СЕМЬ ДНЕЙ. День шестой.

День шестой

Она снова в больнице, но веселость врача не могла ее обмануть. Было заметно, что он озабочен.

-Нужно срочно сдать вот эти анализы. Пройди, пожалуйста, в процедурную, скажи, чтобы взяли кровь, потом –  к рентгенологам  за снимком. Я буду  ждать тебя в кабинете.

Обычно Она не чувствовала уколов  медицинской иглы, так много их было в последнее время. Но сегодня стальное жало  непривычно больно впивалось в нее.

Что-то пошло не так, как всегда… Она чувствовала это так же, как животные чувствуют приближение охотника — шерстью, кожей, мышцами.

Врач был категоричен.

-Тебе нужно остаться в клинике. Сделаем еще процедуры и капельницы. Это один-два дня.

-Два дня!!! В ее положении этот срок равнозначен годам! Ее словно оглушили, и до палаты Она добиралась в забытьи. Придя, набрала уже ставший знакомым номер телефона.

-Да, все хорошо, правда. Просто очень хочу тебя видеть, милый. Но я такая страшная сегодня.

-Глупая, милая моя девочка. Неужели ты до сих пор не поняла, что  для меня ты самая красивая, желанная и любимая? Я заболею, если не увижу тебя! Я засыпаю, произнося твое имя, а просыпаясь, вижу тебя.  Что это? Не знаю. Я не хочу об этом думать. Мне просто очень хорошо с тобой! Что тебе привезти? Апельсины и кефир  уже не актуальны? Что тебе можно?

Не прошло и получаса, как Он стоял на пороге палаты, держа в руках настоящие лесные ландыши, благоухавшие так, что  все оборачивались. В  миниатюрных, тончайшего фарфора чашечках трогательно застыли крохотные   капли воды.

Она долго смотрела на него, прижав цветы к губам. Ей удалось не расплакаться, лишь слезинка беззвучно скользнула с ресницы, промчалась по щеке и упала в прелестные цветы, тихо замерев рядом с другими каплями. Она ничем не отличалась от них, но сколько в ней было горечи и боли!!! В ней, в этой капельке, как в сверхновой звезде, сконцентрировалась чудовищное количество страдания. И только Она знала об этом.

-Милый, пойдем в парк. Мы там уже были.

-Да, я помню. Сирень, синички, небо, облака...

Не прошло и четверти часа, как ее снова позвали в палату. Он проводил ее и вернулся.

Без нее парк казался неуютным и молчаливым. Как по команде, все  стихло разом, осталось лишь тяжелое дыхание старых деревьев. Он курил сигарету за сигаретой, снова и снова перебирая самые счастливые дни своей жизни. События, чувства и эмоции словно нанизывались на нитку, собираясь в мудреное ожерелье жизни.

Зазвонил телефон. Она  сказала, что ждет его внутри.

Даже в больничной палате Она была прекрасна. Ни блеклая  краска стен, ни казенные простыни со штампами не смогли испортить ее трогательную красоту.

-Я останусь здесь. До завтра. А завтра утром ты меня заберешь. Если можно - пораньше. Всего один день - и мы уедем за город.

Бесцеремонная уборщица, гремя длинной шваброй, лениво размазывала воду по полу. Но и она поняла, что лишняя здесь,  и быстро удалилась, оставив их одних.

-Можно я посижу рядом? А ты немного поспи.

Он сел рядом, взял ее враз ослабевшую руку, и попытался прикосновениями успокоить ее. Похоже, ему это удалось. Она расслабилась, и потихоньку заснула.

Они снова вместе. Он смотрел на нее, и волны тепла и нежности захлестывали его изнутри, переполняя и неистово вырываясь наружу, исходя, как лучи солнечного света, проливаясь живительным теплом на Его  женщину. Ему хотелось удерживать в ладонях сразу все клеточки ее тела, хотя  его рук для этого было недостаточно. То, что Она крепко спала, не мешало их удивительному единению. Два дыхания слились в унисон, две души стали одним целым.

Вдруг Она вздрогнула, застонала, открыла глаза, еще не поняв, где находится, заметалась взглядом по  больничному потолку. Увидев его,  попыталась улыбнуться, но болезненная судорога свела лицо гримасой.

Он обнял ее, и, покрывая поцелуями, увидел страх в любимых глазах. Выбежал в коридор за помощью, наткнулся на медсестру, схватил за руку, потащил ее в палату. Сделали укол, чуть позже появился дежурный врач, посчитал пульс, посмотрел историю болезни, что-то спросил у медсестры, и,  уходя, сказал: «Молодой человек, все хорошо. Она снова уснула. Приезжайте завтра».

Вслед за ним вышла  медсестра и еще раз напомнила, чтобы Он долго не задерживался.

Он продолжал сидеть у ее кровати, смотря, как ночь затемняет ее лицо. Слабый свет молодого месяца поддерживал равновесие, и не давал ночи полностью поглотить двух людей, ставших такими близкими друг другу. Его рассеянный свет блуждал по ее прелестному лицу, каждый раз озаряя нервными всполохами ее тонкие черты. Она заснула…  Она дышала глубоко и спокойно, и только тени от редких облаков быстро перебегали по палате.

Он встал, склонился к своей единственной Женщине, тихонько поцеловал, повторяя про себя удивительный стишок про эльфов, который  узнал от нее.

Близилось утро  следующего дня…