Сегодня – четверг, банный день, поэтому наша банная компания опять в сборе. Намылись-напарились, выползли в предбанник, выставили на стол закусь и бутылки, уселись, разлили, глубоко выдохнули. Хорошо! Век бы отсюда не уходить!
- Ну и чего творится в мире? – спросил Мишка Серегу. Серёга – наш, как говорится, информационный центр. Если он не на работе, то целыми днями сидит в Интернете, поэтому знает исключительно всё, даже то, чего знать совершенно бы не надо.
- Да чего творится.., - начал набивать себе цену Серега (это у него уже традиция такая – сначала повыёживаться, сделать вид, чтобы его поупрашивали.). – Вот, например, от Гренландии айсберг откололся. Размером с наш город.
- Ага, - согласился Мишка. - Прям ровно с наш. И кто ж его, интересно, мерил?
- Есть люди, - не растерялся Серега. – Специально, между прочим, обученные. У них если чего откалывается, то они сразу - на вертолёт, на вертолёте – на этот осколок, и давай мерить.
- Зачем?
- Чего зачем?
- Мерить зачем? Какой в этом смысл?
- Смысл такой, что этот… отколотый, он же не будет всю жизнь болтаться там, рядом с Гренландией. Он же, ветром гонимый, начинает плыть в Мировой океан и там, в Мировом, таять. А раз он тает, то уровень воды повышается. А учёным надо знать, насколько он повысится, чтобы рассчитать, кто может утопнуть в прибрежной полосе, а кто ещё поживёт.
- Ну, допустим, рассчитали. И дальше чего?
- А дальше бегут к этим, которые могут и говорят им: ребяты, собирайте свои манатки и скорее бегите куда-нибудь подальше, вглубь континента. А то утопните и потом собирай ваши утопнувшие трупы по всему Мировому океану. Как будто делать нам больше нехрена, чем за вами на пароходах гоняться, керосин жечь да акул отпугивать, чтобы вашу мясу не жрали.
- Да, дела, - хмыкнул Витька. - И этой чего-то давно не слышно. Которая « А ты такой холодный, как айсберг в океане…».
- А при чём тут она-то? – не понял Серёга.
- Ну, как же! Пела же! Живёт она со своим кучерявым-то?
- С каким?
- Зайкой-пупугайкой.
- Не, с этим уже давно ж*па об ж*пу. Ему уже какая-то родила, чтобы не скучал по жизни. А у этой теперь юморист.
- Юморист? Он чего ж, тоже поёт?
-А я откуда знаю? – пожал плечами Серёга. – Я ему чего – родственник?
- Живут наверно, - предположил Витька и почему-то вздохнул. - А чего не жить-то? Он ей специально замок в деревне построил. Так что живут как рыцари в Средневековье. Утром встали, пятки почесали, кефиру надулись, кольчуги с забралами на себя надели, на лошадей забрались – и давай сражаться на мечах и копиях, пока кто-нибудь кого-нибудь не зарежет или проткнёт! Красота! И петь не надо!
- А с чего ты взял, что они кефиром по утрянке надуваются? – хмыкнул Мишка.
- А чем же?
- Может, шампцузиком. Или водярой.
- Да какая водка… Ты посмотри на этого кучерявого! «Водки»… Скажи ещё, самогонки деревенской, которую у их под замком гонют. Он сто грамм выпьет – и его никаким копиём протыкать не надо. Сам двинет, без всякого копия.
- А эта певунья, конечно, живая, - вмешался в разговор доселе молчавший Санька. - Чего ей при такой-то жизни помирать? Нет, если бы померла, то сообщили бы. Всё-таки «звезда».
- Конечно, сообщили бы. У меня вон сосед помер, и то сообщили . Хоть в нашей местной газете, но всё равно. Вредный был мужик, завстоловой работал. Всё время на сердце жаловался, а помер от ущемлённой грыжи. «Скорая» вовремя не довезла.
- А внука-то она в армию проводила? Вдруг вспомнил Саня. - Я как-то его фотографию в журнале видел. Такой лбяра! Его вместо тягача можно впрягать пушки возить!
- Да какая армия! – иронично хмыкнул Витька. – Армия у нас какая7 Правильно, рабоче-крестьянская, вот в неё рабочих с крестьянами и гребут. А этих.., - и он сказал очень грубое матерное слово, -…- такие вот бабки от армии отмазывают! Они – нежные создания! Все, бля, в искусстве!
- Да, сколько же на свете событий! – сказал Мишка. - Айсберг плавает, юморист – на лошади, в замке – самогонка, у соседа – грыжа… Давайте отметим, что ли, это дело? Наливай, Витьк, чего сидишь?
Помочь сайту
Поздравления
