Главная → Проза → Крупные формы → Романы → Потомок древнейшей цивилизации - 11.

Потомок древнейшей цивилизации - 11.

20 августа 2012 - Моисей Бельферман
             Гл.11 Перекур с дремотой.   
 
     Зайя прошелся по двору: обычное сельское подворье. Не ухоженное – без мужских рук. Представилось: самому в подобном месте выгребать мусор, чистить хлев… Чуть не вырвало! Он способен на временные авантюры. В дыре такой – поселится безумец. Отдохнуть с месяц: еще терпимо. Сам не поймет: зачем закручивает новую историю? Давно так не шутил! Ему скучно: пробуждает народ от спячки. Пусть двигаются, кумекают… Сейчас век двадцатый, а они живут, существуют, словно в пятнадцатом. Их здоровая жизнь – настоящая. Нынешняя городская… Не стал додумывать. Переборщить легко в праздных рассуждениях.
Присел на лавку. Настроение посредственное. Никаких желаний. Ожидание утомительно. Куда делась гадкая старуха? Магазин в центре села – возле автобусной остановки. Рукой подать! Догадался: лежать удобнее. Принял позу «вольно» - вытянул ноги. Чурбан примостил под голову: приподнял ее над остальным телом. Голова должна постоянно возвышаться - занимать положенную высоту. Это положение стимулирует приток крови. Иначе сократившееся кроводвижение - питает только застойные мысли. Растянулся. Сам долговязый, ноги свисают…Задремал. Над ним закружила муха, Даже не муха… Пчела какая-то… Оса. Жужжит крылатая комариная нечисть. На что слетелась? Поживиться медоносных соплей? Крови напиться. Отравиться – сразу сдохнуть? Лежит он с зажмуренными глазами: открывать их лень. Надоело утомлять глаза обозреванием обыденного мира. Отдыхает. Фонтанирует безостановочная мысль. Изобретает, измышляет, фантазирует, строит всевозможные планы… Убежден: хорошая жизнь – только изобильная. Вечно деньги нужны: тогда хватает удовольствий! Не обязательно систематически трудиться. Наступит Царствие Б-жие! Пусть хоть… под названием коммунизм. Как этап к нему. Некто другой накалывает ближнего. Такого не бывает! За самим Зайей сохраняют монопольное право: шутить-хитрить. Трудновато придется – не осуществить это право реально. Много хитрецов в нашем мире. Некоторые рвут почести, льготы! Считают: все им обязаны. За одни только медоносные уста, красивые  глаза. Из лжи и подлости – устраивают карусели. Таким способом доказывают свою  любовь к профессиональному риску. Наивных стараются на чем-то подловить. Строят собственное благополучие – на чужом несчастье. Удается! Пусть даже не всегда. Хватает наивных, дурачков: ими мостить дорогу! В светлое будущее! Без применения оставшихся – завести за ручку в это самое желанное будущее. Пусть получается! Не станут развешивать уши. Слушать-верить в детские сказочки.
     Эта жизнь – сплошная скука. Нет ничего другого. Зайя просто не знает лучшего места применения сил, способностей. Испытания терпит молча. Вынужден. Сталкивается с издевательствами и хитростями коварной действительности. Чаще выступает активной силой. Пытается воздействовать на устои и нравы. Давно усвоил: обыденность еще гаже самой действительности. Иногда это – одно и то же…Противно! И жить приходится. Ходить по суше. На лоне природы. Любоваться парящей свежей пахотой. Вдыхать аромат хвои. Прислушиваться к трескотне сучьев. Мерещится все это или снится. Зайя сейчас не в лесу: примостился на лавке. Носом посапывает. Он не в состоянии мечтать. Впал в полузабытье, сонливость… Душа очерствела. Чувственность побуждают к активным действиям. Не может растрогать. Не задевает сердце. Его не интересует общественный муравейник. Не задевает. Пусть в муравейнике копошатся люди. Они сами по себе! Очень приятно дышать свободной грудью. Томиться от безделия. Лучше – выпивать, приживаться к упругой или мягкой, всегда теплой женской груди. Еще приятнее – к лобку. Нет больше наслаждения – пользоваться доступностью растворенных прелестей. Свойство многих Женщин – прижмут! Готовы отдаться – без знания характера, сущности избранника. Попадают часто в руки постылым. Наученные горьким опытом – поумневшие продолжают горьким опытом. Поумневшие продолжают собой жертвовать. Страдают. Только ради детей, кажущегося прекрасным будущего. Впереди маячат огни. Только сбивают с толку. Будущее безрадостно. Ничего не светит, не греет, не одарит. Придется осилить пыльную дорогу бесценного или серого существования. Туман уносит в никуда молодежь, ее фантазии. Жизнь исходит чадящими испарениями. Каждый новый день несет испытания. Мало развлечений. Нет удовольствий. Они словно вовсе исчезли. Откуда возникнуть удовлетворенности? Экзамен-жизнь. Испытание на прочность. Столкновение с грубостью, издевательством, нелепым приспособленством. Надоело находиться в затхлом-тлетворном мире. Все опротивело! Самым важным, стойким является инстинкт самосохранения. Принуждает терпеть. Преодолевать всякое. Жизнь случается разной. Даже нелюбимой. Приходится дышать. Пессимизм не предоставляет возможностей для плодотворного творчества. Вне состояния духовного блаженства – нет полного счастья. Сильнее всего развита воля к жизни. Остальное –только философия. Случайное состояние слов и фактов. Жизнь – подлее существования. Приходится тянуть лямку. Куда денешься? Жизнь теплится любопытством к происходящему. Не это ли составляет сущность жизнелюбия? Настороженное ожидание грядущего. Любознательность. Нетерпение к неизвестному. Все это побуждает к деятельности. Наполняет содержанием-смыслом инстинкт самосохранения.
     Растяпной Российской действительности не хватает фанатизма иранских нравов, азиатской жестокости. Жаль: Монголы перекачали мало крови – в Славянские жилы. Действительность сурова. С массой условностей. Заморозила идеи, мысли, желания. Пьянство хворью выходит. Язвами покрыты: гниют тела народного организма. При восприятии этого кошмара охватывает жуткая грусть и скука. По всей этой чертовой окраине нашей бескровной провинции происходит похабная жизнь. Совершается масса непотребств. Нет резвости. Даже в движении, прогрессе. Нет перемен! Ни в чем. Нигде. Только совершается застойное брожение страстей. Дикость нравов. Его нельзя выразить в словесной форме. Только чуточку привлекает в масштабах мыслительства. Чаще отталкивает, смущает Душу идущего человека. Мысль, духовность, возвышенность чувств, благородство поступков – все это красивые слова. И только! В обнаженном, ничем не приукрашенной жизни торжествует хищничество, хватательная деловитость…Даже преступность. Некоторым ловкачам удается обделывать свои грязные делишки. На грани фантастики. Романтическое, идеальное, честное, чистое – отвергают, оплевывают и высмеивают. Зайя не собирается становиться моральным евнухом. Идет в ногу со временем. Опережает в хватке, предприимчивости. Сейчас нельзя иначе существовать. Такое время! И – он такой человек. Не будет: чтобы накалывали. На легковерии. Не дождутся!
     У Зайи масса способностей. Многое перепробовал, умеет. Свяжет единство тематики, вплетет в общую канву: напишет роман – крупномасштабное повествование. Пока отдался сну. Переиначил несколько в сновидение состояние яви. Приснилось: друг пригласил на экспозицию открывшейся международной художественной выставки. Он новатор. В живописи совмещает удивительное сочетание: реализм с модернизмом. На выставке – толпы народа. Не только знатоки – любители живописи. В партбюро распределяли пригласительные: попали в руки партактивистов, профсоюзников-посыльных, комсомольских секретарей, ветеранов партии, номенклатурщиков, дружинников, идеологических вралей. Аппаратчиков, журналистов. На полном государственном обеспечении находится так называемая творческая элита. Исполнители социального заказа – члены всех «творческих» союзов, издатели, прочие паразиты. Посещают подряд все выставки, другие мероприятия…
     Самый большой ажиотаж вокруг нового произведения. Наш знакомый – его автор. Полотно почти на всю стену напоминает известную картину Иванова «Явление Христа народу». Сюжет схожий: «Воскресший Христос». Приоткрыл глаза Спаситель: в них удивление моментом воскрешения. С усилием воли (признаки страдания на лице) приподнимается в гробу.  Он весь обнажен в гробу. Свидетели случившегося воскрешения (это противоречит историческим фактам) обступили гроб. Одни радуются, другие не верят собственным глазам. Зрителей-свидетелей чудесного воскрешения возмущает обрезанная крайняя плоть. Явственно слышен возмущенный возглас: «Радуетесь – чему?! Воскрешению жида или Мусульманина? Нам не нужен Спаситель из инородцев! Истинная вера в Славянской Душе! Россия и Москва (третий Рим) сохраняют чистое Православие, истинную веру. Явится образцом для подражания – Христианским народам всего мира». Еще что-то происходило. Выставку прикрыли: нельзя терпеть Спасителя в уродливом, порнографическом изображении. Пошляки-коммунисты проявили тактичность: избавили публику от эротических желаний-видений. Не совместили повседневные непристойности, цинизм манер, высказываний – со строгим воздержанием аскетической святости.
     Приснилось – такое! Часто сон – вариация жизни. Настоящее представлено в похабном состоянии. Бесцветность. Пустота и тупое состояние – самые характерные качества нашего быта. Непонятное явление. Происходит добровольное самоубийство. В канализационные отстойники – истечение жизненной энергии. Повсеместно пустота, скука: вокруг, внутри, во всем… Вещь внутри Души. Словно сон на свежем воздухе, но лоне природы. Члены отсохнут… Наполненные жизненной энергии не отстраняются от повседневного движения. Отдохнувшие – не мешают уставшим.
                                   +     +   

     Первые главы осторожно, без грубой навязчивости вводят Зайю в обстановку действительности. Он является главным персонажем повествования. Этого пройдоху не назовешь «героем нашего времени». Он даже не «продукт эпохи». Ее антипродукт. Развился в противостоянии – системе. И все же… Личность особенная. Можно указать на типаж: советская цивилизация творит собственных антигероев. Он самостоятельный человек. Независимый, гордый. По природе – оптимист. По убеждениям, жизненному настрою – искатель обходных путей, легкой жизни, сплошного потока удовольствий. Характер у него твердый. Настроение часто меняется. Извилистые его мозги даже не припушила идеологическая чистота. Голова не пухнет от скучнейшей серьезности политической установки. Посмотришь со стороны: обыватель. В нем потребительство выпирает чудовищной, азартной жадностью. Безыдейный! Такие типы предпочтительнее идеологически выдержанных слепцов. Даже приятнее здравомыслящих. Насквозь пропитаны вонью идеологической чистоты. Последние в каждый данный момент мыслят по готовым, отредактированным штампам. Ни на йоту не отходят конформистских «убеждений». Обязательно укажут на партийность, дисциплину, прочую подобную муру. Их только жаль: обществу приносят много вреда. Люди безвременья. Пропащие. Приходится мириться с наличием типов многочисленной конфигурации. Своей «чрезмерной убежденностью»  поганят еще наличную доброты, прелесть жизни.

© Copyright: Моисей Бельферман, 2012

Регистрационный номер №0071156

от 20 августа 2012

[Скрыть] Регистрационный номер 0071156 выдан для произведения:
             Гл.11 Перекур с дремотой.   
 
     Зайя прошелся по двору: обычное сельское подворье. Не ухоженное – без мужских рук. Представилось: самому в подобном месте выгребать мусор, чистить хлев… Чуть не вырвало! Он способен на временные авантюры. В дыре такой – поселится безумец. Отдохнуть с месяц: еще терпимо. Сам не поймет: зачем закручивает новую историю? Давно так не шутил! Ему скучно: пробуждает народ от спячки. Пусть двигаются, кумекают… Сейчас век двадцатый, а они живут, существуют, словно в пятнадцатом. Их здоровая жизнь – настоящая. Нынешняя городская… Не стал додумывать. Переборщить легко в праздных рассуждениях.
Присел на лавку. Настроение посредственное. Никаких желаний. Ожидание утомительно. Куда делась гадкая старуха? Магазин в центре села – возле автобусной остановки. Рукой подать! Догадался: лежать удобнее. Принял позу «вольно» - вытянул ноги. Чурбан примостил под голову: приподнял ее над остальным телом. Голова должна постоянно возвышаться - занимать положенную высоту. Это положение стимулирует приток крови. Иначе сократившееся кроводвижение - питает только застойные мысли. Растянулся. Сам долговязый, ноги свисают…Задремал. Над ним закружила муха, Даже не муха… Пчела какая-то… Оса. Жужжит крылатая комариная нечисть. На что слетелась? Поживиться медоносных соплей? Крови напиться. Отравиться – сразу сдохнуть? Лежит он с зажмуренными глазами: открывать их лень. Надоело утомлять глаза обозреванием обыденного мира. Отдыхает. Фонтанирует безостановочная мысль. Изобретает, измышляет, фантазирует, строит всевозможные планы… Убежден: хорошая жизнь – только изобильная. Вечно деньги нужны: тогда хватает удовольствий! Не обязательно систематически трудиться. Наступит Царствие Б-жие! Пусть хоть… под названием коммунизм. Как этап к нему. Некто другой накалывает ближнего. Такого не бывает! За самим Зайей сохраняют монопольное право: шутить-хитрить. Трудновато придется – не осуществить это право реально. Много хитрецов в нашем мире. Некоторые рвут почести, льготы! Считают: все им обязаны. За одни только медоносные уста, красивые  глаза. Из лжи и подлости – устраивают карусели. Таким способом доказывают свою  любовь к профессиональному риску. Наивных стараются на чем-то подловить. Строят собственное благополучие – на чужом несчастье. Удается! Пусть даже не всегда. Хватает наивных, дурачков: ими мостить дорогу! В светлое будущее! Без применения оставшихся – завести за ручку в это самое желанное будущее. Пусть получается! Не станут развешивать уши. Слушать-верить в детские сказочки.
     Эта жизнь – сплошная скука. Нет ничего другого. Зайя просто не знает лучшего места применения сил, способностей. Испытания терпит молча. Вынужден. Сталкивается с издевательствами и хитростями коварной действительности. Чаще выступает активной силой. Пытается воздействовать на устои и нравы. Давно усвоил: обыденность еще гаже самой действительности. Иногда это – одно и то же…Противно! И жить приходится. Ходить по суше. На лоне природы. Любоваться парящей свежей пахотой. Вдыхать аромат хвои. Прислушиваться к трескотне сучьев. Мерещится все это или снится. Зайя сейчас не в лесу: примостился на лавке. Носом посапывает. Он не в состоянии мечтать. Впал в полузабытье, сонливость… Душа очерствела. Чувственность побуждают к активным действиям. Не может растрогать. Не задевает сердце. Его не интересует общественный муравейник. Не задевает. Пусть в муравейнике копошатся люди. Они сами по себе! Очень приятно дышать свободной грудью. Томиться от безделия. Лучше – выпивать, приживаться к упругой или мягкой, всегда теплой женской груди. Еще приятнее – к лобку. Нет больше наслаждения – пользоваться доступностью растворенных прелестей. Свойство многих Женщин – прижмут! Готовы отдаться – без знания характера, сущности избранника. Попадают часто в руки постылым. Наученные горьким опытом – поумневшие продолжают горьким опытом. Поумневшие продолжают собой жертвовать. Страдают. Только ради детей, кажущегося прекрасным будущего. Впереди маячат огни. Только сбивают с толку. Будущее безрадостно. Ничего не светит, не греет, не одарит. Придется осилить пыльную дорогу бесценного или серого существования. Туман уносит в никуда молодежь, ее фантазии. Жизнь исходит чадящими испарениями. Каждый новый день несет испытания. Мало развлечений. Нет удовольствий. Они словно вовсе исчезли. Откуда возникнуть удовлетворенности? Экзамен-жизнь. Испытание на прочность. Столкновение с грубостью, издевательством, нелепым приспособленством. Надоело находиться в затхлом-тлетворном мире. Все опротивело! Самым важным, стойким является инстинкт самосохранения. Принуждает терпеть. Преодолевать всякое. Жизнь случается разной. Даже нелюбимой. Приходится дышать. Пессимизм не предоставляет возможностей для плодотворного творчества. Вне состояния духовного блаженства – нет полного счастья. Сильнее всего развита воля к жизни. Остальное –только философия. Случайное состояние слов и фактов. Жизнь – подлее существования. Приходится тянуть лямку. Куда денешься? Жизнь теплится любопытством к происходящему. Не это ли составляет сущность жизнелюбия? Настороженное ожидание грядущего. Любознательность. Нетерпение к неизвестному. Все это побуждает к деятельности. Наполняет содержанием-смыслом инстинкт самосохранения.
     Растяпной Российской действительности не хватает фанатизма иранских нравов, азиатской жестокости. Жаль: Монголы перекачали мало крови – в Славянские жилы. Действительность сурова. С массой условностей. Заморозила идеи, мысли, желания. Пьянство хворью выходит. Язвами покрыты: гниют тела народного организма. При восприятии этого кошмара охватывает жуткая грусть и скука. По всей этой чертовой окраине нашей бескровной провинции происходит похабная жизнь. Совершается масса непотребств. Нет резвости. Даже в движении, прогрессе. Нет перемен! Ни в чем. Нигде. Только совершается застойное брожение страстей. Дикость нравов. Его нельзя выразить в словесной форме. Только чуточку привлекает в масштабах мыслительства. Чаще отталкивает, смущает Душу идущего человека. Мысль, духовность, возвышенность чувств, благородство поступков – все это красивые слова. И только! В обнаженном, ничем не приукрашенной жизни торжествует хищничество, хватательная деловитость…Даже преступность. Некоторым ловкачам удается обделывать свои грязные делишки. На грани фантастики. Романтическое, идеальное, честное, чистое – отвергают, оплевывают и высмеивают. Зайя не собирается становиться моральным евнухом. Идет в ногу со временем. Опережает в хватке, предприимчивости. Сейчас нельзя иначе существовать. Такое время! И – он такой человек. Не будет: чтобы накалывали. На легковерии. Не дождутся!
     У Зайи масса способностей. Многое перепробовал, умеет. Свяжет единство тематики, вплетет в общую канву: напишет роман – крупномасштабное повествование. Пока отдался сну. Переиначил несколько в сновидение состояние яви. Приснилось: друг пригласил на экспозицию открывшейся международной художественной выставки. Он новатор. В живописи совмещает удивительное сочетание: реализм с модернизмом. На выставке – толпы народа. Не только знатоки – любители живописи. В партбюро распределяли пригласительные: попали в руки партактивистов, профсоюзников-посыльных, комсомольских секретарей, ветеранов партии, номенклатурщиков, дружинников, идеологических вралей. Аппаратчиков, журналистов. На полном государственном обеспечении находится так называемая творческая элита. Исполнители социального заказа – члены всех «творческих» союзов, издатели, прочие паразиты. Посещают подряд все выставки, другие мероприятия…
     Самый большой ажиотаж вокруг нового произведения. Наш знакомый – его автор. Полотно почти на всю стену напоминает известную картину Иванова «Явление Христа народу». Сюжет схожий: «Воскресший Христос». Приоткрыл глаза Спаситель: в них удивление моментом воскрешения. С усилием воли (признаки страдания на лице) приподнимается в гробу.  Он весь обнажен в гробу. Свидетели случившегося воскрешения (это противоречит историческим фактам) обступили гроб. Одни радуются, другие не верят собственным глазам. Зрителей-свидетелей чудесного воскрешения возмущает обрезанная крайняя плоть. Явственно слышен возмущенный возглас: «Радуетесь – чему?! Воскрешению жида или Мусульманина? Нам не нужен Спаситель из инородцев! Истинная вера в Славянской Душе! Россия и Москва (третий Рим) сохраняют чистое Православие, истинную веру. Явится образцом для подражания – Христианским народам всего мира». Еще что-то происходило. Выставку прикрыли: нельзя терпеть Спасителя в уродливом, порнографическом изображении. Пошляки-коммунисты проявили тактичность: избавили публику от эротических желаний-видений. Не совместили повседневные непристойности, цинизм манер, высказываний – со строгим воздержанием аскетической святости.
     Приснилось – такое! Часто сон – вариация жизни. Настоящее представлено в похабном состоянии. Бесцветность. Пустота и тупое состояние – самые характерные качества нашего быта. Непонятное явление. Происходит добровольное самоубийство. В канализационные отстойники – истечение жизненной энергии. Повсеместно пустота, скука: вокруг, внутри, во всем… Вещь внутри Души. Словно сон на свежем воздухе, но лоне природы. Члены отсохнут… Наполненные жизненной энергии не отстраняются от повседневного движения. Отдохнувшие – не мешают уставшим.
                                   +     +   

     Первые главы осторожно, без грубой навязчивости вводят Зайю в обстановку действительности. Он является главным персонажем повествования. Этого пройдоху не назовешь «героем нашего времени». Он даже не «продукт эпохи». Ее антипродукт. Развился в противостоянии – системе. И все же… Личность особенная. Можно указать на типаж: советская цивилизация творит собственных антигероев. Он самостоятельный человек. Независимый, гордый. По природе – оптимист. По убеждениям, жизненному настрою – искатель обходных путей, легкой жизни, сплошного потока удовольствий. Характер у него твердый. Настроение часто меняется. Извилистые его мозги даже не припушила идеологическая чистота. Голова не пухнет от скучнейшей серьезности политической установки. Посмотришь со стороны: обыватель. В нем потребительство выпирает чудовищной, азартной жадностью. Безыдейный! Такие типы предпочтительнее идеологически выдержанных слепцов. Даже приятнее здравомыслящих. Насквозь пропитаны вонью идеологической чистоты. Последние в каждый данный момент мыслят по готовым, отредактированным штампам. Ни на йоту не отходят конформистских «убеждений». Обязательно укажут на партийность, дисциплину, прочую подобную муру. Их только жаль: обществу приносят много вреда. Люди безвременья. Пропащие. Приходится мириться с наличием типов многочисленной конфигурации. Своей «чрезмерной убежденностью»  поганят еще наличную доброты, прелесть жизни.

 
Совет талантливому автору.
Потомок древнейшей цивилизации - 10.
Рейтинг: 0 335 просмотров
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!