Я замечтался и не заметил, как спустился к морскому побережью. И внезапно повстречал русалок. Дивные, чудесные создания! - молвил я про себя и протёр глаза, боясь, что свежий ветер морочит мне голову. Их было семь. Наверное, приплыли порезвиться, пока Человек не видит. А я увидел и не скрываю своего счастья, радости, ох, Боже, восторга, да, да и ещё раз – да! Они.. прекрасны!
А русалочки плескались, не смотря на незваного гостя. И я почувствовал себя ненужным, и горечь испытал, хоть и понапрасну. Красивы были девушки, что хоть песню пой, о них, о русалках... дев из морской пучины. Так я их называл, уверяя знакомых, что я не слепой и не сумасшедший человек! Потому что.. видел. И не жалею утерянных мгновений!
Кхе, кхм, кха… К неудаче я закашлялся, но наткнулся на взгляд одной - преисполненной благодати - белолицей и русоволосой. Она махнула мне, и среди русалок прошёлся ропот. Оказывается, за моё бесценное внимание они готовы были драться! И сцепились бы, не расскажи я, что они сами – бесценны для меня, глухого человека, не видывавшего отродясь такой красоты. Они, кажется, смущены и замолкли? Нет, я этого не хотел, послушать бы что поют, о чём радуются и тревожатся их сердца! О печали и я не думал! Как Они могут грустить? Я считал, что горевать могут лишь люди. Много у них напастей в жизни этой. И непросто не засомневаться в своём безгрешии и душевном равновесии, когда смотришь на таких чудесных раскрасавиц, - сделал я русалкам комплимент, и заиграло солнце в моих глазах, я прищурился и чуть не упустил улыбку беловолосой. Она мне улыбнулась, и я повторял ещё не раз, что не видели с рождения мои глаза такой как Ты, радушная моя! Озарённая солнцем, лучезарная, ты.. добрая! А сколько зла о них писали! – вновь вырвалось у меня. «О, Боже мой, о Боже, Бог…» - раскаивался я за весь род людской – рассказчиков, поэтов, опорочивших их имена. Утопленницы, не знавшие любви Христа… Кого же Она-то любит, не меня ли?! В этот час преисполнены любви её глаза, моя прекрасная дева. Но не верится мне, русалкам веры не было у людей, уж столько историй я послушал, прежде чем сам спустился к ним. И я, опять расстроенный, решил их сосчитать. Одна, вторая, их тут… пять и даже восемь?! Ничего себе мне повезло, и я опять разочаровался и присел на песок, осторожно, боясь спугнуть. Она, казалось, поняла намёк и ничуть не смутилась, кивнула с благосклонностью, разрешая написать её портрет. Так, к счастью, с тетрадью не расстаюсь ни дня, как встретил Эту, с синими глазами. И тут же мне полегчало, моя персона им была не в тягость. И странно стало, что поначалу, я сомневался, а стоит ли мне нарушать их уединение своим угрюмым обликом?! Хм, - решил я опять замучить себя сомнениями. Но когда я дрожащей от волнения рукой осмелился закончить портрет, она схватила лист и принялась разглядывать. Ну что ж, видимо, похоже! Вижу, как радуется! Фух, я уж.. замечтался, узнать бы её имя! «Арина» - звонко крикнула она, а девчонки попрыгали в волны и принялись плескаться. Моя туда же, лишь листок оставила, на память. Чую, новой встречи не дождусь и хотел уйти по-быстрому, как самая резвая мне прокричала и помахала рукой, приветливо, словно дорогому гостю: «Эгей! Человек! Иди и ты сюда!»
И я вдруг обомлел. Прекраснейшая из русалок! Рыжая, пела так, что хоть сердцу кричи: «Постой! Не торопись, полегче пой, душа моя… О…»
Она была здесь в окружении сестёр, гуляла среди волн и была такой.. божественной! Беспечной! Бесконечно любящей! Или это у меня началась горячка и не вижу опасности, исходящих из её уст? – задумался я, окаянный безбожник. Ведь променял бы жизнь земную на неё одну. О Боге я уже не думал, нет здесь бога, если сразу разлучил меня с ней, прелестной русалочкой. Я бесов бы послушал, но и те молчат! Не скажут – где мне век коротать, дома или в неизвестной дали морской?... И, не выдержав сердечной боли, мне Афродита с неба пропела голосом похожим на ребёнка: «Человек, не верь ты ей, не верь! Не та эта девушка, не та единственная, которую ты ждёшь, и не тебе быть с ней! Не возлюбленный ты ей! Не надо тебе русалочьего счастья! Хвать за хвост – и на тебе – лишь пригоршня чешуек... Вот что тебе достанется! А не любовь. Любви же хочешь, эй?!
Я не ответил владычице далёкой. Как знать, а может в бездну лежит моя дорога и не найти мне ответа как жить кроме как в царстве царя морского?! В пучину вод меня уносят ноги, и я ступил на берег, пятки занемели, и продрог я, стоя на ветру. На безжизненном пути я! А жизнь – да вот она! Внутри её чарующих глаз, лишь там моя судьба и счастье. Горе мне, дураку, горе! И почувствовал я, наконец, ступнями море, чьи солёные брызги охладили мой молодецкий пыл. Задумался я, но перед тем опять взглянул. Но где она?! Ответь мне, ангел божий…
А она не отзывалась, будто уплыла, проказница! И лишь отвернулся я, прекрасный голос сразу поманил: «Гуляй средь волн, мой одинокий… Моряк, ведь само море тебя хранит и ждёт! А ты молчишь!» - звала одна из русалок, и понял, что вскоре небо разразится бурей. И явится сам Нептун и захватит меня в чары морских глубин и сгину я, во цвете лет…
И тут услышал я Её, ту самую, с которой и Афродита не сравнится, а может убоится соперничать с безногой. Да, Бог не дал ей ног, но и хвостом могла она сразить сердце непутёвого и не моряк я! Может к счастью, может, нет… Но мне послышалось:
«Ты будешь со мной, только со мной, ненаглядный мой дружочек. Не стерпишь муки и умрёшь, увянешь мой цветочек! А я спущусь на дно и подожду. Когда покинешь землю в срок, угодный сердцу моему… Тебя я жду-у… Иди... ко мне… К нам, спускайся».
И я ступил назад, едва очнулся в воде по пояс. Нет уж, полно тебе, девица, дурманить мою голову… Я бы ей ответил, также тонко и с мелодией из сердца моря, но не смог и ноты повторить. Моя душа, увы, не с ней – и дома ждут меня друзья, родные. Я их чуть ли не забыл с тобой, моя… желанная.
«Так что же ты решил?!» - я услышал за спиной и как только отвернулся – посмотреть на дебри, виднеющиеся вдали, взору предстал безучастный к моим мукам горизонт. И понял идиот, нет ничего прекраснее земли. Теперь я знал ответ, и пусть она узнает тоже:
- Ты, поверь, красавица, твой голос дорог, но земля и ноги мне дороже! Ничтожен буду под водой, глупец такой я. Осмелился с русалкой поиграть! Так, слава Богу, не успела за собой зазвать, сманить к себе в волну кипучую!
И она засмеялась. Я слышал её милый смех и хохот подруг. Наверное, поигрались с человеком и хватит с него приключений. А мне достался рисунок Арины. Его слегка смочила вода, ну да ничего! Я же всё запомнил.
- Ну что же! Будет время – заходи, мой милый друг! И я тебя дождусь…
- Авось свободен буду – жди! – но их уж и след простыл.
Долго я слушал морские переливы и до ночи не рисковал показываться дома, отвечать на вопросы когда же будет сочинена моя следующая сказка. А эта сказка будет о русалках. Не хватает лишь начала и конца. Над названием я много думал и решил:
Я назову её – Русалки! И в сказке, может, сохраню, твой милый образ, долгий… в долгий вечер мне не спится. Я не смогу забыть тебя! Девица, сердце ты моё взяла. И лишь бы не забыла! – кричал в тот день волнам и волны принесли ответ на языке бескрайнего океана:
«Так не забывай!» – услышала она моё посланье! Я бы мог сказать ей грубое слово, ведь волны шепчут долго, а мне всегда на месте не сидится! И не обиделась бы, жаль обидеть ангела такого! Я бы не сумел, я бы не сумел…
«Нет!» - и снова сердцу стало больно. Но я вздохнул спокойно, поспешил назад и вспомнил, что не дописал начало. Начало будет с «незнакомки»… Моя сказка всё же будет завершена, а я мечтал, что моя милая русалочка увидит нелёгкий труд человека руками передать воистину прелестное из чудес Чудо. Я слишком долго над ней работал и не хотел, чтобы досталась людям! Они не поймут, зато Она поймёт, моя ненаглядная любовь…
И когда я написал ту сказку, то подумал – опять играет на моих сердечных струнах! Ведь несчастен я, увидел деву и быстро занемог. И до той поры мне не видать рассвета, если не увижу её! Она была прекрасна как огненный восход. Дивна как.. как роза в букете самых наипрекрасных цветов, которых мне не довелось увидеть при жизни прежней. Зато вижу я теперь, перебирая в исколотых пальцах алые лепестки роз. И к ночи я уснул в надежде, что приснится вновь…
А утром – к морю побежал! Может, вновь услышу…
Ты не одинок в любви своей, моряк…
Я бы верною была тебе женой.
Но к печальной участи обоих,
Нам не встретиться с тобой.
***
Она была прекрасна
И с рассветом я сравнил.
Её глаза как будто безучастны!
Но сердцем знаю – не один!
И бурный поток заглушил те строки и Поэт, коль был он здесь, ушёл, намочив ноги и оставив следы на мокром песке. Он был не одинок в своём стремлении достучаться до души неживой русалки и, может быть, отыскать ответ - доколе люди будут горевать по жизни вечной? Я бы не ответил, если бы не знал его в глаза. Они как будто холодны, а может он давно сгинул в пучине волн, куда настойчиво звала его Арина и та самая русалка, о которой пел он, мучимый простудой? Вот такая любовь случилась. У Поэта и русалки. Чудо.
Помочь сайту
Поздравления
