Над Пестюриным поднималось солнце, необыкновенное и прекрасное, раскинув по небу прозрачный розовый плат. Бодро заиграл, радостно заливаясь, рожок пастуха, замычали, сбивающиеся в стадо бурёнки, а бабы с вёдрами сходились на площади у колодца. Набравшие воды не спешили уходить и вели оживлённый разговор о вчерашних событиях, о Дуське, о Рваном и, конечно же, о кино.
Мужики не отставали от баб и в столь ранний час собирались у того или иного плетня и с шуточками-прибауточками вспоминали вчерашнее.
От них и узнал Юрий Давыдович о странном кино, что вчера вечером прокрутил в клубе Тулайкин. Он был поражён. У нас не развратный Запад. Мы живём в самой лучшей стране, в СССР. И почему Лаптев и Пыжиков, бывшие в клубе, не остановили демонстрацию этого гадкого фильма.
С этими мыслями он отправился на работу.
ФЕДОРА ОПРАВДЫВАЕТСЯ
Отогнав корову в стадо, Юлька заглянула к Федоре. Та, после осмотра её Жуковым, вызванным Аксюткой поздним вечером, от мази, наложенной на обожжённое гузно, поуспокоилась.
Федора болезненным голосом попросила её:
- Ты уж, Юленька, скажи бабам, что я наврала про Дуську и Рваного... Ничего такого я не видела... Бес попутал... Возвела на них напраслину...
Юлька выслушала и пообещала бабам передать её честное признание.
КАЧЕСТВЕННЫЙ СЕКС В КАЖДЫЙ ДОМ
Рваный вышел на площадь, где, как повелось спокон веков по утрам, толпились у колодца бабы. И вообще, было здесь всё, как всегда: реяли красные флаги над сельсоветом и правлением колхоза, стояла на двух столбах "Доска почёта", Венька Лапшин поправлял транспарант на фронтоне здания сельсовета... Присмотревшись к белым буквам на кумаче Рваный оторопел, прочитав: "СКАЖЕМ СЕКСУ НАШЕ КОЛХОЗНОЕ "ДА"!".
Он протёр глаза, ущипнул себя за руку. Нет, он не спал.
- Что это такое? - спросил Рваный Лапшина, спустившегося с лестницы.
- Ефрем Акимыч вчера сразу после кина приказал написать новый транспарант, чтобы утром он висел, - ответил тот.
Рваный, ничего не сказав, сразу направился в кабинет Лаптева. Тот сидел за столом и читал какую-то книгу.
- Объясни, Акимыч, что происходит? - гневно спросил он Лаптева. - Что за похабный лозунг ты приказал повесить? И что за фильм вчера шёл в клубе?.. Ты забыл, что ты коммунист. Тебе надоело носить в кармане партбилет?
Лаптев, ничуть не испугавшись гневной тирады секретаря парткома, суховато ответил:
- Я выполняю указания партии и решения её пленума, товарищ Рваный: качественный секс в каждую советскую семью. Вот здесь всё написано, как следует им заниматься.
Он захлопнул книжку и обложкой кверху положил перед Рваным. Юрий Давыдович прочитал непонятное её название "КАМАСУТРА".
- Какого решения, какого пленума? - удивился он.
- Нашего, партийного пленума. Вот директива из райкома, - сказал Лаптев и достал из стола бумагу.
Рваный сначала пробежал её глазами, потом перечитал, пытаясь осознать написанное.
- М-да-а... Неожиданно... Крутой поворот... - проговорил он и поинтересовался: - Почему это письмо у тебя? Подобные директивы райком направляет мне.
- Не знаю. Оно вообще валялось на полу в будке у Тулайкина. Мы с Иванычем случайно увидели его. Манька-почтальонка, етит её, опять, видно, с Лёнькой дрючилась и потеряла...
ОН БУДЕТ МОИМ
Елизавета Ниловна пришла на работу. Она плохо спала эту ночь после увиденного вчера в кино. Перед её мысленным взором вставали картины одна соблазнительнее другой, в ушах звучало: "фак ми!... фак ми!...". Она не знала английского языка, но догадывалась как это переводится на русский. Ещё она думала о Никите Эрнестовиче и жалела, что, увлекшись кино, просмотрела, когда тот вышел. А ей так хотелось подойти к нему и предложить проводить до дома. Они, конечно, не пошли бы домой, а погуляли... Но она добьётся своего и влюбит его в себя.
Хромому нравился настрой и решимость Елизаветы Ниловны. А с одним доктором он как-нибудь уж справится.
- Он будет моим. Я устрою ему представление, - подумала Елизавета Ниловна, и, пока в кабинете никого не было, разделась догола, накинув на себя только халат.
ТЕЛЕФОНОГРАММА
Рваный отложил бумагу с директивой и сказал:
- Что ж, я полагаю, мы должны выразить райкому и лично товарищу Охламонову поддержку данной линии партии и показать нашу готовность к борьбе за советский секс. Отправим ему телефонограмму.
Лаптев не возражал.
- Тогда бери ручку и пиши, Акимыч, - распорядился Рваный.
Ефрем Акимович взял в руки авторучку и придвинул лист бумаги.
- Итак, - произнёс Юрий Давыдович. - Сначала, как положено, первому секретарю Затраханского эрка капеэсэс тов. Охламонову Жоресу Кузьмичу... - выждав, пока Лаптев напишет, он продолжил: - Партком колхоза "Ленинский путь" и сельский совет села Пестюрино доводит до Вашего сведения, что жители села единодушно поддерживают Решения Пленума КПСС по сексуальной революции. Продемонстрированный фильм американский фильм "Джентльмены удачи" был встречен горячим энтузиазмом масс. Партийный, советский, комсомольский и колхозный актив готов со всей ответственностью проводить в жизнь данное Решение. Ждём Ваших руководящих указаний и помощи. Секретарь парткома Рваный. Председатель сельсовета Лаптев.
Они оба подписались под документом. После чего Рваный поднял телефонную трубку, постучал по рычажкам и коротко бросил телефонистке:
- Десять-десять...
Через минуту ему ответил строгий женский голос:
- Алло... Затраханский районный комитет вапеэсэс. Вас слушают.
- Примите, пожалуйста, телефонограмму для товарища Охламонова.
РИТА
Принимала телефонограмму Рита, секретарша Охламонова, а по совместительству его любовница. Она источала на всю приёмную парфюмерно-косметические запахи и была вся из себя в модном сером костюме и с макияжем в полном соответствии с рижским журналом "Моды", единственным на весь район. Один из его номеров постоянно лежал у Риты на столе, как знак причастности к благам власти. Пусть она и не законная супруга первого лица в районе, но известно, что короля делает не королева, а его фаворитки. Ею и считала себя Рита при Охламонове. Да ею и была фактически. Она всю себя отдала обслуживанию шефа, и тот её ценил.
Телефонный звонок прервал её приятное занятие - просматривание свежего номера журнала "Моды". Она взяла блокнот и недовольно ответила:
- Алло... Затраханский районный комитет капеэсэс. Вас слушают. Диктуйте.
Нужно заметить, что относилась Рита к приёму телефонограмм по-разному. Если передавали телефонограмму "сверху", из обкома партии или из облисполкома, она принимала их с предельной внимательностью, не дай Бог допустить ошибку! К тем, что шли "снизу", от директоров совхозов, председателй колхозов, от секретарей партийных первичек она относилась пренебрежительно. Те, как правило, просили райком партии посодействовать в увеличении им фондов на стройматериалы или на бензин или ещё на какую-нибудь, с её точки, ерунду, или докладывали о выполнении и перевыполнении планов по посевной, уборке урожая, по заготовке сена.
Она вслушивалась в хаос звуков, бегущих по проводам: в гудение, в жужжание, в треск, в примешивающиеся чужие телефонные разговоры, в то и дело возникающий голос радиодиктора, читающего последние известия:
- Собрались на площади... требуют отставки правительства... произошли погромы... сожжены здания... убиты некоторые...
Рита привычно застенографировала продиктованный текст, кинула трубку на аппарат и принялась за расшифровку стенографических закорючек. По заведённому порядку, после расшифровки телефонограммы она её регистрировала и вписывала в специальный журнал.
УЖАС
Расшифровав телефонограмму от Рваного, она прошлась по ней глазами и оторопела. Вопреки установленным требованиям, она не вписывая её в журнал, ворвалась в кабинет Охламонова.
- Жорес, взгляни, что нам передали из Пестюрина!
Охламонов, сидя за приставным столиком, лениво просматривал областную тмутаракановскую газету "Слово Правды". И впрямь, слов в ней на четырёх полосах было много, а правдой и не пахло, как не пахло колбасой в местном раймаге. Даже сегодняшнему прогнозу погоды, обещающему в ближайшие дни похолодание и дожди, он не слишком доверял.
Взглянув на Риту, он недовольно спросил:
- Что такое, Рита? - усмехнувшись, добавил: - Ты влетела в мой кабинет, будто у нас произошла революция.
- Вот! - Рита протянула Охламонову телефонограмму. - Читайте...
Охламонов взял бумагу и прочитал:
"...Партком колхоза "Ленинский путь" и сельсовет села Пестюрино доводит до Вашего сведения, что население села собралось на площади. Оно поддерживает революцию и требует отставки правительства. Произошли погромы, сожжены здания, убиты некоторые партийные, советские, комсомольские и колхозные активисты. Ждём Ваших руководящих указаний и помощи.
Секретарь парткома Рваный.
Председатель с/с Лаптев".
По мере чтения глаза Охламонова расширялись, на всегда деловито-спокойном лице отразился ужас. Он прохрипел:
- Валидол!..
Немного спустя, придя в себя, он приказал Рите оповестить всех членов бюро райкома об экстренном заседании.
- На сборы даю час времени. Явка начмила Шубайса и этого, как его, из "Серого дома" Пемадорова обязательна, - сказал он Рите.
Помочь сайту
Поздравления
