Главная → Проза → Крупные формы → Повести → Мой личный Маугли-76.

Мой личный Маугли-76.

8 декабря 2015 - Татьяна Французова
article320316.jpg

Мы, конечно, не поверили. Ни я, ни Эктор. Ни тогда, ни позже, когда рискнули спуститься вниз, отыскали антигравитационную платформу, и на ней летели над настоящим полем мертвецов, потому что пройти пешком между ними было просто нереально. Я смотрела на тела, и мне казалось, что я сплю. Сознание буксовало, отказываясь верить тому, что видели глаза. Оба стратега тоже выглядели непривычно мрачными, даже подавленными.
Если верить плану, который имелся у нового императора, в самом конце, за залом с гвардейцами, находились своеобразный командный пункт и оружейная. Туда-то мы и хотели попасть. Как ни странно, двери действительно нашлись - мощные, тоже бронированные и, само собой, запертые. Впрочем, стоило Эктору приложить в очередной раз ладонь к пластине считывателя, как створки разъехались в разные стороны, открывая доступ в святая святых.
- А удобно Грасс тут устроился… - задумчиво заметил мачо, рассматривая небольшое помещение, заполненное ультрасовременной аппаратурой. – Везде пропуском служит только личный скан ладони. Получается, никому, кроме него, доступа сюда не было?
- Видимо, нет, - согласился стратег номер два.
В центре стояло вертящееся кресло, снабжённое сверху полушлемом и несколькими дополнительными контактами, судя по всему, подсоединяющимися прямо к голове. Больше всего это смахивало на усложнённый ложемент пилота космического корабля. Сходство завершали несколько горизонтальных панелей управления, располагающихся кругом, и два ряда экранов и голограмматоров. Всё оборудование казалось непривычным, как будто из фильма о недалёком будущем.
- Попробуешь? – Эдор кивнул на «кресло пилота». – Скорее всего, здесь дополнительная защита уже не стоит. Есть вероятность, что ты сможешь посмотреть, с чем мы имеем дело.
- Давай, - новоявленный император без особого энтузиазма осторожно уселся и посмотрел на панели. – Интересно, где тут кнопка включения…
Договорить он не успел: аппаратура ожила совершенно самостоятельно. Спинка приподнялась, полушлем опустился, закрывая верхнюю часть головы, контакты, до этого торчавшие в разные стороны, как диковинные грибы на длинных гибких «ножках», дёрнулись к вискам стратега номер два и присосались к коже с тихими, но неприятными щелчками.
- Эй, брат, ты как? – обеспокоенно спросил мачо, пытаясь разглядеть глаза Эктора под стремительно темнеющим щитком.
- Всё в порядке… Похоже, это какая-то новая система соединения с техникой, на уровне киборга. Такое ощущение, что я сам сейчас не здесь, а… где-то. Ещё бы понять, где. Та-ак, погодите-ка, а это что?
Неизвестно, подал ли стратег невольно сигнал системе, или включение происходило автоматически, но внезапно засветились все экраны вокруг кресла, замигали пульты и над голограмматорами начали разворачиваться графические схемы, напоминающие трёхмерные чертежи зданий.
- Ха, а вот это дворец-цитадель! – вдруг уверенно заявил Эдор, показывая на самую большую модель, изображающую многоуровневое, не менее двадцати этажей, здание.
- Почему ты так думаешь? – удивилась я. – Никакого сходства!
- А ты присмотрись: вот двор на крыше, с посадочной площадкой для флайеров, а вот внутренние залы. Смотри ниже, там обозначения подводных пещер. Видишь?
Я, прищурившись, уставилась на пересекающиеся голубые линии. Да, пожалуй, если напрячь воображение, то и вправду можно было разглядеть даже арочные проёмы, через которые гости попадали внутрь. И количество этажей, идущих вниз от самых просторных помещений, тоже напоминало именно первый замок Грасса.
- Может, ты и прав, - неуверенно согласилась я.
Тут второй стратег сказал недовольным тоном:
- А почему только схемы? Куда удобнее было бы видеть реалистичное изображение!
В то же самое мгновение трёхмерные чертежи начали превращаться в мини-здания, «обрастая» внешними стенами, фасадами и крышами. Теперь уже никаких сомнений не возникало, что Эдор был прав: на экране голограмматора красовалась крепость Грасса. Ещё имелись в наличии четыре другие казармы (по крайней мере, эти здания выглядели полными копиями того подземного бункера, в котором мы сейчас находились), три околопланетные станции, несколько дворцов, какое-то обширное строение, судя по всему, встроенное в скалу, и… огромный котлован в земле. Рядом с последним тревожно перемигивались красным и синим огоньки, и периодически вспыхивала надпись: «Лаборатория подверглась самоуничтожению».
- Ого! – уважительно протянул Эдор, разглядывая копии зданий. – Хитро придумано… Голосовое управление? Ну-ка, пожелай ещё чего-нибудь! – обратился он к собрату.
Эктор задумался на секунду и пожелал:
- Хочу видеть внутренние помещения всех этих зданий в реальном времени.
Изображения тут же изменились: исчезли фасады, зато возникли стены, разграничившие пространство, полы и потолки, потом мебель, а потом и люди! Крохотные фигурки появились в некоторых помещениях, и даже принялись деловито копошиться.
- Вот это да! – ахнула я, придвигаясь поближе к дворцу и рассматривая копии настоящих интерьеров. Большинство комнат были тёмными, всего несколько светились. В одной из них, на нижнем этаже, мне померещилось что-то, до боли знакомое. – Ой… Это же… Это же Лави!
- Где? – поразился Эдор, и я ткнула пальцем в крошечную фигурку в бальном платье, сидящую в кресле около стола.
- Точно! И тело Грасса там! – стратег номер один восхищённо хмыкнул. – Да-а, это почище наших визоров будет!
Я почти невольно начала искать взглядом медблок, в котором перепрограммировала Маугли. Нашла и разочарованно вздохнула: там было темно и пусто. Ну, значит, хотя бы покинуть дворец он успел… Конечно, существовала вероятность, что параноик-Грасс установил какие-нибудь средства слежения и в нашем доме на пляже, но просить стратегов пытаться заглянуть туда я не стала. Всё-таки это могло подождать. Отпустила - значит, отпустила. Вайятху уже не был беспомощным и неприспособленным рабом, значит, и незачем пытаться контролировать его.
Тем временем новый император Мирассы обживался в кресле, повернувшись к одной из панелей и нажимая кнопки. Щиток, закрывающий глаза Эктора, стал непроглядно-чёрным и даже зеркальным, но, по-видимому, ГИО-стратегу это ничуть не мешало, потому что движения у него были совершенно точными и безошибочными. Реакцией на его действия стало изменение изображения на экранах, расположенных над этой панелью. Раньше там было что-то вроде заставки, а теперь появился длинный список буквенно-цифровых обозначений, идущих по алфавиту, и напротив каждого из них была краткая запись: «Связь утеряна». Повинуясь командам Эктора, список побежал вниз, пока мы не наткнулись на несколько строчек, где мигало сообщение: «Установить связь».
- Интересно, что это такое… - пробормотал сидящий в кресле и скомандовал. – Установить связь с… Джет-семь-десять-восемьдесят четыре-пять.
Тут же на одном из экранов появилось изображение плана местности с каким-то зданием, внутри которого замигала синяя точка. На втором экране возникла богато украшенная комната, в которой сидело и стояло множество людей. Присмотревшись, мы опознали Карию, её родителей, братьев и министров, с которыми она должна была вести переговоры. Резко появился звук, и мы услышали:
- … невозможно, потому что слияние этих министерств приведёт к сущей неразберихе в управлении ресурсами! Ваше высочество, это будет крах всей системы, разрабатываемой годами нашего труда!..
- Ничего подобного! – вмешался кто-то язвительным тоном. – Если это и приведёт к краху чего-то, так только ваших амбиций, дорогой сагат Дирели! Потому что занимаемый вами пост станет первым из тех, что придётся ликвидировать! А на вашем месте…
Тут стратег номер два пожелал отключить звук и одобрительно заметил:
- Молодец Кария! Стравила двух самых больших завистников, теперь им будет, чем заняться до нашего возвращения. А подсоединились мы, судя по всему, к одному из гвардейцев, которые остались при ней… Значит, все эти, с которыми можно установить связь, живы. А остальные – трупы, спрятанные по казармам и дворцам.
- Кстати, - встрепенулся Эдор. – А прислугу других резиденций предупредили о том, что произошло?
- Вроде бы управитель должен был связаться с ними. Ну, будем надеяться, что там слуги тоже сообразят, что к чему.
- Или не сообразят, - пробормотал стратег номер один. – И сколько точно у нас этих, без связи?
- Сейчас узнаем, - ответил новый император и повторил вопрос вслух.
Мы уставились на цифры, появившиеся на третьем экране. Я прямо-таки услышала, как стукнулась об пол моя челюсть. А, может, и не только моя, потому что мачо проговорил вслух немыслимое число каким-то тающим голосом:
- Один миллион семьсот восемьдесят восемь тысяч девятьсот пятьдесят семь… - И закончил своим сакраментальным. - Чтоб я сдох!!
Мы ответили ему потрясённым молчанием.
- Ну, теперь вы убедились, что Грасс планировал воевать именно с Содружеством?! – придя в себя, вопросил ГИО-красавчик.
- Не понимаю… Он же хотел, чтобы его почитали по-прежнему?! – возразила я.
- Хотел. Но, видимо, держал в рукаве козырь на случай, если бы его решили не выпускать за пределы Мирассы. Против такого количества генно-изменённых солдат не устояли бы, пожалуй, и объединённые силы всех планет. К тому же, кто бы ожидал удара изнутри?
- Сумасшедший, - убеждённо заявил преемник Грасса. – Как есть, сумасшедший. Ладно, слава Всевидящему, от необходимости решать судьбу такого количества солдат он нас избавил. Не хочу даже думать, что бы мы с ними делали… Вопрос, как быть с телами? Я не представляю, как их… утилизировать.
- Сжечь? – неуверенно предложила я, пытаясь вспомнить, что делали на Второй с умершими.
Эктор запросил сведения об имеющихся крематориях. Увы - их оказалось слишком мало, и находились они далеко от казарм. А транспортировать такое количество мёртвых тел было не на чем, да и слишком долго. Мы последовательно рассмотрели возможности закопать, затопить, законсервировать, заморозить или мумифицировать мёртвую армию Грасса, - тщетно! Все планы требовали времени и строительства или производства чего-нибудь. То самих крематориев, то дорог, то грузовых флайеров, то консервирующих веществ. Самым реалистичным выглядело предложение захоронить тела гвардейцев прямо там, в казармах, как говорится, не трогая их с места. Герметизировать бункеры, водрузить над ними что-то, вроде мавзолея или склепа, и надеяться, что никому не понадобится туда сунуться в ближайшие лет триста или больше. Правда, возникал большой вопрос относительно командных пунктов, которые имелись при каждой казарме, а также складов оружия, прилагавшихся к самой большой армии Вселенной, пусть даже мёртвой.
Кстати, как мы выяснили, заглянув в один из складов, вооружение мирасских гвардейцев включало в себя не только усовершенствованные бластеры или лучемёты, но и передвижные ракетные комплексы! Судя по всему, Грасс всерьёз намеревался захватывать сопротивляющиеся города, а не просто расстреливать их с орбиты. Пережив очередной шок, мы договорились, что об этом не узнает никто из местных жителей, во избежание непредвиденных последствий.
- Не дай Всевидящий, об оружии станет известно кому-то из правительства Содружества или служб безопасности! Нас просто тихо сметут, во избежание, а планету закроют на карантин, лет на пятьдесят или сто, - мрачно предрёк Эдор. – Никому ни слова! Потом будем решать, как станем выкручиваться… Хорошо бы и сейчас не привлекать ничьего лишнего внимания к тому, что тут происходит.
- Надо срочно вызывать наших, - высказался Эктор. – Втроём мы ничего не сделаем, хоть умри. Нужны все остальные стратеги, как минимум, а ещё лучше – вообще все.
- Вызовем, обязательно вызовем, как только разберёмся с этими базами хотя бы. Надеюсь, у них не предусмотрен какой-нибудь автоматический режим самоуничтожения?
- Отменим, даже если есть, - пообещал новый правитель Мирассы, возвращаясь к общению с оборудованием командного пункта. Допрошенная аппаратура подтвердила, что никаких скрытых приказов на самоподрыв или вступление в войну у неё не имеется, и мы вздохнули спокойнее.
Продолжив изучение возможностей секретного штаба Гросса, стратег номер два выяснил, что отсюда можно было мгновенно связываться с любым из обозначенных в системе мест пребывания самодержца, с каждым из его гвардейцев, с космическими станциями, несущими вахту на орбите Мирассы, с командными пунктами других казарм и с подземным склепом, где хранились тела всех умерших императоров. Ещё была связь с той самой лабораторией, которую Грасс взорвал перед смертью, но теперь всё, что можно было увидеть, это гигантский провал, засыпанный тоннами земли.
К сожалению, времени на доскональное изучение всех функций оборудования не было, поэтому пришлось ограничиться довольно поверхностным знакомством. Эктор ещё «заглянул» в оставшиеся казармы, чтобы увериться, что никого живого там не осталось, и сдвинул полушлем с тяжёлым вздохом:
- Фантастические ощущения, словно ты присутствуешь там лично. Не знаю, как местные инженеры умудрились добиться такого эффекта, но это не камеры, это что-то другое.
Убедившись, что аппаратура беспрекословно подчиняется новому хозяину, решили вернуться во дворец. Срочные, очень срочные и срочнейшие дела наваливались со скоростью падающего флайера, не оставляя времени ни на что другое. Весь обратный путь Эдор и Эктор составляли планы на ближайшие три дня, для исполнения которых, по хорошему, требовалось ещё по паре каждого из стратегов, и как минимум, три меня. Поэтому я плохо понимала, как мы собирались справляться. Согревала только одна надежда на сверх-работоспособность ГИО-людей, ну, и энергетики для меня.
Подлетая к неожиданно тёмной, мрачной громаде цитадели, я изо всех сил пожелала Маугли держаться подальше отсюда. Позволив себе роскошь подумать о нём целых пять минут, я попыталась представить, как лягушонок мог поступить, оказавшись один в доме на пляже. Привычно всколыхнулось желание найти, узнать, помочь, успокоить… А потом я напомнила себе, что уже освободила его. И отметить начало свободной жизни Вайятху с возобновления своей опеки – не самая удачная мысль. Пусть Плорад вдоволь пожуёт Грасса, но сейчас я была даже благодарна тирану и самодуру, который бросил нас с целой планетой на руках, не давая возможности отвлечься на что-то другое. Не давая расслабиться, размякнуть или предаться собственным переживаниям. Сейчас нам всем было не до этого.
Пустой дворец производил ещё более гнетущее впечатление. Казалось, вместе с Грассом умерла его душа, и мы шли по пустым, холодным останкам некогда живого левиафана. Несмотря на то, что во дворе ждали оставшиеся в живых гвардейцы, тотчас взявшие нас в своеобразное кольцо охраны, я чувствовала себя здесь не в своей тарелке. Словно подтверждая мои мысли, Эктор сказал вполголоса, поморщившись:
- Как только закончим здесь дела, я немедленно улечу куда-нибудь подальше. Жутковатое место.
- Да уж, жить здесь точно не хочется, - подтвердил стратег номер один. – Ну, тогда за работу. Чем раньше мы сделаем всё, что нужно, тем быстрее сможем сменить дислокацию.
Первым делом, мы освободили из добровольного заточения Лавинию, которая охотно включилась в работу, - судя по всему, ей тоже не хотелось ни о чём думать. Новый император выяснил, где в кабинете находился потайной бронированный шкаф, из которого был вынут сейф с вирусом, и опаснейший «ящик Пандоры» вновь поместили туда же, рассудив, что новое место искать пока не для чего. Затем мы распределили между собой самые неотложные дела и разошлись по разным помещениям, благо их во дворце было предостаточно, особенно на нижних этажах.
Эктору предстояло продолжить разбираться с системой единоличного управления Мирассой, Эдору - организовывать приезд остальных ГИО-изменённых с базы и решать проблему с расследованием гибели Динора, Лавинии – искать наиболее подходящих кандидатов на посты министров и глав Кабинетов в новом правительстве, а мне достались подготовка похорон Грасса и коронации нового императора и императрицы.
К полудню следующего дня ситуация накалилась ещё больше, потому что больше восьми часов подряд шла постоянная трансляция записей, которые сделал Грасс. Уже всё население было в курсе, какое непомерное горе их постигло, и как теперь будет решаться вопрос престолонаследия. Но, после того, как во дворец начали ломиться делегации очнувшихся от шока аристократов, желающих немедленно жениться на принцессе, нам пришлось пустить ещё одну запись, сделанную на всякий случай: как помирающий император женит Эктора и Карию. Да-да, Грасс таки сделал это! Лёжа на смертном одре, в присутствии всех заинтересованных лиц, он своею властью объявил Карию и Эктора мужем и женой, поздравил их, а потом уже заявил, что передаёт им империю. Реакцию свидетелей небывалого события мы наблюдали сами…
Запись произвела эффект разорвавшейся бомбы. Мирасса притихла в ожидании новостей. К сожалению, пока особо порадовать население нам было нечем. Чтобы остановить расползание слухов, вызванных внезапными смертями гвардейцев и взрывом лаборатории, мы решили связать в кучу оба события и объявили, что произошёл несчастный случай, вызвавший эпидемию среди генно-изменённых. Только среди них, никому из натурально рождённых, дескать, вырвавшийся на свободу вирус ничем не грозил.
Мы были готовы к тому, что нас засмеют, обвинят в халатности или потребуют призвать к ответственности виновных. Вигор, который в сумасшедшем темпе заканчивал дела на Второй, чтобы лететь к нам, ухитрялся ещё и подыскивать аргументы и доводы в пользу нашей сомнительной теории. Но, вот к чему мы точно не были готовы, так это к тому, что аристократы начнут спешно избавляться от своих Вайятху!
Первых из этих несчастных мы обнаружили уже вечером того же дня, у подножия дворца-цитадели. Совершенно непонятно, почему их подбросили именно к «нашему порогу», но охрана обнаружила их именно там. Голые, недоумевающие, перепуганные до смерти, они сидели там, где их оставили хозяева, не в состоянии уразуметь, что произошло. Я сама, с двумя гвардейцами и одним служителем дворца, знающим их язык, собирала подкидышей, уговаривала сесть во флайер, завязывала глаза, памятуя, как Маугли боялся летать, и всё это время чувствовала, что сердце трепыхается пойманной на крючок рыбкой: они все, все до одного были, как две капли воды, похожи на лягушонка, каким я нашла его когда-то в своём катере!
Забросив на время остальные дела, я устраивала их, кормила, поила, глядя с завистью на то, как они жмутся к человеку, который мог поговорить с ними. Мне пришлось буквально за шкирку вытаскивать себя из комнаты, куда мы их поместили, чтобы заняться другими делами. И всё равно, они постоянно стояли у меня перед глазами.
А к вечеру их количество перевалило за сотню. От Вайятху избавлялись везде, где проживали аристократы. Мне пришлось выяснять, где проживала основная масса хозяев гуманоидов, и просить служащих охраны порядка постоянно патрулировать улицы этих кварталов городов, подбирая брошенных рабов. А ещё объяснять самим охранникам, что нельзя оставлять себе найдёнышей, это чревато суровым наказанием. Подобранных забирали «мои» двое гвардейцев, от которых дружно шарахались все, ожидая, что они тоже могут в любой момент свалиться мёртвыми.
Учитывая, что общее число подаренных рабов, как мы выяснили, составляло не так уж много - двести тридцать два, не считая тех, что жили во дворцах и у родственников покойного императора, - получалось, что около половины хозяев безжалостно избавились от своих «подарков», при одном подозрении, что они могут стать опасными. Я долго не могла понять, отчего люди-хозяева так стремительно вышвыривали прочь своих генно-изменённых рабов, если мифическая эпидемия грозила только им? На что Эдор предположил, что чистота генов самих хозяев, видимо, была под большим вопросом. Иначе они бы звали докторов, а не выкидывали Вайятху на улицу.
Подумав, я была вынуждена согласиться с ним: похоже, вмешательство в геном человека было настолько широко распространено на Мирассе, что мы невольно спровоцировали настоящую панику среди населения. Пришлось срочно оповещать всех об успешном прекращении эпидемии, и число подкидышей тут же пошло на убыль. Более того, один из аристократов имел наглость явиться во дворец и потребовать своего раба обратно, - «если тот не умер, конечно». На это я, придя в холодное бешенство, прочитала ему такую отповедь о недопустимости разбрасывания подарками императора, и пригрозила такими карами, что перепуганный аристократик попросту сбежал. И больше никто не рискнул явиться за своим имуществом. Собрав всех Вайятху в одном месте, и поручив их заботам того самого, отзывчивого служащего, я переключилась на другие дела, пообещав себе, что, как только закончится канитель с похоронами и коронацией, я займусь гуманоидами вплотную.
Параллельно со спасением гуманоидов, я занималась похоронами и коронацией, чувствуя себя приглашенным клоуном в цирке. Сутки спустя, страстно жалела, что не умею убивать взглядом, как Медуза Горгона, потому что некоторых чиновников следовало бы расстреливать, как только они появлялись в дверях моего кабинета. Начать с того, что все они, поголовно, требовали подтверждения императором моих полномочий, иначе вообще отказывались говорить со мной! В конце концов, взбешённый Эктор, которого оторвали раз десять от дел, куда более важных, чем доверие какого-то там по табелю о рангах клерка, приказал разослать на несколько тысяч адресов указ о назначении меня Главой Координационной комиссии по исполнению ритуалов, и дело тронулось с мёртвой точки.
Теперь чинуши изо всех сил пытались доказать, что я ничего не понимаю в местных обычаях, и вообще, лучше бы мне скромно помолчать, пока серьёзные люди обсуждают, сколько и куда нужно потратить денег из казны. Закончились наши прения скоропалительным увольнением двух наиболее агрессивных крикунов, тут же подтверждённым новоявленным императором. Остальные, пережив культурологический шок, начали, наконец, работать по-настоящему.
Оказалось, не всё так страшно и неразрешимо, и мои предложения тоже заслуживают некоторого внимания. В результате, к концу первого дня после смерти Грасса, был уже разработан и согласован план траурных мероприятий, по сути, повторяющий предыдущие похороны. От настойчивых предложений сделать всё «роскошнее, пышнее, внушительнее» я успешно отбилась, подавляя острое желание вообще отменить все поминальные процедуры и закидать гроб покойного камнями и грязью.
Ещё больше проблем меня ожидало при подготовке процедуры коронации. И дело было не только в том, что короновать нужно было сразу двоих, а соответствующей процедуры разработано не было, но и в том, что старец, возлагавший корону на Наима, скоропостижно скончался, как говорили, от потрясения, что коронованный им самодержец не прожил и недели. Так что, теперь нам требовался новый коронующий, и срочно. А опрашиваемые долгожители-аристократы, как один, от предлагаемой чести отказывались.
Наконец, я плюнула и пригрозила комиссии, что самолично водружу короны на головы новым правителям, если мне не найдут подходящего старичка. Шокированные блюстители чистоты традиций поднатужились и извлекли откуда-то из глубинки достаточно старого дедулю, который на удивление быстро смекнул, что настал его звёздный час, и бодро озвучил прейскурант: по пятьдесят тысяч мирров за каждую голову, на которую он должен будет надеть корону (которую ещё, кстати, надо было изготовить!). Я восхитилась престарелым вымогателем, но цену снизила до тридцати пяти тысяч, ибо нечего казёнными деньгами разбрасываться, и мы ударили по рукам.
Полноценные короны, конечно, изготовить не успели, и местные ювелиры наспех сделали какие-то тонкие обручи, щедро усыпанные драгоценными камнями: Эктору побольше, Карии поменьше и поизящнее. Эктор вообще не нашёл времени взглянуть на знак своего нового положения, а принцесса соизволила. Поморщилась, но милостиво согласилась, поставив, однако, условием, что в дальнейшем ей таки сделают достойную корону, а «это» достанется какому-нибудь дворцовому музею.
Мантии, конечно, тоже были куда проще, чем у того же Наима, но на это уже никто не смотрел, потому что куда важнее было найти два кресла, годящихся на роль тронов. Я предлагала попросту купить где-нибудь за пределами Мирассы пару бутафорских королевских сидений, но меня не поняли. Так что, местным краснодеревщикам пришлось в срочном порядке изготавливать соответствующие атрибуты власти, а мне – надеяться, что они не треснут под венценосными особами.
Кстати, к концу второго дня стало ещё интереснее: Скросс, обдумав ситуацию на Мирассе, решил прибыть сюда лично. Ну и, конечно, любимая дочь составила ему компанию. Её последняя попытка прорваться самостоятельно к жениху провалилась, и она, по привычке, решила подкрепить свои претензии «тяжёлой артиллерией». Но ей не повезло: Скросс сначала сам встретился с Эдором, впечатлился его занятостью и количеством дел, которые висели на стратеге, и решил будущего зятя не отвлекать. Линне было позволено увидеться с Эдором за ужином, во время которого он сказал ей от силы десять слов, и снова умчался.
Папочка же в корне пресёк попытку Линны найти «разлучницу», то есть меня, во дворце, чтобы выяснить отношения, и увёз расстроенную дочку в гостиницу, поскольку жить в доме на пляже она отказалась наотрез, уверенная в том, что там проживаю я. Эдору будущий тесть пообещал, что Линна без его ведома и шагу оттуда не сделает. Стратег пожал плечами и забыл на время о будущих родственниках. Разумеется, им были посланы приглашения на похороны и следующую за ними коронацию, и на этом всё.
 Меня история с прилётом Скроссов почти не коснулась, да и не уверена, что вообще узнала бы их, даже окажись они в моём собственном кабинете, потому что к тому моменту я, пожалуй, не сразу вспомнила бы даже своё собственное имя. Что я знала бесспорно, так это то, что навсегда возненавидела вкус любых энергетиков, и всю мирасскую аристократию скопом.
Впрочем, мне было грех жаловаться - Лавиния билась не на жизнь, а насмерть с теми, кто не попал, вопреки своим ожиданиям, в список министерств и Кабинетов. Златовласка, более других сведущая в том, кто на что способен, руководствовалась в первую очередь профпригодностью кандидатов, а не родственными связями, чего никак не могло понять семейство принцессы, требовавшее себе единолично все, сколько-нибудь значимые, посты. Лавиния, очаровательно улыбаясь, отсылала их к императору, Эктор – к Лавинии, а Кария благоразумно молчала, делая вид, что сочувствует и тем, и другим. Вообще, я прониклась невольным уважением к принцессе: она оказалась куда более здравомыслящей, чем её семейство, и смотрела намного дальше привычных всем двадцати пяти лет правления. В конце концов, раз уж власть сама свалилась ей в руки, выпускать её Кария не собиралась, о нет!
В день похорон я смогла вздохнуть, только оказавшись в ритуальном паланкине, вместе с Эдором и Лавинией. Закончив в очередной раз проверять готовность всех привлечённых служб к провозу тела Грасса по улицам столицы, я бросила переносной вифон на сидение и закрыла глаза, в которые словно песку насыпали.
- Кстати, забыл тебя спросить: где ты раздобыла для него саркофаг? – поинтересовался стратег номер один, наблюдая из-за опущенных занавесок за проплывающим пейзажем. Теперь мы, как особы, приближённые к следующему императору, не ждали появления кортежа на центральной площади, а сами следовали за гробом на колёсиках, - так я окрестила суперсовременную холодильную установку, в которой Грасс отправился в своё последнее путешествие.
- Одолжила у предыдущего императора, - хладнокровно ответила я. – Где ж ещё? Всё равно гробы у них одинаковые, невооружённым глазом разницы не заметишь.
Эдор фыркнул.
- А куда дела этого, предыдущего?
- Ох, не поверишь… Положили пока в морозильную установку в склепе. Всё равно он проморожен до такой степени, что ещё сутки не оттает.
- Непочтительная ты, - проворчал Эдор. – Императора в холодильник…
- Ничего, они привычные. Если возникают какие-то проблемы с саркофагами, тела именно туда и складывают. И вообще, пора перестать их хранить! Лучше сжечь, и прах развеять. В космосе.
- Поддерживаю, только сначала надо дать возможность Вигору покопаться, я уже обещал.
- Да зачем они сдались ему? – вяло удивилась я.
- Затем, что он загорелся идеей проверки каких-то там гипотез о передаче безумия по наследству, минуя генные изменения. В-общем, ему нужны эти тела, пусть изучает. А потом сожжём.
Я кивнула. К третьему дню усталость достигла такой степени, что меня не спасли бы даже страстные поцелуи Эдора, тем более, что стратег и сам выглядел уставшим, а объём проделанных им работ приближался к месячной норме обычного смертного. И вообще, мы втроём собирались использовать траурную процессию, как возможность поспать, хотя бы пару часов. В трансляции похорон мы уже засветились, положенную скорбь выразили, и теперь, скрывшись от посторонних взглядов за занавесками, устраивались поудобнее.
Стратег, правда, несколько опасливо ожидал момента, когда шествие достигнет площади, на которой нас ожидали паланкины с «высокими гостями», среди которых были и его невеста с папочкой. Но Скросс твёрдо обещал бдить, не допуская никаких неожиданностей, разглядеть нас в паланкине не было никакой возможности, - мы вытребовали себе специальные занавеси, позволяющие нам видеть всё, но непрозрачные для тех, кто смотрел снаружи. Впереди было около двух часов нудной дороги к месту упокоения всех мирасских императоров, так что, у нас появился единственный и неповторимый шанс поспать. 
 

© Copyright: Татьяна Французова, 2015

Регистрационный номер №0320316

от 8 декабря 2015

[Скрыть] Регистрационный номер 0320316 выдан для произведения:
Мы, конечно, не поверили. Ни я, ни Эктор. Ни тогда, ни позже, когда рискнули спуститься вниз, отыскали антигравитационную платформу, и на ней летели над настоящим полем мертвецов, потому что пройти пешком между ними было просто нереально. Я смотрела на тела, и мне казалось, что я сплю. Сознание буксовало, отказываясь верить тому, что видели глаза. Оба стратега тоже выглядели непривычно мрачными, даже подавленными.
Если верить плану, который имелся у нового императора, в самом конце, за залом с гвардейцами, находились своеобразный командный пункт и оружейная. Туда-то мы и хотели попасть. Как ни странно, двери действительно нашлись - мощные, тоже бронированные и, само собой, запертые. Впрочем, стоило Эктору приложить в очередной раз ладонь к пластине считывателя, как створки разъехались в разные стороны, открывая доступ в святая святых.
- А удобно Грасс тут устроился… - задумчиво заметил мачо, рассматривая небольшое помещение, заполненное ультрасовременной аппаратурой. – Везде пропуском служит только личный скан ладони. Получается, никому, кроме него, доступа сюда не было?
- Видимо, нет, - согласился стратег номер два.
В центре стояло вертящееся кресло, снабжённое сверху полушлемом и несколькими дополнительными контактами, судя по всему, подсоединяющимися прямо к голове. Больше всего это смахивало на усложнённый ложемент пилота космического корабля. Сходство завершали несколько горизонтальных панелей управления, располагающихся кругом, и два ряда экранов и голограмматоров. Всё оборудование казалось непривычным, как будто из фильма о недалёком будущем.
- Попробуешь? – Эдор кивнул на «кресло пилота». – Скорее всего, здесь дополнительная защита уже не стоит. Есть вероятность, что ты сможешь посмотреть, с чем мы имеем дело.
- Давай, - новоявленный император без особого энтузиазма осторожно уселся и посмотрел на панели. – Интересно, где тут кнопка включения…
Договорить он не успел: аппаратура ожила совершенно самостоятельно. Спинка приподнялась, полушлем опустился, закрывая верхнюю часть головы, контакты, до этого торчавшие в разные стороны, как диковинные грибы на длинных гибких «ножках», дёрнулись к вискам стратега номер два и присосались к коже с тихими, но неприятными щелчками.
- Эй, брат, ты как? – обеспокоенно спросил мачо, пытаясь разглядеть глаза Эктора под стремительно темнеющим щитком.
- Всё в порядке… Похоже, это какая-то новая система соединения с техникой, на уровне киборга. Такое ощущение, что я сам сейчас не здесь, а… где-то. Ещё бы понять, где. Та-ак, погодите-ка, а это что?
Неизвестно, подал ли стратег невольно сигнал системе, или включение происходило автоматически, но внезапно засветились все экраны вокруг кресла, замигали пульты и над голограмматорами начали разворачиваться графические схемы, напоминающие трёхмерные чертежи зданий.
- Ха, а вот это дворец-цитадель! – вдруг уверенно заявил Эдор, показывая на самую большую модель, изображающую многоуровневое, не менее двадцати этажей, здание.
- Почему ты так думаешь? – удивилась я. – Никакого сходства!
- А ты присмотрись: вот двор на крыше, с посадочной площадкой для флайеров, а вот внутренние залы. Смотри ниже, там обозначения подводных пещер. Видишь?
Я, прищурившись, уставилась на пересекающиеся голубые линии. Да, пожалуй, если напрячь воображение, то и вправду можно было разглядеть даже арочные проёмы, через которые гости попадали внутрь. И количество этажей, идущих вниз от самых просторных помещений, тоже напоминало именно первый замок Скросса.
- Может, ты и прав, - неуверенно согласилась я.
Тут второй стратег сказал недовольным тоном:
- А почему только схемы? Куда удобнее было бы видеть реалистичное изображение!
В то же самое мгновение трёхмерные чертежи начали превращаться в мини-здания, «обрастая» внешними стенами, фасадами и крышами. Теперь уже никаких сомнений не возникало, что Эдор был прав: на экране голограмматора красовалась крепость Грасса. Ещё имелись в наличии четыре другие казармы (по крайней мере, эти здания выглядели полными копиями того подземного бункера, в котором мы сейчас находились), три околопланетные станции, несколько дворцов, какое-то обширное строение, судя по всему, встроенное в скалу, и… огромный котлован в земле. Рядом с последним тревожно перемигивались красным и синим огоньки, и периодически вспыхивала надпись: «Лаборатория подверглась самоуничтожению».
- Ого! – уважительно протянул Эдор, разглядывая копии зданий. – Хитро придумано… Голосовое управление? Ну-ка, пожелай ещё чего-нибудь! – обратился он к собрату.
Эктор задумался на секунду и пожелал:
- Хочу видеть внутренние помещения всех этих зданий в реальном времени.
Изображения тут же изменились: исчезли фасады, зато возникли стены, разграничившие пространство, полы и потолки, потом мебель, а потом и люди! Крохотные фигурки появились в некоторых помещениях, и даже принялись деловито копошиться.
- Вот это да! – ахнула я, придвигаясь поближе к дворцу и рассматривая копии настоящих интерьеров. Большинство комнат были тёмными, всего несколько светились. В одной из них, на нижнем этаже, мне померещилось что-то, до боли знакомое. – Ой… Это же… Это же Лави!
- Где? – поразился Эдор, и я ткнула пальцем в крошечную фигурку в бальном платье, сидящую в кресле около стола.
- Точно! И тело Грасса там! – стратег номер один восхищённо хмыкнул. – Да-а, это почище наших визоров будет!
Я почти невольно начала искать взглядом медблок, в котором перепрограммировала Маугли. Нашла и разочарованно вздохнула: там было темно и пусто. Ну, значит, хотя бы покинуть дворец он успел… Конечно, существовала вероятность, что параноик-Грасс установил какие-нибудь средства слежения и в нашем доме на пляже, но просить стратегов пытаться заглянуть туда я не стала. Всё-таки это могло подождать. Отпустила - значит, отпустила. Вайятху уже не был беспомощным и неприспособленным рабом, значит, и незачем пытаться контролировать его.
Тем временем новый император Мирассы обживался в кресле, повернувшись к одной из панелей и нажимая кнопки. Щиток, закрывающий глаза Эктора, стал непроглядно-чёрным и даже зеркальным, но, по-видимому, ГИО-стратегу это ничуть не мешало, потому что движения у него были совершенно точными и безошибочными. Реакцией на его действия стало изменение изображения на экранах, расположенных над этой панелью. Раньше там было что-то вроде заставки, а теперь появился длинный список буквенно-цифровых обозначений, идущих по алфавиту, и напротив каждого из них была краткая запись: «Связь утеряна». Повинуясь командам Эктора, список побежал вниз, пока мы не наткнулись на несколько строчек, где мигало сообщение: «Установить связь».
- Интересно, что это такое… - пробормотал сидящий в кресле и скомандовал. – Установить связь с… Джет-семь-десять-восемьдесят четыре-пять.
Тут же на одном из экранов появилось изображение плана местности с каким-то зданием, внутри которого замигала синяя точка. На втором экране возникла богато украшенная комната, в которой сидело и стояло множество людей. Присмотревшись, мы опознали Карию, её родителей, братьев и министров, с которыми она должна была вести переговоры. Резко появился звук, и мы услышали:
- … невозможно, потому что слияние этих министерств приведёт к сущей неразберихе в управлении ресурсами! Ваше высочество, это будет крах всей системы, разрабатываемой годами нашего труда!..
- Ничего подобного! – вмешался кто-то язвительным тоном. – Если это и приведёт к краху чего-то, так только ваших амбиций, дорогой сагат Дирели! Потому что занимаемый вами пост станет первым из тех, что придётся ликвидировать! А на вашем месте…
Тут стратег номер два пожелал отключить звук и одобрительно заметил:
- Молодец Кария! Стравила двух самых больших завистников, теперь им будет, чем заняться до нашего возвращения. А подсоединились мы, судя по всему, к одному из гвардейцев, которые остались при ней… Значит, все эти, с которыми можно установить связь, живы. А остальные – трупы, спрятанные по казармам и дворцам.
- Кстати, - встрепенулся Эдор. – А прислугу других резиденций предупредили о том, что произошло?
- Вроде бы управитель должен был связаться с ними. Ну, будем надеяться, что там слуги тоже сообразят, что к чему.
- Или не сообразят, - пробормотал стратег номер один. – И сколько точно у нас этих, без связи?
- Сейчас узнаем, - ответил новый император и повторил вопрос вслух.
Мы уставились на цифры, появившиеся на третьем экране. Я прямо-таки услышала, как стукнулась об пол моя челюсть. А, может, и не только моя, потому что мачо проговорил вслух немыслимое число каким-то тающим голосом:
- Один миллион семьсот восемьдесят восемь тысяч девятьсот пятьдесят семь… - И закончил своим сакраментальным. - Чтоб я сдох!!
Мы ответили ему потрясённым молчанием.
- Ну, теперь вы убедились, что Грасс планировал воевать именно с Содружеством?! – придя в себя, вопросил ГИО-красавчик.
- Не понимаю… Он же хотел, чтобы его почитали по-прежнему?! – возразила я.
- Хотел. Но, видимо, держал в рукаве козырь на случай, если бы его решили не выпускать за пределы Мирассы. Против такого количества генно-изменённых солдат не устояли бы, пожалуй, и объединённые силы всех планет. К тому же, кто бы ожидал удара изнутри?
- Сумасшедший, - убеждённо заявил преемник Грасса. – Как есть, сумасшедший. Ладно, слава Всевидящему, от необходимости решать судьбу такого количества солдат он нас избавил. Не хочу даже думать, что бы мы с ними делали… Вопрос, как быть с телами? Я не представляю, как их… утилизировать.
- Сжечь? – неуверенно предложила я, пытаясь вспомнить, что делали на Второй с умершими.
Эктор запросил сведения об имеющихся крематориях. Увы - их оказалось слишком мало, и находились они далеко от казарм. А транспортировать такое количество мёртвых тел было не на чем, да и слишком долго. Мы последовательно рассмотрели возможности закопать, затопить, законсервировать, заморозить или мумифицировать мёртвую армию Грасса, - тщетно! Все планы требовали времени и строительства или производства чего-нибудь. То самих крематориев, то дорог, то грузовых флайеров, то консервирующих веществ. Самым реалистичным выглядело предложение захоронить тела гвардейцев прямо там, в казармах, как говорится, не трогая их с места. Герметизировать бункеры, водрузить над ними что-то, вроде мавзолея или склепа, и надеяться, что никому не понадобится туда сунуться в ближайшие лет триста или больше. Правда, возникал большой вопрос относительно командных пунктов, которые имелись при каждой казарме, а также складов оружия, прилагавшихся к самой большой армии Вселенной, пусть даже мёртвой.
Кстати, как мы выяснили, заглянув в один из складов, вооружение мирасских гвардейцев включало в себя не только усовершенствованные бластеры или лучемёты, но и передвижные ракетные комплексы! Судя по всему, Грасс всерьёз намеревался захватывать сопротивляющиеся города, а не просто расстреливать их с орбиты. Пережив очередной шок, мы договорились, что об этом не узнает никто из местных жителей, во избежание непредвиденных последствий.
- Не дай Всевидящий, об оружии станет известно кому-то из правительства Содружества или служб безопасности! Нас просто тихо сметут, во избежание, а планету закроют на карантин, лет на пятьдесят или сто, - мрачно предрёк Эдор. – Никому ни слова! Потом будем решать, как станем выкручиваться… Хорошо бы и сейчас не привлекать ничьего лишнего внимания к тому, что тут происходит.
- Надо срочно вызывать наших, - высказался Эктор. – Втроём мы ничего не сделаем, хоть умри. Нужны все остальные стратеги, как минимум, а ещё лучше – вообще все.
- Вызовем, обязательно вызовем, как только разберёмся с этими базами хотя бы. Надеюсь, у них не предусмотрен какой-нибудь автоматический режим самоуничтожения?
- Отменим, даже если есть, - пообещал новый правитель Мирассы, возвращаясь к общению с оборудованием командного пункта. Допрошенная аппаратура подтвердила, что никаких скрытых приказов на самоподрыв или вступление в войну у неё не имеется, и мы вздохнули спокойнее.
Продолжив изучение возможностей секретного штаба Гросса, стратег номер два выяснил, что отсюда можно было мгновенно связываться с любым из обозначенных в системе мест пребывания самодержца, с каждым из его гвардейцев, с космическими станциями, несущими вахту на орбите Мирассы, с командными пунктами других казарм и с подземным склепом, где хранились тела всех умерших императоров. Ещё была связь с той самой лабораторией, которую Грасс взорвал перед смертью, но теперь всё, что можно было увидеть, это гигантский провал, засыпанный тоннами земли.
К сожалению, времени на доскональное изучение всех функций оборудования не было, поэтому пришлось ограничиться довольно поверхностным знакомством. Эктор ещё «заглянул» в оставшиеся казармы, чтобы увериться, что никого живого там не осталось, и сдвинул полушлем с тяжёлым вздохом:
- Фантастические ощущения, словно ты присутствуешь там лично. Не знаю, как местные инженеры умудрились добиться такого эффекта, но это не камеры, это что-то другое.
Убедившись, что аппаратура беспрекословно подчиняется новому хозяину, решили вернуться во дворец. Срочные, очень срочные и срочнейшие дела наваливались со скоростью падающего флайера, не оставляя времени ни на что другое. Весь обратный путь Эдор и Эктор составляли планы на ближайшие три дня, для исполнения которых, по хорошему, требовалось ещё по паре каждого из стратегов, и как минимум, три меня. Поэтому я плохо понимала, как мы собирались справляться. Согревала только одна надежда на сверх-работоспособность ГИО-людей, ну, и энергетики для меня.
Подлетая к неожиданно тёмной, мрачной громаде цитадели, я изо всех сил пожелала Маугли держаться подальше отсюда. Позволив себе роскошь подумать о нём целых пять минут, я попыталась представить, как лягушонок мог поступить, оказавшись один в доме на пляже. Привычно всколыхнулось желание найти, узнать, помочь, успокоить… А потом я напомнила себе, что уже освободила его. И отметить начало свободной жизни Вайятху с возобновления своей опеки – не самая удачная мысль. Пусть Плорад вдоволь пожуёт Грасса, но сейчас я была даже благодарна тирану и самодуру, который бросил нас с целой планетой на руках, не давая возможности отвлечься на что-то другое. Не давая расслабиться, размякнуть или предаться собственным переживаниям. Сейчас нам всем было не до этого.
Пустой дворец производил ещё более гнетущее впечатление. Казалось, вместе с Грассом умерла его душа, и мы шли по пустым, холодным останкам некогда живого левиафана. Несмотря на то, что во дворе ждали оставшиеся в живых гвардейцы, тотчас взявшие нас в своеобразное кольцо охраны, я чувствовала себя здесь не в своей тарелке. Словно подтверждая мои мысли, Эктор сказал вполголоса, поморщившись:
- Как только закончим здесь дела, я немедленно улечу куда-нибудь подальше. Жутковатое место.
- Да уж, жить здесь точно не хочется, - подтвердил стратег номер один. – Ну, тогда за работу. Чем раньше мы сделаем всё, что нужно, тем быстрее сможем сменить дислокацию.
Первым делом, мы освободили из добровольного заточения Лавинию, которая охотно включилась в работу, - судя по всему, ей тоже не хотелось ни о чём думать. Новый император выяснил, где в кабинете находился потайной бронированный шкаф, из которого был вынут сейф с вирусом, и опаснейший «ящик Пандоры» вновь поместили туда же, рассудив, что новое место искать пока не для чего. Затем мы распределили между собой самые неотложные дела и разошлись по разным помещениям, благо их во дворце было предостаточно, особенно на нижних этажах.
Эктору предстояло продолжить разбираться с системой единоличного управления Мирассой, Эдору - организовывать приезд остальных ГИО-изменённых с базы и решать проблему с расследованием гибели Динора, Лавинии – искать наиболее подходящих кандидатов на посты министров и глав Кабинетов в новом правительстве, а мне достались подготовка похорон Грасса и коронации нового императора и императрицы.
К полудню следующего дня ситуация накалилась ещё больше, потому что больше восьми часов подряд шла постоянная трансляция записей, которые сделал Грасс. Уже всё население было в курсе, какое непомерное горе их постигло, и как теперь будет решаться вопрос престолонаследия. Но, после того, как во дворец начали ломиться делегации очнувшихся от шока аристократов, желающих немедленно жениться на принцессе, нам пришлось пустить ещё одну запись, сделанную на всякий случай: как помирающий император женит Эктора и Карию. Да-да, Грасс таки сделал это! Лёжа на смертном одре, в присутствии всех заинтересованных лиц, он своею властью объявил Карию и Эктора мужем и женой, поздравил их, а потом уже заявил, что передаёт им империю. Реакцию свидетелей небывалого события мы наблюдали сами…
Запись произвела эффект разорвавшейся бомбы. Мирасса притихла в ожидании новостей. К сожалению, пока особо порадовать население нам было нечем. Чтобы остановить расползание слухов, вызванных внезапными смертями гвардейцев и взрывом лаборатории, мы решили связать в кучу оба события и объявили, что произошёл несчастный случай, вызвавший эпидемию среди генно-изменённых. Только среди них, никому из натурально рождённых, дескать, вырвавшийся на свободу вирус ничем не грозил.
Мы были готовы к тому, что нас засмеют, обвинят в халатности или потребуют призвать к ответственности виновных. Вигор, который в сумасшедшем темпе заканчивал дела на Второй, чтобы лететь к нам, ухитрялся ещё и подыскивать аргументы и доводы в пользу нашей сомнительной теории. Но, вот к чему мы точно не были готовы, так это к тому, что аристократы начнут спешно избавляться от своих Вайятху!
Первых из этих несчастных мы обнаружили уже вечером того же дня, у подножия дворца-цитадели. Совершенно непонятно, почему их подбросили именно к «нашему порогу», но охрана обнаружила их именно там. Голые, недоумевающие, перепуганные до смерти, они сидели там, где их оставили хозяева, не в состоянии уразуметь, что произошло. Я сама, с двумя гвардейцами и одним служителем дворца, знающим их язык, собирала подкидышей, уговаривала сесть во флайер, завязывала глаза, памятуя, как Маугли боялся летать, и всё это время чувствовала, что сердце трепыхается пойманной на крючок рыбкой: они все, все до одного были, как две капли воды, похожи на лягушонка, каким я нашла его когда-то в своём катере!
Забросив на время остальные дела, я устраивала их, кормила, поила, глядя с завистью на то, как они жмутся к человеку, который мог поговорить с ними. Мне пришлось буквально за шкирку вытаскивать себя из комнаты, куда мы их поместили, чтобы заняться другими делами. И всё равно, они постоянно стояли у меня перед глазами.
А к вечеру их количество перевалило за сотню. От Вайятху избавлялись везде, где проживали аристократы. Мне пришлось выяснять, где проживала основная масса хозяев гуманоидов, и просить служащих охраны порядка постоянно патрулировать улицы этих кварталов городов, подбирая брошенных рабов. А ещё объяснять самим охранникам, что нельзя оставлять себе найдёнышей, это чревато суровым наказанием. Подобранных забирали «мои» двое гвардейцев, от которых дружно шарахались все, ожидая, что они тоже могут в любой момент свалиться мёртвыми.
Учитывая, что общее число подаренных рабов, как мы выяснили, составляло не так уж много - двести тридцать два, не считая тех, что жили во дворцах и у родственников покойного императора, - получалось, что около половины хозяев безжалостно избавились от своих «подарков», при одном подозрении, что они могут стать опасными. Я долго не могла понять, отчего люди-хозяева так стремительно вышвыривали прочь своих генно-изменённых рабов, если мифическая эпидемия грозила только им? На что Эдор предположил, что чистота генов самих хозяев, видимо, была под большим вопросом. Иначе они бы звали докторов, а не выкидывали Вайятху на улицу.
Подумав, я была вынуждена согласиться с ним: похоже, вмешательство в геном человека было настолько широко распространено на Мирассе, что мы невольно спровоцировали настоящую панику среди населения. Пришлось срочно оповещать всех об успешном прекращении эпидемии, и число подкидышей тут же пошло на убыль. Более того, один из аристократов имел наглость явиться во дворец и потребовать своего раба обратно, - «если тот не умер, конечно». На это я, придя в холодное бешенство, прочитала ему такую отповедь о недопустимости разбрасывания подарками императора, и пригрозила такими карами, что перепуганный аристократик попросту сбежал. И больше никто не рискнул явиться за своим имуществом. Собрав всех Вайятху в одном месте, и поручив их заботам того самого, отзывчивого служащего, я переключилась на другие дела, пообещав себе, что, как только закончится канитель с похоронами и коронацией, я займусь гуманоидами вплотную.
Параллельно со спасением гуманоидов, я занималась похоронами и коронацией, чувствуя себя приглашенным клоуном в цирке. Сутки спустя, страстно жалела, что не умею убивать взглядом, как Медуза Горгона, потому что некоторых чиновников следовало бы расстреливать, как только они появлялись в дверях моего кабинета. Начать с того, что все они, поголовно, требовали подтверждения императором моих полномочий, иначе вообще отказывались говорить со мной! В конце концов, взбешённый Эктор, которого оторвали раз десять от дел, куда более важных, чем доверие какого-то там по табелю о рангах клерка, приказал разослать на несколько тысяч адресов указ о назначении меня Главой Координационной комиссии по исполнению ритуалов, и дело тронулось с мёртвой точки.
Теперь чинуши изо всех сил пытались доказать, что я ничего не понимаю в местных обычаях, и вообще, лучше бы мне скромно помолчать, пока серьёзные люди обсуждают, сколько и куда нужно потратить денег из казны. Закончились наши прения скоропалительным увольнением двух наиболее агрессивных крикунов, тут же подтверждённым новоявленным императором. Остальные, пережив культурологический шок, начали, наконец, работать по-настоящему.
Оказалось, не всё так страшно и неразрешимо, и мои предложения тоже заслуживают некоторого внимания. В результате, к концу первого дня после смерти Грасса, был уже разработан и согласован план траурных мероприятий, по сути, повторяющий предыдущие похороны. От настойчивых предложений сделать всё «роскошнее, пышнее, внушительнее» я успешно отбилась, подавляя острое желание вообще отменить все поминальные процедуры и закидать гроб покойного камнями и грязью.
Ещё больше проблем меня ожидало при подготовке процедуры коронации. И дело было не только в том, что короновать нужно было сразу двоих, а соответствующей процедуры разработано не было, но и в том, что старец, возлагавший корону на Наима, скоропостижно скончался, как говорили, от потрясения, что коронованный им самодержец не прожил и недели. Так что, теперь нам требовался новый коронующий, и срочно. А опрашиваемые долгожители-аристократы, как один, от предлагаемой чести отказывались.
Наконец, я плюнула и пригрозила комиссии, что самолично водружу короны на головы новым правителям, если мне не найдут подходящего старичка. Шокированные блюстители чистоты традиций поднатужились и извлекли откуда-то из глубинки достаточно старого дедулю, который на удивление быстро смекнул, что настал его звёздный час, и бодро озвучил прейскурант: по пятьдесят тысяч мирров за каждую голову, на которую он должен будет надеть корону (которую ещё, кстати, надо было изготовить!). Я восхитилась престарелым вымогателем, но цену снизила до тридцати пяти тысяч, ибо нечего казёнными деньгами разбрасываться, и мы ударили по рукам.
Полноценные короны, конечно, изготовить не успели, и местные ювелиры наспех сделали какие-то тонкие обручи, щедро усыпанные драгоценными камнями: Эктору побольше, Карии поменьше и поизящнее. Эктор вообще не нашёл времени взглянуть на знак своего нового положения, а принцесса соизволила. Поморщилась, но милостиво согласилась, поставив, однако, условием, что в дальнейшем ей таки сделают достойную корону, а «это» достанется какому-нибудь дворцовому музею.
Мантии, конечно, тоже были куда проще, чем у того же Наима, но на это уже никто не смотрел, потому что куда важнее было найти два кресла, годящихся на роль тронов. Я предлагала попросту купить где-нибудь за пределами Мирассы пару бутафорских королевских сидений, но меня не поняли. Так что, местным краснодеревщикам пришлось в срочном порядке изготавливать соответствующие атрибуты власти, а мне – надеяться, что они не треснут под венценосными особами.
Кстати, к концу второго дня стало ещё интереснее: Скросс, обдумав ситуацию на Мирассе, решил прибыть сюда лично. Ну и, конечно, любимая дочь составила ему компанию. Её последняя попытка прорваться самостоятельно к жениху провалилась, и она, по привычке, решила подкрепить свои претензии «тяжёлой артиллерией». Но ей не повезло: Скросс сначала сам встретился с Эдором, впечатлился его занятостью и количеством дел, которые висели на стратеге, и решил будущего зятя не отвлекать. Линне было позволено увидеться с Эдором за ужином, во время которого он сказал ей от силы десять слов, и снова умчался.
Папочка же в корне пресёк попытку Линны найти «разлучницу», то есть меня, во дворце, чтобы выяснить отношения, и увёз расстроенную дочку в гостиницу, поскольку жить в доме на пляже она отказалась наотрез, уверенная в том, что там проживаю я. Эдору будущий тесть пообещал, что Линна без его ведома и шагу оттуда не сделает. Стратег пожал плечами и забыл на время о будущих родственниках. Разумеется, им были посланы приглашения на похороны и следующую за ними коронацию, и на этом всё.
 Меня история с прилётом Скроссов почти не коснулась, да и не уверена, что вообще узнала бы их, даже окажись они в моём собственном кабинете, потому что к тому моменту я, пожалуй, не сразу вспомнила бы даже своё собственное имя. Что я знала бесспорно, так это то, что навсегда возненавидела вкус любых энергетиков, и всю мирасскую аристократию скопом.
Впрочем, мне было грех жаловаться - Лавиния билась не на жизнь, а насмерть с теми, кто не попал, вопреки своим ожиданиям, в список министерств и Кабинетов. Златовласка, более других сведущая в том, кто на что способен, руководствовалась в первую очередь профпригодностью кандидатов, а не родственными связями, чего никак не могло понять семейство принцессы, требовавшее себе единолично все, сколько-нибудь значимые, посты. Лавиния, очаровательно улыбаясь, отсылала их к императору, Эктор – к Лавинии, а Кария благоразумно молчала, делая вид, что сочувствует и тем, и другим. Вообще, я прониклась невольным уважением к принцессе: она оказалась куда более здравомыслящей, чем её семейство, и смотрела намного дальше привычных всем двадцати пяти лет правления. В конце концов, раз уж власть сама свалилась ей в руки, выпускать её Кария не собиралась, о нет!
В день похорон я смогла вздохнуть, только оказавшись в ритуальном паланкине, вместе с Эдором и Лавинией. Закончив в очередной раз проверять готовность всех привлечённых служб к провозу тела Грасса по улицам столицы, я бросила переносной вифон на сидение и закрыла глаза, в которые словно песку насыпали.
- Кстати, забыл тебя спросить: где ты раздобыла для него саркофаг? – поинтересовался стратег номер один, наблюдая из-за опущенных занавесок за проплывающим пейзажем. Теперь мы, как особы, приближённые к следующему императору, не ждали появления кортежа на центральной площади, а сами следовали за гробом на колёсиках, - так я окрестила суперсовременную холодильную установку, в которой Грасс отправился в своё последнее путешествие.
- Одолжила у предыдущего императора, - хладнокровно ответила я. – Где ж ещё? Всё равно гробы у них одинаковые, невооружённым глазом разницы не заметишь.
Эдор фыркнул.
- А куда дела этого, предыдущего?
- Ох, не поверишь… Положили пока в морозильную установку в склепе. Всё равно он проморожен до такой степени, что ещё сутки не оттает.
- Непочтительная ты, - проворчал Эдор. – Императора в холодильник…
- Ничего, они привычные. Если возникают какие-то проблемы с саркофагами, тела именно туда и складывают. И вообще, пора перестать их хранить! Лучше сжечь, и прах развеять. В космосе.
- Поддерживаю, только сначала надо дать возможность Вигору покопаться, я уже обещал.
- Да зачем они сдались ему? – вяло удивилась я.
- Затем, что он загорелся идеей проверки каких-то там гипотез о передаче безумия по наследству, минуя генные изменения. В-общем, ему нужны эти тела, пусть изучает. А потом сожжём.
Я кивнула. К третьему дню усталость достигла такой степени, что меня не спасли бы даже страстные поцелуи Эдора, тем более, что стратег и сам выглядел уставшим, а объём проделанных им работ приближался к месячной норме обычного смертного. И вообще, мы втроём собирались использовать траурную процессию, как возможность поспать, хотя бы пару часов. В трансляции похорон мы уже засветились, положенную скорбь выразили, и теперь, скрывшись от посторонних взглядов за занавесками, устраивались поудобнее.
Стратег, правда, несколько опасливо ожидал момента, когда шествие достигнет площади, на которой нас ожидали паланкины с «высокими гостями», среди которых были и его невеста с папочкой. Но Скросс твёрдо обещал бдить, не допуская никаких неожиданностей, разглядеть нас в паланкине не было никакой возможности, - мы вытребовали себе специальные занавеси, позволяющие нам видеть всё, но непрозрачные для тех, кто смотрел снаружи. Впереди было около двух часов нудной дороги к месту упокоения всех мирасских императоров, так что, у нас повился единственный и неповторимый шанс поспать. 
 
 
Мой личный Маугли-75.
Мой личный Маугли-77.
Рейтинг: +5 607 просмотров
Комментарии (8)
Вероника Малышева # 9 декабря 2015 в 00:28 +2
О, прода уже есть - какой приятный сюрприз! ))

события разворачиваются, дело закипело ))
Вопросы по мелочам:
- прошло ведь энное кол-во дней - от смерти Грасса, до его похорон. Ну не меньше 2х-3х точно? И что, за всё это время Тэш НИ РАЗУ не повидалась с Маугли?? Я понимаю всю ея занятость, но у них же существуют всякие там... эм.. вифоны, и проч. "скайпы"? )) А то как-то уж совсем он заброшенным получается... Тут уж не желание дать ему свободу выбора, а полное игнорирование выходит... ?..
- а все эти вайятху были типа... клонами? на одно лицо? Во работы Вигару привалит ))

опечатка?
"И количество этажей, идущих вниз от самых просторных помещений, тоже напоминало именно первый замок Скросса."
Видимо, всё же, Грасса, а не Скросса?
Татьяна Французова # 9 декабря 2015 в 08:56 +1
По поводу повидаться с Маугли... Видимо, я недостаточно ясно объяснила ситуацию))). Им не то, чтобы повидаться с кем-то, им всем вчетвером даже поспать было некогда. И Тэш сейчас как бы ждёт "подачи" от Маугли. Это не игнорирование его, не забвение, а просто возможность самому решить - хочет он с ней общаться теперь или нет. Ему-то, согласись, набрать номер проще, чем ей вырваться из круговорота дел))). Я понимаю, что с читательской точки зрения развитие отношений Маугли-Тэш куда интереснее, чем проблемы, обрушившиеся на героев после смерти Грасса, но логика развития сюжета имеет свои законы, и мне кажется, что Тэш поступает логично - в рамках своего характера. Она сделала уже совершенно всё, что могла: вырастила, обучила, привезла на родину и дала свободу. Реально нужно подождать, чтобы Маугли сам решил, что будет делать с этой свободой, не навязывая теперь никаких отношений или занятий. По крайней мере, мне видится ситуация именно такой. И нет у Тэш ни возможности, ни желания бросать ГИО-изменённых и снова заниматься своими сердечными делами ещё и потому, что никто не гарантирует ей любовь Маугли. Ведь вполне возможно, что он вообще стал равнодушен к ней. На место стёртых чувств нужно найти новые... И кто знает, к кому они будут.))

Вайятху - да, делали одинаковыми. Ну, может на генном уровне они и отличались, но проект, так сказать, был типовым.))))))))

Да, про Скросса - опечатка, спасибо! Ведь читала раз десять и не заметила... Вот что значит, похожие имена...(((
Зинаида Левенко # 10 декабря 2015 в 15:52 +1
Нуу... "рада" за себя чуток,однако. По поводу Маугли у меня не возникло никаких вопросов, потому как ОДОБРИЛА Тэш в ее рассуждениях в отношении Маугли....
Опечатку (Скросс- Грасс) уловила.
А в остальном - лихорадочно пыталась уловить ход действий иии... мыслей героев, сопереживая возможные непредсказуемости...
Одним словом, в ожидании ВСЯКИХ -ВСЯКИХ непредсказуемостей... И очень интересно про Маугли уже хоть что-нить узнать....
Татьяна Французова # 10 декабря 2015 в 17:23 0
Скоро, скоро будет и про Маугли)))). Пока вот только надо разобраться им с навалившимися делами. Потом можно будет и о чувствах подумать)). Я всё надеялась что к этой главе уже закончу книгу, ан нет! Никак не сокращается объём...((
Спасибо, что читаете, Зинаидочка Ивановна!))
Маргарита Лёвушкина # 26 декабря 2015 в 21:29 +1
"...единственный и неповторимый шанс поспать." Как я их понимаю!
Прочитала ещё раз эту главу - в прошлый раз не было времени вникнуть внимательно во всё... Призадумалась над предположением стратега, что гены у аристократов не слишком-то чистые... М-да... Интересно, это как-нибудь связано с той историей о взбунтовавшемся аристократе?
Татьяна Французова # 1 января 2016 в 13:21 0
Уф... Наконец-то добралась сюда, чтобы ответить)))) А то пришёл страшный зверь "неписец", с которым я воевала до самого 31 декабря, представляешь? koshka
Про гены у аристократов ещё обязательно вставлю, - это как-то впуталось уже в некоторые сюжетные линии... А конкретно тот аристократ, обвинённый в бунте, проходит по другой "статье". Но и там генетики покопались, ты права))). Тоже расскажу чуть позже, когда разберусь окончательно с отношениями главных героев)).
Надежда Рыжих # 25 января 2016 в 11:46 +1
Как часто хочется поспать. Даже выспаться, как следует, чтобы все закончилось во сне. rolf
Татьяна Французова # 25 января 2016 в 12:39 0
И не говори, дорогая! Выспаться очень хочется!))))