Помочь сайту
Поздравления
ПЯТАЯ СТРАЖА - 10
О К Т Я Б Р Ь
1 октября.
Первое самиздание этого «типа дневника – типа романа» тиражом два экземпляра вышло в свет осенью 2000 года и содержало четыре месяца; второе появилось в 2003 году вдвое большим тиражом, и в нем было уже девять месяцев. В 2005 году месяцев было уже ровно двенадцать…
С тех пор их прочло довольно много людей, а неопределенное число контрафактных пиратских ксерокопий и дискет ходит по Ташкенту по сей день. R постоянно спрашивают, в какой степени всё это правда. Причем наибольшие сомнения в подлинности вызывают как раз те эпизоды, которые изложены с протокольной точностью. Таким образом, R ждал двадцать лет, чтобы описать пережитое. Но время многое сместило в его памяти. Он рассказал о том, что помнил, и отобрал то, о чем хотел поведать. Мистер R, который сам себя задумал, сконструировал, вообразил, разумеется, не был точной копией самого себя и кого-то ни было...
Нет смысла полностью воспроизводить в данной рукописи своеобычно-терпкую манеру ферганского говора. С другой стороны, очарование этого языка, который вскоре, вместе с землячествами эмигрантов и беженцев из Ферганы, отомрёт и уже как мёртвый язык, вроде латыни, будет представлять интерес лишь для науки, мистеру R кажется вполне допустимым передать его в ходе работы над текстом формами прямой речи.
Так что лишь, когда поручик Раевский, его друг сёист Мяо Мевяо, старый авангардист Дим Саныч, крутой антикварщик Геннадий Михайлович (Крокодил) или дедушка ферганской школы Александр Иванович Куприн раскрывают рот – вот тогда-то R во всей красе и воспроизводит местные ферганские обороты.
Главную ценность данного дневника определяет всё же не столько отважное правописание даровитого мистера R, сколько запечатлённые в нём целеустремлённые творческие искания. Поэтому R воспроизводит неповторимую манеру разговора ферганцев лишь в стилизованном виде, то есть наполовину подлинным, а наполовину литературным слогом. Был ли он большим писателем? Лучше сказать – абсолютным писателем.
Ибо R жадно поглощал и претворял всё, себя и других, в материал для своих текстов, снова и снова повторяя несколько преследующих его мотивов. Он не искажал действительность, а сочинял её. Скорее фантазёр, чем обманщик. Неловкий и искусный, жестокий и нежный. Парадоксальный – чересчур. Впрочем, он ни в чём не знал меры.
Сегодня R, чьи романы ведут в крупнейших издательствах три главных редактора и семь заведующих отделами прозы, располагает этой трогательной тетрадкой в коленкоровых ошмётках. У него, конечно, и в мыслях нет использовать бесценный и ломкий оригинал для освежения памяти.
Нет, вместе с издательскими договорами, авторскими правами, ценными черновиками и важными творческими секретами сей оригинал хранится в сейфе банка «Буюк Ипак юли». Тогда, как ксерокопия дневника действительно лежит сейчас прямо перед ним (между набитой окурками пепельницей и чашкой горячего полуночного кофе в качестве неизменного допинга-подспорья).
Этот дневник, конечно же, литературное произведение, но он документален в том смысле, что всё, что здесь описано, происходило на самом деле.
Некоторые мелкие события слегка «подрежиссированы» или перенесены во времени с целью сделать повествование более компактным; кое-какие места слегка утрированы…
Но всё же вышеизложенные истории куда достоверней, чем кажется большинству читателей, да и R самому – потому что сейчас ему тоже порой удивительно, что всё это было и реально происходило с ним…
2 октября.
Андрей Кудряшов.
Поэт-прозаик-фотограф-видео-артист.
Жнец-спец-и на дуде игрец.
Везде молодец. Такой вот хитрец.
Короче, парень – звездец…
К тому же потомственный журналист – «волка ноги кормят».
Идёт по стопам своего далёкого предшественника – Хаджи-Бабы из Исфагана, героя плутовского романа Дж. Морьера.
Составляя отчёт о стычке с русскими войсками в начале прошлого века, Хаджи-Баба размышляет примерно так:
«Упали с лошадей то ли два, то ли пять казаков. Наверно, пять. И неизвестно, убиты ли они или только ранены. Будем считать их убитыми. А зачем вообще жалеть этих неверных собак? Напишу, что было убито пятьдесят человек!»
3 октября.
Она (как же её звали?) шла по улице, как по своей жизни.
R смотрел на неё.
Она заметила, что R смотрит на неё. Она щурила под очками глаза и улыбалась ему, она слегка, как бы насмешливо качала головой. Он знал, что она знала, – знала, что каждый час каждого дня он будет думать о ней...
Всё произошло мгновенно и тут же исчезло…
О, ты – цветок асфальтовых полей…
…несколько месяцев спустя R снова увидал её в толпе в центре города в час пик.
Она повернула голову.
И по лицу её R понял, что она узнала его и как бы задержалась, выжидая какого-то действия с его стороны. Полагая, что он что-то ей скажет.
Она обернулась и почувствовала, что R о ней глубоко думает.
Но R ничего не сделал.
Он не обладал способностью быстро знакомиться с людьми, затем стало слишком поздно, и они разошлись своими путями.
А в тот день и несколько дней позже R долго думал, кто она такая, и что бы произошло, если бы он подошел к ней и сказал ей что-либо…
О, ты – цветок асфальтовых полей…
Это было в полдень – на третий или четвёртый день весны.
С момента их первой встречи прошёл целый геологический период…
…не торопясь, R допил коньяк.
Расслабленность от спиртного и напряжённость от предстоящего совершенно уравновешивались, так что походило на полную трезвость, хоть это было и не так…
Любовный трёп, испытанный амурный лексикон – набор пустых, звонких, слезоточивых фраз для нарядного камуфляжа хищной, сексуальной агрессии.
R был не в её вкусе. Она начинала отдавать себе в этом отчёт.
Но алкоголь всё-таки сделал своё дело.
Он устранил различия.
Достаточное количество алкоголя, и всё сводится к простой биологии, как-то и следует.
В ней избыток целомудрия постоянно воюет с избытком чувственности. Упорное сопротивление уступает место активному соучастию. В её жилах текло молоко сострадания ближнему.
Самым ближним оказался R…
Всё так странно, подумалось R.
Все эти уловки и игры, строчки и обещания, чтобы затащить их к себе в постель.
Так стараешься, а ничего не выходит.
А затем вдруг появляется такое, ты даже ничего особенного и не пытаешься делать, и вот просыпаешься рядом с ней.
– Никакого в этом нет смысла, – сонливо подумал он, – никакого смысла…
Когда R видит красивую женщину, R сразу (без разговоров, гап йок*, лав ёхтр**, слов нет!) – любит её и хочет с ней размножаться, как ксерокс. Раствориться в блаженстве радостного самозабвения. Даже если вид у неё будет столь непорочным и неприступным, что R придётся устыдиться и самого себя, и главного предмета своей гордости, и источника своей мужественности, и своего естества.
И это правда жизни.
И она умрёт.
И R умрёт.
Но. Но. Но…
Пока мы живы – мы красивы.
И мы, как эстафету, передадим жизнь и красоту – и это любовь.
R написал 12 романов на энергии безответной любви. А как только R выпьет, сразу начинает писать стихи: «Я помню чудное мгновенье…»
Смерть вычеркивает нас по очереди из списка живых.
И как это люди забывают об этом???
_________________________________
Гап йок – разговора нет (узб.).
Лав ёхтр – слов нет (крымскотатар.).
4 октября.
Динара.
Глядя на неё рядом с R, понимаешь, что она пошла в него – усталый мужчина и красивая девушка как две капли воды похожи друг на друга…
5 октября.
Ювелирная чеканка мрачных парадоксов…
Трудность общения с R состоит в том, что он смешивает то, во что верит, с тем, во что не верит, лишь бы скорее произвести желаемый эффект.
И здесь же легкость общения с ним – как это ни парадоксально. R набрасывается на собеседника так же, как на любого другого.
В том-то и дело, что для него это одно и то же. Своего собеседника R, в сущности, просто не видит. Ничего личного. Собеседник для него – чисто предлог для острот. R любого засыплет эпиграммами по любому поводу. Ради красного словца – не пожалеет и отца…
R в конфронтации со всем миром, и, защищённый его необъятным сарказмом, собеседник может спокойно говорить, что ему вздумается…
Его дед – Бек Мансур, сиятельный татарский князь.
Его мама – сельская учительница.
И сам R – типа писатель. По крайней мере, шёл за писателя.
Классическая картина вырождения…
6 октября.
Телефон:
– R, как себя чувствуешь?
– Я себя чувствую, но плохо…
7 октября.
Прошлое не существует – пустота прошедшего времени поглощает все предметы, события, смех и рыдания. Остаются только неясные отражения в памяти и те земные пространства, на которых когда-то всё это совершалось: смеялось, рыдало, рождалось и умирало…
Итак, прошлого нет, но его можно добывать из памяти и строить из этого призрачного материала некое сооружение. Чем R и занимается сейчас – что же из этого получится?
Может быть, вскрикнут они, эти ещё неведомые тексты, и запоют птичьими голосами, а потом взмахнут крыльями и, поднявшись в воздух, вдруг бесследно растают в воздухе?
8 октября.
Мама Музаффар-хана была ведущим гинекологом республики – вела самых первых жён самых первых секретарей ЦК.
А когда уже вышла на пенсию – пришла к выводу, что в медицинских институтах учат всего трём вещам:
1) Что в жопе темно.
(Жопа есть жопа. Что ты в неё не коли, хоть морфий, хот омнопон – никакого кайфа. Всё равно в ней – темно…)
2) Писать отчёты для прокурора.
(Как точно выразился один больной, прежде чем перейти из трепетных рук врача в надёжные руки патологоанатома, «всё уже посчитано»…)
3) Букет цветов.
(А гинекологи цветами не закусывают...)
А знаете ли вы, что в медицине понятия жопы нет?
Если читать нормальную анатомию: прямая кишка есть, ягодицы есть, промежность есть, есть на конец анус – а вот жопы нет.
Значит, надо ввести в нормальную анатомию новое определение: «Жопа – это система органов, состоящая из ануса, прямой кишки, ягодиц и задней части промежности»…
Итак, что такое жопа?
…когда мы говорим «иди в жопу», то имеем в виду большую прямую кишку повышенной эластичности, в которую может поместиться отдельно взятый человек, свернувшийся во внутриутробную позу. Когда мы говорим «дал по жопе», то имеем в виду крестец с копчиком, ягодицы, короче – человеческий зад.
А когда мы говорим «сидеть в жопе», то жопа – это уже абсолютно другое, огромное и ужасное. Представьте себе наглухо запертую пещеру, набитую экскрементами, в ней дурно пахнет, отсутствует мебель, не работает телефон, и нет горячей воды, и никто не даёт ни выпить, ни закурить, и некому пожаловаться.
Вот это и называется – «сидеть в жопе».
Или ещё вот – когда мы говорим «эх ты, жопа!» или «здравствуй, жопа, Новый год!», то жопа мыслится не просто как жопа сама по себе, а как наиболее выразительная противоположность голове. Своего рода антипод головы, такой же округлой формы, и ягодицы напоминают отвислые щеки, а анус можно принять за рот, но открывается этот рот только, чтобы испортить атмосферу, а не выразить мысль…
– С другой стороны, жопа – это ещё приниженный эквивалент человеческой жизни, как живот, только трусливой и неблагородной жизни.
Вот мы говорим про героя с пафосом – «положил за родину свой живот», а с другой стороны, мы говорим про труса – «спасал свою жопу».
Понятна разница?
А ещё жопа – это наиболее уязвимое место, что-то типа ахиллесовой пяты. Ведь не просто так говорят «взять за жопу» или «поймать за жопу».
И вот ещё непонятно, когда человеку предложили что-то, что ему не нужно и при этом его разозлили, то он часто говорит – «засунь это себе в жопу!».
Почему именно засунуть в жопу, а не просто выкинуть на хер?
P. S. А в тёмной жопе все херы на одно лицо...
P. P. S. Анальный секс – любимая деревенская забава на Руси, в силу естественной контрацепции акта.
В Древней Греции и Риме абсолютно нормальным считался половой акт между учителем и учеником, посредством которого передавалась мудрость.
Активная энергия наставника видимо способствовала ментальному оплодотворению.
Ученики подрастали, мужали и имели женщин.
Поэтому учеником Сократа был Платон, а не какой-нибудь Фемистоклюс.
Всегда сильнейший имел более слабого: мечом или членом, разрушая или созидая…
9 октября.
…эRология «ЖЗЛ».
Родился, женился, ранен, скончался – четыре даты по личности.
Семь творческих союзов: четыре писателя, четыре композитора, четыре архитектора, четыре татарина и т. д.
У каждого человека есть свой размер жизни.
У всех проблемы биологического старения.
Болезни ведь тоже стареют. Вместе с человеком.
Все даты – отрабатывать.
Литературно.
На каждого кандидата – по книжке.
Отсюда – датовая литература.
Типа «ЖЗЛ»…
Например, в этом году – 100-летие первой менструации Леси Украинки. Широко отмечается украинским посольством в Автономной Республике Крым (АРК)…
10 октября.
Время – меж волком и собакой…
Навалились воспоминания, детальные, чёткие, упорядоченные. Воспоминания последних пяти дней, потом – последних пяти лет, потом – последних пятидесяти лет…
К сожалению, мир не таков, каким он должен быть, а таков, какой он есть…
В 90-е годы большинство народа свалило за границу пить пиво после всех перестроек, а на сцене оставалось не больше 3-4 вымирающих реликтов совкового хиппизма. Во время
Праздника Общей беды по поэтическому полю ходил-бродил поддатый R и наблюдал всё это со стороны. Вот тогда-то он и произнёс свою знаменитую фразу: «Позвольте и мне внести свою лепту в общий хаос…»
Короче, пена сойдёт, пиво останется…
R честно пытался ввести какой-то смысл в неразбериху своего существования. Причём будущее он различал гораздо яснее, чем настоящее.
С поэтами это бывает…
Единственное, что не подводит никогда – список обязательств. Чем необходимо заняться. Вспомнить мелкие дела, составить перечень со всеми подробностями, со всеми последствиями. R пришёл к необходимости таких-то действий на основании таких-то и сяких-то предпосылок…
P. S. Делай, что должен и будь что будет.
11 октября.
«Там, где Азии касается Россия, даже там, где Россия в неё проникает насильственно, в общем, не остается заметных следов. Какой-нибудь безобразный почтамт среди радостной нищеты бухарских базаров, красноармеец в старой шинели и рваных сапогах на границе около Кушки, – а всё остальное у нас ведь общее. И эта лень, и насекомые, и бедность, и меланхолическое пренебрежение своим временем, своей жизнью.
Совсем иначе входит Англия в пределы афганской Азии. Где поля нашего Туркестана просто политы кровью безымянных солдат, Великобритания орошает и сушит, устраивает артезианские колодцы, ставит могучие фильтры...
Двойной ряд шоссе соединяет Индию с Афганистаном...
Телеграф и телефон пододвинуты к самой границе, несмотря на почти столетнее сопротивление независимых племён…»
Рейснер Л. «Афганистан». М.-Л. 1925. Стр. 88-89.
12 октября.
Генерал М. Скобелев («Белый генерал») писал: «Азию надо бить не только по загривку, но и по воображению…»
Скобелев, Михаил Дмитриевич – генерал («Белый генерал»), один из самых талантливых военачальников России, герой русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Генерал-губернатор Туркестанского края. Основатель города Ферганы. И страна помнит своих героев! Склеп в селе Спасском в Рязанской губернии, где похоронены он и его близкие, разрушен, его личные вещи рассеяны по окрестным селам. В руинах и усадьба, и дом инвалидов-воинов, который Скобелев построил и содержал на свои средства…
13 октября.
Граф Сен-Жермен, Казанова, граф Калиостро – это Хаёты, читавшие заклинания, чтобы принудить природу сделать то, что она совсем не собиралась делать…
Жизнь полна недомолвок, противоречий, загадок и глупостей.
Глупости бросаются в глаза, прежде всего, и своей необъяснимостью граничат с загадками…
14 октября.
Этот текст, записанный на полотнах пустыни следами несосчитанных караванов…
Какой смысл молиться богу пустынь и степей в гостиной?
Жажда исключительного.
Ожидание другой встречи…
Бродяги – травмированные немеряным пространством и свободным временем.
Все они воображают, будто вышли на поиски чего-то.
По крайней мере, вначале…
15 октября.
15 октября 1870 г. в Ташкенте произошло открытие ярмарки.
В числе приглашённых на открытие был немец полковник А. И. Мозель и француз генерал В. Д. Дандевиль. Вечером, после обильных возлияний, публика пешком стала расходиться по домам. Других способов добраться домой в то время почти не было. Полковник Мозель по дороге упал в арык, и встать не мог, вслед двигался с весёлой компанией генерал Дандевиль, который, узнав валявшегося полковника, торжественно сказал: «Французы переправляются через Мозель», перешагнул через него, а за ним тоже проделала и вся остальная весёлая компания.
Этот инцидент дошёл до сведения генерал-губернатора фон Кауфмана, который вызвал Дандевиля и за шутку распёк его, но самолюбивый француз этого перенести не мог и немедленно оставил Ташкент, хотя фон Кауфман готов был взять свои слова назад, для чего приезжал к Дандевилю с извинением, но не был принят…
16 октября.
Вячеслав Аносов.
Как удивительно дорого обходятся холсты, кисти и краски и как удивительно они обесцениваются, превратившись в картины…
17 октября.
Шамиль (4 года).
– Папа, а почему у нас нет денег?
– Сынок, этот вопрос я задаю сам себе вот уже пятьдесят лет…
18 октября.
Крокодил.
С дивана он поднимается всё реже. Денег у него становится всё больше. Тратит их Геннадий Михайлович с размахом. В основном, на питание…
Видимо, Геннадий Михайлович обладал генетическим даром материального благополучия. Вообще R уверен, что нищета и богатство – качества прирождённые. Как цвет волос или музыкальный слух. Один рождается богатым, другой – нищим. Бедняку и сто сумов заработать стоит тяжких трудов, а миллионеру и другой миллион загрести сущий пустяк. Что поделаешь, денежки тоже компанию любят.
Во главу угла Крокодил ставит деньги.
Отсюда его самоуверенность.
Можно быть самоуверенным, а можно быть умным.
Эти два качества природы человеческой враги между собою. И если они выросли в одной голове, то начинают бороться друг с другом, а не бороться они не могут – тесно им
вдвоём, и обычно побеждает не разум, нет. Самоуверенность остается в победителях. Но и она становится очень лёгкой добычей для чужой головы, где разум взял верх.
Самоуверенный – всегда одинок.
Одинокий – всегда слаб.
А слабого всегда, рано или поздно, ставят раком!
И никакие деньги не помогут ему разогнуться, потому что деньги – ещё не всё...
И в то же время иные так разумеют: Крокодил – тугой мешок, с Крокодила рви! А
разобраться, как приходит у него легко, так и уходит легко…
Так что пусть завидуют ему те, кому в чужих руках всегда редька толще, а R – он и есть R, и понимает жизнь, и на чужое добро брюха не распяливает…
19 октября.
Одно время R вдруг запил…
Это были девяносто расплюйные годы.
Душа R тогда была полностью опустошена, и R ничего не хотел и даже не знал, чего хотеть, и знать не хотел.
В то время дикие идеи и безумные проекты стаями носились в воздухе и исчезали, оставив единицы со сказочными выигрышами, а всех остальных в дураках.
Безвозвратно исчезала Великая Халява…
Уходили в историю застойные времена, когда натуралист-одиночка путешествовал по стране на зарплату, взламывая бюрократические преграды мощью интеллекта. Такие понятия, как «автостоп», «попутный рейс», «письмо в исполком о содействии» стали достоянием легенд и мифов.
Отныне всё решалось исключительно деньгами или не решалось вообще.
Августовский путч 1991 года был весёлым, но до обидного скоротечным. Пострелять в коммунистов так и не дали, а на четвёртый день уже пришлось выходить на работу…
Весь народ, не успев сообразить, что к чему, решил жить по-капиталистически, и R с ним заодно. До этого ему никогда не доводилось видеть сразу столько людей без денег и без всяких надежд на деньги. R честно старался стать буржуем, и у него даже получалось. В обстановке всеобщей суеты и нервозности он один ухитрялся сохранять спокойствие.
Помог случай. Когда ищешь решение трудной, невозможно трудной проблемы, случай почти всегда приходит на помощь. Но чаще всего он помогает тем, кто не опускает рук и неустанно ищет, безжалостно перебирая и отбрасывая сотни возможных вариантов решения поставленной задачи.
В начале девяностых мистер R зарегистрировал на Аляске в городе Анкоридж «Всемирный Фонд Охраны Тюленей» (типа ДООС – Добровольного Общества Охраны Стрекоз). R мог встряхнуть весь свой личный состав и заставить их рыть землю в режиме «пятой скорости», но сразу понял, что буклетиками тюленя не сохранишь.
Деньги на счета Фонда были перечислены безналичными, но не было никакой возможности их материализовать. И вообще, всё это, как оказалось, – не НАСА дело.
И все тихо разошлись по своим делам и домам, и было похоже на роспуск Всемирного Фонда. Реально это был скорее творческий отпуск, время спокойно оценить ситуацию и поглядеть на собственные противоречия.
И вот тогда-то R погрузился в глубокую пьянку…
Время, о котором идёт речь, запомнится астрономам появлением двух необыкновенно красивых комет.
Первая из них, названная по имени японца-первооткрывателя Хиякутаке, пролетела в марте 1996 года и отличалась удивительным, почти во всё небо, хвостом…
Увидев красивую комету по имени Хиякутаке – R вдруг понял, что делает что-то не то, совершенно не то, ради чего мама его родила. А куда себя в жизни девать, R тогда толком не знал. Разве что пролететь как Хиякутаке над Токио…
Именно это обстоятельство заставляло R беспробудно пить.
R терпеть не может идиотов.
Даже тогда, когда R бухал немеряно, не просыхая – он не понимал, как можно пить много просто так и, не успев порадоваться жизни, провалиться в бессознательное небытие.
Зачем так?
Будь человеком: умри, но не мучай природу своим существованием….
Врачи. Они могут контролировать твой распад, но не могут его предотвратить. Так держись от них подальше, сам следи за своей деградацией, а когда уже не сможешь работать и жить с достоинством, кончай с этим сам…
…в основном наше внимание занято повседневными хлопотами, которым, по сути, цена грош, а занимают они нас полностью, порождая страх остаться без них. Но как только мы оказываемся в положении, когда заботиться не о чем, вдруг обнаруживается, что жизнь без этих самых хлопот существует и даже очень неплохо. И посещают нас разные новые и необычные мысли. Как, например, то, что нечего было бояться оставить всю нашу привычную суету и начать жить по-другому, да так, что всё вокруг преображается, начинает петь и светиться разными красками, на душе становится радостно и хочется плакать и смеяться одновременно. Если такое произошло, то считайте, вам повезло, потому что таким образом вы оказались в начале пути, пути в никуда – это странствие.
И пусть весь этот мир никогда не изменится, и пусть в нём будет царить невежество и страх, и та великая радость, которой вдруг захотелось поделиться с другими, рассеется и исчезнет, вам всё равно чертовски повезло, что испытали это чувство, потому что только тогда вы и жили по-настоящему…
Кому-то покажется, что этот текст ни о чём – это так, но это не так.
Он о любви, которая приходит раз и на всю жизнь.
О пути, который никогда не пройти.
О цели, которую никогда не достичь…
Так что всё это – роман, походный дневник, история с приключениями.
Пусть будет «походный роман»…
Слов в тексте много. Они всякие: короткие и длинные, меткие и некстати, резкие и нежные, поверхностные и со смыслом. Но как их не переставляй и не меняй на другие – главного ими всё равно не высказать.
Потому, что главное – в груди и оно бессловесно, его можно только нечаянно ощутить и обрадоваться…
Писательский инстинкт всегда дремал в R.
Сейчас R вступил в процесс метаморфоз.
Эра преобразования прошла.
R стоит на пороге выражения.
P. S. R – как всякий писатель мечтал об одном: вставить в свою книгу весь мир, убрав из него все лишнее…
20 октября.
Клуб авторской песни «Арча».
Председатель Тимур Шангаревич.
Эти ребята, казалось, по волшебству перенеслись сюда из 70-х годов прошлого века: те же лица, те же бороды, те же свитера, те же шутки, те же байки, и, конечно, те же песни под гитару – теперь, увы, казавшиеся немножко детскими…
А водка тогда стоила 4.12.
21 октября.
Анекдоты про чукчу…
Эти анекдоты особенно любит чукотская молодёжь.
А чукотские националисты уверяют, что эти анекдоты – проявление комплекса неполноценности, который испытывают русские по отношению к чукчам. Ведь воинственные чукчи – единственный из народов Сибири и Дальнего Востока, который русским не удалось победить силой оружия.
До 1917 года они так ни разу и не уплатили царю ясак.
Сами себя эти гордые люди называют «луоравэтлан», что можно перевести как «открыто выступающий стоя» или «говорящий правду в глаза»…
22 октября.
50 лет – хороший возраст. Когда всё хочешь, и всё можешь.
60 лет – уже хуже. Когда всё хочешь, но уже не всё можешь.
70 лет – ещё хуже. Когда кое-что хочешь, и кое-что можешь.
80 лет – уже снова хорошо. Когда ничего не хочешь, но ничего и не можешь…
23 октября.
Как любит говорить R:
– Мой старик отец, прежде чем покинуть этот говеный мир, говорил:
– Я дам тебе один совет, сынок. Он пригодится тебе на всю жизнь, сколько бы она ни продлилась: никогда не вставай на цыпочки, равновесие потеряешь...
24 октября.
…эRология пустоты.
R не любит выговаривать мысль до конца.
У классной мысли нет окончания.
За ней встают тишина и открытость – встаёт Великая степь по всему горизонту...
Чапаев и Пустота…
Китайцы, великие мастера в обращении с пустотой, знали три способа её использования.
Первый – оставить её, как есть. Однако незамеченная пустота перестает быть собой. Она неизбежно во что-нибудь превращается…
Второй способ – украсить вещь пустотой. Такая пустота становится декоративной. Она, как поля в тексте, оттеняет собой чужое присутствие.
Третий способ – самый трудный, требует впустить пустоту в картину, дав небытию равные права с бытием. Только тот художник изображает мир во всей его полноте, кому сама вещь и её отсутствие равнозначны.
Недостаток третьего способа – больше избытка, и пустое способно заполнить порожнее…
Туризм.
Самый выгодный бизнес.
Разреженный горный воздух здесь и там, и из окна…
Продажа пустоты.
Мы покупаем небо, воздух, солнце, горы, море, пространство, небытие, пустоту и массу времени, которое некуда деть...
И это стоит нам больших денег…
25 октября.
Умер Муслим Магомаев.
…R прожил полста лет, равных векам, полста лет, вместивших в себя первобытность,
рабство, феодализм, инквизицию, распад и возврат к социализму, время зверств, гигантскую протяжённость человеческого бессмыслия, скотства, дури.
R прожил полста лет, равных всем человеческим эпохам, дающих ему право на Данте и Шекспира. И R может с глубоким прискорбием заявить, что всё ужасное, написанное ими о человеке, – малая толика правды.
Их ад – наш рай...
А горы написанного о мире, включая всё то, что написано здесь – чистый вымысел, придумка, магия слов…
Мир монотонен.
История ничему не учит людей и в каждом поколении всё те же страхи, всё те же страсти, события не повторяются, но одно напоминает другое. Люди остаются прежними, только костюмы и принципы свои меняют…
Новости, открытия, откровения – всё изживает себя.
Жизнь похожа на детскую рубашонку – также коротка и также засрата…
Да-а-а, старость – не радость.
А у него в сиделках – ни подруги, ни жены, ни детей, и, может быть, слава Богу.
Но что взамен?
R повернулся на бок и закутался в одеяло. Дом престарелых, телевизор в холле, карты, домино и старики с их ворчаньем, мочой и слюнями.
Он этого не вынесет…
26 октября.
Два Славика.
Два «А»: один – Ахунов, второй – Аносов.
Оба писатели, оба художники.
И один R…
– Сколько ты Аносову дал, R?
– Просил пять штук, дал два полста.
Ахунов зевнул во весь рот:
– Деньги зря дал. Я бы ему дал пять, как он просил – и забыл бы…
– Он же отдаст…
– Аносов? Отдаст?! Не смеши. Не в этом дело, сердце твоё – слишком мягкое. Вот смотри, сейчас его прихватит, заболеет, забухает, уедет в Чирчик, в Казахстан, умрёт – как ты с него получишь?
– Но ты ведь и сам взаймы даёшь, я же видел.
– Мне можно, я ведь могу дать, а могу и отказать. А ты кому в последний раз отказывал? Как только почувствуют слабину в тебе, так и с ногами на шею взгромоздятся, будут по плечу похлопывать да нахваливать за доброту.
Тут не жадность, тут соображать надо – если кто не вернул деньги, что с тем будет?
Сгноить скотину, растереть в пыль, вырвать кадык, убить поганую гниду?
Спустить врага в унитаз унижения?
Плохо будет, хуже не бывает. А если так получится, о тебе как подумают?
Плохо подумают...
А если кто-то постоянно твой должник – сегодня один, завтра другой, – значит, твои бабки – и не твои получаются, они всегда у других.
И люди не любят тех, кому должны, только в первый момент радуются.
А потом врагами становятся.
За твои же бабки…
P. S. Моральный ущерб R – 100.000 американских нервов…
27 октября.
Армия.
Жизнь – это книга.
Армия – это две страницы, вырванные на самом интересном месте.
Один надевает ватник и кирзачи и готов сам браться за любую работу. Другой умеет так всё устроить, что остаётся только кнопки нажимать…
Армия сделает из вас мужчину, но не даст вам женщину.
Водку пьянствуете? Беспорядок нарушаете? Эй, вы, трое, ну-ка быстро ко мне! Узнаю – накажу кого попало. Я вам прапорщик или где?!
Десантник должен стрелять метко, как ковбой, и бегать быстро, как его лошадь.
Что стройбат, что зона – один, бл.., х... в ж... разница!
И почему меня мама не родила скотиной, давно бы зарезали!
Вывести бы вас в чистое поле, поставить лицом к стенке и пустить пулю в лоб!
Знаете, как в армии новобранцев учат: нельзя даже х...м целиться в товарища – может выстрелить!
Солдатские альбомы, иллюстрирующие ужасные условия казармы, которые многие дембеля вытатуировали себе на теле до самой кости…
(Из альбома солдата).
БИТИЕ ОПРЕДЕЛЯЕТ СОЗНАНИЕ
Приказы отдаются со злым красным лицом – криком, богато украшенным матом:
– Не растягиваться! Шевелите яйцами!
– Э-э, тело, бля-я! Сюда иди!
– Молчать, боец! Я служил, когда ты ещё в горшок не сразу попадал!
– Ты у меня отсосёшь с весёлым чмоком!
– Пшёл на место, паскуда! Ещё один такой раз – будешь кушать у меня из штанов. Ну-ка, тряпку в руки – и пошёл мыть полы. Да на четвереньках! На ногах – люди ходят...
Всех салабонов сержант бьёт в бок, с напоминанием о том, что хороший удар по почкам (по своему отрицательному воздействию на организм) заменяет две большие кружки пива…
Новое пополнение учится переносить обиды стойко, по-евангельски, так как уже прошло хорошую школу – учебку…
Баб нет, пацаны становятся сентиментальнее, выдумывают себе женскую верность, мужскую дружбу и так далее...
– Дрочишь?
– Твоё какое дело?
– Ответил. Нечто аналогичное и с душой происходит – потребность излиться, поделиться, чтобы не потекло из ушей. На гражданке проще – и жена, и семья...
Взвод бежит к местному довольно глубокому оврагу, где находится природное спортивное сооружение для вздрючки личного состава, именуемое бойцами «Ебун-гора», которое представляет собой плотно утоптанную дорожку, соединяющую два противоположных крутых склона.
По приказу взвод бегает табуном с одной вершины на другую, туда-обратно, туда-обратно, пока не остановит сержант…
Странная штука армия.
Там роль на все голоса не вызубришь.
Находясь там, клянёшь её на все лады, а, уйдя – чувствуешь себя одиноким…
Капитан травы и песка R любит армию.
В армии царствует социал-дарвинизм.
Она радует его первобытной прущей силой, животной жизнерадостностью, простой линейностью решений и зелёным цветом надежды…
28 октября.
Печатная машинка «Москва».
25 лет стоит между R и компьютером.
Но пасаран!..
29 октября.
De'ja` vu
ты ласкаешь пустоту
в которой когда-то находилось мое тело
м о я л ю б и м а я
где-то между мигом чинары и тупым топором
м г н о в е н и е
ты шепчешь забытые слова в проходящий ветер
волна ветра и вечерних слов несет в себе
стремительных стрижей
стригущих обрывки слов и разговоров
эта волна проходит весь мир
но все же не достигает моего
непостижимого сердца
на моей сутулой спине выпирают лопатки
ш и р о к и е словно лопаты или
торчащие пни срубленных крыльев
моя любимая
я смотрю в твои черные глаза
а вижу в них только себя
тогда я выхожу из своего тела
отхожу в сторону
и поворачиваюсь к самому себе
р и ф а т а ты помнишь
а ты помнишь
ты помнишь
помнишь
мнишь
ишь
шь
ь
мои глаза медленно погружаются в небо
и мне кажется что все это уже было
30 октября.
Новый год по еврейскому календарю.
5.769 год от сотворения мира.
R словно один ощущал потерю…
R чуть ли не насильно зазвали на этот приём.
Типа приём – это праздник и только как повод. А тебе, мистер R – как личное знакомство со знаменитыми людьми. Поверь, мистер R, это надо, надо! Немного водки. Немножко лести. Все они – такие же нормальные человечишки, как все мы, вот разве что по иерархии повыше будут. Но для лести их уши ещё вполне приоткрыты и свежи...
Он окинул взглядом собравшихся: многие – его сверстники, его возраста, на год-другой моложе или старше. Какие благополучные, какие влиятельные, как расцвели при правительстве, которое презирали. Втихомолку прибегающие к помощи отставленных от службы толковых старых кадров, только тем и виноватых перед родиной, что они жили-служили, а теперь вот – состарились...
Они сделали себе состояние на политическом рынке с весьма заурядным товаром карательных идей и ксенофобий. Высокие посты лишили их способности на равных разговаривать с незнакомыми людьми. Рядом с ними супруги – высокие и полные дамы кариатидного типа. Красивые, величественные.
R давно не сталкивался с политиками вплотную и уже успел забыть эти движения глаз,
этот неустанный поиск слушателей, или дезертиров, или же фигуры более высокого ранга поблизости, или иного какого-то шанса, чтобы, не дай Бог, не упустить…
Говоря о поколении R...
Такая энергия, такая удачливость.
Вспоенные молоком и соком империи, а затем подкармливаемые связями и благосостоянием родителей, взрослыми вступили в мир полной занятости, университетов, книг в ярких обложках, американских джинсов и обеспеченных доходами идеалов.
Когда лестница позади них затрещала, когда государство отняло титьку и стало сварливой бабой, они уже были в безопасности, они объединились и принялись обзаводиться иными вкусами, мнениями, состояниями…
Имевшие возможность стильно одеваться, им нравилось, чтобы их европейский лоск и их достаток били в глаза. Особенно здесь, в пыльной, знойной, даже Богом забытой Срединной Азии, эти изысканно одетые женщины и мужчины казались не людьми, а внезапным десантом с неба.
Не птицы ещё, но уже и не люди…
В то время – когда для R любого рода успех, пусть самый ограниченный, любое общественное признание было верным признаком эстетического компромисса и неудачи…
31 октября.
Харина Перизад.
Каждый держит в руке, что может: один – кисть, второй – перо, а Перизад – то, что ни пером описать, ни кистью нарисовать.
Ни в руке удержать…
Он ей нравился, но недостаточно для того, чтобы сразу с ним трахнуться.
Рано или поздно, это возникает, этот длящийся разговор, тихие минуты, а с ними и скромное откровение, мол, хорошо посидели, пообщались…
Мужчина несёт бутылку, женщина несёт саму себя, а что же ещё?..
Нет лучшего способа выпивать, чем за маленьким столиком, над белой скатертью и с
симпатичной девушкой…
– R, вы работаете?
– В каком-то смысле…
– То есть, вы живёте, чтобы писать?
– Нет, просто живу. А потом, позже, пытаюсь вспомнить и что-то оттуда записать…
– И концы с концами сходятся?
– Пока да…
Одна из тех редких ситуаций, когда чем глубже в жопе, тем лучше живёшь…
Вот проблема с бухлом, – подумал R, наливая себе и ей выпить.
Если плохо – пьёшь в попытке забыть.
Если хорошо – пьёшь, чтобы отпраздновать.
Если ничего нет – пьёшь, чтобы что-то случилось…
R в трахе пытается обойти смерть на повороте.
Зачем тратить время на то, чтобы куда-то выйти с ней, если можно сразу войти в неё?
Вот R, возьми или исчезни!
И это «возьми» случилось.
И это что-то случилось.
И R трахнул.
Её.
Теперь она знала писателя не понаслышке…
Девушка нетяжёлого (продажного) поведения.
Детей у неё не было, хотя попыток стать матерью она не прекращала, начиная с четырнадцати лет, с любым желающим.
Падшая птичка (после очередного развода навсегда с Хариным) и старый мужик R, возможно, и составляют пару – мужчину и женщину, с возможностью взаимопонимания и растворения друг в друге. Большинство девушек выглядят в мужских рубашках чрезвычайно пикантно, и они очень хорошо знают об этом. Знала об этом и Перизад.
И тени печали не было в её весёлой улыбке, в её звонком смехе, в её кругленькой жопке. Также и лоно её, пушистое и смешное, и вся её мило откровенная сексуальная атрибутика не содержали ни горя, ни униженности.
Даже в облегчённом варианте случай «Раскольников и Соня» не проходил.
Выслушать её, тем более открыться ей было немыслимо.
Её умственная отсталость привлекала. Хотя глупые бабы отнимают всю радость у секса, постоянно болтая о нём. И во время его. Сами они взрослеют, но их интеллект и эмоциональное развитие остаются на уровне Чебурашки.
– Какой вы странный! – удивлялась она. – Вы же старый, а ведёте себя, как маленький.
– Мне тридцать два года! – строго сказал R и покраснел. Он обиделся.
– Ну да, я же и говорю, что вы старый! – искренне недоумевала Перизад.
Недоумевал и R. Он сбавил себе двенадцать лет и думал, что «тридцать два» звучит очень молодо.
Перизад производила на R больше впечатления, чем понимала сама.
Она и знать не знала – кто она.
Ещё и свысока, снисходительно посматривала, как R, пропустив пару пив, задумавшись, лежит на диване. Или как несколько случайных минут стучит на машинке, чтобы отвлечься, просто разминка мысли. Как игривость и педантизм водят его рукою попеременно и ничуть друг другу не мешают…
Или как готовит себе простецкую еду…
И зубы у него были свои – но не очень много…
Перебивался с хлеба на водку…
Одет, как бомж в свои лучшие дни.
Не очень хорошо известный писатель R, но за квартиру платить умудрялся.
И это поражало.
В общем, крутой, приземистый мужичок, видно, что и вломить может, видно, что он и там бывал…
Сказала, что R, в общем, ей нравится – можешь трахнуть меня, совсем задаром.
Раньше уверяла, что она для R слишком дорога.
И R засаживал. Ей нравилось, или она делала вид, что нравится. Издавая при этом маленькие восхитительные звуки. И R кончил как раз в конце её конца. Когда он выжимал из себя всё – последние соки шарахнули ей в живот – мягкий сладкий удар…
R всегда больше нравилось бывать дома у женщин, чем когда они гостили у него. От них
всегда можно было уйти…
Она приняла всё, что R мог ей дать. Этот раз оказался хорошим. Этот раз оказался очень хорошим. После чего она отправилась в ванную.
Когда R проснулся, она опять (или всё ещё) была в ванной.
Может, следовало её трахнуть по-новой? Ну откуда человеку знать, что делать?
В общем, решил R, лучше подождать, если можешь хоть чуть-чуть почувствовать личность. Если б R сразу возненавидел её, то лучше было бы и трахнуть её сразу, если же нет – то лучше подождать, потом трахнуть, а уж после – возненавидеть…
– R, скажите мне – может быть, я что-нибудь не так делаю?
– Да хорошо, всё хорошо, всё ты правильно делаешь, лучше не бывает. Правда. А такой глубокий минет я только с тобой догнал, причём кейф от него мягкий и лёгкий…
– А почему тогда молчите всё время? Вы, наверное, считаете меня развратной?
– Нет, не считаю. С нравственностью у тебя всё в порядке, с мозгами слабовато. Но мне с тобой хорошо…
– R, с вами я стараюсь быть честной...
– Понимаю, я сам такой же, постоянно тренируюсь в честности…
«Честная мочалка, – с нежностью подумал R, – надо будет ей что-нибудь подарить, типа кольца или серёжек...»
Да, да, R, в общем, ей нравится и симпатичен, но ей неспокойно, что R так нервно, дёргано спит. Своим скромным умишком она как-то слишком быстро смекнула, что R социально ниже её: R, вы самый неизвестный знаменитый человек, которого я видела…
Падшая – она всего-то пала на землю, пусть низко, пусть у самых ног.
R же, если сравнивать, был андеграунд, был под землёй, был вне жизни, был слишком сам в себе – вот что её, с её недоопытом, настораживало.
Пусть пострашнее – но пусть попонятнее!..
Какой-нибудь бывший уголовничек, решивший навек завязать и сколотить семью, возможно, и мог бы сейчас составить ей пару. Экзистенциальную, гожую для любви и семейных забот, взаимно цепкую пару. Он и она – они бы разожгли свой греющий огонёк трением друг о друга.
Возможно, он бы её поколачивал. Или купил бы в секс-шопе бич из гиппопотамовой кожи и порол бы её без пощады!
Возможно, она бы ему лгала.
Но, глаза в глаза, они бы всё больше прояснялись, отражаясь друг в друге.
И им реально будет хорошо.
Им будет чудесно.
Пусть поищут друг друга в сутолоке жизни…
Она бы бросала в него кастрюлями, била бы его сковородками, орала бы матом на всех языках, визжала бы и устраивала сцены.
Семейный быт он трудный самый…
R же она тихо побаивалась. Она косилась на него – не работающего, сам-на-сам тихо пьющего, сам-на-сам тихо почитывающего книги…
Или встающего среди ночи, чтобы записать пару слов и, погасив свет, снова лечь спать…
Она даже посмеивалась над R и его депрессией: мол, нам, какие мы ни есть, всё по фигу, живём! А вот живёте ли вы?..
А мы живём хотя и не вполне по-человечески, но всегда довольны собой…
Сегодня она застала R пишущим и спросила: что, жалобу пишете?
R подумал, что она точно определила жанр этих заметок: ведь жалобу и пишу.
И ещё подумал: вот царь Соломон.
Дожил до преклонных лет.
Подумать только: ему 80, а гребёт 18-летнюю.
Если и можно хоть как-то обмануть смерть, то только так…
Нет комментариев. Ваш будет первым!
