– И вот Павел Павлович, – продолжает свой рассказ владыка, – приезжает в своё имение и, получивши по разделу от отца своего часть имения, по которому причиталось ему 300 дворовых крепостных крестьян, всех отпускает на свободу и распродаёт свою часть имения. Деньги, вырученные с продажи, посылает на строения церквей, монастырей, на широкую помощь бедным, сиротам, вдовам и несчастным и, совершенно оставшись неимущим, с котомкою на плечах и с палкою в руках идёт, как простолюдин, пешком по святым местам: сначала в Соловецкий монастырь к преподобным Зосиме и Савватию, затем на Валаам и другие северные монастыри и святыни. Затем приходит в Почаевскую лавру и, наконец, в Киево-Печёрскую лавру, в которой и решает свою дальнейшую судьбу, подобно святому Серафиму, Саровскому чудотворцу. Из уст преподобного Досифея преподобный Серафим Саровский, как волю Божию, услышал: «Иди в Саровскую пустынь, там Господь приимет от тебя плоды». Полагаю, в таком роде нечто слышит и Павел Павлович и прямо из Киева направляется в город Таганрог и там нанимается на самую трудную и тяжёлую работу: грузчиком на морской пристани. День и ночь изнуряет себя непосильными грузами, угнетает своё здоровье и силы, и так же, как и преподобный Серафим, носивший в пустыньке своей тяжёлые камни, мог бы сказать о себе: «Томлю томящего меня». Во все дни своего пребывания на пристани Павел Павлович аккуратно посещает все богослужения при Успенском Таганрогском соборе. Он внимательно вслушивается в каждое слово при богослужении, с усердием молится, иногда подходит к угасающим лампадкам и вытирает их, оправляя огонёк; и заметно для окружающих, что оправленные и зажжённые руками Павла Павловича лампадки мерцают каким-то особенным сиянием огня. Достаточно изнуривши своё тело, Павел Павлович закрывается в своей комнате, долгое время не показывается людям, предаваясь усердной молитве и посту. После же, открывая себя миру, он представляется в таком виде: свой светский язык изменяет на просторечный украинский. «Лыхо твоему батькови», – повторяет он людям. В своём исключительном наряде: в самодельной крестьянской свытке, мужицкой шапке, в простых штанах и грубых чёботах, в руках две палки, «герлыки», Павел Павлович направляется в собор, внимательно слушает Божественную литургию и усердно молится. После окончания Литургии выходит из собора и направляется на базар, расположенный возле, и в торговых рядах вдруг со всего размаха бьёт одну из торговок своею «герлыкой». Женщина вскочила и кричит: «За что?» А Павел Павлович бьёт её пуще прежнего. «Ой, Боже! За что, за что?» – плачет женщина. – «Как за что? Что сейчас наробыла?» – Павел Павлович топает ногами, начинает перечислять ей все грехи её: того обсчитала, а тому сдачи не додала, в молоко воду подливала и прочие-прочие свежие грехи её. Торговка с ужасом вспоминает перечисленные свежие грехи свои и падает со слезами в ноги Павлу Павловичу: «Прости меня, прости грешную». – «Лыхо твоему батькови! Шо ты у мэне просыш прощения. Вот святый храм: иди, кайся в нём, та больше цего не робы. Чуешь?..» Павел Павлович, проходя ряды базара, бьёт и другую торговку, перечисляя её грехи и посылая её на покаяние в церковь, так и третью, и четвертую… и десятую, и поднимает на ноги весь базар. И многие люди начинают понимать, что Павел Павлович обладает даром прозорливости, и громадные толпы направили стопы свои к месту, где живёт Павел Павлович. И с этого момента начинается житие старца. Со всех сторон беспрерывным потоком текут к Павлу Павловичу все несчастные и обездоленные, болящие и скорбящие. Через Павла Павловича обильно полилась благодать Божия. Толпы народа непрерывным ручейком идут к нему, получая от него радость и мир о Духе Святом. Появляются почитатели, неотлучно пребывающие при нём. И вот однажды Павел Павлович идёт с одним из таких почитателей мимо моря. Огромные волны бушующего моря мощно выкатываются и далеко разливаются по берегу. «Дывись, Васька, – обращается Павел Павлович к почитателю, – ось бачишь море, скильки воды, а пожар буде в Таганроге, не хвате воды в море тушить пожар. Чуешь?» – «Что Вы, Павел Павлович, говорите? – отвечает Васька старцу. – Сколько воды в море! И как не хватит воды?! Какой уже может быть пожар?» – «А ось побачишь». Не прошло и двух дней, как подул ветер в сторону моря; ветер стал усиливаться и превратился в сильную бурю, и стал отгонять воду все дальше и дальше в глубину моря, откатились воды от берегов на несколько километров. Берега в Азовском море со стороны Таганрога мелкие, и такое случается иногда, хотя и очень редко. И вот, когда ушла с берегов бушующая вода, загорается в городе Таганроге дом, ветер усиливает огонь, и бушующее пламя перебрасывается на другие дома. Вокруг создается тревога: нужно сразу же тушить пожар, но чем? Водопровода ещё не было, бросились к колодцам, но и в колодцах воды немного и глубоко она. Бросились к морю, а в море вода ушла – нет её. Так и сбылось предсказание Павла Павловича о том, что «буде пожар в Таганроге, а воды не хвате в море потушить пожар», – владыка закончил свой рассказ.
Наступившая тишина и тиканье маятника настенных часов с полированным корпусом, порханье у подсвечника и лампады ночной бабочки, разбрасывающей свои прыгающие тени по углам кельи, ублажали моё детское израненное сердце, обретшее здесь, наконец, утешение.
– Поучительная история, владыко, – сказал отец Захария так, чтобы не разбудить меня, совершенно, кажется, не догадывающийся, что я слушаю их, затаив дыхание.
– А чем она поучительна? – весело переспросил владыка своего служку.
– Да тут всё поучительно, владыко. Да хотя бы то, что нет радости и веселья в земных удовольствиях, а только Христос – наша радость и веселие.
– А мне понравилось… житие Павла Павловича… старца… – сказал Владимир задумчиво…
Как долго они ещё беседовали, не знаю, но я снова уснул безмятежно при этих словах Владимира. Благодарю судьбу, что она свела меня и Владимира с этим замечательным добрым дедушкой. Такие встречи оставляют в душе неизгладимое впечатление, важен даже и не сам рассказ владыки и его наставления, а поражают радушный приём и тёплое отношение к нам, сорванцам деревенским. Время, проведённое с владыкою, показалось нам сказочно райским. Его милая улыбка, солнечные глаза, белая густая шевелюра и шелковистая борода, ласковые старческие руки согревали и утешали нас и открывали перед нами совершенно иной мир любви, радости и безмятежного счастья.
Помочь сайту
Поздравления
