2006 г. Я – в бутике!

2006 г. Я – в бутике!
Незабываемый Доктор Хауз из одноименного сериала утверждал, что пациент всегда лжет. Это правда, но кособокая, поскольку людей он видел только с одной стороны – со врачебной, а если бы взглянул на них широкораспахнутыми глазами, то заметил бы, что не только пациент, но и любой человек всегда лжет. Хотя их ложь, в большинстве своем, является ложью во спасение, ибо человек не просто говорит неправду, а приукрашивает, фантазирует, тем самым пытаясь свою, зачастую, достаточно серую жизнь, расцветить красками обмана. Поскольку если, особенно в нашей бедной северной стране, где, и света, и цвета, и уж, тем более, красоты совсем чуть-чуть, называть вещи своими именами, то и жить на этом свете не захочется.
Был у нас магазинчик в доме 27 по Космонавта Волкова, торговавший всякой всячиной, типа, дешевой обуви и одежды. Неказистый, непритязательный, созданный в каком-то долго пустовавшем помещении, сохранившем на своих стенах омерзительную совковую бежевую краску, в которую щедро красили «Победы», «Москвичи» и отчасти «Жигули». Заново установленные большие светильники своим ярким светом не разгоняли уныние, а, наоборот, только нагоняли его, делая бедность и убогость более заметной.
Читатель спросит – если все там так гадко, что же ты, друг сердечный, там делал? Не нравится – не ешь, как гласит русская поговорка.
А вот и нравится! Только не помещение, а молоденькие азиатские женщины. Ну есть у меня слабость к азиаткам, особенно субтильным. Ни один другой экзотический тип женщин так не возбуждает меня. Даже эбеновые негритянки с их восхитительным розовым цветком не производят такого впечатления.
И, словно, прямо для меня, работала там Ботагоз (что в переводе значит «глаза верблюжонка») из Киргизии. Глаза у нее, несмотря на звучное имя, были обычные, а вот талия… Это – нечто! Причем, если смотреть на нее в фас – тоже ничего особенного – ну, редко, но даже у моей жены талия не намного хуже. Но стоило только ей повернуться в профиль, особенно в темноте на фоне светлого окна – захватывало дух – там, где у большинства, особенно европейских, женщин выпуклость – у нее была впадина. Создавалось впечатление, что между торсом и бедрами ничего нет – настолько тонка была ее талия. С какой-то стороны даже пугающее, но восхитительное зрелище…
И вот, как-то зашел я к ней в магазин поговорить… стоим мы в торговом зале, где на полу были навалены коробки с обувью, в которых покупатели (в основном женщины среднего и пожилого возраста) рылись как свиньи в помоях… как вдруг у одной их них звонит телефон. Она вытаскивает его из объемистой сумки, в которых работающие женщины носят все, начиная от косметики и домашнего обеда, а заканчивая кочном капусты для своего козла-мужа. На весь зал раздается ее, не по годам, молодой звонкий голос: «Привет! Я? В бутике!»…
Давясь от смеха, замечаю, что вам, мадам, не шестнадцать лет, чтобы так завирать, побойтесь бога, что общего между этим свинарником и бутиком? Смотрите на вещи реально.
Она, не изменившись в лице, похлопала ресницами и сказала, что, если на все смотреть реально, то захочется сразу же сдохнуть – муж-дурак, сын-выпивоха, зарплата-нищенская, магазин-помойка, а назовешь покрасивее – и как то радостно на душе становится, тепло, приятно. Зачем же все вокруг себя гадить?
Я осекся и замолчал. Не потому, что не знал как ответить – просто не хотелось обижать этого человека, прожившего всю жизнь не так красиво ис частливо, как ей бы хотелось и не имеющего никакой надежды на красоту в будущем.
Хотя уверен – ложью жизни не украсить.
 

© Copyright: Владимир Юрков, 2014

Регистрационный номер №0228931

от 26 июля 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0228931 выдан для произведения: 2006 г. Я – в бутике!
Незабываемый Доктор Хауз из одноименного сериала утверждал, что пациент всегда лжет. Это правда, но кособокая, поскольку людей он видел только с одной стороны – со врачебной, а если бы взглянул на них широкораспахнутыми глазами, то заметил бы, что не только пациент, но и любой человек всегда лжет. Хотя их ложь, в большинстве своем, является ложью во спасение, ибо человек не просто говорит неправду, а приукрашивает, фантазирует, тем самым пытаясь свою, зачастую, достаточно серую жизнь, расцветить красками обмана. Поскольку если, особенно в нашей бедной северной стране, где, и света, и цвета, и уж, тем более, красоты совсем чуть-чуть, называть вещи своими именами, то и жить на этом свете не захочется.
Был у нас магазинчик в доме 27 по Космонавта Волкова, торговавший всякой всячиной, типа, дешевой обуви и одежды. Неказистый, непритязательный, созданный в каком-то долго пустовавшем помещении, сохранившем на своих стенах омерзительную совковую бежевую краску, в которую щедро красили «Победы», «Москвичи» и отчасти «Жигули». Заново установленные большие светильники своим ярким светом не разгоняли уныние, а, наоборот, только нагоняли его, делая бедность и убогость более заметной.
Читатель спросит – если все там так гадко, что же ты, друг сердечный, там делал? Не нравится – не ешь, как гласит русская поговорка.
А вот и нравится! Только не помещение, а молоденькие азиатские женщины. Ну есть у меня слабость к азиаткам, особенно субтильным. Ни один другой экзотический тип женщин так не возбуждает меня. Даже эбеновые негритянки с их восхитительным розовым цветком не производят такого впечатления.
И, словно, прямо для меня, работала там Ботагоз (что в переводе значит «глаза верблюжонка») из Киргизии. Глаза у нее, несмотря на звучное имя, были обычные, а вот талия… Это – нечто! Причем, если смотреть на нее в фас – тоже ничего особенного – ну, редко, но даже у моей жены талия не намного хуже. Но стоило только ей повернуться в профиль, особенно в темноте на фоне светлого окна – захватывало дух – там, где у большинства, особенно европейских, женщин выпуклость – у нее была впадина. Создавалось впечатление, что между торсом и бедрами ничего нет – настолько тонка была ее талия. С какой-то стороны даже пугающее, но восхитительное зрелище…
И вот, как-то зашел я к ней в магазин поговорить… стоим мы в торговом зале, где на полу были навалены коробки с обувью, в которых покупатели (в основном женщины среднего и пожилого возраста) рылись как свиньи в помоях… как вдруг у одной их них звонит телефон. Она вытаскивает его из объемистой сумки, в которых работающие женщины носят все, начиная от косметики и домашнего обеда, а заканчивая кочном капусты для своего козла-мужа. На весь зал раздается ее, не по годам, молодой звонкий голос: «Привет! Я? В бутике!»…
Давясь от смеха, замечаю, что вам, мадам, не шестнадцать лет, чтобы так завирать, побойтесь бога, что общего между этим свинарником и бутиком? Смотрите на вещи реально.
Она, не изменившись в лице, похлопала ресницами и сказала, что, если на все смотреть реально, то захочется сразу же сдохнуть – муж-дурак, сын-выпивоха, зарплата-нищенская, магазин-помойка, а назовешь покрасивее – и как то радостно на душе становится, тепло, приятно. Зачем же все вокруг себя гадить?
Я осекся и замолчал. Не потому, что не знал как ответить – просто не хотелось обижать этого человека, прожившего всю жизнь не так красиво ис частливо, как ей бы хотелось и не имеющего никакой надежды на красоту в будущем.
Хотя уверен – ложью жизни не украсить.
 

 

2012 г. Я две войны прошел, я вас засужу…

2014 г. Просты крестьянские дети (из цикла "Покупательские приколы")