Однажды меня убили

Это произошло на рассвете, ярким солнечным майским утром, когда пьянящий аромат черёмухи особенно силён и буквально сводит с ума не в меру рано появившегося прохожего или путника. Обильная роса на траве обещает жаркий день, но пока прохладно и назойливые слепни ещё не вылезли из своих щелей, и не докучают своим громким жужжанием.

Я еду в своей карете к месту дуэли, возле монастыря, с чувством весьма несвойственной мне тяжести на душе. Такое ощущение, словно меня терзают угрызения совести. Но это смешно! Меня? Угрызения совести? Нет-нет, кого угодно, только не меня! Но эти чертовы мысли, чертовы мысли…

«Очередная дуэль. Уже которая на моём счету. Мой соперник – молодой мальчишка, совсем недавно приехавший в наш полк и, по всей видимости, это его первая дуэль. Чёрт возьми, я ведь не хочу его убивать! Совсем не хочу! Да и не нужна мне была вовсе эта белокурая красавица! Так, решил развлечься в очередной раз. Не она первая – не она последняя. И надо же: разбил ей сердце, оказывается! А у этого юнца, выходит, к ней серьезные чувства! Ну, кто же знал? Ах, как нехорошо вышло! И вот теперь мне придётся его убить, чего мне совершенно не хочется. Проклятые светские обычаи! Но что делать, что делать…?» Вот и монастырь.

– Подъезжаем, барин! – говорит мне с козел мой слуга.
– Сам вижу! – зло отвечаю я и вновь погружаюсь в невесёлые мысли.

«Чёрт, он даже перчатку изящно бросить мне в лицо не сумел. Такой молодой, похоже, он ещё не бреется. Умереть таким молодым! Нет, это неправильно. Да, что там…, всё наше общество какое-то неправильное. Светские обычаи, правила, этикет! То не сделай, так не скажи, так не посмотри: Боже, как мне всё это надоело! Ну, почему, почему, если два человека любят друг друга, то какие-то дурацкие правила свихнувшегося высшего общества обязательно помешают им быть вместе? Нет! Не думать об этом! Её нет для меня, как и меня нет для неё! Она там, в Москве, а я здесь, в этом захолустье. Я принял решение, и я не отступлю от него. Её муж, хоть и намного её старше, был всегда так добр ко мне, и я не могу отплатить ему эдаким свинством за всё, что он для меня сделал. Но как же это всё несправедливо!

Я здесь уже два года, но кажется время не властно над моими чувствами. Чего я только не пере-пробовал, чтобы забыть её. Я пил, дебоширил, дрался на дуэли, но всё бесполезно. За это время я дрался на дуэли девять раз. Я отличный фехтовальщик и стрелок и ни у одного из моих противников не было ни единого шанса. Во время поединка я играл с ними как кот с мышью, не убивая их сразу, а внимательно следя по ходу боя за их моральным состоянием. Мне доставляло удовольствие наблюдать, как слетает с них спесивый налёт, как они внезапно начинают понимать, что их противник может убить их в любой момент, но не делает этого только ради какой-то непонятной для них его собственной игры. Но я был великодушен. Я дарил им легкую смерть. Никто из них не мучился долго.

Игра со смертью на время притупляла мою боль, но лишь на время. Ни пьянки, ни женщины, ни служба, ни кровавые развлечения – ничто не сумело вытащить занозу из моего сердца.

Забавно, но никто из моих сослуживцев-собутыльников даже не подозревает о том, какая рана у меня на душе. Что ж, оно и хорошо! Ни к чему им это знать.

Со временем тоска становится всё сильнее, и даже дуэли больше меня не отвлекают, так что я придумал новый способ хоть ненадолго забыться. Я стал устраивать кровавые развязки прямо под стенами монастыря, есть здесь один неподалеку. Эй, Бог! Если Ты есть, посмотри, что я делаю! Ну-ка, что Ты скажешь на это? Если Ты есть, то сделай уж что-нибудь, чтобы прекратились мои мучения!

Но странные чувства владеют мною сегодня. Впервые за эти два года я не хочу драться. Нет, я вовсе не боюсь. Этот мальчишка мне не соперник и мои приятели уже смотрят на него как на покойника. Вот только мне совсем не хочется его убивать. Но как же, к дьяволу, тоскливо у меня на душе! Жить не хочется. Неужели я больше её не увижу…?»

– Господа, я спрашиваю вас в последний раз, не угодно ли вам примириться?
– Нет!

«Надо же! Нет? Отважный малый! Дрожит от страха, но твёрдости ему не занимать! Чёрт, а ведь он мне начинает нравиться! Какая яркая на нём рубашка! Белый цвет – на нём всегда так отчётливо видна свежая кровь! Ладно, я не буду его убивать. Хватит с меня смертей…»

– Нет!

И вот, мы уже в позиции en garde начинаем наш дуэт. Я плавно скольжу к нему, и наши клинки звенят, когда он парирует мой выпад в позиции сикста. Ремиз, реприз, снова выпад, – я веду бой очень аккуратно, думая о том, как быстрее обезоружить его, или любым другим способом завершить побыстрее поединок, не нанеся ему большого ущерба: «Так, кисть у него достаточно крепка, защищается неплохо, но слабовато стоит на ногах. Долгого танца ему не выдержать. Ничего, я не буду тебя долго пытать. А это что? О! Какой интересный прием…! Нет, дружок, со мной такие вещи не проходят. Притопывание сапогами? Да ты, никак, за новичка меня считаешь? Пожалуй, за такую наглость, я тебя проучу. Вот…! Что я делаю? Я ведь не собираюсь его убивать! Нет-нет, сегодняшний день пройдёт без убийств... Ух, ты! Какая мощная атака! Три выпада подряд! А-а-а, так ты начинаешь уставать? Ладно, надо завершать это дело. Вот, я начинаю атаку из шести ложных выпадов, ты должен стараться отбить их все, постепенно раскрывая свою грудь для атаки, и последний мой укол будет точно в сердце…! Нет!!! Не убивать его! Не в сердце! В плечо! А! Что это? Мой выпад отбит? Что это? Как странно! Он стоит далеко от меня. У него в руках нет шпаги. А где она? Да, вот же она! Что??? Она торчит у меня из правого бока! Но это же смешно…!

Голова кружится! Я роняю свою шпагу и хватаюсь за то, что торчит у меня из правого бока. Мокро. Поднимаю руку к лицу. Какая-то странная чёрная жидкость. Да, это же кровь! Моя кровь!!! Я проиграл? Смешно!

Я смеюсь. Темнеет в глазах. Я падаю на колени. Чёрная кровь – значит, пробита печень. Это смертельная рана, я знаю точно! Ну, вот и всё! Конец…!

Странно, но у меня на душе чувство облегчения. Мне не пришлось сегодня убивать, и, похоже, больше не придётся никогда. Это хорошо. Хватит с меня убийств. Хватит с меня мучений».

Я пытаюсь поднять глаза и рассмотреть моего противника.

– Touche! Молодец! Отличный удар, друг мой! – сквозь хрип в горле пытаюсь проговорить я. Слова неразборчивы, но, похоже, он меня понимает.
– Что же это? Что же мы? Зачем? Поручик, да, помогите же ему!

Они бегут ко мне.

– Нет! – решительно вытягиваю я руку в их направлении, и это, видимо, последнее, на что мне хватает сил, я падаю лицом в траву. – Не трогайте меня! Дайте спокойно умереть. Уезжайте. Уезжайте быстрее.

Последние слова я уже шепчу. В глазах становится темно. Я не чувствую боли. Я не чувствую своего тела. Я проваливаюсь в какую-то бездну.
Глубже.
Глубже.
Глубже.
 
*****
 
«Какая лёгкость. Какие воздушные ощущения. Надо же, как приятно! Я парю! А где я? Я пыта-юсь открыть глаза. Как странно, я всё вижу! Вот поляна, на которой была дуэль, вот стена монастырская. Вот мой противник. Он спешно садится в карету и уезжает. Вот секунданты. Они как тараканы тоже разбежались по каретам и скорей готовятся уезжать.

«Эй, подождите, я не убит, я жив!»: кричу им я, но, похоже, они меня не слышат. Так, а это что? Что??? ЭТО ЖЕ Я!!! Я – лежу на руках у своего денщика, с окровавленным правым боком и смотрю в небо раскрытыми невидящими глазами! Но как же это? Это же не могу быть я! Я же здесь! Вот он – я! Что это, чёрт возьми, такое! У меня нет тела??? Но я же всё вижу и всё осознаю, значит, я жив! Но я без тела! Моё тело – вот оно, в паре метров подо мной! КТО ЖЕ Я???

Однако, какие приятные ощущения! Какая приятная легкость! Как оказывается здорово – не иметь тела! Забавно! Из монастыря выбегает монахиня? Ну, да! Монастырь ведь женский. Крестится, ругает Прохора! Смешно! Прохор что-то отвечает. О чём они говорят?»

– Ах ты, Господи! Грешники окаянные! Дуэль возле монастыря устроили! А ну, пошли прочь безбожники!
– Да, погоди ругаться-то, матушка! Преставился барин! Помоги, Христа ради…!

«Вот ведь незадача! Неприятности-то теперь у Прошки! Надо же, об этом я и не подумал! Но…! Но как же это? У меня нет тела, но я всё слышу! У меня нет глаз, но я всё вижу! Выходит я – это и есть Я, а вовсе не то, что было моим телом! Я жив, хоть и без тела, и, похоже, убить меня невозможно! А что же мне теперь делать…?

…Я не знаю, что мне делать, но скучать я не буду, это точно! Я приду сюда еще раз! Приду обязательно…!»