Цветы ненастья Глава 9

- Светка, привет! У тебя там номер есть, незанятый? – Дима прошел в вестибюль «Ниагары», возле которой его высадила Елена Сергеевна.
Красивая, с потрясающей гибкой фигурой, администратор, встретила его на лестнице.
- Дима? Ты какими судьбами? Сказали, что ты уехал…
- Все, Света! Приехал! Хочу немного отдохнуть с дороги, освежиться. Перекусить принеси чего-нибудь…
- Сейчас все сделаю! В зеленую комнату проходи, там сегодня никого не было.
Он поднялся наверх. На втором этаже находилось несколько роскошных апартаментов для гостей, желающих отдохнуть или провести час-другой с шикарными девушками. В «Ниагаре» работали с полдюжины таких непревзойденных красоток, о которых знал весь город. Их берегли, следили, чтобы они были всегда свежими и не уставшими. Красавицы приносили неплохой дополнительный доход заведению. Солидная публика не скупилась на расходы, и полтысячи долларов за ночь не казались чем-то чрезмерным. К тому же отдельно оплачивался номер. Ну, а спиртное и закуска были бесплатными.
Светлана заведовала этими делами и была строга и требовательна к своим подчиненным. Впрочем, весьма обходительна и любезна с подгулявшей публикой.
Принесла в номер огромный поднос с обедом и большой бокал вина. Дима, только что после душа, с аппетитом принялся за хорошо прожаренный бифштекс.
- Чего это ты радостный такой? – она сидела напротив и с интересом разглядывала своего бывшего любовника. – Влюбился?
- Да! – он засмеялся. – Влюбился, Света!
- Который раз уже? Не верю я тебе! Как там Эллочка твоя?
Дима уже и позабыл про Элеонору. Казалось, столько времени прошло с тех пор!
- А Эллочка, как оказалось, еще и на стороне подрабатывала!
- Да ты что, Дима? Вот ты попал! Так тебе и надо! Зачем же от меня ушел? – она подсела к нему ближе, обняла за плечи. – Я что, хуже твоей Эллочки? Я хотя бы собой никогда не торговала! А как любила тебя! Чего тебе еще надо было?
- Света! Ты самая изумительная! Я не знал никого, лучше тебя! Во всем! Я не знаю, почему мы расстались, почему мы не вместе до сих пор… Просто ты… не моя! Извини, я не знаю, как сказать… Чего-то нам не хватило… - он конечно лукавил. Понятно, что не хватило самого главного – любви. Но сказать это ей в глаза было бы слишком жестоко.
- Ты сам Дима не знаешь, чего тебе надо! Все ищешь, выбираешь… Пойми, самое главное – чтобы тебя любили! А я тебя люблю… - она обиженно отвернулась, достала платок. – Сволочь ты, Летяй! – легко поднялась, собрала посуду. - Хочешь, приду сейчас?
- Света! Ну, пожалуйста! Я с дороги… Сейчас четыре, разбуди меня в семь. И позвони Валюхе, пусть к половине восьмого подъезжает.
- Позвоню! Не беспокойся. На мой вопрос не ответил! Ну, так как? Справишься с собой, если я приду?
- Светик! Я прошу тебя!
- Ну, я вижу ты не против! Я сейчас! – и выбежала, звонко застучав каблучками по лестнице.
- Что делать-то? Угораздило на Светку нарваться! Как ей объяснить? – усталость валила с ног. Прилег на мягкую постель и почувствовал, как неудержимо клонит в сон. Увидел лица Ольги, Ани, Феодосия… - Никто мне не нужен! Прости, Света! Я не поддамся твоим чарам, хоть как меня соблазняй! – он уже крепко спал.
Вошла в номер Светлана. Долго смотрела на спящего Дмитрия. Всплакнула чуть-чуть. Но быстро взяла себя в руки. Она была девушкой с характером и очень хотела быть любимой и желанной. Подошла, поправила одеяло, поцеловала легонько. И вышла за дверь…

- Ну, Летяй, привет бродяга! – Валюха радостно обнимал Дмитрия. – Как ты живой-то остался? Как там, на море? – осмотрел всего с ног до головы. – А чего не загоревший?
- Не был я на море! Здесь, недалеко отдыхал. Тебе от Вити-Ежика привет огромный!
- Ах, вон ты где зависал! Ну, Ежик! Спасибо!
Сели за столик. Посетителей еще было мало. Светлана принесла кофе и коньяк.
- Слушай, Валя, я Марине звонил! В курсе происходящего…
- Да не говори, стреляют как в Чикаго! Мусора совсем озверели. Из Москвы комиссия примчалась, начальника РУБОПа сняли, в ФСБ тоже сутолока поднялась. Хорошо хоть я выскочил вовремя. Как бы опять под горячую руку не загреметь. Им-то, результаты нужны. Впрочем, на тебя они давно рукой махнули. Такую чернуху даже менты проглотить не смогли.
- Это Славина работа! И ролик на ТВ, и статья в газете, и покушение на меня.
- Да ну! А зачем ему это все? Ты откуда информацию взял?
- Оттуда! Есть источники! – он улыбнулся, видя как Валюха непонимающе смотрит на него.
- Марина сказала?
- Валя!
- Да знаю я, Дима! Иваныч – ее дядя родной! Уже давно знаю… Просто, я ее еще не видел, самого только вчера выпустили.
- Ну, тогда что от тебя скрывать? – и Дима рассказал ему о вчерашнем телефонном разговоре.
- Вот оно как! Теперь-то все ясно! Слушай, надо его мочить, пока не поздно! Чего еще от него ждать? Я тут вчера с его парнями встречался. Он их бросил, скрывается где-то, ни слуху, ни духу от него. Держат какую-то мелочь – автостоянки, пару бань. Аркан к себе не берет, Азиату тоже лишние рты не нужны. Я взял себе троих надежных пацанов, да еще пятеро к тебе просятся. Остальные сами по себе, не знают, к кому примкнуть. В общем, ничего у Славы не осталось!
У него в кармане загудел сотовый телефон. Звонила Марина.
- Валя, привет! Дима с тобой? Приезжайте прямо сейчас ко мне. Иваныч здесь. У меня и поговорите.
- Хорошо, Марина! Уже выезжаем…
- Слушай, Валя! Мне бы тачку взять…
- Да взяли уже! Только пригнали с Владика. Такой же «Крузер», годом помладше правда. На стоянке возле «Спартака» стоит. Завтра и забирай! Документы на машину – вот!
- Ну спасибо, друг! – Дима с благодарностью обнял Валентина.
- Да брось… - Валюха серьезными глазами смотрел ему в лицо. - Дима! Хочу с тобой посоветоваться! Дело личное…
- Валя, что за церемонии? Чего у тебя?
- Не знаю, как сказать… – он замялся, сильно смущенный. – Дима! - наконец решился, выпалил, как из пушки выстрелил: - Я Марину люблю!
У Димы от изумления брови поднялись высоко. Он не верил своим глазам. Валя и Марина? Но в последние дни случилось уже столько необычного, что и удивляться было нечему.
- Она давно уже мне нравится! Каждый раз как смотрел на нее, душа цепенела! А после гибели Черкеса, сам знаешь, каждый день в его доме бывали с тобой. Видел в каком она горе и отчаянии, и так меня это закрутило, волком выть готов был – такой она дорогой была и беззащитной. В камере только о ней и думал, а как вышел – робость взяла, не могу без повода приехать. Такая у меня тоска на душе, Дима! Понимаю – ситуация сложная… Кто я для нее?
А внутри всего переворачивает! Смотрю на нее и с ума схожу – лицо, походка, голос! Что со мной, Дима? Тридцать лет прожил, женщины для меня – сам знаешь! И вдруг… Даже тяжело как-то. Будто в чужой огород лезу. Что скажешь, друг?
- А что я могу сказать? Точно такие же обстоятельства и у меня! Только все уже определилось – будешь теперь у меня свидетелем на свадьбе!
- Да ты что, Летяй! Когда успел? Ну, молодец!
- Да, Валя! Наверное у нас с тобой время пришло для серьезного чего-то! Сколько можно зажигать? Душа настоящей любви просит! Не какого-то суррогата… Что мы видели, что чувствовали? А чуть прикоснулись к чистому, живому – все, затрепетали от понимания, в какой внутренней скудости мы жили! Ведь Марина Серегу сильно любила! Беззаветно, бескорыстно! Ты же видел сам. И не ссорились за пять лет ни разу. Не знаю, как ты…
- Да ты что, Дима? Я о взаимности и не мечтаю! Но и не видеть ее не могу! Вот уедет в Испанию, что я делать буду? Думал, может отпустит чувство… Нет, как увижу – только хуже. Я и сейчас ехать не хочу! Но не могу… Надо же - страдания!
- Да ты радуйся, что душа у тебя гореть хочет, любви просит! Ты уж не раскисай – она все же женщина. Сама мне сказала, что еще любить хочет! Если человек хоть раз любил искренне, до боли, до мучений, до взаимности в итоге, все, он уже без этого жить не сможет! Будет просто тлеть как уголек. И всю жизнь, вольно или невольно, искать ее… Любовь!
Так что друг, поехали! К Марине! Там видно будет. Ты только не спеши, дай ей от смерти мужа отойти…
- Да ты что? Я ей в глаза посмотреть не в силах! Как тряпка стал! – он поднялся, взял телефон.
- Ну-ка, дай я матери позвоню. Тоже, сын любящий… - Дима набрал номер. Долго слушал, как радостно плачет мать. – Часа через три-четыре буду, мама! – он чувствовал себя виноватым перед ней. – Все хорошо, я много нового тебе расскажу. Обрадую…
- Я жду, сынок! Все приготовлю… Не задерживайся!
По дороге Дима подробно рассказал Валентину все о своих приключениях. Об Ольге и ее сестре, о Ежике, о Феодосии…
- Ну, Летяй! – удивлялся Валюха, на большой скорости проскакивая многочисленные перекрестки. «Чероки» черной сверкающей птицей летел по пустынной загородной трассе. Справа показалось мрачное Кудряшовское кладбище.
- Отсюда все и началось! – Дима вспомнил, как Черкес увидел Ольгу в белом платье, как потом она одиноко брела по обочине…
- Скоро сорок дней, - Валя сосредоточенно смотрел на дорогу. – Пока она будет здесь…
- Может, уговорим ее остаться? Или пусть в Испании поживет полгода, в себя придет немного, ну а там вернется?
- Я не смогу, Дима! Поговори ты… Мне кажется, она к тебе прислушивается.
Дима долго и внимательно смотрел на своего друга.
- Не узнаю тебя! Безумный, ты ли это? – вместе весело рассмеялись.
Марина встретила их у ворот. Увидела подъезжающий джип, бегом выскочила из дверей. Крепко обняла Диму, заплакала.
- Живой, Димочка? Ну, проходите, проходите… - взяла обоих под руки, повела в дом.
Иваныч – лысоватый плотный мужчина лет пятидесяти, тепло поздоровался с гостями. Они уже знали друг друга несколько лет и отношения были вполне дружескими. Поднялись на второй этаж, присели за накрытый стол.
Марина выбегала в кухню, брала какие-то закуски, относила наверх. В шелковом домашнем халатике и легкомысленных босоножках, выглядела очень привлекательно.
На Валентина смешно было смотреть. Он всеми силами старался не обращать внимания на иногда непроизвольно разлетающиеся полы ее халата, и никак не мог с собой совладать. Глаза незаметно следили за передвижениями, лицо окаменело и застыло в каком-то непонятном отчаянном выражении. Дима отвлекал Иваныча разговорами, а Марина была занята сервировкой стола.
Все же заметила его странный взгляд:
- Валя! С тобой все в порядке? – она внимательно смотрела на него.
- Все нормально… - он сильно смутился, опустил голову.
- Что с ним, Дима?
Ему было смешно, он еле сдерживался.
- Ну что ты хочешь, человек неделю в камере провел! Одичал совсем…
Все засмеялись. Валька тяжело вздохнул.
- Ладно, садитесь к столу! – она пригласила всех. – Валя, распоряжайся! – кивнула на пустые рюмки.
Он слегка подрагивающей рукой начал аккуратно разливать коньяк.
- Ну, за встречу! – Иваныч, на правах старшего, предложил тост. Дружно выпили, закусили, помолчали немного.
Еще раз наполнили чары.
- Давайте, Серегу помянем! – Дима поднялся. – Светлая память!
У Марины на глаза навернулись слезы. Она всхлипнула, отвернулась…
Долго сидели в безмолвии. На душе было тяжело. Все понимали по какому вопросу собрались здесь. Начинать разговор никому не хотелось. Валя не сводил глаз с плачущей хозяйки. Дима уткнулся взглядом в скатерть.
Тяжелое молчание нарушил Иваныч:
- Как ни трудно об этом говорить, но вопрос неотложный. Вы все знаете обстановку в городе. Знаете, с чего все началось. Знаете, кто все это начал! У меня имеются точные оперативные данные о местонахождении Славы. Он сейчас в Москве. Остановился в «Украине». По чужому паспорту, конечно. Непонятно, чего он выжидает. Встречался кое с кем, но так, по мелочи. Судя по всему, собирается уехать из страны. Хотя… не факт!
Покушение на Летяя говорит о том, что он на что-то надеется. И, между прочим, опасность еще не миновала, – он посмотрел на Диму. – Ты, Валя, тоже не расслабляйся. Заказ на вас еще никто не отменял! Если киллер залетный, в чем я очень сомневаюсь, то, скорее всего его уже нет в городе. А если свой, местный, кто-нибудь из Славиного окружения, тогда риск велик. Все вопросы решит лишь одно – если не станет заказчика. Давайте думать и однозначно решать. Я все издержки беру на себя. Финансовый вопрос обсудим позже. Есть возможность устранить проблему уже в ближайшие дни. Давайте послушаем, кто и что скажет. Уверен, все понимают, что Марина имеет полное право высказать свое мнение.
Мою позицию я озвучил. Валя, что скажешь ты?
- Валить суку! – он с безмерной жалостью и состраданием смотрел на Марину. – Да за одну ее слезинку… - у него перехватило в горле. Сильно закашлялся, отвернулся, закурил сигарету.
- Дима?
- Иваныч! Я знаю, Слава не успокоится, пойдет до конца! Может это он Флинта и заказал? От обиды, от собственного позора? Гордыня непомерная! Он думает если нас с Валюхой грохнуть, ну вот ему и зеленый свет! А то, что город его уже не примет, ему даже в голову не приходит! Барин! В общем, Иваныч… - он посмотрел на плачущую Марину. – За одного только Черкеса раздавил бы падлу!
Все теперь вопросительно смотрели на нее. Она вытерла платком слезы, выпрямилась, обвела всех напряженным сосредоточенным взглядом. Вздохнула глубоко и горестно:
- Что вы говорите, мальчики! Мы вот сейчас сидим и спокойно человека к смерти приговариваем! Ну, разве можно так? Вправе ли мы? Пусть он во всем и виноват, пусть он убийца. Но мы… И мы тоже… убийцы? Ведь у него и жена и дочка маленькая… И родители… А мы к казни приговариваем… Есть же Бог, что же он не видит ничего, что ли? Неужели нет другого пути? Ну пусть его посадят в тюрьму! Ведь найдутся доказательства, наверное?
Я ненавижу его, мне отвратительна сама мысль о нем, о его идиотских чудовищных амбициях, у меня истерика случилась, когда я узнала о покушении на Диму!
И все же, не могу я так спокойно рассуждать, достоин он смерти или нет. Я не хочу, чтобы он жил. Тем более если он так опасен! Но, и… убивать его не могу, – она громко зарыдала в голос и прижалась к Иванычу.
- Зачем, ну зачем ты собрал нас? Лучше бы сам все решил! – Марина захлебывалась слезами, на нее было невыносимо больно смотреть.
Валька в полном смятении ходил из угла в угол. Дима курил одну за другой сигареты. Иваныч, крепко обнимая племянницу, как мог успокаивал, легко поглаживая ее шелковистые вьющиеся волосы.
- Прости, Марина! Такие вопросы я не вправе решать в одиночку. Тем более, что это касается всех нас.
Он немного помолчал, вздохнул тяжело:
 Скорее всего «Парадиз» явился точкой соприкосновения и раздора. И опять – Слава! Если бы он не начал отход от Черкеса, все было бы намного сложнее. Чекисты шума не любят, действуют по-тихому, используют людей осторожно, чтобы самим не светиться, своего интереса не выдавать. Такая волна сейчас по всей стране идет. Весь серьезный бизнес уже давно поделен и никого со стороны туда не пускают. Вот и влезают потихоньку в игровой, да в шоу-бизнес, и то, только на местном уровне…
Зазвонил телефон. Иваныч долго и внимательно слушал собеседника.
- Хорошо, сейчас же выезжаю!
- Вот и до моего отдела добрались! Генерал уже там… Ну что, до встречи?.. – посмотрел на Валю и Марину. – Сегодня уже не приеду, - он кивнул Диме. – Проводи меня…
Они спустились вниз.
- По Славе вопрос решили?
- Да, Иваныч!
- Ну все, дальше дело техники… Пока, Дима! Будь осторожен!
- Пока! – он смотрел как его машина скрывается за поворотом.
- Чего-то тяжело на душе! – то, что они поступают правильно, сомнений не было. И все же трудно это – принимать такие решения, лично участвовать в процессе…
Поднялся на второй этаж. Валька стоял у окна, тяжело опустив плечи. Марина горько и тихо плакала.
- Что же мы, ребята? Как так все получилось? В кого мы превращаемся? Да разве стоит все это – она обвела рукой вокруг – чтобы за него убивать? Ведь мы никогда не будем счастливы, если на наши души ляжет убийство! Дима! Что ты молчишь? Неужели вы с Валей так зачерствели? Неужели месть важнее человеческой жизни?
- Марина! – Дима подошел к ней, присел рядом, обнял за плечи. – Ведь дело не в мести! Он опасен так же, как опасна взбесившаяся собака, как потерявший рассудок монстр! Он уже познал вкус крови и если его не остановить, смертей будет еще больше! Ты разве не понимаешь, что либо остается в живых он, либо мы с Валей! И еще Аркан… Тоже одна из главных фигур для него. Остальные мертвы! И вопрос совсем не в деньгах. Здесь амбиции, чудовищное самомнение и высокомерие. И извращенное чувство справедливости! Да, непросто принимать решения, но надо же и в будущее смотреть. Весь город на уши поставил! Успокоиться все не может!
- Валя! – она тревожно смотрела на него. – Ты тоже считаешь, что все решается убийствами? Ты тоже понимаешь, что другого выхода нет? Ты тоже готов всем глотки перегрызть, но не отдать ничего? Ты тоже видишь решение вопроса в стрельбе? И для тебя чужая жизнь, как камень под ногами? – слезы лились без остановки.
– Я что не соображаю разве, какая смертельная опасность угрожает вам обоим, пока он жив? Я что глупая девочка? Я только хочу знать, неужели другого выхода нет? Неужели нам всем придется окунуться с головой в самое страшное? Как мы потом будем смотреть в глаза своим детям, своим любимым, друг другу, наконец, когда между нами будет это? Как? Валя, как?.. Дима, не молчи… - она горько рыдала, обессилено закрыв лицо руками, всхлипывая тяжело и горестно.
Валентин, с мрачным лицом, напоминающим застывшую каменную маску, опустился перед ней на колени.
- Марина! Я не знаю, что мне сделать, чтобы ты не расстраивалась! Хочешь я позвоню Иванычу и мы все отменим? – он смотрел на нее снизу увлажнившимися глазами. – Я все, что могу… Только не надо, Марина! Скажи, и ничего не будет! Я… - он неожиданно уткнулся в ее колени и замолчал надолго.
Дима видел какая буря чувств бушует у него в груди. Он поднялся, закурил, чувствуя необъяснимое смятение в душе. На Валю и Марину старался не смотреть, понимая состояние друга. Не знал, что ответить ей.
С одной стороны было абсолютно правильным принятое решение, он в этом нисколько не сомневался. Не было жалости, сострадания к бывшему компаньону. Он сам выбрал этот скользкий предательский путь и пошел по нему до конца. Отступников всегда презирали и лишь гордыня и напыщенная заносчивость мешают осознать и увидеть это. А потом уже поздно – либо стрелять, либо стреляться самому!
С другой стороны Дима очень остро чувствовал и понимал состояние Марины. Не отпускала мысль, что они делают что-то не так. Не по логике, не по здравому смыслу, а по каким-то высшим духовным законам такое делать было никак нельзя. Противоречия боролись в душе, он уже не мог здесь находиться, душу жгло каленым железом, слова Марины разрывали сердце…
- Валя, дай ключи, я к матери поеду! Через пару часов вернусь.
Валька бросил ему ключи от машины. Не сказал ни слова. Напряженно, не сводя встревоженных глаз, смотрел, как безудержно заливается слезами любимая женщина. Смотрел и молчал…
Дима гнал «Чероки» на максимальной скорости. Хотелось отвлечься, забыть все, расслабиться, не думать ни о чем. Вокруг стояла полная тишина, лишь рев мотора разрывал ночь. Бледная луна светила впереди, напоминая печальное человеческое лицо. Темная дорога стелилась плавными поворотами, серой призрачной лентой убегая вдаль.
Слева показались тесно стоящие могильные оградки. Чудилось, что их стало еще больше. Кладбище незаметно разрасталось, поглощало лесной массив, жило своей загадочной мистической жизнью. Ждало…
Взгляд непроизвольно притягивали надгробные памятники, с большой скоростью летящие навстречу. Пригрезилось, будто кто-то в белом пробирается среди могил.
- Ольга? – сердце похолодело. Но нет, ничего не видать…
Страшное место осталось позади. Впереди мерцал яркими огнями огромный город.
Дима въехал во двор своего родного дома. Здесь он провел детство и юность. Да и после армии вернулся сюда. Отец умер давно, и они с матерью дружно жили здесь на шестом этаже. Он поднял голову – в окошке горел свет.
- Ждет мама! – напряжение чуть отпустило, стало легче. Дима вышел из машины, закрыл дверь…
- Дима! Димочка!..- послышался тихий Ольгин голос.
Он удивленно оглянулся… Страшной силы, звонкий режущий удар обжег затылок. Он еще явственно слышал громкое эхо выстрела, видел светящееся окно, чувствовал чудовищную нестерпимую боль…
- Мама!.. – еле слышно шепнули мертвеющие губы, и черная холодная пустота заполнила все вокруг…



* * * * *
Громкое тревожное тиканье настенных часов совершенно не давало забыться, спокойно уснуть. Оно ударами металлических молотов отдавалось в висках, беспокойным биением пульсировало в воспаленной раскалывающейся на мелкие частицы голове.
Он медленно открыл тяжелые непослушные веки. Ослепительно белое сверкающее пятно ударило по глазам. Будто в густом вязком тумане, просматривались какие-то контуры. Все плыло и мерцало яркими желтыми вспышками.
Наконец постепенно стали проступать очертания высокого потолка и горящих зеркальных ламп.
Чуть повернув гудящую голову вправо, Дима увидел сидевшую совсем рядом, смутно знакомую женщину в белом медицинском халате. Красивые зеленые глаза взволнованно и удивленно смотрели в его лицо.
  "- Кто же это?" – из глубин памяти всплывали знакомые образы. "– Елена Сергеевна! Это она!" – он сделал заметное движение.
  - Очнулись, Димочка? Слава Богу! – ее глаза наполнились слезами. – Напугали вы нас! Больше суток в коме находились. Мама ваша все слезы выплакала, сейчас только уснула в палате рядом. Как вы себя чувствуете?
- Хорошо, Елена Сергеевна, - еле слышно прошептал он.
- Узнал! – она тихо заплакала. – Узнал, Дима! Значит все хорошо будет!
Он осмотрелся по сторонам. Просторная чистая больничная палата, обе руки в капельницах, какие-то приборы, мониторы…
  - А где Ольга? – он тревожно смотрел на нее. – Она была там… Со мной.
  - Да, Дима! Она тебя и спасла. Пуля лишь вскользь прошла, даже мозг не задет. Сильное сотрясение и ушиб. Небольшая гематома была, но врачи сделали маленькую операцию. 
- Я все помню! Я их видел. Всех… И Черкеса, и Флинта, и Калгана! Они звали… Но появился Феодосий и увел меня к Ольге и Анечке! – ему с каждой минутой становилось лучше.
  Вошел врач, – высокий мужчина с благообразной бородкой. 
- Ну, молодой человек! Браво! Мы опасались, что коматозное состояние может затянуться на неопределенное время.
Он внимательно взглянул в глаза, показал палец.
- Хорошо, хорошо! Но недельку полежать, понаблюдаться, необходимо. Возможен посттравматический синдром. Так, Елена Сергеевна? – он почтительно поклонился.
- Да, Алексей Ильич! Вы правы. Необходим покой. Ну и лекарственная терапия.
- Вот снимки – рентгеновские, томография. Обратите внимание – даже трещины черепной кости нет! Только глубокая борозда от пули. В рубашке родился парень!
- А вот друг Ваш, чуть не пристрелил меня! Медсестер, дежурных врачей, перепугал! Обещал больницу взорвать, если с Вами что-то случиться!
- Это Валюха! – улыбнулся Дима.
- Вот-вот, Валюха… Чуть до инфаркта меня не довел! Это я Вас оперировал. Небольшое внутреннее кровоизлияние все же было. Но… все позади. Поправляйтесь! – направился к двери. – Только волноваться нельзя, - добавил остановившись. – Елена Сергеевна! Очень прошу Вас!
- Не беспокойтесь, все будет хорошо! – она посмотрела на Диму. – Оля ничего еще не знает. Я думаю, ей лучше не сообщать. Полежите денька два-три, и я сама Вас отвезу в Знаменское.
- Так ее не было там? А кто тогда меня окликнул? – он очень удивился. – Все было так реально!
- Это ее любовь Вас спасла, вот что! Значит, вы действительно нашли друг друга! – она заплакала. Долго сидела, успокаивающе поглаживая его руку.
Вошла медсестра, сменила в капельницах бутыльки с лекарством.
- Я пойду, Вашу маму обрадую, - Елена Сергеевна встала.
- Посидите еще немного, - попросил он. – Пусть мама отдохнет. С Вами… так хорошо!
Она, приятно удивившись, опустилась на стул. Долго глядела в его глаза. Потом рассказала, как ворвался в больницу Валька со своими парнями, как вбежал с пистолетом в операционную. Как разбрасывал деньги пачками, умоляя сделать все возможное.
Расставил на этаже и у дверей своих ребят. Строго наказал никого, даже следователей, не пускать, пока сам не убедится, что все в порядке. Обещал быть к вечеру.
Открылась дверь, вошла радостно-испуганная мама, громко плача бросилась к нему. Елена Сергеевна тактично и незаметно покинула больничную палату.
Вечером приехала Марина с Валей. Он влетел как вихрь, кинулся к другу:
- Живой, Летяй?
- Живой!
Марина со слезами целовала его лицо, не веря своим глазам.- Дима! Димочка! Прости меня, глупую! Со Славой этим…
Его поразили Валькины кулаки. Сбитые, кровоточащие…
- Что у тебя с руками, Валя?
- А-а, ты про это! – он радостно поднял руки. – Все, Дима! И Славе и киллеру кранты! Я как узнал, что тебя подстрелили, всех собрал, и твоих и своих. По городу всю бывшую Славину братву выдергивали. Все до одного под замес попали! Сколько ребер переломали, зубов повышибали! Не зря, Дима! Сдали они киллера, раскололись! Двое знали о нем. Мои бойцы их в кочегарку увезли, чуть в печь не отправили! Все рассказали, суки!
Был у них один – Биатлонист кликуха. Лыжами занимался. Стрелял неплохо. Ну, Слава его и подтянул. Тридцать штук за тебя, Летяй, пообещал! Аванс – десятка! Я Иванычу позвонил – этого героя быстренько с поезда сняли! Сейчас менты его уже раскололи! Во всем сознался!
Славу в столице задержали, сюда самолетом доставят, я денег на билеты всем не поскупился. Сейчас на него и Биатлониста все трупы повесят. Ему пожизненное – это уже точно! Дело – федерального уровня! Только доживет ли до суда? Но это уже не наши проблемы. Правда, Мариночка? Все как ты и хотела – никого нам убивать не пришлось!
- Да… Но какой ценой? Чуть Димочку не потеряли! – она сильно прижалась к нему. – Мне Валя все про твою невесту рассказал! Я так рада за тебя!
- Спасибо, Марина! – он был почти счастлив. – Слушайте, ребята! – вдруг почувствовал острый прилив жизненных сил. – Мне надо ехать! – выдернул все капельницы.
- Ты что, Дима! Тебе лежать надо!
- Марина! Ну как ты не понимаешь? Оля ждет меня!
- Дима!
- Я все равно уйду отсюда! Не смогу неделю… Без нее! Это она спасла меня! Валя! – он кое-как поднялся с кровати. Стоял неодетый, с забинтованной головой. – Валя! Дай ключи!
- Ничего я тебе, Летяй не дам! – он весело смеялся. – Со мной поедешь! Пассажиром!
- Вы с ума сошли, ребята! Он же только после комы!
- Марина, ты с нами? – Валька просительно смотрел на нее. – Сгоняем на пару дней. В Омске Ежик встретит, отдохнем… Марина?
Она смотрела на него широко открытыми глазами.
- Да что же я вас, одних оставлю? Быстро за одеждой давай! - Валька умчался.
Одели Дмитрия и под руки осторожно повели к машине.
На улице Валькины пацаны долго обнимали его и радостно жали руку. Подъехали свои, «летяевские», полным составом. Вытащили несколько ящиков шампанского. Все пили за здоровье командира. Выбежали молодые медсестры и врачи. Открыли и для них шампанского, достали шоколад…
Наконец, торжественно усадили раненного в машину. Под веселые напутствия и аплодисменты, Валюха включил скорость.
Марина сидела рядом, заботливо приглядывая за Димой, удобно устроившимся на заднем сиденье.
- Как приедем, отдохнем немного – к Феодосию пойдем! Какое там место блаженное! Там зла нет! – вспомнил, что ему говорила Аня. – С родителями, с сестрой вас познакомлю! Оля обрадуется! Люблю ее безумно!
  - А на обратном пути в «Атлантиду», к Ежику. Вот парень! И Аню с собой привезем. В город приедем – к свадьбе будем готовиться. Тебя и Марину – в свидетели. Сколько же вы для меня сделали!
- Да ладно, Летяй! Может и я…
Марина внимательно взглянула на Валентина.
- Гони, Валюха! Видеть ее хочу, не могу… - голова сильно разболелась.
  - Что, Дима? Плохо?.. – она предусмотрительно взяла из больницы лекарства. – На вот, - она протянула ему несколько таблеток. - Я с врачом поговорила о тебе. Валька их деньгами просто засыпал. Целую аптечку принесли! 
- Спасибо, Марина!
Джип «Чероки» с огромной скоростью летел в ночи. За темными стеклами уносились назад поля, перелески, цветущие степные просторы. Назад уносилась прошлая жизнь, невзгоды, проблемы, горести и печали. Далеко позади, оставался тревожный, полный опасностей город.
Хотелось верить, мечтать, желать, что впереди только свет, только счастье, только благополучие…
В открытые окна врывался плотный освежающий, ободряющий ветер. Ветер перемен, ветер любви, ветер времени…
Незаметно скоро посветлело на востоке небо, тьма отступила прочь. Все звуки, шорохи, ночной шелест спящих деревьев, неожиданно стихли. Над далеким расплывчатым горизонтом показался край ярко горящего пурпурного диска. И с первым лучом восходящего солнца показались стоящие в предрассветной дымке, избы села Знаменское…


Ноябрь 2012г.

© Copyright: Виктор Кочетков, 2014

Регистрационный номер №0197074

от 3 марта 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0197074 выдан для произведения: - Светка, привет! У тебя там номер есть, незанятый? – Дима прошел в вестибюль «Ниагары», возле которой его высадила Елена Сергеевна.
Красивая, с потрясающей гибкой фигурой, администратор, встретила его на лестнице.
- Дима? Ты какими судьбами? Сказали, что ты уехал…
- Все, Света! Приехал! Хочу немного отдохнуть с дороги, освежиться. Перекусить принеси чего-нибудь…
- Сейчас все сделаю! В зеленую комнату проходи, там сегодня никого не было.
Он поднялся наверх. На втором этаже находилось несколько роскошных апартаментов для гостей, желающих отдохнуть или провести час-другой с шикарными девушками. В «Ниагаре» работали с полдюжины таких непревзойденных красоток, о которых знал весь город. Их берегли, следили, чтобы они были всегда свежими и не уставшими. Красавицы приносили неплохой дополнительный доход заведению. Солидная публика не скупилась на расходы, и полтысячи долларов за ночь не казались чем-то чрезмерным. К тому же отдельно оплачивался номер. Ну, а спиртное и закуска были бесплатными.
Светлана заведовала этими делами и была строга и требовательна к своим подчиненным. Впрочем, весьма обходительна и любезна с подгулявшей публикой.
Принесла в номер огромный поднос с обедом и большой бокал вина. Дима, только что после душа, с аппетитом принялся за хорошо прожаренный бифштекс.
- Чего это ты радостный такой? – она сидела напротив и с интересом разглядывала своего бывшего любовника. – Влюбился?
- Да! – он засмеялся. – Влюбился, Света!
- Который раз уже? Не верю я тебе! Как там Эллочка твоя?
Дима уже и позабыл про Элеонору. Казалось, столько времени прошло с тех пор!
- А Эллочка, как оказалось, еще и на стороне подрабатывала!
- Да ты что, Дима? Вот ты попал! Так тебе и надо! Зачем же от меня ушел? – она подсела к нему ближе, обняла за плечи. – Я что, хуже твоей Эллочки? Я хотя бы собой никогда не торговала! А как любила тебя! Чего тебе еще надо было?
- Света! Ты самая изумительная! Я не знал никого, лучше тебя! Во всем! Я не знаю, почему мы расстались, почему мы не вместе до сих пор… Просто ты… не моя! Извини, я не знаю, как сказать… Чего-то нам не хватило… - он конечно лукавил. Понятно, что не хватило самого главного – любви. Но сказать это ей в глаза было бы слишком жестоко.
- Ты сам Дима не знаешь, чего тебе надо! Все ищешь, выбираешь… Пойми, самое главное – чтобы тебя любили! А я тебя люблю… - она обиженно отвернулась, достала платок. – Сволочь ты, Летяй! – легко поднялась, собрала посуду. - Хочешь, приду сейчас?
- Света! Ну, пожалуйста! Я с дороги… Сейчас четыре, разбуди меня в семь. И позвони Валюхе, пусть к половине восьмого подъезжает.
- Позвоню! Не беспокойся. На мой вопрос не ответил! Ну, так как? Справишься с собой, если я приду?
- Светик! Я прошу тебя!
- Ну, я вижу ты не против! Я сейчас! – и выбежала, звонко застучав каблучками по лестнице.
- Что делать-то? Угораздило на Светку нарваться! Как ей объяснить? – усталость валила с ног. Прилег на мягкую постель и почувствовал, как неудержимо клонит в сон. Увидел лица Ольги, Ани, Феодосия… - Никто мне не нужен! Прости, Света! Я не поддамся твоим чарам, хоть как меня соблазняй! – он уже крепко спал.
Вошла в номер Светлана. Долго смотрела на спящего Дмитрия. Всплакнула чуть-чуть. Но быстро взяла себя в руки. Она была девушкой с характером и очень хотела быть любимой и желанной. Подошла, поправила одеяло, поцеловала легонько. И вышла за дверь…

- Ну, Летяй, привет бродяга! – Валюха радостно обнимал Дмитрия. – Как ты живой-то остался? Как там, на море? – осмотрел всего с ног до головы. – А чего не загоревший?
- Не был я на море! Здесь, недалеко отдыхал. Тебе от Вити-Ежика привет огромный!
- Ах, вон ты где зависал! Ну, Ежик! Спасибо!
Сели за столик. Посетителей еще было мало. Светлана принесла кофе и коньяк.
- Слушай, Валя, я Марине звонил! В курсе происходящего…
- Да не говори, стреляют как в Чикаго! Мусора совсем озверели. Из Москвы комиссия примчалась, начальника РУБОПа сняли, в ФСБ тоже сутолока поднялась. Хорошо хоть я выскочил вовремя. Как бы опять под горячую руку не загреметь. Им-то, результаты нужны. Впрочем, на тебя они давно рукой махнули. Такую чернуху даже менты проглотить не смогли.
- Это Славина работа! И ролик на ТВ, и статья в газете, и покушение на меня.
- Да ну! А зачем ему это все? Ты откуда информацию взял?
- Оттуда! Есть источники! – он улыбнулся, видя как Валюха непонимающе смотрит на него.
- Марина сказала?
- Валя!
- Да знаю я, Дима! Иваныч – ее дядя родной! Уже давно знаю… Просто, я ее еще не видел, самого только вчера выпустили.
- Ну, тогда что от тебя скрывать? – и Дима рассказал ему о вчерашнем телефонном разговоре.
- Вот оно как! Теперь-то все ясно! Слушай, надо его мочить, пока не поздно! Чего еще от него ждать? Я тут вчера с его парнями встречался. Он их бросил, скрывается где-то, ни слуху, ни духу от него. Держат какую-то мелочь – автостоянки, пару бань. Аркан к себе не берет, Азиату тоже лишние рты не нужны. Я взял себе троих надежных пацанов, да еще пятеро к тебе просятся. Остальные сами по себе, не знают, к кому примкнуть. В общем, ничего у Славы не осталось!
У него в кармане загудел сотовый телефон. Звонила Марина.
- Валя, привет! Дима с тобой? Приезжайте прямо сейчас ко мне. Иваныч здесь. У меня и поговорите.
- Хорошо, Марина! Уже выезжаем…
- Слушай, Валя! Мне бы тачку взять…
- Да взяли уже! Только пригнали с Владика. Такой же «Крузер», годом помладше правда. На стоянке возле «Спартака» стоит. Завтра и забирай! Документы на машину – вот!
- Ну спасибо, друг! – Дима с благодарностью обнял Валентина.
- Да брось… - Валюха серьезными глазами смотрел ему в лицо. - Дима! Хочу с тобой посоветоваться! Дело личное…
- Валя, что за церемонии? Чего у тебя?
- Не знаю, как сказать… – он замялся, сильно смущенный. – Дима! - наконец решился, выпалил, как из пушки выстрелил: - Я Марину люблю!
У Димы от изумления брови поднялись высоко. Он не верил своим глазам. Валя и Марина? Но в последние дни случилось уже столько необычного, что и удивляться было нечему.
- Она давно уже мне нравится! Каждый раз как смотрел на нее, душа цепенела! А после гибели Черкеса, сам знаешь, каждый день в его доме бывали с тобой. Видел в каком она горе и отчаянии, и так меня это закрутило, волком выть готов был – такой она дорогой была и беззащитной. В камере только о ней и думал, а как вышел – робость взяла, не могу без повода приехать. Такая у меня тоска на душе, Дима! Понимаю – ситуация сложная… Кто я для нее?
А внутри всего переворачивает! Смотрю на нее и с ума схожу – лицо, походка, голос! Что со мной, Дима? Тридцать лет прожил, женщины для меня – сам знаешь! И вдруг… Даже тяжело как-то. Будто в чужой огород лезу. Что скажешь, друг?
- А что я могу сказать? Точно такие же обстоятельства и у меня! Только все уже определилось – будешь теперь у меня свидетелем на свадьбе!
- Да ты что, Летяй! Когда успел? Ну, молодец!
- Да, Валя! Наверное у нас с тобой время пришло для серьезного чего-то! Сколько можно зажигать? Душа настоящей любви просит! Не какого-то суррогата… Что мы видели, что чувствовали? А чуть прикоснулись к чистому, живому – все, затрепетали от понимания, в какой внутренней скудости мы жили! Ведь Марина Серегу сильно любила! Беззаветно, бескорыстно! Ты же видел сам. И не ссорились за пять лет ни разу. Не знаю, как ты…
- Да ты что, Дима? Я о взаимности и не мечтаю! Но и не видеть ее не могу! Вот уедет в Испанию, что я делать буду? Думал, может отпустит чувство… Нет, как увижу – только хуже. Я и сейчас ехать не хочу! Но не могу… Надо же - страдания!
- Да ты радуйся, что душа у тебя гореть хочет, любви просит! Ты уж не раскисай – она все же женщина. Сама мне сказала, что еще любить хочет! Если человек хоть раз любил искренне, до боли, до мучений, до взаимности в итоге, все, он уже без этого жить не сможет! Будет просто тлеть как уголек. И всю жизнь, вольно или невольно, искать ее… Любовь!
Так что друг, поехали! К Марине! Там видно будет. Ты только не спеши, дай ей от смерти мужа отойти…
- Да ты что? Я ей в глаза посмотреть не в силах! Как тряпка стал! – он поднялся, взял телефон.
- Ну-ка, дай я матери позвоню. Тоже, сын любящий… - Дима набрал номер. Долго слушал, как радостно плачет мать. – Часа через три-четыре буду, мама! – он чувствовал себя виноватым перед ней. – Все хорошо, я много нового тебе расскажу. Обрадую…
- Я жду, сынок! Все приготовлю… Не задерживайся!
По дороге Дима подробно рассказал Валентину все о своих приключениях. Об Ольге и ее сестре, о Ежике, о Феодосии…
- Ну, Летяй! – удивлялся Валюха, на большой скорости проскакивая многочисленные перекрестки. «Чероки» черной сверкающей птицей летел по пустынной загородной трассе. Справа показалось мрачное Кудряшовское кладбище.
- Отсюда все и началось! – Дима вспомнил, как Черкес увидел Ольгу в белом платье, как потом она одиноко брела по обочине…
- Скоро сорок дней, - Валя сосредоточенно смотрел на дорогу. – Пока она будет здесь…
- Может, уговорим ее остаться? Или пусть в Испании поживет полгода, в себя придет немного, ну а там вернется?
- Я не смогу, Дима! Поговори ты… Мне кажется, она к тебе прислушивается.
Дима долго и внимательно смотрел на своего друга.
- Не узнаю тебя! Безумный, ты ли это? – вместе весело рассмеялись.
Марина встретила их у ворот. Увидела подъезжающий джип, бегом выскочила из дверей. Крепко обняла Диму, заплакала.
- Живой, Димочка? Ну, проходите, проходите… - взяла обоих под руки, повела в дом.
Иваныч – лысоватый плотный мужчина лет пятидесяти, тепло поздоровался с гостями. Они уже знали друг друга несколько лет и отношения были вполне дружескими. Поднялись на второй этаж, присели за накрытый стол.
Марина выбегала в кухню, брала какие-то закуски, относила наверх. В шелковом домашнем халатике и легкомысленных босоножках, выглядела очень привлекательно.
На Валентина смешно было смотреть. Он всеми силами старался не обращать внимания на иногда непроизвольно разлетающиеся полы ее халата, и никак не мог с собой совладать. Глаза незаметно следили за передвижениями, лицо окаменело и застыло в каком-то непонятном отчаянном выражении. Дима отвлекал Иваныча разговорами, а Марина была занята сервировкой стола.
Все же заметила его странный взгляд:
- Валя! С тобой все в порядке? – она внимательно смотрела на него.
- Все нормально… - он сильно смутился, опустил голову.
- Что с ним, Дима?
Ему было смешно, он еле сдерживался.
- Ну что ты хочешь, человек неделю в камере провел! Одичал совсем…
Все засмеялись. Валька тяжело вздохнул.
- Ладно, садитесь к столу! – она пригласила всех. – Валя, распоряжайся! – кивнула на пустые рюмки.
Он слегка подрагивающей рукой начал аккуратно разливать коньяк.
- Ну, за встречу! – Иваныч, на правах старшего, предложил тост. Дружно выпили, закусили, помолчали немного.
Еще раз наполнили чары.
- Давайте, Серегу помянем! – Дима поднялся. – Светлая память!
У Марины на глаза навернулись слезы. Она всхлипнула, отвернулась…
Долго сидели в безмолвии. На душе было тяжело. Все понимали по какому вопросу собрались здесь. Начинать разговор никому не хотелось. Валя не сводил глаз с плачущей хозяйки. Дима уткнулся взглядом в скатерть.
Тяжелое молчание нарушил Иваныч:
- Как ни трудно об этом говорить, но вопрос неотложный. Вы все знаете обстановку в городе. Знаете, с чего все началось. Знаете, кто все это начал! У меня имеются точные оперативные данные о местонахождении Славы. Он сейчас в Москве. Остановился в «Украине». По чужому паспорту, конечно. Непонятно, чего он выжидает. Встречался кое с кем, но так, по мелочи. Судя по всему, собирается уехать из страны. Хотя… не факт!
Покушение на Летяя говорит о том, что он на что-то надеется. И, между прочим, опасность еще не миновала, – он посмотрел на Диму. – Ты, Валя, тоже не расслабляйся. Заказ на вас еще никто не отменял! Если киллер залетный, в чем я очень сомневаюсь, то, скорее всего его уже нет в городе. А если свой, местный, кто-нибудь из Славиного окружения, тогда риск велик. Все вопросы решит лишь одно – если не станет заказчика. Давайте думать и однозначно решать. Я все издержки беру на себя. Финансовый вопрос обсудим позже. Есть возможность устранить проблему уже в ближайшие дни. Давайте послушаем, кто и что скажет. Уверен, все понимают, что Марина имеет полное право высказать свое мнение.
Мою позицию я озвучил. Валя, что скажешь ты?
- Валить суку! – он с безмерной жалостью и состраданием смотрел на Марину. – Да за одну ее слезинку… - у него перехватило в горле. Сильно закашлялся, отвернулся, закурил сигарету.
- Дима?
- Иваныч! Я знаю, Слава не успокоится, пойдет до конца! Может это он Флинта и заказал? От обиды, от собственного позора? Гордыня непомерная! Он думает если нас с Валюхой грохнуть, ну вот ему и зеленый свет! А то, что город его уже не примет, ему даже в голову не приходит! Барин! В общем, Иваныч… - он посмотрел на плачущую Марину. – За одного только Черкеса раздавил бы падлу!
Все теперь вопросительно смотрели на нее. Она вытерла платком слезы, выпрямилась, обвела всех напряженным сосредоточенным взглядом. Вздохнула глубоко и горестно:
- Что вы говорите, мальчики! Мы вот сейчас сидим и спокойно человека к смерти приговариваем! Ну, разве можно так? Вправе ли мы? Пусть он во всем и виноват, пусть он убийца. Но мы… И мы тоже… убийцы? Ведь у него и жена и дочка маленькая… И родители… А мы к казни приговариваем… Есть же Бог, что же он не видит ничего, что ли? Неужели нет другого пути? Ну пусть его посадят в тюрьму! Ведь найдутся доказательства, наверное?
Я ненавижу его, мне отвратительна сама мысль о нем, о его идиотских чудовищных амбициях, у меня истерика случилась, когда я узнала о покушении на Диму!
И все же, не могу я так спокойно рассуждать, достоин он смерти или нет. Я не хочу, чтобы он жил. Тем более если он так опасен! Но, и… убивать его не могу, – она громко зарыдала в голос и прижалась к Иванычу.
- Зачем, ну зачем ты собрал нас? Лучше бы сам все решил! – Марина захлебывалась слезами, на нее было невыносимо больно смотреть.
Валька в полном смятении ходил из угла в угол. Дима курил одну за другой сигареты. Иваныч, крепко обнимая племянницу, как мог успокаивал, легко поглаживая ее шелковистые вьющиеся волосы.
- Прости, Марина! Такие вопросы я не вправе решать в одиночку. Тем более, что это касается всех нас.
Он немного помолчал, вздохнул тяжело:

- Обстановка в городе следующая – работают две комиссии из Москвы. Рвут и мечут! Землю рогами роют. Ситуация по Черкесу и покушению на Диму, понятна – это Слава. Кто и за что расправился с Нугзаром, Калганом и Флинтом – пока до конца неясно. Есть версия, что ставят во главе ключевых точек своих людей, которые пока в тени и проявятся позже. Может быть, это будет кто-то из местных, даже, скорее всего. За ними стоят люди, видимо, из нашей структуры. Они их и прикрывают и исполняют серьезные заказы. Это моему поколению ничего особо не надо. А вот молодежь – капитаны да майоры – вот у кого аппетиты! Пользуются служебным положением, себе будущее обеспечивают. Втемную, естественно. Менты тоже под себя грести пытаются. Но у них пока еще духу не хватает…

 Скорее всего «Парадиз» явился точкой соприкосновения и раздора. И опять – Слава! Если бы он не начал отход от Черкеса, все было бы намного сложнее. Чекисты шума не любят, действуют по-тихому, используют людей осторожно, чтобы самим не светиться, своего интереса не выдавать. Такая волна сейчас по всей стране идет. Весь серьезный бизнес уже давно поделен и никого со стороны туда не пускают. Вот и влезают потихоньку в игровой, да в шоу-бизнес, и то, только на местном уровне…
Зазвонил телефон. Иваныч долго и внимательно слушал собеседника.
- Хорошо, сейчас же выезжаю!
- Вот и до моего отдела добрались! Генерал уже там… Ну что, до встречи?.. – посмотрел на Валю и Марину. – Сегодня уже не приеду, - он кивнул Диме. – Проводи меня…
Они спустились вниз.
- По Славе вопрос решили?
- Да, Иваныч!
- Ну все, дальше дело техники… Пока, Дима! Будь осторожен!
- Пока! – он смотрел как его машина скрывается за поворотом.
- Чего-то тяжело на душе! – то, что они поступают правильно, сомнений не было. И все же трудно это – принимать такие решения, лично участвовать в процессе…
Поднялся на второй этаж. Валька стоял у окна, тяжело опустив плечи. Марина горько и тихо плакала.
- Что же мы, ребята? Как так все получилось? В кого мы превращаемся? Да разве стоит все это – она обвела рукой вокруг – чтобы за него убивать? Ведь мы никогда не будем счастливы, если на наши души ляжет убийство! Дима! Что ты молчишь? Неужели вы с Валей так зачерствели? Неужели месть важнее человеческой жизни?
- Марина! – Дима подошел к ней, присел рядом, обнял за плечи. – Ведь дело не в мести! Он опасен так же, как опасна взбесившаяся собака, как потерявший рассудок монстр! Он уже познал вкус крови и если его не остановить, смертей будет еще больше! Ты разве не понимаешь, что либо остается в живых он, либо мы с Валей! И еще Аркан… Тоже одна из главных фигур для него. Остальные мертвы! И вопрос совсем не в деньгах. Здесь амбиции, чудовищное самомнение и высокомерие. И извращенное чувство справедливости! Да, непросто принимать решения, но надо же и в будущее смотреть. Весь город на уши поставил! Успокоиться все не может!
- Валя! – она тревожно смотрела на него. – Ты тоже считаешь, что все решается убийствами? Ты тоже понимаешь, что другого выхода нет? Ты тоже готов всем глотки перегрызть, но не отдать ничего? Ты тоже видишь решение вопроса в стрельбе? И для тебя чужая жизнь, как камень под ногами? – слезы лились без остановки.
– Я что не соображаю разве, какая смертельная опасность угрожает вам обоим, пока он жив? Я что глупая девочка? Я только хочу знать, неужели другого выхода нет? Неужели нам всем придется окунуться с головой в самое страшное? Как мы потом будем смотреть в глаза своим детям, своим любимым, друг другу, наконец, когда между нами будет это? Как? Валя, как?.. Дима, не молчи… - она горько рыдала, обессилено закрыв лицо руками, всхлипывая тяжело и горестно.
Валентин, с мрачным лицом, напоминающим застывшую каменную маску, опустился перед ней на колени.
- Марина! Я не знаю, что мне сделать, чтобы ты не расстраивалась! Хочешь я позвоню Иванычу и мы все отменим? – он смотрел на нее снизу увлажнившимися глазами. – Я все, что могу… Только не надо, Марина! Скажи, и ничего не будет! Я… - он неожиданно уткнулся в ее колени и замолчал надолго.
Дима видел какая буря чувств бушует у него в груди. Он поднялся, закурил, чувствуя необъяснимое смятение в душе. На Валю и Марину старался не смотреть, понимая состояние друга. Не знал, что ответить ей.
С одной стороны было абсолютно правильным принятое решение, он в этом нисколько не сомневался. Не было жалости, сострадания к бывшему компаньону. Он сам выбрал этот скользкий предательский путь и пошел по нему до конца. Отступников всегда презирали и лишь гордыня и напыщенная заносчивость мешают осознать и увидеть это. А потом уже поздно – либо стрелять, либо стреляться самому!
С другой стороны Дима очень остро чувствовал и понимал состояние Марины. Не отпускала мысль, что они делают что-то не так. Не по логике, не по здравому смыслу, а по каким-то высшим духовным законам такое делать было никак нельзя. Противоречия боролись в душе, он уже не мог здесь находиться, душу жгло каленым железом, слова Марины разрывали сердце…
- Валя, дай ключи, я к матери поеду! Через пару часов вернусь.
Валька бросил ему ключи от машины. Не сказал ни слова. Напряженно, не сводя встревоженных глаз, смотрел, как безудержно заливается слезами любимая женщина. Смотрел и молчал…
Дима гнал «Чероки» на максимальной скорости. Хотелось отвлечься, забыть все, расслабиться, не думать ни о чем. Вокруг стояла полная тишина, лишь рев мотора разрывал ночь. Бледная луна светила впереди, напоминая печальное человеческое лицо. Темная дорога стелилась плавными поворотами, серой призрачной лентой убегая вдаль.
Слева показались тесно стоящие могильные оградки. Чудилось, что их стало еще больше. Кладбище незаметно разрасталось, поглощало лесной массив, жило своей загадочной мистической жизнью. Ждало…
Взгляд непроизвольно притягивали надгробные памятники, с большой скоростью летящие навстречу. Пригрезилось, будто кто-то в белом пробирается среди могил.
- Ольга? – сердце похолодело. Но нет, ничего не видать…
Страшное место осталось позади. Впереди мерцал яркими огнями огромный город.
Дима въехал во двор своего родного дома. Здесь он провел детство и юность. Да и после армии вернулся сюда. Отец умер давно, и они с матерью дружно жили здесь на шестом этаже. Он поднял голову – в окошке горел свет.
- Ждет мама! – напряжение чуть отпустило, стало легче. Дима вышел из машины, закрыл дверь…
- Дима! Димочка!..- послышался тихий Ольгин голос.
Он удивленно оглянулся… Страшной силы, звонкий режущий удар обжег затылок. Он еще явственно слышал громкое эхо выстрела, видел светящееся окно, чувствовал чудовищную нестерпимую боль…
- Мама!.. – еле слышно шепнули мертвеющие губы, и черная холодная пустота заполнила все вокруг…



* * * * *
Громкое тревожное тиканье настенных часов совершенно не давало забыться, спокойно уснуть. Оно ударами металлических молотов отдавалось в висках, беспокойным биением пульсировало в воспаленной раскалывающейся на мелкие частицы голове.
Он медленно открыл тяжелые непослушные веки. Ослепительно белое сверкающее пятно ударило по глазам. Будто в густом вязком тумане, просматривались какие-то контуры. Все плыло и мерцало яркими желтыми вспышками.
Наконец постепенно стали проступать очертания высокого потолка и горящих зеркальных ламп.
Чуть повернув гудящую голову вправо, Дима увидел сидевшую совсем рядом, смутно знакомую женщину в белом медицинском халате. Красивые зеленые глаза взволнованно и удивленно смотрели в его лицо.
- Кто же это? – из глубин памяти всплывали знакомые образы. – Елена Сергеевна! Это она! – он сделал заметное движение.
- Очнулись, Димочка! Слава Богу! – ее глаза наполнились слезами. – Напугали Вы нас! Больше суток в коме находились! Мама Ваша все слезы выплакала, сейчас только уснула в палате рядом. Как Вы себя чувствуете?
- Хорошо, Елена Сергеевна, - еле слышно прошептал он.
- Узнал! – она тихо заплакала. – Узнал, Дима! Значит все хорошо будет!
Он осмотрелся по сторонам. Просторная чистая больничная палата, обе руки в капельницах, какие-то приборы, мониторы…
- А где Ольга? – он тревожно смотрел на нее. – Она была там… Со мной!
- Да, Дима! Она тебя и спасла от смерти. Пуля лишь вскользь прошла, даже мозг не задет. Сильное сотрясение и ушиб. Небольшая гематома была, но врачи сделали маленькую операцию.
- Я все помню! Я их видел. Всех… И Черкеса, и Флинта, и Калгана! Они звали… Но появился Феодосий и увел меня к Ольге и Анечке! – ему с каждой минутой становилось лучше.
Вошел врач – высокий мужчина с благообразной бородкой.
- Ну, молодой человек! Браво! Мы опасались, что коматозное состояние может затянуться на неопределенное время.
Он внимательно взглянул в глаза, показал палец.
- Хорошо, хорошо! Но недельку полежать, понаблюдаться, необходимо. Возможен посттравматический синдром. Так, Елена Сергеевна? – он почтительно поклонился.
- Да, Алексей Ильич! Вы правы. Необходим покой. Ну и лекарственная терапия.
- Вот снимки – рентгеновские, томография. Обратите внимание – даже трещины черепной кости нет! Только глубокая борозда от пули. В рубашке родился парень!
- А вот друг Ваш, чуть не пристрелил меня! Медсестер, дежурных врачей, перепугал! Обещал больницу взорвать, если с Вами что-то случиться!
- Это Валюха! – улыбнулся Дима.
- Вот-вот, Валюха… Чуть до инфаркта меня не довел! Это я Вас оперировал. Небольшое внутреннее кровоизлияние все же было. Но… все позади. Поправляйтесь! – направился к двери. – Только волноваться нельзя, - добавил остановившись. – Елена Сергеевна! Очень прошу Вас!
- Не беспокойтесь, все будет хорошо! – она посмотрела на Диму. – Оля ничего еще не знает. Я думаю, ей лучше не сообщать. Полежите денька два-три, и я сама Вас отвезу в Знаменское.
- Так ее не было там? А кто тогда меня окликнул? – он очень удивился. – Все было так реально!
- Это ее любовь Вас спасла, вот что! Значит, вы действительно нашли друг друга! – она заплакала. Долго сидела, успокаивающе поглаживая его руку.
Вошла медсестра, сменила в капельницах бутыльки с лекарством.
- Я пойду, Вашу маму обрадую, - Елена Сергеевна встала.
- Посидите еще немного, - попросил он. – Пусть мама отдохнет. С Вами… так хорошо!
Она, приятно удивившись, опустилась на стул. Долго глядела в его глаза. Потом рассказала, как ворвался в больницу Валька со своими парнями, как вбежал с пистолетом в операционную. Как разбрасывал деньги пачками, умоляя сделать все возможное.
Расставил на этаже и у дверей своих ребят. Строго наказал никого, даже следователей, не пускать, пока сам не убедится, что все в порядке. Обещал быть к вечеру.
Открылась дверь, вошла радостно-испуганная мама, громко плача бросилась к нему. Елена Сергеевна тактично и незаметно покинула больничную палату.
Вечером приехала Марина с Валей. Он влетел как вихрь, кинулся к другу:
- Живой, Летяй?
- Живой!
Марина со слезами целовала его лицо, не веря своим глазам.- Дима! Димочка! Прости меня, глупую! Со Славой этим…
Его поразили Валькины кулаки. Сбитые, кровоточащие…
- Что у тебя с руками, Валя?
- А-а, ты про это! – он радостно поднял руки. – Все, Дима! И Славе и киллеру кранты! Я как узнал, что тебя подстрелили, всех собрал, и твоих и своих. По городу всю бывшую Славину братву выдергивали. Все до одного под замес попали! Сколько ребер переломали, зубов повышибали! Не зря, Дима! Сдали они киллера, раскололись! Двое знали о нем. Мои бойцы их в кочегарку увезли, чуть в печь не отправили! Все рассказали, суки!
Был у них один – Биатлонист кликуха. Лыжами занимался. Стрелял неплохо. Ну, Слава его и подтянул. Тридцать штук за тебя, Летяй, пообещал! Аванс – десятка! Я Иванычу позвонил – этого героя быстренько с поезда сняли! Сейчас менты его уже раскололи! Во всем сознался!
Славу в столице задержали, сюда самолетом доставят, я денег на билеты всем не поскупился. Сейчас на него и Биатлониста все трупы повесят. Ему пожизненное – это уже точно! Дело – федерального уровня! Только доживет ли до суда? Но это уже не наши проблемы. Правда, Мариночка? Все как ты и хотела – никого нам убивать не пришлось!
- Да… Но какой ценой? Чуть Димочку не потеряли! – она сильно прижалась к нему. – Мне Валя все про твою невесту рассказал! Я так рада за тебя!
- Спасибо, Марина! – он был почти счастлив. – Слушайте, ребята! – вдруг почувствовал острый прилив жизненных сил. – Мне надо ехать! – выдернул все капельницы.
- Ты что, Дима! Тебе лежать надо!
- Марина! Ну как ты не понимаешь? Оля ждет меня!
- Дима!
- Я все равно уйду отсюда! Не смогу неделю… Без нее! Это она спасла меня! Валя! – он кое-как поднялся с кровати. Стоял неодетый, с забинтованной головой. – Валя! Дай ключи!
- Ничего я тебе, Летяй не дам! – он весело смеялся. – Со мной поедешь! Пассажиром!
- Вы с ума сошли, ребята! Он же только после комы!
- Марина, ты с нами? – Валька просительно смотрел на нее. – Сгоняем на пару дней. В Омске Ежик встретит, отдохнем… Марина?
Она смотрела на него широко открытыми глазами.
- Да что же я вас, одних оставлю? Быстро за одеждой давай! - Валька умчался.
Одели Дмитрия и под руки осторожно повели к машине.
На улице Валькины пацаны долго обнимали его и радостно жали руку. Подъехали свои, «летяевские», полным составом. Вытащили несколько ящиков шампанского. Все пили за здоровье командира. Выбежали молодые медсестры и врачи. Открыли и для них шампанского, достали шоколад…
Наконец, торжественно усадили раненного в машину. Под веселые напутствия и аплодисменты, Валюха включил скорость.
Марина сидела рядом, заботливо приглядывая за Димой, удобно устроившимся на заднем сиденье.
- Как приедем, отдохнем немного – к Феодосию пойдем! Какое там место блаженное! Там зла нет! – вспомнил, что ему говорила Аня. – С родителями, с сестрой вас познакомлю! Оля обрадуется! Люблю ее безумно!
- А на обратном пути в «Атлантиду», к Ежику! Вот парень! И Аню с собой привезем! - В город приедем – к свадьбе будем готовиться! Тебя и Марину – в свидетели! Сколько же вы для меня сделали!
- Да ладно, Летяй! Может и я…
Марина внимательно взглянула на Валентина.
- Гони, Валюха! Видеть ее хочу, не могу… - голова сильно разболелась.
- Что, Дима? Плохо?.. – она предусмотрительно взяла из больницы лекарства. – На вот! Я с врачом поговорила о тебе. Валька их деньгами просто засыпал. Целую аптечку принесли!
- Спасибо, Марина!
Джип «Чероки» с огромной скоростью летел в ночи. За темными стеклами уносились назад поля, перелески, цветущие степные просторы. Назад уносилась прошлая жизнь, невзгоды, проблемы, горести и печали. Далеко позади, оставался тревожный, полный опасностей город.
Хотелось верить, мечтать, желать, что впереди только свет, только счастье, только благополучие…
В открытые окна врывался плотный освежающий, ободряющий ветер. Ветер перемен, ветер любви, ветер времени…
Незаметно скоро посветлело на востоке небо, тьма отступила прочь. Все звуки, шорохи, ночной шелест спящих деревьев, неожиданно стихли. Над далеким расплывчатым горизонтом показался край ярко горящего пурпурного диска. И с первым лучом восходящего солнца показались стоящие в предрассветной дымке, избы села Знаменское…


Ноябрь 2012г.

 

Белые голуби Часть 1

Цветы ненастья Глава 8