Роман "Клоуны, шуты и хулиганы между светом и тьмой" гл 8 «Покаяние»

                 Время шло к вечеру. Дамочка с опустевшей душой и разбитым сердцем, направлялась в сторону того же Свято Покровского храма, дабы обратиться к Богу, которого она раньше отвергала. Чёрствые чувства к религии вообще, зарождённые в душе ещё с раннего детства, только сегодня были поражены стрелой с небес, благодаря личностям, с незаурядными способностями проповедников христианской морали. Этот день, в ее жизни стал светлым днём возрождения души.

 Переступив порог чистилища, она тот час же направилась к алтарю, упала на колени, и рыдая начала горячо молиться. Она не умела это делать как полагается, но она слышала где-то, что от покаявшегося грешника господь принимает покаяние в любом виде. Святой отец, стоявший у престола, заметив женщину, утирающую слёзы, подошёл и попросил подняться.

- Отец, Святой отец, - кинулась она к его ногам, - я пришла с повинной, каюсь, прошу принять меня в таком виде, как есть. Прошу исповедовать и отпустить грехи мои тяжкие.

- Что с тобой дочь моя? Что за тревога у тебя на душе?

- Я тут, перед вами на коленях, как перед слугой Бога. Исповедуйте батюшка, иначе, я этого не вынесу.

- Что же беспокоит тебя, добрая женщина?

- Я так больше не могу, святой отец. Я вовсе не добрая женщина, я злая, бедная и несчастная. Исповедуйте меня, будьте милосердны отче, мне сейчас кажется, что я умру, пожалуйста, пощадите - и её голова поникла в глубоком поклоне.

Отец подошел к ней и попросил подняться:

- Встань с колен дитя моё!

Дамочка встала с такой тяжестью, будто на плечах у нее лежал огромный камень, Святой отец продолжал:

- Хорошо. По исповедую тебя, коль чувствуешь, дочь моя, такую надобность.

Святой отец подошел к ней, и накинул ей на голову свою рясу.

- Чем грешна, чадо божье? Господь выслушает тебя и простит.

- Отец! Отец! А если не простит, то я не вынесу этого и постригусь в монахини.

- Простит, он добр, и всегда принимает искреннее покаяние.

- Отец, я постараюсь, я верю, что простит, я верю каждому вашему слову, а если нет, если не простит, я останусь тут жить.

- Господь Бог слушает тебя, чем согрешила? Он всегда прощает нас, ибо он пастух, а мы его агнцы, он любит нас, мы его дети, он всегда готов выслушать и простить.

- Отец, мне страшно, я сегодня такое видела, такое! боюсь сойти с ума.

- Ничего не бойся дитя мое, властью данной мне свыше, через меня он отпустит все  грехи твои, и я обязуюсь до конца дней своих держать все сказанное тобой, в тайне.

- Отец, я сегодня такое пережила, не могу, не могу я, страх переполняет мою душу, хочу покаяться.

- Кайся, Бог слышит тебя.

         В дамочки горохом котились слезы по щекам, и по шее. Она начала рассказывать все, начиная с самого начала сознательной жизни, до сегодняшнего дня. Она никак не могла сдержать слёз. Они заливали её лицо. Она почувствовала, что с ее души сваливается тяжелый груз. Процесс отпущения и покаяния длился больше часа. Дамочке стало легко и приятно на душе. Такой благодати она не ощущала ещё никогда.

Сняв рясу, батюшка вздохнул с облегчением. Сегодня был великий день. Ещё один человек в мире уверовал. Там, на верху, света заслужили не те, что праведники, а покаявшиеся грешники. Перед ним стояла женщина, не та, что была часом раньше, пред ним стояла истинная крестьянка, чистая и светлая. Её глаза сияли счастьем. Попрощавшись с отцом, женщина направилась к выходу, она была чиста мыслями, и никакие сокровища ей были не интересны. А украденные драгоценности, думала она, это всего лишь то земное, суетное. На выходе из храма она приложилась и поцеловала распятие Иисуса Христа. На пороге ее остановил Отец.

- Дочь моя, держи, тебе просили это передать – в отца в руках был платок, в котором было что-то завёрнуто.

Взяв, что было у него в руках, она не поверила своим глазам, все драгоценности, украденные у неё намедни, во всей красе блестели своим богатством.

Она воскликнула:

- Святой Отец!!! Откуда оно у вас!!!?

- Дочь моя, не называй меня святым отцом, ибо я грешен, святая сегодня ты, потому, что нет человека чище душей, как покаянная душа. Такая душа, чище утренней росы.

- Благодарю, святой отец, благодарю, но мне не нужны эти пустые побрякушки, лишь умоляю, скажите мне, кто вам дал всё это?

- Оно твое, меня просили передать тебе этот платок.

Она смотрела и глазам своим не верила.

- Отец, умоляю, скажите, кто вам дал этот платок? Отец, пожалуйста, кто эти люди, мне необходимо знать.

- Совсем недавно, перед твоим приходом, храм посетили двое, с виду очень бедные и несчастные люди. Такие, как правило, просят милостыню под церковью. Но в тех было что-то необычное, загадочное. Они подошли ко мне, дали платок, и просили передать тебе. Один из них на Цыгана похож. Так он попросил, не делать тайны с этого, если ты спросишь, кто передал платок.

 Дамочка, в недоумении смотря на отца, спросила:

- Откуда же вам было знать, кому предназначен этот платок?

-  Цыган сообщил. Он безошибочно описал тебя, дочь моя, и сказал, что ты сегодня придешь в храм покаяться в своих согрешениях. Вот, я и отдаю в твои руки драгоценности.

Дамочку осенило, она уверовала еще сильнее, ей захотелось упасть на колени перед Богом и не вставать.

- Отец, отец, родной, а с этим Цыганом  был слепой человек с такой длинной седой шевелюрой?

- Да, святая женщина, с ним был именно слепой человек с красивыми длинными седыми волосами. Я удивился их жесту, но расспрашивать ни о чём не стал, и не задумываясь принял этот платок.

Женщина улыбалась.

- Я знаю их, этот Цыган, Румыном себя зовет, а слепой всегда с длинной металлической тростью и коричневой сумкой через плечо.

- Да,  он такой как вы описали.

В одно мгновение она поняла, что сегодняшнее испытание было ей дано Богом свыше, ее душа чиста и покаянна, ей все стало ясно: Цыган тот что Румын, и слепой тот что вовсе и не слепой, мужчина в черном фраке, женщина следователь невероятной красоты посланы ей Господом Богом, теперь у нее не было ни малейшего сомнения.

Она посмотрела на святого отца и отдала ему сверток с драгоценностями.

- Отец, примите от меня в жертву на добрые дела, мне этого уже не надо. Сегодня моя жизнь изменилась навсегда. Пусть это добро пойдет для нужных дел, я все это оставляю под ваше распоряжение.

Она вышла с храма, полна сил и счастья, шепча про себя:

- Ай да Цыган, ай да Румын, а слепой? Истинные мастера своего дела, - и улыбаясь, не могла остановиться, - все - таки они за одно, великие артисты, но кто же они? – задавала сама себе вопрос, - хотя это уже не имеет никакого значения, спасибо тебе Боже, что послал их мне в наказание.