СЛУЧАЙ

 

                            СЛУЧАЙ

 

Приближался разъезд, поезд начал торможение, рыбаки засуетились, похватали свои рюкзаки и — скорее к выходу.

Иван и Александр — старые друзья. Еще с детства. И учились вместе, и росли вместе, так как жили рядом. Короче, знали друг друга и доверяли друг другу полностью. Обмана между ними никогда небыло, и не должно было быть. Оба дружбой своей дорожили и детей своих так же учили: уважать друг друга и помогать, если надо.

Можно сказать, что они сроднились. Оба коренастые и ладно скроенные, светлоглазые, а Саша вдобавок еще белобрысый: и похожие, но разные в то же время. Они были заядлыми рыбаками и охотниками, и почти всегда были вместе.

Скоро рыбаки выбрались к речке и шли уже вдоль русла. Первое, что их интересовало — это уровень воды.

—       Вода небольшая, — высказался Иван, — можно сказать, что в норме.

Саша согласился:

—       Это прекрасно, а мы-то боялись, что воды — море будет. Но тут не угадаешь никогда, пока сам не убедишься, — старая истина.

Решили идти дальше к высокой дубовой релке, там остановиться — в самый раз будет, и проблем с дровами нет.

Все же для осени было жарко, а мы под завязку груженые: и лодка, и сети, и продукты — все вес имеет, и чем дальше — тем тяжелее становится.

Место было прекрасное, для табора лучше не найти. Быстренько развернули лодку, и Иван занялся ею, а Саша — сетями. Пересмотрели, что надо в первую очередь ставить, что во вторую, и так далее. В сетях Александр разбирался. Сам их вязал, и покупал, и любил с ними возиться. В удовольствие все это было ему. Быстро перебрали сетки, лодка была уже готова. Набрали на борт первую и поплыли ставить. Работали слаженно, и скоро дело было сделано: все сети стояли, где посчитали они нужным их поставить. Вышли из лодки на берег, вытащили ее подальше от воды, размяли немного ноги и пошли к вещам своим.

Сели на валежину перекусить немного, разложили все, что надо пораньше съесть. Разожгли небольшой костерчик, повесили котелок с водой. Все у Ивана с Сашей улажено и отработано. Сколько было этих ночевок у костра — не счесть, а им уже по сорок лет, и седина на висках серебрится у Ивана. А давно ли пацанами бегали? Да, время летит!

Попили чайку, отдохнули немного, пора и за дело браться.

Приметили друзья пару сухостоин и за пилу взялись: надо и о ночлеге подумать, осень есть осень, холод до костей достает, так и учит лентяев. А наши ребята ученые, и не лентяи какие-нибудь, работают на совесть. Все перетащили на место: бревна в одну сторону, сучья — в другую. Сели перекурить:

—       Славно мы с тобой поработали, Санька, дров еще на одну ночевку хватит, — доложил Иван своему другу.

—       Ну, и добре! — улыбнулся тот. — Мы всегда с тобой молодцы! Правильно я говорю? — и сам улыбается, блестит напыленными фиксами — с юмором мужичок. А помолчав, говорит серьезно:

—       Ты здесь управляйся Ваня, а я, наверное, грузил на сети добавлю, течение все же есть на реке, а рыба, известно, по дну движется.

Пошел Иван в релку — осиновых жердин для постелей нарубить, чтобы не на земле спать, а Саша сетями занялся. Идет Иван назад с жердями. Уже к месту подошел и видит чудное диво. Берег высокий, солнце хорошо светит, и оттуда, куда оно направило свои лучи, выплывают две «торпеды», два здоровенных змееголова. Такие красавцы выкатились, что Иван рот раскрыл от удивления: почти в человеческий рост они были, не меньше, и выгуливаются на просторе — прямо у самой поверхности воды. Солнце, наверное, тоже ахнуло от удивления и еще ярче их осветило. Нет им преград и по силе им равных нет. Резвятся себе, точно дети малые. Сколько лет им? Наверное, долгую жизнь прожили, а все в любви живут — прекрасная пара!

И казалось, замерли птицы в полете, не захотели бросать на эту «чету» тень, и трава притихла, ни шелеста, ни слова не слышно — все этой парой любуются. Только Саня ничего не видит, он в другой стороне возился с сетками. Скоро он подплыл к берегу и вытащил пакет с рыбой. Там лежал с десяток карасей да пара толстопузых сомов. Все понизу, в «подоле» сетки запутались. Правильно, что Саша груза добавил.

—       Смотри, Ваня, какие сомы пузатые! Животы, как барабаны разнесло. Даже не верится, что сомы такими круглыми бывают. Вытащили одного из пакета, а у него изо рта живые вьюны выскакивают, и расползаются в стороны. Смеются друзья, весело им смотреть на эту картину. Вот, мол, обжора какой! Наглотался сверх меры, и ещё жрет, разбойник. Тут ключик недалеко в речку впадает, а по нему вьюны из болота спускаются, к зиме готовятся, шустрики. А в устье ручья их сомы и поджидают, только рот успевай раскрывать, пища сама лезет в их бездонный мешок.

—       Я сам все видел, — говорит Саша.

—       Вот один разбойник и попался из той компании, — сказал Саша, и в это время на суше сом ловко вывернулся и плюхнулся в траву из Сашиных рук — спешил снова вьюнами заняться.

—       Обжора, и есть, — смеются друзья. А когда Иван рассказал другу про то, что он видел, то у Саши челюсть отвисла:

—       Не может быть!

—       Может, Саша, может! Своими глазами я видел.

—       Хорошо, что наши сетки, — сказал Саша, — они не собрали в кучу, а то бы мы отрыбачились. Их надо гарпунной пушкой бить, а не сетями ловить.

—       А ты знаешь, — ответил Иван, — мне их жалко. Пусть живут. Я как посмотрел на эту «семейную пару», то они мне людьми показались. Только не говорят ничего. И детишек они ещё много сотен дадут! Пусть живут и плодятся. Может, наши внуки еще что-то увидят, не все мы погубим.

Саша не возразил, но грустно произнес;

—       Стареем мы, наверное, с тобой, Иван. Раньше мы не такиие были, правда?

И сидят друзья, размышляют:

—       А жизнь не прекращается ни на минуту, и даже если нас не будет, все это будет жить. Правда, интересно?

—       Интересного, конечно, мало, но ведь дети останутся, внуки наши. Хоть это успокаивает, — говорит Иван, — загадочная штука — жизнь все же, и никогда люди, наверное, эту загадку не разгадают.

Устроили друзья лежки на ночь: под голову по полену положили, на них настелили жердей, и травы свежей, накосили ножами. На таком ложе и не простынешь никогда, и мягко, и тепло — костер горит.

—       Все к ночи готово, можно и сети проверять, — заторопился Александр. Азарт — штука серьезная, а рыбак он был заядлый, тут ничего не отнимешь. Подкачали друзья лодку и скорее к сетям. Иван на веслах сидит, Саша сети проверяет, так и двигаются вдоль них.

Хорошо рыба пошла! И карась крупный, и пара щучек попалась, и сомы пожаловали — один толще другого, без улыбки на них нельзя смотреть, вот, что значит жрать без меры.

Скоро уже горел костер, и варилась уха в котелке, Саша колдовал над ней.

—       Дома моя Татьяна, — говорил Саша, — только мне доверяет с рыбой возиться. Никто так не сготовит, как я, — расхваливал себя рыбак, — и дети говорят, что папка лучше готовит.

—       Да они просто сговорились, наверное, — подтрунивал над другом Иван.

—       А что? Может такое быть? — застыл с ложкой в руке Саша. А я то и не подумал сразу.

—       Да пошутил я, — смеется Иван, — пошутил! — и уже обоим весело, как и раньше.

А ночь по своему предназначению уже опускалась на землю.

Сидят друзья у костра и восхищаются красотой природы, а рыба плещется, не перестает играть. Еще раз сплавали проверить сети, и не зря! Все в том же «исполнении»; и караси, и сомы, и щучки, и даже один таймешонок попался.

—       А ведь только у костра сидели и спорили, — говорил Саша, — что не может быть здесь тайменя в это время. Весной — другое дело: ему холодная вода нужна, проточная, а здесь — так себе! Чуть течет река, вроде и не горная совсем, однако радостно на душе.

На ночь положили в костер бревна в рост человека, и взялись они сразу ровным пламенем. А вокруг холодно, и трава ежится, к костру тянется ближе, и речка жмется, но темнота все скрывает — она здесь хозяйка. Звезд на небе вывалило — не счесть сколько. Осенью всегда так бывает. Смотрели друзья в небо, провожали глазами падающие метеориты, которые искрились, сгорая, затем исчезали из жизни совсем.

—       Всего раз за свою жизнь они, вспыхнув, проносятся по звездно-ликующему небу и угасают, да! Вот этот миг и есть жизнь, а все остальное — бремя, — подвел итог Иван всем наблюдениям за ночным небом.

Саша ничего не ответил, думал о чем-то своем, да так потихоньку и уснул. Иван тоже оглядел место вокруг костра и, убедившись, что все нормально, ничего не загорится, закрыл глаза. Проснулся он часа через два, была глубокая

ночь. По привычке поправил костер, сухие дрова весело затрещали. Иван сбросил с себя остатки сна;

—       Саня, пойдем проверять сетки?

Тот ничего не ответил.

—       Ты идешь или нет? — спросил еще раз Иван. И опять Саша промолчал. «Разоспался в тепле мужик, — подумал Иван, — пусть спит, и один управлюсь...»

Он взял фонарик и спустился под берег, к лодке, и вот тут он почувствовал; что-то неладное творится в природе. Доплыл до первых сеток и обратил внимание, что как-то светло вокруг от неестественного света, какого-то оранжевого и плотного, как туман, висевшего над водой. И все будто бы плавало в этом свете; и лодка, и река, и сети, и он сам. И только тогда он поднял голову повыше и увидел нечто странное; по диаметру с теннисный мячик всего, не больше. Весь ярко-оранжевый, «мячик» висел над противоположным берегом. Конечно, трудно было на глаз определить расстояние, но казалось, что «мячик» совсем рядом.

Вдруг он тихо и плавно пошел в сторону Ивана, будто увидел его, и завис чуть в стороне. Широко открытыми глазами рыбак смотрел на это чудо, но как-то сразу стало холодно и пустынно и очень одиноко Ивану. Он посмотрел назад в сторону костра. Тот горел хорошо, видно было зарево над берегом, но что было там, он не видел; крутой берег все скрывал от глаз его.

—       Саня, смотри! — крикнул он своему другу, но никакой реакции не последовало, все было тихо. Он еще раз крикнул: «Саша!» — но все та же реакция — тишина,

—       Вот сурок, — буркнул рыбак и понял, что он остается один на один со всем происходящим. «Что-то надо делать, — работал мозг, — а что?» И куда денешься с лодки-то — смех один. Объект так и висел, чего-то выжидал. И стал Иван проверять сети — лучше ничего не придумал. Автоматически перебирал сети, по инерции. Мозг работал четко; ночью по реке очень далеко слышно, и он это прекрасно понимал. Неужели Саша так крепко спит? «Саша!!!» Ни звука в ответ...

Рыба висела в сетях спокойно, не трепыхаясь, и таращила свои глаза на странный объект и на Ивана. Свет точно гипнотизировал ее. Иван двигался по сетям к противоположному берегу; «Будь что будет! Что я могу сделать?» — решил он. Объект сместился к берегу и резко пошел вниз.

«Сейчас упадет!» — ужаснулся Иван, но не тут-то было; объект быстро пошел в сторону и взмыл вверх. И вот тут-то он стал вытворять такое, что и не придумаешь.

Он был свободен в своем полете, никакая гравитация на него не действовала: болтался, как в стакане с водой, все его движения были непредсказуемы. «Зачем такие трюки выделывать, ведь врежется в землю», — думал Иван, и любопытство брало верх над страхом.

Рыбы было много, и скоро он увлекся ею, и только изредка следил за объектом: тот выделывал свои пируэты и на Ивана не обращал внимания. Может авария, какая в аппарате, но не падает же он! Просто сошел, наверное, с ума, как и человек. «Ну, и Бог с ним, — подумал Иван, — что я могу сделать?» — и поплыл к берегу. Собрав всю рыбу в мешок, он высыпал ее в яму, такой простой холодильник под берегом, и пошел к Саше.

Тот уже не спал и встретил его у костра: ни восторга, ни удивления не было на его лице, он был спокоен, что и удивило Ивана. Зашипел котелок с чаем, будто призывая их к себе. Иван отвернул болотные сапоги, чтобы подсушить одежду, и стоял так. Отсветы костра и это свечение придавали его лицу жестокое выражение, движения «мячика» были фантастичны, и теней было много. Создавалось впечатление, что мячиков здесь было много — целая компания. Рыбаки — народ с юмором, этого не отнимешь.

—       Свои — садись, чужие — в сторону, — рассмеялся Иван и присел на полено. Пили они чай, и Саша вдруг заговорил:

—       Я слышал тебя, когда ты орал мне, но не мог подняться, сам не знаю, почему. А потом, как туман рассеялся, и мне легче стало, ты был уже у берега. НЛО потихоньку удалилось к горизонту...

И тут Ивана осенило:

—       Я знаю, почему он так странно движется. Тебе, может, это глупостью покажется, а я понял: он нужный предмет успевает рассмотреть со всех сторон, в разных измерениях, и все в доли секунды. Что-то он ищет — это точно! Мы его не интересуем, нас для него просто нет.

Саша пожал плечами и сказал:

—       Давай спать! Еще часок вздремнуть можно.

Странный он все же был, Иван его не узнавал. Почему

он так реагирует спокойно, как ископаемый мамонт? Может, тоже замороженный.

—       Ну, ладно, спать так, спать! — ответил Иван, поправил свою постель и прилег к огню. Саша притих по другую сторону очага. А костер горел себе, не унывая и ни о чем не задумываясь. Жутко было, когда показалось, что объект вот-вот врежется в землю! А так — ничего! — это последнее, что теснилось в мозгу очевидца. Сон уже манил его в царство покоя: там хорошо, и нет проблем никаких...

Они проснулись, когда уже рассвело, все вокруг было в инее, мороз прихватил и траву, и деревья, все что достал, и все ждало от солнышка избавления от мук холода и сырости, и оно уже спешило — доброе и животворящее.

Друзья грелись, потягивая крепкий чаек из кружек:

—       Заспались мы с тобой, Саня, как лежебоки. Хорошо, что костер горел, а то бы мы в пингвинов превратились, — высказался Иван, — вот бы мы красиво с тобой выглядели! — и рассмеялся. Лодка была белая от инея, под ногами хрустел ледок, всю речку вдоль русла разрисовала тонкая окаемка льда. Но скоро ледок взломали, и, несмотря на его протесты, лодка вышла на чистую воду. Рыбы было много, и рыбаки забыли про все на свете. В самый раз попали, в самый ход: сом спускается вниз, и щука зашевелилась, и карась движется.

—       Почувствовали, бестии, что зима скоро, и места свои зимовальные ищут, — объявил Иван.

И Саша свою фразу внес:

—       Удачная рыбалка, в струю попали.

Снова грелись у костра, дров — хоть еще ночуй. А река уже запарила — красивое зрелище. Отогрелись травы, они распрямляли свои стебли, сбрасывая остатки холода, и весело смотрели на клочки тумана, проплывавшего мимо них, на его бегство. И утки шлепают по нему своими крыльями. У них свои дела, и нечего ему путаться на нашей дороге.

Лишь гуси парят в вышине, никого не опасаясь, окликают друг друга и торопятся. Все торопятся, некогда им. До обеда рыбаки подбили «бабки» — вышло ведра по три рыбы, куда больше? Ведь до станции далеко, а все нести надо; и лодку, и сети. Собрали снасти, вымыли и подсушили лодку, поделили рыбу, и в дорогу пора собираться рыбакам. Оглядели место ночевки еще раз; затух ли костер, не оставили чего по растерянности, и убедившись, что все нормально, неспеша двинулись к станции.

Дома у всех были свои дела, и друзья встретились только через неделю. Опять был разговор про рыбалку, а что еще их интересовало? Больше всего на свете, конечно, рыбалка! Вот тут-то и вспомнилось все увиденное, и заговорили друзья более раскованно, чем тогда на месте. Собственно, Ивану нечего добавить, просто настроение сейчас было другое, не сравнить с тем, что тогда пережил. Но ведь не струсил, не паниковал. А вот Саша ошеломил его, можно сказать, сразил наповал!

—       Я не хотел тебе говорить, тогда не под настроение все это было, а я видел их корабль полностью; тарелка прошла так близко, что я даже иллюминаторы видел. Она несколько раз прошла над нами, ты крепко спал тогда и не реагировал на мои слова.

У Ивана упала челюсть.

—       А почему ты сразу мне не сказал, тогда на рыбалке?

—       Я думал, что ты мне не поверишь, скажешь, что я брежу. Я и сам себе толком не доверял еще, ведь я не верил во всякие сказки про НЛО, и вдруг такое...

—       Хорошо! Значит, то, что я видел, было только зондом? Или пробным шариком? Теперь ясно, откуда он появился. А то все не сходилось у меня как-то, — высказался Иван на этот счет. Лицо его было задумчиво.

—       И все же, мне кажется, что мы о природе многого не знаем. Есть у меня мнение такое...

Саша ничего не ответил и ничего не добавил. И все же к этой теме они как-то вернулись спустя много лет.

Встретились опять у Саши дома, сидели мирно в креслах у аквариума, как на рыбалке, вполне оригинально, хоть удочки забрасывай.

—       А ты знаешь, — заговорил Иван, — я пришел к выводу, что у меня на теле появились так называемые жировики именно тогда, когда мы видели НЛО, вернее, ты видел. И вообще, думаю, это датчики на моем теле. И достались они мне от небесных гостей тех. Я почему-то уверен в этом. Откуда они взялись у меня? Ни у кого в роду нашем их не было, и нет,

а у меня сразу чуть не десяток шишек появилось. Ты посмотри, как они расположены — строго на жизненно важных местах: на виске есть, на солнечном сплетении есть, под лопаткой есть, на пояснице есть, под сердцем есть! Я разговаривал с китайцем, который иглотерапией занимается, и показывал их. Он не взялся мне их лечить. Так и сказал, что все это плохо, что жировики эти расположены на жизненно важных точках, и лучше их не беспокоить. И оно бы все ничего, но иногда жировички начинают меня доставать. Та шишка, которая над сердцем, такие импульсы начинает выдавать, что ритм моего «мотора» сбивает, и страшно становится, да и другие начали беспокоить...

Ведь уже столько лет прошло, нашим врачам говорю, что они, жировики эти, мне на внутренние органы влияют, и я это прекрасно чувствую, а эскулапы смеются; «Не может быть!» — вот и весь разговор. А если я им сказал бы, что это датчики НЛО и тому подобное, то где бы я сейчас был — догадаться легко. Я не могу сказать, что это так и есть, но у меня появилось такое убеждение, потому что я все сопоставил и пришел к такому выводу.

Саша ничего не говорил и не отрицал ничего и ничего не добавил. «Почему молчит, словно хранит военную тайну, как сотрудник ФСБ? — бесился уже Иван. — Олимпийское спокойствие на лице, а тут думай, о чем он мыслит. Хорошая позиция, ничего не скажешь, и на рыбалке не откликался. Знает что-то, наверное, вот и молчит! Еще друг называется, езди с таким на рыбалку! Хотя бы сказал «успокойся, придурок» — и все было бы нормально». Но Саша молчал.

И наконец Иван дождался;

—       Ты знаешь, анекдот про инопланетян? — а сам уже хитренько улыбается. — Села летающая тарелка в Америке. Американцы ее и так, и этак пытаются открыть, но ни в какую не поддается она. Три дня мучались, из сил выбились, а тут вдруг люк открывается, и выходят из него инопланетяне и все с фингалами под глазами. Говорят американцам: «Эх, вы! Сели мы в России, так там какой-то Ванька, при помощи молотка и зубила и еще какой-то матери за один час люк открыл, затем всем подарки раздавал, подарки плохие «п...ли» называются. Но нам всем достались — и смеются. Часом не про тебя этот анекдот?

Вот и весь у него разговор. Ну, не выродок ли?..

© Copyright: Григорий Хохлов, 2017

Регистрационный номер №0375513

от 10 февраля 2017

[Скрыть] Регистрационный номер 0375513 выдан для произведения:

 

                            СЛУЧАЙ

 

Приближался разъезд, поезд начал торможение, рыбаки засуетились, похватали свои рюкзаки и — скорее к выходу.

Иван и Александр — старые друзья. Еще с детства. И учились вместе, и росли вместе, так как жили рядом. Короче, знали друг друга и доверяли друг другу полностью. Обмана между ними никогда небыло, и не должно было быть. Оба дружбой своей дорожили и детей своих так же учили: уважать друг друга и помогать, если надо.

Можно сказать, что они сроднились. Оба коренастые и ладно скроенные, светлоглазые, а Саша вдобавок еще белобрысый: и похожие, но разные в то же время. Они были заядлыми рыбаками и охотниками, и почти всегда были вместе.

Скоро рыбаки выбрались к речке и шли уже вдоль русла. Первое, что их интересовало — это уровень воды.

—       Вода небольшая, — высказался Иван, — можно сказать, что в норме.

Саша согласился:

—       Это прекрасно, а мы-то боялись, что воды — море будет. Но тут не угадаешь никогда, пока сам не убедишься, — старая истина.

Решили идти дальше к высокой дубовой релке, там остановиться — в самый раз будет, и проблем с дровами нет.

Все же для осени было жарко, а мы под завязку груженые: и лодка, и сети, и продукты — все вес имеет, и чем дальше — тем тяжелее становится.

Место было прекрасное, для табора лучше не найти. Быстренько развернули лодку, и Иван занялся ею, а Саша — сетями. Пересмотрели, что надо в первую очередь ставить, что во вторую, и так далее. В сетях Александр разбирался. Сам их вязал, и покупал, и любил с ними возиться. В удовольствие все это было ему. Быстро перебрали сетки, лодка была уже готова. Набрали на борт первую и поплыли ставить. Работали слаженно, и скоро дело было сделано: все сети стояли, где посчитали они нужным их поставить. Вышли из лодки на берег, вытащили ее подальше от воды, размяли немного ноги и пошли к вещам своим.

Сели на валежину перекусить немного, разложили все, что надо пораньше съесть. Разожгли небольшой костерчик, повесили котелок с водой. Все у Ивана с Сашей улажено и отработано. Сколько было этих ночевок у костра — не счесть, а им уже по сорок лет, и седина на висках серебрится у Ивана. А давно ли пацанами бегали? Да, время летит!

Попили чайку, отдохнули немного, пора и за дело браться.

Приметили друзья пару сухостоин и за пилу взялись: надо и о ночлеге подумать, осень есть осень, холод до костей достает, так и учит лентяев. А наши ребята ученые, и не лентяи какие-нибудь, работают на совесть. Все перетащили на место: бревна в одну сторону, сучья — в другую. Сели перекурить:

—       Славно мы с тобой поработали, Санька, дров еще на одну ночевку хватит, — доложил Иван своему другу.

—       Ну, и добре! — улыбнулся тот. — Мы всегда с тобой молодцы! Правильно я говорю? — и сам улыбается, блестит напыленными фиксами — с юмором мужичок. А помолчав, говорит серьезно:

—       Ты здесь управляйся Ваня, а я, наверное, грузил на сети добавлю, течение все же есть на реке, а рыба, известно, по дну движется.

Пошел Иван в релку — осиновых жердин для постелей нарубить, чтобы не на земле спать, а Саша сетями занялся. Идет Иван назад с жердями. Уже к месту подошел и видит чудное диво. Берег высокий, солнце хорошо светит, и оттуда, куда оно направило свои лучи, выплывают две «торпеды», два здоровенных змееголова. Такие красавцы выкатились, что Иван рот раскрыл от удивления: почти в человеческий рост они были, не меньше, и выгуливаются на просторе — прямо у самой поверхности воды. Солнце, наверное, тоже ахнуло от удивления и еще ярче их осветило. Нет им преград и по силе им равных нет. Резвятся себе, точно дети малые. Сколько лет им? Наверное, долгую жизнь прожили, а все в любви живут — прекрасная пара!

И казалось, замерли птицы в полете, не захотели бросать на эту «чету» тень, и трава притихла, ни шелеста, ни слова не слышно — все этой парой любуются. Только Саня ничего не видит, он в другой стороне возился с сетками. Скоро он подплыл к берегу и вытащил пакет с рыбой. Там лежал с десяток карасей да пара толстопузых сомов. Все понизу, в «подоле» сетки запутались. Правильно, что Саша груза добавил.

—       Смотри, Ваня, какие сомы пузатые! Животы, как барабаны разнесло. Даже не верится, что сомы такими круглыми бывают. Вытащили одного из пакета, а у него изо рта живые вьюны выскакивают, и расползаются в стороны. Смеются друзья, весело им смотреть на эту картину. Вот, мол, обжора какой! Наглотался сверх меры, и ещё жрет, разбойник. Тут ключик недалеко в речку впадает, а по нему вьюны из болота спускаются, к зиме готовятся, шустрики. А в устье ручья их сомы и поджидают, только рот успевай раскрывать, пища сама лезет в их бездонный мешок.

—       Я сам все видел, — говорит Саша.

—       Вот один разбойник и попался из той компании, — сказал Саша, и в это время на суше сом ловко вывернулся и плюхнулся в траву из Сашиных рук — спешил снова вьюнами заняться.

—       Обжора, и есть, — смеются друзья. А когда Иван рассказал другу про то, что он видел, то у Саши челюсть отвисла:

—       Не может быть!

—       Может, Саша, может! Своими глазами я видел.

—       Хорошо, что наши сетки, — сказал Саша, — они не собрали в кучу, а то бы мы отрыбачились. Их надо гарпунной пушкой бить, а не сетями ловить.

—       А ты знаешь, — ответил Иван, — мне их жалко. Пусть живут. Я как посмотрел на эту «семейную пару», то они мне людьми показались. Только не говорят ничего. И детишек они ещё много сотен дадут! Пусть живут и плодятся. Может, наши внуки еще что-то увидят, не все мы погубим.

Саша не возразил, но грустно произнес;

—       Стареем мы, наверное, с тобой, Иван. Раньше мы не такиие были, правда?

И сидят друзья, размышляют:

—       А жизнь не прекращается ни на минуту, и даже если нас не будет, все это будет жить. Правда, интересно?

—       Интересного, конечно, мало, но ведь дети останутся, внуки наши. Хоть это успокаивает, — говорит Иван, — загадочная штука — жизнь все же, и никогда люди, наверное, эту загадку не разгадают.

Устроили друзья лежки на ночь: под голову по полену положили, на них настелили жердей, и травы свежей, накосили ножами. На таком ложе и не простынешь никогда, и мягко, и тепло — костер горит.

—       Все к ночи готово, можно и сети проверять, — заторопился Александр. Азарт — штука серьезная, а рыбак он был заядлый, тут ничего не отнимешь. Подкачали друзья лодку и скорее к сетям. Иван на веслах сидит, Саша сети проверяет, так и двигаются вдоль них.

Хорошо рыба пошла! И карась крупный, и пара щучек попалась, и сомы пожаловали — один толще другого, без улыбки на них нельзя смотреть, вот, что значит жрать без меры.

Скоро уже горел костер, и варилась уха в котелке, Саша колдовал над ней.

—       Дома моя Татьяна, — говорил Саша, — только мне доверяет с рыбой возиться. Никто так не сготовит, как я, — расхваливал себя рыбак, — и дети говорят, что папка лучше готовит.

—       Да они просто сговорились, наверное, — подтрунивал над другом Иван.

—       А что? Может такое быть? — застыл с ложкой в руке Саша. А я то и не подумал сразу.

—       Да пошутил я, — смеется Иван, — пошутил! — и уже обоим весело, как и раньше.

А ночь по своему предназначению уже опускалась на землю.

Сидят друзья у костра и восхищаются красотой природы, а рыба плещется, не перестает играть. Еще раз сплавали проверить сети, и не зря! Все в том же «исполнении»; и караси, и сомы, и щучки, и даже один таймешонок попался.

—       А ведь только у костра сидели и спорили, — говорил Саша, — что не может быть здесь тайменя в это время. Весной — другое дело: ему холодная вода нужна, проточная, а здесь — так себе! Чуть течет река, вроде и не горная совсем, однако радостно на душе.

На ночь положили в костер бревна в рост человека, и взялись они сразу ровным пламенем. А вокруг холодно, и трава ежится, к костру тянется ближе, и речка жмется, но темнота все скрывает — она здесь хозяйка. Звезд на небе вывалило — не счесть сколько. Осенью всегда так бывает. Смотрели друзья в небо, провожали глазами падающие метеориты, которые искрились, сгорая, затем исчезали из жизни совсем.

—       Всего раз за свою жизнь они, вспыхнув, проносятся по звездно-ликующему небу и угасают, да! Вот этот миг и есть жизнь, а все остальное — бремя, — подвел итог Иван всем наблюдениям за ночным небом.

Саша ничего не ответил, думал о чем-то своем, да так потихоньку и уснул. Иван тоже оглядел место вокруг костра и, убедившись, что все нормально, ничего не загорится, закрыл глаза. Проснулся он часа через два, была глубокая

ночь. По привычке поправил костер, сухие дрова весело затрещали. Иван сбросил с себя остатки сна;

—       Саня, пойдем проверять сетки?

Тот ничего не ответил.

—       Ты идешь или нет? — спросил еще раз Иван. И опять Саша промолчал. «Разоспался в тепле мужик, — подумал Иван, — пусть спит, и один управлюсь...»

Он взял фонарик и спустился под берег, к лодке, и вот тут он почувствовал; что-то неладное творится в природе. Доплыл до первых сеток и обратил внимание, что как-то светло вокруг от неестественного света, какого-то оранжевого и плотного, как туман, висевшего над водой. И все будто бы плавало в этом свете; и лодка, и река, и сети, и он сам. И только тогда он поднял голову повыше и увидел нечто странное; по диаметру с теннисный мячик всего, не больше. Весь ярко-оранжевый, «мячик» висел над противоположным берегом. Конечно, трудно было на глаз определить расстояние, но казалось, что «мячик» совсем рядом.

Вдруг он тихо и плавно пошел в сторону Ивана, будто увидел его, и завис чуть в стороне. Широко открытыми глазами рыбак смотрел на это чудо, но как-то сразу стало холодно и пустынно и очень одиноко Ивану. Он посмотрел назад в сторону костра. Тот горел хорошо, видно было зарево над берегом, но что было там, он не видел; крутой берег все скрывал от глаз его.

—       Саня, смотри! — крикнул он своему другу, но никакой реакции не последовало, все было тихо. Он еще раз крикнул: «Саша!» — но все та же реакция — тишина,

—       Вот сурок, — буркнул рыбак и понял, что он остается один на один со всем происходящим. «Что-то надо делать, — работал мозг, — а что?» И куда денешься с лодки-то — смех один. Объект так и висел, чего-то выжидал. И стал Иван проверять сети — лучше ничего не придумал. Автоматически перебирал сети, по инерции. Мозг работал четко; ночью по реке очень далеко слышно, и он это прекрасно понимал. Неужели Саша так крепко спит? «Саша!!!» Ни звука в ответ...

Рыба висела в сетях спокойно, не трепыхаясь, и таращила свои глаза на странный объект и на Ивана. Свет точно гипнотизировал ее. Иван двигался по сетям к противоположному берегу; «Будь что будет! Что я могу сделать?» — решил он. Объект сместился к берегу и резко пошел вниз.

«Сейчас упадет!» — ужаснулся Иван, но не тут-то было; объект быстро пошел в сторону и взмыл вверх. И вот тут-то он стал вытворять такое, что и не придумаешь.

Он был свободен в своем полете, никакая гравитация на него не действовала: болтался, как в стакане с водой, все его движения были непредсказуемы. «Зачем такие трюки выделывать, ведь врежется в землю», — думал Иван, и любопытство брало верх над страхом.

Рыбы было много, и скоро он увлекся ею, и только изредка следил за объектом: тот выделывал свои пируэты и на Ивана не обращал внимания. Может авария, какая в аппарате, но не падает же он! Просто сошел, наверное, с ума, как и человек. «Ну, и Бог с ним, — подумал Иван, — что я могу сделать?» — и поплыл к берегу. Собрав всю рыбу в мешок, он высыпал ее в яму, такой простой холодильник под берегом, и пошел к Саше.

Тот уже не спал и встретил его у костра: ни восторга, ни удивления не было на его лице, он был спокоен, что и удивило Ивана. Зашипел котелок с чаем, будто призывая их к себе. Иван отвернул болотные сапоги, чтобы подсушить одежду, и стоял так. Отсветы костра и это свечение придавали его лицу жестокое выражение, движения «мячика» были фантастичны, и теней было много. Создавалось впечатление, что мячиков здесь было много — целая компания. Рыбаки — народ с юмором, этого не отнимешь.

—       Свои — садись, чужие — в сторону, — рассмеялся Иван и присел на полено. Пили они чай, и Саша вдруг заговорил:

—       Я слышал тебя, когда ты орал мне, но не мог подняться, сам не знаю, почему. А потом, как туман рассеялся, и мне легче стало, ты был уже у берега. НЛО потихоньку удалилось к горизонту...

И тут Ивана осенило:

—       Я знаю, почему он так странно движется. Тебе, может, это глупостью покажется, а я понял: он нужный предмет успевает рассмотреть со всех сторон, в разных измерениях, и все в доли секунды. Что-то он ищет — это точно! Мы его не интересуем, нас для него просто нет.

Саша пожал плечами и сказал:

—       Давай спать! Еще часок вздремнуть можно.

Странный он все же был, Иван его не узнавал. Почему

он так реагирует спокойно, как ископаемый мамонт? Может, тоже замороженный.

—       Ну, ладно, спать так, спать! — ответил Иван, поправил свою постель и прилег к огню. Саша притих по другую сторону очага. А костер горел себе, не унывая и ни о чем не задумываясь. Жутко было, когда показалось, что объект вот-вот врежется в землю! А так — ничего! — это последнее, что теснилось в мозгу очевидца. Сон уже манил его в царство покоя: там хорошо, и нет проблем никаких...

Они проснулись, когда уже рассвело, все вокруг было в инее, мороз прихватил и траву, и деревья, все что достал, и все ждало от солнышка избавления от мук холода и сырости, и оно уже спешило — доброе и животворящее.

Друзья грелись, потягивая крепкий чаек из кружек:

—       Заспались мы с тобой, Саня, как лежебоки. Хорошо, что костер горел, а то бы мы в пингвинов превратились, — высказался Иван, — вот бы мы красиво с тобой выглядели! — и рассмеялся. Лодка была белая от инея, под ногами хрустел ледок, всю речку вдоль русла разрисовала тонкая окаемка льда. Но скоро ледок взломали, и, несмотря на его протесты, лодка вышла на чистую воду. Рыбы было много, и рыбаки забыли про все на свете. В самый раз попали, в самый ход: сом спускается вниз, и щука зашевелилась, и карась движется.

—       Почувствовали, бестии, что зима скоро, и места свои зимовальные ищут, — объявил Иван.

И Саша свою фразу внес:

—       Удачная рыбалка, в струю попали.

Снова грелись у костра, дров — хоть еще ночуй. А река уже запарила — красивое зрелище. Отогрелись травы, они распрямляли свои стебли, сбрасывая остатки холода, и весело смотрели на клочки тумана, проплывавшего мимо них, на его бегство. И утки шлепают по нему своими крыльями. У них свои дела, и нечего ему путаться на нашей дороге.

Лишь гуси парят в вышине, никого не опасаясь, окликают друг друга и торопятся. Все торопятся, некогда им. До обеда рыбаки подбили «бабки» — вышло ведра по три рыбы, куда больше? Ведь до станции далеко, а все нести надо; и лодку, и сети. Собрали снасти, вымыли и подсушили лодку, поделили рыбу, и в дорогу пора собираться рыбакам. Оглядели место ночевки еще раз; затух ли костер, не оставили чего по растерянности, и убедившись, что все нормально, неспеша двинулись к станции.

Дома у всех были свои дела, и друзья встретились только через неделю. Опять был разговор про рыбалку, а что еще их интересовало? Больше всего на свете, конечно, рыбалка! Вот тут-то и вспомнилось все увиденное, и заговорили друзья более раскованно, чем тогда на месте. Собственно, Ивану нечего добавить, просто настроение сейчас было другое, не сравнить с тем, что тогда пережил. Но ведь не струсил, не паниковал. А вот Саша ошеломил его, можно сказать, сразил наповал!

—       Я не хотел тебе говорить, тогда не под настроение все это было, а я видел их корабль полностью; тарелка прошла так близко, что я даже иллюминаторы видел. Она несколько раз прошла над нами, ты крепко спал тогда и не реагировал на мои слова.

У Ивана упала челюсть.

—       А почему ты сразу мне не сказал, тогда на рыбалке?

—       Я думал, что ты мне не поверишь, скажешь, что я брежу. Я и сам себе толком не доверял еще, ведь я не верил во всякие сказки про НЛО, и вдруг такое...

—       Хорошо! Значит, то, что я видел, было только зондом? Или пробным шариком? Теперь ясно, откуда он появился. А то все не сходилось у меня как-то, — высказался Иван на этот счет. Лицо его было задумчиво.

—       И все же, мне кажется, что мы о природе многого не знаем. Есть у меня мнение такое...

Саша ничего не ответил и ничего не добавил. И все же к этой теме они как-то вернулись спустя много лет.

Встретились опять у Саши дома, сидели мирно в креслах у аквариума, как на рыбалке, вполне оригинально, хоть удочки забрасывай.

—       А ты знаешь, — заговорил Иван, — я пришел к выводу, что у меня на теле появились так называемые жировики именно тогда, когда мы видели НЛО, вернее, ты видел. И вообще, думаю, это датчики на моем теле. И достались они мне от небесных гостей тех. Я почему-то уверен в этом. Откуда они взялись у меня? Ни у кого в роду нашем их не было, и нет,

а у меня сразу чуть не десяток шишек появилось. Ты посмотри, как они расположены — строго на жизненно важных местах: на виске есть, на солнечном сплетении есть, под лопаткой есть, на пояснице есть, под сердцем есть! Я разговаривал с китайцем, который иглотерапией занимается, и показывал их. Он не взялся мне их лечить. Так и сказал, что все это плохо, что жировики эти расположены на жизненно важных точках, и лучше их не беспокоить. И оно бы все ничего, но иногда жировички начинают меня доставать. Та шишка, которая над сердцем, такие импульсы начинает выдавать, что ритм моего «мотора» сбивает, и страшно становится, да и другие начали беспокоить...

Ведь уже столько лет прошло, нашим врачам говорю, что они, жировики эти, мне на внутренние органы влияют, и я это прекрасно чувствую, а эскулапы смеются; «Не может быть!» — вот и весь разговор. А если я им сказал бы, что это датчики НЛО и тому подобное, то где бы я сейчас был — догадаться легко. Я не могу сказать, что это так и есть, но у меня появилось такое убеждение, потому что я все сопоставил и пришел к такому выводу.

Саша ничего не говорил и не отрицал ничего и ничего не добавил. «Почему молчит, словно хранит военную тайну, как сотрудник ФСБ? — бесился уже Иван. — Олимпийское спокойствие на лице, а тут думай, о чем он мыслит. Хорошая позиция, ничего не скажешь, и на рыбалке не откликался. Знает что-то, наверное, вот и молчит! Еще друг называется, езди с таким на рыбалку! Хотя бы сказал «успокойся, придурок» — и все было бы нормально». Но Саша молчал.

И наконец Иван дождался;

—       Ты знаешь, анекдот про инопланетян? — а сам уже хитренько улыбается. — Села летающая тарелка в Америке. Американцы ее и так, и этак пытаются открыть, но ни в какую не поддается она. Три дня мучались, из сил выбились, а тут вдруг люк открывается, и выходят из него инопланетяне и все с фингалами под глазами. Говорят американцам: «Эх, вы! Сели мы в России, так там какой-то Ванька, при помощи молотка и зубила и еще какой-то матери за один час люк открыл, затем всем подарки раздавал, подарки плохие «п...ли» называются. Но нам всем достались — и смеются. Часом не про тебя этот анекдот?

Вот и весь у него разговор. Ну, не выродок ли?..

 

СМЕРТЬ «ЕНОТА»

ЭХ, КАРАСИКИ!