ГлавнаяПрозаМалые формыРассказы → Как я гуся зарубил

Как я гуся зарубил

30 октября 2013 - Ольга Шлыкова

На последние школьные каникулы я поехал в деревню к маминым родителям. Мама отправила меня на несколько дней раньше чем ждали бабушка и дедушка. Поэтому, когда я вышел на платформу станции с громким названием «Городище», меня никто не встретил.

Никакого городища, разумеется, не было. Сразу за железной дорогой начинались поля, и мне пришлось топать пешком почти шесть километров. Вскоре пошёл дождь, и я ввалился в аккуратную бабушкину избу промокший до нитки с рюкзаком на плечах с чемоданом в одной руке и удочками в другой.  Через пять минут в дверь постучали - это почтальон принёс  телеграмму о моём приезде.

- Мне и накормить то тебя нечем! – Всплеснула руками бабушка. – Даже курицу зарубить некому. Дед только к ночи из района вернётся. Что ж мать телеграмму заранее не отбила? – И не дождавшись ответа, вышла в кухню.

- Ба, ты мне гуся с яблоками обещала…

- Гуся? А кто ж его рубить-то будет? У меня рука болит. – Потом посмотрела на меня внимательно и добавила. – А ну ты попробуй! Сейчас поглядим, который номер у деда следующий.

Мой дед был гусиный командир, так звали его в деревне.  Он разводил гусей по всем правилам науки. И на тот момент у него было сорок восемь птиц двух пород - крупной серой и холмогорской. Он держал их в отдельных сараях и даже на выпасе они гуляли каждая порода отдельно.  Вожакам он давал клички, все остальные ходили под личными номерами, написанными на кольцах.

- Вот. – Бабушка присела возле стола, развернув дедов журнал гусиного учёта. – Можно брать сорок второго. Двадцатого и восьмого он в район увёз на рынок.

Ну, иди. Топор за дверью в сенях.

Спустя много лет, вспоминая этот случай, я понимаю, что бабушка тогда нарочно сказала, чтобы я сам занялся этим нелёгким делом. Потому что была уверена, кишка у меня тонка, и я не смогу зарубить птицу. Ведь обрабатывать гуся всё равно пришлось бы ей.

Я конечно немного струхнул от такой перспективы, но вида не подал и поплёлся в сарай искать сорок второго. Искать пришлось долго. Гуси мирно дремали, положив головы под крыло все как один стоя на одной ноге. А кольца были как раз на тех ногах, которые они спрятали. Я ползал на четвереньках по сараю, не выпуская из рук топор, и дёргал гусей за ноги, чтобы посмотреть номер. Они спросонья больно щипали меня кто за что достанет.

Из первого сарая с холмогорами я выполз изрядно пощипанный, но не побеждённый. И даже забыл подняться на ноги, чтобы перейти в сарай к серым. Так и переполз на четвереньках с топором в руке.

Вожак серых, по кличке Колчак, был гусь крутого нрава. Завидев в дверях чужака, он тут же встал в боевую стойку  и противно загоготал, захлопав крыльями.  Я с перепугу крикнул ему писклявым голосом: «Цыц, скотина!» и полез осматривать кольца, благо все гуси проснулись и встали на две ноги.

Колчак же не унимался, он клевал меня в самое мягкое место и бил крыльями. А когда я от него отмахивался, хватал за пальцы. И вот оно моё счастье! Гусь под номером сорок два оказался пятым или шестым из тех, кого я успел осмотреть. Подхватив его под мышку, я выполз из сарая и быстро прикрыл дверь, чуть не зажав голову вконец рассвирепевшего Колчака.

В таком виде – на четвереньках с гусём под мышкой одной руки и топором другой, меня и застала бабушка. Она стояла надо мной руки в бока и заливисто хохотала.

- Ну что нашёл сорок второго?

- Вот. – Я поставил гуся на землю и поднялся. – Где его рубить?

Бабушка просмеялась и протянула мне газету.

- Найди какое-нибудь брёвнышко, постели на него газету. Наступи гусю на крылья, положи его шею на газету и тюкни топором.  – Сказала она и ушла в дом.

Я огляделся. Никаких брёвен и брёвнышек во дворе не оказалось. И тут мой взгляд остановился на широких ступенях крыльца старой бани. Дед давно построил новую баню, но старую, почему-то не разобрал. И уже лет десять она стояла бесхозная с провалившейся крышей.

Аккуратно расстелив на крыльце газету, я подтащил несчастного сорок второго. Наступил ему на крылья, как учила бабушка, положил его шею на газету, и взмахнул топором.

Пока топор опускался я смотрел прямо перед собой, чтобы не видеть гуся, и передумал много всяких мыслей. Мне представилось, как этот серый был когда-то маленьким гусёнком, жёлтеньким и пушистым. Как забавно ходил вперевалочку за мамашей и, спрыгнув в пруд, быстро грёб лапками, стараясь не отстать.

И вот топор тюкнул, я выпустил из рук топорище, зажмурился и заплакал. Но тут за моей спиной раздался бабушкин смех.

- Ой, не могу! Ой, держите меня семеро! – Причитала она.

Я открыл глаза. От удара топора прогнившая доска ступеньки рассыпалась в труху, и невредимый гусь прижатый топорищем смотрел на меня ничего не понимающим взглядом. А когда я убрал топор, поднялся, важно отряхнулся и пошел, неторопливо переваливаясь к своему сараю.

Бабушка забрала у меня топор, загнала гуся восвояси и подтолкнула меня к дому.

- Иди, я твоей любимой каши наварила. Завтра будет тебе гусь с яблоками.

 

© Copyright: Ольга Шлыкова, 2013

Регистрационный номер №0166729

от 30 октября 2013

[Скрыть] Регистрационный номер 0166729 выдан для произведения:

На последние школьные каникулы я поехал в деревню к маминым родителям. Мама отправила меня на несколько дней раньше, чем ждали бабушка и дедушка. Поэтому, когда я вышел на платформу станции с громким названием «Городище», меня никто не встретил.

Никакого городища, разумеется, не было. Сразу за железной дорогой начинались поля, и мне пришлось топать пешком почти шесть километров. Вскоре пошёл дождь, и я ввалился в аккуратную бабушкину избу промокший до нитки с рюкзаком на плечах с чемоданом в одной руке, и удочками в другой.  Через пять минут в дверь постучали, это почтальон принёс  телеграмму о моём приезде.

- Мне и накормить то тебя нечем! – Всплеснула руками бабушка. – Даже курицу зарубить некому. Дед только к ночи из района вернётся. Что ж мать телеграмму заранее не отбила? – И не дождавшись ответа, вышла в кухню.

- Ба, ты мне гуся с яблоками обещала…

- Гуся? А кто ж его рубить-то будет? У меня рука болит. – Потом посмотрела на меня внимательно и добавила. – А ну ты попробуй! Сейчас посмотрю, который номер у деда следующий.

Мой дед был гусиный командир, так звали его в деревне.  Он разводил гусей по всем правилам науки. И на тот момент у него было сорок восемь птиц двух пород – крупной серой и холмогорской. Он держал их в отдельных сараях, и даже на выпасе они гуляли каждая порода отдельно.  Вожакам он давал клички, все остальные ходили под личными номерами, написанными на кольцах.

- Вот. – Бабушка присела возле стола, развернув дедов журнал гусиного учёта. – Можно брать сорок второго. Двадцатого и восьмого он в район увёз на рынок.

Ну, иди. Топор за дверью в сенях.

Спустя много лет, вспоминая этот случай, я понимаю, что бабушка тогда специально сказала, чтобы я сам занялся этим нелёгким делом. Потому что была уверена, кишка у меня тонка, и я не смогу зарубить птицу. Ведь обрабатывать гуся всё равно пришлось бы ей.

Я конечно немного здрефил от такой перспективы, но вида не подал и поплёлся в сарай искать сорок второго. Искать пришлось долго. Гуси мирно дремали, положив головы под крыло все как один стоя на одной ноге. Как на зло, кольца были как раз на тех ногах, которые они спрятали. Я ползал на четвереньках по сараю, не выпуская из рук топор, и дёргал гусей за ноги, чтобы посмотреть номер. Они спросонья больно щипали меня кто за что достанет.

Из первого сарая с холмогорами, я выполз изрядно пощипанный, но не побеждённый. И даже забыл подняться на ноги, чтобы перейти в сарай к серым. Так и переполз на четвереньках с топором в руке.

Вожак серых, по кличке Колчак, был гусь крутого нрава. Завидев в дверях чужака, он тут же встал в боевую стойку  и противно загоготал, захлопав крыльями.  Я с перепугу крикнул ему писклявым голосом: «Цыц, скотина!», и полез осматривать кольца, благо все гуси проснулись и встали на две ноги.

Колчак же не унимался, он клевал меня в самое мягкое место, и бил крыльями. А когда я от него отмахивался, хватал за пальцы. И вот оно моё счастье! Гусь под номером сорок два оказался пятым или шестым из тех, кого я успел осмотреть. Подхватив его под мышку, я выполз из сарая и быстро прикрыл дверь, чуть не зажав голову вконец рассвирепевшего Колчака.

В таком виде – на четвереньках с гусём под мышкой одной руки, и топором другой, меня и застала бабушка. Она стояла надо мной руки в бока и заливисто хохотала.

- Ну что нашёл сорок второго?

- Вот. – Я поставил гуся на землю и поднялся. – Где его рубить?

Бабушка просмеялась и протянула мне газету.

- Найди какое-нибудь брёвнышко, постели на него газету. Наступи гусю на крылья, положи его шею на газету и тюкни топором.  – Сказала она и ушла в дом.

Я огляделся. Никаких брёвен и брёвнышек во дворе не оказалось. И тут мой взгляд остановился на широких ступенях крыльца старой бани. Дед давно построил новую баню, но старую, почему-то не разобрал. И уже лет десять она стояла бесхозная с провалившейся крышей.

Аккуратно расстелив на крыльце газету, я подтащил несчастного сорок второго. Наступил ему на крылья, как учила бабушка, положил его шею на газету, и взмахнул топором.

Пока топор опускался, я передумал много всяких мыслей. Мне представилось, как этот серый был когда-то маленьким гусёнком, жёлтеньким и пушистым. Как забавно ходил вперевалочку за мамашей и, спрыгнув в пруд, быстро грёб лапками, стараясь не отстать.

И вот топор тюкнул, я зажмурился и заплакал. Но тут за моей спиной раздался бабушкин смех.

- Ой, не могу! Ой, держите меня семеро! – Причитала она.

Я открыл глаза. Картина была смешнее некуда. От удара топора прогнившая доска ступеньки рассыпалась в труху, и невредимый гусь прижатый топором смотрел на меня ничего не понимающим взглядом. А когда я убрал топор, поднялся, важно отряхнулся и пошел, неторопливо переваливаясь к своему сараю.

Бабушка забрала у меня топор, загнала гуся восвояси и подтолкнула меня к дому.

- Иди, я тебе твоей любимой каши наварила. Завтра дед гуся зарубит.

 

 
Рейтинг: +1 1468 просмотров
Комментарии (5)
Серов Владимир # 30 октября 2013 в 16:18 0
Хорошщий рассказ. Замысел ясен. super
Однако, сцена попытки казни гуся прописана очень небрежно.
1) "Пока топор опускался, я передумал много всяких мыслей." - это сколько же времени опускался топор!???? Видимо, автор имел ввиду что в момент опусмкания топора в мозгу стремиттельно пронеслись какие-то мысли.
2) "И вот топор тюкнул, я зажмурился и заплакал." - то есть в тот миг, когда тюкнул топор, ЛГ всё видел, поскольку зажмурился он ПОСЛЕ того, как топор тюкнул. - "Я зажмурился и заплакал, топор тюкнул" - видимо, как-то так следовали события.
3) "...и невредимый гусь прижатый топором..." - здесь непонятно, какой частью топора был прижат гусь.
Ольга Шлыкова # 30 октября 2013 в 16:25 0
Спасибо! Всё верно, немного не хватает подробностей. Сейчас посмотрю, что можно сделать. zst
Серов Владимир # 30 октября 2013 в 16:39 0
Всегда рад помочь! Пишите хорошо! Удачи! c0137
Антонина Тесленко # 30 октября 2013 в 19:55 0
ХОРОШИЙ РАССКАЗ, И ГУСЬ ЦЕЛЫЙ, tort3
Ольга Шлыкова # 31 октября 2013 в 05:26 0
Спасибо! shokolade