Хочу поведать о своих мытарствах на этой грешной земле. Благодарю Господа Бога, что мытарства эти выпали на мою долю, по милости Божией благодаря им обрёл истинную веру – Православную.
Родом я из Башкирии. Татарин. И вот гостил я как-то у своей сестры в Ташкенте и, когда возвращался от неё обратно, потерял кошелёк с деньгами. Ведь сказано в Библии: «Он – Господь; что Ему угодно, то да сотворит» (1 Цар. 3, 18). Я был в отчаянии, сижу на вокзале и плачу. Подходят ко мне чеченцы и спрашивают:
– Брат, что сидишь такой угрюмый?
– Вот, – говорю им, – деньги потерял по дороге и не знаю, что делать.
– Поехали с нами арбуз грузить. Заработаешь пятьсот рублей. Вот тебе и дэньги.
Я в то время был ещё доверчивым и с радостью согласился на их предложение. Повезли меня в Казахстан. Как выехали в степь, так сразу же связали меня и затолкали в багажник своего старенького «жигулёнка». Я не понимал, что хотят со мною сделать, мучился в различных догадках, а позже разобрал по их визгливой речи, что везут меня, шакалы, на целину и хотят продать в рабство за сто пятьдесят рублей. Или за сто пятьдесят долларов, ведь советский рубль равнялся по тем временам, в конце девяностых, одному американскому доллару.
[Скрыть]Регистрационный номер 0351440 выдан для произведения:
Глава 1. Кошелёк
Хочу поведать о своих мытарствах на этой грешной земле. Благодарю Господа Бога, что мытарства эти выпали на мою долю, по милости Божией благодаря им обрёл истинную веру – Православную.
Родом я из Башкирии. Татарин. И вот гостил я как-то у своей сестры в Ташкенте и, когда возвращался от неё обратно, потерял кошелёк с деньгами. Ведь сказано в Библии: «Он – Господь; что Ему угодно, то да сотворит» (1 Цар. 3, 18). Я был в отчаянии, сижу на вокзале и плачу. Подходят ко мне чеченцы и спрашивают:
– Брат, что сидишь такой угрюмый?
– Вот, – говорю им, – деньги потерял по дороге и не знаю, что делать.
– Поехали с нами арбуз грузить. Заработаешь пятьсот рублей. Вот тебе и дэньги.
Я в то время был ещё доверчивым и с радостью согласился на их предложение. Повезли меня в Казахстан. Как выехали в степь, так сразу же связали меня и затолкали в багажник своего старенького «жигулёнка». Я не понимал, что хотят со мною сделать, мучился в различных догадках, а позже разобрал по их визгливой речи, что везут меня, шакалы, на целину и хотят продать в рабство за сто пятьдесят рублей. Или за сто пятьдесят долларов, ведь советский рубль равнялся по тем временам, в конце девяностых, одному американскому доллару.