Золотой олень (плутовской роман)

                                                                     

Ещё в начале XVII века во времена правления русского царя Василия IV (Шуйского), последнего из династии Рюриковичей бесследно исчезает родословный золотой герб князей Шуйских. И вот уже в XXI веке, якобы потомок почти полностью истреблённого княжеского рода ищет этот бесценный раритет. След пропавшей фамильной реликвии приводит его в Санкт-Петербург, где и разворачивается главное действо невероятных приключений гениального плута.                                                    
 
 
 
                                                         ОТ АВТОРА 
                                                                           
  Сегодня историю переписывают все кому не лень, от личной биографии до мироздания. Если сами историки спорят между собой является ли история наукой, или свободным искусством, то,  что тогда говорить о простых смертных, которые в большей степени не имеют представления даже о собственных корнях. Стало модно приписывать себе то, или иное родство, в прочем так было всегда во все смутные времена существования Руси. Возьмём, к примеру,  самую ближайшую историю XX века, это Октябрьская революция, когда потерявшие состояния дворяне перевоплощались в детей кухарок и начало XXI века - неожиданно разбогатевшие дети настоящих кухарок покупают себе дворянские титулы. То же самое происходит и с историей государств, когда пришедшие к власти   правители пытаются внести собственную лепту в историю, переписывая её под себя, вернее, под личностные интересы своей родословной. Россия, скорее всего единственная страна, где до сих пор продолжают разрабатывать просторы Родины лжеродственники незабвенных героев, артистов, политиков и даже монархов, чьи генеалогические древа разрастаются  плантациями пальм на берегах мечты великого комбинатора. Забывая историю,  мы так и будем спотыкаться о её корни, вечно повторяя ошибки прошлого. Люди всегда верили и не перестанут верить тому, что написано на заборе и, живя в век информационных войн, эта вера с ускоренной силой овладевает их сознанием. В последние годы на книжных прилавках и в интернете появилось множество книг, в основном детективного направления, посвящённых бандитскому и бюрократическому криминалу, от которого люди устали фактически ежедневно сталкиваясь с этим в своей жизни. Мне кажется, что сегодня несправедливо забыли о жанре плутовского романа, в котором есть практически всё - от комедии  до  драмы.  Я не ставил себе цели писать только смешно, и не всё, что описано в этой книге, является сочинённым, некоторые сюжеты реально происходили в моей жизни, но не спешите искать сходство с кем-либо, или с чем-либо, в основном это плод моего воображения, такого же больного, как и всё происходящее вокруг нас. По моему мнению,  наше будущее зависит только от прошлого, а никак не от настоящего, и то, что происходит с нами, - это всего лишь соединяющий мост уже прошедшего,  с ещё не наступившим, и никому из смертных никогда не будет подвластно переписать предначертанный сценарий  жизненного сериала...
 
 
                                                                                                           
                                                               Никакая деятельность не может быть прочна,
                                                               если она не имеет основы в личном интересе...
                                                                                                                                      Л.Н. Толстой
 
                                 Глава 1.  ЗАГАДОЧНЫЙ ПРИШЕЛЕЦ
 
       Больше двух дней продолжались беспорядки в Москве, толпа кричала:
- Василия на трон!
Вся Красная площадь была заполнена людьми, которые жгли костры и не собирались расходиться, пока не назовут имя царя. Бояре все сделали, чтобы именно боярин князь Шуйский стал новым государем. Он был настоящий Рюрикович и по крови, и по знатности, его родословная была почище Грозного, а тем паче  Годунова. И 19 мая 1606 года на трон был провозглашен Василий Иванович Шуйский, который и был главным руководителем заговора против самозванца Лжедмитрия.  Царь, целуя крест, обещал народу, что он будет править государством,  не чета Ваньке Грозному и Бориске Годунову, а тем более самозванцу.
- При них кровища людская рекой лилась, - говорил он, напоминая собравшемуся люду:
- Без суда и следствия казнили только потому, что кто-то им на ухо что-то нашептал.
- Кровопийцы! - восклицал царь.
И народ, неистовствуя, кричал:
- Да здравствует Василий - царь Всея Руси!
Летели кверху шапки, и, размахивая факелами, толпа продолжала реветь, сотрясая своими криками весь Китай-город. А царь продолжал:
- Я же больше никого не  казню без суда, который буду чинить с боярами своими, и все доносы проверяться станут, а совравших в них,  прямиком на плаху.
Он, конечно же, нарушит позже все свои обещания, за что и будет проклят народом. Массовые празднования и волнения продолжались аж до конца мая, сторонники Василия пировали и кутили. Но не все в Москве были таковыми, многие не поддерживали это решение, да и просто не желали видеть Шуйского на троне. Царь же, утроив стрелецкую охрану, понимал: если срочно не венчаться на царство, то может произойти все, что угодно. Он уже сменил патриарха, взамен Игнатия, устраненного вместе с самозванцем, назначил  новым  патриархом Казанского митрополита Гермогена, но тот все не ехал в Москву. И он принял решение больше не ждать, а срочно короноваться до привоза в столицу нетленного тела невинно убиенного царевича Дмитрия, за которым был послан митрополит Ростовский Филарет, в миру же прежний боярин Федор Никитич Романов.  Сын Фёдора Никитича, Михаил, впоследствии стал первым царём, прервавшим род Рюриковичей и начавший новую ветвь - Романовых. Василий Иоаннович IV ни на минуту не сомневался в необходимости возведения в лик святых нетленных мощей подлинного царевича, чтобы остановить волнения на Руси. Он твердо верил, что, когда признают страстотерпца мучеником, прекратится смута и самозванство. И уже первого июня был спешно коронован на престол Новгородским митрополитом Исидором и из рук его венчан на чело шапкой Мономаха.  По всей Москве были выставлены бочки с мёдом, народ пил и воспевал нового коронованного царя. Вся столица светилась кострами, массовые попойки в честь венчания государя продолжались до позднего вечера с плясками, насилиями и побоищами... 
  Как будто только что отгорело зарево заката, пробиваясь редкими зарницами сквозь пелену померкшего горизонта. И на этой темной занавеси зияла ог­ромной дырой фосфорная луна.  Она больше напоми­нала светящуюся летающую тарелку, завораживая своей глуби­ной, словно маги­ческий шар. Будто сегодня наступил самый главный в году шабаш, на который сле­тятся все колдовские силы, и не только земные. Редко можно было наблюдать пол­нолу­ние в такой близи. Лунный прожектор нависал над пустырем, подсвечивая довольно-таки широкую тропу, вью­щуюся среди строитель­ного и прочего мусора, заваленного снежным настом.
-Да! Ничего не меняется на Руси, - думал одинокий путник, пробираясь по заснеженной пустыни, которая, словно огромная преграда, пролегала между прошлым и будущим, навеивая ему исторические, нафталиновые сюжеты. Но он упорно продолжал идти вперед, разговаривая с самим собой:
- Та же Европа с ее условиями, те же бояре, грабящие казну, те же дороги, которых попросту нет, это вечное мытарство народа, который так и не смог освободиться от своего крепостнического мышления. Словно жизнь на протяжении четырех веков попросту застыла на месте, меняя только времена и действующих лиц в титрах одноименной пьесы, но, не переписывая сценария действа. Здесь даже воздух пропитан революциями, бунтарством и смутой. Хотя,  на протяжении последних трехсот лет и по сей день, именно здесь находится кузня российских монархов. Да, испокон  веков по этой грешной земле ходили самозванцы, псевдодети, лжепророки. Но время первых проходимцев закончилось и наступили времена клонированных родственников, спрос на которых сегодня только возрастает. Такое чувство, что ничего не изменилось за прошедший век, пока заправляли лжеленинцы, псевдо-внуки Троцкого, и правнучатые краплёные племянники Колчака, Деникина и Врангеля, которые тиражировали в подполье собственную "Искру".  Сейчас же их фальшивые потомки из этой искры пытаются разжечь очередное пламя смуты, подбрасывая в нарисованный очаг словесные дровишки. Сегодня столько развелось проходимцев-наследников, будто вшей, пьющих нефтяную и газовую кровь из щедрой руки Родины.   И эти молочные родственники, словно на паперти подают народу оставшиеся гроши от разбазаренной собственности того же народа.  Пора уже прокурорам-статистам проводить перепись корпоративного заселения. Наступило время переквалификации - пора проводить реформы, возвращая с небес на землю олигархов, вручая им привычный для них слесарный инструмент, работе с которым они бесплатно обучались в провинциальных ПТУ.  Банкиров же определить на их тёплые кичи, с возвращением воровских корон, ну а депутаты снова станут учетчиками, бухгалтерами, управдомами и администраторами с соответствующими окладами, - продолжал думать  вслух пришелец, перебирая мысленно историю, перемешивая ее с собственным прошлым и настоящим, тем самым все ближе подбираясь к цивилизации. До шоссе оставались считанные  метры, и уже силуэт стал вырисовы­ваться в фи­гуру, которая становилась различима под све­том луны и снежного отраже­ния. Это был плот­ный, но не толстый, скорее поджарый мужчина, выше среднего роста, с виду от тридцати пяти до сорока лет. Он смотрел себе под ноги, склоняя голову против ветра, который сменил направление от теплого южного до встречного северного, дующего прямо в лицо европейскими санкциями со стороны  залива.
- Опять штормит, - подумал одинокий путник, кутаясь в прикупленный на вокзале шарф, и тут же вслух произнес:
- Это только в сказке у Кащея Бессмертного разбили яйцо, на самом же деле он его отморозил, - рассуждал сам с собой пришелец и сам же смеялся над собственным приколом. Голова его была втянута в плечи, а руки он держал в карманах.  Видимо, продрог, да и не мудрено, так как на нем была демисезон­ная ко­роткая кожаная куртка,  на го­лове широкополая шляпа, а на ногах летние по­тертые лако­вые туфли. В его черном одеянии выделялась одна отли­чительная черта: шея была обмотана бело-синим фанатским шарфом клуба «Зенит». Да, да, вы пра­вильно догадались: это был город Петербург, вер­нее его окраина, застроен­ная ново­стройками четырехэтажных домов, как в народе говорят,  спаль­ный район. Когда-то это был спальный район самого Петра и всех по­следующих царских династий, да и сегодня он ос­тался  уютным для прожи­вания не­большим историческим местечком, с его парками, фонтанами и дворцами. 
Ну да,  вернемся к нашему герою:  ему все же удалось пробиться к шоссе, где под светом уличных фонарей уже от­четливо был виден весь его при­кид: на нем была довольно-таки дорогая и модная одежда по време­нам двухлет­ней давно­сти. Куртка местами небрежно зашита, фетр шляпы лоснился под кожу, рас­клешенные  джинсы были сильно потерты вре­менем, туфли с ободранными носами обмо­таны скотчем, и на фоне белого снега отчет­ливо красо­вались пестрые разноцветные шнурки. Из-под шляпы по­верх шарфа были разбросаны по плечам совершенно седые, но ухоженные, до неприличия длинные волосы. Явно выкрашен­ные черные усы и бо­родка больше напоминали мексикан­ского мачо, лишь скулы выда­вали славян­ский тип лица.  Он выходил из сугро­бов на фоне луны, словно пришелец, спустившийся из огромного светя­щегося люка неземного кос­мического корабля, впервые вступивший на землю и не предпола­гавший, что зима - это не только снег, морозы, но и ветер, сшибающий с ног и бьющий в лицо стек­ляшками мел­кого льда, поднимающегося с поверхности снеж­ной наледи. А его кос­мический скафандр явно не был рассчитан на такие по­годные измене­ния, которые перехо­дили то от дождя к снегу, то наоборот, да и температура менялась от плюсовой до минусо­вой, в считанные часы, превращая снежные заносы то в слякоть, то в лед.  Это была северная столица с её меняющимся балтийским клима­том, и точно предсказать, что может произойти с погодой, прак­тически невозможно. Но наш герой, с открытым забралом, уверен­ной походкой шел к цели, только к какой, он явно и сам не знал, по­просту шел вперед туда, куда выведет кривая судьбы, а кривая его вы­водила на огромный супер­маркет.
-Да, это,конечно, не Рио-де-Жанейро, - подумал он, вспоминая слова гениального комбинатора, и тут же вслух произнёс: - Но и не "Арбатов", в котором умудрились ужиться одновременно все  молочные потомки черноморского героя, так и не договорившиеся между собой о дележе материальной помощи, выпрашиваемой у местных властей.
Он по­шарил в карманах: там явно что-то звенело, но не шуршало.
- Дело дрянь! - изрёк пришелец, но не повел даже бро­вью, как будто заранее знал, что делать. Неподалеку от магазина,  гоно­шилась троица мест­ных бродяг, возле их ног вилась пара тощих дворовых псов. Чуя родственные души, со­баки пытались хоть что-то урвать от на­вара блаженных, сбрасывающихся мелочишкой на ужин. Шавки явно были при­кормлены, так как не отходили от них не на шаг. Собутыльники всяче­ски пыта­лись отшвырнуть из круга голодную животину, мешающую подсчиты­вать ве­чер­нюю вы­ручку.
Постояв в сторонке, прикидывая, как быть, пришелец  сразу же сообразил:
- Денег у меня нет, идти некуда, ночлег тоже не светит, по­этому в данной ситуации надо прибиваться поближе к собакам, виляющим хвостами у ног местных старожилов, это лучший расклад на сегодняшнюю ночь. Пере­считав свою заначку, он понял, что гречневой каши с мясом не будет, хва­тило бы на БП. В общем подсчете, было сто пятьдесят рублей с копейками,  плюс  смартфон и до­рогие часы.   Их он выиграл в преферанс у со­седа по купе, воз­вращаясь с севера из красивейших мест лесоповала в столицу нашей Родины - ма­тушку Москву, к чьей груди слетаются прильнуть блаженные сироты со всей бывшей коммунистической державы,   и  от сосков которой ему всё же удалось оторваться и прямиком отправить себя в путешествие по легендарной земле. Это и был весь его багаж, нажитый за все прожитые годы, не считая того, что он оставил в прошлой жизни, но об этом позже.  А сейчас скиталец понимал, что для полного счастья он живет не по средст­вам, не видать ему с дороги  джакузи и мягкого махрового ха­лата с го­лубыми гламурными тапочками-котятами. Подойдя вплотную к  явно что-то за­мыш­ляющей группе озабоченных людей, пересчитывающих не один раз свои звеня­щие серебряники, неожиданно обратился:
- Господа мазурики! Граждане олигархи! Тузик, Бобик..., Белка, Стрелка.., - присвистывал он, обращаясь к собакам. Но даже псы, по-видимому, были увлечены подсчётом гонорара и быстрее своих двуногих сородичей вспомнили таблицу умножения, всячески пытаясь им подсказать, что всё равно не хватит.
- Да,- подумал про себя проситель, - эту интеллигенцию можно пронять только диалектом, свойственным коренным обитателям культурной столицы российской демократии.
- Ну что, блуд­няк, почем жетоны на метро? - выдал он и, не дав опом­ниться изумленной публике, добавил:
- Беру оп­том за пол­цены…
Даже собаки присели, рас­сматривая с открытыми пастями не­знакомца. А он через непродолжи­тельную паузу произнес еще одну речь:
- Что, кассу метрополитена взяли? Так деньги надо было брать, а не жетоны, срок тот же, да мо­роки больше.
Один из небритых, что постарше, выдавил из себя:
- Ну, ты, Шляпа... Если есть, что доба­вить, то сыпь в котел, а нет - через пустырь на электричку, а там до метро...
Подошедший незнакомец тут же перефразировал свой вопрос:
- Как сыграл «Зенит»? - хотя даже и не знал, ко­гда  и где играет пи­терский клуб...
Но он понимал одно, что для петер­буржцев, которые за­стали эпоху СССР, свя­тых и легендарных символов не так и много: «Зенит», Ленинград, бло­када, Нева, «Аврора» и, ко­нечно же, Петр.   Но, может, еще пара слов, которые он еще не успел понять за несколько часов пребывания на исторической земле. И независимо от прослойки, ранга, чина и вероисповеда­ния,  люди попросту молятся на эти иконы го­раздо больше, чем на святые лики. По крайней мере, два из этих символов были вместе с ним: это шарф «Зенита» и имя Петр. И снова, не давая перевести ды­хание молчаливым собеседникам, представился:
-Петр Шуйский собственной пер­соной, прошу любить и жа­ловать брошенного судьбой на ду­шевные мытарства аристократа, ведущего свою родословную от Рюриковичей, а если ко­ротко- князь Петр, можно проще - Петр.
-А это который Петр? - про­молвил все тот же по­хожий на бродячего сенбер­нара, обросший рыжей щетиной чел.
-Тот са­мый, - выпалил ответ пришелец, как будто заранее зная вопрос.
- Ну что, так и бу­дем стоять в остолбенении,  рассматривая мою поистертую питерскими ветрами пер­сону? Так и будем пя­лится, как паломники на порнуху? Стриптиз позже, а сейчас не­плохо бы отогреть заблудшую душу бокалом чефира с бутербродом чер­ной икры, на крайняк кипятком с прошлогодней краюхой черняги. Надеюсь, у вашей своры най­дется угол в конуре или же лишняя подстилка на трубах теплотрассы российского об­щежития? А на корм и сухой «Чаппи» сойдет, лишь бы было чем за­пить. Что встали, гос­пода? Здесь, насколько я понимаю, подают только по суббо­там, да и то блаженным, не по статусу будет просить мило­стыню дворянской фа­милии. Ве­дите к святому источ­нику российского общепита.
На этом вступительная речь закончилась, и он высыпал в руку ры­жеволосого «золоти­стые червонцы», ровно пятнадцать штук, со словами:
- Гос­подь милосерден...
Тут же передавая ошарашенному незнакомцу смартфон с часами, продол­жил фразу:
- К страждущим и смиренным… 
Ры­жий, вытаращив глаза, буркнул себе под нос:
- Спасибо тебе, Господи!
Даже со­баки поняли, что нужно быть по­ближе к залетному гастролеру, и принялись путаться у его ног, обтирая свои потре­пан­ные грязные шкуры о портки щедрого гостя.
- Так мы что - мы только «за», а койку обеспе­чим и пожрать сварганим, - вы­молвил на радостях предво­дитель свя­той троицы. Он отдал часы и смартфон своему самому молодому сопле­меннику, тому, что ростом был чуть выше Филиппка, с толстыми замасленными линзами на носу, и при­казным тоном произнес:     
- Чудодей, дуй к Ивану-ба­рыге из сто седьмой квартиры «Пентагона» и, смотри, меньше, чем за три ко­саря, не отдавай, проси для начала пять. Скажешь, что для Золо­того, а я с ним разберусь по процентам после того, как сплавит.
Затем, высыпая мелочь в тощие ладони другого аборигена, внушительно скомандовал:
- А ты, Шура-Лом, давай дуй в шинок к Сергеевне за спиртом, это будет луч­ший расклад для начала.
Вслед торопливо уходящему ссутулившемуся гонцу, с телосложением велосипеда, негромко прикрик­нул:
- Смотри, чтобы она гадости не подсунула, скажешь: для меня.
Когда они остались  вдвоем, Петр подумал:
- Это я правильно зашел на огонек, этот рыжий и вправду золотой. По-ви­димому, он и есть предво­дитель местной шан­трапы.
И, обращаясь к новому знакомому, он сказал:  
- Ну,  так что, ба­тенька, не пора ли влить голубую кровь в общак местной де­мократии?
- Разбе­ремся, Князь, - неожи­данно даже для самого себя навесил новое прозвище ново­испечен­ному монарху рыжеволосый Homosapiens. 
- А пока давай, загребай за мной, пора собак кормить, скотина не виновата, что ее ок­ружают одни дебилы. Выругавшись, он за­торопился в подворотню рядом стоящего дома, Петр в окру­жении подвизгивающих псов на­правился следом.
 
                                        Глава 2. НЕЗАУРЯДНЫЙ КВАРТИРАНТ
 
- Ну, вот и пришли, – проворчал рыжий, от­крывая дверь первого же подъезда. Как оказалось, супермаркет, находящийся практически во дворе их домов, - это и есть главная достопримеча­тельность и кормушка местных бродяг. Сооружение, ко­нечно, было не из новых по­строек, одним словом, кирпичный красный мавзолей периода образо­вания «Битлз», когда окно, прорубленное в Европу Петром, было наглухо задраено металличе­скими ставнями комму­нистической морали. Рыжий пропустил вперед собак, за­тем прошел сам, при­держи­вая дверь, кивнул головой Петру - этот знак означал: следуй за нами. Квартира оказа­лась на первом этаже, входная дверь сразу же вы­давала своего владельца: утеп­литель был весь грязный и ободранный когтями со­бак, из-под висящих лоскутов  тор­чал подожженный чер­ный ватин. Пройдя ­внутрь, Петр  подумал:   
- Это логово, ко­нечно, не царская опочивальня, но для пер­во­начального знакомства с Питером, вполне достойная конура.
За свою жизнь ему дове­лось повидать и побывать в более худших заведениях, а чему-то удив­ляться давно уже ра­зучился. Жизнь ло­мала через колено, от княжеской жизни до трущоб, от апарта­ментов до тюремных нар и об­ратно.
- Что же, достойные палаты, главное - не дует и от­дельные шконки, - произнес он, как бы заранее благодаря за гостепри­имство хозяина двушки. Из мебе­лишки в зале стоял шифоньер,  еще совкового производ­ства, шкафчик под по­суду на ско­шенных круглых ножках.   Посредине комнаты, как центр вселенной, выделялся круглый стол, на­крытый белой кружевной скатертью. Вокруг него стояли   деревянные  черные  стулья, в коли­честве четырех штук. В центре стола, как волчок рулетки, свер­кала хрустальная ваза с выцвет­шими пластмассо­выми ро­зами, в углу на тумбочке расположился не­большой телевизор, накрытый цветастым платком. К противоположной стене был приткнут потрепанный диван-кро­вать с проваленными пружинами.  Словно дале­кое детство холодком пробежалось по спине Петра. Вспом­нился детский дом, там также было уютно по-домашнему, благодаря заботли­вым воспитательницам, которых уже давно нет на этой грешной земле. Он даже пе­рекре­стился, шагнув в соседнюю комнату, где его взору предстала более трога­тельная картина: сразу же в глаза броси­лись войлочные цветные коврики, ви­сев­шие над двумя панцирными кроватями, там тоже стоял в углу старый ши­фоньер, еще ручной работы какого-то местного красноде­ревщика. На полу были тканые по­ловики, а в зале посередине валялся истер­тый временем и зашмыган­ный ногами ковер, и рису­нок на нем больше походил на какие-то выцветшие разводы, пе­ремешанные с масляни­стыми пятнами, залив­шими восточный орнамент.
-Да... - как бы скорбя, произнес Князь и добавил:
- Вос­ток мо­жет и тонкое дело, но их подвальные травяные блохи, что засе­лили этот шерстяной рассад­ник, ничуть не тоньше наших и жалят также.
С этими словами он продолжил ос­мотр зала. Над окнами висели деревянные круг­лые карнизы со шторами, напоминающими большие заса­ленные полотенца для выти­рания рук. Домашний интерьер, словно выныр­нул из семиде­сятых, это больше походило на театральную атрибутику, как будто жизнь ра­зыгрывала за­ново сцену все­общего равенства. В обстановке квартиры все же прослеживалась женская рука, и Петр задал на­водящий вопрос:
- А ты один живешь?
- Вот с животинами и проживаем вместе в этой конуре, бук­вально полгода назад это была уютная и сверкающая чисто­той квартира.
- Как мама умерла, так все и пошло кувырком,- от­ветил Сергей с болью в голосе, и лицо его посерело.
- А твои живы? - пере­спросил он залетного пассажира.
- Хо­телось бы знать, да я никогда их не видел. Моими ро­дите­лями были воспитатели дет­ского дома. Меня на­шли на пороге этого учреж­дения завернутым в красную жен­скую куртку, в кармане кото­рой лежали деньги - три тысячи рублей - по тем време­нам это был серьезный капитал. Еще за­писка, в которой говорилось, что я потомок княже­ского рода и зовут меня Петр Шуйский, по отцу Александрович. Там еще при­писка была, чтобы меня окрестили под этим именем. Туда же был вложен золотой крестик и родословный лист со всеми регалиями, гербами и краткой историей дворянской фамилии. Так что я тебе ни­чего не соврал, играл открытыми картами,  правда всё это или нет, я не стал вы­яснять, но об этом, если захочешь, по­говорим позже, -  про­изнес гость, проходя за собаками в кухню.
- Опаньки! - вос­клик­нул он, увидев два холодильника. -  Да Вы, сударь, олигарх - не иначе? Если две моро­зилки, это может означать только одно: у Вас есть что туда класть?
- Один из них сло­ман и служит шкафом под посуду, - пробормотал недовольный осмотром мест­ных дос­то­примеча­тельностей коллекционер холодильников.
- Друг мой, да это опреде­ленно роскошь: под шкаф держать неработающий холодильник.  Не проще ли сдать его на металло­лом, по любому раскладу этот вариант более жизнера­достный. А под шкаф на любой по­мойке можно справить приличную ме­бель, - как бы приободряя рыжего, промолвил Петр.
- Слушай, от­куда ты такой взялся? У тебя мозги правильно заточены, а я даже и не подумал об этом, стоит он тут и стоит, да еще и за­нимает пространство. Бывало, подыхал с бодуна, а тут под носом фактиче­ски живые деньги пропадают, - радостно вос­кликнул, широко от­крыв за­блестевшие от по­данной идеи глаза, владелец  собачьей гостиницы.
- Да... Нам с тобой точно по пути. Какой ветер тебя за­нес в нашу деревню? Но то, что ве­тер дул в правильном направ­лении, это точно, - рассмеявшись с напевом, выразил первый раз за все время толковую мысль Зо­лотой. И первая улыбка осветила его солнечно-рыжее лицо, а под приоткрытыми гу­бами сверкнула фикса из «цыган­ского золота», и стало ясно, почему у него такое погоняло: не только из-за того, что он рыжий, но и за его ослепи­тельный оскал. Еще в кухонном интерьере экскурсанту сразу же попались на глаза  пара перекошенных табуреток вперемежку с двумя пласт­массовыми ящиками из-под пива, служащими подпорками под  "мягкие головы" собу­тыльни­ков. Явно здесь бывали и бойни, так как в единственном навесном шкафчике было выбито стекло. Да и в стене были видны пробоины, дыра зияла и в оконной раме, от внутреннего стекла осталась только третья часть, мелкие осколки валялись, побле­скивая на полу, и никто не соби­рался заметать следы гладиаторских боев.
- Да-а-а-а... - про­тяжно выдохнул Князь и, почесав в затылке, добавил:
- Похоже на то, что именно здесь, а не на Чудском озере проходила граница Ледо­вого побоища и, по-видимому, не один рыцарь Тевтонского ор­дена был сражен наповал рюм­кой русского тайного ору­жия.
Рыжий слушатель не на шутку забеспокоился:
- Этот проходимец не так и прост, как хочет показаться. Надо с Петровичем перетереть, пусть пробьёт этого гусара. Несмотря на  сегодняшний статус, у него оставались ещё связи, пусть и с бывшими федералами, но, как известно, бывших в этой теме не бывает. Неспроста этот княжеский отпрыск здесь объявился. Полицейская чуйка никогда не подводила вожака местной прослойки неандертальцев, ещё во время службы он мог просчитать любого на раз - два - три.
- Он слишком умный, чтобы быть дураком, чересчур уверено врёт, да и во внешности нет ничего, что  заслуживало бы доверие. Чтобы доверять собеседнику, надо прежде схватить его за яйца, - продолжал шифроваться хозяин двухзвёздного хрущёвского отеля. - Ну да ладно, пусть пока.., а там посмотрим... – Золотой, хитро улыбаясь, закрутил в узел свою последнюю извилину и промолвил:
 - Ну, так что, Князь, при­ступим к приготовлению праздничного ужина, по­священ­ного нашему знакомству? – и, протя­нув руку, перебивая мысль гостя, тут же представился:
- Серега.
Со­бесед­ники ударили по рукам.
- Князем будешь, это звучит круче, чем просто Петр.  Здесь Пет­ром никого не удивишь, даже сигареты выпускают с этим име­нем, а вот Князь Петр - звучит. Ну, вот и познакомились, а теперь надо вспрыснуть, чтобы за­крепить дружбу, - сказал новоиспечен­ному другу хозяин и потянулся рукой за холодиль­ник, выни­мая чекушку с ка­ким-то красновато - бурым зельем.  Достал из шкафа-холодильника помутневшие от разных спир­товых жидкостей граненые ста­каны и разлил по­ровну заначку. 
- Пей, не бойся, это мой личный боярышник, полезная штука, не трогал, даже когда башка трещала со страш­ного похмелья, видимо, приберегал именно для этого случая.
Затем он открыл дверцу хо­ло­дильника и достал тарелку с крупно порезанными со­леными огурцами, оттуда же выта­щил отло­манный шмат батона и положил на стол. Князь взял свою дозу, и они, чокаясь, почти одновре­менно выдохнули со звуком «ху» воздух и опро­кинули ста­каны. Хрустя огур­цом, рыжеволосый собутыльник, причмокивая, промямлил:
- Ну, вот и ладненько, хорошая штука.
Под ногами тёрлись дворняги, не давая ступить и шагу, попросту выпрашивая подачку со стола, но меню на кухонной поляне было явно не соба­чье. Золотой открыл моро­зилку и вытащил пакет с мяс­ными обрезками, положил на пол и ударом кулака разломал смерзшуюся в однород­ную массу требуху.
- Так, теперь с вами, братцы, надо поделиться, а то все как-то не по совести, сами мы согрелись, а про вас за­были, - буркнул сабаковод, бросая в миски по куску ледяного фарша.
- Куда подева­лись эти два недоделанных полудурка? Лучше бы сам сходил, ничего нельзя до­верить, все надо делать самому. Только он произнес эти слова, как в дверь кто–то заскребся и раздался стук - ус­ловный сигнал.
- Свои!- выдохнул Сергей и пошел к двери. На пороге поя­вился Чудодей, и под светом коридорной лампы он действительно был по­хож на Гудвина, того самого волшебника Изумрудного города, очки были шире лица, а глаза увеличивали огромные линзы.
- Что скажешь, чего так долго? -  рыжий взял долгожданного приятеля за рукав и зата­щил в прихожую, захлопывая за ним дверь.
- Нормально, - буркнул шнырок.
- Четыре кило! Просил пять, как ты и ска­зал, но этот жмот еле расстался и с этими-то деньгами.  
- Молодчик, что могу ска­зать, проходи, - Сергей похвалил гонца, похлопав его по плечу.
- Вот только Лом где-то запропастился, ветром, что ль сдуло? 
Забирая у волшебника деньги, рыжий про­изнес великую для своего интеллекта фразу:
- Этот первый вклад послужит нача­лом нашего совместного предприятия.
Петр понял, что это был не про­стой бро­дяга: и в разговоре, и в поведе­нии чуть заметно про­глядывала его заросшая щетиной интел­лигентность, да и мозги еще не совсем рас­плавились от еже­дневных попоек. Му­жик неглу­пый, надо прибирать его к рукам, через него можно много чего провер­нуть, он и сам не до­гадывается о потенциале своих возможностей, да и за полгода не совсем опустился, даже  хата, можно сказать, не в полном опусе.
И тут же вслух произнёс:
- Господа, а где у вас сауна с бассейном, девочками и холодным пивом? Если вы не против, я бы принял душ.  Хочется смыть с себя пыль до­рог и соскоблить старую краску прошлой жизни, ее потрескавшаяся корка сдавливает и стя­гивает моё поэтическое нутро. Люблю побарахтаться в ароматной пене бы­тия и поразмыш­лять о гряду­щем, наблю­дая за тем, как всплывает моя «подводная лодка», подни­мая свой пе­рископ в поисках движущейся цели естественной ориентации. Жаль, что в вашем штате отсутствует персонал противоположного пола и в прейскуранте нет тай­ского массажа, но, думаю, мы в ближайшее время исправим столь значительный пробел нашей фирмы. Не очень удобно жить без таких, казалось бы, мелочей, как тапочки и махровый халат, но это поправимо. Главное, были бы те, что подавали их и обтирали тебя мягким махровым полотенцем после банных процедур. Что еще остается желать? Лирика, господа, лирика жизни, но я обе­щаю исправить этот недоста­ток, дайте срок.
После столь красноречивого вступления он вошел в «крестильню», где его взору пред­стала сидячая «купель», не более метра в длину, приткнутая вплотную к «му­дрому камню».
- Да, ластами здесь не побарахтаешь. Вот тут-то Вас, сударь, обмоют и пе­реоде­нут, - с улыбкой на лице и мрачноватым юморком проговорил сам себе Петр.
- Какой придурок мог придумать сидячую ванну - шедевр ди­зайнерской мысли, не иначе, только полный из­враще­нец совкового сюрреализма?
- А что, Сергей, до­вольно-таки миленький интерьерчик в этой «исповедальне». Как уда­лось сохра­нить этот «храм души» от греховных оргий?
 Рыжий из кухни тут же выпа­лил ему ответ:
- Да, Князь, это все мама, перед ухо­дом сделала ремонт.
- Ко­роче, все по­нятно - без женской руки и ласки рушатся даже горы. Надо с этим что-то делать, а не то и вправду переоденут,- почесав левой рукой в затылке, обронил фило­софскую мысль заезжий индивид.
- Ты бы лучше похавал чего-нибудь, а потом можно и в отмочку. Вон в моро­зилке пель­мени есть, заваривай.  Голодный, наверное, с дороги-то?
- Да, потрапезничать - это святое дело, сам Господь и тот говорил о хлебе насущном. А ванну приму завтра, что-то мне после боя­рышника не до водных процедур,- вы­ходя из душевой, от­ветил он Сер­гею. Тут снова засту­чали в дверь. Даже собаки соскочили с подстилок, успокоившиеся после кормушки.
- Вот вам и Шура-Лом объявился, не прошло и года, но­вое явление Христа народу, - с этими словами рыжий от­крыл дверь, и в нее ввалился, как снеговик, весь белый от снега оче­ред­ной гонец.
- Там что, метель? - взяв пакет у Лома и вытолкнув его на площадку, задал вопрос хозяин блиндажа и  тут же продолжил воспитательный диалог:
- Отряхнись, придурок, тащите снег, а я потом уби­рай за вами. Чё пропал-то?
- Чё, чё, нет ни хрена у Сергевны, при­шлось к Сиплому че­сать через весь город. У него нормальный продукт, я сказал, что для тебя, он даже подлил побольше.
- Ладно, за­валивай, Дед Мороз, - меняя гнев на милость, улыбаясь, поблески­вая фиксой, буркнул рыжий вожак местной стаи гончих. Длин­ный и правда был похож на ржавый ломик, пальто точно с чужого плеча, висело на нем мешком, как на вешалке. Когда гонец снял с себя верхнюю одежду, то все стало еще наглядней: его фигура напоминала типичный улич­ный фонарь с загнутой вперед  длинной шеей  Но неон в его плафоне явно куда-то улету­чился, видок его был поистерт и поистрепан, словно все дворовые коты пометили на эту мест­ную достопримечательность, да и кобели не раз задирали заднюю лапу.   Князь прошел на кухню и ото­ропел: стол был накрыт довольно-таки прилич­ными закусками: порезан­ный, чуть заветренный сер­велат сверху был присыпан ломтями сала, квашеная капуста с маслом и луком, корейская морковь, ассорти из свежих овощей и фруктов круп­ными кус­ками были выложены в общую металлическую миску.
- Да, у нас тут пир намеча­ется под та­кой-то закусон... Это пока я рассматривал дос­топримечательно­сти омывальни, ты, успел сварганить этот натюрморт? Просто шедевр, дос­тойный кисти итальянских живописцев  эпохи Возрож­дения. У тебя что -  скатерть самобранка?
- Не только скатерть само­бранка, еще и шапка-неви­димка, ковер-самолет и много чего еще. Вот только па­лочки-выручалочки нет, но, ду­маю, мы устраним этот пробел с твоей по­мощью, - засмеялся в от­вет на вопросы Князя рыжий.
- Ну, так что, хорош базарить, пора от­ку­шать дары Господа нашего, пославшего  их с чужеземцем, - перекрестив­шись, словно молитву, прочел Золо­той, доставая из пакета полуторалитровую бутыль из-под «Пепси», почти до гор­лышка наполненную  прозрачной, как божья слеза,  жидкостью. Он открыл пласт­массовый флакон и разлил это пойло в два стакана, примерно грамм по сто.
- Это вам, гонцы, за ваши быстрые ноги.
Стало по­нятно, что он решил проверить качество сы­рья на своих соплемен­никах.
- Мы с Князем уже по чуть-чуть треснули святой воды из моей заначки, теперь ваш черед, - глядя сквозь бутылку на просвет, закрывая пробку, поведал Сер­гей.
- Так, стоп, господа!- перебил его Пётр.
- Я эту гадость пить не стану, вы уж не обессудьте, просто моё нутро не выдержит такого ацетона. Сергей, дай мне штуку, я дойду до супермаркета, пока еще нет десяти, возьму пузырь вискаря и пару ли­монов. А деньги - это не главное, завтра их будет в десять раз больше, я вам это обещаю.
- Да ты чё, на тонну можно кани­стру чисто­гана взять, а не этот крашеный самогон, -  за­гавкали хором два гончих пса.
Князь им в ответ рыкнул приказным тоном:
- Так, или вы будете де­лать то, что я говорю, или сегодня бухаем эту дрянь  и завтра разбега­емся. Но хочу предупре­дить, что на этом ваша райская жизнь и закон­чится. Будете продолжать побираться мелочиш­кой, кланяясь каждому встречному. Если остаемся вместе, то завтра же будете со мной пить виски, не думая о том, чем на утро опохмелиться. Деньги - это магнит: как притяги­ваются, так и отталки­ваются.
- Цыц, не­доноски, вам слово никто не давал, ваш номер зашкали­вает за ты­сячу, и прежде чем вякнуть, попробуйте сначала пошевелить своей единственной вы­прямившейся изви­линой, - как по-живому, отрезал рыжий верховод.
- На, держи фан­тик и дуй, пока не закрыли бо­жье хранилище,- он протянул тысячу Петру и добавил:
- Сигарет купи мне,  что по­легче, а этим дебилам без разницы, чем травиться.  
 
                                         Глава 3. НЕОБЫЧАЙНОЕ ЗНАКОМСТВО
 
  На улице мело, как будто зима решила за ночь вывалить на землю свои на­копленные за­пасы снега. Буквально через несколько минут Князь оказался в магазине, пройдя к полкам элитных на­пит­ков, принялся рассматри­вать не виски, а их цену. Подобрав подходящую по сложив­шейся си­туации бу­тылку, он прошел к кассе, по дороге прихва­тив два лимона и краюху ржа­ного хлеба. Расплачива­ясь, попросил сигарет - три пачки самых дешевых и две попри­лич­ней, себе и ры­жему, - на сдачу взял еще мятную жвачку. Всё это уложил в пакет, на котором было графическое тиснение Петродворца с надписью "Петергоф», и тут его осенило:
- Так это же то, что нужно.
В его голове моментально созрел план по легальному отъёму денег у иностранных туристов. В квартире рыжего при осмотре ванной комнаты он обнаружил большой кусок канифоли, пакет, и эта застывшая смола навели его на мысль:
- Будем делать сувенирный янтарь.
Возвращаясь в приют, помог вытолкать из снежной каши на выезде застрявшую ино­марку со сло­вами:
- Вот и утренняя зарядка для развития мозгов этих одичалых гоминидов.
Выходя из квартиры, он споткнулся о лопату, но тогда ещё и не предполагал, на какую мысль наведёт его это снегоуборочное приспособление.       
- Лишь бы до утра снег не убрали, да чтоб ещё под­сыпало чуток, - думал он, мысленно цепляясь идей за идею. Заходя в квартиру, он прямо с порога произнес фразу:
- Небо нам сыплет валюту под ноги, завтра лопатой ее загре­бем. Да, почти классика,- ух­мыльнулся он, протискиваясь сквозь насест собутыльников.
- Ты сейчас чего сказал? - пере­спросил его Сер­гей.
- Завтра, гос­пода, все завтра утром, а сейчас будем отдыхать, - с этими словами гонец приземлился на пивной ящик харчевни и вы­ложил из пакета всё то, на что хватило выдан­ных ему де­нег.
- Чудодей, принеси барину стул из комнаты, да получше, не подобает гостю та­кого ранга на таре корячиться, - произнес, улыбаясь сквозь рыжую махровую ще­тину, Сер­гей и, взяв за рукав мелкого проныру, под­толкнул его к двери.
- Ну что, Князь, зару­ливай к шалашу и будь как дома, но не забывай, что в гостях. - от­крывая виски и напол­няя чудом сохранившуюся хрустальную стопку, вы­дал поговорку гостеприимный хозяин.
А Пётр. развалившись на стуле, принесенном шустрым Чудодеем, произ­нес грузинский тост:  
«Ко­роль однажды посетил тюрьму, где отбывают свой срок двадцать аре­стантов.
- За что сидите? - спро­сил владыка.
Девятнадцать из два­дцати поклялись, что сидят без­винно, по судебной ошибке. И только двадцатый признался, что си­дит за кражу.
- Немедленно вы­пустить его на свободу, - приказал владыка, - он может оказать дурное воздействие на всех ос­тальных чест­ных людей, находя­щихся здесь!
- Так вы­пьем же за честность, которая по­зволяет нам оста­ваться сво­бодными!»
- Князь, да в тебе погиб поэт! - воскликнул, вставая с та­бурета, удивленный Сер­гей.
- Да... Невольник чести... - ухмыльнулся ему в ответ залётный словоблуд.
Все кое-как поднялись из-за стола и, стоя, с восторгом опо­рожнили налитые стопари, занюхивая рукавами и заку­сывая, чем Бог послал.
- Ты давай за­кусывай, Князь, вон сало ешь. Не стесняйся, а то мозги ду­мать пере­станут, - улыбаясь во весь набитый припасами рот, еле слышно промямлил Золо­той.
- Мой мозг питается ки­слоро­дом, а не хо­лестерином убиенной свиньи, - тоже улыбаясь, от­ветил на прикол со­седа по столу Петр.
- Кто же ты на самом деле, Князь? - щерясь сквозь рыжую бар­хатную ще­тину и причмокивая, спросил рядом сидевший, еще несколько часов назад совер­шенно незнако­мый рыжий собеседник.
- Так, все, что касается библиографий, позже. А сейчас стоит продолжить, насыпай по второй, пока не перегорело, - тоже ухмыляясь, отве­тил явно неспроста объявившийся гость.
Выпили еще по одной, закурили и стали с нетерпением ждать рассказа залетного.
- Ну, что могу вам пове­дать? То, что я сегодня приехал в ваш город, это уже никому не секрет. А если начинать сна­чала, то это может рас­тянуться не на одну ночь. Попробую начать свой рассказ с древней истории образования Руси:
- Как я уже рассказывал вкратце Сергею детализацию моего появления на белом свете, то эту часть мы пропустим. Мой род очень древний, если,  конечно, верить тому, с чего началась моя биография на  этой земле, то моя родословная происходит от Рюрика, князя Новгородского, это IХ век, ещё до начала крещения Руси. А верить все же приходится, так как крест на моей груди ХVII века. Шуйские - угасший русский княжеский род, это ветвь князей Суздальских, которая  происходит от самого Александра Невского. Во второй половине XIV века Суздальское княжество было ослаблено борьбой с татарами. После присоединения к московскому княжеству Василий Дмитриевич Кирдяпа, правопреемник последнего суздальского князя, примирился с участью и получил во владение город Шуя, ставший центром удельного княжества.   Его потомки стали называться Шуйскими.   На протяжении всего правления на Руси московской линии Рюриковичей, они являлись следующей ветвью в очереди на престол, и в случае прекращения московской династии, имели право на царский трон. Такой случай произошел, когда умер Фёдор I Иоаннович, и после некоторой паузы  (Борис Годунов), царём стал Василий IV Шуйский, который и был последним монархом из числа Рюриковичей. На Руси род угас, практически весь был истреблен из-за предательств и лжедоносов, но к нему выводит существующий и в настоящее время польский след Шуйских, не использовавших княжеский титул. Ну, вот более или менее коротко о древней истории моей перемешанной крови.
Князь рассказывал это так, словно читал лекцию студентам исторического факультета. А он мог бы стать историком, так как всю свою сознательную жизнь и все свободное время посвятил поиском своих корней и перелопатил множество исторических книг. Он налил в стопку виски, залпом выпил и, как бы переводя дыхание, продолжил тему своей биографии:
- Настоящей же моей семьей был детский дом, расположенный в Шуйском районе Ивановской области. Совпадение это или нет, но вся моя жизнь, так или иначе, соприкасалась с княжеским родом Шуйских. Поистине домом мне стал все тот же дет­дом, родите­лями няньки-мамки, батей – физрук Степаныч, братьями и сестрами такие же, как и я, не знающие ни род­ства, ни кто они такие на самом деле. Каждый придумы­вал и представлял, что ему хо­телось. Батя был отставной боевой офицер ГРУ, старший лейтенант, уво­ленный в запас с несовместимым со службой ранением. Попросту списанный в утиль не знающей по­щады, перемалывающей судьбы машиной этого ведомства. Он был в свое время тоже воспитанником этого детдома и вернулся туда на работу, как он говорил, вернуть долги. Наверное, вернул, погиб на по­жаре, когда меня там уже не было. Это ему спа­сибо, что я с вами сижу и вообще что-то из себя представляю. Если бы не он, то быть мне каким-ни­будь бо­таником или, наоборот, отмороженной сукой. Он воспитал во мне мужские качества, такие, как воля, справедливость, мужество, если хотите, и честь. В пятнадцать лет я уже был мастером спорта по боксу и благодаря его навыкам не зве­рел на ринге, даже когда был вдребезги избит. А дальше - военное училище, морская пехота, Северный флот, команди­ровки на Кавказ, ране­ния, ордена и списание со службы под чистую. Да, я повторил судьбу Петра Степановича Шмитко. Да, да, вы не ос­лышались, имя Петр вело меня через всю мою жизнь, не отпус­кая ни на шаг, мо­жет, даже и поэтому тоже я оказался в Санкт-Пе­тербурге, хотя еще с раннего дет­ства мечтал побывать в царской столице Романовых, фактически свергнувших династию Рюриковичей и практически уничтоживших мой род. Но волею судьбы и божьим провидением я оказался здесь именно сегодня.
- Да­вайте выпьем за батю, царствие ему небесное и пусть земля ему будет пухом, - с накатившими на глаза слезами он налил виски и, вставая, произнес:
- Степаныч был настоящий мужик, таких, как он, Бог делает по­штучно, давайте помянем не чо­каясь.
Все встали, молча выпили, не закусывая, не из­давая лишних шорохов, сели и с откры­тыми ртами ждали продол­жения рассказа. Петр же не заставил себя долго ждать:
- Пожар произошел, когда я был в командировке, и не смог даже его похоро­нить. Он спасал де­тей в загоревшемся спальном кор­пусе детдома, всех вывел и вынес, а сам выйти не смог. Потом меня уволили в запас и тоже по ранению вышибли, как состарившуюся проститутку, за­разившуюся сифили­сом в застенках ведомственного публичного дома. Так сказать, отработанный мате­риал. Опять же благодаря воспи­танию Бати, я не по­дался в киллеры. И вот гвардии - майор морского спецназа по­шел, как и все тогда, в биз­нес. И, скажу вам, хо­рошо пошел, пёр вверх, сметая конкурен­тов, как ветер сдувает пыль с дорог. Через год стал совладельцем одного из самых огромных су­пермаркетов электроники в стране, да и за пре­делами тоже. Был ки­том, не помышляющим о мели. Но в один прекрасный момент меня вы­кинула жизнь на берег предательства и из­мены, как в сюжете мыль­ной оперы, где было все: и любовная мелодрама, и боевик, и кри­минал с комедией. Подставил мой же компаньон, за­граба­став все под себя, а кита покро­шили на кильку и, полив тома­том, закатали в железную банку зоны. По истечении полутора лет этот по­кром­санный кит слизал с себя весь томат и си­дит перед вами. И через непродолжительную паузу продолжил:
- У Бати был сын Степан, мы вместе занимались боксом и росли, как родные братья. Так вот он пошел дальше меня и стал заслуженным мастером спорта и чемпионом Европы. Он и сейчас продолжает тренировать пацанов в свободное от бизнеса время и за счет своих средств содержит спортивную школу. Благодаря ему,  я получил в детском доме прозвище - сын лейтенанта Шмидта, которое шлейфом протянулось через всю мою жизнь. С соревнований мы привозили всякую всячину: жвачку, фломастеры и прочую мелочевку. Так вот я умудрялся продавать пацанам жеваную жвачку по рублю, использованные фломастеры по трешке, поношенные майки по червонцу, и у меня всегда водились деньги. В один прекрасный день Степан прочел «Золотого теленка» и принес эту книгу мне, впоследствии ставшую моим талисманом. И во всеуслышание произнес:
- Держи, очередной внебрачный  сын лейтенанта Шмитко. С этого момента это прозвище прилипло ко мне, как банный лист к заднице. И самое интересное, все совпадало: Батя был старлеем, и фамилия Шмитко очень походила на Шмидта, ну а я уже тогда умудрялся деньги качать из воздуха. Да, и армейские годы, и последующая гражданка прошли для меня с этим культовым прозвищем, хотя в глаза говорить никто не решался, но за спиной шептались, приклеивая мне этот ярлык. Я верю в предначертание судьбы и вписываемые в нее слова, буквы и цифры. У меня по жизни выпадают шестерки, а буква «ш» постоянно рядом со мной. Армия и война сопровождалась словами шторм, шеврон, шинель, шомпол, штык, штурм, шакал, Шали, Шамиль, Шариат. Гражданка:-Шуя, Шуйский, Шмитко, Шмидт, шляпа, шарф, шахматы, Шанхай, Швейцария. Ну, а зона:- Шансон, шконка,  шизо, шаха, шмон... Так что ничего просто так с нами не происходит, нашей судьбой управляет Бог, а присматривают за нами глаза наших предков.
В кухне стояла гробо­вая тишина, даже собаки, вышедшие из комнаты по­слушать рассказ незна­комца, за­стыли в проходе, открыв пасти и не отводя глаз от рассказ­чика. Наступил всеобщий столбняк, как будто кто-то нажал на стоп-кадр. Немое кино продол­жа­лось недолго.
- Да, Князь, я, конечно, предполагал, что ты не от мира сего, но даже мое вооб­ражение близко не придвинулись к реалии. Браво, Боже, ты услышал мои молитвы! - вознеся глаза к потолку, за­причитал Сергей.
Все оживились, как будто политые холодным ду­шем, куда только хмель подевался. Каж­дый стал рисовать мыс­ленно кар­тинки буду­щей жизни во главе с таким вундеркин­дом, кто о чем мечтал, неожи­данно всплыло, как наяву.
- Это стоит обмыыыыыть!- потя­нувшись за бутылкой, с непод­дельной ра­достью в голосе почти пропел Золотой. Со­бутыльники, потерев руки, подставили стаканы. Князь налил себе  порцию виски и тоже ударился в религию:
- Дай Бог,  не послед­нюю, но и злоупотреблять больше не будем.
- А у нас в Питере тоже есть набережная и мост имени лейтенанта Шмидта, - как будто просвистел, икая, захмелевший Чудодей.
- Вот придурок! - тут же оборвал его Золотой, выписывая приятелю смачную затрещину, приговаривая при этом:
- Подзатыльник - это самый традиционный и испытанный способ передачи информации от поколения к поколению.
Князь, улыбаясь и закуривая очередную сигарету, ответил Гудвину на его экскурсионную справку:
- Значит, стоит посетить столь исторические и значимые для меня места.
Затем заслушали сле­дующих лекто­ров поочередно. Чудодей оказался самым умным среди всех. За его пле­чами было два высших образования, владение тремя иностранными языками почти в совер­шенстве. Кандидат технических наук, лауреат пре­мий, просто киборг электро­ники и компьютеризации, хакеры по сравнению с ним грудные дети. Заработал год по­селения за проникновение в базу данных какого-то крутого банка. Потерял семью, соответственно попал на паперть алкоголя, но мозг не утратил. Кстати, его имя Филипп, он самый мо­лодой среди всех, чуть старше возраста Иисуса Христа. Шура-Лом, он же по пас­порту Александр, был чуть по­проще и постарше Филиппа, закончил металлурги­ческий ин­ститут, имел собственные до­вольно-таки крупные базы металлопроката и приемные пункты втормета, его история прак­тически под копирку похожа на рассказ Петра. Тоже компаньоны, тоже кинули со всеми вы­текающими последствиями. Но вот на фигуре Сергея стоит заострить особое внимание: бывший мент, опер, ка­питан мили­ции был уволен за связи с преступным миром и посажен с мод­ной формулиров­кой «оборотень в пагонах». Отсидел три года и вернулся к пус­тому ко­рыту: жена ушла, при­брав все, что было нажито непосильным ментов­ским трудом. Посе­лился у больной матери, которая вскоре умерла, скорешился с Филиппом и Александром и сегодня встретил Петра, еще одно недостаю­щее звено в цепочке жизненных неурядиц.
- Я же говорил, что в нашем волшебном сун­дуке не хва­тало только палочки-выручалочки, теперь полный комплект, - за­сме­ялся, сверкая фиксой, Сергей.
- Он-то, скорее всего, и есть шапка-не­видимка, а эти двое ковер-самолет и скатерть-самобранка. Да и погоняла они не только за свой внешний вид получили, это связано и с профессиями, - подумал  Петр и вос­кликнул:
- Опаньки, вот вам матушка и Юрьев день! Пути Гос­подни неисповедимы! Неспро­ста меня тропа вывела на огни супермаркета, то была Божья тропа, не иначе, - раз­водя руки по сторонам и поднимая зрачки к потолку, про­должил философские из­рече­ния:
-  Сущест­вует древнее сказание о том, как однажды Христу и Его уче­никам встретился на пути жалкий безногий нищий. Апостолы спро­сили Спаси­теля, почему этот калека родился без ног. Иисус же сказал в ответ, что, если бы этот несчастный человек был с ногами, с огнем и мечом он прошел бы, опустошая, всю землю! А без ног он не делает зла. Считается, что промысел Бо­жий, аб­солютно праведный, но он непостижим, ни людям, ни ангелам. 
С этими словами Петр про­тянул каждому сидящему за столом свою руку и, крепко пожав, добавил:
- Вот те­перь познакоми­лись.
                             
                                            Глава 4.  БИЗНЕС ПО-РУССКИ
 
  А за окном в это время всё падал и падал снег, укрывая землю сплошным сугробом, так что невозможно было разобрать, где ещё вчера были тротуары и дороги. Князь посмотрел сквозь амбразуру замасленных осколков стекла наполовину выбитой рамы, ненадолго задумался и спросил:
- Ответьте мне на один вопрос: можно ли прощать своего врага?
Приятели почти хором выпалили ему в ответ:
- Бог простит!
- Ну, тогда нам надо постараться и поскорее организовать им эту встречу.
 Чудодей, хотя и был не очень вместительный по своему телосложению и маленькому росту, но уничтожал закуску с такой скоростью, словно у него вместо желудка за пазухой размещались мусорные мешки. Князь, глядя на нездоровый аппетит гения, заулыбался и выдал новое патологоанатомическое определение:
- И всё-таки, господа, головной мозг состоит из двух полушарий, соединяющихся между собой прямой кишкой: в одном из них кипит серое вещество, а в другом - желудочный сок. Совмещённый санузел в голове приносит куда больше хлопот, чем подобие, расположенное в хрущобе. А теперь о хлебе насущном, - продолжил он, интригуя  троих братьев по разуму, и без того очумевших от баек залётного гостя, спирта и бессонной ночи.
- Скажите, а иностранцы зимой посещают ваш местный Лувр?
- Петродворец что ль?  - Конечно, приезжают, не так  много, как летом, но  автобусы есть. Да и зимой спокойнее проводить экскурсии, нет такой толчеи. А что это ты вдруг спросил? - поинтересовался всё тот же рыжий, так и не сумевший избавиться от любопытства милицейской ищейки.
- Есть одна мысль... А канифолью твоей можно воспользоваться?
-Ты что, её жрать собрался? - тупо засмеялся Золотой при поддержке своих собратьев.
- Нет, брат, пить, - и тут же загадочный пришелец попросил налить ему в блюдце термоядерного спирта. Приятели с недоумением смотрели на проделки алхимика. А он взял большой кусок канифоли и, разбив его на мелкие части, стал сыпать в ядрёную жидкость. Покрошенные осколки на глазах превращались в  прозрачные, словно отшлифованные янтарные бусины.
Закончив это колдовство, кудесник снова спросил ополоумевших зрителей:
- А красный старинный кирпич найдём?
- Хоть вагон,- тут же промолвил Шура-Лом.
- Вот ты и принесёшь. И ещё возьми пакет и накопай немного земли, только почище.
Получив непонятное задание, Александр ушёл на поиски. Оставшиеся приятели смотрели на улыбающегося гостя, как на полного шизофреника.
- И зачем это? - буркнул рыжий, почесав свой взъерошенный затылок.
- Всё узнаете позже. А сейчас ответь мне на один вопрос: ты вхож туда,  где торгуют сувенирами?
- Да меня здесь каждая собака знает, - ответил Сергей с явной обидой на недоверие к его персоне.
- Ну и ладненько... - ухмыльнулся Князь, раскладывая на подоконнике недрагоценные камни.
В это время пришёл гонец с пакетом земли и с кирпичом под мышкой.
- Вот принимай... - протянул он никому не понятное ископаемое в руки довольного алхимика.
А тот принялся разбивать кирпич на мелкие осколки, приговаривая при этом:
- Могли же предки строить, молотком не расколоть, не то, что  современный, об башку  можно раскрошить.
- Князь, что ты делаешь? - удивлённо спросил Чудодей.
- Сувениры - коротко промолвил он, ещё больше обескураживая своим ответом изумлённую публику.
За рассказами по душам и чересчур заумными проделками нежданного пришельца компания и не заметила, как  наступило утро, вот - вот раз­горится заря. Но все присутствующие  были трезвы и абсолютно не хотели спать.
- В общем так, мозгам каждого найдем примене­ние, но позже, а сейчас нужно пора­ботать ру­ками. Это прозвучало, как первый  необсуж­даемый приказ словно свалившегося с неба новоиспеченного боса. Петр закончил крушение империи, собрал её содержимое в пакет, и все, как по армейской команде, поднялись и пошли по узкому коридору из кухни в зал, следом за идущим впе­реди командиром. Он отдернул зана­веску на окне и произнес:
- Смотрите, сколько денег намело?
Те переглянулись, в полном недо­умении пожали пле­чами и вытаращили на него изумленные глаза.     
-  Ты говори, как есть, а не блуди язы­ком, - с удивле­нием и впервые с каким-то недоверием отвесил ему Сер­гей.
- На словах объяс­нять не стану, а вот в окно за мной понаблюдать вам придется. Так, короче, мне нужны чьи-нибудь подходящие по раз­меру штиблеты, бушлат и чем можно прикрыть мозг.
- Выбирай, что надо. А мы поглядим, только давай без всяких мудреных шту­чек, подоступней, мозги и так плавятся от всего услышан­ного за ночь, - ухмыль­нулся еще недавно за­правлявший « свя­той троицей» рыжий «апостол» Сергей, пока не явился на­роду еще один приближенный к царствию небесному «пресвятой блаженный мученик» Петр. Князь вы­брал себе боты в стиле «прощай молодость», накинул пальтишко с шифоньер­ных плечиков Лома (оно как раз ему при­шлось впору), натянул почти на глаза вязан­ую чер­ную шапчонку, взял в углу снеговую лопату и быстро вышел в дверь. По­дойдя к углу дома, что на выезде со стоянки супермаркета, он посмот­рел по сто­ронам и принялся набрасывать снег с обочины на дорогу. Постояв буквально ми­нуту, он увидел, как в этой каше, буксуя, увязла легковая авто­машина. Водитель приоткрыл окно и что-то крик­нул стоя­щему рядом человеку с лопатой, тот подошел и на­гнулся к опущенному стеклу, потом быстро стал подка­пывать под колесами и бук­вально одной рукой вы­толкал из снежного заноса сев­шую почти на брюхо машину. Хитроумный уборщик ещё неоднократно повторил процедуру искусственного сугроба, подбра­сывая снег на проезжую часть, но де­лал он это так, что со стороны казалось, будто он искренне занима­ется очисткой дороги. Так в течение двадцати минут в его болоте увязли пять иномарок. Вернувшись в квар­тиру, все почти хором совершенно не в понятиях спросили его:
- Ну и что это было?..
Раскрасневшийся дворник вывер­нул карманы, и на стол посыпались скомканные и мокрые купюры.
- Ни хрена себе! - воскликнул Сер­гей, пересчитывая банкноты, - семьсот пятьдесят рублей за двадцать минут - ге­ни­ально!
- Чё встали, придурки, бегом к дороге, пока не рассвело и снегоуборщик не пригнали, а я к соседу за лопатой, надо и противоположный выезд перекрыть, - за­орал от восторга рыжий и бегом ло­манулся к двери, распихивая локтями оторо­певших собутыльников. Петр раз­делся, поставил чайник, включил телевизор.  Поудобнее усевшись на диване, начал щелкать кнопки пульта, пе­ре­бирая каналы, разыскивая новостную программу.
- Что там в мире-то сегодня творится? - задал вслух во­прос сам себе и сам же на него, улыбаясь, ответил:
- У нас, как всегда все хорошо, а вот на западе кризис.
В это время призывно засвистел чайник. Князь нашел более-менее чистый бо­кал, насыпал заварки и залил кипятком, прикрыв сверху блюдцем, видимо еще уце­левшим от фарфорового сер­виза матери рыжего. Сварганил себе не очень крепкого чефира и малень­кими глотками, причмо­кивая, отпивал темно-коричневую жид­кость, периодически дуя на ог­ненную заварку и продолжая разговаривать с самим собой:
- Да... И всё-таки чай - это самый исключительный и волшебный напиток, Если пригласить подругу на чашку чая, то обязательно чаепитие закончится сексом, а если друга  - пьянкой.
Приободрившись от кофеина, он подошел к окну: работа кипела, стахановцы пе­ревыполняли план. За окном све­тало, примерно около часа трудилась не покладая рук "ком­сомольская бригада", словно боролась за перехо­дящее знамя "Победители Соц. Труда!" В одно мгновение дверь распахнулась, и в нее ввалились три сне­говика, уже никто ни на кого не орал, что понатаскали снега в дом. Сергей прямо с порога бросился обнимать Петра, целуя его в щеку, как отец сына, по­ступившего в инсти­тут.
- Ну, ты вундеркинд! - кричал на радостях он, размахивая пач­кой смятых денег.
- Вот теперь я понимаю, почему кошелёк называется лопатником. Во, блин, столько бабла профукали, если б так каждый день? Что б такого натворить, чтоб хотелось повторить?
- Узко мыслишь, - ответил ему Петр.
- Каждый день будем творить что-то новое, иначе ин­те­рес пропадет, мозги захряснут. А то будет, как с той жадной гусеницей, которая запуталась в яблоке и укусила себя за задницу.
Филипп подсчитал навар и объявил:
- Восемь ты­сяч три­ста пятьдесят карбованцев, если прибавить зарабо­ток Князя, то мы сорвали куш  больше девяти штук и это всего за полтора часа. Кто сотку кидал, кто пять, один даже штуку отвалил, в среднем четыре сотни с рыла.
- Во, Гудвин, формулу жизни вывел,  - ухмыль­нулся Князь.
- Ты просто гений человеческой мысли, – восхищаясь, торжественно объявил Петру Сергей, на что он ему мол­ниеносно ответил:
- Хороший двор­ник - это тот, кто способен равно­мерно распределить мусор по территории, еще и вы­году извлечь.
- Господа, денежные осадки вы­падают только раз, лучше шевелите изви­линами, а то я смотрю, снежные мухи успели вам зага­дить мозг. Ладно, это все ме­лочи жизни, просто я иногда смотрю под ноги, а, как говорил бесподобный Остап, деньги лежат у нас под ногами, нам нужно лишь нагнуться, чтобы поднять их. А мысль и ее выгода сиюминутны, если не поймать сразу, то этим воспользуется кто-то дру­гой. Ку­пите себе сачок для ловли снежных мух. А еще лучше сдайте макулатуру и обменяйте на на­стольную книгу Ильфа и Петрова «Золотой теленок» - это справочник жизни, а к ва­шему про­звищу, сударь...  - он обращался к рыжему, - недостает только последнего слова из ее названия. Хотя теленок давно уже перерос в быка. Ты мне лучше вот что скажи:
- Обрезь для собак в супермаркете бе­решь? У тебя грузчики знако­мые есть?
- Да, все они мне, фактически, кореша, - ответил ему, закашлявшись от наезда, Золотой.
-А чё..?
- Да ни чё, а что, это во-первых, во-вторых, давай еще раз договоримся: если я что-то говорю или делаю, значит надо так и никак иначе, а вопросом на вопрос будешь с бабками на рынке базарить. Если хотите подняться с обочины жизненного пути, то слушайте, что я говорю, иначе придется лежать в колее пресловутой русской дороги и дожи­даться, когда по ней проедет русский дурак и как бы нечаянно раздавит, смеши­вая с грязью и без того не сильно извили­стые мозги. Я бы подправил великую апок­рифическую фразу «в России две беды – дураки и дороги» на более современный расклад  «В России две кор­мушки – дороги и дураки». Одна из них занята - это до­роги, там и без нас хватает нахлебни­ков, а вот дураков больше, чем дорог, и они прак­ти­чески на каждом шагу, это и будет нашей кормушкой. Скажем иначе: «Дураки - нам дороги!»
- Так, а теперь ближе к делу... - уже серьёзно произнёс залётный оратор, - давай мне три тонны да ещё рублей триста для сувенирной упаковки и сведи меня с самым кру­чен­ым грузчиком. Деньги по­служат задатком для неболь­шой продовольствен­ной опера­ции по снабжению вашего городка залежавшимися на полках бюрокра­тизма им­портными деликатесами ввиду введенных санкций. А нам надо поскорее заработать и собрать самый крутой компьютер для нашего виртуального ге­ния Фи­липпа. Да и переодеться пора, носы штиблет поистерлись, хотя по нашим дорогам,  хоть зад­ницей вперед передвигайся, только вместо носов пятки поотби­ваешь и шишек пона­ставишь не на лбу, а на затылке.  Пора уже выходить в свет и начинать свою проповедь, а пока всего лишь раз­минка для одноклеточных.
- Ладно, понял, - процедил сквозь зубы Золотой и засобирался, отсчитал Петру трешку с мелочью и вынес своё постановление:
- С грузчиком Сашка сведет, а мне надо отлучиться минут на двадцать, - и тут же вышел.
Князь с Ломом направились сле­дом, оставив в стойле Чудодея и собак. Александр повел Петра к чёрному ходу супер­маркета, остановившись на углу, почти шепотом пробормотал:
- Стой здесь, я сейчас его приведу - и скрылся за стальными воротами. Буквально через пару минут появился с ко­ренастым моло­дым парнем в фирменной робе магазина.
- Чего хотел?- задал вопрос незнакомцу,  почти вплотную подошедший работяга.
- Сань, ты иди, я буквально на пять ми­нут и до­гоню, - сказал клиент, как бы избав­ляясь от лишних ушей. Только остался наедине с грузчиком, как сразу же выдавая очередную прибаутку, ринулся в наступление:
- Так, да­вай короче: у вас - товар, у нас - купец. Импортная продукция есть в занач­ках, лично ваша, а не мага­зина? Вот тебе треш­ник, - и сунул купюры в руку парня, - это на доверие залог, а у Зо­лотого, ты знаешь, кида­лова не будет. Расклад такой: ты мне пишешь список прей­скуранта и вы­возишь продукцию, я встре­чаю, а через пару часов деньги. Чем вы будете свои за­начки сдавать, постоянно шуга­ясь, сделаем это за один раз и нашими руками. Так ска­зать, без шума и без пыли. Вам шестьдесят процентов, нам - сорок, я ду­маю справед­ливо. И не давая опом­ниться изумленному собеседнику, добавил:
- Можешь мне не петь про честность и невозможность ис­полнения, я сам имел опыт товароведа и знаю, сколько имеют грузчики. Вон у тебя машина во дворе под макулатуру стоит, вот и лови момент. Где меня найти - знаешь, как бу­дешь готов - по­скребись в дверь. Же­ла­тельно списочек заиметь побыст­рее, так что поторопись, писатель. Да, чуть не забыл... - опомнился он и попросил грузчика об одолжении: - Пакетов сто пятьдесят с символикой Петергофа прихвати с собой.
После всего сказанного Петр, улыбаясь, пожал руку дельцу по­гру­зочного цеха и хотел удалиться, но тот не­ожи­данно заго­ворил:
- Товар не здесь, его надо доставить с другого места. 
- Ну, так и флаг тебе в руки, - отве­тил ему уже совершенно серьезно Князь. 
Само время диктовало: "Займи, но выпей..!" Барыги снова оживились и принялись "квашеную капусту" превращать в зелёные листы всходящей на почве санкций американской рассады. Битва за урожай крепчала с неимоверной силой. Начался массовый легальный отъём денег и без того бедствующих граждан.  Самое время создать собственную республику, запустив печатный станок облигаций, увековечивая их своим не менее  достойным портретом, чем хитро улыбающийся Бенджамин Франклин. Только бы успеть! - перебивая собственные мысли, произнёс вслух явно что-то замышляющий махинатор. Он тут же прошел в магазин, где успел ранее присмотреть отдел одноразовой посуды и фотосалон. Сначала зашёл в салон и заказал табличку и наклейки с надписями на русском и английском языках, затем прикупил Zip-пакетики и небольшие прозрачные баночки, что применяют под специи. И минут через двадцать по­сле прихода Лома он уже был дома.
- Так, что сидим и ничего не делаем?
-Всё, что ни делается - всё к лучшему! – ответил, переводя вопрос в шутку, Шура-Лом, явно переживающий свой очередной синдром.
- Давайте пить чай, - веселым голосом Петр попытался приободрить полусонных по­дель­ников.
- Какой чай, сейчас бы махнуть по соточке?- почти взмолился побледневший Гудвин. В это время как по заказу откры­лась дверь и появился запропастившийся где-то быв­ший шеф, в ру­ках у него была литровая бутылка виски.
- Слава тебе Господи! - почти одновре­менно ска­зали и, пе­ре­крестив­шись, два измученных похмельем бедолаги, подскочили с ди­вана. Золо­той по­лез во внутренний карман своего тулупа и достал заначку залётного, те самые часы и телефон, которые от­несли барыге.
- Держи... - обратился он к Петру, протягивая его карточный выигрыш.
- Тебе это будет нужнее, а то, что часы дорогие, это я заметил, только взяв их в руки, но ты почему-то промолчал.
- А что базарить? Мне тогда негде было пере­ночевать, да и реакцию хо­тел про­верить. Я услышал, что хотел, ты же сказал, что потом заберешь остальную долю после реали­зации, мне стало понятно, что зна­ешь, о чем го­воришь. Да и барыга был нужен, под­кормить его требовалось, так что все в елочку. А котлы дейст­вительно дорогие, на десять тонн зелени потянут, я на безделушки не играю. У Чудодея и Лома глаза стали шире циферблата ча­сов, только Золотой спокойно улыбался.
- Послушай, а ты, видимо, шаришь в ко­лоде? - продолжал он засыпать вопросами  Князя.
- Да что ты? Так на уровне пионера, - усмех­нулся в ответ ему шулер.
- Это все гипноз, китайская школа, на зоне обучался. Методика несложная, называется «Дезо­дорант Шаолиньского монаха» - ходишь неделю в одних и тех же носках, не снимая бо­тинок,  до тех пор, пока носки не станут различаться,  на правый и левый, а потом разуваешься и са­дишься за кон, действует покруче Толи Кашпиров­ского. А купе - самое подходя­щее место для применения этой методики. Ко­ман­ди­ровоч­ный пассажир готов был и без игры все отдать. Что такое купе?  Одни носки - четыре отравленья. Кстати, мой попутчик серь­езный дядька оказался, я телефончик его срисовал, хотя сам ап­парат пришлось забрать. То ли в Минприроде, то ли в Мин­сельхозе работает на большой должности, он нам может приго­диться, никогда не отка­зыва­юсь от любых знакомств, потому что знаю: просто так ничего не бывает, все в этой жизни за­кономерно. Князь посмотрел на часы и отправив за заказом в фотоателье Чудодея, тут же засмеялся, взял у Золо­того бутылку и повел оставшихся на кухню. Он поднял пузырь на просвет, посмот­рел на этикетку, взболтнул  и вынес приговор: « Фуфло тебе подсунули, Серега.»
- Да, только сядешь порабо­тать, обя­зательно пода­вишься. Где брал-то?
- Где, где, у барыги, - с досадой в голосе проурчал обманутый покупатель.
Петр рассмеялся и выдал новый рецепт:
- Ты лучше бы «Виагры» ку­пил, а то подоро­жает, это более правильное вложе­ние средств. Мужская особь в России больна половым бес­силием и плоскостопием мозга. Сколько ни тряси, а последние капли все равно в трусы. Да ладно, не переживай, выпьем и подкрашен­ного паленого самогона, надо же пацанов подле­чить, а то на них лица нет, смот­реть страшно, не ровен час ласты склеят.
Тут вернулся Филипп с отпечатанными листами и, передавая их Князю, удивлённо промолвил:
- Я тут почитал и ничего не понял... Какой-то воздух, земля..?
Тот забрал у гонца заказ и ничего не ответил, только улыбаясь, раз­лил пойло по гране­ным наперсткам и попросил не пить, а пре­жде выслушать тост - притчу:
- Жила в лесу стая волков, которая славилась своей смелостью и отвагой. Но од­нажды вожак стаи, старый волк, не смог повести стаю на охоту и поручил это сыну. После не­которого вре­мени стая вернулась с большой добычей. Сын расска­зал отцу, что они напали на семерых охотников и без труда справились с ними. Через некоторое время стая опять отправилась на охоту. Не было никого в тече­ние пяти дней, а на шестой вернулся один волк, еле живой и из­битый. Когда во­жак спросил, что случилось, волк рассказал, что стая напала на троих че­ловек, но все волки погибли. Вожак очень уди­вился: «Но ведь в прошлый раз вы смогли по­бедить семерых?» - на что волк ответил: «Тогда было просто семь охотников, а в этот раз были три лучших друга!»
Давайте выпьем за дружбу, которая очень важна в нашей жизни. Друзей не должно быть много, но они должны быть верными и надежными!
Все хором за­кричали:
- Урааааааа!!! – и, прижимаясь друг к другу, звонко чокнулись и выпили залпом псевдо­виски, морщась и кряхтя, взяли по дольке лимона, закусили и еще больше сморщились.
- Какая гадость - эта кра­шеная дрянь, - выдохнув с тош­нотой в голосе, еле из себя выда­вил неподдельную «похвалу» Золотой. Все рассмеялись, встали в круг и обнялись. Затем Сергей вынул из кармана коробочку и, открывая ее, произнес:
- Думал, что никогда не понадобится - извлек содержимое и протянул Князю со словами:
- Держи, брат, это тебе от меня, на твоей руке ему самое место. Это был золотой перстень с черной вставкой и огромным интенсивно желтым бриллиантом не менее четырех карат изумительной чистоты.
- Что это? - переспросил его Петр.
- Не бойся, носи, это тот самый подарок, сделанный мне питерским криминальным авторитетом - вором в законе, из-за которого меня и выперли из органов, упрятав на нары. Я его сыну жизнь тогда спас, но всё перевернули так, будто бы я работал на него. Он меня хотел тогда осыпать деньгами, но я отказался, тогда он снял с руки этот перстень и практически заставил меня принять его. Никто о нём не знает, кроме нас с ним, так что носи и ни о чем не думай. 
- Да, вот это подарок! - воскликнул Князь и добавил к сказанному:
- Никогда не думал, что вместо родословных сокровищ буду носить воровской перстень.
После третьего тоста Петра, Филя и Саша почувст­во­вали себя каждый в своей та­релке.
- Ну чё, барин, давай будить их, они нам, на­верное, ещё понадобятся, - вздыхая от не­предсказуемого ухода своих соплемен­ников, Сергей развёл ру­ками и, обращаясь к Петру, произнёс:
- Что поделать, когда в стране спирт дешевле козлиного молока.
С лица Князя не сходила улыбка, и он через смех выдал новый афо­ризм:
- Параллелограмм — это человек с прямоугольной головой под градусом. Вот и спеклись райские яблочки! – и,  об­ращая свои слова к спящим за сто­лом, промолвил:
- Что же вы, паршивцы, Божьи врата дёгтем намазали? Райские яблоки еще до нас обод­рали, го­товьте теперь по­больше масла, - и, переводя диалог на Сергея, по-преж­нему смеясь, сказал:
- Конечно, понадобятся. Кто-то должен будет грузить и разгружать?
Они перетащили под руки еле шевелящих ногами друзей в комнату и поло­жили их на кровати.
- Часа четыре у них есть на то, чтобы умыться и выско­чить во двор, - про­изнес Князь, закрывая в спальню дверь.
- Вот их накрыло ад­ским облаком палёного пере­гара.  А Господь-то что, пере­крестился и вынес вперёд но­гами.  Он о душе молится, а не о глотках заливающих всякую дрянь в мочеточник но­ворожденной демократии. Да..! Пить бросают все, только не многие успевают это сделать ещё при жизни, - завершая свой анти­христ­ский юмор, Князь снова перевёл стрелки на Золотого:
- А нам с тобой, любезнейший, пред­стоит вершить великие по­ступки. Те­перь нам понадобится барыга и его продовольственные связи, раз палёным вис­ка­рём приторговывает, значит таковые есть.
Только он произнёс свою красноречивую речь, как в дверь постучали. Сергей открыл, и в неё протиснулся зна­комый образ в робе супермаркета.
- О, Лёшка! - радостным тоном пропел главный на­стоятель сего притона. Князь подошёл к грузчику, и тот сунул ему какой-то листок и пачку пакетов, после чего быстро засобирался к выходу.
- Я на секунду – всё, о чём говорили, будет готово часа через три. Нужно будет перегрузиться в безлюд­ном месте, - и, обращаясь к Сергею, до­бавил:
- Давай у гаражей, что возле пустыря, где-нибудь в половине чет­вертого, - и, озираясь по сторонам, торопливо вышел.
- Ничего не понял, - промолвил изумлённый Золотой с широко вытаращен­ными гла­зами.  - Это чё было-то?
- Пой­мёшь позже, - отве­тил ему Князь, уткнувшись в лис­ток, принесённый работником, и тут же выдал очередной жизненный афоризм:
- В нашей жизни, как в пасьянсе: сложить можно всё, но только при наличии всех карт, которые нужно ещё изощриться, как-то открыть.
Он ещё не­сколько раз пробежал глазами по бумаге, мурлыча себе под нос какие-то цифры, и востор­женно произнёс:
- Да, в любом из нас спит ге­ний, но не желает просыпаться. Как я и думал, заныкали импорт бюро­краты.
По­том взял ручку и на оборотной стороне листа принялся что-то рассчиты­вать. Сер­гей продолжал смотреть на всё это с недоумением,  и у него невольно возни­кало чувство сумасшествия.
- Ну, вот пример­ный наш куш!- с приободрённой интона­цией в голосе математик протянул формулу Золотому, где кружочком была обведена цифра - сорок тысяч. Но для него этот кроссворд оказался нере­шаем, и он снова спро­сил  собеседника:
- Что это? Хорош,  из меня овцу ломать, давай по существу.
- Ладно, ладно, по дороге всё объясню, - улыбаясь, успокаивал его Пётр. - Возьми с со­бой пас­порт и пошли.
- У меня все до­кументы в моём сейфе у барыги.
- Ну, тогда тем более со­бирайся быстрее, время работает против нас, но мы должны заставить крутиться стрелки по ходу наших мыслей, порой даже опережая цифры небесного циферблата.
- Скажи мне, Князь, - обратился с но­вым вопросом к предприимчивому напарнику недоумевающий компаньон, - как в твоей голове укладывается столько мыслей?
- Все свои мысли я стараюсь уложить на бан­ковский счёт, - не давая опомниться Золотому, молниеносно ответил Князь.
- Хорош рассуж­дать, от нашего пустого базара этот счёт не пополнится.
С этими словами они вышли под  звучный  мо­лодецкий храп уставших собу­тыльни­ков. 
- Да, пение – это не только заученные куплеты, - рассмеялся Пётр, хлопая по плечу иду­щего впереди Сергея. Буквально через пять минут они добрались до берлоги барыги - он жил че­рез двор от дома Золотого. По пути они вкратце обсудили на­меченный план. Сергей только качал головой. Потом, переваривая услышанное, с улыбкой на лице произнёс всего лишь одну фразу:
-  Ну, ты даёшь, Кулибин! 
Поднявшись на этаж, он позво­нил услов­ным сигналом, дверь приот­крылась, и сквозь щель через це­почку пока­залось очертание явно не худого лица.
- А, это опять ты, Серёга? - как бы не­хотя выдавил из себя во­прос барыга.
- Открывай, разговор есть, - в ответ ему при­каз­ным тоном, вставив матерное словцо, выру­гался зачастивший нежданный гость.
- Кто это с тобой? - недоверчиво пе­респросил хозяин сейфовой двери.
- Не сцы, Ваня, свои...
- Что значит, свои? - пере­спросил барыга.
- Ну, ты, дитя, зача­тое в разврате! - вски­пел разъярённый от допросов Сер­гей, при этом сотрясая за ручку бронированную дверь.
Князь даже захло­пал в ладоши, удивлённо качая головой, вос­торженно произ­нёс:
- Вот это по-на­шему, наконец-то я от тебя услышал мудрые слова.
Дверь от­крылась, и в её проёме нарисовалась дос­тойная кисти Кусто­диева круглая, как пончик, фигура мужчины в шёлковом китайском халате и с персидским котом на руках. Он был примерно одного воз­раста с Петром. Впустив нежданных гостей, хозяин закрыл тяжёлую кованую дверь, указы­вая рукой на кухню. Пётр сунул ему в свободную руку листок и сразу же задал вопрос:
- Есть ли зна­ко­мый владелец кафе, желательно кавказской национально­сти..? Хотя это не столь и важно, главное - определить товар. Расклад прост: это цены прейскуранта. Мы же хотим ше­стьде­сят процентов, ваша доля не учитывается, как до­говоритесь, нам шестьдесят чис­тыми, - он словно прочел по на­писанному тексту, по­ставив жирную точку в конце. Барыга, с минуту выдержав паузу, с хитринкой в голосе произнес:
- Товар неплох, и цена приемлемая, только чтоб не про­сроченный и без под­де­лок.
- Мы не травим людей паленым виски, - как бы ущип­нув за жирную задницу, с улыбкой ответил ему Князь.
- Кабак «Закировский», что на углу, зна­ешь? - обратился с во­просом тол­стяк к Золотому.
- Конечно, знаю, что я тебе, пацан с подво­ротни? - взъелся с оби­дой Сергей, набивая из вазы в кар­ман дорогие конфеты.                
- Подойдете к хозяину, а я всё улажу, там вам отда­дут вашу долю.
- Да, чуть не забыл! - мах­нув рукой, вскрикнул Золотой.
Ба­рыга даже присел.
- Веди к сейфу, Сусанин, документы надо взять, и не заводи себе но­вых друзей-ляхов, чтобы вместе с ними заблудиться. Помни о моей доброте, провод­ник Ваня Костромской.
Петр вто­рично захлопал в ладоши своему напар­нику. Круг­лый, как шарик, боярин даже поперхнулся и закашлялся. Князь легонько постучал его по загривку и,  шутя, произнес:
- От жадности можно и слюной захлеб­нуться. Не все то золото, что твое, чужое всегда блестит ярче, - и, оглядевшись по сторонам историче­ской барахолки, добавил:
- Да, когда богат, то вокруг все кра­сиво.
С этими словами, за­брав документы, они вышли из музейных запасников под­польного россий­ского Го­храна. Остолбеневший от услышанного,  хозяин ко­ваного коллекцион­ного сундука, медленно закрывал бронированную дверь, глядя вслед, спускающимся по ступенькам, ба­лагур­ным гостям. Не прошло и пяти ми­нут после встречи, как подельники уже под­ходили к дому. Сергей все продол­жал востор­гаться:
- Я никогда не видел, чтобы ба­рыга не торговался, ты меня не перестаешь удивлять. Все, что ты ему надиктовал, он принял к сведению, это пара­докс.
- У нас все просто, Серега, - один жмет руку, думая, как обмануть, а дру­гой уже его обма­нул. Стрелять на пропитание холостыми фразами - все равно, что гвоздем мишень дырявить. А ты меня тоже начинаешь удивлять. Ба­рыга чуть не покончил жизнь самолоббизмом, - отве­тил ему Петр, откры­вая подъезд­ную дверь. Войдя в квартиру, они даже опешили от пред­ставшей перед ними кар­тины: под ме­лодичное храпопение подвывали сидящие у двери в спальню изголодавшиеся со­баки.
- Да, с этим номером можно выступать на публике у Балтий­ского вокзала, ан­шлаг га­рантирован на сто процентов, - засмеялся Князь.
- Да, ты для чего спрашивал мой паспорт? - неожиданно вспомнил рыжий владелец документа.
- Тьфу, ты, блин с икоркой! - взмахнув руками, словно крыльями, рас­сеянно сплю­нул и, словно школьник, выругался Петр.
- Пошли сим-карту покупать, а то скоро звонить надо будет.
Он решил оформить телефонный номер на друга, так как не хотел раньше времени засветиться в поле зрения прошлой жизни. Они вы­скочили на улицу и напра­вились прямиком в салон связи. Через пару минут уже оформляли телефонный но­мер. Выходя из салона, Петр прихва­тил со стойки ви­зитку такси, и они пошагали к дому. Неожиданно их окликнули, обернувшись, Сергей тут же воскликнул:
- Вот и Лёха!
Зна­ко­мый грузчик шел с каким-то мужиком, по­равнявшись с ними, он тут же объявил:
- Все готово, через полчаса - в условлен­ном месте, не опаздывайте, - и, показывая голо­вой на своего при­ятеля, добавил: - У него совсем нет времени.
Стало понятно, что с ним был водила. Князь ухмыльнулся в ответ грузчику и тут же промолвил:
- Жизнь заставит и научит не только локти кусать, но и пятки грызть.
После очередной шутки друзья под­скочили и, как ошпаренные, ломанулись будить по­дельников. Им еле удалось растормошить за­спавшихся с бодуна собутыльни­ков. Сергей рвал и метал приговаривая:
- Быстрее, оболтусы!
- Мне кажется, ко­гда Бог мозги раздавал, то вы в другой очереди стояли, за своей малой головой, хотя, глядя на ваши топорщащиеся штаны, еще неизвестно, которая из них меньше.
Князю снова понра­ви­лось выражение Золотого, и он, подбадривая его, с улыбкой на лице выдал новое из­ре­чение:
- Ты как спасательный круг для утопленника. Растешь на глазах, словно пте­нец, выпавший из гнезда бюрокра­тического про­извола.
Сергей пинками сопро­водил в прихожую, совершенно ни­чего не осознающих с бо­дуна, двух полусонных приматов.
- Вы типичные примеры человеческой деградации, молочные близнецы, зачатые в пьяной оргии опустившегося нигилизма, - про­должал он, еще более поражая своим остроумием Петра. А тот в это время, улыбаясь над сказанным, набирал номер с прихвачен­ной визитки, пыта­ясь доз­вониться до такси.
- Так, ну всё, карета подъедет к мага­зину, попрошу не дос­тавать из­возчика, он нам сегодня еще пригодится, - отвесил генератор мысли, выпро­важивая освежиться во двор еще не проспавшихся собутыльников.
- Опохме­литься бы? - взмолился гласом вымогателя  молодой волшебник.
- Ну, ты, ожив­ший выкидыш коммунистической морали,- вскрикнул Сергей, замахиваясь на трясущегося с похмелья сотоварища.
- Да ты книжки писать не пробо­вал? – Князь, усмехаясь, продолжал восторгаться словоблудством рыжего подельника.
- Нет, только про­токолы, будь они…
- То­гда понятно, откуда у тебя столь выразительный слог.
- Что вы тащи­тесь, как декаб­ристы на казнь? Согну­лись, словно с шапкой на паперти. Шевелите копытами, за­стоя­лые пе­гасы. Сергей плескал направо и налево афоризмами собст­венного приготовле­ния, при­ободрен­ный похвалой Князя.
- Русский человек - это звучит гор­бато, - присое­динился к его слово­блудию Петр.
- Вот именно горбато... - продолжал возмущаться, размахивая руками, рыжий.
- От работы даже кони дохнут, а я, наверное, Конёк-Горбунок!
- Да, хорошего человека должно быть много, но для этого желательно, чтобы работы было поменьше, - ухмыльнулся ему в ответ Князь, а  в это время подъехала машина с шашками. Пасса­жиры утрам­бовались и, не давая опомниться водителю, Сергей с Петром чуть не хором объя­вили:
- К гаражам на пустыре...
Машина тронулась и, не проехав даже километра, свернула к гаражам.
-И все? - переспросил таксист.
- Жди, чуть позже поедем дальше, а пока покурим, - буркнул водителю Князь, выходя из передней двери. Не успели  при­курить, как из-за пово­рота выско­чила тентованная «Газель» - и прямиком к ним. Из пас­сажирской двери показался Алексей и торопливо полез в кузов.
- Что стоите-то, прини­майте? Пута­ясь в тенте, он стал пода­вать довольно-таки увесистые крупногабаритные коробки.
 Шура-Лом с визгом даже присел под весом свалившейся на его истощенный горб тары.
-Бери больше и взваливай на свои хилые плечи жи­тейский груз перево­площения, только горбом можно прочувствовать духов­ную ношу, - как бы при­ободряя позеле­невшего Александра, посмеялся Князь.
Тут же вставил свою лепту Сергей, глядя на не совсем еще проснувшихся собутыльников, прочёл им довольно-таки известную прибаутку:
- Мы работы не боимся - от работы не бежим. Нет работы - спать ложимся. Есть работа - дальше спим.
Всем стано­вилось ясно, что колесная коробчонка маловата для манны небесной.
- Ну, так что будем делать? - прини­мая последнюю звя­кающую ношу, задал Сергею вопрос Петр.
- Что, что?.. То и будем...- раздоса­довано отве­тил тот.    
- Этих пешком, здесь недалеко, пусть проветриваются, а мы все уло­жим и по­едем.
И принялся объяснять двум совсем отупевшим приятелям, куда им надо идти. Кое-как они, видимо, все-таки поняли и удалились. Уложив поклажу, оставшиеся компаньоны забрались в машину,  Сергей уселся вперед и, на­звав адрес таксисту, сразу же спросил свалившегося на его голову друга:
- А ты чего ко­робку-то на руках держишь, Петр?
- Да в ней самое важное из всего и находится, это тебе не барма­туха ба­рыгина, а элитный ал­коголь, - улыбаясь, ответил ему залётный гастролёр. Так­сист рванул с места, словно за ним гнались.
- Слушай, милейший! - обратился к нему Князь.
- На небесах перерыв на обед, там не принимают. Да и груз у нас взрывоопасный, не лю­бит тряски. Тише едешь - дольше ходишь. Проехав немного по шоссе, води­тель свер­нул в проулок, и на углу перекрестка предстало взору питейное заведе­ние.
- Да­вай во двор, - сказал таксисту Сергей, а сам вышел. Водитель заехал сзади и оста­новился у входа. Петр, протискиваясь сквозь коробки, выполз из такси, держа в руках самую ценную тару, и подошел к запасному вы­ходу. Дверь от­крылась, и от­туда вывалили двое: Золотой и еще один человек, явно не христи­анского ве­роиспове­дания.
- Да­вай заноси в кабинет, - на ломанном русском незнакомец обратился к Петру. Вероятно, это и был выше­упомянутый Закир. Вышли из двери еще «два мо­лодца из ларца» и тут же приступили к разгрузке. Сергей расплатился с таксистом, и новоиспечённые барыги  прошли за ино­земцем. Тот еще с по­рога начал уговаривать сбавить цену, на что Князь, протискиваясь в его каби­нет, выдал:
- Не стой под стрелой - пробьет на­сквозь! У нас в стране жизнь короткая и самый хо­довой товар: водка, хлеб, табак, ле­карство и похо­роны. Выпил, закусил, прикурил, проглотил таб­летку и умер.
Не­рус­ский остолбенел, вытаращив черные глазищи, стал мысленно переваривать непонятный ему литератур­ный русский язык.
- Короче, Ване все было объявлено, если не берешь, я ему за прогон вклю­чаю счет, - ко­ротко, но ясно отрубил Князь.
Закир что-то крикнул на своем языке, в комнату зашел человек, и они стали объяс­няться. Петр моментально перебил их родной диалект:
- Слушай, ты где нахо­дишься, на чьей вотчине? Фильт­руй базар на фене, где пришвартовался.
- Да я ни­чего, просто спросил, как там товар.
- Вот и спрашивай на языке Пушкина, - снова обор­вал нерусского Князь.  
- Ладно, все нор­мально, вот деньги, - оправдывался покупатель, доста­вая из ящика стола пакет.
- Пересчитывать бу­дешь?
- Прокурор недостачу пересчи­тает, - словно отру­бил гениальный поставщик деликатесов.
С этими словами два друга удали­лись из восточного шатра. Сергей шел впе­реди, качая головой и разводя руками, вос­тор­женно бур­чал:
-  Ну, ты и кадр, я та­кое вижу впервые. Даже на своей бывшей службе, каких только не повидал, но та­кого? 
- Послушай лучше классику, только что сочинил, - Князь засме­ялся и начал чи­тать с вы­ражением, казалось бы, знакомые строки:
                                          
                                      О, сколько нам пропитий мутных
                                             Готовят посещенья шлюх,
                                          И опыт, сын ошибок блудных,
                                            И гений, продавцовый друг,
                                          И сучий лох, наш покупатель…
                                                                                                                     
- Так это же, этот, как его - Пушкин?
- Ну, ты и гопота! Сам ты Пушкин, это мое творе­ние, - еще сильнее и продолжительнее захохотал Петр, после чего принялся за свой очередной ликбез:
- Для иностранцев любая наша поговорка равносильна при­клеиванию кастриро­ванных яичек. Да и в нашем бизнесе только так: съел козла - сберег ка­пусту...
- Да, срубить столько ка­пусты, ни хрена не де­лая?.. -  напевая, шел впереди Сер­гей.
- Это как понять «не делая»? А идеи, разводы, базары, ма­хание лопатами, что это, по-твоему? Ты мне брось, вот в этом и заключается работа. Просто иметь то­вар и дрожать над ним или аккуратно, не подставляясь, сплавить, заработав на этом, совер­шенно разные вещи. Мысль - она материальна в прямом смысле, как банковский век­сель. Се­рега, муд­рость приходит с годами, но, не хотелось бы встретить ее в доме престарелых, - успо­каи­вая за­думавше­гося собеседника, снова рассмеялся невероятно предприимчивый коммерсант.
- Что хоть в коробках-то было? - тоже сме­ясь, спросил рыжий компаньон.    
- Во, ты бы еще через год захотел узнать? Что могут притоварить смышленые груз­чики, не корм же для кошек? Естественно, все самое до­рогое и ходо­вое: элитные виски, коньяк, хоть и немного, но ценник у них явно не как у разбав­ленного тех­ниче­ского спирта, еще икра, им­портное вяленое мясо, колбасы и прочая дорогая требуха.
- Вот и пришли! За базаром даже не заметили... А где эти придурки? - только что вспомнил Сер­гей об отправленных  пешком друганах.
- Нет, с ними надо что-то де­лать, им бу­хать совсем нельзя, как два недоношенных кутенка, которых за­были уто­пить.
Со стороны он был похож на хозяина, потерявшего своих домашних питомцев. Мимо проходила пожилая женщина, которая обратила внимание на негодующего человека и участливо спросила:
- Мужчина, что случилось?
- Вы что, мамаша, из МЧС? - продолжал острить неугомонный друг.
Рядом с подъездом гоношились какие-то три приятеля, явно знакомые местного собачьего Айболита по прошлым попойкам, и он тут же окликнул их:  
- Эй, народ! Вы тут двух людей не видали?
 Князь даже засмеялся на это обращение и тут же промолвил:
- Да, это точно - не все люди сегодня имеют отношение к народу.
Только он это про­говорил, как из-за угла дома вынырнули два тех самых не утоп­лен­ных. Золотой, свирепея, выдал в их сторону целый набор нецензурной лексики.
- Ладно, ос­тавь их, давай лучше виски купим и все вместе полечимся, - рас­сме­ялся Князь, бросая в урну наполовину искуренную сигарету.
- Да, на них жалко тратить хо­рошее пойло, им и бурда сойдет.
- Вы что, дауны, забыли, куда я вас по­слал? Это на каждом заборе напи­сано, - продолжал возмущенно кричать Сергей, грозя в их сторону кула­ком.
- Ты это завя­зывай, они нам еще пригодятся, нормальные ре­бята, просто по­терян­ные судьбой. Отмоем, побреем, приоденем и будут те еще интеллигенты, - посмеялся Князь в ответ на слова Золо­того, и они все вместе про­следовали в подъезд.
От­крывая дверь, Сергей небрежно сплюнул и выру­гался:
- Черт! Про родствен­ни­ков совсем забыл, они, наверно, с голодухи друг дружку переку­сали?
Все снова хором за­смеялись и прошли в квар­тиру. Собаки виляли хвостами и прыгали от радости, только завидев вошедших в квартиру люби­телей животных. Хозяин, не раздеваясь, прошел в кухню, и было слышно, как повиз­гивают го­лодные псы, и ломается пе­ремерзшая требуха.
- Ну вот, братья меньшие на­кормлены, теперь можно и самим что-нибудь перекусить.
Он достал из кармана деньги и протянул их Князю с напутственными словами:
- Давай, брат, иди, этим доверять нельзя, они накупят какой-нибудь порчен­ой дребедени. Командуй, сам раз­берешься, что и как. А мы пока пельменей сварим, яич­ницу сварганим, да и приберемся немного.
- Помойте мне ванну, принять душ хочу в первую оче­редь, - попросил  приятелей Князь, взял деньги и скрылся за дверью.
 
            Глава 5. ЗА ТРИ СОТКИ КОРБАВАНЦЕВ - СУВЕНИР ДЛЯ ИНОСТРАНЦЕВ
 
Пока бри­гада дворников оживленно суетилась по хозяйству с предвку­шением застолья, он купил паек джентльмена и возвращался в ставшие ему почти род­ными пенаты.
- Дело близится к вечеру, нормальный сперматозоид торопится к яйцеклетке, вот так и рож­даются гении, - рассуждал себе под нос улыбающийся мыслитель, открывая ободранную входную дверь штаб-квартиры.
Из ванной валил пар, словно про­рвало трубу тепло­трассы, и он, смешиваясь с кухонными запахами, навеял обоня­нию гения пролетев­шие юные годы с обедами в общественной столовке.
- Да, рай - это куда мы стремимся, а ад, - где проживаем, - прямо с порога Петр вывел новую формулировку соб­ственной библии. В его руках были два пакета, один другого больше.
- Ты чего там на­ку­пил? - удивленно спросил его Сергей.
- Просто так я ни­чего не беру, только все необ­ходимое для того, чтобы снова почувствовать себя чело­веком, - сказал гонец, отдавая один пакет собеседнику, тут же прошел в комнату и вывалил все содер­жимое второго на диван. Рыжий с недо­умением смотрел на гору всякой всячины: туалетные принадлежности, плюше­вые белые тапки, махровый белоснежный ха­лат, наборы носков и трусов.
- Во, за­тарился! - вос­кликнул, смеясь, Золотой, не отводя взгляда с кучи накупленного Кня­зем барахла.
- А что тапки-то белые, вон тапок полно? Зачем поку­пал? - продолжал он засыпать вопросами загадочного шопмена.
- Бе­лые - это не то, что ты поду­мал. По-твоему, в чем должен ходить белый человек? Только наши люди покупают себе тапочки с закрытыми пятками, чтобы потом их обязательно смять.
И они прошли на кухню, где вовсю кипела работа: Лом мыл по­суду, а Гудвин жарил яичницу. Глядя на тру­жеников тыла, Князь, как бы подбадривая  из­му­ченных  похмельем друзей, воскликнул:
- Не пере­пились еще на Руси добры мо­лодцы! Русский чело­век на голодный желудок работать не может, а на сытый - не хо­чет. Ну, да ладно, меньше слов - ближе к телу. Язык– это не только орган вкуса и речи, это еще и заливное. А сейчас, господа, мы будем изготавливать сувениры. Я раздам каждому из вас надписи, которые вы  наклеите на пакетики.
Он достал прикупленные зип-локи, так же разделил по наименованиям напечатанные наклейки и  объяснил, что делать. Сам же взял одну из баночек и, отделив от листа этикетку со словами "Исторический воздух Санкт - Петербурга", прилепил её на крышку и тут же произнёс:
- Продавая воздух свободы, нужно помнить, что может случиться так, что сам не сможешь купить его ни за какие деньги...        
Приятели смотрели на него, как на полоумного, при этом наклеивая этикетки с надписями, которые у нормального человека могли бы вызвать чувство сумасшествия. Особо рассмотрев слова на отдельной табличке "Исторические реликвии царских династий России", группа наклейщиков просто недоумевала. Закончив процесс, с присвоением титулов упаковкам, Князь выдал каждому будущее содержимое пакетов. Золотому досталась земля, Чудодею канифоль, а Лому покрошенный кирпич. Тут же рыжий воскликнул:
- Князь, я понял!  Мы будем впаривать, это иностранцам, как священные раритеты... Ну, ты и маклак!
Пётр только улыбнулся, ничего на это не ответив. Золотой же продолжил зачитывать наименование эксклюзивного товара:
-"Земля Петергофа, по которой ступали  цари", "Кирпич Петропавловской крепости", "Исторический воздух Санкт-Петербурга", "Осколок Янтарной комнаты".
- Ты сумасшедший! По-твоему, эта хреновина прокатит?
- Увидим... - хитро улыбнулся пришлый алхимик, продолжая закупоривать баночки с перегарным воздухом кухни.
Когда всё было готово, Князь разложил продукцию в фирменные пакеты супермаркета и, выдохнув, промолвил:
- А чем это хуже приевшихся матрёшек?
Никто ничего не мог возразить предприимчивому маклаку, и только Золотой нарушил внезапно наступившее молчание своим призванием к очередному застолью:
- Ну, что, господа, продолжим трапезничать? Отобедаем, чем Бог послал. А Бог нам послал этого гонца, - указывая пальцем на Князя, он даже перекрестился, словно старец в келье.
- С на­ступаю­щим Вас опь­янением! Ради денег я готов пойти на что угодно... Даже на работу!
После этих призывных слов, смеясь, они с Князем начали опо­рожнять продукто­вый пакет. Выложив на стол прикупленные боеприпасы, Сергей пока­чал голо­вой и сказал:  
- Я такого не упот­реблял уже лет пять.
Князь продолжил блистать своим остроумием:
- Что жало­ваться на судьбу, ее могло совсем не быть. Плохо бывает только тогда, когда стано­вится еще хуже. Да и какая жизнь без плотного ночного завтрака? Мозги надо пи­тать не набиванием прямой кишки, чем попало, а правильно выстроенным балан­сом ду­хов­ных килокалорий, - и сам же рассмеялся над своей кулинарной философией.
- Ладно, Лом, разливай, да смотри не расплещи своей трясучкой до­рогую вещь, это тебе не одеколон ананасами из помойки закусы­вать, - смеялся Золотой, раз­рывая упаковки со снадобьями и про­должая восторженную речь:
- Да, Князь, твоя ска­терть-самобранка варит то, что надо. Мировой закусон! Только вот музыки не хватает и девок.
- Девки, бабы, телки, куры.., господа, пора менять диалект, иначе так и останетесь ворчливыми бобылями. Образование можно иметь и среднее, а вот воспитание должно быть высшим!- засмеялся в ответ Князь и закуривая,   произнес очередную байку-тост:
- Сегодня кругом только и слышишь, что ку­рить вредно. Что сигареты - это яд. А со мной произошел такой случай: стою я как-то, жду автобус и хочу прикурить, а сигареты кончились. Тут же зашел в ма­га­зин, ку­пил пачку, выхожу на улицу и...  вижу такую сцену: пока я ходил за сигаре­тами, в остановку влетел грузовик. Кто знает, что могло стать со мною, если бы я не курил? Предлагаю выпить за нас, курильщиков... И сделать перекур!
Все встали, чо­каясь, улыбнулись и залпом опроки­нули импортное зелье.
- Вот это вещь! - пробормо­тал, не морщась и не закусывая, Гудвин.
-Те­перь так будет всегда, если перестанете шинко­ваться и будете слушать то, что я вам говорю, - ответил ему пришлый деятель и засоби­рался в «чистильню». Осмотрев отдраенную сидячую «ку­пель», залил туда прикуп­ленной пены и открыл краны.
- Масть пошла! - радостно воскликнул он, проходя в комнату с наваленной на диван кучей новых шмоток. Выбрал все, что надо, и за­крылся в ван­ной комнате. А в это время на кухне дру­зья продолжали обсуждать  птицу счастья, залетевшую  в разбитую форточку их судьбы. Не прошло и получаса, как вся гоп-ком­пания про­должила «чаепитие». Князь выглядел, как ангел, спустив­шийся на перекур с небес. Он был во всем бе­лом, по плечам его халата, как серебря­ные оборванные струны, развевались длинные мок­рые седые волосы, щеки были гладко выбриты, и только тонкие черные усы, с узкой бород­кой подчеркивали его вы­разительные и глу­бокие голу­бые глаза. Завидев в таком обличии Князя, как заблуд­шие овцы, все дружно кре­стились, бормоча позабытые молитвы.
- Князь, ты Христос! - воскликнул изумлен­ный Сергей.
- Да, осталось только распять, - улыбаясь ему в ответ, стряхивая крошки со стула, произнес, новоиспеченный подвыпившей компанией,  Бог.
- Князь, мы с тобой за день столько наворочали дел, что нам теперь недели не хватит, чтобы все, это об­мозго­вать, - пере­бивая Петра, произнес захмелевший Золотой.
- Да, сделали много, а сколько еще предстоит не сделать. А голова - это же не только кость, в которой на­бито серое извилистое вещество, это еще и процессор, и у каждого своя вирту­альная начинка. Кому-то достаточно и секунды, чтобы все понять, а кому-то и жизни не хва­тит. Это тебе лучше всего Филипп объяс­нит, он у нас ком­пьютерный гений, - засме­ялся в ответ "Божий паломник", разомлевший от пара и перегара.
- Чего-то я все равно не до­гоняю? - проснулся Лом и впервые за все время произнес какие-то слова:
- А чего мы во­обще разгру­жали-то?
- Вот я тебе про этот самый процессор и говорил, - пуще прежнего  захохотал Пётр, хло­пая по плечу Сергея. Они все вместе рассмеялись и продол­жили пирушку.
-Да, бухать, ко­нечно, хорошо, но надо и отдыхать, - словно очеред­ной тост произнес Князь, глотнул из рюмки виски, взял дольку лимона и пошел в комнату. Все соскочили с мест и пошли за ним.
- Ну, вот что, кролики, похавали капустки, пора по клеткам, - указывая собутыльникам на дверь, приказ­ным тоном прикрик­нул ещё вчерашний вожак подворотни.   
- Для туго соображающих,   повторять не буду - прочтете на за­боре. Князю, да и всем нам, надо отдохнуть   после столь напря­женный битвы за урожай.
Только он высказал свою мысль, как в дверь постучали, Сергей открыл и сразу же произнес:
- Князь, это к тебе, Лёха собственной персоной.
- Веди его сюда, - от­ветил из кельи состоявшийся апостол, засти­лая чистую постель.
Сергей выпихнул в коридор подвы­пивших друзей, закрыл за ними дверь и проводил Алексея к Петру, который держал в руках приготовленную долю.
- Ну, вот и порабо­тали, - произнес он, про­тягивая конверт теперь уже знакомому грузчику.
- Можешь пересчитать, там пятьдесят семь тысяч за вычетом задатка.
- Да, все нормально, - ответил ему довольный Алек­сей.
- Тоже верно. Какая разница, сколько денег? Лишь бы хватало. Как накопишь еще пожитков, забе­гай, - Князь улыб­нулся на прощание, крепко пожимая руку новому подельнику. А Сергей повёл на прогулку  собак и, выходя из квартиры вместе с грузчиком, ухмыляясь, пробухтел:
- Счастье чаще всего приносит один человек, но  он же его и уносит.
В убе­жище на­ступила гробовая тишина. Князь застелил постель, перекре­стился, разделся и лег, с улыбкой на лице приговаривая самому себе на сон гряду­щий:
- Бог любит дура­ков, потому что их больше. Увы, порядочным быть в наше время немодно. Заплати налоги и спи спокойно, пусть земля тебе будет пухом! После этих слов он крепко заснул...
…Наступило утро третьего дня правления коронованного царя. Все вокруг суетились, готовясь к приезду Филарета. Гонец доложил царю, что тот уже на подъезде к кремлевским вратам и везет мощи убиенного царевича. Царь повелел облачаться в праздничные одеяния и в сопровождении инокини, царицы Марфы, духовенства и бояр  в окружении охраны стрельцов выдвинулся навстречу будущему патриарху Всея Руси, Филарету. Народ встречал их за городом, и, под ликующие крики горожан, Василий самолично принял из рук Филарета и монахов раку с мощами и, убедившись в нетлении таковых, процессия двинулась в кремль. Царь саморучно,  вместе с боярами, нес подлинное свидетельство смерти царевича Димитрия, хотя  был уже немощен и болен из-за нескончаемых интриг и смуты. Он не просто нес гроб - Василий при этом обращался к народу с речами:
- Вот, люди, смотрите, это и есть подлинный  царственный отрок, невинно убиенный по приказанию Бориски...
Он  прославлял святость царевича, свидетельствуя о сговоре Годунова, не имеющего подлинного родства с Рюриковичами, и молил Господа отомстить всем иродам, поднявшим руку на его малолетнего родственника. Народ кричал:
- К суду басурман! Вечное царствие убиенному!
Филарет же поведал толпе:
- Люди, верьте! Это воистину царевич Димитрий! Верьте: он святой! Когда вскрыли могилу и гроб, то по собору распространилось "необычайное благовоние"; царевич лежал словно живой, сжимая в своей ручонке пригоршню орехов.
Народ неистовствовал, прославляя царевича и проклиная убийц царственного отрока. Царь и его свита с удовлетворением смотрели на ликующих людей и неспешно двигались к Архангельскому собору, под сводами которого гроб вскрыли, и мать Дмитрия Марфа, придя в себя в храме, объявила:
- Да, это мой сын.
После общепринятой духовной церемонии тело царевича поместили в раку вблизи могилы его отца, Ивана Грозного, "в приделе Иоанна Предтечи". Сам патриарх провел службу и после этого, посовещавшись с духовенством, вынес свой вердикт:
- Мощи сего отрока считать святыми.
Немедленно у гроба Димитрия начали происходить чудеса, исцеляющие калек и больных. Народ толпами повалил к святыне, осаждая Архангельский собор...   
  Князь открыл глаза и, глядя в потолок, подумал:
- Ну вот, напросился на вещие сны. Это явно неспроста.
Тут внезапно открылась дверь, вошел Сергей и, словно подслушав его мысли, спросил:
- Что снилось-то?.. 
Петр, улыбаясь, промолвил:
- И все же замочную скважину нужно делать больше, чтобы не щуриться при просмотре.
Золотой, словно не услышав его слов, торжественно воскликнул: 
- Вставайте, Князь! Вас ждут великие дела! - он перефразировал чью-то знамени­тую мысль,  по­давая Петру халат. 
- Да, Вы правы, сударь, мечта ждать не ста­нет. И, как сказал великий Со­крат, «самый бедный человек не тот, у которого нет ни гроша в кар­мане, а тот, у ко­торого нет мечты».
С этими словами он встал, шмыгнул в тапочки и вышел из спальни. Сергей успел рас­смотреть на его груди золо­той ажурный крест, явно старинной работы, с четырьмя рубинами по краям, и серебряный армейский жетон, цепочка ко­торого вместо замка была соеди­нена кольцом чеки от гранаты. А на правом плече выделялась наколка - голова оскалившегося белого медведя в черном берете. На левом плече княжеский знак Рюриковичей - трезубец с буквами «Р» и «Ш». На  груди со стороны сердца тоже была татуировка - родословный герб князей Шуйских, на большом щите которого перекрещивались  два оленя с  двумя орлами, над головами орлов висели короны, в центре малый щит с Георгием Победоносцем, и все это на княжеской мантии, скрепленной вверху княжеской шапкой. И среди всего этого иконостаса красовались не менее впечатляющие затянувшиеся шрамы бывалых сражений.
- Ни хрена себе! У этого парня не только гени­альные мозги с царской родословной, но и все остальное на уровне боевой ма­шины, - подумал про себя Золо­той, увидев  накачанную фигуру и все причиндалы боевого героя. Выходя из спальни, он чуть не споткнулся о его ноги: тот отжи­мался от пола то на правой руке, то на левой и делал это так играючи, как будто сметал щеткой пыль с ковра. Сергей смотрел на него, как замороженный, с откры­тым ртом, ни слова не го­воря, словно увидел привидение. Сколько это продолжа­лось, он даже не успел сооб­разить, очнулся только от того, что Князь выдергивает из его рук халат.
- Ты чего вце­пился-то, как клещ? - улыбаясь, с лег­кой одышкой спросил физкультурник и, прикрывая ру­кой его нижнюю челюсть, доба­вил:
- Спус­тись на землю, отрок. Далеко летящие мысли, как перелетные птицы, уле­тают и не возвращаются.
И пощелкав пальцами у лица изумленного зрителя, выдал еще одно изре­че­ние:
- Жизнь преподносит много разных сюрпри­зов, но чем старше, тем меньше. Учись не удивляться, чтобы никогда не насту­пало разочарование, -  взяв из рук, словно  загипнотизированного приятеля халат, прошел в ванную комнату.
Сергей, по­стояв так еще несколько секунд, почесал пальцами в ры­жем за­тылке, не выра­жая ни­каких эмоций в голосе, сам себе вслух задал вопрос:
- Или я сплю, или до­пился до «белки»? Одно из двух, третьего просто не должно было быть.
Перекре­стился с таким видом, словно хотел добавить: «Чур меня, чур!» Но в это время в квартиру застучали так, словно наступил всемирный потоп. Он открыл дверь: пе­ред ним стояли два его приятеля.
- Ко­нечно же, кто еще мог так дубасить? Вы лучше бы башкой в стену по­долбили, может, тогда бы и мозги прояснились, - с не­довольством пробурчал хозяин бункера, впуская через порог «сладкую па­рочку».
- Вы как две подружки. Педики на велосипе­дике! - продолжал возмущаться еще не со­всем отошедший от уви­денного до этого Зо­лотой. Но в это время открылась дверь, и прямо из ванной Петр, смеясь, подлил масла в огонь:
- Геи - это те же люди, только у них несколько по­ловых органов: что не отвер­стие, то половая щель.
- Вот именно отверстия и щели, а у этих придурков одни дырки, что в голове, что в… - подхва­тив мысль Князя, он еще ожив­леннее на­чал размахивать руками и за минуту про­чел весь словарь ненормативной лексики.
- Так, братья по ра­зуму! - воскликнул улыбающийся Князь, перебивая эмоцио­нальную речь Золотого.
- По какому ра­зуму? - продолжал свирепеть дальний собачий родственник.
- Это два не­доразвитых орангутанга.
- Стоп, стоп, стоп! - Пётр замахал руками, останавливая ос­корбительные реплики не­уго­монного сожителя.
- Из­вините, что я говорю, когда вы перебиваете. Это уже по­шла игра в одни ворота. Ты зна­ешь, что знаменитые слова:«Жизнь прожить - не поле пе­рейти» - посвящены Российскому нацио­нальному фут­болу? Сказка - это когда женился на лягушке, а она оказалась царевной! А быль - это когда всё наоборот! Давайте лучше помянем вчерашний день и вы­пьем по чуть-чуть за рождение нового. Необходимо собраться с мыслями и продолжить наше хож­дение по мукам.
Все молча, словно поводками прицепленные за ошейники, дви­нулись за ним на кухню. Там уже был накрыт стол, это Золотой подсуетился споза­ранку, думая, что они позав­тра­кают с Князем вдвоем. Да не тут- то было. Он про­сто забыл о своей своре еще вчера нераз­луч­ных собутыльников. Сергей достал из холо­дильника бу­тылку виски, присыпал по­резанный лимон сахаром и сказал:
- Ну, ладно, уговорили. Это я, наверно,  проснувшись, с пер­вого раза в тапки не попал, - и, рассме­явшись над самим со­бой, предложил выпить  за мир во всем мире. Но напоследок, всё же постарался укусить своих приятелей, произнеся, словно тост:
- Мойте руки перед едой: грызть немытые ногти вредно...
  Ну что, господа, скажете, надеюсь, полегчало?  Тогда завязываем балагурить, пора производить обмен нашего творчества на банковские  знаки.
Пётр встал и направился к двери, все ринулись за ним, прихватив с собой пакеты с продукцией. Минут через двадцать они были уже на точке местных барыг, разводящих иностранцев на всякую ересь под названием сувениры. Но то, что принесли с собой друзья Золотого, это было даже в их понятии перебором, до такого  ещё точно никто не додумался. Бывшего мента здесь действительно все знали, даже столик раскладной подогнали, но никто  всерьёз его затею так и не воспринял. Один из торговцев удивлённо спросил:
- Серёг, а это что?..
- Что, не видишь? Родину  продаём...- улыбнулся он, раскладывая на столе бесполезные ископаемые.
 Наступил момент истины: к дворцу подрулили два автобуса с интуристами, которые не могли пройти мимо сувенирных рядов. Завидев приближающуюся делегацию, Князь принялся размахивать табличкой и зазывать потенциальных клиентов:
- Не копи народ монеты - раскупайте раритеты.                                                    
- Жили здесь великие - покупай реликвии.               
- За три сотки карбованцев - раритет для иностранцев.
Не только у его приятелей, но и у местных толкачей отпали  челюсти. Здесь к шумихе не привыкли, всё всегда размеренно и спокойно, а тут целое шоу, да ещё и с прибаутками. К нему сразу подошли любопытные иностранцы и стали спрашивать симпатичную переводчицу:
- Что это?
А Пётр тут же ей дал понять:
- Давай объясняй им, что это натуральные исторические сувениры, и названья прочти, если всё срастётся, десять процентов твои.
Он моментально перевёл стрелки на Гудвина, который почти в совершенстве владел английским:
- Чего уставился-то? Давай работай...
Столпившиеся туристы с любопытством рассматривали продавцов, при этом перешептываясь между собой:
- Да, санкции их серьёзно потрепали...
- У них даже бездомные в совершенстве говорят на английском...
- Медведи вышли из лесу...
- Надо им помочь...
А Князь продолжил свои прибаутки уже на английском, тем самым совсем обескураживая туристов:
- Сувенира лучше нет, чем Петровский раритет.
- По цене за три котлеты  покупайте раритеты.
- Доставайте карбованцы, помогите жертвам санкций.
- Не жалейте вашей меди - будут счастливы медведи...
Англичане понимали, что им этого и не надо, но не могли устоять от такого призыва. Кто-то из них даже высказался:
- Приехали на экскурсию, а попали в русское шапито...
Все торговцы вышли посмотреть на то, с какой скоростью гастролёры раздают пакеты с воздухом в обмен на  деньги.
 Друзья не успели оглянуться, как все сто тридцать наборов закончились. Переводчица улыбалась и только качала головой: таких аферистов она еще не встречала. Князь же сдержал своё слово, отсчитал четыре тысячи и незаметно сунул ей в карман, при этом подмигнул и промолвил:
- Красивым девушкам никогда не хватает денег и комплиментов...
Матрёшечники остолбенели, они никогда не видели, чтобы с такой скоростью что-то продавалось, а тем более, такая лажа...
Пётр, отдавая столик, вручил его владельцу свою рекламную табличку, при этом произнеся напутственную речь:
- Держи, пригодится... А то торгуете чёрти чем... Настоящий продавец - это не тот, у кого ходовой товар, а тот, кто способен уговорить клиента купить то, что он никогда бы не купил. С хорошей рекламой продаётся даже воздух... Да и спецовка на вас круче, чем на иностранцах. Надо учитывать политическую обстановку и находить выгоду в сложившейся ситуации. На раскрашенных деревяшках сегодня далеко не уедешь... Не всё то золото, что пробуют на зуб, - и тут же рассмеялся, посмотрев на блестящую фиксу Золотого, затем повернулся в сторону дворца и, обращаясь к своим остолбеневшим подельникам, с сожалением обмолвился:
- Да, жаль, не было времени посмотреть внутренний интерьер этой царской кладовой... Но думаю, что мы ещё сюда вернёмся, был бы повод... А вы-то хоть здесь были?..- обратился он к своим остолбеневшим местным старожилам. Те только тупо смотрели на него и  пожимали плечами.
- Так я и думал... Всегда поражался, как это туристы, приезжающие за тридевять земель, умудряются за какой-то час рассмотреть то, что не удаётся узреть местным племенам аборигенов за всю их бессознательную жизнь.
Приятели молча выдвинулись к дому, а им в спины смотрели торговцы, не успевшие толком даже и понять, что произошло на самом деле. Князь пересчитал деньги и объявил:
- Ну вот, тридцать пять минут в обмен на тридцать пять тысяч навара. Не хило потрудились, теперь можно и отдохнуть. В нашей стране, господа, нет ничего, чтобы нельзя было продать, а тем более купить. Только каждый товар имеет своё время реализации в ожидании потенциального клиента.
Идущие сзади подельники, молча плелись за заезжим махинатором, и никто не осмеливался даже хоть что-то озвучить.
 
                                     Глава 6. У БОГАТЫХ СВОИ ПРИЧУДЫ
 
  День пролетел с той же скоростью, что и предыдущий. Они снова пили виски и обсуждали сумасшедшие способности и коммерческий нюх предводителя. В итоге угомонились и решили пораньше лечь, чтобы попросту отоспаться.
Следующее утро наступило, несмотря на прогнозы...
- Да, конец света опять отложили, - зевая, потянулся на кровати Князь и вышел к собранию. Все уже были в сборе и ждали дальнейших распоряжений залётного уникума.
- С добрым утром, господа! Что-то вы сегодня спозаранку на ногах? Давайте по сто капель и ближе к телу. Сегодня будем устраивать шопинг.
С этими словами он достал смартфон и проследовал на кухню.
Там уже всё было готово, ждали только его. Разлили, выпили, и
Князь внимательно стал листать сен­сор­ный экран, что-то шепча себе под нос.
- Ты что там ищешь? - спросил его Золотой.
- Да я давно уже на­шел, только пока не готов де­лать ставки, просто смотрю.
- Ты что, в шахматы играешь? - рассмеялся всё тот же рыжий собаковод, и его смех подхватили два молчаливых друга.
- Это, брат, биржа, но ты в чем-то прав: сход­ство с шахмат­ной доской присутствует. Я играю здесь уже шесть лет и скажу тебе, что ставки у меня всегда очень серьезные. Деньги я оттуда не вы­водил, только заморо­зил, а там у меня их немало. Глядя на то, что происходит в мире, надо будет оголять счет, иначе может случиться непредсказуемое. Давайте еще по паре рюмок - и зай­мёмся серьезными делами. Во-первых, необходимо купить ноутбук, так как по этой мыль­нице ничего толком проследить нельзя и Филиппу ну­жен наворо­ченный компьютер. Кстати, ты продумал, какой аппарат тебе надо со­брать? - обра­тился гроссмейстер к сидящему рядом с ним Гудвину.
- А что думать-то, машина есть, только она у сына, её не конфисковали, я успел спрятать, - отве­тил ему довольный своей заначкой Филипп.
- Ну что, тогда давай выкупим твою машину? Что для этого нужно? Свяжись с сыном и узнай, что он хочет? 
- Я и так знаю - планшет, - тут же среагировал на за­данные вопросы Чудодей.
- То­гда что сидим? - обращаясь ко всем, Князь налил себе в рюмку виски, хлопнул залпом и вышел из кухни. Он собрался по- военному, не про­шло и десяти ми­нут, как святая троица уже плелась гуськом за впереди идущим пред­водителем племенной иерар­хии. Петербуржская природа преподносила все новые чу­деса: ярко светило негрею­щее, но слепящее глаза декабрьское солнце, легкий моро­зец пощипывал щеки, а под но­гами, словно би­тое стекло, похрустывал за ночь вы­павший снег. Петр поднял воротник куртки и громко вслух прочел поэтические строки:
Морозец питерский крепчает,
 Как в хрустале блестит дорога,
 Чтоб не прошло очарованье,
    Я попрошу об этом Бога…
Осталось мало или много,
   Никто из нас того не знает…


- Опять Пушкин? - задал вопрос идущий следом Сергей.
- Сам ты Пушкин! 
- Да, по-мо­ему, я уже повторяюсь? - ухмыльнулся Князь и добавил:
- Это лирика моей ожи­вающей души.
- Да ты, Князь, еще к тому же и поэт?                                                                        
Впервые за все время знаком­ства произнес ум­ные слова идущий по­следним удивленный Филипп и решил приколоться над приятелями:
- А вы слышали о такой японской поэтессе - Ясука Такая?
- Да! - тут же ответил ему Петр.
- Мне о ней рассказывала болгарская писательница Стояна Ракова.
Они рассмеялись, но тут встрял доселе молчавший Александр:
- А что спешить-то, денег все равно не хватит.
- О-о-о! Замороженные мозги начи­нают проясняться. Не в деньгах счастье, а в их наличности, - еще громче засмеялся Князь.
За разговорами они вошли в магазин и прямиком двинули в отдел электро­ники. Петр почувствовал себя  своим в доску, завидев до боли знакомую ему об­ста­новку, словно прошлое смотрело ему прямо в глаза.
- Да, за этот срок ассорти­мент заметно обновился, идем вперед се­мимильными шагами, - произнес вслух самому себе Князь и тут же заметил присталь­ные взгляды продавца - консуль­танта и охранника, которые не сводили с них глаз, и моментально среагировал на их немой вопрос:
- У вас что, господа, встречают по одежке, а про­вожают по счету на кре­дитке? Пылинки сдуваете только с тех, кто вам приглянулся? Обли­зываете клиен­тов только тогда, когда они выворачивают свой лопатник?
С этими словами он приказным тоном попросил позвать администратора зала. К ним подошел привет­ливый мо­лодой человек и, извиняясь, обратился к возмущённому клиенту:
- Что Вам угодно?
- Нам угодно, чтобы на нас не глазели, как на пещерных неандертальцев. Будьте лю­безны обслуживать клиентов, а не заниматься садомазохизмом, - отчитав удивлен­ного продавца, Князь озвучил список того, что ему необходимо:
- Ноутбук послед­ней мо­дели, самый навороченный планшет, 3Д телевизор и три те­лефона.
И обращаясь к Гудвину, доба­вил:
- Это твоя работа, дей­ствуй...
У продавцов полезли глаза на лоб, когда Филипп начал за­ва­ливать их своей профессиональной терминологией. Перед ними стоял нату­ральный бомж с мозгами Энштейна.
- Ты что, сдурел? - с недоумением спросил Князя Сергей.
- Откуда у нас столько бабла?
Тот, вынимая из кармана кредитную карту, незамедли­тельно отве­тил:
- Это, как твой боярышник, на черный день.
И засмеявшись, обратился к ад­министратору:
- Доставку обеспечиваете?
- Да, конечно! - кивая головой, проговорил молодой человек, совер­шенно обескуражен­ный,  от увиденного и услышанного.
- Нам в соседний дом, и побыстрее, времени со­вершенно в обрез, - окончательно добил его своими словами Князь.
- В течение часа все доставим, - выпалил продавец, стоя по стойке «смирно», словно новобранец перед присягой.
- Ну и лад­ненько, час устроит, нам все равно надо еще кое-что прикупить, - заулыбался непредсказуемый покупатель, проходя вместе с ним к кассе. Молодой человек попросил уточнить адрес доставки. Ошеломленный от проделок Князя Сер­гей, заикаясь, назвал улицу, дом и квартиру. Петр впервые услышал адрес своего при­земления. Заполнив заказ, продавец протянул листок кассиру и произнес последнюю фразу:
- С доставкой.
Князь расплатился и с улыбкой на лице, глядя на своих опо­ло­умевших друзей, продолжил добивать их воспаленное воображение:
- А теперь надо при­барах­литься, прикрыть вашу поистрепанную наготу.
Все молча, словно ученики Христа, про­следовали за своим учителем. Они зашли в довольно-таки приличный отдел одежды, где по­вторилась та же самая картина - на них пялили свои взгляды продавцы, словно на прокаженных. Князь подо­звал к себе испуганную девушку и, улыбаясь, сказал:
- Да, идеальный мужчина - это тот, кото­рого не существует. Пластмассовая пальма в кадке - это еще не Рио-де-Жанейро. Приоденьте этих джентльменов, не глядя на ценник. Товар должен соответ­ст­вовать этим мужественным бойцам невидимого фронта.
После сказанного он взял в руки с журнального столика каталог мужской моды, уселся в кресло и попросил себе кофе. Всеобщая пауза длилась недолго, пока работники заведения перевари­вали, что это их звездный час, Князь, приободряя полусонных торговцев, во всеуслышание объявил:
- И попрошу шевелиться, побыстрее.
- Как будем одеваться? - нако­нец-то очнулась подошедшая симпатичная мадмуазель.
- От и до! - отхлебывая прине­сенный кофе, не отрывая глаз от журнала, коротко ответил теневой воротила.
Тишина полусон­ного бутика закончилась, все засуетились, стараясь убла­жить не виданных доселе клиентов. Не прошло и полчаса, как перед взглядом Князя предстали, словно сошед­шие с полотна Васне­цова три богатыря, обла­ченные в приличные модные амуни­ции. В середине стоял Золотой, он же Илья Муромец, по праву руку от него Шура-Лом - Добрыня  Никитич, слева самый молодой  - Алеша Попович, он же Чудодей-Гудвин.
- Что ска­жете? - как бы побаиваясь отрица­тельного ответа непо­нятного клиента, промолвила, обра­щаясь к Князю, раскрас­невшаяся администратор.
- Всё в яблочко! - ответил ей улы­баю­щийся Князь, протя­гивая кредитку.
- Так, господа, теперь заскочим в сотовую ком­па­нию, прикупим вам сим-карты, а мне интернет-пакет и домой, - сказал он, заби­рая из рук оше­ломленной продавщицы кредитку.
- Вы даже не поинтересуетесь, сколько это стоит? - с вытаращенными и без того большими голубыми глазами, захле­бываясь собственным вопросом, обронила изумленную фразу симпатичная админи­стра­тор.
- Я даже не знаю, сколько у меня на счету денег, так зачем тогда мне знать, сколько с него сняли? - засме­ялся клиент, махнув рукой своим подельникам, не ме­нее, чем продавцы, обалдевшим от нере­альности происходящего.
Добрав все за­планиро­ванные покупки, друзья шли к дому, и никто не осмеливался задавать предводителю каких-либо вопросов. Зайдя в квартиру, еще вчера выгля­девшие бомжами приятели броси­лись к шифоньеру. Открыв дверцу, стали осматривать свой при­кид, щеголяя друг пе­ред другом обновками.
- Князь, а ты-то что не переоделся? - спросил Петра радостный до беспредела Сергей.
- Я позже, у меня свои тараканы на эту тему, - снова в ответ за­смеялся Князь.
 Вдруг застучали в дверь.
- Дос­тавка! - воскликнул Золотой, впуская молодых людей, несущих в руках упаковки. Ни хрена себе телевизор? - обомлел Сер­гей, при­саживаясь на диван, чтобы не упасть.
- Это же полстены, Князь?
- Вот и повесим вместо коврика. Так, теперь перейдем к не менее важ­ному   - уже серьезно сказал подпольный миллионер, обращаясь к Филиппу:
- Выбирай телефон, заряжай сим-карту и звони сыну.
Все тут же разобрали смартфоны, хвалясь друг перед другом новенькими аппаратами. Князь, глядя на них,  вспомнил очередную шутку:     
- Сотовый телефон - единственная вещь, которой мужчины меряются, у кого меньше.
Все громко рассмеялись, а Гудвин дрожа­щими руками взял себе один из купленных аппаратов, вставил симку и с долгожданным предчувствием набрал номер...
- Ну, что уста­ви­лись? Дайте спо­койно поговорить блудному отцу со своим безгрешным отпрыском, - предводитель обра­щался к Золотому и Лому, рукой указывая на кухню.
Сергей разлил по стоп­кам недопитый виски и спросил Петра:
- На хрена тебе тогда были нужны мы, когда ты сам упакован, как банковский сейф?
На что тот незамедли­тельно ему отве­тил:
- Деньги - это лучший психолог, только имея и теряя их, начинаешь по-настоящему узнавать «ху из ху». Когда ты поднимаешься, друзья узнают, кто ты. Когда падаешь, то узнаешь, кто твои друзья. И тут же принялся перечислять ответы на заданный вопрос:
- Во-первых, мне не хотелось идти в гостиницу, чтобы изливать свою душу с оче­редным командированнным и напрягать администраторов.  Во-вторых, этот выбор, если ты понял, был предопределен не нами.  В-третьих, хорош за­давать тупые во­просы, на которые я и сам не знаю ответа.
Он снова засмеялся, поднимая рюмку и чо­каясь со своими друзьями, за короткий срок ставшими ему словно родными брать­ями. Выпив залпом налитое, тут же выдал определение:
- И ещё... Если  козла поставить вожаком волчьей стаи, то все волки станут козлами, а он волком.
В это время зашел счастливый Филипп и, пере­бивая смеющихся друзей, с радостью произ­нес:
- Все нормально, надо ехать.
- Давай, опрокинь стопарь вискаря и поедем, - ска­зал ему Сергей, наливая в стопку дорогой алкоголь.
- Нет, я пить не буду, мне надо еще с сыном пооб­щаться, - ответил довольный своим отказом Фи­липп.
- Ни хрена себе! Князь, ты что делаешь с людьми? Я такое от него слышу впер­вые, - поче­сывая голову, промол­вил удивленный, еще недавно заправлявший шайкой собутыль­ников рыжий во­жак.
- Статус человека меняется от положения, положение от времени, время же никогда не меняется, меняются только времена... Так, ладно, опустим прелюдии, вызывайте мотор и по­езжайте вдвоем с Фи­липпом, - Петр, доставая из кармана деньги, оборвал хвалебные речи Золо­того, от­считал пять тысяч, вложил их в руку Гудвина и приказным, серьезным тоном доба­вил:
- Это отдашь сыну.
На глазах Филиппа навернулись слезы.
- Так, по­прошу без церемоний, - он как отрезал, не давая высказать слова благодарности счастливому отцу.
- А мы с Ломом сгоняем в Питер, мне тоже надо прибарахлиться и хоть немного по­смот­реть го­род.
На этом приятели разбились на пары, вызвали такси и разъехались в разные стороны. Петр, только приоткрыв дверь авто, сразу же задал вопрос таксисту:
- Знаешь магазин Джорджио Армани?
- Да, ко­нечно, - отве­тил изумленный водитель. - На дворцовой площади есть.
- Спасибо! Тогда поехали.
 Минут через со­рок, пробив­шись через все пробки, они были на месте. Только перешагнули порог бутика, как к ним сразу же подошла привет­ливая молодая де­вушка и за­дала нехитрый вопрос:
- Что-то желаете?
- Же­лаем переодеться, - от­ветил ей Князь, про­ходя внутрь магазина.
Девушка сразу же обратила внимание на прикид покупателя и произнесла еще одну фразу:
- Я вижу, вы одевались у нас, только это было давно?
- Как вы догадались? - заулыбался ей в ответ Петр.
- Эта одежда проходила по каталогам два года назад, - тоже улыбаясь, ответила ему знающая свое дело краси­вая брюнетка. Она успела одним взглядом оценить клиента, рассмотрев на нем экс­клюзивные часы и перстень с огромным бриллиантом на безымянном пальце его ле­вой руки, протя­нула ему каталог и тут же поинтересовалась:
- Что Вы предпочитаете?
- Ма­демуазель, я ношу одежду не для того, чтобы прикрывать свои прелести от назойли­вых дам, которые, глядя на мои причиндалы, готовы порвать меня на сувениры, как Тузики грелку.  Под­берите что-нибудь для деловых свиданий, но чтобы  не выгля­деть пошло, если я за­хочу в этом появиться в общественной бане. Будем менять всё, от верха до низу, - словно кот глядя на мышь, улыбался поистёртый клиент.
В это время Шура-Лом по­дошел к оде­жде и стал рассматривать ценники. Его глаза округлились и до этого самый молча­ливый друг с сумасшествием в голосе переспросил:
- Это что, ценники или номера мобильных телефонов?
Де­вушка заулыбалась и удалилась.
- В приличном обществе лучше мол­чать, пусть ду­мают, что ты дурак, чем говорить, не разочаровывая их в этом убеж­дении. Лучше при­сядь на диван, закажи себе кофе и смотри телевизор, - ответил недоумевающему приятелю недоволь­ный его репликой Князь, который тут же проследовал в примерочную. Лом пил кофе и таращился в телевизор, где выводились на эк­ран последние показы мод дома Армани. Он чуть не захлебнулся, когда пред ним снова предстал Пётр, кото­рый был одет как голливудская звезда…     
- Ну, что скажешь, братец? - спро­сил он Алек­сандра, словно сошедший с экрана демонст­ратор моды дома Джорджио Ар­мани. Шура-Лом, вытаращив глаза, что-то промычал, словно немой. Перед ним стоял настоящий Князь, на котором был шикарный темно-серый костюм с серебристым отливом, перекликающийся с его седыми волосами, бело­снежная рубаха с расстегнутым воротом, а из верхней одежды - черное полу­пальто, такая же черная шляпа, туфли, перчатки и портфель, и все это из крокоди­ловой кожи. А поверх кожаного пальто на плечи был накинут белый, как снег, шарф. Алек­сандр все же кое-как выдавил из себя:
- Князь, ты выглядишь на миллион!
- Спа­сибо тебе за комплимент, если ты говоришь о "деревянных", то я потратил больше двух.
Тут появилась снова эта де­вушка и, протягивая Князю пакет и его кре­дитку, широко улыбаясь, промол­вила:
- Спасибо за покупку, с нетерпением ждем Вас еще.
- Непременно, - коротко отве­тил он, забирая поклажу и кредитную карту из рук красавицы, взял одуревшего при­ятеля за рукав и потащил за со­бой, приговаривая:
- Нет, она слишком красива, чтобы быть умной. Если жена шопоголик, то её муж непременно останется жопаголиком... 
Они еще долго бродили по Дворцовой набережной. Экскурсант молча рас­сматривал ар­хитектуру петербургского зодчества. Потом с ошелом­ле­нием от красоты произ­нес:
- Да, могли жить предки!
- Ну что, Александр, пора нам об­завестись своим мо­тором, не солидно потомку княжеского рода передвигаться без ка­реты.
Достал телефон и вызвал такси. Буквально через несколько минут карета была подана и, садясь в переднюю дверь авто, Князь сразу же задал вопрос её извозчику:
- Са­лон «Бентли» знаете?
Водитель, посмотрев на богатенького дядю, только кив­нул голо­вой, даже не смог что-то ответить.
- Тогда поехали!
Таксист по­кру­тил по пробкам центра и минут через двадцать доставил их к автосалону. Петр распла­тился с ним, подкинув пару сотен чаевых, вышел из машины и произнес:
- Жизнь - это борьба! Но в каждой стране существуют свои разновидности, все за­висит от пристра­стий президентов.
Лом, ничего не поняв из сказанного Кня­зем, побрел следом за ним. Они зашли внутрь дорогого автомобильного бутика, и к ним сразу же подбежали не­сколько менедже­ров; по  прикиду вошедших было видно, что они пришли непросто попя­литься на недешёвые иг­рушки. Пе­ребивая друг друга, «цыгане» стали предлагать по­смотреть то тот, то другой шедевр за­граничного автопрома. Князь, улыбаясь, посмотрел на них и словно отрезал:
- Мне нужен черный кабриолет, чтобы я мог, откинув крышу, наслаждаться воздухом великого Петра, глядя сквозь окно, прорубленное им в Европу.
- Есть! - хо­ром произнесли восторженные продавцы.                                          
- Так давайте договоримся, что я говорю с кем-то одним, - прервал их полет воображения уже неодобритель­ным голосом возмущённый клиент.
Тут подошел тре­тий, по-видимому, самый главный.
- Прой­демте, господа! - и указал рукой на блестя­щий, как черный жемчуг, автомобиль.
- Присаживайтесь и заводите, - сказал он, откры­вая дверь авто. Князь забрался в кресло водителя, завел мощный аппарат и впервые за полтора года наконец-то почувст­вовал себя человеком.
- Да, берем, - выходя из «Бентли», произ­нес он доволь­ным голосом, словно ребёнок, покупающий новую игрушку.
- Хорошо, следуйте за мной, необходимо оформить все формаль­ности, - произнёс менеджер и продол­жил ознакомление, - автомобиль конца две тысячи тринадцатого года, пробег девять ты­сяч километров. На учет ставить будете?
- Конечно, делайте все, что необхо­димо, - ответил администратору удивленный покупатель.
- Тогда пройдемте,  рас­платимся, а по­том с полчасика подождете в комнате отдыха, пока мы все подготовим.
Князь с Ломом прошли за ним к окошку, и он объявил кассиру цену в одиннадцать миллионов девятьсот пятьдесят тысяч. Алек­сандр схватился за грудь, словно его хватил удар, произнеся при этом единст­венное слово:
- Мама!
Князь, улыбаясь, попросил администратора прово­дить друга в комнату отдыха и налить ему хорошего виски, а сам достал из кар­мана паспорт с кре­диткой и подал в окошечко кассиру. Расплатившись, пошел следом за ними обмыть купленный «крейсер». Зайдя в комнату для гостей, он сразу же задал вопрос админист­ратору:
- А трезвым водителем обеспечите?
- Безусловно, доставим в лучшем виде, - улыбаясь, отве­тил наливающий виски продавец.
- Вам тоже?
- И мне, и себе, и всем, кому можно. Надо обмыть сегодняшние покупки, чтобы их череда не прекращалась...
- Нет, спасибо за предложение, но мы на службе, - куль­турно отказываясь, менеджер вышел в зал.
- Ну что, брат, загрустил, - обнимая друга, улыб­нулся Князь.  
- Давай тогда мы с тобой выпьем за нашу сегодняшнюю и бу­дущую удачу, - и, оглядевшись по сторонам, промолвил:
 - Да, это, наверное, единственный автосалон, где покупателей не волнует вопрос подорожания бензина.    
Они подняли бокалы и, смеясь, выпили налитый виски. В дверь зашел все тот же администратор и, протя­гивая Князю листок, произнес:
- Выберите, пожалуй­ста, уст­раивающий Вас реги­страционный номер и через пять минут поднимитесь на­верх для оформления до­кументов.
Князь, быстро пробежав глазами по списку, вос­торженно воскликнул:
- Александр, смотри - С 666 ОН, это рок! Я же говорил, что ничего просто так не бывает. Спасибо тебе, Господи! - и перекре­стившись, посмотрел на администратора. Тот с расширенными глазами удивленно промолвил:
- Понял!
А Александр с видом сумасшедшего негромко произнес:
- Теперь я тоже верю в роковые совпадения, так как буквы - это наши фамилии. «С» – Самарский, это Чудодей, «О» – Оленин, он же Золотой, «Н» - Непомнящий, это я.
- А шестерки, брат - «Ш», то есть Шуйский, - снова, как ребенок, неподдельно воскликнул гроссмейстер. Выпив еще немного виски, он пошел следом за представите­лем автоса­лона, а Лом продолжил трапезу. Минут через двадцать они уже сидели в куплен­ной машине и наслаждались ее внутренним интерьером.
- Ну что, приятель, поехали! - объявил Князь прикрепленному к ним на одну поездку водителю, уточнив при этом адрес, ко­торый запомнил во время покупки аппаратуры.
- Да! Этот номер действительно СОН - 666... - подумал он и, об­ращаясь к Лому, засмеялся, высказывая еще одну мысль:
- Нам теперь по­надобится трезвый водитель, так как иногда придется выпивать из-за трудности нашей работы.
Александр, не дав ему опомниться от собственного изречения, тут же выпалил:
- У меня есть пле­мянник, мастер спорта по ралли, он сейчас без работы.
- Во, карта ло­жится, словно кра­пленая!  Завтра при­гласишь его для собеседо­вания. Я никогда пьяный не садился за руль, полагаю, что и без меня хватает идиотов. Самое долговечное вы­сказывание на Руси «дураки и дороги» приписывают разным авторам, но я бы перефрази­ровал:
- Кроме пресловутых двух бед - дураков и дорог - в России есть общая беда - дураки на дорогах.
Не успели оглянуться, как доехали до места. Князь, выходя из машины, попросил во­дителя подождать, а сам вместе с Ломом зашел в подъезд. Золотой и Гудвин были давно уже дома.
- Что как долго? - задал им вопрос Сергей, со­вершенно глупыми гла­зами рассматривая прикид Князя.
- Так, базарить будем потом, а сейчас собирайся, по­кажешь лучшую кры­тую платную автостоянку.
Тот, ничего не поняв из слов супермена, тут же засоби­рался. Выйдя на улицу, он чуть не упал в обмо­рок: возле подъ­езда стоял «Бентли», и около него собралось полдвора зевак, даже на картинках не ви­девших такого шедевра.
- Князь, это что, твоя?
- Наша! - как бы успокаи­вая друга и при этом хитро улыба­ясь, ответил владелец супермодной колесницы.         
- Садись, хорош пялиться, - он приказным тоном, взяв за руку, под­толкнул друга к задней двери авто. Усевшись на заднее сиденье, тро­гая руками доро­гущий интерьер, Золотой выдохнул из себя неподдельный восторг:
- Да-а-а-а, Князь!!! В скромности тебе не откажешь.
- Скромность по сегодняшним дням нужна только на приеме у проктолога. И то свой геморрой я готов показывать всем врачам в юбках, - засмеялся Пётр, отвечая другу.
- У меня есть приятель, тоже бывший мент, нормальный мужик, он работает охранни­ком на крутой автостоянке, едем туда, - сказал оторопевший проводник, показывая до­рогу водителю.
Под­рулив к парковке, Золотой вышел из машины, обмолвившись перед ухо­дом:
- Ждите, я сейчас.
Буквально через минуту ворота поднялись, и от­туда махнули рукой, чтобы за­езжали. Князь расплатился с водителем и, пересажи­ваясь за руль, только заметил, что их сопровождала еще одна машина, которая ехала следом.  Он быстро заехал внутрь, и ворота сразу же закрылись. Князь остановился возле приятеля и разговариваю­щего с ним охранника, покинул аппарат и подошел к ним.
- Вот познакомься, это Петр, на­стоящий Князь, - произнес Сергей, с торжественной гордостью обращаясь к своему бывшему сослуживцу. Тот протянул руку крутому незнакомцу и, смущаясь, произнес:
- Васи­лий, будем знакомы. Да­вайте, сначала определим стойло для вашего скакуна, а потом договорим.
 Они присели в авто и проехали вперед на место свобод­ной парковки. Ва­силий, с ног до головы рассматривающий Сергея,  неожиданно задал ему вопрос:
- Ты что, клад нашел?
- Вот он клад-то перед тобой, - мотнув в сторону Князя головой, Золотой засмеялся так, словно свершилась самая заветная мечта.  
-Да, тачка у Вас, что надо, я таких даже и не видел, - восторженно произнес охранник.
- Мне самому нравится, - с неподдельной хитринкой в голосе ответил ему хозяин кадиллака.
- Ну, ладно, Вась, да­вай заполняй бумажки да мы пойдем, дел навалом, - с какой-то ревностью перебил их разговор Сергей, ставший внезапно деловым, хотя еще вчера ничего не делал, кроме поиска мелочишки на бухло. Попрощавшись, они вышли из гаража и направились бы­стрым шагом к дому. Золотой шел впереди и, качая головой,  продолжал изум­ляться непредсказуемым вы­ходкам подпольного олигарха:
- То, что ты гений, - я понял, то, что крут, - тоже, то, что богат, - со­мнений нет. Что же ты выкинешь в следующую се­кунду, я даже боюсь предполо­жить?
- Успокойся, три все к носу, я же тебе говорил: научись не удивляться, и тогда не придется разочаровываться, - Князь похлопал Золотого по плечу, и они оба рассмея­лись.
- Может, такси возьмём?
-  Давай лучше пешком пройдемся, я тебе местные достопримеча­тельности покажу, а то, ты, и не видел ни­чего.
- Вот первая - наша здравница, - ука­зывая рукой на больницу, экскурсовод рассме­ялся. На столбе ворот был приклеен листок с текстом:  "Выполняем все виды услуг. Обращаться в городской морг".
- Это, они, наверное, специально повесили на входе, чтобы больные заранее знали, что их может ожидать после посещения врачей, - еще сильнее рассмеялся Сергей.
- Когда человек по-настоящему хочет жить, то медицина бессильна. А это всего лишь прачечная человеческих душ. И расценки в этой хим­чистке тоже душевные. Очи­стят карманы независимо от статуса пенсионера или олигарха. Бесовское чисти­лище, - перекрестившись, с прискорбием добавил Князь.
- Да, ладно, брось ты, там свои ребята-судмедэксперты. Так что сделают все в лучшем виде, без особых за­трат, - продолжал прикалываться Золотой.
- Ну, спасибо, брат, утешил, - за­улыбался попутчик, и они вместе рассмеялись над своим черным юмором.
- А вот и вторая достоприме­чательность - это моя бывшая работа, так сказать кузница преступного мира, только некоторые кузнецы покруче любых бандитов будут, - с сожалением вздохнул Сергей и уже не смеялся.
- Да и название стало соответствовать: сейчас это уже полиция, раньше были "менты", а теперь сплошные "понты". Разогнали своими реформами всех нормальных спецов, а теперь эти "полицапы" не преступников отлавливают, а крыши кроют.
- Да, бич России - это ЖКХ, старые смотрящие струк­туры расформированы - кто на кладбище, кто в депутаты - а новые никак не поделят потекшие крыши. Менты и комитетчики переквалифицировались в куз­нецов и кро­вельщиков. Теперь в моде натуральная черепица - подороже и подол­говечней, - словно газетный некролог, прочёл Пётр, ухмы­ляясь и хлопая по плечу своего негодующего приятеля.
- Да, брат, и про старуху бывает порнуха... Ты что, задумал мне все самые злачные места показать? - решил он немного подбод­рить экскурсовода.
- А дворцы у нас в другом направлении, а в этом всё типа того.    
- Ну, спасибо, тебе, Суса­нин.
- Скажи мне, Князь! - продолжил разговор Золотой, поворачиваясь к идущему следом спутнику.
- Ты зачем с такой скоростью раскры­ваешь свои карты, не боишься, что мо­гут не понять?
- Я своё давно уже отбоялся, пол­тора года потерял в ожиданиях, и догонять - это даже хуже, чем ждать, может дыхалка не выдержать. Но это един­ственный правильный ход, так как я вышел на свободу не совсем в подходящее время. Все может повернуться задом в одночасье, поэтому не осталось даже ми­нуты на то, чтобы отсиживаться. Я не хочу никому мстить, но спра­ведливость должна восторжествовать. Русский человек, как это ни покажется странно, живет по закону Архимеда:  вваливаясь в набитый автобус через заднюю дверь, он, не задумываясь, выталкивает пассажира из передней. Завтра предстоит сделать очень многое, поэтому давай не будем клевать мозг друг другу.
За разговорами да при­баут­ками они и не заметили, как подошли к подъезду. Войдя в квартиру, они увидели картину маслом: со­баки неподвижно сидели и смотрели, как Филипп с Алек­сандром, споря, налаживают телевизор.
- Вот придурки, что же вы в хорошей одежде ползаете по грязному полу, - отругал своих приятелей Золотой, на глазах становясь правильным, на что Князь незамедлительно ему ответил:
- Не будь внешностью, стань личностью. Хотя ты, конечно же, прав. И обращаясь к гениальному кибернетику, промолвил:
- Филипп, тебе первое задание - найти в интернете прилич­ную строитель­ную компанию, занимающуюся ремон­том квартир.
- Я же машину у мамы выгрузил, - как бы оправдываясь, ответил ему взволнованный Чудодей.
- Ты что, забыл, что мы купили ноутбук? Давай заряжай его и вперед, а телевизо­ром Серега с Сашкой займутся. Дрель-то хоть есть? - засмеялся Князь, обращаясь к Золотому.
- Сейчас у соседа возьмем, - растеряно ответил тот и вышел. Через пару минут вернулся уже с перфоратором и дюбелями. Работа заки­пела: Филипп разбирался с ноутбуком, Сергей с Александром подвешивали на стену дорогой телевизор, а Князь отправился в ванну. Прошло примерно с полчаса, как все уже сидели за столом и поднимали бокалы, налитые прикупленным виски:  за Князя! за дружбу! за Бога! за мир! И за что только еще не пили? Где-то к полуночи угомо­ни­лись и разошлись - кто по хатам, кто по койкам.
                                    
                                   Глава 7. ЧЕРВЯЧНЫЕ ФЕРМЕРЫ
 
  Про­снулся Петр, словно по звонку будиль­ника. Всю свою жизнь ему прихо­дилось жить по распорядку, поэтому сон улету­чивался автоматически. Потя­нувшись, как в детстве, словно еще продолжается рост его организма, не открывая глаз, сам себе вслух произнес:
- Хоть бы что-ни­будь приснилось, улетел в пустоту и никакой связи с предками. Утренний подъем повто­рился с точностью до секунды, на часах было ровно шесть, а в кухне во всю уже кашеварил Сергей. Два отставных офицера поднимались с постелей, словно по тре­воге, и их выправка всегда отличалась от других. Сколько бы ни выпили, во сколько бы ни легли, но их вид никогда не выдавал похмелья. Холодный душ приводил в чувства и того, и другого, это уже было выработано годами. Не успел Князь выйти из ванной, как объявились еще два приятеля. Тут Сергей высказал свое предложение:
- Так, хорош устраивать посиделки на кухне, давайте накрывать стол в зале.
 Быстренько накрыли "круглую рулетку", понемногу выпили, позавтракали, и Князь при­ступил к опросу:
- Александр! - обратился он к Лому. - Ты оповестил племян­ника?
- Да, конечно, после обеда будет, - выпалил, словно доклад командиру, обес­кураженный малоговорящий собеседник.             
- Отлично! - похвалил его Князь, переводя взгляд на Филиппа, задавая тому очередной вопрос:
- Теперь с тобой. Ты нашел подходящую строительную компанию?
- Нашел, - коротко ответил Гудвин.
- Тогда звони менедже­рам, пусть приезжают.
 Чудодей набрал номер и позвонил, затем они продолжили разговор.
- Скажи мне, Филипп, над какой темой ты работал в институте? 
- Над той самой, из-за ко­торой меня и упрятали. Нашему НИИ была поставлена задача –разработать новую систему защиты от любых компьютерных проникновений, заказчиками были федералы, они же и контролировали процесс. В принципе программа практически была создана, но в это время я понял, что получилась не просто защита, а скорее обратное. То есть, я вывел червя-невидимку, способного внедряться в любой антивирус, и не различаться на свой и чужой.  Если раньше было достаточно просто не вскрывать и удалить послание со спамом, чтобы обезопасить систему от вируса, то мой невидимка проникал в нее даже при удалении. Он заражал и копировал всю информацию и со скоростью света сливал ее в свой главный источник, при этом не вызывая подозрения на взлом. Это происходило настолько быстро, что ни одна существующая на сегодня защита не способна была его вычислить. Создавая антивирус, я изобрел электронную бомбу, которую и решил испытать на одном из  сильных банков, так как их защита считалась одной из самых совершенных. Но что-то пошло не так, я взломал их сервер и, когда информация была считана, произошел непредсказуемый сбой и меня вычислили.  Если говорить более доступным языком, это была действительно новая антивирусная программа, которая позволяла как закрыть систему от любых проникновений извне, так и войти на любую платформу закрытой секретной информации обладателю главного ключа, то есть взломать любой секретный код, не вызывая подозрения, и заполучить всю нужную информацию. Суть ее, на первый взгляд, покажется простой - существует один главный ключ, от которого все и происходит. От этого ключа рождаются клоны, которые могут существовать самостоятельно, но все они привязаны к главному. Они могут проникать на любые серверы, минуя шифры и коды, при этом копируя всю информацию.  После чего вирус клона погибает, не оставляя следов, но с собой он заносит червя главного ключа, который вживается в систему и вычислить его невозможно. Он-то и расползается размноженными червями, клонируя самого себя по всему пространству интернета, так или иначе, связанному с уже зараженными.  Но тогда эта программа была еще сырая, и меня накрыли.  Позже я доработал ее до совершенства, это будет раз в сто покруче, всех Касперских вместе взятых. Червь - это и есть главный ключ, его можно как заблокировать, так и привести в действие. Этот ключ на самом деле только один, но его можно клонировать, и все клоны будут подчинены ему.  Он сможет их контролировать, но они никак не смогут войти в его систему.
- А как осуществить ввод, этого ключа? - переспросил его Князь.
- Да очень просто, - продолжил излагать свои мысли Филипп. -
 Способов миллион, самый простой - это направить обычное электронное письмо тому, кого вы хотите поймать на наживку.    
 - Ты гений! - воскликнул Петр, перевозбужденный от рассказа Филиппа.
- Червь - это то, что нам нужно. Твоя программа - это шедевр, который всем нам необходим, и мы ее будем запус­кать в первую очередь. А корпорацию назовем  «Империал Эс Эйч» - это две английские бу­квы, от воссоединения которых происходит "Ш" - Шуйский. На английском первая заглавная «S» напоминает доллар и червя, вторая – «H» - два берега, соединенные мостом, а про­писная - h, словно червяк на крючке, это то, что нужно, просто "Супер-Червь"! - снова с неподдельной радостью воскликнул он и продолжил дальше обескураживать приятелей:
- Будем делать деньги из того, что лежит у нас под ногами, - это плодородная земля, то есть почва, и очищенная, как слеза, вода. Биоферма по разведению червей - биологи, это называют «вермикультивированием». Звучит как то про­тивно и скользко, не правда ли? Но черви в процессе жизне­деятельно­сти произво­дят биогумус- ценное удобрение, которое используют в сельском хо­зяйстве. Это я в зоне вычитал, находясь на незаслуженном отдыхе, - он  засмеялся и тут же продолжил:
- А самих червей будем продавать в Китай, да и местные ры­баки будут не против прикупить на­живку. Там же закупим и самих «старателей» для размножения, восточные труженики в десятки раз работоспособнее и плодовитей даже «красного калифорнийского» червя, тем более китайцы используют их в качестве деликатеса. Но самое главное, это биоудобрения, которые в Ки­тае называют биологическим «снадобьем», не несущим в себе пести­цидов, урожай от такой примеси вырас­тает вдвое и, создав условия, его можно снимать по четыре раза в год. Это биологическое, а не химическое удобрение стоит копейки, а на выходе умножается в тысячи раз. Это я узнал еще до того как.., Находясь в деловой поездке по Китаю, я заинтересовался их под­ходом к работе, но я тогда еще не думал, что эта методика пригодится по прямому предназначению. То, что наши хозяйства не используют эти удобрения, могу сказать точно. Эта ниша практически свободна, и мы с вами способны опередить время, выдавая на-гора биоматериалы и экологически чистые продукты. Китайцы поведали мне, что у нас в России, а конкретно в Петербурге, живет ученый биолог, который даже превзошел китайских в своих научных разработках.  Но его труд так и остался на бумаге, а китайцы на его же обоснованиях воплотили всё в жизнь и умудряются снимать по пять урожаев в год. Но и это еще не всё, этот же профессор разработал биофильтр для очищения воды, аналогов которому на сегодня в мире попросту нет, - продолжал объясняться Князь с энтузиазмом, присущим гению, словно защищавшему док­торскую диссертацию по природным ресурсам. Ненадолго прервавшись, он снова продолжил свой док­лад:
- А сегодня сельское хозяйство, как известно, самый ла­комый кусок, так как власти решили попробовать под­нять этот неподъемный груз. И собираются внедрить новую программу по поддержке села и фермерских хозяйств. Соответственно, наша первостепенная задача - лю­бым путем войти в эту про­грамму. Вот где и при­годится моё знакомство с по­путчиком из Минсельхоза, лю­бителем преферанса и дорогих часов. Удобрения бу­дем упако­вывать в бри­кеты, воду же фильтровать и бутилизиро­вать. Необходимо по­строить цех по розливу, упаковке  и заморозке. И еще для наглядности возведем пару теплиц, чтобы  воочию обосновывать свою продукцию, да и выглядеть, как полноценная ферма. С одного квадратного метра реально собирать экологически чистый урожай более четырехсот килограмм круглый год - это в среднем, с двух теплиц, почти тысяча тонн. Для работы выпишем из Китая пару десятков их тружени­ков, они способны выполнять такую ра­боту, которую и две сотни наших без­дельников не в состоянии проделать.
Тут неожиданно Филипп проронил:
- Как в "Золотом теленке"- кооператив "Рога и копыта".
- Сам ты теленок с рогами, - пригрозил ему кулаком Золотой. А Князь, не обращая на них внимания, продолжал свою мысль:
- Теперь вопрос ко всем? Где здесь у вас самая ближайшая деревня, именно деревня? Так как под этот ста­тус выделя­ются неограниченные средства и гораздо меньшее об­ременение. Обалдевшие от такого набора непонят­ной им информации собеседники онемели. Князь повторил во­прос, и только че­рез паузу Сергей, стушевавшись, проронил:
- Есть такая деревня, у меня жена от­туда родом, это практически Питер, но деревня. Располо­жена она здесь непода­леку, прямо у КАДа, даже ближе к городу, чем мы, и землищи там тоже навалом.
- Так на этом и порешили. Био­графическую подробную составляющую остальных и вы­году, вытекающую из историй каждого, подсчитаем позже. А пока все заслушива­ния отложим и этого не переварить, - рассмеялся Князь, разливая по стопкам виски. Ошара­шенные приятели, как бы поддерживая, тоже тупо засмеялись и продол­жили застолье.
- Ну, вот и все, дело за малым, нужно разыскать, этого профессора и просто внедрить его разработки в жизнь.  Раз государство не хочет, то этим должны воспользоваться мы, -произнес Князь, прерывая трапезу.
- Бухать завязываем, это касается всех. И не дай вам Бог, без моего ведома нажраться. Не пощажу никого. И после этих прозвучавших, как уг­роза слов, обратился к Филиппу:
- Так, срочно найди юридическую компа­нию, регистрирующую фирмы в самые короткие сроки.
В дверь посту­чали, Сер­гей открыл и, обращаясь к Лому, произнес:
- Пришел Андрей, твой племяш.
- Тащи его сюда, - не давая опомниться Александру, быстро среагировал Петр. В комнату зашел такой же застенчивый, как и его дядя, коренастый мо­лодой чело­век.
- Здравствуйте! - обращаясь ко всем, краснея и сму­щаясь, сказал он.
- Давай, проходи и присаживайся, - пододвигая стул, протянул ему руку Князь.
- Петр Алек­сандрович!. - пожимая руку гонщику, он впервые за все время произнес полно­стью свое имя и отчество.
- Работа предстоит серьезная, во­зить наши тела, - засме­ялся он, обращаясь к племяннику Лома.
- Как я по­нял из разговора твоего дяди, тебе не нужно объяснять, где находятся педали? Давай по существу: сколько надо денег за скорость и наш не помятый вид? Какая зар­плата тебя устроит? Молодой человек в смущении замялся.
- Ну, не бензином же будешь брать? Ладно, сто пятьдесят тысяч пой­дет?
Парень чуть со стула не упал, да и у всех присутствующих лица еще больше отупели.
- Если сейчас с конторой все сра­стается, то завтра выезжаем в столицу, - объявил ему Князь и тут же обратился к Филиппу:
- Ну что, нашел?
- Да тут их полно, - ответил ему Гудвин, подавая тет­радный листок с переписанными ад­ресами и номерами телефонов. Князь тут же набрал первый телефон из списка и задал вопрос абоненту:
- Нужно ОАО и срочно.
Ему ответили, что в течение не­дели и цена тридцать пять тысяч, на что звонивший молниеносно среагировал:
- Умножаю на два, но фирма нужна завтра.
Через короткую паузу ему ответили:
- Подъез­жайте.
- Ну, вот и началась твоя ра­бота, - похлопав по плечу Андрея, он снова за­улыбался и добавил:
- Так, я по­шел собираться, а вы дуйте за паспортами, - тут же объя­вил он Лому и Чудодею.
- У меня с собой, - почти одновременно ответили ему при­ятели.
-Ну и ладненько, - Пётр снова заулыбался и вошел в спальню, быстро оделся и вы­шел к соб­ранию.
- Князь, тут какие-то строители пришли? - недоуменно обратился к нему Сергей.
Давай зови их сюда, - сказал окончательно всех запутавший магистр, присаживаясь к столу. В комнату прошел шустрый молодой человек и сразу же с порога задал во­прос:
- Что будем делать?
На что Петр ему коротко ответил:
- Всё!
- Ну и замечательно! - обрадовав­шись, воскликнул строительный менеджер, рассматри­вая крутой прикид Князя.
- Ты на одежку-то не смотри, - оборвал его мечты солидный заказчик.         
-Полу­чишь все по расцен­кам, если они меня устроят. Так что цены задирать не ре­комендую. Таких, как вы, пол-Питера.
После замеров и выбора по виртуаль­ному каталогу материалов, строитель уселся на диван подсчитывать барыши. Пока он умножал и делил, все перебрались в спальню и занялись бездельем, ус­тавившись тупо в новый телеви­зор. Минут через сорок счетовод объявил свой вердикт:
- Пятьсот тридцать тысяч плюс-минус десять.
- Устраивает, - оборвал приговор менеджера Петр. - Только без всяких плю­сов. Составляй договор вот с этим господином, - и, указывая на Сергея, забрал пас­порта у Александра и Фи­липпа.      
-Так, твой паспорт тоже давай, спишите данные, а документ я забираю, - сказал он Золотому и принялся вызывать такси. Машина приехала довольно-таки быстро и минут через пятнадцать он и принятый на службу водитель были уже в гараже.  Анд­рей, увидев ав­томобиль, с удивлением воскликнул:
- Ни хрена себе!
- Насчет хрена  ты за­гнул, а вот две выхлопные трубы и пятьсот семьдесят лошадок под ка­потом - это есть точно, - заулыбался Князь, отвечая страстному профессионалу.
Че­рез пол­часа они уже были в офисе юридической компании. Только зайдя ­внутрь, он прочувствовал на себе  жгучие женские взгляды, просверли­вающие его на­сквозь. Юристы даже привстали, приветствуя непростого клиента.
- Я зво­нил насчет ОАО, к кому мне? - сразу же из дверей задал вопрос Петр.
- Прошу - приса­живайтесь, - подозвал его к себе, по-видимому, самый главный юрист.
- Меня зовут Николай Альбертович. Чтобы Вы хотели видеть в вашей фирме?
Князь коротко, но доступно изло­жил видение своей конторы и, взяв со стола листок, написал будущее название: «Империалъ Эс Эйч - Интер­националь Корпорейшн» и еще приписал на английском: «ImperialSH- Interna­tional Cor­poration». И тут же передал написанное с приготовленными документами в руки взволно­ванного со­беседника.
- Какой уставной капитал будем указывать? - переспросил его юрист.
- Тридцать миллионов рублей.
- Для начала можете и меньше, - удив­ленно пред­ложил клерк.
- Я говорю то, что хочу, и переубеждать меня в этом не ваша прерога­тива, - как отрезал Петр.
- Хорошо, завтра после обеда все будет го­тово.
- Нам нужно два счета: рублевый и валютный - печать и все необходимое для работы.
- Это будут до­полнитель­ные расходы.
- Проблем с этим нет, - коротко, но ёмко ответил Князь.                
- Валютный счет я бы рекомендовал открыть в банке, не подпадающем под санкции, - продолжал свои нравоучения изумленный юрист.
- А я с Европой никаких интим­ных дел не имею, и иметь пока не собира­юсь,  у неё сифилис мозга, говорят, это заразно. Вся работа будет происходить с Востоком, это сейчас более перспек­тивное направление, да и заметьте: очень модное. Раньше считалось, что Россия является сырьевым придатком Запада, а на деле оказалось, что Европа - главный колхоз России! Про коммунизм нам врали, но всё, что говорили про капитализм, оказалось правдой.
И тут же после благодарственной речи в сторону явно очень любимой им  Европы добавил:
- И еще, мне необхо­димо полное сопровождение фирмы, как юридическое, так и финансовое.
Главный даже подпрыг­нул на своем кресле, понимая, что в его руки падает манна небесная, и выпалил, как школьник у доски:
- Наша юридическая компания предоставляет полный пакет услуг от открытия до со­провождения.
- Тогда открывайте скорее и сопровождайте, теперь это и в ваших интересах. Составляйте все необходимые договоры и счи­тайте, что вас при­няли с испытательным сроком, - улыбаясь, как бы, с издевкой  добавил страстный любитель Востока.
- И еще,  необходимо до завтра вместе с открытием ОАО подгото­вить бизнес-план. Тему я вкратце обрисую, - попросил у опешившего юриста лис­ток бумаги и, улыбаясь, начал быстро писать. Закончив сочинение на тему: «Деньги лежат под ногами», он передал листок собеседнику. У того даже очки зашевелились и чем дальше он вникал в суть, тем сильнее расширялись глаза.
- Да, смело! - ко­ротко ответил юрист, обескураженный планом своего нового непро­стого кли­ента.
- Да! Чуть не забыл, - воскликнул Князь, еще больше интригуя своего но­вого знакомого:
- Еще подготовьте документы для открытия Благотворитель­ного фонда, и назовем его, скажем, «Золотой олень», и все, что для этого необходимо, да и счет в банке с первоначальным капиталом, думаю, десять миллионов рублей, для затравки хватит.
У юриста сползли с носа очки, он открыл рот и не посмел задать собеседнику даже элементарного вопроса. Князь продиктовал ему номер мобильного телефона и, попрощав­шись, направился к выходу. Выходя из юридической ком­пании, он случайно под­слушал женский разговор:
- Какой ковбой! Нет, цыган­ский барон! - шептались вос­хищенные дамы.
- Да, Бог сотворил деву, а мужчина изощрился и сделал из неё женщину, - произнес во всеуслышание клиент и, улы­баясь, вышел. Приблизительно через час они были уже дома. Как только они вошли в квартиру, на него набросился Сер­гей:
- Ты что, совсем ополоумел, пол-ляма?
- А что, ты предлага­ешь жить на этой помойке? Если хочешь падать духом, забе­рись  на небоскреб, что толку метать кости с первого этажа, - тут же с порога ответил возбужденному компаньону Князь.
- А собак куда денем?
- Никуда, с ними будем. Сначала пусть вставят окна, отделают кухню и ванную, спальню, а потом все остальное. Не рас­страивайся, переживем, все равно мотаться при­дется, а собаки никуда не денутся. Они тебе только спасибо скажут за новую конуру, - заулыбался Князь, успокаивая взволно­ванного друга.      
- Если хочешь, чтобы тебя поменьше доставали друзья, дай им в долг.
И после этих слов Князя они все вместе рассмеялись. Петр давно обра­тил внимание на грустного Алек­сандра, все не было времени, да и забывал его спро­сить об этом. А сейчас он задал ему прямой вопрос:
- Саш, что то ты какой-то не такой? У тебя какие-то проблемы?
 И не давая ответить Лому, сразу же встрял в разговор Золотой:
- Да у него мать больная лежит, просят кучу карбован­цев на операцию. Что же вы все молчали? Чужая горечь - не горчит, как и чужая боль - не болит, - возмутился гениальный предводитель.
- Сколько надо денег?
- Три­ста пятьдесят ты­сяч деревянных, - снова вместо Александра ответил Сергей.
- Ну и что сидим? Мать - это святое, все остальное пыль. Это я вам говорю, не испытав­ший мате­ринской ласки. Какая здесь самая лучшая клиника? – снова спро­сил их Петр.
- В Питере есть такой институт, - пробурчал только слушавший до этого Чудодей.
- У меня там сестре делали операцию, классная клиника.
- Так, короче, встали и по­ехали, машина у дома. А ты давай дуй за всеми диагнозами и анали­зами ма­тери, встречаемся в машине, - приказал Лому Князь, и этот приказ явно не подлежал никакому обсуждению, а тем более обжалованию.
Все словно сорва­лись с мест и быстро оделись, никто не хотел противоречить словам предводителя, вы­шли на улицу и, пока Шура-Лом бегал за документами, принялись рассматривать автомобиль. Филипп, впервые увидевший авто, даже присвистнул от удивле­ния:
- Ничего себе агрегат?
А в это время возле машины суетился Андрей, почти ртом сдувая с нее падающий с неба мягкий снежок. Погода стояла как на заказ, лег­кому морозцу словно подыгрывало декабрьское солнышко, проби­ваясь лучами сквозь блестки сплетенных природой кружевных снежинок. Тут прибежал запы­хавшийся Александр, махая прозрачной папкой и тяжело дыша, воскликнул:
- Вот,  всё взял!
- По коням! - скомандовал Князь, и все синхронно ныр­нули в «Бентли». Ан­дрей завел двигатель, и они помчались по просторам петер­бургской земли, взме­тая колесами клубы снежной пыли. Не прошло и полу­часа, как они подрулили к медицинскому центру. Князь открыл портфель, взял у Лома папку и, положив её в крокодилью пасть, тут же объявил:
- Так, а вы можете пока расслабиться в кафе, пообедайте и выпейте по рюмке виски, - он сказал это так, словно отец, который впервые раз­решил выпивать своим детям в открытую.
- А мы с тобой к врачу, - тут же произнёс благодетель, поворачиваясь к Алексан­дру. Подойдя к ре­гистратуре, он попросил Лома вкратце объяснить, что произошло с мамой, а сам принялся рассматривать вывешенные расценки клиники. Медсестра, выслушав краткий рассказ, несколько секунд помолчав, про­изнесла:
- Вам нужно к заведующему клиникой - профессору Вальтерману.
Тут Князь кашлянул и громко произнес:
- Ничто так быстро не влияет на выздоровление больного, как прейскурант платных услуг.
После этих благодарственных слов, два приятеля поднялись на второй этаж, и, найдя нужный кабинет, Петр постучал в дверь, и они вошли.. Их взору предстал лы­соватый с кругленькими лин­зами на носу пожилой мужчина, сидевший в кожаном кресле и пьющий чай из стеклянного стакана в серебряном подстаканнике.
- Здрав­ствуйте, молодые люди, - приветливо произнес доктор и, указывая на стулья, доба­вил:
- Прошу - при­саживайтесь, - и, не давая ничего сказать посетителям, продолжил. - Как пони­маю, вас ко мне привело что-то связанное со здоровьем и явно дорогого вам человека.
- Вы угадали, профессор, речь идет о маме, - сказал Князь, расстегивая свой крокоди­ловый портфель и подавая в руки доктора папку с медицинскими документами. Профессор открыл ее, достал бумаги и минут пять молча их про­листывал, по­том, причмокивая, ответил:
- Да, это ко мне. Но операция дорого­стоящая, - и тут же, посмотрев на Князя, произнес, - прошу прощения.
- Называйте сумму, док­тор, и хотелось бы знать, насколько ей станет лучше после операции?
- Господа, я не Господь Бог и не возьмусь что-то утверждать на сто процентов. Но после таких операций люди встают и ходят, по крайней мере, на моей памяти нет от­рицательных случаев. Тем более мама еще не старый человек, и ее организм справится. Но мне, опять же, надо сначала все увидеть самому, чтобы что-то га­рантировать. Необходимо пациента доставить в клинику,- высказал свой вер­дикт профессор и, взяв ручку, принялся писать, затем протянул Князю квитанцию на первич­ный стационарный осмотр и еще одну бумагу на доставку пациента.
- Это отдадите в регистратуру, и там вам все объяснят, - добавил на прощание про­фессор, протя­гивая для рукопожатия свою руку с тонкими, длинными, как у пианиста, пальцами.
Петр с благодарностью пожал его теплую и сухую ладонь и со словами: «Приятно иметь дело с деловыми и умными людьми» - они вышли из кабинета. Спустившись по лестнице, снова оказались у окошка регистратуры, и Князь передал бумаги той же медсестре. Она посмотрела и объявила:
- Опла­чивайте в кассу деньги, а скорая будет вас ждать на заднем дворе.
Пётр достал из кармана портмоне  и изъял по­следнюю наличность, оставшуюся от продук­товой и сувенирной махинаций.  Пересчитал и протянул Александру, сказав при этом:
- Шестьдесят четыре пятьсот, тебе пока хватит на все. Давай плати и с медиками дуй за ма­мой, если что - звони. И не давая Александру открыть рта для благодарности, добавил:
- Давай, брат, без эмоций, - похлопал его по плечу, улыбаясь, развер­нулся и вышел из клиники. Недалеко от парковки, как дети, резвились Сергей с Филиппом, бросая друг в друга снежками.     
 - Вот обол­тусы! - улыбаясь, произнес  вслух Князь и подошел к Ан­дрею, ждущему их у ма­шины.
- Посигналь этим не наигравшимся деткам, - обраща­ясь к водителю, он громко рассмеялся. Андрей нажал на кнопку сигнала, и перед ними предстали два смеющихся приятеля.
- А где Сашка? - спросил Золотой.
- Алек­сандра доста­вят домой быстрее нас, с мигалкой и сиреной, - не переставая сме­яться, Князь сел в машину, Золотой же с волшебником отряхнулись и тоже запрыгнули на заднее сиденье.
- Давай в банк, - коротко обозначил шеф, обращаясь к Андрею. Водитель с пробуксовкой сорвался с места, и буквально через квартал они подрулили к финансовому учреждению.  Ожидание  оказалось недолгим, и уже минут через двадцать компания выдвинулась в сторону Петергофа.
- Что там с матерью Александра? - обратился к  предводителю Сергей, словно к очередному долгожданному явлению...
- Все будет хорошо, - поворачивая голову назад, ответил улыбающийся гуру.
- Да, я теперь верю в воскрешение Христа,  это ты, Князь Бог, даже круче...Его надо молить и ждать с покаянием, ты же, не спрашивая никого ни о чем, берешь и делаешь чудо, - Золотой даже перекрестился, и слезы на­вернулись на его глазах. Петр промолчал, ничего не ответив взмолившемуся проповеднику.  Все молча ехали к дому, слушая дорожный шансон. За окном мелькал заснеженный Пе­тербург, вернее его ок­раина, пейзаж напоминал белое покрывало, прикрывающее зеленое игровое сукно жизненной рулетки, словно на него были беспорядочно наброшены раз­ноцветные игральные фишки какого-то захолустного казино. И тут и там тор­чали серые безликие па­нельные дома - корабли, скорее даже ржавые подлёдные лодки, всплывшие из глубин снежного океана и окончательно вставшие на якорь загородной бухты. Рядом с ними пестрили многопалубные новенькие яхты-новостройки, которые словно на экскурсии в прошлое застряли в гавани списанных старых бетонных облезших кораблей, сошедших с пролетарской верфи еще во времена всеобщего равенства и веры в счастливое будущее коммунистического маразма.
 - Да-а-а-а... - прервав молчание, не­ожиданно  выдохнул Князь и добавил: - Петер­бург - это не только дворцы и фон­таны, но и спальные районы, и непролазные пустыри. Столичные грабители-олигархи, судя по всему, еще не совсем здесь освоились? Сколько неразработанной пустующей земли…
Он, по-видимому, задавал эти вопросы самому себе, так как сзади разда­валось легкое похрапывание, перекликающееся с телефонным звонком, у кого-то из сладко спящих пассажиров, захлебываясь, надрывался смартфон. Он оглянулся и, заулы­бавшись, добавил:
- Спеклись близнецы.                                                                                                 
Андрей тоже засмеялся ему в ответ.                                                      
- Как тебе автомобиль? - спросил Князь водителя, на что тот, счастливый и обалдевший от такой свалившейся на него работы, тут же ответил:
- Я как во сне, это не машина, а космический аппарат.
Князь снова засме­ялся и обронил еще одну философскую шутку:
- Во сне - это хорошо, главное, наяву не засни. Жизнь нам дана не как точка отсчета, скорее как многоточие… Наша судьба - это как машина времени, которая выбирает самый ко­роткий путь ме­жду прошлым и настоящим, а вся последующая жизнь - это не только воспоминания о будущем, где с незавидной частотой повторяются ошибки прошлого, но и сиюминутное безошибочное действо, заставляющее отсчитывать последующие минуты.
За этой непродолжительной заумной беседой они подру­лили к дому. У подъезда их уже поджидал, переминаясь с ноги на ногу, сего­дняшний знакомый строитель. Князь вышел из автомобиля, и к нему подлетел явно замерзший и, по-видимому, давно ожидающий менеджер.
- А я звоню, звоню,  но никто не отвечает, - выпалил он, заикаясь и постукивая зубами.
- Просто ребята еще не привыкли к цивилизации и забыли о телефонах, - засмеялся Князь, по­хлопав по плечу продрогшего молодого человека. В это время из машины вы­шли полусон­ные и ничего не понимающие приятели.  
-Это к тебе, - Князь, обращаясь к Золотому, указал рукой на строителя, и они все вместе прошли в квартиру. Прямо с порога менеджер начал объясняться:
- Окна у вас стандартные, они есть в наличии, и мы их уже доставили плюс входную металличе­скую дверь.
- Так что тогда ждёте? Сколько?
Строитель назвал главному заказчику цифру, и тот, не раздеваясь, открыл портфель и отсчитал указанную сумму, задавая тому очередной вопрос:
- Тебя как зовут-то?
- Сергей.
- О, тезка хозяину этого дворца, - улыбнулся Пётр, пере­давая деньги в холодную руку про­дрогшего в ожидании менеджера. А тот, ничего не ответив клиенту, как ошпаренный выле­тел из квартиры. Золотой в это время кормил из­голодавшихся собак. Филипп находился в спальне и, сидя на  кровати, щелкал кнопками пульта, пе­реключая каналы подвешенного на стену телевизора.
- У тебя документально все пропи­сано, что ты говорил? - неожиданно перебил бестолковое занятие Чудодея заглянувший в комнату Князь.
- Да, безусловно, - сразу же ответил по-детски увлеченный гений.
- Теперь твоя задача - это же перевести на доступный для обывателя язык и отразить все на бумаге. Сам понимаешь, чиновники - народ туповатый, поэтому изложи все в более доступной формулировке.  Примерно так, как ты объяснял это мне, но добавь немного изощренности. И не откладывай в долгий ящик, короче, подго­товь полный пакет своих премудрых разработок и соображений.
- К утру все будет готово, - ответил Гудвин вслед выходящему из комнаты предводителю. В это время открылась входная дверь,  и появились люди, заносящие оконные рамы.
- Куда их? - спросил, обращаясь к Петру, один из ремонтников.  
- Ставьте, где вам удобнее, - от­ветил он, протискиваясь в кухню. Там Сергей уже вовсю кашева­рил и, не отводя взгляда от плиты, с неподдельным изумлением воскликнул:
- Ну, ты, Князь, и мак­лак!
- Небольшие трудности пойдут нам только на пользу, - разливая по стопкам виски, произнес ему в ответ улыбающийся архитектор.
-Давай-ка, брат, лучше по глотку выпьем за успех нашего, на первый взгляд, со­вершенно безнадежного дела. Добро обязательно победит зло, но сначала зло вынесет всё его добро.
После этих мудрёных слов Князя, они обнялись и засмеялись. А в это время в зале уже звенело стекло и трещали старые оконные рамы, мастера с невиданной скоростью уничто­жали пережитки прошлого. Не прошло и часа, как все окна и входная дверь были уже установлены.
- Ну вот, а ты говорил, как да что? Принимай работу, хозяин, - засмеялся Пётр, обращаясь к изумленному другу.
- Слушай, что это было-то? Они, как саранча, все разломали, установили но­вое, да еще и прибра­лись. Если так будут шевелиться, то за пару недель упра­вятся.
- Ценность в жизни не в том, какое количество вдохов ты сделал, а в том, сколько раз у тебя перехватило дыхание. Главное в нашем деле - держать ситуацию на прикорме. Никогда не вывора­чивай карманы, то­гда и работать будут. Как только выплатишь полную сумму, то можешь счи­тать, что деньги пропали, - снова засмеялся Князь, приглаживая рукой ры­жие взъеро­шенные волосы Золотого. К ним подошел всё тот же тезка хозяина ремонта и обратился с вопросом:
- Может быть, сегодня и ванной займемся?
- Нет, братец, помывочную ты нам пока оставь, давай лучше до завтра.
Они ударили по ру­кам и распрощались. Князь прошел в комнату, где Чудодей смотрел по телеви­зору какую-то мыльную ментовскую лабудень,  взял свой ноутбук и прилег на кро­вать со словами:
- Ну, вот и еще один день пролетел.                                                                       
И, обращаясь к Чудодею, промолвил:
- Сходи за Андреем и поешьте чего-нибудь, можешь и рюмашку опроки­нуть, а то наш водила совсем от машины не отходит, как бы мозгами не тронулся.
 Филипп погасил экран и беспрекословно пошел выполнять указание шефа. А тот полностью сосредоточился на интернете и принялся листать виртуальные страницы аналитических компаний. Он понимал, что времени у него на полную аналитику совершенно не хватает и ему нужны помощники. В итоге он остановился на двух независимых аналитиках: один владел политической, а другой экономической ситуацией, записал их телефоны и продолжил свое кругосветное плавание по волнам биржи, то штормящей, то доходящей до полного штиля. Через некоторое время в спальню зашел Золотой.  Князь лежал на кровати и что-то бормотал себе под нос, рассматривая какие-то непонятные цветные и мигающие графики.
- И что, ты в этой всей хреновине тоже шаришь?
- Это не хрено­вина, это биржа. От всей ее канители зависит наше с тобой завтра. И, по-видимому, рублю наступает кирдык. Нефть дешевеет со скоростью вытекания воды из крана, а наша страна, как тот наркоман, зави­сит от иглы и дозы. Курс котировок летит вниз, как вагонетка под откос, так что мо­жем не успеть. Мечты сбываются, но зачастую при таких условиях, что нам этого уже не хочется, - совсем мудрёно ответил Князь ничего в этом не понимающему ком­паньону.
Золотой почесал в затылке и переспросил:
- А что дальше-то будем делать?
- Свадьба - это как прыжки с парашютом, те же кольца. Если в первую брачную ночь ничего не получилось, то неизвестно, как тебе уложат чемодан. А потом, за что хочешь дергай, но финал один – развод, - еще больше запутал приятеля своим ответом гениальный гроссмейстер. Он продолжал засыпать загадками и ребусами изумлённого слушателя, совершенно отупевшего от его мыслей вслух:  
- Жизнь-игра, и в ней нет правил для любителей: либо ты становишься профессионалом и берешь с пустыми картами банк, либо остаешься вечным любителем. Не руководствуйся только разумом, лучше прочти инструкцию.
Сергей понял, что если он задер­жится еще хоть на минуту у кровати мыслителя, то завтра сменит домашнюю майку на смирительную рубаху, и поспешил выйти. В это самое время зазво­нил телефон, это был аппарат Князя. Сидевший за столом Филипп подхватил его и доставил шефу. По-видимому, звонил Шура-Лом. Князь незамедли­тельно отве­тил:
- Ну, что там, как?.. Понял, понял… - кивал головой и улыбался до­вольный магистр.
- Значит, все нормально, - подумали про себя стоящие рядом при­ятели.
- Возьми у них номер расчетного счета и заключай договор. Ну и пусть дороже, зато на следую­щий день, и сам профессор будет оперировать. Деньги завтра переведем. Все, да­вай не грусти... Звони, если что... - на этом он отключил телефон и встал с кровати, закрывая ноутбук.
- Всё, господа, масть пошла! Завтра маму Алек­сандра прооперируют. За ее здоровье стоит на­катить по тридцать капель, - объявил в итоге мыслитель, и все незамедлительно ринулись за ним в кухню.
- А кто-то гово­рил, что теперь мы будем заседать за круглым столом? - засмеялся Петр, обра­щаясь с вопросом к гостеприимному хозяину. Они взяли закуски и проследовали в зал, где все-таки допили последнюю злосчастную бутылку виски. После очередного за­столья Сергей как бы издалека спросил своего чересчур мудрёного квартиранта:
- Скажи, Князь, а как тебе уда­лось сберечь свой капитал?
 Тот задумался на несколько секунд и, вздохнув, приступил к рассказу:
- Еще задолго до предательства я стал подозревать, что подобное может произойти. Бизнес развивался и рос с такой скоростью, что постепенно превращался в финансовый горб. Мною были предприняты шаги по выводу большей части собственных средств на различные оффшорные счета, в дополнение к этому в России был организован отдельный бизнес, во главе которого я поставил сына Бати, с которым мы выросли, как братья. Он до сих пор ведет дела и до¬вольно-таки успешно. Это Степан встретил меня из мест заключения и передал кредитки. Он уговаривал меня остаться с ним, но я не решился этого сделать, чтобы не подвергать риску фирму и его семью.
Все замолчали, тишина продлилась так долго, что Князь засмеялся и произнес:
- Ну, вот очередного медведя завалили. Сэкономили - он был двуликий, а поминки на одного.
Все тоже поддержали его смех, и через непродолжительную паузу Сергей задал Князю еще один вопрос:
- Зачем тогда было устраивать все это шоу с мелочью, телефоном и часами? Потом эти лопаты, продукты, сувениры..?
- А что, по-твоему, я должен был купить вам ящик вискаря и мешок картошки? Мне самому стало интересно, куда же выведет кривая? Да и мозги надо было потренировать, вас проверить, готовы ли вы были завязать бухать и продолжать жить по-человечески. Как оказалось, все ваши пьянки - это только ширма от мира, а не полная потерянность в парах алкоголизма. Чему я, кстати, безмерно рад. Чтобы фортуна улыбнулась, ее нужно пощекотать. Мы начали свою деятельность под девизом парикмахерской: «Хороший клиент - лысый клиент».
Пауза снова накрыла круглый стол. Князь только ухмыльнулся и добавил:
- Завязывайте медведей-то мочить!
Снова все рассмеялись, после чего он произнес:
- Так, ладно, поржали, а теперь займемся делами. Мне надо с биржей определиться, пора выводить все средства, ну а для вас тоже найдем работу.
И первое поручение дал Андрею:
- Сначала заедешь на мойку, затем найдешь контору по видео- технологиям и установишь в зеркало заднего вида и еще куда-нибудь пару видеокамер и сверхчувствительный микрофон, но так, чтобы даже специалист не смог заметить. Кстати, вон с Филиппом поищите в интернете подходящую фирму.
- Так у нас же есть видеорегистратор? - удивленно спросил Князя водитель.
- Регистратор на дороге порно фиксирует, а нам нужно еще и в салоне политическую и чиновничью порнуху увековечивать. Да, и еще, у них должны быть профессиональные диктофоны, если есть, возьмешь пять штук, самых лучших, и чтобы они были неопределяемые никакими приборами на предмет прослушки.
- А теперь вы, - обратился он к своим друзьям, - пойдете в магазин электроники и купите швейцарскую кофе - машину, я там ее присмотрел, она шестьдесят тысяч стоит, и кофе у них элитный тоже есть в килограммовых пакетах, денег я дам. Давно не пил хорошего кофе, я же на самом деле кофеман с огромным стажем, - и снова рассмеялся, доставая из портфеля деньги Андрею на установку видеоаппаратуры и сотоварищам на кофейный аппарат. Водитель и приятели разошлись выполнять указания, а он занялся очередной и очень серьезной финансовой авантюрой. Князь вошел в личный кабинет, набрал код - остаток средств составлял три миллиона триста пятьдесят тысяч двести двадцать четыре доллара сорок пять центов - нажал на вывод средств и ввел данные мультивалютной карты.
- А двадцать четыре доллара и сорок пять центов оставим на прикорм. Ну, вот масть пошла! - сказал сам себе Князь и засмеялся. Затем он позвонил аналитикам и обговорил с ними условия на предоставление ими информации по телефону или по электронной почте, определились по оплате и, если все пройдет, как надо, договорились о встрече. Пока он занимался денежными переводами, возвратились гонцы.
- Вот, Князь, твоя дорогущая керосинка, давай заряжай, надо проверить, - запыхавшись, прямо с порог выдал Золотой.
- Что значит дорогущая? Прекращай мыслить и мерить все на бутылки. Не морозь чепухи, и без того не май месяц. У каждого пути свои затраты и расценки, а ты продолжаешь думать так, как будто до сих пор сшибаешь мелочь в подворотне. Если не перестроитесь, то вы перепугаете мне всю масть в картах. Ни- каких удивлений и возмущений вслух, и даже видом не должны показывать свой тупой финансовый интеллект. Пока не созреете, ваш номер ноль, - он с совершенно серьезным выражением лица выпалил это нравоучение так, как будто отчитывал нашкодивших первоклашек. Взяв из рук Сергея тяжеленькую коробку, поставил на стол, распаковал и достал машину, засыпал прикупленный кофе, послал Чудодея за водой, а сам взял из шкафа удлинитель и подключил швейцарский кофейник к сети. Открыл сервант, осторожно взял кофейную чашку из чудом уцелевшего фарфорового сервиза покойной матери Золотого, залил принесенную Филиппом воду, выставил нужный режим и нажал кнопку. Машина зашумела, выдавая пенящуюся кофейную жидкость.
- Да, я бы вот и не сообразил, а ты - раз-два и готово, - как бы сглаживая напряг, произнес разволновавшийся Сергей.
- Если следовать инструкции при сборке шкафа, всегда останутся лишние детали, лучше бы после покупки оставались лишние деньги, - продолжал подшучивать Пётр над другом со своей редко сходящей с лица хитроватой улыбкой, но всё же признался:
- Просто у меня была точно такая же в прошлой жизни. Ну, что встали? Берите посуду, нажимайте кнопку, и будем кофеманить.
- Масть пошла! - отпивая ароматный пенящийся напиток, он словно подчеркнул этот нравоучительный диалог своим любимым изречением. Сергей и Филипп тут же зазвенели чашками, подставляя их поочередно под шипящее сопло умной машины.
- Да, вот это вкус! - воскликнул Золотой, причмокивая и облизывая свои рыжие усы, и, тут же обращаясь к Филиппу, добавил:
- Это тебе не растворимая бурда из китайских жестяных банок.
И они, наслаждаясь терпким ароматом элитного кофе, снова дружно засмеялись.
- Да, чтобы счастье сложилось, надо знать высшую математику, - Пётр на секунду прервал смех своим новым изречением.
- Скажи, Князь, а что ты собираешься делать в Москве?- неожиданно даже для самого себя Золотой обратился с очередным вопросом к предводителю.
- Деньги! - коротко, но емко ответил тот. И тут же наехал, обращаясь все к тому же рыжему приятелю:
- Длинный язык - это личная подпись под своей глупостью. Если кто-то поет сам себе, это уже дуэт. Учитесь больше слушать и думать, не задавая тупых вопросов. Бизнес не любит шума, глупых речей и пустых обещаний. И снова обращая свой взгляд на Сергея, без единой мимики на лице произнес:
- Ты что полагаешь - ты поднялся..? На самом деле ты просто всплыл... И никогда не болтай лишнего - денег не будет.
Наступила гробовая тишина. Подельники разбрелись кто куда, лишь бы больше не попадать под его горячую руку. Князь спокойно подошел к окну и, задергивая занавеску, самому себе вслух произнес:
- Успеть бы выдернуть кольцо запасного парашюта. Завтра может и не наступить. Время течет, переливаясь из пустого в порожнее.
И тут же про себя подумал:
- Что-то биржа сильно нервничает, не поразбежались бы российские камнетесы мировой пирамиды?
Он явно переживал за провод крупной суммы своих сбережений. И снова вслух высказал свою очередную никому кроме него не понятную мысль:
- Жизненная цель может обернуться мишенью. Перед тем как бросить пить,подумай, чем займешься.
В сторонке стояли два его недоумевающих приятеля и смотрели на него, как кролики на удава. Сергей тихонько прошептал рядом с ним стоящему Филиппу:
- Как бы он мозгами не поехал.
Но тот, словно услышав сказанное, неожиданно для друзей воскликнул:
- Не стоит рвать на груди рубаху - она может оказаться последней!
И они снова хором засмеялись, продолжив кофейную паузу, как вдруг раздался непонятный звонок. Все переглянулись, и Золотой удивленно спросил:
- Это что еще за хреновина?
Князь улыбнулся и, успокаивая друга, обозначил:
- То строители постарались, подключили тебя к цивилизации с помощью электрического дверного звонка.
Они продолжили смеяться, а Сергей пошел открывать новую сейфовую дверь.
- Вот и Андрюха! - воскликнул он, запуская через порог водителя, явно перепуганного его громогласным приветственным баритоном. Не раздеваясь, молодой гонщик сразу же проследовал в комнату и, только завидев своего нового шефа, приступил к докладу:
- Автомобиль помыт и начинен всем необходимым. Попались классные спецы, все сделали аккуратно, что даже комар носа не подточит.
С этими словами он положил на стол пакет и произнес:
- А это диктофоны, как Вы просили, самые что ни наесть крутые.
И, выложив из кармана сдачу, добавил:
- Я еще на заправку потратил.
- Сколько там осталось? - спросил его босс, глядя на помятые купюры.
- Три с половиной тысячи рублей, - ответил застенчивый и, по-видимому, честный парень.
- Забери себе, это за скорость и исполнительность, - так Князь отблагодарил смущенного Андрея, по-отцовски похлопал его по плечу и крепко пожал руку. Он понимал, что от этого парня будет зависеть не только скорость, но и его жизнь, и чем теплее станут их отношения, тем сильнее будет возрастать преданность и работоспособность этого талантливого укротителя его резвого железного "мустанга". Золотой достал из пакета коробки с говорящими игрушками и, уже не задавая мудрецу никаких вопросов, только молча смотрел на него, как бы спрашивая:
- Для чего это?
- Это, господа, диктофоны, - произнес Петр, отвечая на немой вопрос изумленного друга.
- Теперь, куда бы вы ни пошли и с кем бы ни разговаривали, их необходимо включать, чтобы потом анализировать разговоры собеседников. Не бывает пустых слов, любые небрежно произнесенные фразы - это наживка на ваш крючок. Поэтому я вас учу поменьше молоть языком, чтобы больше думать. Но этому чуть позже посвятим отдельную лекцию, а пока разбирайте аппараты, - и тут же обратился к Филиппу: - Твоя задача - всех обучить и проинструктировать, чтобы не было потом тупых объяснений, что кто-то забыл включить или нажал не на ту кнопку.
Но тут его нравоучения оборвал условный стук в дверь.
- Это Шура-Лом! - воскликнул Сергей и пошел открывать. Распахнув дверь, он увидел на площадке довольного, но удивленного приятеля.
- Вот это сейф! Я как увидел, так сначала подумал, что от радости подъездом ошибся, - приговаривая и улыбаясь, Александр переступил порог бронепоезда. Только войдя в комнату, он сразу же кинулся обнимать Князя, приговаривая при этом:
- Брат, я ради тебя теперь, даже крокодилом стану. Всем ноги отгрызу на хрен, - наконец-то прорвало до этого молчаливого друга. Теперь Князю стало понятно, почему он таился и не встревал ни в какие разговоры.
- Нет, братец, крокодилов на мне и без того хватает. А вот то, что ты наконец-то ожил, меня больше всего радует, - ответил словно сошедший с неба спаситель, обнимая своего счастливого друга и тут же продолжил: - Ну вот, теперь все в сборе. Давай, Филипп, разбирайся с этими мыльницами, и приступайте к изучению инструкции. А мне надо позвонить Степану узнать, как там у него дела, и тоже дать ему несколько ценных указаний.
После этого обращения он взял телефон и зашел в спальню, закрывая за собой дверь. Все поняли: сейчас Князю лучше не мешать. Разобрали со стола коробки и принялись изучать инструкции нехитрых спецсредств. Пётр созвонился со сводным братом, рассказал, что у него все хорошо, расспросил, как у того дела, и попросил в срочном порядке перевести все рублевые счета на валютные, оставив по минимуму. Минут через пять он, явно довольный разговором, предстал пред собранием. Там же разгорался нешуточный спор. Никто не желал слушать объяснений Гудвина, каждый утверждал свою правоту. Но только завидев магистра, все моментально успокоились, словно ученики при встрече с учителем.
- Ну что, банда, вас даже на минуту нельзя оставить наедине друг с другом. Детсадовцы пенсионного возраста, - рассмеялся Князь, взяв в руку один из приборов.
- Что тут сложного-то? У меня был подобный, очень хорошие и доступные аппараты. Быстренько включил, продемонстрировав запись, и популярно объяснил, как пользоваться. Все повторили за ним урок и, получив положительный результат, рассмеялись, пряча по карманам диковинные игрушки.
- Так, господа, а теперь антракт! - прерывая смех, объявил Князь, словно главный режиссер комедийного, только что начавшегося спектакля, достал из портмоне несколько тысяч рублей и, вкладывая их в руку Андрея, объявил:
- Ты, как самый молодой, будешь теперь нашим гонцом. Приступим к торжеству, господа! - и с этим обращением отправил водителя за очередным виски.
- Что, Князь, масть все-таки пошла? - переспросил его Золотой, немного нервничая и тушуясь.
- Пошла, брат! Жизнь - это отрезок, у которого только две главные точки - начало и конец, а то, что посередине, - это только линия, соединяющая рождение и уход. Зачем нам будущее, если мы так хорошо знакомы со своим прошлым. Да и вообще, вся наша жизнь – это, скорее, даже не отрезок, а самая длинная человеческая очередь в кинотеатр на премьеру её финала. Люди толкаются и мешают друг другу, не хотят спокойно дождаться своего входного билета, одни пытаются пролезть вне очереди, и им это удаётся, а другие тихо отсиживаются в стороне, но к таким судьба более благосклонна, и она чаще всего награждает их бесплатным билетом. Так что давайте не думать сейчас о прологе, не написав эпилога, чтобы подольше растянуть действо нашей мыльной оперы, да и не стоит лезть без очереди, а тем более отсиживаться. Поэтому не будем заострять внимание на мелочах происходящего. Думайте о вечном… - и, сделав небольшую паузу, добавил: - О деньгах!
После этой красноречивой подачи к застолью компаньоны задумались и принялись молча накрывать поляну. Но выступающего было просто не остановить, он продолжал изливать свои изречения:
- Ничто так не украшает настоящих мужчин, как их самовлюбленность. Любите прежде самих себя, господа, тогда любовь к другим не покажется вам столь обременительна. Любовь - это взаимное времяпрепровождения, только потом по истечении этого самого времени так же взаимно устраиваем ей проводы...
Тут у него зазвонил телефон и на самой высокой ноте о любви прервал его гениальную философию. Это звонили из юридической компании. Главный юрист объяснял сложившуюся обстановку дел:
- Петр Александрович, с нашей стороны предприняты все необходимые действия, всё, что могли, сделали по максимуму, завтра к обеду Вашу фирму зарегистрируют. Вам необходимо подъехать к нам с утра, чтобы уладить все нюансы и юридические тонкости. Только прошу Вас не задерживаться, и я бы хотел заострить Ваше внимание на том, что из-за скорости у нас возникли дополнительные расходы.
Князь на радостях, обрывая речь собеседника, воскликнул:
- Браво, маэстро! О расходах не беспокойтесь, Вы еще от меня чаевые получите. Так что до встречи.
И, выключив телефон, явно очень довольный раскладом дел, он вдруг изумленно спросил:
- А где наш гонец?
Только он это произнес, как тут же раздался звонок.
- А вот и он! - уведомил выступающего Золотой и направился к входной бронированной двери. Зашел Андрей и, выставляя на стол бутылку виски, сразу же обратился с вопросом к шефу:
- Петр Александрович, я вам сегодня еще нужен?
- Нет, на сегодня можешь быть свободен, но утром к восьми ноль-ноль чтобы был здесь и без опозданий. Доставишь меня к юристам, и сразу же выедете вместе с Сергеем и Филиппом в столицу нашей Родины – город-герой Москва. А я же, как только улажу все дела с бумагами, незамедлительно вылечу туда вслед за вами на самолете. Вы прибудете в столицу, скорее всего, раньше и будете встречать меня в аэропорту. Короче, там созвонимся, а сейчас можешь поставить машину в гараж и на этом свободен, но ты должен быть всегда в зоне действия сети. Александр же останется здесь, ему необходимо завтра уладить все дела, касающиеся больницы, да и контроль за текущим ремонтом кто-то должен осуществлять, плюс за братьями нашими меньшими присмотреть: собак одних не оставишь. Будешь пока жить здесь, все равно мама в клинике, - обратился Князь с напутственной речью к Лому и тут же, вспомнив о самом важном для Александра, воскликнул, глядя всё на того же собеседника:
- Чуть не забыл! Ты договор заключил? Сумму узнал?
- Все сделал, как ты говорил, - ответил ему разволновавшийся приятель. - А счет на четыреста десять тысяч рублей.
- Значит, все нормально, молодчик! - и он снова повторил свою любимую фразу: - Масть пошла!
Встал из-за стола и прошел в спальню, буквально через несколько минут вернулся с пачкой денег в руках.
- Вот держи, здесь шестьсот тонн – на больницу, ремонт и другие непредвиденные расходы. Смотри, строителям оплачивай по факту работ, смета в верхнем ящике серванта, если что - звони.
Александр даже не смог ему на это ничего ответить, и только слезы, проступившие на его глазах, говорили сами за себя.
- Ну все, брат, завязывай, - ответил благотворитель на его безмолвную, но невероятно трогательную благодарность.
- Душа - это своего рода дистиллятор, если хотите самогонный аппарат, который доводит до кипения адреналин и превращает его в эмоциональный пар, прогоняя по извилинам мозгового змеевика, затем просачивается сквозь глаза, где он, сталкиваясь с воздушным холодным потоком бытия, превращается в слезы.
- Эх, молодежь! - воскликнул Сергей, прерывая нерадостную философию Петра, и добавил:
- Прекращайте грустить, жизнь налаживается. Прошу к столу - виски стынет.
Все наконец-то успокоились и, приободренные репликой Золотого, заулыбались. Князь с хитринкой в глазах посмотрел на Сергея и, словно отвечая за всю так называемую молодежь, произнес:
- Да, брат, в каждом возрасте свои прелести, но не стоит отказываться и от чужих. Жаль только, что мудрость приходит в старости на смену разуму. В юности ты, ещё - плейбой, в молодости - плеймэн, в зрелости - плейоффер, а в старости - геймовер...
Они уговорили бутылку виски и за разговорами ни о чём даже не заметили, как пролетело время. Сергей неожиданно прервал трапезу, обращаясь к Филиппу и Александру:
- Ну все, братцы - тунеядцы, поворковали, пора и честь знать. Завтра нам всем предстоит нелегкий день, так что предлагаю отдохнуть, - и тут же, переводя взгляд на Петра, выдал очередную умную мысль: - В общем, я так понимаю - делай, что должен, а там будь что будет.
Хлопая по плечу своего рыжего подельника и восторгаясь его выздоравливающим умом, Князь одобряюще произнес:
- Не откладывай на завтра - отложи лучше себе на жизнь. Не так уж все и запущено в твоей кладовой. Осталось только тебя подстричь, побрить и, самое главное, убрать изо рта твою «цыганщину», - показывая на рандолевую фиксу Золотого, он рассмеялся и напоследок изрек:
- Чтобы потерять сознанье, его нужно прежде иметь.
На этом и расстались будущие совладельцы червячной фермы.
 
 

 

© Copyright: Вячеслав Артего, 2015

Регистрационный номер №0283931

от 19 апреля 2015

[Скрыть] Регистрационный номер 0283931 выдан для произведения:                      Золотой олень                                                  Плутовской роман.

Ещё в начале XVII века во времена правления русского царя Василия IV (Шуйского), последнего из династии Рюриковичей бесследно исчезает родословный золотой герб князей Шуйских. И вот уже в XXI веке, якобы потомок почти полностью истреблённого княжеского рода ищет этот бесценный раритет. След пропавшей фамильной реликвии приводит его в Санкт Петербург, где и разворачивается главное действо невероятных приключений гениального плута.                                                    
 
 
 
                                                         ОТ АВТОРА 
                                                                           
  Сегодня историю переписывают все кому не лень, от личной биографии до мироздания. Если сами историки спорят между собой является ли история наукой, или свободным искусством, то,  что тогда говорить о простых смертных, которые в большей степени не имеют представления даже о собственных корнях. Стало модно приписывать себе то, или иное родство, в прочем так было всегда во все смутные времена существования Руси. Возьмём, к примеру,  самую ближайшую историю XX века, это Октябрьская революция, когда потерявшие состояния дворяне перевоплощались в детей кухарок и начало XXI века - неожиданно разбогатевшие дети настоящих кухарок покупают себе дворянские титулы. То же самое происходит и с историей государств, когда пришедшие к власти   правители пытаются внести собственную лепту в историю, переписывая её под себя, вернее, под личностные интересы своей родословной. Россия, скорее всего единственная страна, где до сих пор продолжают разрабатывать просторы Родины лжеродственники незабвенных героев, артистов, политиков и даже монархов, чьи генеалогические древа разрастаются  плантациями пальм на берегах мечты великого комбинатора. Забывая историю,  мы так и будем спотыкаться о её корни, вечно повторяя ошибки прошлого. Люди всегда верили и не перестанут верить тому, что написано на заборе и, живя в век информационных войн, эта вера с ускоренной силой овладевает их сознанием. В последние годы на книжных прилавках и в интернете появилось множество книг, в основном детективного направления, посвящённых бандитскому и бюрократическому криминалу, от которого люди устали фактически ежедневно сталкиваясь с этим в своей жизни. Мне кажется, что сегодня несправедливо забыли о жанре плутовского романа, в котором есть практически всё - от комедии  до  драмы.  Я не ставил себе цели писать только смешно, и не всё, что описано в этой книге, является сочинённым, некоторые сюжеты реально происходили в моей жизни, но не спешите искать сходство с кем-либо, или с чем-либо, в основном это плод моего воображения, такого же больного, как и всё происходящее вокруг нас. По моему мнению,  наше будущее зависит только от прошлого, а никак не от настоящего, и то, что происходит с нами, - это всего лишь соединяющий мост уже прошедшего,  с ещё не наступившим, и никому из смертных никогда не будет подвластно переписать предначертанный сценарий  жизненного сериала...
 
 
                                                                                                           
                                                               Никакая деятельность не может быть прочна,
                                                               если она не имеет основы в личном интересе...
                                                                                                                                      Л.Н. Толстой
 
                                 Глава 1.  ЗАГАДОЧНЫЙ ПРИШЕЛЕЦ
 
       Больше двух дней продолжались беспорядки в Москве, толпа кричала:
- Василия на трон!
Вся Красная площадь была заполнена людьми, которые жгли костры и не собирались расходиться, пока не назовут имя царя. Бояре все сделали, чтобы именно боярин князь Шуйский стал новым государем. Он был настоящий Рюрикович и по крови, и по знатности, его родословная была почище Грозного, а тем паче  Годунова. И 19 мая 1606 года на трон был провозглашен Василий Иванович Шуйский, который и был главным руководителем заговора против самозванца Лжедмитрия.  Царь, целуя крест, обещал народу, что он будет править государством,  не чета Ваньке Грозному и Бориске Годунову, а тем более самозванцу.
- При них кровища людская рекой лилась, - говорил он, напоминая собравшемуся люду:
- Без суда и следствия казнили только потому, что кто-то им на ухо что-то нашептал.
- Кровопийцы! - восклицал царь.
И народ, неистовствуя, кричал:
- Да здравствует Василий - царь Всея Руси!
Летели кверху шапки, и, размахивая факелами, толпа продолжала реветь, сотрясая своими криками весь Китай-город. А царь продолжал:
- Я же больше никого не  казню без суда, который буду чинить с боярами своими, и все доносы проверяться станут, а совравших в них,  прямиком на плаху.
Он, конечно же, нарушит позже все свои обещания, за что и будет проклят народом. Массовые празднования и волнения продолжались аж до конца мая, сторонники Василия пировали и кутили. Но не все в Москве были таковыми, многие не поддерживали это решение, да и просто не желали видеть Шуйского на троне. Царь же, утроив стрелецкую охрану, понимал: если срочно не венчаться на царство, то может произойти все, что угодно. Он уже сменил патриарха, взамен Игнатия, устраненного вместе с самозванцем, назначил  новым  патриархом Казанского митрополита Гермогена, но тот все не ехал в Москву. И он принял решение больше не ждать, а срочно короноваться до привоза в столицу нетленного тела невинно убиенного царевича Дмитрия, за которым был послан митрополит Ростовский Филарет, в миру же прежний боярин Федор Никитич Романов.  Сын Фёдора Никитича, Михаил, впоследствии стал первым царём, прервавшим род Рюриковичей и начавший новую ветвь - Романовых. Василий Иоаннович IV ни на минуту не сомневался в необходимости возведения в лик святых нетленных мощей подлинного царевича, чтобы остановить волнения на Руси. Он твердо верил, что, когда признают страстотерпца мучеником, прекратится смута и самозванство. И уже первого июня был спешно коронован на престол Новгородским митрополитом Исидором и из рук его венчан на чело шапкой Мономаха.  По всей Москве были выставлены бочки с мёдом, народ пил и воспевал нового коронованного царя. Вся столица светилась кострами, массовые попойки в честь венчания государя продолжались до позднего вечера с плясками, насилиями и побоищами... 
  Как будто только что отгорело зарево заката, пробиваясь редкими зарницами сквозь пелену померкшего горизонта. И на этой темной занавеси зияла ог­ромной дырой фосфорная луна.  Она больше напоми­нала светящуюся летающую тарелку, завораживая своей глуби­ной, словно маги­ческий шар. Будто сегодня наступил самый главный в году шабаш, на который сле­тятся все колдовские силы, и не только земные. Редко можно было наблюдать пол­нолу­ние в такой близи. Лунный прожектор нависал над пустырем, подсвечивая довольно-таки широкую тропу, вью­щуюся среди строитель­ного и прочего мусора, заваленного снежным настом.
-Да! Ничего не меняется на Руси, - думал одинокий путник, пробираясь по заснеженной пустыни, которая, словно огромная преграда, пролегала между прошлым и будущим, навеивая ему исторические, нафталиновые сюжеты. Но он упорно продолжал идти вперед, разговаривая с самим собой:
- Та же Европа с ее условиями, те же бояре, грабящие казну, те же дороги, которых попросту нет, это вечное мытарство народа, который так и не смог освободиться от своего крепостнического мышления. Словно жизнь на протяжении четырех веков попросту застыла на месте, меняя только времена и действующих лиц в титрах одноименной пьесы, но, не переписывая сценария действа. Здесь даже воздух пропитан революциями, бунтарством и смутой. Хотя,  на протяжении последних трехсот лет и по сей день, именно здесь находится кузня российских монархов. Да, испокон  веков по этой грешной земле ходили самозванцы, псевдодети, лжепророки. Но время первых проходимцев закончилось и наступили времена клонированных родственников, спрос на которых сегодня только возрастает. Такое чувство, что ничего не изменилось за прошедший век, пока заправляли лжеленинцы, псевдо-внуки Троцкого, и правнучатые краплёные племянники Колчака, Деникина и Врангеля, которые тиражировали в подполье собственную "Искру".  Сейчас же их фальшивые потомки из этой искры пытаются разжечь очередное пламя смуты, подбрасывая в нарисованный очаг словесные дровишки. Сегодня столько развелось проходимцев-наследников, будто вшей, пьющих нефтяную и газовую кровь из щедрой руки Родины.   И эти молочные родственники, словно на паперти подают народу оставшиеся гроши от разбазаренной собственности того же народа.  Пора уже прокурорам-статистам проводить перепись корпоративного заселения. Наступило время переквалификации - пора проводить реформы, возвращая с небес на землю олигархов, вручая им привычный для них слесарный инструмент, работе с которым они бесплатно обучались в провинциальных ПТУ.  Банкиров же определить на их тёплые кичи, с возвращением воровских корон, ну а депутаты снова станут учетчиками, бухгалтерами, управдомами и администраторами с соответствующими окладами, - продолжал думать  вслух пришелец, перебирая мысленно историю, перемешивая ее с собственным прошлым и настоящим, тем самым все ближе подбираясь к цивилизации. До шоссе оставались считанные  метры, и уже силуэт стал вырисовы­ваться в фи­гуру, которая становилась различима под све­том луны и снежного отраже­ния. Это был плот­ный, но не толстый, скорее поджарый мужчина, выше среднего роста, с виду от тридцати пяти до сорока лет. Он смотрел себе под ноги, склоняя голову против ветра, который сменил направление от теплого южного до встречного северного, дующего прямо в лицо европейскими санкциями со стороны  залива.
- Опять штормит, - подумал одинокий путник, кутаясь в прикупленный на вокзале шарф, и тут же вслух произнес:
- Это только в сказке у Кащея Бессмертного разбили яйцо, на самом же деле он его отморозил, - рассуждал сам с собой пришелец и сам же смеялся над собственным приколом. Голова его была втянута в плечи, а руки он держал в карманах.  Видимо, продрог, да и не мудрено, так как на нем была демисезон­ная ко­роткая кожаная куртка,  на го­лове широкополая шляпа, а на ногах летние по­тертые лако­вые туфли. В его черном одеянии выделялась одна отли­чительная черта: шея была обмотана бело-синим фанатским шарфом клуба «Зенит». Да, да, вы пра­вильно догадались: это был город Петербург, вер­нее его окраина, застроен­ная ново­стройками четырехэтажных домов, как в народе говорят,  спаль­ный район. Когда-то это был спальный район самого Петра и всех по­следующих царских династий, да и сегодня он ос­тался  уютным для прожи­вания не­большим историческим местечком, с его парками, фонтанами и дворцами. 
Ну да,  вернемся к нашему герою:  ему все же удалось пробиться к шоссе, где под светом уличных фонарей уже от­четливо был виден весь его при­кид: на нем была довольно-таки дорогая и модная одежда по време­нам двухлет­ней давно­сти. Куртка местами небрежно зашита, фетр шляпы лоснился под кожу, рас­клешенные  джинсы были сильно потерты вре­менем, туфли с ободранными носами обмо­таны скотчем, и на фоне белого снега отчет­ливо красо­вались пестрые разноцветные шнурки. Из-под шляпы по­верх шарфа были разбросаны по плечам совершенно седые, но ухоженные, до неприличия длинные волосы. Явно выкрашен­ные черные усы и бо­родка больше напоминали мексикан­ского мачо, лишь скулы выда­вали славян­ский тип лица.  Он выходил из сугро­бов на фоне луны, словно пришелец, спустившийся из огромного светя­щегося люка неземного кос­мического корабля, впервые вступивший на землю и не предпола­гавший, что зима - это не только снег, морозы, но и ветер, сшибающий с ног и бьющий в лицо стек­ляшками мел­кого льда, поднимающегося с поверхности снеж­ной наледи. А его кос­мический скафандр явно не был рассчитан на такие по­годные измене­ния, которые перехо­дили то от дождя к снегу, то наоборот, да и температура менялась от плюсовой до минусо­вой, в считанные часы, превращая снежные заносы то в слякоть, то в лед.  Это была северная столица с её меняющимся балтийским клима­том, и точно предсказать, что может произойти с погодой, прак­тически невозможно. Но наш герой, с открытым забралом, уверен­ной походкой шел к цели, только к какой, он явно и сам не знал, по­просту шел вперед туда, куда выведет кривая судьбы, а кривая его вы­водила на огромный супер­маркет.
-Да, это,конечно, не Рио-де-Жанейро, - подумал он, вспоминая слова гениального комбинатора, и тут же вслух произнёс: - Но и не "Арбатов", в котором умудрились ужиться одновременно все  молочные потомки черноморского героя, так и не договорившиеся между собой о дележе материальной помощи, выпрашиваемой у местных властей.
Он по­шарил в карманах: там явно что-то звенело, но не шуршало.
- Дело дрянь! - изрёк пришелец, но не повел даже бро­вью, как будто заранее знал, что делать. Неподалеку от магазина,  гоно­шилась троица мест­ных бродяг, возле их ног вилась пара тощих дворовых псов. Чуя родственные души, со­баки пытались хоть что-то урвать от на­вара блаженных, сбрасывающихся мелочишкой на ужин. Шавки явно были при­кормлены, так как не отходили от них не на шаг. Собутыльники всяче­ски пыта­лись отшвырнуть из круга голодную животину, мешающую подсчиты­вать ве­чер­нюю вы­ручку.
Постояв в сторонке, прикидывая, как быть, пришелец  сразу же сообразил:
- Денег у меня нет, идти некуда, ночлег тоже не светит, по­этому в данной ситуации надо прибиваться поближе к собакам, виляющим хвостами у ног местных старожилов, это лучший расклад на сегодняшнюю ночь. Пере­считав свою заначку, он понял, что гречневой каши с мясом не будет, хва­тило бы на БП. В общем подсчете, было сто пятьдесят рублей с копейками,  плюс  смартфон и до­рогие часы.   Их он выиграл в преферанс у со­седа по купе, воз­вращаясь с севера из красивейших мест лесоповала в столицу нашей Родины - ма­тушку Москву, к чьей груди слетаются прильнуть блаженные сироты со всей бывшей коммунистической державы,   и  от сосков которой ему всё же удалось оторваться и прямиком отправить себя в путешествие по легендарной земле. Это и был весь его багаж, нажитый за все прожитые годы, не считая того, что он оставил в прошлой жизни, но об этом позже.  А сейчас скиталец понимал, что для полного счастья он живет не по средст­вам, не видать ему с дороги  джакузи и мягкого махрового ха­лата с го­лубыми гламурными тапочками-котятами. Подойдя вплотную к  явно что-то за­мыш­ляющей группе озабоченных людей, пересчитывающих не один раз свои звеня­щие серебряники, неожиданно обратился:
- Господа мазурики! Граждане олигархи! Тузик, Бобик..., Белка, Стрелка.., - присвистывал он, обращаясь к собакам. Но даже псы, по-видимому, были увлечены подсчётом гонорара и быстрее своих двуногих сородичей вспомнили таблицу умножения, всячески пытаясь им подсказать, что всё равно не хватит.
- Да,- подумал про себя проситель, - эту интеллигенцию можно пронять только диалектом, свойственным коренным обитателям культурной столицы российской демократии.
- Ну что, блуд­няк, почем жетоны на метро? - выдал он и, не дав опом­ниться изумленной публике, добавил:
- Беру оп­том за пол­цены…
Даже собаки присели, рас­сматривая с открытыми пастями не­знакомца. А он через непродолжи­тельную паузу произнес еще одну речь:
- Что, кассу метрополитена взяли? Так деньги надо было брать, а не жетоны, срок тот же, да мо­роки больше.
Один из небритых, что постарше, выдавил из себя:
- Ну, ты, Шляпа... Если есть, что доба­вить, то сыпь в котел, а нет - через пустырь на электричку, а там до метро...
Подошедший незнакомец тут же перефразировал свой вопрос:
- Как сыграл «Зенит»? - хотя даже и не знал, ко­гда  и где играет пи­терский клуб...
Но он понимал одно, что для петер­буржцев, которые за­стали эпоху СССР, свя­тых и легендарных символов не так и много: «Зенит», Ленинград, бло­када, Нева, «Аврора» и, ко­нечно же, Петр.   Но, может, еще пара слов, которые он еще не успел понять за несколько часов пребывания на исторической земле. И независимо от прослойки, ранга, чина и вероисповеда­ния,  люди попросту молятся на эти иконы го­раздо больше, чем на святые лики. По крайней мере, два из этих символов были вместе с ним: это шарф «Зенита» и имя Петр. И снова, не давая перевести ды­хание молчаливым собеседникам, представился:
-Петр Шуйский собственной пер­соной, прошу любить и жа­ловать брошенного судьбой на ду­шевные мытарства аристократа, ведущего свою родословную от Рюриковичей, а если ко­ротко- князь Петр, можно проще - Петр.
-А это который Петр? - про­молвил все тот же по­хожий на бродячего сенбер­нара, обросший рыжей щетиной чел.
-Тот са­мый, - выпалил ответ пришелец, как будто заранее зная вопрос.
- Ну что, так и бу­дем стоять в остолбенении,  рассматривая мою поистертую питерскими ветрами пер­сону? Так и будем пя­лится, как паломники на порнуху? Стриптиз позже, а сейчас не­плохо бы отогреть заблудшую душу бокалом чефира с бутербродом чер­ной икры, на крайняк кипятком с прошлогодней краюхой черняги. Надеюсь, у вашей своры най­дется угол в конуре или же лишняя подстилка на трубах теплотрассы российского об­щежития? А на корм и сухой «Чаппи» сойдет, лишь бы было чем за­пить. Что встали, гос­пода? Здесь, насколько я понимаю, подают только по суббо­там, да и то блаженным, не по статусу будет просить мило­стыню дворянской фа­милии. Ве­дите к святому источ­нику российского общепита.
На этом вступительная речь закончилась, и он высыпал в руку ры­жеволосого «золоти­стые червонцы», ровно пятнадцать штук, со словами:
- Гос­подь милосерден...
Тут же передавая ошарашенному незнакомцу смартфон с часами, продол­жил фразу:
- К страждущим и смиренным… 
Ры­жий, вытаращив глаза, буркнул себе под нос:
- Спасибо тебе, Господи!
Даже со­баки поняли, что нужно быть по­ближе к залетному гастролеру, и принялись путаться у его ног, обтирая свои потре­пан­ные грязные шкуры о портки щедрого гостя.
- Так мы что - мы только «за», а койку обеспе­чим и пожрать сварганим, - вы­молвил на радостях предво­дитель свя­той троицы. Он отдал часы и смартфон своему самому молодому сопле­меннику, тому, что ростом был чуть выше Филиппка, с толстыми замасленными линзами на носу, и при­казным тоном произнес:     
- Чудодей, дуй к Ивану-ба­рыге из сто седьмой квартиры «Пентагона» и, смотри, меньше, чем за три ко­саря, не отдавай, проси для начала пять. Скажешь, что для Золо­того, а я с ним разберусь по процентам после того, как сплавит.
Затем, высыпая мелочь в тощие ладони другого аборигена, внушительно скомандовал:
- А ты, Шура-Лом, давай дуй в шинок к Сергеевне за спиртом, это будет луч­ший расклад для начала.
Вслед торопливо уходящему ссутулившемуся гонцу, с телосложением велосипеда, негромко прикрик­нул:
- Смотри, чтобы она гадости не подсунула, скажешь: для меня.
Когда они остались  вдвоем, Петр подумал:
- Это я правильно зашел на огонек, этот рыжий и вправду золотой. По-ви­димому, он и есть предво­дитель местной шан­трапы.
И, обращаясь к новому знакомому, он сказал:  
- Ну,  так что, ба­тенька, не пора ли влить голубую кровь в общак местной де­мократии?
- Разбе­ремся, Князь, - неожи­данно даже для самого себя навесил новое прозвище ново­испечен­ному монарху рыжеволосый Homosapiens. 
- А пока давай, загребай за мной, пора собак кормить, скотина не виновата, что ее ок­ружают одни дебилы. Выругавшись, он за­торопился в подворотню рядом стоящего дома, Петр в окру­жении подвизгивающих псов на­правился следом.
 
                                        Глава 2. НЕЗАУРЯДНЫЙ КВАРТИРАНТ
 
- Ну, вот и пришли, – проворчал рыжий, от­крывая дверь первого же подъезда. Как оказалось, супермаркет, находящийся практически во дворе их домов, - это и есть главная достопримеча­тельность и кормушка местных бродяг. Сооружение, ко­нечно, было не из новых по­строек, одним словом, кирпичный красный мавзолей периода образо­вания «Битлз», когда окно, прорубленное в Европу Петром, было наглухо задраено металличе­скими ставнями комму­нистической морали. Рыжий пропустил вперед собак, за­тем прошел сам, при­держи­вая дверь, кивнул головой Петру - этот знак означал: следуй за нами. Квартира оказа­лась на первом этаже, входная дверь сразу же вы­давала своего владельца: утеп­литель был весь грязный и ободранный когтями со­бак, из-под висящих лоскутов  тор­чал подожженный чер­ный ватин. Пройдя ­внутрь, Петр  подумал:   
- Это логово, ко­нечно, не царская опочивальня, но для пер­во­начального знакомства с Питером, вполне достойная конура.
За свою жизнь ему дове­лось повидать и побывать в более худших заведениях, а чему-то удив­ляться давно уже ра­зучился. Жизнь ло­мала через колено, от княжеской жизни до трущоб, от апарта­ментов до тюремных нар и об­ратно.
- Что же, достойные палаты, главное - не дует и от­дельные шконки, - произнес он, как бы заранее благодаря за гостепри­имство хозяина двушки. Из мебе­лишки в зале стоял шифоньер,  еще совкового производ­ства, шкафчик под по­суду на ско­шенных круглых ножках.   Посредине комнаты, как центр вселенной, выделялся круглый стол, на­крытый белой кружевной скатертью. Вокруг него стояли   деревянные  черные  стулья, в коли­честве четырех штук. В центре стола, как волчок рулетки, свер­кала хрустальная ваза с выцвет­шими пластмассо­выми ро­зами, в углу на тумбочке расположился не­большой телевизор, накрытый цветастым платком. К противоположной стене был приткнут потрепанный диван-кро­вать с проваленными пружинами.  Словно дале­кое детство холодком пробежалось по спине Петра. Вспом­нился детский дом, там также было уютно по-домашнему, благодаря заботли­вым воспитательницам, которых уже давно нет на этой грешной земле. Он даже пе­рекре­стился, шагнув в соседнюю комнату, где его взору предстала более трога­тельная картина: сразу же в глаза броси­лись войлочные цветные коврики, ви­сев­шие над двумя панцирными кроватями, там тоже стоял в углу старый ши­фоньер, еще ручной работы какого-то местного красноде­ревщика. На полу были тканые по­ловики, а в зале посередине валялся истер­тый временем и зашмыган­ный ногами ковер, и рису­нок на нем больше походил на какие-то выцветшие разводы, пе­ремешанные с масляни­стыми пятнами, залив­шими восточный орнамент.
-Да... - как бы скорбя, произнес Князь и добавил:
- Вос­ток мо­жет и тонкое дело, но их подвальные травяные блохи, что засе­лили этот шерстяной рассад­ник, ничуть не тоньше наших и жалят также.
С этими словами он продолжил ос­мотр зала. Над окнами висели деревянные круг­лые карнизы со шторами, напоминающими большие заса­ленные полотенца для выти­рания рук. Домашний интерьер, словно выныр­нул из семиде­сятых, это больше походило на театральную атрибутику, как будто жизнь ра­зыгрывала за­ново сцену все­общего равенства. В обстановке квартиры все же прослеживалась женская рука, и Петр задал на­водящий вопрос:
- А ты один живешь?
- Вот с животинами и проживаем вместе в этой конуре, бук­вально полгода назад это была уютная и сверкающая чисто­той квартира.
- Как мама умерла, так все и пошло кувырком,- от­ветил Сергей с болью в голосе, и лицо его посерело.
- А твои живы? - пере­спросил он залетного пассажира.
- Хо­телось бы знать, да я никогда их не видел. Моими ро­дите­лями были воспитатели дет­ского дома. Меня на­шли на пороге этого учреж­дения завернутым в красную жен­скую куртку, в кармане кото­рой лежали деньги - три тысячи рублей - по тем време­нам это был серьезный капитал. Еще за­писка, в которой говорилось, что я потомок княже­ского рода и зовут меня Петр Шуйский, по отцу Александрович. Там еще при­писка была, чтобы меня окрестили под этим именем. Туда же был вложен золотой крестик и родословный лист со всеми регалиями, гербами и краткой историей дворянской фамилии. Так что я тебе ни­чего не соврал, играл открытыми картами,  правда всё это или нет, я не стал вы­яснять, но об этом, если захочешь, по­говорим позже, -  про­изнес гость, проходя за собаками в кухню.
- Опаньки! - вос­клик­нул он, увидев два холодильника. -  Да Вы, сударь, олигарх - не иначе? Если две моро­зилки, это может означать только одно: у Вас есть что туда класть?
- Один из них сло­ман и служит шкафом под посуду, - пробормотал недовольный осмотром мест­ных дос­то­примеча­тельностей коллекционер холодильников.
- Друг мой, да это опреде­ленно роскошь: под шкаф держать неработающий холодильник.  Не проще ли сдать его на металло­лом, по любому раскладу этот вариант более жизнера­достный. А под шкаф на любой по­мойке можно справить приличную ме­бель, - как бы приободряя рыжего, промолвил Петр.
- Слушай, от­куда ты такой взялся? У тебя мозги правильно заточены, а я даже и не подумал об этом, стоит он тут и стоит, да еще и за­нимает пространство. Бывало, подыхал с бодуна, а тут под носом фактиче­ски живые деньги пропадают, - радостно вос­кликнул, широко от­крыв за­блестевшие от по­данной идеи глаза, владелец  собачьей гостиницы.
- Да... Нам с тобой точно по пути. Какой ветер тебя за­нес в нашу деревню? Но то, что ве­тер дул в правильном направ­лении, это точно, - рассмеявшись с напевом, выразил первый раз за все время толковую мысль Зо­лотой. И первая улыбка осветила его солнечно-рыжее лицо, а под приоткрытыми гу­бами сверкнула фикса из «цыган­ского золота», и стало ясно, почему у него такое погоняло: не только из-за того, что он рыжий, но и за его ослепи­тельный оскал. Еще в кухонном интерьере экскурсанту сразу же попались на глаза  пара перекошенных табуреток вперемежку с двумя пласт­массовыми ящиками из-под пива, служащими подпорками под  "мягкие головы" собу­тыльни­ков. Явно здесь бывали и бойни, так как в единственном навесном шкафчике было выбито стекло. Да и в стене были видны пробоины, дыра зияла и в оконной раме, от внутреннего стекла осталась только третья часть, мелкие осколки валялись, побле­скивая на полу, и никто не соби­рался заметать следы гладиаторских боев.
- Да-а-а-а... - про­тяжно выдохнул Князь и, почесав в затылке, добавил:
- Похоже на то, что именно здесь, а не на Чудском озере проходила граница Ледо­вого побоища и, по-видимому, не один рыцарь Тевтонского ор­дена был сражен наповал рюм­кой русского тайного ору­жия.
Рыжий слушатель не на шутку забеспокоился:
- Этот проходимец не так и прост, как хочет показаться. Надо с Петровичем перетереть, пусть пробьёт этого гусара. Несмотря на  сегодняшний статус, у него оставались ещё связи, пусть и с бывшими федералами, но, как известно, бывших в этой теме не бывает. Неспроста этот княжеский отпрыск здесь объявился. Полицейская чуйка никогда не подводила вожака местной прослойки неандертальцев, ещё во время службы он мог просчитать любого на раз - два - три.
- Он слишком умный, чтобы быть дураком, чересчур уверено врёт, да и во внешности нет ничего, что  заслуживало бы доверие. Чтобы доверять собеседнику, надо прежде схватить его за яйца, - продолжал шифроваться хозяин двухзвёздного хрущёвского отеля. - Ну да ладно, пусть пока.., а там посмотрим... – Золотой, хитро улыбаясь, закрутил в узел свою последнюю извилину и промолвил:
 - Ну, так что, Князь, при­ступим к приготовлению праздничного ужина, по­священ­ного нашему знакомству? – и, протя­нув руку, перебивая мысль гостя, тут же представился:
- Серега.
Со­бесед­ники ударили по рукам.
- Князем будешь, это звучит круче, чем просто Петр.  Здесь Пет­ром никого не удивишь, даже сигареты выпускают с этим име­нем, а вот Князь Петр - звучит. Ну, вот и познакомились, а теперь надо вспрыснуть, чтобы за­крепить дружбу, - сказал новоиспечен­ному другу хозяин и потянулся рукой за холодиль­ник, выни­мая чекушку с ка­ким-то красновато - бурым зельем.  Достал из шкафа-холодильника помутневшие от разных спир­товых жидкостей граненые ста­каны и разлил по­ровну заначку. 
- Пей, не бойся, это мой личный боярышник, полезная штука, не трогал, даже когда башка трещала со страш­ного похмелья, видимо, приберегал именно для этого случая.
Затем он открыл дверцу хо­ло­дильника и достал тарелку с крупно порезанными со­леными огурцами, оттуда же выта­щил отло­манный шмат батона и положил на стол. Князь взял свою дозу, и они, чокаясь, почти одновре­менно выдохнули со звуком «ху» воздух и опро­кинули ста­каны. Хрустя огур­цом, рыжеволосый собутыльник, причмокивая, промямлил:
- Ну, вот и ладненько, хорошая штука.
Под ногами тёрлись дворняги, не давая ступить и шагу, попросту выпрашивая подачку со стола, но меню на кухонной поляне было явно не соба­чье. Золотой открыл моро­зилку и вытащил пакет с мяс­ными обрезками, положил на пол и ударом кулака разломал смерзшуюся в однород­ную массу требуху.
- Так, теперь с вами, братцы, надо поделиться, а то все как-то не по совести, сами мы согрелись, а про вас за­были, - буркнул сабаковод, бросая в миски по куску ледяного фарша.
- Куда подева­лись эти два недоделанных полудурка? Лучше бы сам сходил, ничего нельзя до­верить, все надо делать самому. Только он произнес эти слова, как в дверь кто–то заскребся и раздался стук - ус­ловный сигнал.
- Свои!- выдохнул Сергей и пошел к двери. На пороге поя­вился Чудодей, и под светом коридорной лампы он действительно был по­хож на Гудвина, того самого волшебника Изумрудного города, очки были шире лица, а глаза увеличивали огромные линзы.
- Что скажешь, чего так долго? -  рыжий взял долгожданного приятеля за рукав и зата­щил в прихожую, захлопывая за ним дверь.
- Нормально, - буркнул шнырок.
- Четыре кило! Просил пять, как ты и ска­зал, но этот жмот еле расстался и с этими-то деньгами.  
- Молодчик, что могу ска­зать, проходи, - Сергей похвалил гонца, похлопав его по плечу.
- Вот только Лом где-то запропастился, ветром, что ль сдуло? 
Забирая у волшебника деньги, рыжий про­изнес великую для своего интеллекта фразу:
- Этот первый вклад послужит нача­лом нашего совместного предприятия.
Петр понял, что это был не про­стой бро­дяга: и в разговоре, и в поведе­нии чуть заметно про­глядывала его заросшая щетиной интел­лигентность, да и мозги еще не совсем рас­плавились от еже­дневных попоек. Му­жик неглу­пый, надо прибирать его к рукам, через него можно много чего провер­нуть, он и сам не до­гадывается о потенциале своих возможностей, да и за полгода не совсем опустился, даже  хата, можно сказать, не в полном опусе.
И тут же вслух произнёс:
- Господа, а где у вас сауна с бассейном, девочками и холодным пивом? Если вы не против, я бы принял душ.  Хочется смыть с себя пыль до­рог и соскоблить старую краску прошлой жизни, ее потрескавшаяся корка сдавливает и стя­гивает моё поэтическое нутро. Люблю побарахтаться в ароматной пене бы­тия и поразмыш­лять о гряду­щем, наблю­дая за тем, как всплывает моя «подводная лодка», подни­мая свой пе­рископ в поисках движущейся цели естественной ориентации. Жаль, что в вашем штате отсутствует персонал противоположного пола и в прейскуранте нет тай­ского массажа, но, думаю, мы в ближайшее время исправим столь значительный пробел нашей фирмы. Не очень удобно жить без таких, казалось бы, мелочей, как тапочки и махровый халат, но это поправимо. Главное, были бы те, что подавали их и обтирали тебя мягким махровым полотенцем после банных процедур. Что еще остается желать? Лирика, господа, лирика жизни, но я обе­щаю исправить этот недоста­ток, дайте срок.
После столь красноречивого вступления он вошел в «крестильню», где его взору пред­стала сидячая «купель», не более метра в длину, приткнутая вплотную к «му­дрому камню».
- Да, ластами здесь не побарахтаешь. Вот тут-то Вас, сударь, обмоют и пе­реоде­нут, - с улыбкой на лице и мрачноватым юморком проговорил сам себе Петр.
- Какой придурок мог придумать сидячую ванну - шедевр ди­зайнерской мысли, не иначе, только полный из­враще­нец совкового сюрреализма?
- А что, Сергей, до­вольно-таки миленький интерьерчик в этой «исповедальне». Как уда­лось сохра­нить этот «храм души» от греховных оргий?
 Рыжий из кухни тут же выпа­лил ему ответ:
- Да, Князь, это все мама, перед ухо­дом сделала ремонт.
- Ко­роче, все по­нятно - без женской руки и ласки рушатся даже горы. Надо с этим что-то делать, а не то и вправду переоденут,- почесав левой рукой в затылке, обронил фило­софскую мысль заезжий индивид.
- Ты бы лучше похавал чего-нибудь, а потом можно и в отмочку. Вон в моро­зилке пель­мени есть, заваривай.  Голодный, наверное, с дороги-то?
- Да, потрапезничать - это святое дело, сам Господь и тот говорил о хлебе насущном. А ванну приму завтра, что-то мне после боя­рышника не до водных процедур,- вы­ходя из душевой, от­ветил он Сер­гею. Тут снова засту­чали в дверь. Даже собаки соскочили с подстилок, успокоившиеся после кормушки.
- Вот вам и Шура-Лом объявился, не прошло и года, но­вое явление Христа народу, - с этими словами рыжий от­крыл дверь, и в нее ввалился, как снеговик, весь белый от снега оче­ред­ной гонец.
- Там что, метель? - взяв пакет у Лома и вытолкнув его на площадку, задал вопрос хозяин блиндажа и  тут же продолжил воспитательный диалог:
- Отряхнись, придурок, тащите снег, а я потом уби­рай за вами. Чё пропал-то?
- Чё, чё, нет ни хрена у Сергевны, при­шлось к Сиплому че­сать через весь город. У него нормальный продукт, я сказал, что для тебя, он даже подлил побольше.
- Ладно, за­валивай, Дед Мороз, - меняя гнев на милость, улыбаясь, поблески­вая фиксой, буркнул рыжий вожак местной стаи гончих. Длин­ный и правда был похож на ржавый ломик, пальто точно с чужого плеча, висело на нем мешком, как на вешалке. Когда гонец снял с себя верхнюю одежду, то все стало еще наглядней: его фигура напоминала типичный улич­ный фонарь с загнутой вперед  длинной шеей  Но неон в его плафоне явно куда-то улету­чился, видок его был поистерт и поистрепан, словно все дворовые коты пометили на эту мест­ную достопримечательность, да и кобели не раз задирали заднюю лапу.   Князь прошел на кухню и ото­ропел: стол был накрыт довольно-таки прилич­ными закусками: порезан­ный, чуть заветренный сер­велат сверху был присыпан ломтями сала, квашеная капуста с маслом и луком, корейская морковь, ассорти из свежих овощей и фруктов круп­ными кус­ками были выложены в общую металлическую миску.
- Да, у нас тут пир намеча­ется под та­кой-то закусон... Это пока я рассматривал дос­топримечательно­сти омывальни, ты, успел сварганить этот натюрморт? Просто шедевр, дос­тойный кисти итальянских живописцев  эпохи Возрож­дения. У тебя что -  скатерть самобранка?
- Не только скатерть само­бранка, еще и шапка-неви­димка, ковер-самолет и много чего еще. Вот только па­лочки-выручалочки нет, но, ду­маю, мы устраним этот пробел с твоей по­мощью, - засмеялся в от­вет на вопросы Князя рыжий.
- Ну, так что, хорош базарить, пора от­ку­шать дары Господа нашего, пославшего  их с чужеземцем, - перекрестив­шись, словно молитву, прочел Золо­той, доставая из пакета полуторалитровую бутыль из-под «Пепси», почти до гор­лышка наполненную  прозрачной, как божья слеза,  жидкостью. Он открыл пласт­массовый флакон и разлил это пойло в два стакана, примерно грамм по сто.
- Это вам, гонцы, за ваши быстрые ноги.
Стало по­нятно, что он решил проверить качество сы­рья на своих соплемен­никах.
- Мы с Князем уже по чуть-чуть треснули святой воды из моей заначки, теперь ваш черед, - глядя сквозь бутылку на просвет, закрывая пробку, поведал Сер­гей.
- Так, стоп, господа!- перебил его Пётр.
- Я эту гадость пить не стану, вы уж не обессудьте, просто моё нутро не выдержит такого ацетона. Сергей, дай мне штуку, я дойду до супермаркета, пока еще нет десяти, возьму пузырь вискаря и пару ли­монов. А деньги - это не главное, завтра их будет в десять раз больше, я вам это обещаю.
- Да ты чё, на тонну можно кани­стру чисто­гана взять, а не этот крашеный самогон, -  за­гавкали хором два гончих пса.
Князь им в ответ рыкнул приказным тоном:
- Так, или вы будете де­лать то, что я говорю, или сегодня бухаем эту дрянь  и завтра разбега­емся. Но хочу предупре­дить, что на этом ваша райская жизнь и закон­чится. Будете продолжать побираться мелочиш­кой, кланяясь каждому встречному. Если остаемся вместе, то завтра же будете со мной пить виски, не думая о том, чем на утро опохмелиться. Деньги - это магнит: как притяги­ваются, так и отталки­ваются.
- Цыц, не­доноски, вам слово никто не давал, ваш номер зашкали­вает за ты­сячу, и прежде чем вякнуть, попробуйте сначала пошевелить своей единственной вы­прямившейся изви­линой, - как по-живому, отрезал рыжий верховод.
- На, держи фан­тик и дуй, пока не закрыли бо­жье хранилище,- он протянул тысячу Петру и добавил:
- Сигарет купи мне,  что по­легче, а этим дебилам без разницы, чем травиться.  
 
                                         Глава 3. НЕОБЫЧАЙНОЕ ЗНАКОМСТВО
 
  На улице мело, как будто зима решила за ночь вывалить на землю свои на­копленные за­пасы снега. Буквально через несколько минут Князь оказался в магазине, пройдя к полкам элитных на­пит­ков, принялся рассматри­вать не виски, а их цену. Подобрав подходящую по сложив­шейся си­туации бу­тылку, он прошел к кассе, по дороге прихва­тив два лимона и краюху ржа­ного хлеба. Расплачива­ясь, попросил сигарет - три пачки самых дешевых и две попри­лич­ней, себе и ры­жему, - на сдачу взял еще мятную жвачку. Всё это уложил в пакет, на котором было графическое тиснение Петродворца с надписью "Петергоф», и тут его осенило:
- Так это же то, что нужно.
В его голове моментально созрел план по легальному отъёму денег у иностранных туристов. В квартире рыжего при осмотре ванной комнаты он обнаружил большой кусок канифоли, пакет, и эта застывшая смола навели его на мысль:
- Будем делать сувенирный янтарь.
Возвращаясь в приют, помог вытолкать из снежной каши на выезде застрявшую ино­марку со сло­вами:
- Вот и утренняя зарядка для развития мозгов этих одичалых гоминидов.
Выходя из квартиры, он споткнулся о лопату, но тогда ещё и не предполагал, на какую мысль наведёт его это снегоуборочное приспособление.       
- Лишь бы до утра снег не убрали, да чтоб ещё под­сыпало чуток, - думал он, мысленно цепляясь идей за идею. Заходя в квартиру, он прямо с порога произнес фразу:
- Небо нам сыплет валюту под ноги, завтра лопатой ее загре­бем. Да, почти классика,- ух­мыльнулся он, протискиваясь сквозь насест собутыльников.
- Ты сейчас чего сказал? - пере­спросил его Сер­гей.
- Завтра, гос­пода, все завтра утром, а сейчас будем отдыхать, - с этими словами гонец приземлился на пивной ящик харчевни и вы­ложил из пакета всё то, на что хватило выдан­ных ему де­нег.
- Чудодей, принеси барину стул из комнаты, да получше, не подобает гостю та­кого ранга на таре корячиться, - произнес, улыбаясь сквозь рыжую махровую ще­тину, Сер­гей и, взяв за рукав мелкого проныру, под­толкнул его к двери.
- Ну что, Князь, зару­ливай к шалашу и будь как дома, но не забывай, что в гостях. - от­крывая виски и напол­няя чудом сохранившуюся хрустальную стопку, вы­дал поговорку гостеприимный хозяин.
А Пётр. развалившись на стуле, принесенном шустрым Чудодеем, произ­нес грузинский тост:  
«Ко­роль однажды посетил тюрьму, где отбывают свой срок двадцать аре­стантов.
- За что сидите? - спро­сил владыка.
Девятнадцать из два­дцати поклялись, что сидят без­винно, по судебной ошибке. И только двадцатый признался, что си­дит за кражу.
- Немедленно вы­пустить его на свободу, - приказал владыка, - он может оказать дурное воздействие на всех ос­тальных чест­ных людей, находя­щихся здесь!
- Так вы­пьем же за честность, которая по­зволяет нам оста­ваться сво­бодными!»
- Князь, да в тебе погиб поэт! - воскликнул, вставая с та­бурета, удивленный Сер­гей.
- Да... Невольник чести... - ухмыльнулся ему в ответ залётный словоблуд.
Все кое-как поднялись из-за стола и, стоя, с восторгом опо­рожнили налитые стопари, занюхивая рукавами и заку­сывая, чем Бог послал.
- Ты давай за­кусывай, Князь, вон сало ешь. Не стесняйся, а то мозги ду­мать пере­станут, - улыбаясь во весь набитый припасами рот, еле слышно промямлил Золо­той.
- Мой мозг питается ки­слоро­дом, а не хо­лестерином убиенной свиньи, - тоже улыбаясь, от­ветил на прикол со­седа по столу Петр.
- Кто же ты на самом деле, Князь? - щерясь сквозь рыжую бар­хатную ще­тину и причмокивая, спросил рядом сидевший, еще несколько часов назад совер­шенно незнако­мый рыжий собеседник.
- Так, все, что касается библиографий, позже. А сейчас стоит продолжить, насыпай по второй, пока не перегорело, - тоже ухмыляясь, отве­тил явно неспроста объявившийся гость.
Выпили еще по одной, закурили и стали с нетерпением ждать рассказа залетного.
- Ну, что могу вам пове­дать? То, что я сегодня приехал в ваш город, это уже никому не секрет. А если начинать сна­чала, то это может рас­тянуться не на одну ночь. Попробую начать свой рассказ с древней истории образования Руси:
- Как я уже рассказывал вкратце Сергею детализацию моего появления на белом свете, то эту часть мы пропустим. Мой род очень древний, если,  конечно, верить тому, с чего началась моя биография на  этой земле, то моя родословная происходит от Рюрика, князя Новгородского, это IХ век, ещё до начала крещения Руси. А верить все же приходится, так как крест на моей груди ХVII века. Шуйские - угасший русский княжеский род, это ветвь князей Суздальских, которая  происходит от самого Александра Невского. Во второй половине XIV века Суздальское княжество было ослаблено борьбой с татарами. После присоединения к московскому княжеству Василий Дмитриевич Кирдяпа, правопреемник последнего суздальского князя, примирился с участью и получил во владение город Шуя, ставший центром удельного княжества.   Его потомки стали называться Шуйскими.   На протяжении всего правления на Руси московской линии Рюриковичей, они являлись следующей ветвью в очереди на престол, и в случае прекращения московской династии, имели право на царский трон. Такой случай произошел, когда умер Фёдор I Иоаннович, и после некоторой паузы  (Борис Годунов), царём стал Василий IV Шуйский, который и был последним монархом из числа Рюриковичей. На Руси род угас, практически весь был истреблен из-за предательств и лжедоносов, но к нему выводит существующий и в настоящее время польский след Шуйских, не использовавших княжеский титул. Ну, вот более или менее коротко о древней истории моей перемешанной крови.
Князь рассказывал это так, словно читал лекцию студентам исторического факультета. А он мог бы стать историком, так как всю свою сознательную жизнь и все свободное время посвятил поиском своих корней и перелопатил множество исторических книг. Он налил в стопку виски, залпом выпил и, как бы переводя дыхание, продолжил тему своей биографии:
- Настоящей же моей семьей был детский дом, расположенный в Шуйском районе Ивановской области. Совпадение это или нет, но вся моя жизнь, так или иначе, соприкасалась с княжеским родом Шуйских. Поистине домом мне стал все тот же дет­дом, родите­лями няньки-мамки, батей – физрук Степаныч, братьями и сестрами такие же, как и я, не знающие ни род­ства, ни кто они такие на самом деле. Каждый придумы­вал и представлял, что ему хо­телось. Батя был отставной боевой офицер ГРУ, старший лейтенант, уво­ленный в запас с несовместимым со службой ранением. Попросту списанный в утиль не знающей по­щады, перемалывающей судьбы машиной этого ведомства. Он был в свое время тоже воспитанником этого детдома и вернулся туда на работу, как он говорил, вернуть долги. Наверное, вернул, погиб на по­жаре, когда меня там уже не было. Это ему спа­сибо, что я с вами сижу и вообще что-то из себя представляю. Если бы не он, то быть мне каким-ни­будь бо­таником или, наоборот, отмороженной сукой. Он воспитал во мне мужские качества, такие, как воля, справедливость, мужество, если хотите, и честь. В пятнадцать лет я уже был мастером спорта по боксу и благодаря его навыкам не зве­рел на ринге, даже когда был вдребезги избит. А дальше - военное училище, морская пехота, Северный флот, команди­ровки на Кавказ, ране­ния, ордена и списание со службы под чистую. Да, я повторил судьбу Петра Степановича Шмитко. Да, да, вы не ос­лышались, имя Петр вело меня через всю мою жизнь, не отпус­кая ни на шаг, мо­жет, даже и поэтому тоже я оказался в Санкт-Пе­тербурге, хотя еще с раннего дет­ства мечтал побывать в царской столице Романовых, фактически свергнувших династию Рюриковичей и практически уничтоживших мой род. Но волею судьбы и божьим провидением я оказался здесь именно сегодня.
- Да­вайте выпьем за батю, царствие ему небесное и пусть земля ему будет пухом, - с накатившими на глаза слезами он налил виски и, вставая, произнес:
- Степаныч был настоящий мужик, таких, как он, Бог делает по­штучно, давайте помянем не чо­каясь.
Все встали, молча выпили, не закусывая, не из­давая лишних шорохов, сели и с откры­тыми ртами ждали продол­жения рассказа. Петр же не заставил себя долго ждать:
- Пожар произошел, когда я был в командировке, и не смог даже его похоро­нить. Он спасал де­тей в загоревшемся спальном кор­пусе детдома, всех вывел и вынес, а сам выйти не смог. Потом меня уволили в запас и тоже по ранению вышибли, как состарившуюся проститутку, за­разившуюся сифили­сом в застенках ведомственного публичного дома. Так сказать, отработанный мате­риал. Опять же благодаря воспи­танию Бати, я не по­дался в киллеры. И вот гвардии - майор морского спецназа по­шел, как и все тогда, в биз­нес. И, скажу вам, хо­рошо пошел, пёр вверх, сметая конкурен­тов, как ветер сдувает пыль с дорог. Через год стал совладельцем одного из самых огромных су­пермаркетов электроники в стране, да и за пре­делами тоже. Был ки­том, не помышляющим о мели. Но в один прекрасный момент меня вы­кинула жизнь на берег предательства и из­мены, как в сюжете мыль­ной оперы, где было все: и любовная мелодрама, и боевик, и кри­минал с комедией. Подставил мой же компаньон, за­граба­став все под себя, а кита покро­шили на кильку и, полив тома­том, закатали в железную банку зоны. По истечении полутора лет этот по­кром­санный кит слизал с себя весь томат и си­дит перед вами. И через непродолжительную паузу продолжил:
- У Бати был сын Степан, мы вместе занимались боксом и росли, как родные братья. Так вот он пошел дальше меня и стал заслуженным мастером спорта и чемпионом Европы. Он и сейчас продолжает тренировать пацанов в свободное от бизнеса время и за счет своих средств содержит спортивную школу. Благодаря ему,  я получил в детском доме прозвище - сын лейтенанта Шмидта, которое шлейфом протянулось через всю мою жизнь. С соревнований мы привозили всякую всячину: жвачку, фломастеры и прочую мелочевку. Так вот я умудрялся продавать пацанам жеваную жвачку по рублю, использованные фломастеры по трешке, поношенные майки по червонцу, и у меня всегда водились деньги. В один прекрасный день Степан прочел «Золотого теленка» и принес эту книгу мне, впоследствии ставшую моим талисманом. И во всеуслышание произнес:
- Держи, очередной внебрачный  сын лейтенанта Шмитко. С этого момента это прозвище прилипло ко мне, как банный лист к заднице. И самое интересное, все совпадало: Батя был старлеем, и фамилия Шмитко очень походила на Шмидта, ну а я уже тогда умудрялся деньги качать из воздуха. Да, и армейские годы, и последующая гражданка прошли для меня с этим культовым прозвищем, хотя в глаза говорить никто не решался, но за спиной шептались, приклеивая мне этот ярлык. Я верю в предначертание судьбы и вписываемые в нее слова, буквы и цифры. У меня по жизни выпадают шестерки, а буква «ш» постоянно рядом со мной. Армия и война сопровождалась словами шторм, шеврон, шинель, шомпол, штык, штурм, шакал, Шали, Шамиль, Шариат. Гражданка:-Шуя, Шуйский, Шмитко, Шмидт, шляпа, шарф, шахматы, Шанхай, Швейцария. Ну, а зона:- Шансон, шконка,  шизо, шаха, шмон... Так что ничего просто так с нами не происходит, нашей судьбой управляет Бог, а присматривают за нами глаза наших предков.
В кухне стояла гробо­вая тишина, даже собаки, вышедшие из комнаты по­слушать рассказ незна­комца, за­стыли в проходе, открыв пасти и не отводя глаз от рассказ­чика. Наступил всеобщий столбняк, как будто кто-то нажал на стоп-кадр. Немое кино продол­жа­лось недолго.
- Да, Князь, я, конечно, предполагал, что ты не от мира сего, но даже мое вооб­ражение близко не придвинулись к реалии. Браво, Боже, ты услышал мои молитвы! - вознеся глаза к потолку, за­причитал Сергей.
Все оживились, как будто политые холодным ду­шем, куда только хмель подевался. Каж­дый стал рисовать мыс­ленно кар­тинки буду­щей жизни во главе с таким вундеркин­дом, кто о чем мечтал, неожи­данно всплыло, как наяву.
- Это стоит обмыыыыыть!- потя­нувшись за бутылкой, с непод­дельной ра­достью в голосе почти пропел Золотой. Со­бутыльники, потерев руки, подставили стаканы. Князь налил себе  порцию виски и тоже ударился в религию:
- Дай Бог,  не послед­нюю, но и злоупотреблять больше не будем.
- А у нас в Питере тоже есть набережная и мост имени лейтенанта Шмидта, - как будто просвистел, икая, захмелевший Чудодей.
- Вот придурок! - тут же оборвал его Золотой, выписывая приятелю смачную затрещину, приговаривая при этом:
- Подзатыльник - это самый традиционный и испытанный способ передачи информации от поколения к поколению.
Князь, улыбаясь и закуривая очередную сигарету, ответил Гудвину на его экскурсионную справку:
- Значит, стоит посетить столь исторические и значимые для меня места.
Затем заслушали сле­дующих лекто­ров поочередно. Чудодей оказался самым умным среди всех. За его пле­чами было два высших образования, владение тремя иностранными языками почти в совер­шенстве. Кандидат технических наук, лауреат пре­мий, просто киборг электро­ники и компьютеризации, хакеры по сравнению с ним грудные дети. Заработал год по­селения за проникновение в базу данных какого-то крутого банка. Потерял семью, соответственно попал на паперть алкоголя, но мозг не утратил. Кстати, его имя Филипп, он самый мо­лодой среди всех, чуть старше возраста Иисуса Христа. Шура-Лом, он же по пас­порту Александр, был чуть по­проще и постарше Филиппа, закончил металлурги­ческий ин­ститут, имел собственные до­вольно-таки крупные базы металлопроката и приемные пункты втормета, его история прак­тически под копирку похожа на рассказ Петра. Тоже компаньоны, тоже кинули со всеми вы­текающими последствиями. Но вот на фигуре Сергея стоит заострить особое внимание: бывший мент, опер, ка­питан мили­ции был уволен за связи с преступным миром и посажен с мод­ной формулиров­кой «оборотень в пагонах». Отсидел три года и вернулся к пус­тому ко­рыту: жена ушла, при­брав все, что было нажито непосильным ментов­ским трудом. Посе­лился у больной матери, которая вскоре умерла, скорешился с Филиппом и Александром и сегодня встретил Петра, еще одно недостаю­щее звено в цепочке жизненных неурядиц.
- Я же говорил, что в нашем волшебном сун­дуке не хва­тало только палочки-выручалочки, теперь полный комплект, - за­сме­ялся, сверкая фиксой, Сергей.
- Он-то, скорее всего, и есть шапка-не­видимка, а эти двое ковер-самолет и скатерть-самобранка. Да и погоняла они не только за свой внешний вид получили, это связано и с профессиями, - подумал  Петр и вос­кликнул:
- Опаньки, вот вам матушка и Юрьев день! Пути Гос­подни неисповедимы! Неспро­ста меня тропа вывела на огни супермаркета, то была Божья тропа, не иначе, - раз­водя руки по сторонам и поднимая зрачки к потолку, про­должил философские из­рече­ния:
-  Сущест­вует древнее сказание о том, как однажды Христу и Его уче­никам встретился на пути жалкий безногий нищий. Апостолы спро­сили Спаси­теля, почему этот калека родился без ног. Иисус же сказал в ответ, что, если бы этот несчастный человек был с ногами, с огнем и мечом он прошел бы, опустошая, всю землю! А без ног он не делает зла. Считается, что промысел Бо­жий, аб­солютно праведный, но он непостижим, ни людям, ни ангелам. 
С этими словами Петр про­тянул каждому сидящему за столом свою руку и, крепко пожав, добавил:
- Вот те­перь познакоми­лись.
                             
                                            Глава 4.  БИЗНЕС ПО-РУССКИ
 
  А за окном в это время всё падал и падал снег, укрывая землю сплошным сугробом, так что невозможно было разобрать, где ещё вчера были тротуары и дороги. Князь посмотрел сквозь амбразуру замасленных осколков стекла наполовину выбитой рамы, ненадолго задумался и спросил:
- Ответьте мне на один вопрос: можно ли прощать своего врага?
Приятели почти хором выпалили ему в ответ:
- Бог простит!
- Ну, тогда нам надо постараться и поскорее организовать им эту встречу.
 Чудодей, хотя и был не очень вместительный по своему телосложению и маленькому росту, но уничтожал закуску с такой скоростью, словно у него вместо желудка за пазухой размещались мусорные мешки. Князь, глядя на нездоровый аппетит гения, заулыбался и выдал новое патологоанатомическое определение:
- И всё-таки, господа, головной мозг состоит из двух полушарий, соединяющихся между собой прямой кишкой: в одном из них кипит серое вещество, а в другом - желудочный сок. Совмещённый санузел в голове приносит куда больше хлопот, чем подобие, расположенное в хрущобе. А теперь о хлебе насущном, - продолжил он, интригуя  троих братьев по разуму, и без того очумевших от баек залётного гостя, спирта и бессонной ночи.
- Скажите, а иностранцы зимой посещают ваш местный Лувр?
- Петродворец что ль?  - Конечно, приезжают, не так  много, как летом, но  автобусы есть. Да и зимой спокойнее проводить экскурсии, нет такой толчеи. А что это ты вдруг спросил? - поинтересовался всё тот же рыжий, так и не сумевший избавиться от любопытства милицейской ищейки.
- Есть одна мысль... А канифолью твоей можно воспользоваться?
-Ты что, её жрать собрался? - тупо засмеялся Золотой при поддержке своих собратьев.
- Нет, брат, пить, - и тут же загадочный пришелец попросил налить ему в блюдце термоядерного спирта. Приятели с недоумением смотрели на проделки алхимика. А он взял большой кусок канифоли и, разбив его на мелкие части, стал сыпать в ядрёную жидкость. Покрошенные осколки на глазах превращались в  прозрачные, словно отшлифованные янтарные бусины.
Закончив это колдовство, кудесник снова спросил ополоумевших зрителей:
- А красный старинный кирпич найдём?
- Хоть вагон,- тут же промолвил Шура-Лом.
- Вот ты и принесёшь. И ещё возьми пакет и накопай немного земли, только почище.
Получив непонятное задание, Александр ушёл на поиски. Оставшиеся приятели смотрели на улыбающегося гостя, как на полного шизофреника.
- И зачем это? - буркнул рыжий, почесав свой взъерошенный затылок.
- Всё узнаете позже. А сейчас ответь мне на один вопрос: ты вхож туда,  где торгуют сувенирами?
- Да меня здесь каждая собака знает, - ответил Сергей с явной обидой на недоверие к его персоне.
- Ну и ладненько... - ухмыльнулся Князь, раскладывая на подоконнике недрагоценные камни.
В это время пришёл гонец с пакетом земли и с кирпичом под мышкой.
- Вот принимай... - протянул он никому не понятное ископаемое в руки довольного алхимика.
А тот принялся разбивать кирпич на мелкие осколки, приговаривая при этом:
- Могли же предки строить, молотком не расколоть, не то, что  современный, об башку  можно раскрошить.
- Князь, что ты делаешь? - удивлённо спросил Чудодей.
- Сувениры - коротко промолвил он, ещё больше обескураживая своим ответом изумлённую публику.
За рассказами по душам и чересчур заумными проделками нежданного пришельца компания и не заметила, как  наступило утро, вот - вот раз­горится заря. Но все присутствующие  были трезвы и абсолютно не хотели спать.
- В общем так, мозгам каждого найдем примене­ние, но позже, а сейчас нужно пора­ботать ру­ками. Это прозвучало, как первый  необсуж­даемый приказ словно свалившегося с неба новоиспеченного боса. Петр закончил крушение империи, собрал её содержимое в пакет, и все, как по армейской команде, поднялись и пошли по узкому коридору из кухни в зал, следом за идущим впе­реди командиром. Он отдернул зана­веску на окне и произнес:
- Смотрите, сколько денег намело?
Те переглянулись, в полном недо­умении пожали пле­чами и вытаращили на него изумленные глаза.     
-  Ты говори, как есть, а не блуди язы­ком, - с удивле­нием и впервые с каким-то недоверием отвесил ему Сер­гей.
- На словах объяс­нять не стану, а вот в окно за мной понаблюдать вам придется. Так, короче, мне нужны чьи-нибудь подходящие по раз­меру штиблеты, бушлат и чем можно прикрыть мозг.
- Выбирай, что надо. А мы поглядим, только давай без всяких мудреных шту­чек, подоступней, мозги и так плавятся от всего услышан­ного за ночь, - ухмыль­нулся еще недавно за­правлявший « свя­той троицей» рыжий «апостол» Сергей, пока не явился на­роду еще один приближенный к царствию небесному «пресвятой блаженный мученик» Петр. Князь вы­брал себе боты в стиле «прощай молодость», накинул пальтишко с шифоньер­ных плечиков Лома (оно как раз ему при­шлось впору), натянул почти на глаза вязан­ую чер­ную шапчонку, взял в углу снеговую лопату и быстро вышел в дверь. По­дойдя к углу дома, что на выезде со стоянки супермаркета, он посмот­рел по сто­ронам и принялся набрасывать снег с обочины на дорогу. Постояв буквально ми­нуту, он увидел, как в этой каше, буксуя, увязла легковая авто­машина. Водитель приоткрыл окно и что-то крик­нул стоя­щему рядом человеку с лопатой, тот подошел и на­гнулся к опущенному стеклу, потом быстро стал подка­пывать под колесами и бук­вально одной рукой вы­толкал из снежного заноса сев­шую почти на брюхо машину. Хитроумный уборщик ещё неоднократно повторил процедуру искусственного сугроба, подбра­сывая снег на проезжую часть, но де­лал он это так, что со стороны казалось, будто он искренне занима­ется очисткой дороги. Так в течение двадцати минут в его болоте увязли пять иномарок. Вернувшись в квар­тиру, все почти хором совершенно не в понятиях спросили его:
- Ну и что это было?..
Раскрасневшийся дворник вывер­нул карманы, и на стол посыпались скомканные и мокрые купюры.
- Ни хрена себе! - воскликнул Сер­гей, пересчитывая банкноты, - семьсот пятьдесят рублей за двадцать минут - ге­ни­ально!
- Чё встали, придурки, бегом к дороге, пока не рассвело и снегоуборщик не пригнали, а я к соседу за лопатой, надо и противоположный выезд перекрыть, - за­орал от восторга рыжий и бегом ло­манулся к двери, распихивая локтями оторо­певших собутыльников. Петр раз­делся, поставил чайник, включил телевизор.  Поудобнее усевшись на диване, начал щелкать кнопки пульта, пе­ре­бирая каналы, разыскивая новостную программу.
- Что там в мире-то сегодня творится? - задал вслух во­прос сам себе и сам же на него, улыбаясь, ответил:
- У нас, как всегда все хорошо, а вот на западе кризис.
В это время призывно засвистел чайник. Князь нашел более-менее чистый бо­кал, насыпал заварки и залил кипятком, прикрыв сверху блюдцем, видимо еще уце­левшим от фарфорового сер­виза матери рыжего. Сварганил себе не очень крепкого чефира и малень­кими глотками, причмо­кивая, отпивал темно-коричневую жид­кость, периодически дуя на ог­ненную заварку и продолжая разговаривать с самим собой:
- Да... И всё-таки чай - это самый исключительный и волшебный напиток, Если пригласить подругу на чашку чая, то обязательно чаепитие закончится сексом, а если друга  - пьянкой.
Приободрившись от кофеина, он подошел к окну: работа кипела, стахановцы пе­ревыполняли план. За окном све­тало, примерно около часа трудилась не покладая рук "ком­сомольская бригада", словно боролась за перехо­дящее знамя "Победители Соц. Труда!" В одно мгновение дверь распахнулась, и в нее ввалились три сне­говика, уже никто ни на кого не орал, что понатаскали снега в дом. Сергей прямо с порога бросился обнимать Петра, целуя его в щеку, как отец сына, по­ступившего в инсти­тут.
- Ну, ты вундеркинд! - кричал на радостях он, размахивая пач­кой смятых денег.
- Вот теперь я понимаю, почему кошелёк называется лопатником. Во, блин, столько бабла профукали, если б так каждый день? Что б такого натворить, чтоб хотелось повторить?
- Узко мыслишь, - ответил ему Петр.
- Каждый день будем творить что-то новое, иначе ин­те­рес пропадет, мозги захряснут. А то будет, как с той жадной гусеницей, которая запуталась в яблоке и укусила себя за задницу.
Филипп подсчитал навар и объявил:
- Восемь ты­сяч три­ста пятьдесят карбованцев, если прибавить зарабо­ток Князя, то мы сорвали куш  больше девяти штук и это всего за полтора часа. Кто сотку кидал, кто пять, один даже штуку отвалил, в среднем четыре сотни с рыла.
- Во, Гудвин, формулу жизни вывел,  - ухмыль­нулся Князь.
- Ты просто гений человеческой мысли, – восхищаясь, торжественно объявил Петру Сергей, на что он ему мол­ниеносно ответил:
- Хороший двор­ник - это тот, кто способен равно­мерно распределить мусор по территории, еще и вы­году извлечь.
- Господа, денежные осадки вы­падают только раз, лучше шевелите изви­линами, а то я смотрю, снежные мухи успели вам зага­дить мозг. Ладно, это все ме­лочи жизни, просто я иногда смотрю под ноги, а, как говорил бесподобный Остап, деньги лежат у нас под ногами, нам нужно лишь нагнуться, чтобы поднять их. А мысль и ее выгода сиюминутны, если не поймать сразу, то этим воспользуется кто-то дру­гой. Ку­пите себе сачок для ловли снежных мух. А еще лучше сдайте макулатуру и обменяйте на на­стольную книгу Ильфа и Петрова «Золотой теленок» - это справочник жизни, а к ва­шему про­звищу, сударь...  - он обращался к рыжему, - недостает только последнего слова из ее названия. Хотя теленок давно уже перерос в быка. Ты мне лучше вот что скажи:
- Обрезь для собак в супермаркете бе­решь? У тебя грузчики знако­мые есть?
- Да, все они мне, фактически, кореша, - ответил ему, закашлявшись от наезда, Золотой.
-А чё..?
- Да ни чё, а что, это во-первых, во-вторых, давай еще раз договоримся: если я что-то говорю или делаю, значит надо так и никак иначе, а вопросом на вопрос будешь с бабками на рынке базарить. Если хотите подняться с обочины жизненного пути, то слушайте, что я говорю, иначе придется лежать в колее пресловутой русской дороги и дожи­даться, когда по ней проедет русский дурак и как бы нечаянно раздавит, смеши­вая с грязью и без того не сильно извили­стые мозги. Я бы подправил великую апок­рифическую фразу «в России две беды – дураки и дороги» на более современный расклад  «В России две кор­мушки – дороги и дураки». Одна из них занята - это до­роги, там и без нас хватает нахлебни­ков, а вот дураков больше, чем дорог, и они прак­ти­чески на каждом шагу, это и будет нашей кормушкой. Скажем иначе: «Дураки - нам дороги!»
- Так, а теперь ближе к делу... - уже серьёзно произнёс залётный оратор, - давай мне три тонны да ещё рублей триста для сувенирной упаковки и сведи меня с самым кру­чен­ым грузчиком. Деньги по­служат задатком для неболь­шой продовольствен­ной опера­ции по снабжению вашего городка залежавшимися на полках бюрокра­тизма им­портными деликатесами ввиду введенных санкций. А нам надо поскорее заработать и собрать самый крутой компьютер для нашего виртуального ге­ния Фи­липпа. Да и переодеться пора, носы штиблет поистерлись, хотя по нашим дорогам,  хоть зад­ницей вперед передвигайся, только вместо носов пятки поотби­ваешь и шишек пона­ставишь не на лбу, а на затылке.  Пора уже выходить в свет и начинать свою проповедь, а пока всего лишь раз­минка для одноклеточных.
- Ладно, понял, - процедил сквозь зубы Золотой и засобирался, отсчитал Петру трешку с мелочью и вынес своё постановление:
- С грузчиком Сашка сведет, а мне надо отлучиться минут на двадцать, - и тут же вышел.
Князь с Ломом направились сле­дом, оставив в стойле Чудодея и собак. Александр повел Петра к чёрному ходу супер­маркета, остановившись на углу, почти шепотом пробормотал:
- Стой здесь, я сейчас его приведу - и скрылся за стальными воротами. Буквально через пару минут появился с ко­ренастым моло­дым парнем в фирменной робе магазина.
- Чего хотел?- задал вопрос незнакомцу,  почти вплотную подошедший работяга.
- Сань, ты иди, я буквально на пять ми­нут и до­гоню, - сказал клиент, как бы избав­ляясь от лишних ушей. Только остался наедине с грузчиком, как сразу же выдавая очередную прибаутку, ринулся в наступление:
- Так, да­вай короче: у вас - товар, у нас - купец. Импортная продукция есть в занач­ках, лично ваша, а не мага­зина? Вот тебе треш­ник, - и сунул купюры в руку парня, - это на доверие залог, а у Зо­лотого, ты знаешь, кида­лова не будет. Расклад такой: ты мне пишешь список прей­скуранта и вы­возишь продукцию, я встре­чаю, а через пару часов деньги. Чем вы будете свои за­начки сдавать, постоянно шуга­ясь, сделаем это за один раз и нашими руками. Так ска­зать, без шума и без пыли. Вам шестьдесят процентов, нам - сорок, я ду­маю справед­ливо. И не давая опом­ниться изумленному собеседнику, добавил:
- Можешь мне не петь про честность и невозможность ис­полнения, я сам имел опыт товароведа и знаю, сколько имеют грузчики. Вон у тебя машина во дворе под макулатуру стоит, вот и лови момент. Где меня найти - знаешь, как бу­дешь готов - по­скребись в дверь. Же­ла­тельно списочек заиметь побыст­рее, так что поторопись, писатель. Да, чуть не забыл... - опомнился он и попросил грузчика об одолжении: - Пакетов сто пятьдесят с символикой Петергофа прихвати с собой.
После всего сказанного Петр, улыбаясь, пожал руку дельцу по­гру­зочного цеха и хотел удалиться, но тот не­ожи­данно заго­ворил:
- Товар не здесь, его надо доставить с другого места. 
- Ну, так и флаг тебе в руки, - отве­тил ему уже совершенно серьезно Князь. 
Само время диктовало: "Займи, но выпей..!" Барыги снова оживились и принялись "квашеную капусту" превращать в зелёные листы всходящей на почве санкций американской рассады. Битва за урожай крепчала с неимоверной силой. Начался массовый легальный отъём денег и без того бедствующих граждан.  Самое время создать собственную республику, запустив печатный станок облигаций, увековечивая их своим не менее  достойным портретом, чем хитро улыбающийся Бенджамин Франклин. Только бы успеть! - перебивая собственные мысли, произнёс вслух явно что-то замышляющий махинатор. Он тут же прошел в магазин, где успел ранее присмотреть отдел одноразовой посуды и фотосалон. Сначала зашёл в салон и заказал табличку и наклейки с надписями на русском и английском языках, затем прикупил Zip-пакетики и небольшие прозрачные баночки, что применяют под специи. И минут через двадцать по­сле прихода Лома он уже был дома.
- Так, что сидим и ничего не делаем?
-Всё, что ни делается - всё к лучшему! – ответил, переводя вопрос в шутку, Шура-Лом, явно переживающий свой очередной синдром.
- Давайте пить чай, - веселым голосом Петр попытался приободрить полусонных по­дель­ников.
- Какой чай, сейчас бы махнуть по соточке?- почти взмолился побледневший Гудвин. В это время как по заказу откры­лась дверь и появился запропастившийся где-то быв­ший шеф, в ру­ках у него была литровая бутылка виски.
- Слава тебе Господи! - почти одновре­менно ска­зали и, пе­ре­крестив­шись, два измученных похмельем бедолаги, подскочили с ди­вана. Золо­той по­лез во внутренний карман своего тулупа и достал заначку залётного, те самые часы и телефон, которые от­несли барыге.
- Держи... - обратился он к Петру, протягивая его карточный выигрыш.
- Тебе это будет нужнее, а то, что часы дорогие, это я заметил, только взяв их в руки, но ты почему-то промолчал.
- А что базарить? Мне тогда негде было пере­ночевать, да и реакцию хо­тел про­верить. Я услышал, что хотел, ты же сказал, что потом заберешь остальную долю после реали­зации, мне стало понятно, что зна­ешь, о чем го­воришь. Да и барыга был нужен, под­кормить его требовалось, так что все в елочку. А котлы дейст­вительно дорогие, на десять тонн зелени потянут, я на безделушки не играю. У Чудодея и Лома глаза стали шире циферблата ча­сов, только Золотой спокойно улыбался.
- Послушай, а ты, видимо, шаришь в ко­лоде? - продолжал он засыпать вопросами  Князя.
- Да что ты? Так на уровне пионера, - усмех­нулся в ответ ему шулер.
- Это все гипноз, китайская школа, на зоне обучался. Методика несложная, называется «Дезо­дорант Шаолиньского монаха» - ходишь неделю в одних и тех же носках, не снимая бо­тинок,  до тех пор, пока носки не станут различаться,  на правый и левый, а потом разуваешься и са­дишься за кон, действует покруче Толи Кашпиров­ского. А купе - самое подходя­щее место для применения этой методики. Ко­ман­ди­ровоч­ный пассажир готов был и без игры все отдать. Что такое купе?  Одни носки - четыре отравленья. Кстати, мой попутчик серь­езный дядька оказался, я телефончик его срисовал, хотя сам ап­парат пришлось забрать. То ли в Минприроде, то ли в Мин­сельхозе работает на большой должности, он нам может приго­диться, никогда не отка­зыва­юсь от любых знакомств, потому что знаю: просто так ничего не бывает, все в этой жизни за­кономерно. Князь посмотрел на часы и отправив за заказом в фотоателье Чудодея, тут же засмеялся, взял у Золо­того бутылку и повел оставшихся на кухню. Он поднял пузырь на просвет, посмот­рел на этикетку, взболтнул  и вынес приговор: « Фуфло тебе подсунули, Серега.»
- Да, только сядешь порабо­тать, обя­зательно пода­вишься. Где брал-то?
- Где, где, у барыги, - с досадой в голосе проурчал обманутый покупатель.
Петр рассмеялся и выдал новый рецепт:
- Ты лучше бы «Виагры» ку­пил, а то подоро­жает, это более правильное вложе­ние средств. Мужская особь в России больна половым бес­силием и плоскостопием мозга. Сколько ни тряси, а последние капли все равно в трусы. Да ладно, не переживай, выпьем и подкрашен­ного паленого самогона, надо же пацанов подле­чить, а то на них лица нет, смот­реть страшно, не ровен час ласты склеят.
Тут вернулся Филипп с отпечатанными листами и, передавая их Князю, удивлённо промолвил:
- Я тут почитал и ничего не понял... Какой-то воздух, земля..?
Тот забрал у гонца заказ и ничего не ответил, только улыбаясь, раз­лил пойло по гране­ным наперсткам и попросил не пить, а пре­жде выслушать тост - притчу:
- Жила в лесу стая волков, которая славилась своей смелостью и отвагой. Но од­нажды вожак стаи, старый волк, не смог повести стаю на охоту и поручил это сыну. После не­которого вре­мени стая вернулась с большой добычей. Сын расска­зал отцу, что они напали на семерых охотников и без труда справились с ними. Через некоторое время стая опять отправилась на охоту. Не было никого в тече­ние пяти дней, а на шестой вернулся один волк, еле живой и из­битый. Когда во­жак спросил, что случилось, волк рассказал, что стая напала на троих че­ловек, но все волки погибли. Вожак очень уди­вился: «Но ведь в прошлый раз вы смогли по­бедить семерых?» - на что волк ответил: «Тогда было просто семь охотников, а в этот раз были три лучших друга!»
Давайте выпьем за дружбу, которая очень важна в нашей жизни. Друзей не должно быть много, но они должны быть верными и надежными!
Все хором за­кричали:
- Урааааааа!!! – и, прижимаясь друг к другу, звонко чокнулись и выпили залпом псевдо­виски, морщась и кряхтя, взяли по дольке лимона, закусили и еще больше сморщились.
- Какая гадость - эта кра­шеная дрянь, - выдохнув с тош­нотой в голосе, еле из себя выда­вил неподдельную «похвалу» Золотой. Все рассмеялись, встали в круг и обнялись. Затем Сергей вынул из кармана коробочку и, открывая ее, произнес:
- Думал, что никогда не понадобится - извлек содержимое и протянул Князю со словами:
- Держи, брат, это тебе от меня, на твоей руке ему самое место. Это был золотой перстень с черной вставкой и огромным интенсивно желтым бриллиантом не менее четырех карат изумительной чистоты.
- Что это? - переспросил его Петр.
- Не бойся, носи, это тот самый подарок, сделанный мне питерским криминальным авторитетом - вором в законе, из-за которого меня и выперли из органов, упрятав на нары. Я его сыну жизнь тогда спас, но всё перевернули так, будто бы я работал на него. Он меня хотел тогда осыпать деньгами, но я отказался, тогда он снял с руки этот перстень и практически заставил меня принять его. Никто о нём не знает, кроме нас с ним, так что носи и ни о чем не думай. 
- Да, вот это подарок! - воскликнул Князь и добавил к сказанному:
- Никогда не думал, что вместо родословных сокровищ буду носить воровской перстень.
После третьего тоста Петра, Филя и Саша почувст­во­вали себя каждый в своей та­релке.
- Ну чё, барин, давай будить их, они нам, на­верное, ещё понадобятся, - вздыхая от не­предсказуемого ухода своих соплемен­ников, Сергей развёл ру­ками и, обращаясь к Петру, произнёс:
- Что поделать, когда в стране спирт дешевле козлиного молока.
С лица Князя не сходила улыбка, и он через смех выдал новый афо­ризм:
- Параллелограмм — это человек с прямоугольной головой под градусом. Вот и спеклись райские яблочки! – и,  об­ращая свои слова к спящим за сто­лом, промолвил:
- Что же вы, паршивцы, Божьи врата дёгтем намазали? Райские яблоки еще до нас обод­рали, го­товьте теперь по­больше масла, - и, переводя диалог на Сергея, по-преж­нему смеясь, сказал:
- Конечно, понадобятся. Кто-то должен будет грузить и разгружать?
Они перетащили под руки еле шевелящих ногами друзей в комнату и поло­жили их на кровати.
- Часа четыре у них есть на то, чтобы умыться и выско­чить во двор, - про­изнес Князь, закрывая в спальню дверь.
- Вот их накрыло ад­ским облаком палёного пере­гара.  А Господь-то что, пере­крестился и вынес вперёд но­гами.  Он о душе молится, а не о глотках заливающих всякую дрянь в мочеточник но­ворожденной демократии. Да..! Пить бросают все, только не многие успевают это сделать ещё при жизни, - завершая свой анти­христ­ский юмор, Князь снова перевёл стрелки на Золотого:
- А нам с тобой, любезнейший, пред­стоит вершить великие по­ступки. Те­перь нам понадобится барыга и его продовольственные связи, раз палёным вис­ка­рём приторговывает, значит таковые есть.
Только он произнёс свою красноречивую речь, как в дверь постучали. Сергей открыл, и в неё протиснулся зна­комый образ в робе супермаркета.
- О, Лёшка! - радостным тоном пропел главный на­стоятель сего притона. Князь подошёл к грузчику, и тот сунул ему какой-то листок и пачку пакетов, после чего быстро засобирался к выходу.
- Я на секунду – всё, о чём говорили, будет готово часа через три. Нужно будет перегрузиться в безлюд­ном месте, - и, обращаясь к Сергею, до­бавил:
- Давай у гаражей, что возле пустыря, где-нибудь в половине чет­вертого, - и, озираясь по сторонам, торопливо вышел.
- Ничего не понял, - промолвил изумлённый Золотой с широко вытаращен­ными гла­зами.  - Это чё было-то?
- Пой­мёшь позже, - отве­тил ему Князь, уткнувшись в лис­ток, принесённый работником, и тут же выдал очередной жизненный афоризм:
- В нашей жизни, как в пасьянсе: сложить можно всё, но только при наличии всех карт, которые нужно ещё изощриться, как-то открыть.
Он ещё не­сколько раз пробежал глазами по бумаге, мурлыча себе под нос какие-то цифры, и востор­женно произнёс:
- Да, в любом из нас спит ге­ний, но не желает просыпаться. Как я и думал, заныкали импорт бюро­краты.
По­том взял ручку и на оборотной стороне листа принялся что-то рассчиты­вать. Сер­гей продолжал смотреть на всё это с недоумением,  и у него невольно возни­кало чувство сумасшествия.
- Ну, вот пример­ный наш куш!- с приободрённой интона­цией в голосе математик протянул формулу Золотому, где кружочком была обведена цифра - сорок тысяч. Но для него этот кроссворд оказался нере­шаем, и он снова спро­сил  собеседника:
- Что это? Хорош,  из меня овцу ломать, давай по существу.
- Ладно, ладно, по дороге всё объясню, - улыбаясь, успокаивал его Пётр. - Возьми с со­бой пас­порт и пошли.
- У меня все до­кументы в моём сейфе у барыги.
- Ну, тогда тем более со­бирайся быстрее, время работает против нас, но мы должны заставить крутиться стрелки по ходу наших мыслей, порой даже опережая цифры небесного циферблата.
- Скажи мне, Князь, - обратился с но­вым вопросом к предприимчивому напарнику недоумевающий компаньон, - как в твоей голове укладывается столько мыслей?
- Все свои мысли я стараюсь уложить на бан­ковский счёт, - не давая опомниться Золотому, молниеносно ответил Князь.
- Хорош рассуж­дать, от нашего пустого базара этот счёт не пополнится.
С этими словами они вышли под  звучный  мо­лодецкий храп уставших собу­тыльни­ков. 
- Да, пение – это не только заученные куплеты, - рассмеялся Пётр, хлопая по плечу иду­щего впереди Сергея. Буквально через пять минут они добрались до берлоги барыги - он жил че­рез двор от дома Золотого. По пути они вкратце обсудили на­меченный план. Сергей только качал головой. Потом, переваривая услышанное, с улыбкой на лице произнёс всего лишь одну фразу:
-  Ну, ты даёшь, Кулибин! 
Поднявшись на этаж, он позво­нил услов­ным сигналом, дверь приот­крылась, и сквозь щель через це­почку пока­залось очертание явно не худого лица.
- А, это опять ты, Серёга? - как бы не­хотя выдавил из себя во­прос барыга.
- Открывай, разговор есть, - в ответ ему при­каз­ным тоном, вставив матерное словцо, выру­гался зачастивший нежданный гость.
- Кто это с тобой? - недоверчиво пе­респросил хозяин сейфовой двери.
- Не сцы, Ваня, свои...
- Что значит, свои? - пере­спросил барыга.
- Ну, ты, дитя, зача­тое в разврате! - вски­пел разъярённый от допросов Сер­гей, при этом сотрясая за ручку бронированную дверь.
Князь даже захло­пал в ладоши, удивлённо качая головой, вос­торженно произ­нёс:
- Вот это по-на­шему, наконец-то я от тебя услышал мудрые слова.
Дверь от­крылась, и в её проёме нарисовалась дос­тойная кисти Кусто­диева круглая, как пончик, фигура мужчины в шёлковом китайском халате и с персидским котом на руках. Он был примерно одного воз­раста с Петром. Впустив нежданных гостей, хозяин закрыл тяжёлую кованую дверь, указы­вая рукой на кухню. Пётр сунул ему в свободную руку листок и сразу же задал вопрос:
- Есть ли зна­ко­мый владелец кафе, желательно кавказской национально­сти..? Хотя это не столь и важно, главное - определить товар. Расклад прост: это цены прейскуранта. Мы же хотим ше­стьде­сят процентов, ваша доля не учитывается, как до­говоритесь, нам шестьдесят чис­тыми, - он словно прочел по на­писанному тексту, по­ставив жирную точку в конце. Барыга, с минуту выдержав паузу, с хитринкой в голосе произнес:
- Товар неплох, и цена приемлемая, только чтоб не про­сроченный и без под­де­лок.
- Мы не травим людей паленым виски, - как бы ущип­нув за жирную задницу, с улыбкой ответил ему Князь.
- Кабак «Закировский», что на углу, зна­ешь? - обратился с во­просом тол­стяк к Золотому.
- Конечно, знаю, что я тебе, пацан с подво­ротни? - взъелся с оби­дой Сергей, набивая из вазы в кар­ман дорогие конфеты.                
- Подойдете к хозяину, а я всё улажу, там вам отда­дут вашу долю.
- Да, чуть не забыл! - мах­нув рукой, вскрикнул Золотой.
Ба­рыга даже присел.
- Веди к сейфу, Сусанин, документы надо взять, и не заводи себе но­вых друзей-ляхов, чтобы вместе с ними заблудиться. Помни о моей доброте, провод­ник Ваня Костромской.
Петр вто­рично захлопал в ладоши своему напар­нику. Круг­лый, как шарик, боярин даже поперхнулся и закашлялся. Князь легонько постучал его по загривку и,  шутя, произнес:
- От жадности можно и слюной захлеб­нуться. Не все то золото, что твое, чужое всегда блестит ярче, - и, оглядевшись по сторонам историче­ской барахолки, добавил:
- Да, когда богат, то вокруг все кра­сиво.
С этими словами, за­брав документы, они вышли из музейных запасников под­польного россий­ского Го­храна. Остолбеневший от услышанного,  хозяин ко­ваного коллекцион­ного сундука, медленно закрывал бронированную дверь, глядя вслед, спускающимся по ступенькам, ба­лагур­ным гостям. Не прошло и пяти ми­нут после встречи, как подельники уже под­ходили к дому. Сергей все продол­жал востор­гаться:
- Я никогда не видел, чтобы ба­рыга не торговался, ты меня не перестаешь удивлять. Все, что ты ему надиктовал, он принял к сведению, это пара­докс.
- У нас все просто, Серега, - один жмет руку, думая, как обмануть, а дру­гой уже его обма­нул. Стрелять на пропитание холостыми фразами - все равно, что гвоздем мишень дырявить. А ты меня тоже начинаешь удивлять. Ба­рыга чуть не покончил жизнь самолоббизмом, - отве­тил ему Петр, откры­вая подъезд­ную дверь. Войдя в квартиру, они даже опешили от пред­ставшей перед ними кар­тины: под ме­лодичное храпопение подвывали сидящие у двери в спальню изголодавшиеся со­баки.
- Да, с этим номером можно выступать на публике у Балтий­ского вокзала, ан­шлаг га­рантирован на сто процентов, - засмеялся Князь.
- Да, ты для чего спрашивал мой паспорт? - неожиданно вспомнил рыжий владелец документа.
- Тьфу, ты, блин с икоркой! - взмахнув руками, словно крыльями, рас­сеянно сплю­нул и, словно школьник, выругался Петр.
- Пошли сим-карту покупать, а то скоро звонить надо будет.
Он решил оформить телефонный номер на друга, так как не хотел раньше времени засветиться в поле зрения прошлой жизни. Они вы­скочили на улицу и напра­вились прямиком в салон связи. Через пару минут уже оформляли телефонный но­мер. Выходя из салона, Петр прихва­тил со стойки ви­зитку такси, и они пошагали к дому. Неожиданно их окликнули, обернувшись, Сергей тут же воскликнул:
- Вот и Лёха!
Зна­ко­мый грузчик шел с каким-то мужиком, по­равнявшись с ними, он тут же объявил:
- Все готово, через полчаса - в условлен­ном месте, не опаздывайте, - и, показывая голо­вой на своего при­ятеля, добавил: - У него совсем нет времени.
Стало понятно, что с ним был водила. Князь ухмыльнулся в ответ грузчику и тут же промолвил:
- Жизнь заставит и научит не только локти кусать, но и пятки грызть.
После очередной шутки друзья под­скочили и, как ошпаренные, ломанулись будить по­дельников. Им еле удалось растормошить за­спавшихся с бодуна собутыльни­ков. Сергей рвал и метал приговаривая:
- Быстрее, оболтусы!
- Мне кажется, ко­гда Бог мозги раздавал, то вы в другой очереди стояли, за своей малой головой, хотя, глядя на ваши топорщащиеся штаны, еще неизвестно, которая из них меньше.
Князю снова понра­ви­лось выражение Золотого, и он, подбадривая его, с улыбкой на лице выдал новое из­ре­чение:
- Ты как спасательный круг для утопленника. Растешь на глазах, словно пте­нец, выпавший из гнезда бюрокра­тического про­извола.
Сергей пинками сопро­водил в прихожую, совершенно ни­чего не осознающих с бо­дуна, двух полусонных приматов.
- Вы типичные примеры человеческой деградации, молочные близнецы, зачатые в пьяной оргии опустившегося нигилизма, - про­должал он, еще более поражая своим остроумием Петра. А тот в это время, улыбаясь над сказанным, набирал номер с прихвачен­ной визитки, пыта­ясь доз­вониться до такси.
- Так, ну всё, карета подъедет к мага­зину, попрошу не дос­тавать из­возчика, он нам сегодня еще пригодится, - отвесил генератор мысли, выпро­важивая освежиться во двор еще не проспавшихся собутыльников.
- Опохме­литься бы? - взмолился гласом вымогателя  молодой волшебник.
- Ну, ты, ожив­ший выкидыш коммунистической морали,- вскрикнул Сергей, замахиваясь на трясущегося с похмелья сотоварища.
- Да ты книжки писать не пробо­вал? – Князь, усмехаясь, продолжал восторгаться словоблудством рыжего подельника.
- Нет, только про­токолы, будь они…
- То­гда понятно, откуда у тебя столь выразительный слог.
- Что вы тащи­тесь, как декаб­ристы на казнь? Согну­лись, словно с шапкой на паперти. Шевелите копытами, за­стоя­лые пе­гасы. Сергей плескал направо и налево афоризмами собст­венного приготовле­ния, при­ободрен­ный похвалой Князя.
- Русский человек - это звучит гор­бато, - присое­динился к его слово­блудию Петр.
- Вот именно горбато... - продолжал возмущаться, размахивая руками, рыжий.
- От работы даже кони дохнут, а я, наверное, Конёк-Горбунок!
- Да, хорошего человека должно быть много, но для этого желательно, чтобы работы было поменьше, - ухмыльнулся ему в ответ Князь, а  в это время подъехала машина с шашками. Пасса­жиры утрам­бовались и, не давая опомниться водителю, Сергей с Петром чуть не хором объя­вили:
- К гаражам на пустыре...
Машина тронулась и, не проехав даже километра, свернула к гаражам.
-И все? - переспросил таксист.
- Жди, чуть позже поедем дальше, а пока покурим, - буркнул водителю Князь, выходя из передней двери. Не успели  при­курить, как из-за пово­рота выско­чила тентованная «Газель» - и прямиком к ним. Из пас­сажирской двери показался Алексей и торопливо полез в кузов.
- Что стоите-то, прини­майте? Пута­ясь в тенте, он стал пода­вать довольно-таки увесистые крупногабаритные коробки.
 Шура-Лом с визгом даже присел под весом свалившейся на его истощенный горб тары.
-Бери больше и взваливай на свои хилые плечи жи­тейский груз перево­площения, только горбом можно прочувствовать духов­ную ношу, - как бы при­ободряя позеле­невшего Александра, посмеялся Князь.
Тут же вставил свою лепту Сергей, глядя на не совсем еще проснувшихся собутыльников, прочёл им довольно-таки известную прибаутку:
- Мы работы не боимся - от работы не бежим. Нет работы - спать ложимся. Есть работа - дальше спим.
Всем стано­вилось ясно, что колесная коробчонка маловата для манны небесной.
- Ну, так что будем делать? - прини­мая последнюю звя­кающую ношу, задал Сергею вопрос Петр.
- Что, что?.. То и будем...- раздоса­довано отве­тил тот.    
- Этих пешком, здесь недалеко, пусть проветриваются, а мы все уло­жим и по­едем.
И принялся объяснять двум совсем отупевшим приятелям, куда им надо идти. Кое-как они, видимо, все-таки поняли и удалились. Уложив поклажу, оставшиеся компаньоны забрались в машину,  Сергей уселся вперед и, на­звав адрес таксисту, сразу же спросил свалившегося на его голову друга:
- А ты чего ко­робку-то на руках держишь, Петр?
- Да в ней самое важное из всего и находится, это тебе не барма­туха ба­рыгина, а элитный ал­коголь, - улыбаясь, ответил ему залётный гастролёр. Так­сист рванул с места, словно за ним гнались.
- Слушай, милейший! - обратился к нему Князь.
- На небесах перерыв на обед, там не принимают. Да и груз у нас взрывоопасный, не лю­бит тряски. Тише едешь - дольше ходишь. Проехав немного по шоссе, води­тель свер­нул в проулок, и на углу перекрестка предстало взору питейное заведе­ние.
- Да­вай во двор, - сказал таксисту Сергей, а сам вышел. Водитель заехал сзади и оста­новился у входа. Петр, протискиваясь сквозь коробки, выполз из такси, держа в руках самую ценную тару, и подошел к запасному вы­ходу. Дверь от­крылась, и от­туда вывалили двое: Золотой и еще один человек, явно не христи­анского ве­роиспове­дания.
- Да­вай заноси в кабинет, - на ломанном русском незнакомец обратился к Петру. Вероятно, это и был выше­упомянутый Закир. Вышли из двери еще «два мо­лодца из ларца» и тут же приступили к разгрузке. Сергей расплатился с таксистом, и новоиспечённые барыги  прошли за ино­земцем. Тот еще с по­рога начал уговаривать сбавить цену, на что Князь, протискиваясь в его каби­нет, выдал:
- Не стой под стрелой - пробьет на­сквозь! У нас в стране жизнь короткая и самый хо­довой товар: водка, хлеб, табак, ле­карство и похо­роны. Выпил, закусил, прикурил, проглотил таб­летку и умер.
Не­рус­ский остолбенел, вытаращив черные глазищи, стал мысленно переваривать непонятный ему литератур­ный русский язык.
- Короче, Ване все было объявлено, если не берешь, я ему за прогон вклю­чаю счет, - ко­ротко, но ясно отрубил Князь.
Закир что-то крикнул на своем языке, в комнату зашел человек, и они стали объяс­няться. Петр моментально перебил их родной диалект:
- Слушай, ты где нахо­дишься, на чьей вотчине? Фильт­руй базар на фене, где пришвартовался.
- Да я ни­чего, просто спросил, как там товар.
- Вот и спрашивай на языке Пушкина, - снова обор­вал нерусского Князь.  
- Ладно, все нор­мально, вот деньги, - оправдывался покупатель, доста­вая из ящика стола пакет.
- Пересчитывать бу­дешь?
- Прокурор недостачу пересчи­тает, - словно отру­бил гениальный поставщик деликатесов.
С этими словами два друга удали­лись из восточного шатра. Сергей шел впе­реди, качая головой и разводя руками, вос­тор­женно бур­чал:
-  Ну, ты и кадр, я та­кое вижу впервые. Даже на своей бывшей службе, каких только не повидал, но та­кого? 
- Послушай лучше классику, только что сочинил, - Князь засме­ялся и начал чи­тать с вы­ражением, казалось бы, знакомые строки:
                                          
                                      О, сколько нам пропитий мутных
                                             Готовят посещенья шлюх,
                                          И опыт, сын ошибок блудных,
                                            И гений, продавцовый друг,
                                          И сучий лох, наш покупатель…
                                                                                                                     
- Так это же, этот, как его - Пушкин?
- Ну, ты и гопота! Сам ты Пушкин, это мое творе­ние, - еще сильнее и продолжительнее захохотал Петр, после чего принялся за свой очередной ликбез:
- Для иностранцев любая наша поговорка равносильна при­клеиванию кастриро­ванных яичек. Да и в нашем бизнесе только так: съел козла - сберег ка­пусту...
- Да, срубить столько ка­пусты, ни хрена не де­лая?.. -  напевая, шел впереди Сер­гей.
- Это как понять «не делая»? А идеи, разводы, базары, ма­хание лопатами, что это, по-твоему? Ты мне брось, вот в этом и заключается работа. Просто иметь то­вар и дрожать над ним или аккуратно, не подставляясь, сплавить, заработав на этом, совер­шенно разные вещи. Мысль - она материальна в прямом смысле, как банковский век­сель. Се­рега, муд­рость приходит с годами, но, не хотелось бы встретить ее в доме престарелых, - успо­каи­вая за­думавше­гося собеседника, снова рассмеялся невероятно предприимчивый коммерсант.
- Что хоть в коробках-то было? - тоже сме­ясь, спросил рыжий компаньон.    
- Во, ты бы еще через год захотел узнать? Что могут притоварить смышленые груз­чики, не корм же для кошек? Естественно, все самое до­рогое и ходо­вое: элитные виски, коньяк, хоть и немного, но ценник у них явно не как у разбав­ленного тех­ниче­ского спирта, еще икра, им­портное вяленое мясо, колбасы и прочая дорогая требуха.
- Вот и пришли! За базаром даже не заметили... А где эти придурки? - только что вспомнил Сер­гей об отправленных  пешком друганах.
- Нет, с ними надо что-то де­лать, им бу­хать совсем нельзя, как два недоношенных кутенка, которых за­были уто­пить.
Со стороны он был похож на хозяина, потерявшего своих домашних питомцев. Мимо проходила пожилая женщина, которая обратила внимание на негодующего человека и участливо спросила:
- Мужчина, что случилось?
- Вы что, мамаша, из МЧС? - продолжал острить неугомонный друг.
Рядом с подъездом гоношились какие-то три приятеля, явно знакомые местного собачьего Айболита по прошлым попойкам, и он тут же окликнул их:  
- Эй, народ! Вы тут двух людей не видали?
 Князь даже засмеялся на это обращение и тут же промолвил:
- Да, это точно - не все люди сегодня имеют отношение к народу.
Только он это про­говорил, как из-за угла дома вынырнули два тех самых не утоп­лен­ных. Золотой, свирепея, выдал в их сторону целый набор нецензурной лексики.
- Ладно, ос­тавь их, давай лучше виски купим и все вместе полечимся, - рас­сме­ялся Князь, бросая в урну наполовину искуренную сигарету.
- Да, на них жалко тратить хо­рошее пойло, им и бурда сойдет.
- Вы что, дауны, забыли, куда я вас по­слал? Это на каждом заборе напи­сано, - продолжал возмущенно кричать Сергей, грозя в их сторону кула­ком.
- Ты это завя­зывай, они нам еще пригодятся, нормальные ре­бята, просто по­терян­ные судьбой. Отмоем, побреем, приоденем и будут те еще интеллигенты, - посмеялся Князь в ответ на слова Золо­того, и они все вместе про­следовали в подъезд.
От­крывая дверь, Сергей небрежно сплюнул и выру­гался:
- Черт! Про родствен­ни­ков совсем забыл, они, наверно, с голодухи друг дружку переку­сали?
Все снова хором за­смеялись и прошли в квар­тиру. Собаки виляли хвостами и прыгали от радости, только завидев вошедших в квартиру люби­телей животных. Хозяин, не раздеваясь, прошел в кухню, и было слышно, как повиз­гивают го­лодные псы, и ломается пе­ремерзшая требуха.
- Ну вот, братья меньшие на­кормлены, теперь можно и самим что-нибудь перекусить.
Он достал из кармана деньги и протянул их Князю с напутственными словами:
- Давай, брат, иди, этим доверять нельзя, они накупят какой-нибудь порчен­ой дребедени. Командуй, сам раз­берешься, что и как. А мы пока пельменей сварим, яич­ницу сварганим, да и приберемся немного.
- Помойте мне ванну, принять душ хочу в первую оче­редь, - попросил  приятелей Князь, взял деньги и скрылся за дверью.
 
            Глава 5. ЗА ТРИ СОТКИ КОРБАВАНЦЕВ - СУВЕНИР ДЛЯ ИНОСТРАНЦЕВ
 
Пока бри­гада дворников оживленно суетилась по хозяйству с предвку­шением застолья, он купил паек джентльмена и возвращался в ставшие ему почти род­ными пенаты.
- Дело близится к вечеру, нормальный сперматозоид торопится к яйцеклетке, вот так и рож­даются гении, - рассуждал себе под нос улыбающийся мыслитель, открывая ободранную входную дверь штаб-квартиры.
Из ванной валил пар, словно про­рвало трубу тепло­трассы, и он, смешиваясь с кухонными запахами, навеял обоня­нию гения пролетев­шие юные годы с обедами в общественной столовке.
- Да, рай - это куда мы стремимся, а ад, - где проживаем, - прямо с порога Петр вывел новую формулировку соб­ственной библии. В его руках были два пакета, один другого больше.
- Ты чего там на­ку­пил? - удивленно спросил его Сергей.
- Просто так я ни­чего не беру, только все необ­ходимое для того, чтобы снова почувствовать себя чело­веком, - сказал гонец, отдавая один пакет собеседнику, тут же прошел в комнату и вывалил все содер­жимое второго на диван. Рыжий с недо­умением смотрел на гору всякой всячины: туалетные принадлежности, плюше­вые белые тапки, махровый белоснежный ха­лат, наборы носков и трусов.
- Во, за­тарился! - вос­кликнул, смеясь, Золотой, не отводя взгляда с кучи накупленного Кня­зем барахла.
- А что тапки-то белые, вон тапок полно? Зачем поку­пал? - продолжал он засыпать вопросами загадочного шопмена.
- Бе­лые - это не то, что ты поду­мал. По-твоему, в чем должен ходить белый человек? Только наши люди покупают себе тапочки с закрытыми пятками, чтобы потом их обязательно смять.
И они прошли на кухню, где вовсю кипела работа: Лом мыл по­суду, а Гудвин жарил яичницу. Глядя на тру­жеников тыла, Князь, как бы подбадривая  из­му­ченных  похмельем друзей, воскликнул:
- Не пере­пились еще на Руси добры мо­лодцы! Русский чело­век на голодный желудок работать не может, а на сытый - не хо­чет. Ну, да ладно, меньше слов - ближе к телу. Язык– это не только орган вкуса и речи, это еще и заливное. А сейчас, господа, мы будем изготавливать сувениры. Я раздам каждому из вас надписи, которые вы  наклеите на пакетики.
Он достал прикупленные зип-локи, так же разделил по наименованиям напечатанные наклейки и  объяснил, что делать. Сам же взял одну из баночек и, отделив от листа этикетку со словами "Исторический воздух Санкт - Петербурга", прилепил её на крышку и тут же произнёс:
- Продавая воздух свободы, нужно помнить, что может случиться так, что сам не сможешь купить его ни за какие деньги...        
Приятели смотрели на него, как на полоумного, при этом наклеивая этикетки с надписями, которые у нормального человека могли бы вызвать чувство сумасшествия. Особо рассмотрев слова на отдельной табличке "Исторические реликвии царских династий России", группа наклейщиков просто недоумевала. Закончив процесс, с присвоением титулов упаковкам, Князь выдал каждому будущее содержимое пакетов. Золотому досталась земля, Чудодею канифоль, а Лому покрошенный кирпич. Тут же рыжий воскликнул:
- Князь, я понял!  Мы будем впаривать, это иностранцам, как священные раритеты... Ну, ты и маклак!
Пётр только улыбнулся, ничего на это не ответив. Золотой же продолжил зачитывать наименование эксклюзивного товара:
-"Земля Петергофа, по которой ступали  цари", "Кирпич Петропавловской крепости", "Исторический воздух Санкт-Петербурга", "Осколок Янтарной комнаты".
- Ты сумасшедший! По-твоему, эта хреновина прокатит?
- Увидим... - хитро улыбнулся пришлый алхимик, продолжая закупоривать баночки с перегарным воздухом кухни.
Когда всё было готово, Князь разложил продукцию в фирменные пакеты супермаркета и, выдохнув, промолвил:
- А чем это хуже приевшихся матрёшек?
Никто ничего не мог возразить предприимчивому маклаку, и только Золотой нарушил внезапно наступившее молчание своим призванием к очередному застолью:
- Ну, что, господа, продолжим трапезничать? Отобедаем, чем Бог послал. А Бог нам послал этого гонца, - указывая пальцем на Князя, он даже перекрестился, словно старец в келье.
- С на­ступаю­щим Вас опь­янением! Ради денег я готов пойти на что угодно... Даже на работу!
После этих призывных слов, смеясь, они с Князем начали опо­рожнять продукто­вый пакет. Выложив на стол прикупленные боеприпасы, Сергей пока­чал голо­вой и сказал:  
- Я такого не упот­реблял уже лет пять.
Князь продолжил блистать своим остроумием:
- Что жало­ваться на судьбу, ее могло совсем не быть. Плохо бывает только тогда, когда стано­вится еще хуже. Да и какая жизнь без плотного ночного завтрака? Мозги надо пи­тать не набиванием прямой кишки, чем попало, а правильно выстроенным балан­сом ду­хов­ных килокалорий, - и сам же рассмеялся над своей кулинарной философией.
- Ладно, Лом, разливай, да смотри не расплещи своей трясучкой до­рогую вещь, это тебе не одеколон ананасами из помойки закусы­вать, - смеялся Золотой, раз­рывая упаковки со снадобьями и про­должая восторженную речь:
- Да, Князь, твоя ска­терть-самобранка варит то, что надо. Мировой закусон! Только вот музыки не хватает и девок.
- Девки, бабы, телки, куры.., господа, пора менять диалект, иначе так и останетесь ворчливыми бобылями. Образование можно иметь и среднее, а вот воспитание должно быть высшим!- засмеялся в ответ Князь и закуривая,   произнес очередную байку-тост:
- Сегодня кругом только и слышишь, что ку­рить вредно. Что сигареты - это яд. А со мной произошел такой случай: стою я как-то, жду автобус и хочу прикурить, а сигареты кончились. Тут же зашел в ма­га­зин, ку­пил пачку, выхожу на улицу и...  вижу такую сцену: пока я ходил за сигаре­тами, в остановку влетел грузовик. Кто знает, что могло стать со мною, если бы я не курил? Предлагаю выпить за нас, курильщиков... И сделать перекур!
Все встали, чо­каясь, улыбнулись и залпом опроки­нули импортное зелье.
- Вот это вещь! - пробормо­тал, не морщась и не закусывая, Гудвин.
-Те­перь так будет всегда, если перестанете шинко­ваться и будете слушать то, что я вам говорю, - ответил ему пришлый деятель и засоби­рался в «чистильню». Осмотрев отдраенную сидячую «ку­пель», залил туда прикуп­ленной пены и открыл краны.
- Масть пошла! - радостно воскликнул он, проходя в комнату с наваленной на диван кучей новых шмоток. Выбрал все, что надо, и за­крылся в ван­ной комнате. А в это время на кухне дру­зья продолжали обсуждать  птицу счастья, залетевшую  в разбитую форточку их судьбы. Не прошло и получаса, как вся гоп-ком­пания про­должила «чаепитие». Князь выглядел, как ангел, спустив­шийся на перекур с небес. Он был во всем бе­лом, по плечам его халата, как серебря­ные оборванные струны, развевались длинные мок­рые седые волосы, щеки были гладко выбриты, и только тонкие черные усы, с узкой бород­кой подчеркивали его вы­разительные и глу­бокие голу­бые глаза. Завидев в таком обличии Князя, как заблуд­шие овцы, все дружно кре­стились, бормоча позабытые молитвы.
- Князь, ты Христос! - воскликнул изумлен­ный Сергей.
- Да, осталось только распять, - улыбаясь ему в ответ, стряхивая крошки со стула, произнес, новоиспеченный подвыпившей компанией,  Бог.
- Князь, мы с тобой за день столько наворочали дел, что нам теперь недели не хватит, чтобы все, это об­мозго­вать, - пере­бивая Петра, произнес захмелевший Золотой.
- Да, сделали много, а сколько еще предстоит не сделать. А голова - это же не только кость, в которой на­бито серое извилистое вещество, это еще и процессор, и у каждого своя вирту­альная начинка. Кому-то достаточно и секунды, чтобы все понять, а кому-то и жизни не хва­тит. Это тебе лучше всего Филипп объяс­нит, он у нас ком­пьютерный гений, - засме­ялся в ответ "Божий паломник", разомлевший от пара и перегара.
- Чего-то я все равно не до­гоняю? - проснулся Лом и впервые за все время произнес какие-то слова:
- А чего мы во­обще разгру­жали-то?
- Вот я тебе про этот самый процессор и говорил, - пуще прежнего  захохотал Пётр, хло­пая по плечу Сергея. Они все вместе рассмеялись и продол­жили пирушку.
-Да, бухать, ко­нечно, хорошо, но надо и отдыхать, - словно очеред­ной тост произнес Князь, глотнул из рюмки виски, взял дольку лимона и пошел в комнату. Все соскочили с мест и пошли за ним.
- Ну, вот что, кролики, похавали капустки, пора по клеткам, - указывая собутыльникам на дверь, приказ­ным тоном прикрик­нул ещё вчерашний вожак подворотни.   
- Для туго соображающих,   повторять не буду - прочтете на за­боре. Князю, да и всем нам, надо отдохнуть   после столь напря­женный битвы за урожай.
Только он высказал свою мысль, как в дверь постучали, Сергей открыл и сразу же произнес:
- Князь, это к тебе, Лёха собственной персоной.
- Веди его сюда, - от­ветил из кельи состоявшийся апостол, засти­лая чистую постель.
Сергей выпихнул в коридор подвы­пивших друзей, закрыл за ними дверь и проводил Алексея к Петру, который держал в руках приготовленную долю.
- Ну, вот и порабо­тали, - произнес он, про­тягивая конверт теперь уже знакомому грузчику.
- Можешь пересчитать, там пятьдесят семь тысяч за вычетом задатка.
- Да, все нормально, - ответил ему довольный Алек­сей.
- Тоже верно. Какая разница, сколько денег? Лишь бы хватало. Как накопишь еще пожитков, забе­гай, - Князь улыб­нулся на прощание, крепко пожимая руку новому подельнику. А Сергей повёл на прогулку  собак и, выходя из квартиры вместе с грузчиком, ухмыляясь, пробухтел:
- Счастье чаще всего приносит один человек, но  он же его и уносит.
В убе­жище на­ступила гробовая тишина. Князь застелил постель, перекре­стился, разделся и лег, с улыбкой на лице приговаривая самому себе на сон гряду­щий:
- Бог любит дура­ков, потому что их больше. Увы, порядочным быть в наше время немодно. Заплати налоги и спи спокойно, пусть земля тебе будет пухом! После этих слов он крепко заснул...
…Наступило утро третьего дня правления коронованного царя. Все вокруг суетились, готовясь к приезду Филарета. Гонец доложил царю, что тот уже на подъезде к кремлевским вратам и везет мощи убиенного царевича. Царь повелел облачаться в праздничные одеяния и в сопровождении инокини, царицы Марфы, духовенства и бояр  в окружении охраны стрельцов выдвинулся навстречу будущему патриарху Всея Руси, Филарету. Народ встречал их за городом, и, под ликующие крики горожан, Василий самолично принял из рук Филарета и монахов раку с мощами и, убедившись в нетлении таковых, процессия двинулась в кремль. Царь саморучно,  вместе с боярами, нес подлинное свидетельство смерти царевича Димитрия, хотя  был уже немощен и болен из-за нескончаемых интриг и смуты. Он не просто нес гроб - Василий при этом обращался к народу с речами:
- Вот, люди, смотрите, это и есть подлинный  царственный отрок, невинно убиенный по приказанию Бориски...
Он  прославлял святость царевича, свидетельствуя о сговоре Годунова, не имеющего подлинного родства с Рюриковичами, и молил Господа отомстить всем иродам, поднявшим руку на его малолетнего родственника. Народ кричал:
- К суду басурман! Вечное царствие убиенному!
Филарет же поведал толпе:
- Люди, верьте! Это воистину царевич Димитрий! Верьте: он святой! Когда вскрыли могилу и гроб, то по собору распространилось "необычайное благовоние"; царевич лежал словно живой, сжимая в своей ручонке пригоршню орехов.
Народ неистовствовал, прославляя царевича и проклиная убийц царственного отрока. Царь и его свита с удовлетворением смотрели на ликующих людей и неспешно двигались к Архангельскому собору, под сводами которого гроб вскрыли, и мать Дмитрия Марфа, придя в себя в храме, объявила:
- Да, это мой сын.
После общепринятой духовной церемонии тело царевича поместили в раку вблизи могилы его отца, Ивана Грозного, "в приделе Иоанна Предтечи". Сам патриарх провел службу и после этого, посовещавшись с духовенством, вынес свой вердикт:
- Мощи сего отрока считать святыми.
Немедленно у гроба Димитрия начали происходить чудеса, исцеляющие калек и больных. Народ толпами повалил к святыне, осаждая Архангельский собор...   
  Князь открыл глаза и, глядя в потолок, подумал:
- Ну вот, напросился на вещие сны. Это явно неспроста.
Тут внезапно открылась дверь, вошел Сергей и, словно подслушав его мысли, спросил:
- Что снилось-то?.. 
Петр, улыбаясь, промолвил:
- И все же замочную скважину нужно делать больше, чтобы не щуриться при просмотре.
Золотой, словно не услышав его слов, торжественно воскликнул: 
- Вставайте, Князь! Вас ждут великие дела! - он перефразировал чью-то знамени­тую мысль,  по­давая Петру халат. 
- Да, Вы правы, сударь, мечта ждать не ста­нет. И, как сказал великий Со­крат, «самый бедный человек не тот, у которого нет ни гроша в кар­мане, а тот, у ко­торого нет мечты».
С этими словами он встал, шмыгнул в тапочки и вышел из спальни. Сергей успел рас­смотреть на его груди золо­той ажурный крест, явно старинной работы, с четырьмя рубинами по краям, и серебряный армейский жетон, цепочка ко­торого вместо замка была соеди­нена кольцом чеки от гранаты. А на правом плече выделялась наколка - голова оскалившегося белого медведя в черном берете. На левом плече княжеский знак Рюриковичей - трезубец с буквами «Р» и «Ш». На  груди со стороны сердца тоже была татуировка - родословный герб князей Шуйских, на большом щите которого перекрещивались  два оленя с  двумя орлами, над головами орлов висели короны, в центре малый щит с Георгием Победоносцем, и все это на княжеской мантии, скрепленной вверху княжеской шапкой. И среди всего этого иконостаса красовались не менее впечатляющие затянувшиеся шрамы бывалых сражений.
- Ни хрена себе! У этого парня не только гени­альные мозги с царской родословной, но и все остальное на уровне боевой ма­шины, - подумал про себя Золо­той, увидев  накачанную фигуру и все причиндалы боевого героя. Выходя из спальни, он чуть не споткнулся о его ноги: тот отжи­мался от пола то на правой руке, то на левой и делал это так играючи, как будто сметал щеткой пыль с ковра. Сергей смотрел на него, как замороженный, с откры­тым ртом, ни слова не го­воря, словно увидел привидение. Сколько это продолжа­лось, он даже не успел сооб­разить, очнулся только от того, что Князь выдергивает из его рук халат.
- Ты чего вце­пился-то, как клещ? - улыбаясь, с лег­кой одышкой спросил физкультурник и, прикрывая ру­кой его нижнюю челюсть, доба­вил:
- Спус­тись на землю, отрок. Далеко летящие мысли, как перелетные птицы, уле­тают и не возвращаются.
И пощелкав пальцами у лица изумленного зрителя, выдал еще одно изре­че­ние:
- Жизнь преподносит много разных сюрпри­зов, но чем старше, тем меньше. Учись не удивляться, чтобы никогда не насту­пало разочарование, -  взяв из рук, словно  загипнотизированного приятеля халат, прошел в ванную комнату.
Сергей, по­стояв так еще несколько секунд, почесал пальцами в ры­жем за­тылке, не выра­жая ни­каких эмоций в голосе, сам себе вслух задал вопрос:
- Или я сплю, или до­пился до «белки»? Одно из двух, третьего просто не должно было быть.
Перекре­стился с таким видом, словно хотел добавить: «Чур меня, чур!» Но в это время в квартиру застучали так, словно наступил всемирный потоп. Он открыл дверь: пе­ред ним стояли два его приятеля.
- Ко­нечно же, кто еще мог так дубасить? Вы лучше бы башкой в стену по­долбили, может, тогда бы и мозги прояснились, - с не­довольством пробурчал хозяин бункера, впуская через порог «сладкую па­рочку».
- Вы как две подружки. Педики на велосипе­дике! - продолжал возмущаться еще не со­всем отошедший от уви­денного до этого Зо­лотой. Но в это время открылась дверь, и прямо из ванной Петр, смеясь, подлил масла в огонь:
- Геи - это те же люди, только у них несколько по­ловых органов: что не отвер­стие, то половая щель.
- Вот именно отверстия и щели, а у этих придурков одни дырки, что в голове, что в… - подхва­тив мысль Князя, он еще ожив­леннее на­чал размахивать руками и за минуту про­чел весь словарь ненормативной лексики.
- Так, братья по ра­зуму! - воскликнул улыбающийся Князь, перебивая эмоцио­нальную речь Золотого.
- По какому ра­зуму? - продолжал свирепеть дальний собачий родственник.
- Это два не­доразвитых орангутанга.
- Стоп, стоп, стоп! - Пётр замахал руками, останавливая ос­корбительные реплики не­уго­монного сожителя.
- Из­вините, что я говорю, когда вы перебиваете. Это уже по­шла игра в одни ворота. Ты зна­ешь, что знаменитые слова:«Жизнь прожить - не поле пе­рейти» - посвящены Российскому нацио­нальному фут­болу? Сказка - это когда женился на лягушке, а она оказалась царевной! А быль - это когда всё наоборот! Давайте лучше помянем вчерашний день и вы­пьем по чуть-чуть за рождение нового. Необходимо собраться с мыслями и продолжить наше хож­дение по мукам.
Все молча, словно поводками прицепленные за ошейники, дви­нулись за ним на кухню. Там уже был накрыт стол, это Золотой подсуетился споза­ранку, думая, что они позав­тра­кают с Князем вдвоем. Да не тут- то было. Он про­сто забыл о своей своре еще вчера нераз­луч­ных собутыльников. Сергей достал из холо­дильника бу­тылку виски, присыпал по­резанный лимон сахаром и сказал:
- Ну, ладно, уговорили. Это я, наверно,  проснувшись, с пер­вого раза в тапки не попал, - и, рассме­явшись над самим со­бой, предложил выпить  за мир во всем мире. Но напоследок, всё же постарался укусить своих приятелей, произнеся, словно тост:
- Мойте руки перед едой: грызть немытые ногти вредно...
  Ну что, господа, скажете, надеюсь, полегчало?  Тогда завязываем балагурить, пора производить обмен нашего творчества на банковские  знаки.
Пётр встал и направился к двери, все ринулись за ним, прихватив с собой пакеты с продукцией. Минут через двадцать они были уже на точке местных барыг, разводящих иностранцев на всякую ересь под названием сувениры. Но то, что принесли с собой друзья Золотого, это было даже в их понятии перебором, до такого  ещё точно никто не додумался. Бывшего мента здесь действительно все знали, даже столик раскладной подогнали, но никто  всерьёз его затею так и не воспринял. Один из торговцев удивлённо спросил:
- Серёг, а это что?..
- Что, не видишь? Родину  продаём...- улыбнулся он, раскладывая на столе бесполезные ископаемые.
 Наступил момент истины: к дворцу подрулили два автобуса с интуристами, которые не могли пройти мимо сувенирных рядов. Завидев приближающуюся делегацию, Князь принялся размахивать табличкой и зазывать потенциальных клиентов:
- Не копи народ монеты - раскупайте раритеты.                                                    
- Жили здесь великие - покупай реликвии.               
- За три сотки карбованцев - раритет для иностранцев.
Не только у его приятелей, но и у местных толкачей отпали  челюсти. Здесь к шумихе не привыкли, всё всегда размеренно и спокойно, а тут целое шоу, да ещё и с прибаутками. К нему сразу подошли любопытные иностранцы и стали спрашивать симпатичную переводчицу:
- Что это?
А Пётр тут же ей дал понять:
- Давай объясняй им, что это натуральные исторические сувениры, и названья прочти, если всё срастётся, десять процентов твои.
Он моментально перевёл стрелки на Гудвина, который почти в совершенстве владел английским:
- Чего уставился-то? Давай работай...
Столпившиеся туристы с любопытством рассматривали продавцов, при этом перешептываясь между собой:
- Да, санкции их серьёзно потрепали...
- У них даже бездомные в совершенстве говорят на английском...
- Медведи вышли из лесу...
- Надо им помочь...
А Князь продолжил свои прибаутки уже на английском, тем самым совсем обескураживая туристов:
- Сувенира лучше нет, чем Петровский раритет.
- По цене за три котлеты  покупайте раритеты.
- Доставайте карбованцы, помогите жертвам санкций.
- Не жалейте вашей меди - будут счастливы медведи...
Англичане понимали, что им этого и не надо, но не могли устоять от такого призыва. Кто-то из них даже высказался:
- Приехали на экскурсию, а попали в русское шапито...
Все торговцы вышли посмотреть на то, с какой скоростью гастролёры раздают пакеты с воздухом в обмен на  деньги.
 Друзья не успели оглянуться, как все сто тридцать наборов закончились. Переводчица улыбалась и только качала головой: таких аферистов она еще не встречала. Князь же сдержал своё слово, отсчитал четыре тысячи и незаметно сунул ей в карман, при этом подмигнул и промолвил:
- Красивым девушкам никогда не хватает денег и комплиментов...
Матрёшечники остолбенели, они никогда не видели, чтобы с такой скоростью что-то продавалось, а тем более, такая лажа...
Пётр, отдавая столик, вручил его владельцу свою рекламную табличку, при этом произнеся напутственную речь:
- Держи, пригодится... А то торгуете чёрти чем... Настоящий продавец - это не тот, у кого ходовой товар, а тот, кто способен уговорить клиента купить то, что он никогда бы не купил. С хорошей рекламой продаётся даже воздух... Да и спецовка на вас круче, чем на иностранцах. Надо учитывать политическую обстановку и находить выгоду в сложившейся ситуации. На раскрашенных деревяшках сегодня далеко не уедешь... Не всё то золото, что пробуют на зуб, - и тут же рассмеялся, посмотрев на блестящую фиксу Золотого, затем повернулся в сторону дворца и, обращаясь к своим остолбеневшим подельникам, с сожалением обмолвился:
- Да, жаль, не было времени посмотреть внутренний интерьер этой царской кладовой... Но думаю, что мы ещё сюда вернёмся, был бы повод... А вы-то хоть здесь были?..- обратился он к своим остолбеневшим местным старожилам. Те только тупо смотрели на него и  пожимали плечами.
- Так я и думал... Всегда поражался, как это туристы, приезжающие за тридевять земель, умудряются за какой-то час рассмотреть то, что не удаётся узреть местным племенам аборигенов за всю их бессознательную жизнь.
Приятели молча выдвинулись к дому, а им в спины смотрели торговцы, не успевшие толком даже и понять, что произошло на самом деле. Князь пересчитал деньги и объявил:
- Ну вот, тридцать пять минут в обмен на тридцать пять тысяч навара. Не хило потрудились, теперь можно и отдохнуть. В нашей стране, господа, нет ничего, чтобы нельзя было продать, а тем более купить. Только каждый товар имеет своё время реализации в ожидании потенциального клиента.
Идущие сзади подельники, молча плелись за заезжим махинатором, и никто не осмеливался даже хоть что-то озвучить.
 
                                     Глава 6. У БОГАТЫХ СВОИ ПРИЧУДЫ
 
  День пролетел с той же скоростью, что и предыдущий. Они снова пили виски и обсуждали сумасшедшие способности и коммерческий нюх предводителя. В итоге угомонились и решили пораньше лечь, чтобы попросту отоспаться.
Следующее утро наступило, несмотря на прогнозы...
- Да, конец света опять отложили, - зевая, потянулся на кровати Князь и вышел к собранию. Все уже были в сборе и ждали дальнейших распоряжений залётного уникума.
- С добрым утром, господа! Что-то вы сегодня спозаранку на ногах? Давайте по сто капель и ближе к телу. Сегодня будем устраивать шопинг.
С этими словами он достал смартфон и проследовал на кухню.
Там уже всё было готово, ждали только его. Разлили, выпили, и
Князь внимательно стал листать сен­сор­ный экран, что-то шепча себе под нос.
- Ты что там ищешь? - спросил его Золотой.
- Да я давно уже на­шел, только пока не готов де­лать ставки, просто смотрю.
- Ты что, в шахматы играешь? - рассмеялся всё тот же рыжий собаковод, и его смех подхватили два молчаливых друга.
- Это, брат, биржа, но ты в чем-то прав: сход­ство с шахмат­ной доской присутствует. Я играю здесь уже шесть лет и скажу тебе, что ставки у меня всегда очень серьезные. Деньги я оттуда не вы­водил, только заморо­зил, а там у меня их немало. Глядя на то, что происходит в мире, надо будет оголять счет, иначе может случиться непредсказуемое. Давайте еще по паре рюмок - и зай­мёмся серьезными делами. Во-первых, необходимо купить ноутбук, так как по этой мыль­нице ничего толком проследить нельзя и Филиппу ну­жен наворо­ченный компьютер. Кстати, ты продумал, какой аппарат тебе надо со­брать? - обра­тился гроссмейстер к сидящему рядом с ним Гудвину.
- А что думать-то, машина есть, только она у сына, её не конфисковали, я успел спрятать, - отве­тил ему довольный своей заначкой Филипп.
- Ну что, тогда давай выкупим твою машину? Что для этого нужно? Свяжись с сыном и узнай, что он хочет? 
- Я и так знаю - планшет, - тут же среагировал на за­данные вопросы Чудодей.
- То­гда что сидим? - обращаясь ко всем, Князь налил себе в рюмку виски, хлопнул залпом и вышел из кухни. Он собрался по- военному, не про­шло и десяти ми­нут, как святая троица уже плелась гуськом за впереди идущим пред­водителем племенной иерар­хии. Петербуржская природа преподносила все новые чу­деса: ярко светило негрею­щее, но слепящее глаза декабрьское солнце, легкий моро­зец пощипывал щеки, а под но­гами, словно би­тое стекло, похрустывал за ночь вы­павший снег. Петр поднял воротник куртки и громко вслух прочел поэтические строки:
Морозец питерский крепчает,
 Как в хрустале блестит дорога,
 Чтоб не прошло очарованье,
    Я попрошу об этом Бога…
Осталось мало или много,
   Никто из нас того не знает…


- Опять Пушкин? - задал вопрос идущий следом Сергей.
- Сам ты Пушкин! 
- Да, по-мо­ему, я уже повторяюсь? - ухмыльнулся Князь и добавил:
- Это лирика моей ожи­вающей души.
- Да ты, Князь, еще к тому же и поэт?                                                                        
Впервые за все время знаком­ства произнес ум­ные слова идущий по­следним удивленный Филипп и решил приколоться над приятелями:
- А вы слышали о такой японской поэтессе - Ясука Такая?
- Да! - тут же ответил ему Петр.
- Мне о ней рассказывала болгарская писательница Стояна Ракова.
Они рассмеялись, но тут встрял доселе молчавший Александр:
- А что спешить-то, денег все равно не хватит.
- О-о-о! Замороженные мозги начи­нают проясняться. Не в деньгах счастье, а в их наличности, - еще громче засмеялся Князь.
За разговорами они вошли в магазин и прямиком двинули в отдел электро­ники. Петр почувствовал себя  своим в доску, завидев до боли знакомую ему об­ста­новку, словно прошлое смотрело ему прямо в глаза.
- Да, за этот срок ассорти­мент заметно обновился, идем вперед се­мимильными шагами, - произнес вслух самому себе Князь и тут же заметил присталь­ные взгляды продавца - консуль­танта и охранника, которые не сводили с них глаз, и моментально среагировал на их немой вопрос:
- У вас что, господа, встречают по одежке, а про­вожают по счету на кре­дитке? Пылинки сдуваете только с тех, кто вам приглянулся? Обли­зываете клиен­тов только тогда, когда они выворачивают свой лопатник?
С этими словами он приказным тоном попросил позвать администратора зала. К ним подошел привет­ливый мо­лодой человек и, извиняясь, обратился к возмущённому клиенту:
- Что Вам угодно?
- Нам угодно, чтобы на нас не глазели, как на пещерных неандертальцев. Будьте лю­безны обслуживать клиентов, а не заниматься садомазохизмом, - отчитав удивлен­ного продавца, Князь озвучил список того, что ему необходимо:
- Ноутбук послед­ней мо­дели, самый навороченный планшет, 3Д телевизор и три те­лефона.
И обращаясь к Гудвину, доба­вил:
- Это твоя работа, дей­ствуй...
У продавцов полезли глаза на лоб, когда Филипп начал за­ва­ливать их своей профессиональной терминологией. Перед ними стоял нату­ральный бомж с мозгами Энштейна.
- Ты что, сдурел? - с недоумением спросил Князя Сергей.
- Откуда у нас столько бабла?
Тот, вынимая из кармана кредитную карту, незамедли­тельно отве­тил:
- Это, как твой боярышник, на черный день.
И засмеявшись, обратился к ад­министратору:
- Доставку обеспечиваете?
- Да, конечно! - кивая головой, проговорил молодой человек, совер­шенно обескуражен­ный,  от увиденного и услышанного.
- Нам в соседний дом, и побыстрее, времени со­вершенно в обрез, - окончательно добил его своими словами Князь.
- В течение часа все доставим, - выпалил продавец, стоя по стойке «смирно», словно новобранец перед присягой.
- Ну и лад­ненько, час устроит, нам все равно надо еще кое-что прикупить, - заулыбался непредсказуемый покупатель, проходя вместе с ним к кассе. Молодой человек попросил уточнить адрес доставки. Ошеломленный от проделок Князя Сер­гей, заикаясь, назвал улицу, дом и квартиру. Петр впервые услышал адрес своего при­земления. Заполнив заказ, продавец протянул листок кассиру и произнес последнюю фразу:
- С доставкой.
Князь расплатился и с улыбкой на лице, глядя на своих опо­ло­умевших друзей, продолжил добивать их воспаленное воображение:
- А теперь надо при­барах­литься, прикрыть вашу поистрепанную наготу.
Все молча, словно ученики Христа, про­следовали за своим учителем. Они зашли в довольно-таки приличный отдел одежды, где по­вторилась та же самая картина - на них пялили свои взгляды продавцы, словно на прокаженных. Князь подо­звал к себе испуганную девушку и, улыбаясь, сказал:
- Да, идеальный мужчина - это тот, кото­рого не существует. Пластмассовая пальма в кадке - это еще не Рио-де-Жанейро. Приоденьте этих джентльменов, не глядя на ценник. Товар должен соответ­ст­вовать этим мужественным бойцам невидимого фронта.
После сказанного он взял в руки с журнального столика каталог мужской моды, уселся в кресло и попросил себе кофе. Всеобщая пауза длилась недолго, пока работники заведения перевари­вали, что это их звездный час, Князь, приободряя полусонных торговцев, во всеуслышание объявил:
- И попрошу шевелиться, побыстрее.
- Как будем одеваться? - нако­нец-то очнулась подошедшая симпатичная мадмуазель.
- От и до! - отхлебывая прине­сенный кофе, не отрывая глаз от журнала, коротко ответил теневой воротила.
Тишина полусон­ного бутика закончилась, все засуетились, стараясь убла­жить не виданных доселе клиентов. Не прошло и полчаса, как перед взглядом Князя предстали, словно сошед­шие с полотна Васне­цова три богатыря, обла­ченные в приличные модные амуни­ции. В середине стоял Золотой, он же Илья Муромец, по праву руку от него Шура-Лом - Добрыня  Никитич, слева самый молодой  - Алеша Попович, он же Чудодей-Гудвин.
- Что ска­жете? - как бы побаиваясь отрица­тельного ответа непо­нятного клиента, промолвила, обра­щаясь к Князю, раскрас­невшаяся администратор.
- Всё в яблочко! - ответил ей улы­баю­щийся Князь, протя­гивая кредитку.
- Так, господа, теперь заскочим в сотовую ком­па­нию, прикупим вам сим-карты, а мне интернет-пакет и домой, - сказал он, заби­рая из рук оше­ломленной продавщицы кредитку.
- Вы даже не поинтересуетесь, сколько это стоит? - с вытаращенными и без того большими голубыми глазами, захле­бываясь собственным вопросом, обронила изумленную фразу симпатичная админи­стра­тор.
- Я даже не знаю, сколько у меня на счету денег, так зачем тогда мне знать, сколько с него сняли? - засме­ялся клиент, махнув рукой своим подельникам, не ме­нее, чем продавцы, обалдевшим от нере­альности происходящего.
Добрав все за­планиро­ванные покупки, друзья шли к дому, и никто не осмеливался задавать предводителю каких-либо вопросов. Зайдя в квартиру, еще вчера выгля­девшие бомжами приятели броси­лись к шифоньеру. Открыв дверцу, стали осматривать свой при­кид, щеголяя друг пе­ред другом обновками.
- Князь, а ты-то что не переоделся? - спросил Петра радостный до беспредела Сергей.
- Я позже, у меня свои тараканы на эту тему, - снова в ответ за­смеялся Князь.
 Вдруг застучали в дверь.
- Дос­тавка! - воскликнул Золотой, впуская молодых людей, несущих в руках упаковки. Ни хрена себе телевизор? - обомлел Сер­гей, при­саживаясь на диван, чтобы не упасть.
- Это же полстены, Князь?
- Вот и повесим вместо коврика. Так, теперь перейдем к не менее важ­ному   - уже серьезно сказал подпольный миллионер, обращаясь к Филиппу:
- Выбирай телефон, заряжай сим-карту и звони сыну.
Все тут же разобрали смартфоны, хвалясь друг перед другом новенькими аппаратами. Князь, глядя на них,  вспомнил очередную шутку:     
- Сотовый телефон - единственная вещь, которой мужчины меряются, у кого меньше.
Все громко рассмеялись, а Гудвин дрожа­щими руками взял себе один из купленных аппаратов, вставил симку и с долгожданным предчувствием набрал номер...
- Ну, что уста­ви­лись? Дайте спо­койно поговорить блудному отцу со своим безгрешным отпрыском, - предводитель обра­щался к Золотому и Лому, рукой указывая на кухню.
Сергей разлил по стоп­кам недопитый виски и спросил Петра:
- На хрена тебе тогда были нужны мы, когда ты сам упакован, как банковский сейф?
На что тот незамедли­тельно ему отве­тил:
- Деньги - это лучший психолог, только имея и теряя их, начинаешь по-настоящему узнавать «ху из ху». Когда ты поднимаешься, друзья узнают, кто ты. Когда падаешь, то узнаешь, кто твои друзья. И тут же принялся перечислять ответы на заданный вопрос:
- Во-первых, мне не хотелось идти в гостиницу, чтобы изливать свою душу с оче­редным командированнным и напрягать администраторов.  Во-вторых, этот выбор, если ты понял, был предопределен не нами.  В-третьих, хорош за­давать тупые во­просы, на которые я и сам не знаю ответа.
Он снова засмеялся, поднимая рюмку и чо­каясь со своими друзьями, за короткий срок ставшими ему словно родными брать­ями. Выпив залпом налитое, тут же выдал определение:
- И ещё... Если  козла поставить вожаком волчьей стаи, то все волки станут козлами, а он волком.
В это время зашел счастливый Филипп и, пере­бивая смеющихся друзей, с радостью произ­нес:
- Все нормально, надо ехать.
- Давай, опрокинь стопарь вискаря и поедем, - ска­зал ему Сергей, наливая в стопку дорогой алкоголь.
- Нет, я пить не буду, мне надо еще с сыном пооб­щаться, - ответил довольный своим отказом Фи­липп.
- Ни хрена себе! Князь, ты что делаешь с людьми? Я такое от него слышу впер­вые, - поче­сывая голову, промол­вил удивленный, еще недавно заправлявший шайкой собутыль­ников рыжий во­жак.
- Статус человека меняется от положения, положение от времени, время же никогда не меняется, меняются только времена... Так, ладно, опустим прелюдии, вызывайте мотор и по­езжайте вдвоем с Фи­липпом, - Петр, доставая из кармана деньги, оборвал хвалебные речи Золо­того, от­считал пять тысяч, вложил их в руку Гудвина и приказным, серьезным тоном доба­вил:
- Это отдашь сыну.
На глазах Филиппа навернулись слезы.
- Так, по­прошу без церемоний, - он как отрезал, не давая высказать слова благодарности счастливому отцу.
- А мы с Ломом сгоняем в Питер, мне тоже надо прибарахлиться и хоть немного по­смот­реть го­род.
На этом приятели разбились на пары, вызвали такси и разъехались в разные стороны. Петр, только приоткрыв дверь авто, сразу же задал вопрос таксисту:
- Знаешь магазин Джорджио Армани?
- Да, ко­нечно, - отве­тил изумленный водитель. - На дворцовой площади есть.
- Спасибо! Тогда поехали.
 Минут через со­рок, пробив­шись через все пробки, они были на месте. Только перешагнули порог бутика, как к ним сразу же подошла привет­ливая молодая де­вушка и за­дала нехитрый вопрос:
- Что-то желаете?
- Же­лаем переодеться, - от­ветил ей Князь, про­ходя внутрь магазина.
Девушка сразу же обратила внимание на прикид покупателя и произнесла еще одну фразу:
- Я вижу, вы одевались у нас, только это было давно?
- Как вы догадались? - заулыбался ей в ответ Петр.
- Эта одежда проходила по каталогам два года назад, - тоже улыбаясь, ответила ему знающая свое дело краси­вая брюнетка. Она успела одним взглядом оценить клиента, рассмотрев на нем экс­клюзивные часы и перстень с огромным бриллиантом на безымянном пальце его ле­вой руки, протя­нула ему каталог и тут же поинтересовалась:
- Что Вы предпочитаете?
- Ма­демуазель, я ношу одежду не для того, чтобы прикрывать свои прелести от назойли­вых дам, которые, глядя на мои причиндалы, готовы порвать меня на сувениры, как Тузики грелку.  Под­берите что-нибудь для деловых свиданий, но чтобы  не выгля­деть пошло, если я за­хочу в этом появиться в общественной бане. Будем менять всё, от верха до низу, - словно кот глядя на мышь, улыбался поистёртый клиент.
В это время Шура-Лом по­дошел к оде­жде и стал рассматривать ценники. Его глаза округлились и до этого самый молча­ливый друг с сумасшествием в голосе переспросил:
- Это что, ценники или номера мобильных телефонов?
Де­вушка заулыбалась и удалилась.
- В приличном обществе лучше мол­чать, пусть ду­мают, что ты дурак, чем говорить, не разочаровывая их в этом убеж­дении. Лучше при­сядь на диван, закажи себе кофе и смотри телевизор, - ответил недоумевающему приятелю недоволь­ный его репликой Князь, который тут же проследовал в примерочную. Лом пил кофе и таращился в телевизор, где выводились на эк­ран последние показы мод дома Армани. Он чуть не захлебнулся, когда пред ним снова предстал Пётр, кото­рый был одет как голливудская звезда…     
- Ну, что скажешь, братец? - спро­сил он Алек­сандра, словно сошедший с экрана демонст­ратор моды дома Джорджио Ар­мани. Шура-Лом, вытаращив глаза, что-то промычал, словно немой. Перед ним стоял настоящий Князь, на котором был шикарный темно-серый костюм с серебристым отливом, перекликающийся с его седыми волосами, бело­снежная рубаха с расстегнутым воротом, а из верхней одежды - черное полу­пальто, такая же черная шляпа, туфли, перчатки и портфель, и все это из крокоди­ловой кожи. А поверх кожаного пальто на плечи был накинут белый, как снег, шарф. Алек­сандр все же кое-как выдавил из себя:
- Князь, ты выглядишь на миллион!
- Спа­сибо тебе за комплимент, если ты говоришь о "деревянных", то я потратил больше двух.
Тут появилась снова эта де­вушка и, протягивая Князю пакет и его кре­дитку, широко улыбаясь, промол­вила:
- Спасибо за покупку, с нетерпением ждем Вас еще.
- Непременно, - коротко отве­тил он, забирая поклажу и кредитную карту из рук красавицы, взял одуревшего при­ятеля за рукав и потащил за со­бой, приговаривая:
- Нет, она слишком красива, чтобы быть умной. Если жена шопоголик, то её муж непременно останется жопаголиком... 
Они еще долго бродили по Дворцовой набережной. Экскурсант молча рас­сматривал ар­хитектуру петербургского зодчества. Потом с ошелом­ле­нием от красоты произ­нес:
- Да, могли жить предки!
- Ну что, Александр, пора нам об­завестись своим мо­тором, не солидно потомку княжеского рода передвигаться без ка­реты.
Достал телефон и вызвал такси. Буквально через несколько минут карета была подана и, садясь в переднюю дверь авто, Князь сразу же задал вопрос её извозчику:
- Са­лон «Бентли» знаете?
Водитель, посмотрев на богатенького дядю, только кив­нул голо­вой, даже не смог что-то ответить.
- Тогда поехали!
Таксист по­кру­тил по пробкам центра и минут через двадцать доставил их к автосалону. Петр распла­тился с ним, подкинув пару сотен чаевых, вышел из машины и произнес:
- Жизнь - это борьба! Но в каждой стране существуют свои разновидности, все за­висит от пристра­стий президентов.
Лом, ничего не поняв из сказанного Кня­зем, побрел следом за ним. Они зашли внутрь дорогого автомобильного бутика, и к ним сразу же подбежали не­сколько менедже­ров; по  прикиду вошедших было видно, что они пришли непросто попя­литься на недешёвые иг­рушки. Пе­ребивая друг друга, «цыгане» стали предлагать по­смотреть то тот, то другой шедевр за­граничного автопрома. Князь, улыбаясь, посмотрел на них и словно отрезал:
- Мне нужен черный кабриолет, чтобы я мог, откинув крышу, наслаждаться воздухом великого Петра, глядя сквозь окно, прорубленное им в Европу.
- Есть! - хо­ром произнесли восторженные продавцы.                                          
- Так давайте договоримся, что я говорю с кем-то одним, - прервал их полет воображения уже неодобритель­ным голосом возмущённый клиент.
Тут подошел тре­тий, по-видимому, самый главный.
- Прой­демте, господа! - и указал рукой на блестя­щий, как черный жемчуг, автомобиль.
- Присаживайтесь и заводите, - сказал он, откры­вая дверь авто. Князь забрался в кресло водителя, завел мощный аппарат и впервые за полтора года наконец-то почувст­вовал себя человеком.
- Да, берем, - выходя из «Бентли», произ­нес он доволь­ным голосом, словно ребёнок, покупающий новую игрушку.
- Хорошо, следуйте за мной, необходимо оформить все формаль­ности, - произнёс менеджер и продол­жил ознакомление, - автомобиль конца две тысячи тринадцатого года, пробег девять ты­сяч километров. На учет ставить будете?
- Конечно, делайте все, что необхо­димо, - ответил администратору удивленный покупатель.
- Тогда пройдемте,  рас­платимся, а по­том с полчасика подождете в комнате отдыха, пока мы все подготовим.
Князь с Ломом прошли за ним к окошку, и он объявил кассиру цену в одиннадцать миллионов девятьсот пятьдесят тысяч. Алек­сандр схватился за грудь, словно его хватил удар, произнеся при этом единст­венное слово:
- Мама!
Князь, улыбаясь, попросил администратора прово­дить друга в комнату отдыха и налить ему хорошего виски, а сам достал из кар­мана паспорт с кре­диткой и подал в окошечко кассиру. Расплатившись, пошел следом за ними обмыть купленный «крейсер». Зайдя в комнату для гостей, он сразу же задал вопрос админист­ратору:
- А трезвым водителем обеспечите?
- Безусловно, доставим в лучшем виде, - улыбаясь, отве­тил наливающий виски продавец.
- Вам тоже?
- И мне, и себе, и всем, кому можно. Надо обмыть сегодняшние покупки, чтобы их череда не прекращалась...
- Нет, спасибо за предложение, но мы на службе, - куль­турно отказываясь, менеджер вышел в зал.
- Ну что, брат, загрустил, - обнимая друга, улыб­нулся Князь.  
- Давай тогда мы с тобой выпьем за нашу сегодняшнюю и бу­дущую удачу, - и, оглядевшись по сторонам, промолвил:
 - Да, это, наверное, единственный автосалон, где покупателей не волнует вопрос подорожания бензина.    
Они подняли бокалы и, смеясь, выпили налитый виски. В дверь зашел все тот же администратор и, протя­гивая Князю листок, произнес:
- Выберите, пожалуй­ста, уст­раивающий Вас реги­страционный номер и через пять минут поднимитесь на­верх для оформления до­кументов.
Князь, быстро пробежав глазами по списку, вос­торженно воскликнул:
- Александр, смотри - С 666 ОН, это рок! Я же говорил, что ничего просто так не бывает. Спасибо тебе, Господи! - и перекре­стившись, посмотрел на администратора. Тот с расширенными глазами удивленно промолвил:
- Понял!
А Александр с видом сумасшедшего негромко произнес:
- Теперь я тоже верю в роковые совпадения, так как буквы - это наши фамилии. «С» – Самарский, это Чудодей, «О» – Оленин, он же Золотой, «Н» - Непомнящий, это я.
- А шестерки, брат - «Ш», то есть Шуйский, - снова, как ребенок, неподдельно воскликнул гроссмейстер. Выпив еще немного виски, он пошел следом за представите­лем автоса­лона, а Лом продолжил трапезу. Минут через двадцать они уже сидели в куплен­ной машине и наслаждались ее внутренним интерьером.
- Ну что, приятель, поехали! - объявил Князь прикрепленному к ним на одну поездку водителю, уточнив при этом адрес, ко­торый запомнил во время покупки аппаратуры.
- Да! Этот номер действительно СОН - 666... - подумал он и, об­ращаясь к Лому, засмеялся, высказывая еще одну мысль:
- Нам теперь по­надобится трезвый водитель, так как иногда придется выпивать из-за трудности нашей работы.
Александр, не дав ему опомниться от собственного изречения, тут же выпалил:
- У меня есть пле­мянник, мастер спорта по ралли, он сейчас без работы.
- Во, карта ло­жится, словно кра­пленая!  Завтра при­гласишь его для собеседо­вания. Я никогда пьяный не садился за руль, полагаю, что и без меня хватает идиотов. Самое долговечное вы­сказывание на Руси «дураки и дороги» приписывают разным авторам, но я бы перефрази­ровал:
- Кроме пресловутых двух бед - дураков и дорог - в России есть общая беда - дураки на дорогах.
Не успели оглянуться, как доехали до места. Князь, выходя из машины, попросил во­дителя подождать, а сам вместе с Ломом зашел в подъезд. Золотой и Гудвин были давно уже дома.
- Что как долго? - задал им вопрос Сергей, со­вершенно глупыми гла­зами рассматривая прикид Князя.
- Так, базарить будем потом, а сейчас собирайся, по­кажешь лучшую кры­тую платную автостоянку.
Тот, ничего не поняв из слов супермена, тут же засоби­рался. Выйдя на улицу, он чуть не упал в обмо­рок: возле подъ­езда стоял «Бентли», и около него собралось полдвора зевак, даже на картинках не ви­девших такого шедевра.
- Князь, это что, твоя?
- Наша! - как бы успокаи­вая друга и при этом хитро улыба­ясь, ответил владелец супермодной колесницы.         
- Садись, хорош пялиться, - он приказным тоном, взяв за руку, под­толкнул друга к задней двери авто. Усевшись на заднее сиденье, тро­гая руками доро­гущий интерьер, Золотой выдохнул из себя неподдельный восторг:
- Да-а-а-а, Князь!!! В скромности тебе не откажешь.
- Скромность по сегодняшним дням нужна только на приеме у проктолога. И то свой геморрой я готов показывать всем врачам в юбках, - засмеялся Пётр, отвечая другу.
- У меня есть приятель, тоже бывший мент, нормальный мужик, он работает охранни­ком на крутой автостоянке, едем туда, - сказал оторопевший проводник, показывая до­рогу водителю.
Под­рулив к парковке, Золотой вышел из машины, обмолвившись перед ухо­дом:
- Ждите, я сейчас.
Буквально через минуту ворота поднялись, и от­туда махнули рукой, чтобы за­езжали. Князь расплатился с водителем и, пересажи­ваясь за руль, только заметил, что их сопровождала еще одна машина, которая ехала следом.  Он быстро заехал внутрь, и ворота сразу же закрылись. Князь остановился возле приятеля и разговариваю­щего с ним охранника, покинул аппарат и подошел к ним.
- Вот познакомься, это Петр, на­стоящий Князь, - произнес Сергей, с торжественной гордостью обращаясь к своему бывшему сослуживцу. Тот протянул руку крутому незнакомцу и, смущаясь, произнес:
- Васи­лий, будем знакомы. Да­вайте, сначала определим стойло для вашего скакуна, а потом договорим.
 Они присели в авто и проехали вперед на место свобод­ной парковки. Ва­силий, с ног до головы рассматривающий Сергея,  неожиданно задал ему вопрос:
- Ты что, клад нашел?
- Вот он клад-то перед тобой, - мотнув в сторону Князя головой, Золотой засмеялся так, словно свершилась самая заветная мечта.  
-Да, тачка у Вас, что надо, я таких даже и не видел, - восторженно произнес охранник.
- Мне самому нравится, - с неподдельной хитринкой в голосе ответил ему хозяин кадиллака.
- Ну, ладно, Вась, да­вай заполняй бумажки да мы пойдем, дел навалом, - с какой-то ревностью перебил их разговор Сергей, ставший внезапно деловым, хотя еще вчера ничего не делал, кроме поиска мелочишки на бухло. Попрощавшись, они вышли из гаража и направились бы­стрым шагом к дому. Золотой шел впереди и, качая головой,  продолжал изум­ляться непредсказуемым вы­ходкам подпольного олигарха:
- То, что ты гений, - я понял, то, что крут, - тоже, то, что богат, - со­мнений нет. Что же ты выкинешь в следующую се­кунду, я даже боюсь предполо­жить?
- Успокойся, три все к носу, я же тебе говорил: научись не удивляться, и тогда не придется разочаровываться, - Князь похлопал Золотого по плечу, и они оба рассмея­лись.
- Может, такси возьмём?
-  Давай лучше пешком пройдемся, я тебе местные достопримеча­тельности покажу, а то, ты, и не видел ни­чего.
- Вот первая - наша здравница, - ука­зывая рукой на больницу, экскурсовод рассме­ялся. На столбе ворот был приклеен листок с текстом:  "Выполняем все виды услуг. Обращаться в городской морг".
- Это, они, наверное, специально повесили на входе, чтобы больные заранее знали, что их может ожидать после посещения врачей, - еще сильнее рассмеялся Сергей.
- Когда человек по-настоящему хочет жить, то медицина бессильна. А это всего лишь прачечная человеческих душ. И расценки в этой хим­чистке тоже душевные. Очи­стят карманы независимо от статуса пенсионера или олигарха. Бесовское чисти­лище, - перекрестившись, с прискорбием добавил Князь.
- Да, ладно, брось ты, там свои ребята-судмедэксперты. Так что сделают все в лучшем виде, без особых за­трат, - продолжал прикалываться Золотой.
- Ну, спасибо, брат, утешил, - за­улыбался попутчик, и они вместе рассмеялись над своим черным юмором.
- А вот и вторая достоприме­чательность - это моя бывшая работа, так сказать кузница преступного мира, только некоторые кузнецы покруче любых бандитов будут, - с сожалением вздохнул Сергей и уже не смеялся.
- Да и название стало соответствовать: сейчас это уже полиция, раньше были "менты", а теперь сплошные "понты". Разогнали своими реформами всех нормальных спецов, а теперь эти "полицапы" не преступников отлавливают, а крыши кроют.
- Да, бич России - это ЖКХ, старые смотрящие струк­туры расформированы - кто на кладбище, кто в депутаты - а новые никак не поделят потекшие крыши. Менты и комитетчики переквалифицировались в куз­нецов и кро­вельщиков. Теперь в моде натуральная черепица - подороже и подол­говечней, - словно газетный некролог, прочёл Пётр, ухмы­ляясь и хлопая по плечу своего негодующего приятеля.
- Да, брат, и про старуху бывает порнуха... Ты что, задумал мне все самые злачные места показать? - решил он немного подбод­рить экскурсовода.
- А дворцы у нас в другом направлении, а в этом всё типа того.    
- Ну, спасибо, тебе, Суса­нин.
- Скажи мне, Князь! - продолжил разговор Золотой, поворачиваясь к идущему следом спутнику.
- Ты зачем с такой скоростью раскры­ваешь свои карты, не боишься, что мо­гут не понять?
- Я своё давно уже отбоялся, пол­тора года потерял в ожиданиях, и догонять - это даже хуже, чем ждать, может дыхалка не выдержать. Но это един­ственный правильный ход, так как я вышел на свободу не совсем в подходящее время. Все может повернуться задом в одночасье, поэтому не осталось даже ми­нуты на то, чтобы отсиживаться. Я не хочу никому мстить, но спра­ведливость должна восторжествовать. Русский человек, как это ни покажется странно, живет по закону Архимеда:  вваливаясь в набитый автобус через заднюю дверь, он, не задумываясь, выталкивает пассажира из передней. Завтра предстоит сделать очень многое, поэтому давай не будем клевать мозг друг другу.
За разговорами да при­баут­ками они и не заметили, как подошли к подъезду. Войдя в квартиру, они увидели картину маслом: со­баки неподвижно сидели и смотрели, как Филипп с Алек­сандром, споря, налаживают телевизор.
- Вот придурки, что же вы в хорошей одежде ползаете по грязному полу, - отругал своих приятелей Золотой, на глазах становясь правильным, на что Князь незамедлительно ему ответил:
- Не будь внешностью, стань личностью. Хотя ты, конечно же, прав. И обращаясь к гениальному кибернетику, промолвил:
- Филипп, тебе первое задание - найти в интернете прилич­ную строитель­ную компанию, занимающуюся ремон­том квартир.
- Я же машину у мамы выгрузил, - как бы оправдываясь, ответил ему взволнованный Чудодей.
- Ты что, забыл, что мы купили ноутбук? Давай заряжай его и вперед, а телевизо­ром Серега с Сашкой займутся. Дрель-то хоть есть? - засмеялся Князь, обращаясь к Золотому.
- Сейчас у соседа возьмем, - растеряно ответил тот и вышел. Через пару минут вернулся уже с перфоратором и дюбелями. Работа заки­пела: Филипп разбирался с ноутбуком, Сергей с Александром подвешивали на стену дорогой телевизор, а Князь отправился в ванну. Прошло примерно с полчаса, как все уже сидели за столом и поднимали бокалы, налитые прикупленным виски:  за Князя! за дружбу! за Бога! за мир! И за что только еще не пили? Где-то к полуночи угомо­ни­лись и разошлись - кто по хатам, кто по койкам.
                                    
                                   Глава 7. ЧЕРВЯЧНЫЕ ФЕРМЕРЫ
 
  Про­снулся Петр, словно по звонку будиль­ника. Всю свою жизнь ему прихо­дилось жить по распорядку, поэтому сон улету­чивался автоматически. Потя­нувшись, как в детстве, словно еще продолжается рост его организма, не открывая глаз, сам себе вслух произнес:
- Хоть бы что-ни­будь приснилось, улетел в пустоту и никакой связи с предками. Утренний подъем повто­рился с точностью до секунды, на часах было ровно шесть, а в кухне во всю уже кашеварил Сергей. Два отставных офицера поднимались с постелей, словно по тре­воге, и их выправка всегда отличалась от других. Сколько бы ни выпили, во сколько бы ни легли, но их вид никогда не выдавал похмелья. Холодный душ приводил в чувства и того, и другого, это уже было выработано годами. Не успел Князь выйти из ванной, как объявились еще два приятеля. Тут Сергей высказал свое предложение:
- Так, хорош устраивать посиделки на кухне, давайте накрывать стол в зале.
 Быстренько накрыли "круглую рулетку", понемногу выпили, позавтракали, и Князь при­ступил к опросу:
- Александр! - обратился он к Лому. - Ты оповестил племян­ника?
- Да, конечно, после обеда будет, - выпалил, словно доклад командиру, обес­кураженный малоговорящий собеседник.             
- Отлично! - похвалил его Князь, переводя взгляд на Филиппа, задавая тому очередной вопрос:
- Теперь с тобой. Ты нашел подходящую строительную компанию?
- Нашел, - коротко ответил Гудвин.
- Тогда звони менедже­рам, пусть приезжают.
 Чудодей набрал номер и позвонил, затем они продолжили разговор.
- Скажи мне, Филипп, над какой темой ты работал в институте? 
- Над той самой, из-за ко­торой меня и упрятали. Нашему НИИ была поставлена задача –разработать новую систему защиты от любых компьютерных проникновений, заказчиками были федералы, они же и контролировали процесс. В принципе программа практически была создана, но в это время я понял, что получилась не просто защита, а скорее обратное. То есть, я вывел червя-невидимку, способного внедряться в любой антивирус, и не различаться на свой и чужой.  Если раньше было достаточно просто не вскрывать и удалить послание со спамом, чтобы обезопасить систему от вируса, то мой невидимка проникал в нее даже при удалении. Он заражал и копировал всю информацию и со скоростью света сливал ее в свой главный источник, при этом не вызывая подозрения на взлом. Это происходило настолько быстро, что ни одна существующая на сегодня защита не способна была его вычислить. Создавая антивирус, я изобрел электронную бомбу, которую и решил испытать на одном из  сильных банков, так как их защита считалась одной из самых совершенных. Но что-то пошло не так, я взломал их сервер и, когда информация была считана, произошел непредсказуемый сбой и меня вычислили.  Если говорить более доступным языком, это была действительно новая антивирусная программа, которая позволяла как закрыть систему от любых проникновений извне, так и войти на любую платформу закрытой секретной информации обладателю главного ключа, то есть взломать любой секретный код, не вызывая подозрения, и заполучить всю нужную информацию. Суть ее, на первый взгляд, покажется простой - существует один главный ключ, от которого все и происходит. От этого ключа рождаются клоны, которые могут существовать самостоятельно, но все они привязаны к главному. Они могут проникать на любые серверы, минуя шифры и коды, при этом копируя всю информацию.  После чего вирус клона погибает, не оставляя следов, но с собой он заносит червя главного ключа, который вживается в систему и вычислить его невозможно. Он-то и расползается размноженными червями, клонируя самого себя по всему пространству интернета, так или иначе, связанному с уже зараженными.  Но тогда эта программа была еще сырая, и меня накрыли.  Позже я доработал ее до совершенства, это будет раз в сто покруче, всех Касперских вместе взятых. Червь - это и есть главный ключ, его можно как заблокировать, так и привести в действие. Этот ключ на самом деле только один, но его можно клонировать, и все клоны будут подчинены ему.  Он сможет их контролировать, но они никак не смогут войти в его систему.
- А как осуществить ввод, этого ключа? - переспросил его Князь.
- Да очень просто, - продолжил излагать свои мысли Филипп. -
 Способов миллион, самый простой - это направить обычное электронное письмо тому, кого вы хотите поймать на наживку.    
 - Ты гений! - воскликнул Петр, перевозбужденный от рассказа Филиппа.
- Червь - это то, что нам нужно. Твоя программа - это шедевр, который всем нам необходим, и мы ее будем запус­кать в первую очередь. А корпорацию назовем  «Империал Эс Эйч» - это две английские бу­квы, от воссоединения которых происходит "Ш" - Шуйский. На английском первая заглавная «S» напоминает доллар и червя, вторая – «H» - два берега, соединенные мостом, а про­писная - h, словно червяк на крючке, это то, что нужно, просто "Супер-Червь"! - снова с неподдельной радостью воскликнул он и продолжил дальше обескураживать приятелей:
- Будем делать деньги из того, что лежит у нас под ногами, - это плодородная земля, то есть почва, и очищенная, как слеза, вода. Биоферма по разведению червей - биологи, это называют «вермикультивированием». Звучит как то про­тивно и скользко, не правда ли? Но черви в процессе жизне­деятельно­сти произво­дят биогумус- ценное удобрение, которое используют в сельском хо­зяйстве. Это я в зоне вычитал, находясь на незаслуженном отдыхе, - он  засмеялся и тут же продолжил:
- А самих червей будем продавать в Китай, да и местные ры­баки будут не против прикупить на­живку. Там же закупим и самих «старателей» для размножения, восточные труженики в десятки раз работоспособнее и плодовитей даже «красного калифорнийского» червя, тем более китайцы используют их в качестве деликатеса. Но самое главное, это биоудобрения, которые в Ки­тае называют биологическим «снадобьем», не несущим в себе пести­цидов, урожай от такой примеси вырас­тает вдвое и, создав условия, его можно снимать по четыре раза в год. Это биологическое, а не химическое удобрение стоит копейки, а на выходе умножается в тысячи раз. Это я узнал еще до того как.., Находясь в деловой поездке по Китаю, я заинтересовался их под­ходом к работе, но я тогда еще не думал, что эта методика пригодится по прямому предназначению. То, что наши хозяйства не используют эти удобрения, могу сказать точно. Эта ниша практически свободна, и мы с вами способны опередить время, выдавая на-гора биоматериалы и экологически чистые продукты. Китайцы поведали мне, что у нас в России, а конкретно в Петербурге, живет ученый биолог, который даже превзошел китайских в своих научных разработках.  Но его труд так и остался на бумаге, а китайцы на его же обоснованиях воплотили всё в жизнь и умудряются снимать по пять урожаев в год. Но и это еще не всё, этот же профессор разработал биофильтр для очищения воды, аналогов которому на сегодня в мире попросту нет, - продолжал объясняться Князь с энтузиазмом, присущим гению, словно защищавшему док­торскую диссертацию по природным ресурсам. Ненадолго прервавшись, он снова продолжил свой док­лад:
- А сегодня сельское хозяйство, как известно, самый ла­комый кусок, так как власти решили попробовать под­нять этот неподъемный груз. И собираются внедрить новую программу по поддержке села и фермерских хозяйств. Соответственно, наша первостепенная задача - лю­бым путем войти в эту про­грамму. Вот где и при­годится моё знакомство с по­путчиком из Минсельхоза, лю­бителем преферанса и дорогих часов. Удобрения бу­дем упако­вывать в бри­кеты, воду же фильтровать и бутилизиро­вать. Необходимо по­строить цех по розливу, упаковке  и заморозке. И еще для наглядности возведем пару теплиц, чтобы  воочию обосновывать свою продукцию, да и выглядеть, как полноценная ферма. С одного квадратного метра реально собирать экологически чистый урожай более четырехсот килограмм круглый год - это в среднем, с двух теплиц, почти тысяча тонн. Для работы выпишем из Китая пару десятков их тружени­ков, они способны выполнять такую ра­боту, которую и две сотни наших без­дельников не в состоянии проделать.
Тут неожиданно Филипп проронил:
- Как в "Золотом теленке"- кооператив "Рога и копыта".
- Сам ты теленок с рогами, - пригрозил ему кулаком Золотой. А Князь, не обращая на них внимания, продолжал свою мысль:
- Теперь вопрос ко всем? Где здесь у вас самая ближайшая деревня, именно деревня? Так как под этот ста­тус выделя­ются неограниченные средства и гораздо меньшее об­ременение. Обалдевшие от такого набора непонят­ной им информации собеседники онемели. Князь повторил во­прос, и только че­рез паузу Сергей, стушевавшись, проронил:
- Есть такая деревня, у меня жена от­туда родом, это практически Питер, но деревня. Располо­жена она здесь непода­леку, прямо у КАДа, даже ближе к городу, чем мы, и землищи там тоже навалом.
- Так на этом и порешили. Био­графическую подробную составляющую остальных и вы­году, вытекающую из историй каждого, подсчитаем позже. А пока все заслушива­ния отложим и этого не переварить, - рассмеялся Князь, разливая по стопкам виски. Ошара­шенные приятели, как бы поддерживая, тоже тупо засмеялись и продол­жили застолье.
- Ну, вот и все, дело за малым, нужно разыскать, этого профессора и просто внедрить его разработки в жизнь.  Раз государство не хочет, то этим должны воспользоваться мы, -произнес Князь, прерывая трапезу.
- Бухать завязываем, это касается всех. И не дай вам Бог, без моего ведома нажраться. Не пощажу никого. И после этих прозвучавших, как уг­роза слов, обратился к Филиппу:
- Так, срочно найди юридическую компа­нию, регистрирующую фирмы в самые короткие сроки.
В дверь посту­чали, Сер­гей открыл и, обращаясь к Лому, произнес:
- Пришел Андрей, твой племяш.
- Тащи его сюда, - не давая опомниться Александру, быстро среагировал Петр. В комнату зашел такой же застенчивый, как и его дядя, коренастый мо­лодой чело­век.
- Здравствуйте! - обращаясь ко всем, краснея и сму­щаясь, сказал он.
- Давай, проходи и присаживайся, - пододвигая стул, протянул ему руку Князь.
- Петр Алек­сандрович!. - пожимая руку гонщику, он впервые за все время произнес полно­стью свое имя и отчество.
- Работа предстоит серьезная, во­зить наши тела, - засме­ялся он, обращаясь к племяннику Лома.
- Как я по­нял из разговора твоего дяди, тебе не нужно объяснять, где находятся педали? Давай по существу: сколько надо денег за скорость и наш не помятый вид? Какая зар­плата тебя устроит? Молодой человек в смущении замялся.
- Ну, не бензином же будешь брать? Ладно, сто пятьдесят тысяч пой­дет?
Парень чуть со стула не упал, да и у всех присутствующих лица еще больше отупели.
- Если сейчас с конторой все сра­стается, то завтра выезжаем в столицу, - объявил ему Князь и тут же обратился к Филиппу:
- Ну что, нашел?
- Да тут их полно, - ответил ему Гудвин, подавая тет­радный листок с переписанными ад­ресами и номерами телефонов. Князь тут же набрал первый телефон из списка и задал вопрос абоненту:
- Нужно ОАО и срочно.
Ему ответили, что в течение не­дели и цена тридцать пять тысяч, на что звонивший молниеносно среагировал:
- Умножаю на два, но фирма нужна завтра.
Через короткую паузу ему ответили:
- Подъез­жайте.
- Ну, вот и началась твоя ра­бота, - похлопав по плечу Андрея, он снова за­улыбался и добавил:
- Так, я по­шел собираться, а вы дуйте за паспортами, - тут же объя­вил он Лому и Чудодею.
- У меня с собой, - почти одновременно ответили ему при­ятели.
-Ну и ладненько, - Пётр снова заулыбался и вошел в спальню, быстро оделся и вы­шел к соб­ранию.
- Князь, тут какие-то строители пришли? - недоуменно обратился к нему Сергей.
Давай зови их сюда, - сказал окончательно всех запутавший магистр, присаживаясь к столу. В комнату прошел шустрый молодой человек и сразу же с порога задал во­прос:
- Что будем делать?
На что Петр ему коротко ответил:
- Всё!
- Ну и замечательно! - обрадовав­шись, воскликнул строительный менеджер, рассматри­вая крутой прикид Князя.
- Ты на одежку-то не смотри, - оборвал его мечты солидный заказчик.         
-Полу­чишь все по расцен­кам, если они меня устроят. Так что цены задирать не ре­комендую. Таких, как вы, пол-Питера.
После замеров и выбора по виртуаль­ному каталогу материалов, строитель уселся на диван подсчитывать барыши. Пока он умножал и делил, все перебрались в спальню и занялись бездельем, ус­тавившись тупо в новый телеви­зор. Минут через сорок счетовод объявил свой вердикт:
- Пятьсот тридцать тысяч плюс-минус десять.
- Устраивает, - оборвал приговор менеджера Петр. - Только без всяких плю­сов. Составляй договор вот с этим господином, - и, указывая на Сергея, забрал пас­порта у Александра и Фи­липпа.      
-Так, твой паспорт тоже давай, спишите данные, а документ я забираю, - сказал он Золотому и принялся вызывать такси. Машина приехала довольно-таки быстро и минут через пятнадцать он и принятый на службу водитель были уже в гараже.  Анд­рей, увидев ав­томобиль, с удивлением воскликнул:
- Ни хрена себе!
- Насчет хрена  ты за­гнул, а вот две выхлопные трубы и пятьсот семьдесят лошадок под ка­потом - это есть точно, - заулыбался Князь, отвечая страстному профессионалу.
Че­рез пол­часа они уже были в офисе юридической компании. Только зайдя ­внутрь, он прочувствовал на себе  жгучие женские взгляды, просверли­вающие его на­сквозь. Юристы даже привстали, приветствуя непростого клиента.
- Я зво­нил насчет ОАО, к кому мне? - сразу же из дверей задал вопрос Петр.
- Прошу - приса­живайтесь, - подозвал его к себе, по-видимому, самый главный юрист.
- Меня зовут Николай Альбертович. Чтобы Вы хотели видеть в вашей фирме?
Князь коротко, но доступно изло­жил видение своей конторы и, взяв со стола листок, написал будущее название: «Империалъ Эс Эйч - Интер­националь Корпорейшн» и еще приписал на английском: «ImperialSH- Interna­tional Cor­poration». И тут же передал написанное с приготовленными документами в руки взволно­ванного со­беседника.
- Какой уставной капитал будем указывать? - переспросил его юрист.
- Тридцать миллионов рублей.
- Для начала можете и меньше, - удив­ленно пред­ложил клерк.
- Я говорю то, что хочу, и переубеждать меня в этом не ваша прерога­тива, - как отрезал Петр.
- Хорошо, завтра после обеда все будет го­тово.
- Нам нужно два счета: рублевый и валютный - печать и все необходимое для работы.
- Это будут до­полнитель­ные расходы.
- Проблем с этим нет, - коротко, но ёмко ответил Князь.                
- Валютный счет я бы рекомендовал открыть в банке, не подпадающем под санкции, - продолжал свои нравоучения изумленный юрист.
- А я с Европой никаких интим­ных дел не имею, и иметь пока не собира­юсь,  у неё сифилис мозга, говорят, это заразно. Вся работа будет происходить с Востоком, это сейчас более перспек­тивное направление, да и заметьте: очень модное. Раньше считалось, что Россия является сырьевым придатком Запада, а на деле оказалось, что Европа - главный колхоз России! Про коммунизм нам врали, но всё, что говорили про капитализм, оказалось правдой.
И тут же после благодарственной речи в сторону явно очень любимой им  Европы добавил:
- И еще, мне необхо­димо полное сопровождение фирмы, как юридическое, так и финансовое.
Главный даже подпрыг­нул на своем кресле, понимая, что в его руки падает манна небесная, и выпалил, как школьник у доски:
- Наша юридическая компания предоставляет полный пакет услуг от открытия до со­провождения.
- Тогда открывайте скорее и сопровождайте, теперь это и в ваших интересах. Составляйте все необходимые договоры и счи­тайте, что вас при­няли с испытательным сроком, - улыбаясь, как бы, с издевкой  добавил страстный любитель Востока.
- И еще,  необходимо до завтра вместе с открытием ОАО подгото­вить бизнес-план. Тему я вкратце обрисую, - попросил у опешившего юриста лис­ток бумаги и, улыбаясь, начал быстро писать. Закончив сочинение на тему: «Деньги лежат под ногами», он передал листок собеседнику. У того даже очки зашевелились и чем дальше он вникал в суть, тем сильнее расширялись глаза.
- Да, смело! - ко­ротко ответил юрист, обескураженный планом своего нового непро­стого кли­ента.
- Да! Чуть не забыл, - воскликнул Князь, еще больше интригуя своего но­вого знакомого:
- Еще подготовьте документы для открытия Благотворитель­ного фонда, и назовем его, скажем, «Золотой олень», и все, что для этого необходимо, да и счет в банке с первоначальным капиталом, думаю, десять миллионов рублей, для затравки хватит.
У юриста сползли с носа очки, он открыл рот и не посмел задать собеседнику даже элементарного вопроса. Князь продиктовал ему номер мобильного телефона и, попрощав­шись, направился к выходу. Выходя из юридической ком­пании, он случайно под­слушал женский разговор:
- Какой ковбой! Нет, цыган­ский барон! - шептались вос­хищенные дамы.
- Да, Бог сотворил деву, а мужчина изощрился и сделал из неё женщину, - произнес во всеуслышание клиент и, улы­баясь, вышел. Приблизительно через час они были уже дома. Как только они вошли в квартиру, на него набросился Сер­гей:
- Ты что, совсем ополоумел, пол-ляма?
- А что, ты предлага­ешь жить на этой помойке? Если хочешь падать духом, забе­рись  на небоскреб, что толку метать кости с первого этажа, - тут же с порога ответил возбужденному компаньону Князь.
- А собак куда денем?
- Никуда, с ними будем. Сначала пусть вставят окна, отделают кухню и ванную, спальню, а потом все остальное. Не рас­страивайся, переживем, все равно мотаться при­дется, а собаки никуда не денутся. Они тебе только спасибо скажут за новую конуру, - заулыбался Князь, успокаивая взволно­ванного друга.      
- Если хочешь, чтобы тебя поменьше доставали друзья, дай им в долг.
И после этих слов Князя они все вместе рассмеялись. Петр давно обра­тил внимание на грустного Алек­сандра, все не было времени, да и забывал его спро­сить об этом. А сейчас он задал ему прямой вопрос:
- Саш, что то ты какой-то не такой? У тебя какие-то проблемы?
 И не давая ответить Лому, сразу же встрял в разговор Золотой:
- Да у него мать больная лежит, просят кучу карбован­цев на операцию. Что же вы все молчали? Чужая горечь - не горчит, как и чужая боль - не болит, - возмутился гениальный предводитель.
- Сколько надо денег?
- Три­ста пятьдесят ты­сяч деревянных, - снова вместо Александра ответил Сергей.
- Ну и что сидим? Мать - это святое, все остальное пыль. Это я вам говорю, не испытав­ший мате­ринской ласки. Какая здесь самая лучшая клиника? – снова спро­сил их Петр.
- В Питере есть такой институт, - пробурчал только слушавший до этого Чудодей.
- У меня там сестре делали операцию, классная клиника.
- Так, короче, встали и по­ехали, машина у дома. А ты давай дуй за всеми диагнозами и анали­зами ма­тери, встречаемся в машине, - приказал Лому Князь, и этот приказ явно не подлежал никакому обсуждению, а тем более обжалованию.
Все словно сорва­лись с мест и быстро оделись, никто не хотел противоречить словам предводителя, вы­шли на улицу и, пока Шура-Лом бегал за документами, принялись рассматривать автомобиль. Филипп, впервые увидевший авто, даже присвистнул от удивле­ния:
- Ничего себе агрегат?
А в это время возле машины суетился Андрей, почти ртом сдувая с нее падающий с неба мягкий снежок. Погода стояла как на заказ, лег­кому морозцу словно подыгрывало декабрьское солнышко, проби­ваясь лучами сквозь блестки сплетенных природой кружевных снежинок. Тут прибежал запы­хавшийся Александр, махая прозрачной папкой и тяжело дыша, воскликнул:
- Вот,  всё взял!
- По коням! - скомандовал Князь, и все синхронно ныр­нули в «Бентли». Ан­дрей завел двигатель, и они помчались по просторам петер­бургской земли, взме­тая колесами клубы снежной пыли. Не прошло и полу­часа, как они подрулили к медицинскому центру. Князь открыл портфель, взял у Лома папку и, положив её в крокодилью пасть, тут же объявил:
- Так, а вы можете пока расслабиться в кафе, пообедайте и выпейте по рюмке виски, - он сказал это так, словно отец, который впервые раз­решил выпивать своим детям в открытую.
- А мы с тобой к врачу, - тут же произнёс благодетель, поворачиваясь к Алексан­дру. Подойдя к ре­гистратуре, он попросил Лома вкратце объяснить, что произошло с мамой, а сам принялся рассматривать вывешенные расценки клиники. Медсестра, выслушав краткий рассказ, несколько секунд помолчав, про­изнесла:
- Вам нужно к заведующему клиникой - профессору Вальтерману.
Тут Князь кашлянул и громко произнес:
- Ничто так быстро не влияет на выздоровление больного, как прейскурант платных услуг.
После этих благодарственных слов, два приятеля поднялись на второй этаж, и, найдя нужный кабинет, Петр постучал в дверь, и они вошли.. Их взору предстал лы­соватый с кругленькими лин­зами на носу пожилой мужчина, сидевший в кожаном кресле и пьющий чай из стеклянного стакана в серебряном подстаканнике.
- Здрав­ствуйте, молодые люди, - приветливо произнес доктор и, указывая на стулья, доба­вил:
- Прошу - при­саживайтесь, - и, не давая ничего сказать посетителям, продолжил. - Как пони­маю, вас ко мне привело что-то связанное со здоровьем и явно дорогого вам человека.
- Вы угадали, профессор, речь идет о маме, - сказал Князь, расстегивая свой крокоди­ловый портфель и подавая в руки доктора папку с медицинскими документами. Профессор открыл ее, достал бумаги и минут пять молча их про­листывал, по­том, причмокивая, ответил:
- Да, это ко мне. Но операция дорого­стоящая, - и тут же, посмотрев на Князя, произнес, - прошу прощения.
- Называйте сумму, док­тор, и хотелось бы знать, насколько ей станет лучше после операции?
- Господа, я не Господь Бог и не возьмусь что-то утверждать на сто процентов. Но после таких операций люди встают и ходят, по крайней мере, на моей памяти нет от­рицательных случаев. Тем более мама еще не старый человек, и ее организм справится. Но мне, опять же, надо сначала все увидеть самому, чтобы что-то га­рантировать. Необходимо пациента доставить в клинику,- высказал свой вер­дикт профессор и, взяв ручку, принялся писать, затем протянул Князю квитанцию на первич­ный стационарный осмотр и еще одну бумагу на доставку пациента.
- Это отдадите в регистратуру, и там вам все объяснят, - добавил на прощание про­фессор, протя­гивая для рукопожатия свою руку с тонкими, длинными, как у пианиста, пальцами.
Петр с благодарностью пожал его теплую и сухую ладонь и со словами: «Приятно иметь дело с деловыми и умными людьми» - они вышли из кабинета. Спустившись по лестнице, снова оказались у окошка регистратуры, и Князь передал бумаги той же медсестре. Она посмотрела и объявила:
- Опла­чивайте в кассу деньги, а скорая будет вас ждать на заднем дворе.
Пётр достал из кармана портмоне  и изъял по­следнюю наличность, оставшуюся от продук­товой и сувенирной махинаций.  Пересчитал и протянул Александру, сказав при этом:
- Шестьдесят четыре пятьсот, тебе пока хватит на все. Давай плати и с медиками дуй за ма­мой, если что - звони. И не давая Александру открыть рта для благодарности, добавил:
- Давай, брат, без эмоций, - похлопал его по плечу, улыбаясь, развер­нулся и вышел из клиники. Недалеко от парковки, как дети, резвились Сергей с Филиппом, бросая друг в друга снежками.     
 - Вот обол­тусы! - улыбаясь, произнес  вслух Князь и подошел к Ан­дрею, ждущему их у ма­шины.
- Посигналь этим не наигравшимся деткам, - обраща­ясь к водителю, он громко рассмеялся. Андрей нажал на кнопку сигнала, и перед ними предстали два смеющихся приятеля.
- А где Сашка? - спросил Золотой.
- Алек­сандра доста­вят домой быстрее нас, с мигалкой и сиреной, - не переставая сме­яться, Князь сел в машину, Золотой же с волшебником отряхнулись и тоже запрыгнули на заднее сиденье.
- Давай в банк, - коротко обозначил шеф, обращаясь к Андрею. Водитель с пробуксовкой сорвался с места, и буквально через квартал они подрулили к финансовому учреждению.  Ожидание  оказалось недолгим, и уже минут через двадцать компания выдвинулась в сторону Петергофа.
- Что там с матерью Александра? - обратился к  предводителю Сергей, словно к очередному долгожданному явлению...
- Все будет хорошо, - поворачивая голову назад, ответил улыбающийся гуру.
- Да, я теперь верю в воскрешение Христа,  это ты, Князь Бог, даже круче...Его надо молить и ждать с покаянием, ты же, не спрашивая никого ни о чем, берешь и делаешь чудо, - Золотой даже перекрестился, и слезы на­вернулись на его глазах. Петр промолчал, ничего не ответив взмолившемуся проповеднику.  Все молча ехали к дому, слушая дорожный шансон. За окном мелькал заснеженный Пе­тербург, вернее его ок­раина, пейзаж напоминал белое покрывало, прикрывающее зеленое игровое сукно жизненной рулетки, словно на него были беспорядочно наброшены раз­ноцветные игральные фишки какого-то захолустного казино. И тут и там тор­чали серые безликие па­нельные дома - корабли, скорее даже ржавые подлёдные лодки, всплывшие из глубин снежного океана и окончательно вставшие на якорь загородной бухты. Рядом с ними пестрили многопалубные новенькие яхты-новостройки, которые словно на экскурсии в прошлое застряли в гавани списанных старых бетонных облезших кораблей, сошедших с пролетарской верфи еще во времена всеобщего равенства и веры в счастливое будущее коммунистического маразма.
 - Да-а-а-а... - прервав молчание, не­ожиданно  выдохнул Князь и добавил: - Петер­бург - это не только дворцы и фон­таны, но и спальные районы, и непролазные пустыри. Столичные грабители-олигархи, судя по всему, еще не совсем здесь освоились? Сколько неразработанной пустующей земли…
Он, по-видимому, задавал эти вопросы самому себе, так как сзади разда­валось легкое похрапывание, перекликающееся с телефонным звонком, у кого-то из сладко спящих пассажиров, захлебываясь, надрывался смартфон. Он оглянулся и, заулы­бавшись, добавил:
- Спеклись близнецы.                                                                                                 
Андрей тоже засмеялся ему в ответ.                                                      
- Как тебе автомобиль? - спросил Князь водителя, на что тот, счастливый и обалдевший от такой свалившейся на него работы, тут же ответил:
- Я как во сне, это не машина, а космический аппарат.
Князь снова засме­ялся и обронил еще одну философскую шутку:
- Во сне - это хорошо, главное, наяву не засни. Жизнь нам дана не как точка отсчета, скорее как многоточие… Наша судьба - это как машина времени, которая выбирает самый ко­роткий путь ме­жду прошлым и настоящим, а вся последующая жизнь - это не только воспоминания о будущем, где с незавидной частотой повторяются ошибки прошлого, но и сиюминутное безошибочное действо, заставляющее отсчитывать последующие минуты.
За этой непродолжительной заумной беседой они подру­лили к дому. У подъезда их уже поджидал, переминаясь с ноги на ногу, сего­дняшний знакомый строитель. Князь вышел из автомобиля, и к нему подлетел явно замерзший и, по-видимому, давно ожидающий менеджер.
- А я звоню, звоню,  но никто не отвечает, - выпалил он, заикаясь и постукивая зубами.
- Просто ребята еще не привыкли к цивилизации и забыли о телефонах, - засмеялся Князь, по­хлопав по плечу продрогшего молодого человека. В это время из машины вы­шли полусон­ные и ничего не понимающие приятели.  
-Это к тебе, - Князь, обращаясь к Золотому, указал рукой на строителя, и они все вместе прошли в квартиру. Прямо с порога менеджер начал объясняться:
- Окна у вас стандартные, они есть в наличии, и мы их уже доставили плюс входную металличе­скую дверь.
- Так что тогда ждёте? Сколько?
Строитель назвал главному заказчику цифру, и тот, не раздеваясь, открыл портфель и отсчитал указанную сумму, задавая тому очередной вопрос:
- Тебя как зовут-то?
- Сергей.
- О, тезка хозяину этого дворца, - улыбнулся Пётр, пере­давая деньги в холодную руку про­дрогшего в ожидании менеджера. А тот, ничего не ответив клиенту, как ошпаренный выле­тел из квартиры. Золотой в это время кормил из­голодавшихся собак. Филипп находился в спальне и, сидя на  кровати, щелкал кнопками пульта, пе­реключая каналы подвешенного на стену телевизора.
- У тебя документально все пропи­сано, что ты говорил? - неожиданно перебил бестолковое занятие Чудодея заглянувший в комнату Князь.
- Да, безусловно, - сразу же ответил по-детски увлеченный гений.
- Теперь твоя задача - это же перевести на доступный для обывателя язык и отразить все на бумаге. Сам понимаешь, чиновники - народ туповатый, поэтому изложи все в более доступной формулировке.  Примерно так, как ты объяснял это мне, но добавь немного изощренности. И не откладывай в долгий ящик, короче, подго­товь полный пакет своих премудрых разработок и соображений.
- К утру все будет готово, - ответил Гудвин вслед выходящему из комнаты предводителю. В это время открылась входная дверь,  и появились люди, заносящие оконные рамы.
- Куда их? - спросил, обращаясь к Петру, один из ремонтников.  
- Ставьте, где вам удобнее, - от­ветил он, протискиваясь в кухню. Там Сергей уже вовсю кашева­рил и, не отводя взгляда от плиты, с неподдельным изумлением воскликнул:
- Ну, ты, Князь, и мак­лак!
- Небольшие трудности пойдут нам только на пользу, - разливая по стопкам виски, произнес ему в ответ улыбающийся архитектор.
-Давай-ка, брат, лучше по глотку выпьем за успех нашего, на первый взгляд, со­вершенно безнадежного дела. Добро обязательно победит зло, но сначала зло вынесет всё его добро.
После этих мудрёных слов Князя, они обнялись и засмеялись. А в это время в зале уже звенело стекло и трещали старые оконные рамы, мастера с невиданной скоростью уничто­жали пережитки прошлого. Не прошло и часа, как все окна и входная дверь были уже установлены.
- Ну вот, а ты говорил, как да что? Принимай работу, хозяин, - засмеялся Пётр, обращаясь к изумленному другу.
- Слушай, что это было-то? Они, как саранча, все разломали, установили но­вое, да еще и прибра­лись. Если так будут шевелиться, то за пару недель упра­вятся.
- Ценность в жизни не в том, какое количество вдохов ты сделал, а в том, сколько раз у тебя перехватило дыхание. Главное в нашем деле - держать ситуацию на прикорме. Никогда не вывора­чивай карманы, то­гда и работать будут. Как только выплатишь полную сумму, то можешь счи­тать, что деньги пропали, - снова засмеялся Князь, приглаживая рукой ры­жие взъеро­шенные волосы Золотого. К ним подошел всё тот же тезка хозяина ремонта и обратился с вопросом:
- Может быть, сегодня и ванной займемся?
- Нет, братец, помывочную ты нам пока оставь, давай лучше до завтра.
Они ударили по ру­кам и распрощались. Князь прошел в комнату, где Чудодей смотрел по телеви­зору какую-то мыльную ментовскую лабудень,  взял свой ноутбук и прилег на кро­вать со словами:
- Ну, вот и еще один день пролетел.                                                                       
И, обращаясь к Чудодею, промолвил:
- Сходи за Андреем и поешьте чего-нибудь, можешь и рюмашку опроки­нуть, а то наш водила совсем от машины не отходит, как бы мозгами не тронулся.
 Филипп погасил экран и беспрекословно пошел выполнять указание шефа. А тот полностью сосредоточился на интернете и принялся листать виртуальные страницы аналитических компаний. Он понимал, что времени у него на полную аналитику совершенно не хватает и ему нужны помощники. В итоге он остановился на двух независимых аналитиках: один владел политической, а другой экономической ситуацией, записал их телефоны и продолжил свое кругосветное плавание по волнам биржи, то штормящей, то доходящей до полного штиля. Через некоторое время в спальню зашел Золотой.  Князь лежал на кровати и что-то бормотал себе под нос, рассматривая какие-то непонятные цветные и мигающие графики.
- И что, ты в этой всей хреновине тоже шаришь?
- Это не хрено­вина, это биржа. От всей ее канители зависит наше с тобой завтра. И, по-видимому, рублю наступает кирдык. Нефть дешевеет со скоростью вытекания воды из крана, а наша страна, как тот наркоман, зави­сит от иглы и дозы. Курс котировок летит вниз, как вагонетка под откос, так что мо­жем не успеть. Мечты сбываются, но зачастую при таких условиях, что нам этого уже не хочется, - совсем мудрёно ответил Князь ничего в этом не понимающему ком­паньону.
Золотой почесал в затылке и переспросил:
- А что дальше-то будем делать?
- Свадьба - это как прыжки с парашютом, те же кольца. Если в первую брачную ночь ничего не получилось, то неизвестно, как тебе уложат чемодан. А потом, за что хочешь дергай, но финал один – развод, - еще больше запутал приятеля своим ответом гениальный гроссмейстер. Он продолжал засыпать загадками и ребусами изумлённого слушателя, совершенно отупевшего от его мыслей вслух:  
- Жизнь-игра, и в ней нет правил для любителей: либо ты становишься профессионалом и берешь с пустыми картами банк, либо остаешься вечным любителем. Не руководствуйся только разумом, лучше прочти инструкцию.
Сергей понял, что если он задер­жится еще хоть на минуту у кровати мыслителя, то завтра сменит домашнюю майку на смирительную рубаху, и поспешил выйти. В это самое время зазво­нил телефон, это был аппарат Князя. Сидевший за столом Филипп подхватил его и доставил шефу. По-видимому, звонил Шура-Лом. Князь незамедли­тельно отве­тил:
- Ну, что там, как?.. Понял, понял… - кивал головой и улыбался до­вольный магистр.
- Значит, все нормально, - подумали про себя стоящие рядом при­ятели.
- Возьми у них номер расчетного счета и заключай договор. Ну и пусть дороже, зато на следую­щий день, и сам профессор будет оперировать. Деньги завтра переведем. Все, да­вай не грусти... Звони, если что... - на этом он отключил телефон и встал с кровати, закрывая ноутбук.
- Всё, господа, масть пошла! Завтра маму Алек­сандра прооперируют. За ее здоровье стоит на­катить по тридцать капель, - объявил в итоге мыслитель, и все незамедлительно ринулись за ним в кухню.
- А кто-то гово­рил, что теперь мы будем заседать за круглым столом? - засмеялся Петр, обра­щаясь с вопросом к гостеприимному хозяину. Они взяли закуски и проследовали в зал, где все-таки допили последнюю злосчастную бутылку виски. После очередного за­столья Сергей как бы издалека спросил своего чересчур мудрёного квартиранта:
- Скажи, Князь, а как тебе уда­лось сберечь свой капитал?
 
 

 

Кнут и пряник...