Тами

     Тами

 

       Эвакуация японцев из Сахалина заставляла людей бросать всё, что не помещалось в багажах.

Японцы хорошо относились к нам, русским. Когда я вынужденно оставляла дома своих малышей, и, не находила их по приходу, то знала, что дети у соседей – японцев. Они любили маленькую беленькую девочку и её голубоглазую сестрёнку, каждый раз, приговаривая:

       – Мадам-сан, они плакал, плакал, а у нас с детьми всё хорошо.

      По полу ползали чёрные япончата, а среди них маячили две белые головки русских малышей.

 

       Однажды, рано утром, застучали деревянные башмаки соседки-японки. Плача, она стояла на пороге нашего дома, держа на поводке свою любимую собачку Тами.

       – Мадам-сан, вы добрая, а Тами к другим не пойдёт. Нас увозят на родину, а Тами надо оставить здесь.

      Наступила тишина. Собачка опустила низко голову и ни на кого не смотрела. Она всё понимала и не возражала.

       – Тами, теперь это твоя хозяйка, её надо слушать.

      Женщина, удаляясь, застучала своими деревянными башмаками. Опасаясь, что собачка вырвется и убежит за хозяйкой, я крепко держала поводок. Сердце моё сжималось до боли.

      На следующий день машина с японцами удалялась от нашего дома. Моя соседка махала нам с Тами на прощанье рукой. Я держала поводок, Тами стояла рядом со мной и долго смотрела вслед исчезающим хозяевам, натягивая поводок, но не издавала ни звука. Мы долго стояли, боясь пошевелиться. Ноги у меня затекли, и я тихо сказала:

      – Ну, вот и всё. Пойдём домой, Тами, пора.

     Собачка подняла голову и посмотрела прямо в мои глаза. Большие нечеловеческие слёзы катились из её больших янтарных глаз. Тоска выливалась из собачьей души с такой силой, что я тоже заплакала. Сердце маленькой Тами стучало часто и так сильно, словно пыталось выскочить наружу. Взяв, как маленького ребёнка, Тами на руки и, прижав к себе, я внесла её в свой дом.

 

***