В 80-е годы я принял на работу электрика с большим опытом работы и отличными знаниями по специальности. Это был общительный человек с хорошим кругозором и прекрасным чувством юмора. Виктор был намного старше меня, но это не мешало нам общаться как равным. Он был эстонцем, хорошо владевшим русским языком.
Мне иногда вспоминаются некоторые эпизоды из жизни и работы в те годы,среди прочего вспоминаются и эпизоды, в которых он принимал непосредственное участие.
***
Так однажды в конце 70-х во время сильнейших январских морозов, обрушившиеся на Эстонию, произошла серьезная авария в небольшой системе отопления нашего кино павильона. Там замерзли трубы и лопнули чугунные радиаторы системы отопления, угроза нависла над секционным котлом...
При устранении последствий этой аварии в помещениях, расположенных в бывшем здании церкви, Виктор должен был срочно подключить два комплекта воздушно-отопительных агрегатов, состоящих из вентиляторов с электро-калориферами. Их задачей было поддержать нормальную температуру в помещениях здания до момента полной замены всех радиаторов.
Одновременно с этим направленные туда работники нашего цеха, приступили к разогреву замерзших трубопроводов. Далее они должны были убедиться, что все секции котла герметичны и только после этого заново запустить котел в работу .
В те дни во многих хозяйствах города, одновременно произошли такие же аварии. Я в числе первых обратился в механизированную колонну с просьбой помочь нам в создавшихся экстремальной ситуации, и предоставить нам во временное пользование весьма дефицитные воздушно-отопительные агрегаты. В тот день нам очень повезло и необходимые агрегаты мы получили без промедления. Если бы я не поторопился, то нам их было бы не получить...
Однако, когда агрегаты привезли на место, выяснилось, что они рассчитаны на 380 вольт трехфазного напряжения, а в павильон с незапамятных времен было подведено трехфазное питание, но напряжением в 220 вольт.
Проблема несовместимости оборудования и подведенного электропитания здания в первый момент показалась неразрешимой. Но я все же обратился к электрику с целью выработки хоть какого-либо обхода этого, неожиданно возникшего препятствия.
Он сказал мне, что агрегаты подключить нельзя, потому, что согласно теории и законам физики магнитные пускатели попросту не притянутся, и соответственно не включатся ни вентиляторы, ни калориферы. Услышав это, я поступил совсем антинаучно и жестко потребовал от него сделать все что угодно, чтобы агрегаты несмотря ни на что все же заработали.
Я сказал, что в данной сумасшедшей ситуации теория, законы физики и правила эксплуатации электроприборов меня не интересуют. Надо срочно спасать систему отопления, и создать для людей нормальный температурный режим в помещениях павильона для продолжения работы. Агрегаты должны были проработать до полного устранения последствий аварии.
Он улыбнулся и сказал, что единственный способ–это, нарушая все правила электро и пожарной безопасности, прижать пускатели с помощью деревянных клиньев. И я, человек с высшим техническим образованием, дал согласие на этот примитивный и во всех отношениях безграмотный вариант выхода из создавшейся ситуации. А тем временем морозы не ослабевали.
Я конечно понимал всю меру моей личной ответственности за возможные серьезные и весьма негативные последствия подобных действий.
Однако, в результате предпринятых мер, недопустимх в обычной обстановке, все агрегаты заработали настолько эффективно, что люди, находившиеся в павильоне подходили ко мне и говорили, что так тепло у них никогда раньше не было…
***
Частенько случалось, что работники теплоцеха собирались в помещении диспетчерской, расположенной в подвале технического центра телевидения, все мы начинали делиться последними анекдотами, и все мы, не сдерживая эмоций, громко хохотали.
Помню, как однажды Виктор вышел из помещения помыть руки и вернулся с намокшими ботинками. Я тут же вспомнил и рассказал анекдот про гусара, который оказался в такой же ситуации и на вопрос о том, идет ли на улице дождь? ответил: «Нет-с, ветер-с». Смеялись все и больше всех сам Виктор.
***
Однажды, в момент откровенного разговора он рассказал мне историю о том, что в молодости у него была близкая подруга, которой он по наивности всецело доверял.
В те дни, когда в стране вовсю свирепствовал режим сталинских репрессий, он не придумал ничего более умного, чем написать пьесу с антисоветским содержанием. Написав ее он положил рукопись в ящик стола и хранил ее там длительное время.
Про свое творчество он сглупа сболтнул своей милой подружке. Все было замечательно, до того момента, когда они всерьез поссорились между собой.
Казалось бы ничего страшного: вчера поссорились сегодня помирились, и то правда: с кем не бывает.
Но случилось иное. Девушка, ни капли не сомневаясь, тут же написала донос на своего дружка куда следует...
Люди в гражданском появились в его квартире очень оперативно. Обыск много времени не занял, пришедшие люди точно знали, что и где искать. Тетрадь с пьесой автора оказалась в их руках уже в самом начале обыска.
Товарищи взяли Виктора «под белы ручки» и увели, что называется: ненадолго…
Далее по решению суда он был депортирован в Сибирь. Переезд чуть ли не через всю страну женщин и мужчин в общих вагонах, предназначенных для перевоза скота, без туалетов и отопления, был тяжелейшим испытанием для репрессированных жителей Эстонии. Значительная часть их просто поумирали от морозов и болезней в пути. А обустройство на месте и длительная жизнь в чуждой языковой, ментальной, климатической и бытовой среде надломила и подорвала физическое и душевное здоровье многих из доехавших...
Услышав эту, совсем невеселую историю из уст самого Виктора, я лишь спросил его: «А сколько лет по приговору он был вынужден прожить в Сибири?» Он ответил: «Всего каких–то 14 лет».
В этот момент я понял откуда у него такой хороший русский язык. Хочешь-не хочешь, но за такой срок пребывания в другой языковой среде научишься чужому языку. В его истории меня больше всего поразило то, что рассказывал он мне про этот кошмар улыбаясь и моментами даже смеясь.
Ясно, что с годами даже самые неприятные приключения в жизни человека теряют свою остроту. Забываются страхи и переживания, сопутствующие событиям, произошедшим давным-давно, и по прошествии многих лет они могут вспоминаться уже даже с юмором.
Однако понятно и то, что ужас пережитого все равно остается с человеком на всю его оставшуюся жизнь.
Слушая Виктора, я вместе с ним тоже смеялся над его юношеской беспечностью и доверчивостью, и все же в душе я воспринял эту историю очень серьезно и был до глубины души потрясен услышанным...
Добрый день Александр, благодарю Вас за своеобразный положительный отзыв, Прямо сейчас я выложу немного исправленный и дополненный вариант этой миниатюры.
Помочь сайту
Поздравления
