люблю чистоту.

Несчастный,изможденный до костей. Нм в какие рамки не впмсывается как он еще жив и вобще передвигается.

Убрал наконец.

-Спирта хочешь?

-Да п-шла ты?

-Как хочешь,выпил бы хоть перед смертью.

-Сама сдохнешь?

- Ну тебя я переживу,это точно.

Увели.

Ближайшие два часа покой и тишина. Откуда это непонятное чувство тревоги. Странно, оно не покидает меня с самого утра.И Вульф ведет себя как то не так. Выл всю ночь. Если к покойнику,то здесь их много,вроде привык уже. Как то странно... Не ест не пьет... Вроде не больной.. А если.. Я же не ветиренар... Нет, нет. Кто угодно, только не он, Его смерть я не переживу.

Холодно. Так холодно... Ну почему?.. Не знаю... Веки словно свинцовые. Почему так спокойно?

Ладно. пора работать.

Привели мою любимую заключенную.

Почему она до сих пор жива? Почему мне не дают ее убить?

Хватит разводить философию. Пора за дело.

Эти глаза, да эти глаза. Я полюбила тебя сестренской любовью еще тогда, в день твоего прибытия сюда...

Ничего, сейчас поставлю укрл и ты ничего не почувствуешь.

За что? Почему ей такие муки? Во свлаву кого?

Целую. Спишь? Спи.

Почему ты жива? Почему ты мучаешь меня и себя? Прошу усни навсегда. Я так хочу этого и так боюсь тебя потерять...

Два часа, пора пить чай. Вульф прошу, поешь хоть немного.

Что за... Засыпаю на ходу. Ладно вздремну немного. Может станет легче.

Просыпаюсь. Крики, шум. Это не растрел. Нет не растрел.

Русские пришли освобождать своих!

Наши мрут как мухи от пулеметных очередей. Заключенные вышли из под кантроля...

Нет, я им не дамся...

Идут. Хватаю своего ризена за ошейник, тащу в потайное помещение.

Они да они. Зеки ищут меня!...

Вульф молчи...

Натыкаються на тебя. О чем то говорят. Уходят.

Странно, они оставили тебя здесь. Но почему?

В прочем не важно, это конец.

Три щприца с цианидом готовы.

Глажу в последний раз свою собаку.

Прости Вульф. Прости, но по другому нельзя. Прости...

Укол, судороги... Все... Прости меня...

Второй шприц для тебя моя родная. Это последний в твоей многострадальной жизни укол.Когда-нибудь мы встретимся вновь и снова будем вместе. Только в другом, более светлом мире.

Целую тебя в последний раз.

Последний шприц для себя.

Шаги по коридору уже рядом, но это уже не важно.

Круги перед глазами, боль, холод. Я целую тебя.

Все...

Прощайте мои любимые...

До смерти, до следующей жизни.