Каждая ночь в Новом Орлеане напоминает Содом или Гоморру. Столько падших людей, пришедших в поисках дешевых наслаждений: второсортных шлюх и дешевого алкоголя, которым нормальные люди не стали бы поить даже собственного пса. Скопище отвратительных юношей с столь же отвратительной внешностью и погибающей душой, приходят в обветшалые пивнушки преисполненные целью потратить как можно больше денег своих отцов – копилок. Тратить деньги можно бы было куда приятнее, но все зависит, видимо, от запросов.
Я не могу сказать, почему я провожу свои вечера именно в этой помойке, сидя в углу, перечитывая Уаилда раз за разом, лишь касательно наблюдая за разложением. Видя каждую брешь в душе очередного повесы, невольно улыбаешься. Упадок всегда милее, чем развитие. Он более интересен, и люди ведут себя более честно.
- Что тут расселся?!
Недоумение в глазах молодого человека было на столько искреннем, что я даже почти поверил в то, что бегал по залу со своим столом, в попытках зацепить юношу. Уголки губ еще больше поползли вверх от абсурдности мыслей.
- Да кто ты такой, чтоб насмехаться? Я вызываю вас на дуэль!
Промямлив последний изрыг речи, парень с трудом снял перчатку с руки и швырнул ею в мою сторону, не попав даже на стол. Закрыв книгу и, встав на ноги, я прошел пару шагов в сторону обиженного. Проходя мимо, я наклонился и клацнул зубами возле его уха, обнажив при этом клыки. Увидев его по-детски милый испуг, я, не в силах больше сдерживать смех, заливаясь им прошел к выходу.
Да, Новый Орлеан – помойка, дыра упадка, но как же он красив ночью. Его влажные мостовые играют светом зажженных фонарей, еще больше освещая улицы. Полная луна на чистом небе придавала городу большей мистичности. Свежий морской бриз ласкал кожу лица, и звуками волн волновал слух. Иногда я даже завидовал смельчакам, приходящим сюда за смертью. Если бы я мог умереть, я выбрал бы Новый Орлеан своим последним впечатлением.
Неспешно я двинулся в сторону своего поместья, проходя вдоль верфи, вдыхая прохладный морской воздух и наслаждаясь тишиной улиц. Тишину нарушал лишь звук шагов. Полное спокойствие и безмятежность. Первые часы осени, когда лето еще не успело нас покинуть, но в воздухе уже слышен запах дождя.
Проходя улицу за улицей, я приближался к своему дому. Особняк стоял на небольшом отшибе города. Хоть и имел всего один порт в Америке, базирующийся на импорте, я мог позволить себе многое. Величественный дом и даже исполнительных слуг, не говоря уже о рабах, которые в мое время были практически у всех, кто хоть сколько-нибудь зарабатывал.
Двери поместья никогда не были закрыты, даже приглашенные мной гости боялись приходить в дом. Обо мне ходили устрашающие рассказы, большинство из которых были под моим авторством. Дом поражает своим великолепием даже меня спустя уже столько лет. Мраморные полы, античные колонны в залах, произведения времен ренессанса на стенах и, венец коллекции, завораживающий меня каждый раз, стоит на него взглянуть – портрет юноши лет восемнадцати от роду.
Он сидел возле кофейного столика, смотря в книгу в кожаном переплете, держа ее в своих длинных и тонких пальцах. Кожа цвета слоновой кости источала свечение. Прикрытые голубые глаза с незаинтересованностью смотрели на белые страницы, все лицо застыло в отчуждении. Несколько непослушных прядей черных волнистых волос непослушно выбивались из собранного “конского хвоста”, свисая вниз, прикрывая лицо. Черты лица были четкими и нежными, будто выточены из мрамора одним из величайших скульпторов. Стройный юноша сидел в кресле, обитом красным бархатом в слегка расслабленной позе. Уголки тонких губ поднимались в простодушной улыбке. Классический фрак придавал ему еще большей аристократичности.
- За столько лет вы ничуть не изменились, сер.
Даже я порой не могу расслышать шаги Эдварда, но я никогда не подавал вида, что ему удается застать меня врасплох.
- Видимо у времени я хожу в любимчиках.
Помочь сайту
Поздравления
