То, что происходило со Стасом в ночь с воскресенья на понедельник, одной фразой не опишешь. Когда загустели сумерки после ухода Риммы в парикмахерскую, он впервые себя почувствовал ничтожеством. Далее ещё хуже. Внутри морозный озноб, левая сторона груди камнем стала, руки не находят места. И, что ещё хуже, Стас индо сильно захотел Римму, захотел так, как никогда никого не желал. И это было не ниже пупа, а в груди, где вроде имеет место сердце. Желание это ни отогнать, ни уменьшить. Ночь уже навалилась своей беззвёздностью на Владимир, но у Стаса на душе было ещё чернее. То зайдёт в кабинет пересчитать пачки червонцев, хотя деньги свои он знал до рубля, то полезет в холодильник, но ничего не найдёт, хотя тот пустым никогда не бывал. Ляжет, через минуту вскочит. Походит, опять ляжет. То выйдет во двор, то сядет за руль, то протрёт, не до конца, ветровое стекло – ничего тревогу не отгоняло. Чем же я провинился, что она меня на другого променяла, что не так делал? И полезли в голову всякие ненормальные мысли, да такие, что и убийца краше его. Ночь, как хорошая жвачка тянулась, буквально стояла на месте порой. Что такое посереть Стас узнал этой ночью, не узнав себя в зеркале ванной. Под утро подступила другая крайность: придёт – убью, чтоб ни себе, ни людям. Так его и шарахало из крайности в крайность, а в дом он уже не заходил, хотя был лишь в пиджаке на футболку. Слегка успокоило его то, что Вера с Риммой долго возились возле машины, а то может быть и кровь пролилась. Постепенно он сообразил, что в таком невразумительном состоянии, в каком находились подруги, мысли об адюльтере вряд ли могли появится. Поэтому Стас и встретил Римму в позе Наполеона. Следующая, еще как! сладкая, ночь отогнала страхи, не оставив даже рубца на душе.
Во вторник Стасу позвонил поставщик, решивший возможность поставки компьютера в Подольск, но разговаривала с ним Римма (пусть поспит!), которая слово в слово передала суть разговора Стасу. Он прогрел машину, заходя несколько раз в дом, пытаясь что-то сказать, но, в конце концов, буквально махнул рукой и отчалил в Москву. Рано уже стало темнеть, но Стас ещё до сумерек был в гостинице, поскольку на обратной дороге из Подольска вспомнил, что сегодня смена главного администратора «Белграда».
Поначалу ему казалось, что рандеву с Ниной будет дежурным и больше часа не займёт, но когда она, в полчетвёртого ночи, бросила на ходу, одеваясь:
-Сегодня ты не подражаем. Ночь на ять! Блеск! – Стас расплылся в лужицу.
-Я буду спать, чтоб не влететь опять в кювет. Когда сдашь смену, принесёшь дипломат, может быть, мы ещё чего-нибудь сотворим, - тут Стас явно лукавил.
Глава 148. Всё хорошо, всё прекрасно
Явился Стас и совсем не запылился: улыбка на лице и какой-то букет за спиной. Не угадала: совсем не розы, пионы – всё одно приятно. Налила ему горячую домашнюю лапшу и поняла, что он сегодня и семечку во рту не держал. Засбиралась котлеты лепить, но от помощи Стаса отказалась:
-Лучше почитай что-нибудь. У тебя в лицах классно получается.
-Что желаешь?
-Что-нибудь покороче, поритмичнее.
-Стихи – что ли?
-Нет, нет.
Принёс Стас какой-то журнал с детективом Жапризо «Убийственное лето», откинулся к стене и стал читать впрямь в лицах. Повествование меня захватило, даже когда заскворчало масло на сковороде. Готовые котлеты накрыла фартуком – всё равно стирать и села внимать ему далее. Оригинально и ново. После декламирования детектива, Стас внёс резюме: « на уровне Хэмита, не иначе. Что «Стеклянный ключ», что эта вещица пропитаны лирикой».
Ели мы котлеты тёплые руками, я без хлеба, но не Стас. Было несколько звонков от подруг, но я их быстро отшила. День перешёл через сумерки в ночь глухую, а мы продолжали обмениваться автобиографиями. Сегодня, то есть завтра, инициатором постельных радостей была я. Погоди Стас: жена не сапог – с себя не стащишь!
Глава 149. Развод
Только поздним утром Стас сообщил Римме о разводе с Мирой, на что она заметила: посиди после этого где-нибудь в ресторане с ней, чтобы всё было чинно, степенно, благородно. Стас оделся небрежно: рабочие вельветовые джинсы, на свитер куртку нараспашку. Перед уходом оповестил Римму, чтобы назавтра собиралась в Боголюбово, где он мельком побывал с Дашей. В кабинете администратора ЗАГСа сидел лишь Стас, поигрывая большими пальцами. Как он и ожидал, Мира решила не сдаваться без боя, поэтому Стас невнимательно слушал её, давал ей выговориться. Он, как юрист, знал волшебную фразу, которая работает даже в суде при разводе супругов обременённых детьми: «Создание новой семьи». Но это не пригодилось, оттого что Мира сама себя загнала в тупик, поняв это не на последней фразе. Стас подул на свежий штемпель и непринуждённо изрёк:
-Тебе выбирать ресторан.
-«Владимир». Ресторан «Владимир», - засуетилась бывшая жена.
-Лады. Пошли, я не на коне.
Медленные танцы танцевал кисло, дожидаясь Оффенбаха. В канкане заулыбалась и Мира. Как полагается, Стас проводил её до его дома и, развернувшись на каблуках, легко пошагал домой, где, как он думал, его дожидается водка. И он не ошибся.
Читателю понятно, по правилам этого романа, если появилась водка для Стаса на столе, да ещё с любимой женщиной, без безумной любви на ложе не обойтись.
[Скрыть]Регистрационный номер 0360030 выдан для произведения:Глава 147. Опять блеск!
То, что происходило со Стасом в ночь с воскресенья на понедельник, одной фразой не опишешь. Когда загустели сумерки после ухода Риммы в парикмахерскую, он впервые себя почувствовал ничтожеством. Далее ещё хуже. Внутри морозный озноб, левая сторона груди камнем стала, руки не находят места. И, что ещё хуже, Стас индо сильно захотел Римму, захотел так, как никогда никого не желал. И это было не ниже пупа, а в груди, где вроде имеет место сердце. Желание это ни отогнать, ни уменьшить. Ночь уже навалилась своей беззвёздностью на Владимир, но у Стаса на душе было ещё чернее. То зайдёт в кабинет пересчитать пачки червонцев, хотя деньги свои он знал до рубля, то полезет в холодильник, но ничего не найдёт, хотя тот пустым никогда не бывал. Ляжет, через минуту вскочит. Походит, опять ляжет. То выйдет во двор, то сядет за руль, то протрёт, не до конца, ветровое стекло – ничего тревогу не отгоняло. Чем же я провинился, что она меня на другого променяла, что не так делал? И полезли в голову всякие ненормальные мысли, да такие, что и убийца краше его. Ночь, как хорошая жвачка тянулась, буквально стояла на месте порой. Что такое посереть Стас узнал этой ночью, не узнав себя в зеркале ванной. Под утро подступила другая крайность: придёт – убью, чтоб ни себе, ни людям. Так его и шарахало из крайности в крайность, а в дом он уже не заходил, хотя был лишь в пиджаке на футболку. Слегка успокоило его то, что Вера с Риммой долго возились возле машины, а то может быть и кровь пролилась. Постепенно он сообразил, что в таком невразумительном состоянии, в каком находились подруги, мысли об адюльтере вряд ли могли появится. Поэтому Стас и встретил Римму в позе Наполеона. Следующая, еще как! сладкая, ночь отогнала страхи, не оставив даже рубца на душе.
Во вторник Стасу позвонил поставщик, решивший возможность поставки компьютера в Подольск, но разговаривала с ним Римма (пусть поспит!), которая слово в слово передала суть разговора Стасу. Он прогрел машину, заходя несколько раз в дом, пытаясь что-то сказать, но, в конце концов, буквально махнул рукой и отчалил в Москву. Рано уже стало темнеть, но Стас ещё до сумерек был в гостинице, поскольку на обратной дороге из Подольска вспомнил, что сегодня смена главного администратора «Белграда».
Поначалу ему казалось, что рандеву с Ниной будет дежурным и больше часа не займёт, но когда она, в полчетвёртого ночи, бросила на ходу, одеваясь:
-Сегодня ты не подражаем. Ночь на ять! Блеск! – Стас расплылся в лужицу.
-Я буду спать, чтоб не влететь опять в кювет. Когда сдашь смену, принесёшь дипломат, может быть, мы ещё чего-нибудь сотворим, - тут Стас явно лукавил.
Глава 148. Всё хорошо, всё прекрасно
Явился Стас и совсем не запылился: улыбка на лице и какой-то букет за спиной. Не угадала: совсем не розы, пионы – всё одно приятно. Налила ему горячую домашнюю лапшу и поняла, что он сегодня и семечку во рту не держал. Засбиралась котлеты лепить, но от помощи Стаса отказалась:
-Лучше почитай что-нибудь. У тебя в лицах классно получается.
-Что желаешь?
-Что-нибудь покороче, поритмичнее.
-Стихи – что ли?
-Нет, нет.
Принёс Стас какой-то журнал с детективом Жапризо «Убийственное лето», откинулся к стене и стал читать впрямь в лицах. Повествование меня захватило, даже когда заскворчало масло на сковороде. Готовые котлеты накрыла фартуком – всё равно стирать и села внимать ему далее. Оригинально и ново. После декламирования детектива, Стас внёс резюме: « на уровне Хэмита, не иначе. Что «Стеклянный ключ», что эта вещица пропитаны лирикой».
Ели мы котлеты тёплые руками, я без хлеба, но не Стас. Было несколько звонков от подруг, но я их быстро отшила. День перешёл через сумерки в ночь глухую, а мы продолжали обмениваться автобиографиями. Сегодня, то есть завтра, инициатором постельных радостей была я. Погоди Стас: жена не сапог – с себя не стащишь!
Глава 149. Развод
Только поздним утром Стас сообщил Римме о разводе с Мирой, на что она заметила: посиди после этого где-нибудь в ресторане с ней, чтобы всё было чинно, степенно, благородно. Стас оделся небрежно: рабочие вельветовые джинсы, на свитер куртку нараспашку. Перед уходом оповестил Римму, чтобы назавтра собиралась в Боголюбово, где он мельком побывал с Дашей. В кабинете администратора ЗАГСа сидел лишь Стас, поигрывая большими пальцами. Как он и ожидал, Мира решила не сдаваться без боя, поэтому Стас невнимательно слушал её, давал ей выговориться. Он, как юрист, знал волшебную фразу, которая работает даже в суде при разводе супругов обременённых детьми: «Создание новой семьи». Но это не пригодилось, оттого что Мира сама себя загнала в тупик, поняв это не на последней фразе. Стас подул на свежий штемпель и непринуждённо изрёк:
-Тебе выбирать ресторан.
-«Владимир». Ресторан «Владимир», - засуетилась бывшая жена.
-Лады. Пошли, я не на коне.
Медленные танцы танцевал кисло, дожидаясь Оффенбаха. В канкане заулыбалась и Мира. Как полагается, Стас проводил её до его дома и, развернувшись на каблуках, легко пошагал домой, где, как он думал, его дожидается водка. И он не ошибся.
Читателю понятно, по правилам этого романа, если появилась водка для Стаса на столе, да ещё с любимой женщиной, без безумной любви на ложе не обойтись.