Никто на свете не любит, когда из него тянут клещами хоть ну что-нибудь, пускай совсем и ненужное, незначительное. Простой, прямо ньютонов закон противодействия чего бы то ни было чему бы то ни было. Даже удаление зуба, пускай и с положительной для пациента целью, кажется ему, душой его воспринимается как насилие, изъятие чего-то сокровенного, своего. Речь не о зубах конечно, но о вещах меньше материальных, а больше духовных.
Скажем, любовь. Одно из величайших и прекраснейших чувств на земле, преображающее человека, вдруг делающее его жизнь осмысленной, содержательной или хотя бы терпимой. Как воспаряет душа наша, какими немыслимо прекрасными видятся мир и жизнь! Но что случается с нами, когда наша женщина, которую по-настоящему любишь, вдруг начинает с утра и до вечера, изо дня в день, чуть ни к завтраку, обеду и ужину требовать от нас подтверждения, демонстрации этой любви? Поначалу такое делается в охотку, потом забавляет, после начинает вызывать зуд и раздражение и вот наступает момент, когда это становится совершенно невыносимым и убивает любовь напрочь, либо превращается в докучную привычку, бессмысленное повторение ничего не значащих уже мантр.
С любовью к Богу не то же ли самое? Как приятно, как радостно православной душе глядеть воскресным прозрачным утром на освещенный восходящим солнцем храм, на сияющие золотом купола его, что даже и галки на крестах кажутся ангелами. С какой детской искренностью стоишь иной раз службу, с каким восторженным благоговением глядишь на иконостас, с каким трепетом внимаешь хору «Аллилуйя»… Однако, когда с тебя начинают требовать быть там всякое воскресенье, с всегдашней исповедью и причастием, заучивать молитвы, блюсти посты… Нет, конечно любая любовь есть служение предмету ее, вот только от искреннего бы сердца, не клещами бы.
Любовь к родине. Кто ее не чувствует? В отличие от любви к женщине и Богу, она поселяется в нас не со временем, не по мере приобретения разума, способности суждения, а прямо с молоком матери. Родство человека с землею априорно, не требует доказательств и ритуалов. Но так ли? Так ли рассуждают те, кто клещами начинают вытягивать из нас патриотизм? С одной стороны, понять их можно. Если не матушка земля, то любое государство уж точно стоит на трех китах: семья, вера и родина, на непридуманной любви к ним троим. За семью и веру агитировать глупо – они вещи интимные, а вот патриотизм…
Патриотизм. Порочная ошибка лежит уже в самом слове. Наиболее крепкое и природное чувство, чувство любви к родине зачем-то заменили этой не очень-то и приятной слуху транслитерацией греческого слова, означающего «соотечественник», что должно видимо предполагать «гордость достижениями и культурой своей родины, желание сохранять её характер и культурные особенности и идентификация себя (особое эмоциональное переживание своей принадлежности к стране и своему гражданству, языку, традициям) с другими членами своего народа, стремление защищать интересы родины и своего народа» (по энциклопедии). «Гордость достижениями и культурой»? То есть если так случилось в жизни, что мать у тебя пьяница и не образована, то любить ты ее не должен? Или придумать, что она не пьет и культурна, а тому, кто так не считает бить по морде?
Выдумывать и бить по морде. «Георгиевская ленточка» и «Бессмертный полк» хоть акции и безусловно придуманные, подогретые, раздутые, клещами вытягиваемые из нас государством, тем не менее имеют под собою настоящие, невыдуманные и даже жестокие исторические корни, но это ведь однажды пройдет, как прошла наша боль по войнам 1914, 1812, 1612 годов или по Золотой орде. Чем занять патриотические умы лет через двадцать-тридцать, когда умрут уже и внуки воевавших? – вот вопрос. Неужели нам для любви к родине всегда нужна война? Для любви к родине - вряд ли, для патриотизма – да. Война совершенно противна любви – патриотизму же, напротив, необходима как воздух. Выходит, что два эти предмета не только не равны, но именно противоположны друг другу, как противоположны друг другу любовь к женщине и «милый, а ты меня, любишь?», или противоположны любовь к Богу и «Отче наш, сущий на небесах». Все это клещи.
КлЕщи или клещИ? Эти паразиты как кровь высасывают из нас любовь к родине. Это они придумывают, раздувают и провоцируют в соседях ненависть к нам, это они конструируют врага, им опять именно как воздух необходим наш страх за отчизну, и все это им нужно лишь для того, чтобы мы не роптали на гнилую картошку и жидкий лук здесь у себя, ибо ропот этот – прямая угроза их власти. То есть, оно конечно возможно сделать так, чтобы первая не гнила, а второй не был жидким, но это ж сколько труда! Нужно написать правильные законы; добиться их неукоснительного исполнения; посадить воров, от карманников до прокуроров; протрезвить от стяжательского угара врачей, учителей, полицейских; обеспечить счастливое детство детям, достойную старость старикам… Это много, очень много тяжелого, тернистого, неблагодарного труда, а патриотизм – вот он тут – знай подогревай да высасывай. На твой век хватит, а там…
Какие банальности, какой инфантилизм…, даже самому противно. Верещишь, будто обобранная баба на базаре. Не плачь, не голоси, дурочка. Кошелька не вернешь, вора не споймаешь, сочувствия-помощи не дождешься. Так вышло и все тут. Поди, обними мужа, детей, помолись Богу, поклонись земле, на которой живешь, которая кормит. Одни у тебя они – других не будет. А государь…, что государь? – забудь. Не отец он – отчим. А позовет на демонстрацию патриотическую – не ходи – оберет, высосет до капли клещ-патриот. «Патриотизм – последнее прибежище негодяев». Аминь.
Помочь сайту
Поздравления
