Вероника, ч.5

5.

Каморкой называлась комнатушка без окон в конце коридора, не так чтобы маленькая, но изрядно заваленная множеством бессмысленных предметов. Из угла напротив двери торчали какие-то странные конструкции, служившие некогда «грандиозным фоном» для смелых и непонятных работ безумного местного фотографа Филиппа. Другой дальний угол скрывала покорёженная временем и неизвестно откуда взявшаяся туба, на которой лежали и почему-то не падали кривые стопки пожелтевших газет. К левой от входа стене кто-то очень давно прислонил лохматые стенды времён перестройки – и они, похоже, за это время срослись с бетоном, а у правой стояли коробки «со скарбом бывшего», которые никто не решался трогать. Посреди всего этого великолепия расположился вполне приличный стол, всегда заставленный чашками вперемешку с кофейными банками, коробками печенья и многочисленными пакетиками и свёрточками. При очередной кофейной паузе или мероприятии под названием «посидим почирикаем» мешавшие предметы сдвигались в какую-нибудь сторону, а на свободном пространстве раскладывались новые пакетики, коробочки и скляночки… В общем, обстановка была милая, располагающая и по-своему уютная.

Дождавшись ухода Б.Е., три редакционные девы расположились в полумраке каморки, выпили «сразу по две», закусили прямо из контейнера винегретом, купленным в соседнем магазине, и притихли. «Чириканье» почему-то не клеилось. Аське больше не шутилось, она ссутулилась на табуретке и насупила белёсые брови. Маня, вытаращив совершенно не естественным образом и без того огромные серые глаза, смотрела куда-то вглубь пространства со своего высокого стула и была немножко похожа на королеву. А Вера, положив ногу на ногу, откинулась в единственном, выделенном ей как «потерпевшей» кресле и представляла себя лежащей в шезлонге на берегу моря…

…Ни после «ещё по одной», ни после «давайте вмажем как следует» кураж не появился. Три девицы в каморке без окна, минуя период эмоционального всплеска, постепенно погружались в стадию «мировой скорби». Разговор не клеился, каждая думала о своём. И это «своё» всем казалось абсолютно мрачным и тоскливым.

Вера подумала, что зря они вообще собрались, но с другой стороны, дома всё равно делать нечего. И чтобы хоть что-то сказать, выдохнула:

- А знаете, девчонки, я ведь могла бы звездой стать…